Текст книги "Искатель. 1984. Выпуск №4"

Автор книги: Евгений Гуляковский

Соавторы: Герберт В. Франке,Святослав Чумаков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Никакого, – расхохотался Джек. – Просто смешно!

– Ну, а как у вас дела? Добрались до цели? – спросил Дон.

– Почти.

– Послушай, Джек, возьми меня в свою группу! Так сказать, в обмен на Рене.

Джек втянул воздух носом.

– Хо-хо, ну и скор же ты на поворотах! Ладно, будь по-твоему.

Дои снова обрел самоуверенность. Повернулся к Алу и Рене.

– Вам лучше всего поскорее убраться отсюда. Чересчур вы мягкотелые создания. Сколько моих задумок вы загубили своим нытьем?

Ал смерил его взглядом, потом с презрением отвернулся и сказал Джеку:

– Мы с Рене сдаемся. Оставляем победу за тобой. Но ставим одно условие: ты должен рассказать обо всем, что обнаружил до сих пор.

Джек удивленно поднял брови:

– Значит, если нам удастся все же установить, как они выглядели, и выставить их изображение в нашем музее – планета будет названа нашими именами?

– Да, – подтвердил Ал.

– Договорились!

– А теперь рассказывай!

– Пойдемте со мной! – сказал Джек.

Они вернулись обратно в переходы, миновали несколько зданий с ведущими вниз винтовыми дорожками. И Джек начал рассказывать:

– Наш первый лагерь находился на горном склоне, это на запад отсюда. Перед тем как отправиться в путь, мы осмотрели современные строения, потом старые и оказались в конце концов у стены. Пошли вдоль нее, пока не наткнулись на мост. Это было первым для нас разочарованием – вы помните, как этот мост выглядел. Дальше мы обнаружили арсенал с оружием, и мне пришла в голову идея переперчить вашу похлебку, – ведь вполне можно было предположить, что вы тоже придете к мосту. Здорово вы удивились?

– Не очень, – пробормотал Дон, неприятно пораженный.

Повеселевший Джек продолжал:

– Потом мы опережали вас уже на три дня, но пришлось повозиться, пока разобрались в этих иллюзиях. Спустились вниз по канату. Оказались в самом центре. Но тут автоматы сразу схватили нас и сунули в какой-то испытательный стенд.

Потом отпустили, и мы смогли спокойно все оглядеть. Заводы у них весьма занятные, только жителей и след простыл. Вам тоже приходило в голову, что после одной из катастроф они попрятались, скрылись, а после все перемерли? Джек вопросительно поглядел на них, но ответа не дождался.

– Естественно, больше всего нас заинтересовал этот самый «холм» – центр управления всего города. Но не только… Мы обнаружили еще кое-что, и я намерен вам сразу показать это…

Внешний вид переходов оставался почти неизменным, зато помещения, которые ими связывались, несколько отличались от тех, что они видели на верхних этажах. Если наверху техническое оборудование помещений выглядело однообразным, то здесь они столкнулись с множеством различных аппаратов. Некоторые помещения походили на обычные кабины управления, другие скорее напоминали лаборатории для сложных физических, химических или биологических экспериментов, третьи же имели вид архивов: огромное число переплетенных книг, пластинки, ролики, кассеты и тому подобные вещи, приспособленные для записи и хранения информации.

Наконец они оказались в просторном зале, потолок которого подпирали равномерно расставленные колонны. Зал был пуст. Скорее всего им завершалась система ведущих вниз переходов и помещений, ибо нигде не было ни ворот, ни дверей, ни оконных проемов, ни коридоров. Зато в полу, в одном-единственном месте, они заметили нечто примечательное: круглое углубление метров двадцати в диаметре. В отличие от серого материала, покрывавшего стены во всех помещениях «холма», здесь и пол и углубление в нем были из блестящего, как зеркало, металла, но непривычно темного, чуть ли не черного.

– Интересно, куда это углубление ведет? – спросил Рене. Он постучал по металлу, приложил к нему ухо. – Ничего не слышно.

– Это крышка, и надо ее открыть, – сказал Дон.

– Но как? – спросил Хейко.

– Мы взорвем ее.

– Это самые неразумные слова, которые мне когда-либо приходилось слышать. – Ал подошел к Дону, положил руку ему на плечо.

– А я считаю, это вовсе не глупо, – сказал Джек. – Взорвем, и все тут. Вы участвовать не обязаны, – сказал он Алу и Рене. – Занимайтесь приборами и аппаратурой, а нам не мешайте…

– Если мы хотим найти что-то, времени у нас в обрез, – сказал сокрушенно Ал, когда Джек, Дон и Хейко ушли.

Рене попытался его успокоить:

– Не так-то просто взорвать.

– Поглядим! – сказал Ал безо всякой надежды.

Они вошли в одну из лабораторий, и Рене забыл обо всем на свете. Сначала он занялся микроскопами, затем начал разглядывать весы, следить за показаниями стрелок индикаторов. Он переходил от одного прибора к другому, подкручивал, переключал, сравнивал…

– А я займусь пока архивами, – крикнул ему Ал.

Он обошел несколько помещений и остановился наконец в одном, где стоял прибор, напоминавший установку для воспроизведения телезаписи. Заметил узкую прорезь в пульте у экрана. Неподалеку на одной из полок были сложены тонкие гибкие металлические пластинки. Не выбирая, он взял одну из них и сунул в прорезь. Затем устроился в кресле, стоявшем в нескольких шагах от экрана, проверил, как действуют вмонтированные в ручки кресла кнопки, надел на голову видеошлем и нажал на одну из кнопок.

Ему сразу повезло: на первой же пластинке он увидел хозяев планеты! Внешне они мало чем отличались от землян. Не будь Ал убежден, что это обитатели планеты, удаленной от Земли на миллиарды световых лет, он принял бы их за людей. Они были невысокого роста, их головы казались непропорционально большими, а черты лица чересчур мягкими, но в остальном они походили на людей и вели себя как люди. Хотя Ал и ожидал этого, но его потрясло увиденное. Это было подтверждение гипотезы, что формы разумных существ в мировом пространстве развиваются сходным путем, если только сходны условия окружающей среды.

Ал долго копался в ящиках, расставленных в нескольких комнатах. Необходимо было из массы материалов отобрать записи, которые давали бы представление об истории планеты. Он искал какие-нибудь обозначения на пластинках и обнаружил на каждой из них в левом углу точечные узоры, напоминавшие запись азбукой Брайля. Просмотрев наскоро несколько дюжин пластинок, он быстро разгадал систему этих узоров и понял, где хранятся записи об общих закономерностях развития жизни планеты, где можно получить информацию об экспериментах, где находятся детальные объяснения отдельных процессов.

Он решил посмотреть, чем занят Рене.

– Ты себе представить не можешь, с чем они экспериментировали, – сказал Рене. – Не только с физикой и химией, математикой. Одна лаборатория предназначена для воспроизведения истории!

– Где она? – сразу заинтересовался Ал.

Они вошли в помещение, заметно отличавшееся от остальных. Здесь в стену были встроены стеклянные витрины, а в них стояли макеты деревушек, селений и городов, по которым двигались точки и черточки. В маленьких поселках их было немного, а в больших они сновали целыми стайками.

Подойдя к пульту управления, Рене передвинул стрелку шкалы на несколько делений.

– Смотри!

Вдруг один из макетов начал меняться на глазах. Поселок стал увеличиваться в размерах, новые здания росли, как грибы после дождя, исчезали зеленые насаждения, фабрики с трубами, мостики через улочки – их место занимали посадочные площадки и аэродромы.

Рене подвинул стрелку еще на несколько делений.

Город сотрясали взрывы, рушились дома, зияли воронкообразные кратеры… Словно могучий ураган пронесся над городом. Но вот он пропал, и разорванная земля вновь начала покрываться зеленью.

Многоэтажные коробки, заторы на улицах. Марширующие колонны. Жажда власти и безответственность. Мудрость и глупость, правда и ложь. Слабодушие, нищета и массовые убийства…

Вершина цивилизации. Города-сады, стены-телеэкраны, автоматы, парящие лодки. Уверенность в себе, отсутствие желаний, самоудовлетворенность. Культура жилищ, искусство, созерцание, игры, иллюзионы. Здоровье и наслаждение. Пресыщение и скука. Отсутствие ответственности. Опьянение, грезы, сон…

Ал замедлил бег кадров, вернул их назад. И снова увидел огромные пространства современного города, протянувшегося до гор. Но вот с неба посыпался град бомб, и от города остались чудовищные руины. Медленно вырастали новые здания, одни строения сменялись другими, последним возник город-сад в окружении прелестных лугов, озер и каменных гряд.

Потом планета подверглась метеоритному дождю, и над городом был создан невидимый щит. Однако, несмотря на вновь обретенную безопасность, мало кто выходил из домов. Большую часть времени обитатели планеты проводили перед телестенами, наслаждаясь красотами далеких ландшафтов, позволяли усыплять себя сказками. Отпала необходимость в движении: все, что они желали бы пережить, им внушали аппараты «тотального воспроизведения». Незачем стало даже есть: по специальным проводам жидкая пища подводилась к их креслам. Они сидели и грезили наяву или спали…

День за днем…

Месяц за месяцем…

Поколение за поколением…

Ал и Рене различали предметы все отчетливее, их восприятие обострялось, они лучше понимали все происходящее. Тень сгустилась, зазвенел металл, вот появилось похожее на глубокую тарелку отверстие, очень широкое, и туда опустилось бесчисленное множество каких-то цилиндров. По экрану пронеслись серые пятна, протянулся усеянный светлыми точками геометрический узор, блеснула тонкая неяркая полоска, вспенилась жидкость. Провода разбегались по сторонам и снова сбегались, дрожали стрелки неизвестных приборов, щелкали контакты Коридоры наполнялись фиолетовым светом, воздух был влажным и тепловатым, провода, трубки, рефлекторы и лампы образовывали клетки, бесконечной чередой они стояли вдоль стен, и в каждой сидело по розоватому, мясистому созданию со множеством отростков. Каждое из них было посажено в наполненный жидкостью сосуд, каждое, подобно хрупкому саженцу, поддерживалось подпорками, отростки были покрыты специальной оболочкой, в трубочках пульсировала бесцветная, желтая или красноватая жидкость. Каждое существо напоминало выращенную в клетке орхидею.

Эта были последние кадры.

– Ты что-нибудь понял? – спросил Рене.

– История города прояснилась, – ответил Ал. – Вполне нормальная история, какая могла произойти и в любом из наших городов. Они прошли через свой атомный век. Бомбы, уничтожившие город, – атомные, это бесспорно. Я совершенно уверен, что где-то они еще хранятся.

– Посмотрим, не раскопал ли их уже Джек, – предложил Рене.

Пока они искали выход, Ал продолжал:

– Теперь мы знаем, для чего нужен городу его невидимый щит.

– Защита от метеоритов, – припомнил Рене. – Но почему они не засыпали кратеров? С их возможностями это было проще простого.

– Еще проще устранить следы разрушений другим путем… Эти прозрачные стены, которые мы обнаружили в их домах, не что иное, как экраны, на которых можно увидеть все, что пожелаешь: близкое и далекое, прошлое и современность, действительность и фантазию. Маленькое изменение в оптическом устройстве – и никто никаких кратеров и руин не увидит.

Они добрались до обзорной площадки и решили оглядеться. Кварталы перед ними были сильно разрушены. Найти в этом хаосе Джека, Дона и Хейко будет очень непросто.

Но опасения их оказались напрасными. Вскоре они увидели Хейко, который вел мощный тягач. Хейко направил в открытую дверь приземистого здания продолговатое устройство типа грейфера с разнокалиберными зажимами. Джек и Дон тоже протиснулись в здание. Через две минуты грейфер задвигался. Его зажимы прихватили двухколесный лафет, на котором лежала ракета.

– Они едут к окраине города! – воскликнул Рене.

– Может, нам удастся им помешать! – отозвался Ал. Он постарался запомнить очертания близлежащих зданий и местонахождение группы Джека.

Джека они догнали у городской стены.

– Погодите! – закричал Ал еще издали. – Мы нашли пленки с изображением местных жителей. Можете передать их на Землю!

– И как они выглядят? – спросил Джек.

Ал остановился перед ним, запыхавшись.

– Посмотри сам! Кадры потрясающие!

Джека, видимо, охватили сомнения. Он посмотрел на отливающий матовым блеском корпус ракеты, лежавшей словно рыба в сети, потом перевел взгляд на Ала.

– Такой случай упускать нельзя! – уговаривал Ал, стараясь использовать нерешительность Джека.

– Дашь себя уломать? – спросил Дон. – Тебя уломать так просто?

– Время у нас есть, – сказал Джек. – Можем пойти посмотреть.

В Доне снова закипела обида.

– Кто знает, что может случиться! В любую секунду явятся автоматы и отнимут у нас ракету!

Вмешался Хейко:

– По-моему, узел связи мы разрушили. Что еще…

– Вы просто трусите, – сказал Дон. – Вы трусы и вдобавок дураки. Ну идите! – заорал он вдруг. – А я подожду вас здесь и поиграюсь с этой игрушкой! Может, она и выстрелит!

– Ты смотри поосторожней! – с угрозой в голосе сказал Джек. И обратился к Алу: – Узнали вы, что находится под той крышкой?

– Времени было в обрез, – объяснил Рене. – Но видели мы кое-что из нижних помещений…

– Что?

– Трудно объяснить, – сказал Рене неуверенно. – Это такие… штуки… вроде цветов, напоминают орхидеи. И сидят в клетках.

Дон громко расхохотался, но ничего не сказал.

Джек поморщил лоб.

– Это все? – спросил он. – А живых существ внизу вы не видели?

– Нет, только цветы.

– Клетки с орхидеями. Я знаю, – сказал Джек. – Ну тогда ясно, что нам делать. Хейко, готовь ракету!

Хейко снова завел тягач, чтобы отвезти лафет с ракетой в нужную позицию.

– Одурачили вас, показали всякую чертовщину, – бросил Джек Алу.

– Выдерните крюк! – попросил Хейко.

Подскочил Дон и разъединил трос. Хейко отъехал на несколько метров в сторону, спрыгнул и подошел к лафету, на котором в закрепленном каркасе находилась ракета. Он повернул каркас в сторону, беря на прицел холм.

– У вас все взлетит на воздух! – сказал Ал. – И не останется ничего из того, что мы могли бы еще открыть.

Дон притворился, будто ничего не слышал. Он подошел к лафету, просунул руку сквозь решетку каркаса и шлепнул ладонью по корпусу ракеты.

– Маловата она, эта штука, – сказал он. – И это – атомная бомба!

Хейко воспринял его слова всерьез.

– Для наших целей не хватит, вот увидишь!

– Можем мы теперь запускать? – спросил Джек.

– Вы никак собрались остаться на месте… здесь… после выстрела? – в ужасе спросил Рене.

– А чего ты испугался? Уж не радиоактивного ли облака? – съехидничал Дон.

– Джек, – сказал Ал подчеркнуто серьезно. – Ре те прав. Здесь мы окажемся чересчур близко к эпицентру взрыва. Вы сами себя взорвете!

– Отступать нам не приходится, – ответил Хейко. – За нами стена. Как прикажешь перенести за нее ракету вместе со стартовым устройством?

– Обратного пути у нас нет, – сказал, в свою очередь, и Джек. – Мы запустим ее, причем с этого самого места. Если хотите, бегите отсюда. Да поторапливайтесь, мы долго ждать не будем!

Ал покачал головой:

– Вы даже представить себе не можете ударной силы такой бомбы. Кто сказал, что она обязательно атомная?

– А какая же? – спросил Джек.

– Нечто куда более страшное, – ответил Ал, все еще вполне владея собой и обращаясь к ним как к непутевым ученикам. – Их техника намного превосходила нашу. Вспомните о куполе над городом и его невидимых стенах! Они могли сконструировать оружие, которое мы себе и представить не в силах. Не станете же вы рисковать всем…

Слушать Ала молча оказалось выше сил Дона:

– Перестань ты наконец читать проповеди!

– Пусть себе болтает, – сказал Джек. – А почему бы нам не рискнуть, Ал?

– Протри глаза! Пойми, сколько у нас возможностей узнать новое. И не только в этом дело! Джек, здешние люда прошли более длинный путь, чем мы. Они пережили атомный век; мы впервые сталкиваемся со столь высокой культурой, не говоря о нашей! Но куда они подевались? Я обязан выяснить это, прошу, пойми меня…

Джек в раздумье смотрел на Ала.

– Ладно, Ал, – сказал он. – Я дал тебе выговориться. Тебе хочется узнать, что с ними стало?.. Представь, я тоже хочу разузнать, что там, под холмом, да побыстрее. Я скажу тебе еще, чтобы ты понял меня до, конца. – Голос его зазвучал резко. – Мне здесь осточертело. Чересчур тут скучно. Мне просто противно здесь! Я попытаюсь поднять крышку и заглянуть внутрь, а потом – привет горячий! Если у меня ничего не выйдет, тоже не беда. Пойми, мне совершенно безразлично, что с нами случится. И с городом тоже! Пусть взлетает на воздух! И поэтому, – он понизил голос, – мы сейчас дадим залп.

Ал кивнул. Действительно, разве их переубедишь? Он безучастно наблюдал за тем, как Хейко снова прильнул к прицелу, а затем выжидающе посмотрел на Джека. Тот поднял и резко опустил руку. Хейко взялся за пусковое устройство, висевшее на длинном шнуре, и нажал на кнопку.

И тут качнулись стены, рухнул потолок. Грохота близкого взрыва ни Ал, ни Рене не успели услышать…

ТРЕТЬЯ ПОПЫТКА

В третий раз они пробудились к жизни на этой планете. Они не знали, то ли все уничтожено взрывом, то ли перемены произошли во время необъяснимых событий, последовавших за взрывом.

Нет больше ни города, ни равнины и ни долин. Все превратилось в пустыню, которая, подобно морю, заполнила не только котловину. Большая часть поверхности планеты покрыта песком.

– Я считаю, нет больше никакого смысла искать аборигенов, – сказал Рене.

– Думаешь, все уничтожено? – спросил Ал.

– От города, во всяком случае, ничего не осталось.

Ал испытующе поглядел на него со стороны.

– А помнишь воздушные миражи? Рене его вопрос ошеломил.

– Да, это объяснило бы все! Как я мог забыть! Ты думаешь, камни и песок – снова обман?

– Проверим немедленно.

– Почва настоящая, – сказал Рене. Он наклонился, поднял пригоршню песка и пропустил текучую массу сквозь пальцы.

Ал прошлепал на несколько шагов дальше и принялся возить по песку ногами, а потом подозвал к себе Рене.

– Твое мнение?

Рене опустился на колени и ощупал гладкую поверхность, появившуюся из-под слоя песка.

– Та же пластиковая субстанция, из которой состояли валуны у моря и на равнине.

– Думаю, есть смысл осмотреться, – сказал Ал. – Эти изменения не сами собой произошли. Кто-то должен же был изготовить этот пластик!

– Теперь я понимаю, – сказал Рене. – Они еще здесь. Они живы, и это они же долину песком и засыпали. Но с какой целью?

– Может быть, прикрыли ею что-то находящееся внизу?

– Потрясающее нашли решение! – признал Рене. – За какие-то две недели такие перемены. Эх, а мы ничего этого не видели.

Они медленно поплелись обратно.

– Какая мерзость этот песок, – пожаловался Рене и тут же встрепенулся. – Послушай, Ал! А откуда он вообще-то берется?

– Легко догадаться! – Ал весело улыбнулся. – Радиоактивный пепел, опустившийся после распада атомного гриба. Но это нам не повредит. Не забывай, что старые правила не действуют!

Рене с облегчением перевел дух.

– Странно оно как-то, – сказал он. – Надо сперва привыкнуть.

– Мне тоже не по себе, – согласился Ал. – Но история с радиоактивностью еще из самых простых. Тем более что излучения ты все равно не ощутишь. Можно просто не обращать на него внимания. Нас ведь ничто не заставляет сохранять прежний уровень наших чувств. К примеру, разве может нам повредить стужа? Если она нам надоест, просто отключим ее по шкале восприятий!

Рене был растерян, но не подавал виду.

– Конечно, жара другое дело. Но и тогда можно все-таки значительно изменить порог боли. А как насчет зрения? Нет ли смыслу увеличить видимую область спектра? Например, ультрафиолетовую?

– Но если нам не приходится больше придерживаться правил, отчего мы не используем более подходящие модели? У которых и зрение и слух лучше?

– Других подходящих нет. Старые, времен запуска ракет, не годятся. Их способность к адаптации была мала, хотя по объему восприятия впечатлений они нас превосходили. Нам пришлось бы выдумать что-то новое, а на это потребовалось бы много времени. Хотя не исключено, что нам все же придется этим заняться.

Вертолет нес их над радиоактивной пустыней. Ветер сотрясал машину.

– Ты допускаешь возможность существования защитного щита, как тогда, над городом? – спросил Рене.

– Да, – ответил Ал, уставившийся в пустоту.

– И что тогда?

– Тогда мы потащим приборы на себе. Против ожиданий летели они беспрепятственно. Ал потянул на себя ручку управления.

– Опускаюсь.

Он взял курс на просторную каменную площадку. Из маленьких дырочек в ней вздымались фонтанчики песка. Посадив вертолет, он открыл дверцу и спрыгнул.

Рене передал Алу ящики со взрывчаткой, переносной столик с сейсмографом. Ал вынул капсулы и отнес метров на двадцать от площадки. Здесь он закопал их и отошел со взрывным шнуром к вертолету. Одну клемму присоединил к батарее, а другую заземлил.

Рене установил сейсмограф и решил для пробы включить его. На бегущей ленте показалась слегка волнистая линия. Он занервничал, начал проверять надежность прибора.

– Что случилось? – спросил Ал.

– Защитный слой слишком слабый, – объяснил Рене.

– И что это значит?

– Под верхним слоем почвы сотрясения происходят непрерывно. И прибор их воспринимает. Но линия колебаний выражена много слабее, чем можно было ожидать.

– Тогда придется все-таки произвести взрыв, – предложил Ал. – Ты готов?

– Да.

Ал нажал на кнопку… небольшой фонтан из камней и песка поднялся, где он заложил взрывчатку, и сразу же послышался грохот.

Их взгляды были прикованы к перфоленте, быстро выбегавшей из прорезей сейсмографа. Не прошло и двух секунд, как стрелка резко метнулась в сторону, а на ленте появились острые зубцы. Только успел Рене выпрямиться, явно удовлетворенный, как снова раздался грохот взрыва; после немой тишины звук этот показался вдвое громче первого.

– Эхо, – сказал Ал.

Рене поглядел на него и покачал головой.

– Да… но откуда?

– Силы небесные! – охнул Ал. – Оно идет сверху!

Рене, всерьез задумавшись, наморщил лоб.

– Есть только одно объяснение, – воскликнул он. – Это от невидимой защитной стены.

– Силы небесные! – повторил Ал. – Дошло! – Он смотрел на Рене с уважением. – Ну конечно, это защитный щит! Они переместили его выше!

– Но почему? – спросил Рене.

– Решили усовершенствовать защиту.

– Выходит, они не знают, каким образом мы здесь оказываемся.

– Ты попал в точку, – подтвердил Ал. – Синхронный луч сквозь щит проходит – никаких сложностей с приемом, когда мы оказывались под ним, у нас не было.

– Они не знают, что такое синхронный луч, – сказал Рене. – Мы их перехитрили. В некоторых отношениях мы их превосходим.

Оба были возбуждены, словно одержали победу. В наилучшем настроении обратились к сейсмографу.

– Что говорит тебе эта кривая? – спросил Ал.

– Одно могу сказать определенно: примерно на глубине двух километров находится защитный слой…

Ал перебил его:

– Может быть, потолок подземелья?

– Возможно. Кажется, я смогу теперь объяснить и слабые сотрясения. Между этим слоем и пластиковой поверхностью находится сильно амортизирующий материал.

– Прекрасно! – воскликнул Ал. – Тогда все ясно1 Я впервые понимаю смысл происходящего здесь! Их задача: защитить то, что находится в подземных помещениях. Очевидно, эти помещения, куда нам проникнуть не удалось, пока в целости и сохранности. И в них находится что-то ценное. Атомный взрыв доказал, что щит над городом и разные там миражи недостаточны для защиты от нас, поэтому они прибегли к более действенным мерам. Щит поднят намного выше, может быть, в горы, а может, и над ними…

– Может быть, даже над всей планетой, – добавил Рене.

Ал согласился с ним.

– И это можно представить. Но, кроме щита, они использовали и другое средство – мощную плиту, которая прикрыла их подземные помещения. Сделана – она из эластичного материала, и предназначение ее – гасить взрывную волну! Вот в чем фокус!

– Главный вопрос в том, как нам проникнуть к ним вниз, – сказал Рене, вешая прибор на ремень через плечо. При этом он посмотрел на запад… и застыл на месте: прямо на него неслось темное тело, которое имело форму колокола.

…Ал услышал крик и увидел, как колокол скрыл под собой Рене. Не мешкая Ал помчался к вертолету, но не успел добежать – его тоже настиг колокол. Он почувствовал, как неведомой силой его подняло и вдруг стало темно.

На мгновение вспыхнул свет, раздался и сразу же пропал какой-то звук; он не успел даже оглядеться, как что-то ощупало его и укололо, но так молниеносно, что он подымал, не почудилось ли это…

И так же мгновенно ощупывание прекратилось, его освободили мягко, осторожно, не стесняя его движений и одновременно не давая ни малейшей возможности сопротивляться, даже как бы подчеркивая это обстоятельство.

Это обследование, подумалось ему, вроде тех, какие над ними проделали недели две с небольшим назад, когда они впервые вступили в город машин. Каждый, кто переступит границу, подвергается проверке – это ясно. И если он возвращается, его проверяют вновь.

Алу не пришлось долго ждать решения проверяющих автоматов. Его опустили, и он снова стоял на твердой почве. Колокол поднялся и освободил Ала. Тень метнулась прочь, и массивное металлическое тело растаяло вдали, превратившись в точку.

– Эй, Ал, ты живой?

Ал обернулся. Рене! Точно на том же месте, где его накрыло колоколом. Зато там, где они оставили вертолет, стоял еще один колокол, куда больше тех, что накрывали его или Рене. Он был отлит из черного блестящего металла. Ал хотел подойти к колоколу, но тот, хоть и был высотой с дом, поднялся с легкостью двух своих малых собратьев – и только его и видели.

– Ну я этими сюрпризами сыт по горло, – проворчал Рене.

– Но ведь мы спровоцировали их появление, произведя два пробных взрыва, – заметил Ал. – Меня куда больше тревожит результат их проверки. Они даже вертолет проверяли.

– По-видимому, ничего особенного – настроены они как будто миролюбиво. И. оставили нас в покое.

– Я сильно удивился бы, если бы и на сей раз все сошло гладко, – сказал Ал со вздохом.

С чувством некоторого недоверия они стали всматриваться в пустую равнину. Вдруг песок вздыбился, будто под ним завозилось какое-то существо, а потом из-под песка вырос черный цилиндр. Он рос до тех пор, пока не стая маленькой приземистой башней.

– Что бы это могло значить? – удивился Рене.

– Они испытали нас и пришли к какому-то выводу. И вот их реакция.

– Ты считаешь, что черная башня для нас?..

– В известной мере… – Ал принял решение. – Подойдем и рассмотрим эту штуку вблизи.

Ал подступил к «двери» башни и, удивленный, остановился Перед входом были спущены «ступеньки».

– Мне кажется, эти автоматы раскладывают сейчас свои скальпели, прежде чем вскрыть нас, – сказал Рене с забавным отчаянием.

Пригнувшись, они вместе вошли в башню. Внутри она формой своей напоминала полый цилиндр. Поперек потолка тянулся ряд светящихся шайб. Они «сидели» на сходящихся блоках, привлекших внимание Рене.

Дверь закрылась. Дневной свет исчез, и только мягкий белый свет от круглых шайб освещал теперь помещение. Потом пол под их ногами пошел вниз. Длилось это секунд десять. Друзья, в общем-то ожидавшие нечто подобное, все-таки были поражены. Особенно Рене.

– Знаешь, если говорить по-честному, – начал он, – я сыт этим по горло. Не выдержу больше здесь. Эта башня – подъемная клеть! И этот воздух, и этот свет! Я словно оглушен.

– Неужели тебе так плохо? – спросил Ал. – Мне тоже не больно-то весело. Но я пытаюсь вытерпеть все до конца. Если хочешь, Рене, оставь меня одного. Отключайся, и дело с концом. Я пойду дальше один.

Рене, воплощение отчаяния, сидел на поперечной балке. Не поднимая глаз, покачал головой.

Ал продолжал:

– Если не хочешь оставить меня, уменьши просто-напросто остроту восприятия! В этот раз ведь нет никаких правил и кодекс чести не действует. Никто тебя укорять не станет.

– Замолчи, Ал, – попросил Рене.

Долгое время оба они молчали. Потом Рене вдруг поднялся и указал на появившуюся в углу помещения – лестницу.

– Пойдешь первым? – спросил он

Здесь, в самом низу, они опять оказались в замкнутом помещении – для них сместились не только пространственные, но и временные отношения. Когда Ал посмотрел на часы, он убедился, что внизу они находятся какие-то двадцать минут, а казалось, будто прошло полдня.

– Они кажутся мне тверже… эта штука как будто не дрожит больше и не колышется. А по-твоему?

– Да.

Рене успокоился Огляделся… и вздрогнул.

Ал тоже увидел это. Кубики, из которых состояли стены, начали перемещаться. Целый ряд кубиков продвинулся сквозь другой.

– Вон там! – вскрикнул Рене.

Рядом с ними кубики тоже пришли в движение. Они изменили положение стен, выровняли пол, создали ровный потолок. Получилось маленькое помещение в форме пустого куба. Ал и Рене стояли посреди этого куба, а со всех сторон на них смотрели тысячи безжалостных, идеально круглых, светящихся «глаз» – кубики превратились в некоторое подобие игральных костей.

Позднее, когда состояние паники миновало, они обследовали свою тюрьму. Ощупав стены, постучав по ним и прислушавшись к издаваемому ими звуку, друзья поняли, что делать больше нечего. Сели на пол и стали ждать…

Ждали они семь недель.

Конечно, не все это время они выдержали в своей тюрьме. Периодически один из них отключался, чтобы отдохнуть, но другой оставался на посту. Они показали выдержку, которой сами от себя не ожидали, и не сдались. Иногда они обсуждали, как ускорить ход событий, но всякий раз приходили к мнению, что остается им одно: ждать.

В начале восьмой недели что-то наконец произошло. Они так удивились, что поначалу не поверили своим глазам и ушам. Сначала задвигалась одна стена: она уплыла горизонтально влево, причем принципиально ничего не изменилось – квадраты, появившиеся справа, выглядели точно так же, как и те, что уплыли налево. Но затем там появился проем высотой в метр, и к их ногам подъехал кубик такого же роста.

– Я – ваш защитник, – сказал кубик.

Ал и Рене просто остолбенели, не в силах произнести ни звука.

– Я – ваш защитник, – прозвучало вторично на нормальном человеческом языке, с каким-то непонятным оттенком, правда. Рене позднее объяснил, в чем дело: звуковые колебания исходили не от одной мембраны, а от шестидесяти четырех. Кубик стоял тан, что обнажились все шестьдесят четыре его составные части, и у каждой было по вибратору, и каждый вибратор в такт произносил те же слова.

Снова прозвучал этот голос, и в нем слышалось даже нечто человеческое, похожее на неуверенность.

– Разве это неправильное слово: «защитник»?

– Ты посол? – спросил Ал. – Тебя послали установить с нами отношения?

– Извини, – ответил кубик – Я понимаю пока не все, что вы говорите. Кто такой посол? Никто не хочет вступать с вами в отношения. Я – защитник…

Ал посмотрел на Рене и развел руками. Потом спросил:

– Что значит «защитник»? Мы здесь не перед судом.

– Но скоро предстанете перед судом, – подал голос кубик. – А я должен вас защищать.

– Почему это нас будут судить? – спросил Рене.