355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Евгений Додолев » «ВЗГЛЯД» - БИТЛЫ ПЕРЕСТРОЙКИ. ОНИ ИГРАЛИ НА КРЕМЛЁВСКИХ НЕРВАХ » Текст книги (страница 1)
«ВЗГЛЯД» - БИТЛЫ ПЕРЕСТРОЙКИ. ОНИ ИГРАЛИ НА КРЕМЛЁВСКИХ НЕРВАХ
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 03:42

Текст книги "«ВЗГЛЯД» - БИТЛЫ ПЕРЕСТРОЙКИ. ОНИ ИГРАЛИ НА КРЕМЛЁВСКИХ НЕРВАХ"


Автор книги: Евгений Додолев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

ЕВГЕНИЙ Ю. ДОДОЛЕВ
«ВЗГЛЯД» – БИТЛЫ ПЕРЕСТРОЙКИ
ОНИ ИГРАЛИ НА КРЕМЛЁВСКИХ НЕРВАХ

Автор выражает признательность Юрию Шумило, без уверенной инициативы коего настоящая книга не вышла бы тогда и в таком виде, в котором получилась.



ПРЕДИСЛОВИЕ МИХАИЛА ЛЕОНТЬЕВА

Эта книга – собрание свидетельских показаний, по сути перекрёстных допросов, препарированных автором. Это не только про «Взгляд» и «взглядовцев». Это книга о журналистике. Через историю легендарного «Взгляда» и взгляд самих участников на эту историю.

Я считаю журналистику мерзкой профессией, выбираемой ущербными людьми. Журналисты – профессиональные дилетанты. Это не литература, не искусство, не наука, а всего понемножку. Есть такие уникальные отечественные учреждения – журфаки. Это места, где учат борзо писать (или снимать) на темы, в которых пишущий (или снимающий) некомпетентен. Максим Соколов как-то заметил, что доказательством того, что журналистика не наука, является то, что журналиста из прилично образованного человека с определёнными способностями можно сделать месяца за три. «Журналистское образование» – это нонсенс. Кстати, именно поэтому наиболее приличные журналисты, за редким исключением, имеют какое-нибудь нормальное фундаментальное образование. При этом юноша, стремящийся осознанно в журналистику, обычно имеет амбицию чему-то учить, наставлять, очищать и просвещать. Амбицию по определению болезненную, поскольку, опять же по определению, он обладает для этого компетенцией, как правило, гораздо меньшей, чем наставляемый и просвещаемый. «Журнализм» является квинтэссенцией интеллигентского сознания, построенного на самомнении, презумпции морального превосходства и примитивных мировоззренческих клише. Журналистика, вот эта самая – «с большой буквы», бьющая себя в грудь, воображающая себя совестью нации, – это и есть главный носитель и дистрибьютор клишированного сознания, свойственного современному цивилизованному обществу. Журналисты – примерно такая же пакость, как «молодёжь». Все беды, катастрофы и катаклизмы – от молодёжи. И в принципе, единственным смыслом жизнедеятельности «молодёжи» является пережить этот период не покалечив себя, окружающих и государство. Поскольку «Взгляд» был продукцией как раз молодёжной редакции, это также имеет к нему отношение.

Тем не менее автор этой книги Евгений Додолев как раз и именно журналист, причём журналист блестящий, эстетски скандальный, которому эта журналистика действительно интересна. Что видно по тому, как он её тщательно и заинтересованно препарирует. Результат получился вполне поучительный. Это, кстати, может быть оправданием профессии – умение журналиста препарировать журналиста.

Книга написана человеком, знавшим всех её персонажей близко. Это вообще очень личная книга, пропущенная через себя, даже несмотря на то, что большую часть её составляет прямая речь героев. Я тут ничего через себя пропускать не буду. Не настолько я хорошо знаком с персонажами. С некоторыми не знаком вовсе. Однако в контексте вышесказанного имеет смысл остановиться на одном конкретном человеке. Константин Эрнст, безусловно, самый успешный и состоявшийся из «взглядовцев», что не всегда вызывает бурный восторг менее состоявшихся коллег. Почему? То есть не про восторг, а почему состоявшийся. На самом деле книга содержит в себе ответ на этот вопрос.

Позволю себе утверждать – Костя Эрнст не журналист. В том смысле, что он никогда не был дилетантом. Всё, что он делает, крайне профессионально. И ему по-настоящему интересно то, что он делает. Ему не столь интересна репортёрская поверхность факта, сколько механика бытия. Он ищет смысл и форму его воплощения, иногда смысл через форму. Для него важен язык, а язык телевидения – это картинка. «Здесь всё держится на двух вещах, – заметил он в одном из интервью, – на возможности почуять запах времени и на возможности реализовать это в форме телевизионного продукта». Что может Эрнст, он доказал не только в телевидении. Если кто помнит фильм «Чужая», – собственноручная вивисекторская работа невиданной в нашем кино точности. То есть, ну точно – не журналист. В этом разница.

Что касается журналистики и судьбы «Взгляда» – в книге персонажи задаются вопросом: возможна ли реинкарнация «Взгляда» сегодня, в наше тяжкое время? Ответы самые разные, но сводящиеся к простой парадигме: нужно ли нынешней падшей стране умное телевидение? А что это она пала-то так? Далёк от мысли повторять неоднократно воспроизводимую здесь сентенцию о том, что «Взгляд» развалил страну. Но именно взглядовцы упорно и беспечно хотели как лучше. «Взгляд» очень многое открыл, прорвал, нашёл, но была ли эта программа умной – ответ нагляден. В том-то и проблема, что то, что наши борцы за свободы, против засилья пошлости, развлекухи и т.д. считают умным, таковым ни в кой мере не является.

Герои рассказывают, как «весело и азартно» работалось в те времена. Разваливать великую страну вообще веселее и азартней, чем разгребать разваленное. «Как эти симпатичные мальчики из обеспеченных семей смогли найти ту верную ноту, которая привлекла к ним простых людей?» – удивляется один из персонажей. Мальчики действительно симпатичные, хотя некоторым, не умевшим услышать «правильную» ноту, всё это долго представлялось разрешённым мажорским диссидентством. И ноту нашли, тогда вообще нетрудно было найти ноту. Дикий информационный голод и столь же дикий идеологический вакуум в головах этих самых простых людей, да и не самых простых, позволял заполнить их чем угодно. Благо, этого продукта, и информационного и культурного, накопились горы. Больше никогда не будет в нашей стране программы с аудиторией в 200 миллионов или, к примеру, «Огоньков» с тиражами 4, 6 миллиона. Потому голод утолён, и головы за это время хоть чем-то разным наполнились. И слава богу.

ОТ АВТОРА

Многие ли знают, что ведущим «Взгляда» был (в одном из выпусков) легендарный КВН-человек Александр Масляков? Что с подачи Ивана Демидова в нашем языке появилось слово «ток-шоу» вместо «толк-шоу»? Что после того как Александр Политковский дал эфир Первого канала опальному вице-президенту Александру Руцкому, экс-президент Горбачёв заметил: «Саша, это приговор. Ельцин этого не простит»? Что Влад Листьев женился за несколько часов до Нового года и со своим сыном-второклассником заключал трудовой контракт? Что его самого планировали убить (именно так и звучало на той кухне: «Главное сейчас – убить Листа») ближайшие соратники ещё осенью 1990-го? Что схожий расклад случился с шефом программы Анатолием Лысенко (Лысым), которого следователи допрашивали на предмет расшифровки смысла перехваченного телефонного разговора, в котором речь шла о его намерении убить министра печати Михаила Лесина? Что тот же Лысенко, отправляясь на разборки к начальству (после того как Михаил Полторанин «отжёг» в эфире насчёт выборов), сказал «самому красивому диктору СССР» Сергею Ломакину: «Ну что ж, пиздец жидёнку: меня, наверное, выгонят», – и после этого заработал свой первый инсульт? Что Константин Эрнст в советские времена замешан был в краже госсобственности и угоне автотранспорта?

Моя задача – рассказать в книге то, что я помню, и дать слово всем. А потом свести воедино этот коктейль, смешанный из самых разных воспоминаний. И пусть читатель сам решает, кому верить…

И я понимаю, что довольных не будет. Ещё и потому, что все = великие, которым трудно смириться с тем, что величие их не столь очевидно сейчас… Например, по-настоящему великий – Володя Мукусев (Мукусь) – занимается ныне тем, что преподаёт репортёрское мастерство молодым. Ему закрыты все эфиры, и он осознанно к этому пришёл, – такой вот конфликтный теледиссидент с тяжёлым нравом. Некоторые и вовсе покинули профессию. Только Влад Листьев будет велик всегда и никогда не станет седым и дряхлым. Он ушёл на пике славы, и его запомнят блестящим журналистом, каким он и был в середине 90-х.

Планировалось, что вести передачу будут опытные телевизионщики – Оксана Найчук и Саша Политковский (Политок), однако готовившие проект Анатолий Малкин + Кира Прошутинская посадили в эфир (с подачи выпускающего Андрея Шипилова) Влада Листьева и трёх «радиомальчиков» с Radio Moscow World Service – Олега Вакуловского, Сашу Любимова, Диму Захарова.

У Анатолия Лысенко другая версия:

– Планировалось, что ведущим будет Владимир Молчанов, который только пришёл на телевидение. Сагалаев нашёл в своём столе более чем десятилетней давности заявку на программу под названием «У нас на кухне после одиннадцати». Мы как-то решили сделать передачу в виде таких посиделок на кухне: приходят люди в гости, их встречают такие сумасшедшие хозяева, у них в холодильнике лежат плёнки. Молодые ребята, такой молодёжный «Огонёк», но на кухне, потому что кухня – это в любой квартире место сбора. Не принятая когда-то заявка оказалась очень кстати, программу запустили в производство. Предполагалось, что делать её будут совместно информационная и молодёжная главные редакции, но журналисты конкурирующих редакций не сработались: редакция информации решила начать без нас, и вышла программа «До и после полуночи». Это стало ударом «под дых». У нас не было такого элегантного ведущего, который, тем более, знал бы языки. Идея с телетайпами подвисла, а мы были уверены, что необходимы именно эти два элемента – декорация кухни и телетайпы. Упёрлись – и всё: нужны ведущие, которые могли читать «с листа» зарубежные новости. Андрюша Шипилов пришёл как раз из иновещания. Он и отыскал этих четверых. Они все знали друг друга: Любимов, Листьев, Вакуловский. Захаров пришёл через несколько дней. Вне кадра они были преисполнены собственного величия, а когда на них в первый раз навели телекамеры, это были… эээ… подростки, больные ДЦП. Зато они читали зарубежные книжки. «На 11-й минуте здесь должна быть психологическая пауза», – «учил» меня, например, Дима. Кстати, Захаров точно так же рассказывал потом министру обороны маршалу Язову, как надо строить профессиональную армию.

В своём радиовыступлении («Эхо Москвы»), посвящённом 20-летию проекта (30 сентября 2007 г.), Анатоль Григорич был ещё категоричней (замечу, в студии с ним рядом были экс-ведущие: Захаров и Политковский):

– Когда я первый раз их увидел на экране, у меня было ощущение большого кошмара! Я понял, что передачи не будет уже до того момента, когда она выйдет на экран, потому что их выпускать на экран было нельзя. Вы понимаете, в чём дело: наверное, весь секрет удачи этой передачи был в этих ребятах. В наглом стиляге (я пользуюсь терминологией своего времени) Любимове, очаровательном шармере Листьеве, которого, казалось, вообще ничего не колышет, кроме возможности закадрить какую-нибудь девушку, зануде Диме, в Вакуловском, таком кругленьком, толстеньком. Когда появился Саня (Политковский. – Е. Д.) – это был любимец народа, вот он свой. Первый получил, по-моему, кликуху Политуля. Вот и всё, он стал свой: Шура, свой. Понимаете, наверное, каждый из них отражал какую-то часть молодёжи. Они не были придуманными, они были кусками жизни.

Так всё начиналось. «Кусками». Да и на пике своей невероятной, рекордной популярности команда не представляла из себя нечто дружное, гармонично целое. Изначально культивировалась опытным ТВ-начальством конкуренция, склоки, наветы, вражда, интриги. Зависть & обида.

Поначалу мне казалось, что работа над TVlution будет приятной мемуаристикой, а на деле оказалось, повторю, что люди, которые работали на этом проекте, сейчас настолько ненавидят друг друга, что придётся поссориться со всеми. Точки зрения на одни и те же факты и сюжеты у разных участников оказались диаметрально противоположными.

Но я, как камикадзе, осознанно иду на риск конфликта, ибо испытываю ностальгическую симпатию ко всем героям и не могу никого предпочесть. Ведь не оговорился: все «взглядовцы» были людьми героическими. И, я бы даже сказал, бескорыстными. Что в нынешней системе координат – одно и то же. Они работали не за славу, не за деньги – а за идею. Не ведая, что являются пешками в чужой игре, что ими двигают кукловоды гораздо более опытные и смышлёные. Я лишь post factum узнал, что инициатива создания «Взгляда» принадлежит Лубянке. Что это было детище КГБ СССР, которое контролировалось соответствующим отделом ЦК партии. И если бы мне об этом сказали в ту пору – я бы просто не поверил!

Встречаясь с экс-коллегами для уточнения подзабытых деталей, я от беседы к беседе погружался всё глубже в пучину уныния.

– Неееет, друзьями мы никогда не были. Никогда. Мы просто работали вместе, – с печальной улыбкой диагностировал Политковский.

Все такие разные. Лысенко говорит:

– Например, Александр Масляков – никогда не злоупотреблял своим положением, когда был главным редактором «молодёжки», не «лез в творчество». Он считал, что его функция – организовывать производственный процесс так, чтобы «творюги» могли творить, не испытывая ни в чём сложности. А есть люди такие, как Константин Эрнст, которому легче сделать самому, чем объяснить, чего он хочет.

Да, все разные. И невозможно возвыситься с умным видом над этим гордиевым узлом взаимных обид и запоздалого сведения счётов. «Кто не с нами, тот против нас». Так всегда было. И во «Взгляде» было так. И в несравненной «молодёжке». И на нашем славном телевидении. И вообще на телевидении, в глобальном масштабе. Во всей могучей медиаотрасли. Мировой. В мире, наконец. В истории. Таков каприз мироздания.

Только, замечу, сегодняшний поствзглядовский контекст ультимативную установку скорректировал: «Кто не со мной, тот против меня». Потому что ныне каждый по себе, разбежались персональные траектории, как круги по воде. Круги от камня брошенного. Который спал до поры за пазухой. Потому что союзников не осталось. Потому что счёт идёт на $-миллионы и судьбы. Потому что объём взаимопретензий всегда пропорционален делу. А дело «взглядовское» было воистину значительным. Грандиозным было.

И вот самый заслуженный из ведущих «Взгляда», Владимир Мукусев (и самый, замечу, старший по возрасту, хоть и не по званию), обвиняет мудрого ТВ-гуру Анатолия Лысенко, положившего на алтарь исчезнувшего бренда своё здоровье, в подлом доносительстве (сотрудничестве с КГБ). А сам Лысый, говоря об отважном суперрепортёре Саше Политковском, который лично для меня всегда был тождественен трейдмарку под названием «Взгляд», – может со снисходительной полуулыбкой пробросить: «лентяй и пьяница». Политок в свою очередь считает, что его в своё время некрасиво «кинул» покойный Влад Листьев со товарищи. А у Листа ещё тогда были горькие претензии к хитрым своим компаньонам, которые при делёжке роскошной площадки пятничного эфира на Первом канале с помощью наивного (?) Анатоль Григорича Лысенко отодвинули его от перспективного, как грезилось, направления политической журналистики, ловко пристроив самого популярного из ведущих в «клоунскую» нишу конферансье в бабочке.

Один из первой тройки ведущих – Дмитрий Захаров – не общается с экс-коллегами, а распиаренный мегапродюсер & блистательная ТВ-икона Кира Прошутинская, стоявшая у истоков проекта, печально констатирует:

– Не люблю упрекать людей в неблагодарности, но некоторые меня удивляют: Захаров почему-то при встрече даже не здоровается, словно мы и не знакомы вовсе.

И каждый по-своему прав. Каждый. «Правда всегда одна, это сказал фараон», – мрачно утверждал Слава Бутусов, но мы-то знаем, что она у каждого своя. И берусь предположить, вспоминая о том времени, что легенды не врут, никто не кривит душой. Просто каждый помнит лишь то, что хочет помнить его эго. С нужным ракурсом. С «правильными» деталями. И это тоже природа. Природа двуногого. Природа человека.

Но, так или иначе, ещё раз: «Взгляд» вошёл в Книгу рекордов Гиннесса – его аудитория превышала двести миллионов зрителей, и этот рекорд непобиваем. Значит, было что-то в том порыве… Я иногда пересматриваю старые выпуски передачи по каналу «Ностальгия» и поражаюсь, насколько они были непрофессиональными, наивными… но безмерно искренними. В тот же период шла упомянутая передача Владимира Молчанова «До и после полуночи» – она была на порядок выше по качеству контента и по ведению. Она выходила раз в месяц, время показа (до и после полуночи) было не самое лучшее… Но у «Взгляда» была фора один к четырём! Вот передача и стала, как теперь говорят, культовой…

За счёт чего произошёл революционный прорыв? «Всё было впервые и вновь». Западного телевидения мы не знали.

Хотя «Взгляд» порой эфирился из-за рубежа; Лысенко как-то вспоминал: «Мы поехали делать выпуск из Франции вживую – Иван Демидов, Владислав Листьев, Андрей Разбаш, Елена Саркисян, Галина Ихтина, операторы. Для французов это было совершеннейшим шоком. Они обычно делали такую передачу: три фотографии и один сюжет, в лучшем случае. А когда они узнали, что у нас в каждой передаче по тридцать сюжетов, они нам сказали, что у нас «очень богатые продюсеры».»Именно находясь в Париже, Листьев и Лысенко во время просмотра выпуска американской передачи Wheel of Fortune записали в гостиничный блокнот все «ходы» и попросту своровали этот проект, известный нам как «Поле чудес»! Сейчас бы купили лицензию. А тогда и слова-то «лицензия» не было в лексиконе телепрофи.

Однако я помню и людей, которые креативили за кадром. Не получая за это ни $$$, ни привилегий, ни восторгов зрительских. Помню, что «Взгляд» на самом деле творился другими… Не теми, кто парадно персонифицировал успех.

Александр Любимов как-то признал: «Ведущий – это часть большого коллектива. Сейчас такое шоу, как «Взгляд», могут производить 10 – 15 человек. А тогда его делали человек 100 – 150. Да, в какой-то момент мы, как ведущие, тоже участвовали в формировании идеологии, но если возвращаться к тем временам, это шоу не наше, а всей страны».

О да, «Взгляд» созидался людьми, которые не получали (ни тогда, ни после) завидных дивидендов всенародного обожания. При этом не просто одарёнными, но порой – моё суждение – гениальными (по-телевизионному). Телекомандиры с отменным вкусом и недюжинной отвагой – Анатолий Лысенко, Александр Пономарёв (Пономарь) и Эдуард Сагалаев. Волшебный оператор-постановщик Владимир Брежнев. Одарённые режиссёры Иван Демидов, Игорь Иванов, Макс Иванников и Татьяна Дмитракова (Дмитра). Несравненные ТВ-мастера видеомонтажа Владимир Краузов и Михаил Ольховский. Героические выпускающие Стас Ползиков и Андрей Шипилов. Гений креатива Константин Эрнст. Талантливые «родители» мегапередачи Анатолий Малкин и Кира Прошутинская. Замечательные звукорежиссёры Татьяна Дюжикова и Марина Ширяева. Вдохновенный музредактор Елена Карпова – между прочим, в известном смысле спасшая спивающегося Листьева (с которым она вместе училась), поскольку именно она познакомил Листа с той самой женщиной, которая, как водится, стоит за спиной любого выдающегося мужа, – Альбиной (Лена привела ведущего в мастерскую Назимовой). Мегапрофессиональные Елены – Масюк и Саркисян… И десятки других, чьи лица сопряжены в памяти моей с бессонными ночами монтажей, беспечным куражом дерзких командировок и адреналиновыми «орбитами» дневных эфиров, которые как бы трамплинили кульминационный пятничный вечер. Телевечер, который для двухсот миллионов зрителей начинался с магического пароля: «В эфире «Взгляд»!»

Глава 1. ЛИСТЬЕВ. ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ

Пристрастный реквием

В марте 2011 года истёк срок давности по «делу Листьева». В этот день предусмотренные законом пятнадцать лет минули с того самого вечера (20 часов 38 минут) 1 марта 1995 года. При возвращении со съёмок программы «Час Пик» ТВ-кумир страны российской Владислав Листьев получил две пули (в руку и в голову) на площадке между первым и вторым этажами в подъезде дома по адресу Новокузнецкая улица, дом 30, где телекомпания «ВИD» в лице директора Александра Горожанкина (Гаража) приобрела ему достаточно скромную квартиру незадолго до убийства.

Однако я помню, как года за четыре до тех роковых выстрелов, когда никто в стране знать не знал, кто такой есть, например, Борис Березовский, на тесной кухне малогабаритной квартиры одного из ведущих «Взгляда», фамилия & лик коего известны были всему СССР, деловито обсуждалось – как «убить Листа». Нас там было трое. Но об этом – позже…

Много воды с той поры утекло. Воды солёной, как слёзы, как пот & кровь. Никто ведь не понимал тогда, что большая политика делается маленькими манипуляторами. Наивными и отважными были многие из причастных к той взрывной эпохе. И вряд ли кто– либо из них ведал, что творил, или хотя бы осознавал масштаб наступавших перемен. Но это была только часть проблемы.

Анатолий Лысенко вспоминает:

– С «мальчиками» (первой тройкой ведущих. – Е. Д.) было проще работать, чем с Мукусем, например: потому что я был опытнее их, старше. Но уже тогда было видно, к чему мы придём. В них стала пробуждаться эта… Мммм… Понимаешь… с одной стороны, было «МЫ». Но в каждом из них было ведь и «Я». И по мере обретения популярности это «Я» становилось всё больше и сильнее.

Прав был Лысый, мудрым стоило бы его называть. В результате «Я» победило. Бывшие как бы соратники, абсолютные кумиры страны, стоявшие, как казалось зрителям/поклонникам, локтем к локтю в едином & монолитном строю отважных борцов с коммунистическим режимом, своими разными биографиями безапелляционно проиллюстрировали старинный и печальный тезис «От любви до ненависти – один шаг». Всего один. Год. Эфир. Выстрел.

Впрочем, сейчас я понимаю: прямо с самого своего старта в октябре 1987 года эта безымянная ещё программа (просто «АСБ– 4», по номеру студии) беременна была некоей «гражданской войной». Ну или «вознёй».

Мукусев вспоминал, как для «еженедельной информационно-музыкально-публицистической развлекательной программы для молодёжи» был объявлен конкурс на лучшее название: «Нас просто завалили письмами – назовите «Ночной экспресс», «Телескоп»… и наконец, «Взгляд». Мы были против – как же так, четыре согласных подряд! И вот, пока все обсуждали и ругались, главный редактор «молодёжки» и «крёстный отец» новой программы Эдуард Сагалаев вызвал к себе режиссёра Игоря Иванова и, несмотря на наши вопли, просто заказал ему заставку с названием».

На каждом этапе нужна была чья-то воля. Чьё-то решение. Чей-то поступок.

Часто приходится общаться с западными журналистами, коих фигурант Книги рекордов Гиннесса проект «Взгляд» по-прежнему интересует. Но!.. Им, увы, неинтересны человеки, делавшие программу, их занимает только политический аспект вышеуказанного феномена. И с точки зрения англосаксов, именно этот ТВ-продукт был самым наглядным & эффективным медиаинструментом разрушения административно-командной системы ненавистных «свободному миру» сталинистов. С другой стороны, чему тут удивляться? Мы играем большую, как ни странно, роль в их жизни. Один мой знакомый, французский дипломат, работавший ранее в России, – Жоэль Бастенер – пишет теперь исследование о советском роке. Ну, казалось бы, кто во Франции, кроме специалистов, будет читать эту книгу?

Кстати говоря, немаловажно то, что в их системе восприятия реальности «Взгляд» делали супруг и друзья известной на Западе Анны Политковской (которую я знал как студентку Аню Мазепу)… Помню, что Политковский рассказывал мне о том, как она выведала у него (не как у коллеги, замечу, а как у мужа, родного человека) инфу о его знакомых, после чего «сдала» фактуру «Общей газете» (где тогда работала), не заморачиваясь особо, что не только подставляет супруга, но и плавит его друзей. Ну да ладно.

В этом союзе изначально был отчётливый привкус мезальянса. Выпускник школы рабочей молодёжи, отслуживший срочную Александр был привлекателен и неординарен, к тому же – на пять лет старше Анны (которая ещё ходила в школу на момент их знакомства). Его хрупкая невеста, рождённая в Нью-Йорке, успехом у сверстников не пользовалась, но поскольку родители часто ездили по работе за океан, обладала столь дефицитной в СССР «территорией» (в престижном «мидовском» доме) для молодёжных тусовок. В этой номенклатурной квартире они и познакомились во время одной из вечеринок, куда Сашу, как он мне рассказывал, пригласила его сокурсница, старшая сестра Анны.

Они с Аней быстро сошлись. Может быть, потому что оба = Девы по гороскопу. А может, просто гормон гулял. Расписались будучи студентами журфака (ему 25, ей 20). Политок приехал за суженой в её номенклатурные хоромы, надев картуз с цветком и прихватив «авоську», в которой, помимо буханки чёрного хлеба, была и бутылка водки. Консьержка не была в восторге. Впрочем, после ЗАГСа вся компания двинула в Сашино 19-метровое гнездо. В «хрущобе» и гуляли свадьбу.

Из номенклатурной девочки выросла самоотверженная спутница репортёра, которая не только подняла двоих детей (Илью и Веру), но и полностью занималась домом, пока Александр рассекал по служебным командировкам (например, однажды они приобрели добермана и собака, когда ей было чуть более года, заболела, стала подыхать: животное выхаживала Аня в одиночку).

Денег в семье не хватало катастрофически. Поэтому субтильная супруга одевалась в «Детском мире» (напомню, что товары для детей в СССР стоили копейки). Когда родилась младшая, Саша решил к возвращению из роддома измученной роженицы сделать сюрприз: приобрести холодильник. Занял деньги у коллег, но вот на доставку уже не хватало. В результате морозильный агрегат в разобранном виде привезли на «Жигулях» знакомого, а дома Александр его по новой смонтировал.

А что касается развлечений, шли на всякие хитрости. Они жили напротив Театра Маяковского (на улице Герцена) и пользовались этим: зимами заходили в театр без верхней одежды, попросту перебежав дорогу, типа «выходили на перекур». Шутили, что знают весь репертуар исключительно по второму + третьему актам.

Кстати, сестра Анны, познакомившая Политковских, тоже вышла за коллегу, журналиста «Комсомольской правды» Юрия Кудимова. Который позднее возглавил Национальный резервный банк (его на своё место посадил Александр Лебедев после избрания в Думу; он же владеет «Новой газетой», в которой работала Анна). При этом Кудимовы и Политковские не очень плотно общались, насколько знаю.

Публицист/правозащитник Анна Политковская никогда, собственно, не была журналисткой в Сашином понимании, а её блистательный муж стал Репортёром № 1, основателем новых телевизионных жанров. И пропасть эта была весьма ощутима. Кроме того, Саша, как настоящий русский репортёр, любил накатить, а что касается его супруги, то она лишь влёгкую стала прихлёбывать коньяк после того, как ей эту завидную терапию предписали врачи (для снятия последствий нервного срыва, спровоцировавшего спазм сосудов головного мозга). Анне приходилось работать под прессингом угроз, в том числе и с абсолютно неожиданной стороны: как-то (после публикации о залоговых аукционах) ей угрожал расправой Владимир Гусинский, которого оба супруга знали хорошо.

Расстались они лет через десять после закрытия «Взгляда». Анну тогда пригласили посетить святые места в Земле обетованной, и Саша был её гидом. После той поездки они разбежались, хотя брак официально и не расторгли.

А потом… потом Анна Политковская, получившая гражданство США, стала жертвой политической игры и четыре выстрела (включая контрольный в голову) в лифте дома на Лесной улице превратили её в самого известного на Западе представителя профессии. А Политок как бы получил статус «старика Крупского».

Возвращаясь к возневойнам. Жизнь есть жизнь. Герои, без потерь существенных пройдя яростный огонь и коварную воду, не выдерживают головокружительного испытания медными трубами. Деньги & слава ломают. Так, увы, было всегда. Везде. И у них, и у нас. Тем более в шоу-бизнесе и смежных областях.

Съёмочная группа, например, слепившая некий киношедевр, распадается вскоре на толпу разнородных «Я», которые безжалостно клеймят экс-коллег. Винят по поводу и без. Сводят счёты, разбежавшись по страницам таблоидов. Такова природа коллективного успеха. А «Взгляд» был именно коллективным проектом, не моноперсонифицированным, как, допустим. «До и после полуночи» Владимира Молчанова.

Справедливости ради замечу, что печальный «закон распада» действует с той же танковой неизбежностью и на бытовом уровне. Сколько благополучных, стабильных, счастливых, казалось бы, семей развалилось после того как «попёрло бабло», «забила нефть» или кто-нибудь из супругов взлетел на пьедестал всенародного признания… «Богатые тоже плачут»? Нет, нет: они просто остаются со своим любимым «Я» в космическом холоде успеха.

Талантливые, красивые, умные, лучшие из лучших, любимцы державы не выдерживают злого напряга крысиных гонок. И объединить их вновь может разве что ненависть к кому-нибудь из бывших соратников. Объединить, впрочем, лишь на время. Что и случилось с героями «Взгляда» после скандального интервью «предателя» Владимира Мукусева, который взял да и «вынес сор из избы» на страницы «Огонька» в январе 1991 года. И аудитория самого популярного в ту пору еженедельника узрела экранных атлантов в ином, гораздо менее привлекательном виде. Тогда на «Мукуся» дружно обрушились все почитатели «торговой марки» «BИD» («Взгляд и другие»). Не говоря уже о самих совзглядовцах. Даже его многолетний напарник Политковский не решился поднять голос в защиту ренегата, ударившего стилетом разоблачений в спину полупридушенного партийной цензурой «Взгляда». «Нам не дано предугадать, чем наше слово…» Одно-единственное слово, не проговорённое вовремя или, напротив, добавленное некстати, может поменять смысл на противоположный. Сравним лермонтовское «пустое сердце бьётся ровно» и пелевинское «пустое сердце бьётся ровно напополам». В принципе, это интервью поставило оглушающую точку в блистательной карьере автора, поскольку всеми было расценено именно как предательство (момент случился неудачным, напечатали беседу в первом выпуске 1991 года, а накануне Кремль программу закрыл). Мукусев был и остался талантливым, прекрасным, эгоистичным идеалистом, переоценивавшим роль (как, впрочем, и миллионы других) «Взгляда» в общественной жизни СССР и свою – во «Взгляде». Да, программа была культовой и была лидером, но не была единственным спецназом перестройки. А Владимир не был её единственным ведущим. Тех же Любимова и Листьева зрители (и начальство) любили больше, и профессиональные навыки здесь ни при чём.

Стас Ползиков в одном из интервью вспоминал: «Помнится, на первых передачах частенько лежал под камерой на подсказках. Это сейчас они все знаменитые академики, а тогда был просто цирк с конями… но был и драйв, и озорно-серьёзное начало во всём. Существовала общая концепция, которую формировали все сотрудники «молодёжки», и на самом деле мы были людьми увлечёнными, энергичными, готовыми в ту пору изменить мир. Вскоре ребята окрепли, стали великими, начали подхалтуривать где-то по клубам, зарабатывая рассказами о том, как они придумывали «Взгляд». На самом деле не они его придумали. На первых передачах они просто участвовали в дискуссиях. Вся динамика программы, её задумка, костяк лежали на Сагалаеве, выпускающих и, естественно, на Лысенко. Но ребята взорвали стереотипы «ящика», и спустя пару-тройку лет программа уже по праву стала авторской, с фирменной печатью Влада, Саши и Димы».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю