Текст книги "Тёмный маг (СИ)"

Автор книги: Евгений Кудрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Мы живы? – спрашивал Оди.

– Похоже, да, – сжимая и разжимая ладонь, отвечал маг.

– Что это было?

– Восход светила. Так называли его белые маги древности. Особый механизм с очищающим скверну светом. Предки догадывались, что когда-нибудь найдётся достойный знаний Форола, смелый чтобы спуститься во мрак, поэтому создали этот мощный инструмент. Жаль, что его мне больше не использовать. Сосуд истощился и лишь через тысячелетия его можно будет опрокинуть вновь.

– Но как ты узнал о нём?

– Кристалл поведал мне.

Годи поднял многогранник, чтобы неожиданно вновь попасть в водоворот воспоминаний прошлого. Перед ним на очищенной и местами обгорелой поляне с тлеющими моховыми кучками появились пять белых силуэтов. Они поклонились ему, а уже знакомый призрак сказал:

– Мы благодарны тебе, достойный. Ты спас души целого народа. Эти тени, они когда-то были людьми. Их поработил Зей, направляемый более могущественным злом, о котором тебе пока лучше не знать. Великая трагедия завершена, и теперь в твоих руках бесценный дар. Ещё никогда и никто в одиночку не владел столь великим инструментом. Использую его мудро, и ты спасёшь этот мир.... Или погубишь. Теперь ты волен переписать судьбу, и не только свою.

Незримые для Оди силуэты поклонились ещё раз и так растворились, словно их как мучную пыль сдул быстрый порыв ветра. Через некоторое время южане пришли в себя, но схватка с тенями отняла у них все силы. Они расположились недалеко от берега у поваленного дерева, и тут же уснули, будто замертво. Утром Годи проснулся от шума борьбы, к горлу был приставлен холодное лезвие, а два охотника целились в него из луков. На этот раз им связали даже ноги. Обратно в Олкентон их понесли, как мешки через плечо, двое крепких мужчин.

ПЯТАЯ ГЛАВА

Олкентон

Двадцатый день шестого месяца

Недалеко от Олкентона, рядом с лесопилкой на большом камне при тропе сидел старец. Он смотрел на землю и палкой что-то чертил в пыли, а когда отряд охотников проходил мимо, вдруг встал и громко высказался:

– Негоже вести этих чужестранцев так, как вы их ведёте!

Старший следопыт даже вздрогнул, посмотрел на старика и тяжело выдохнул, потом неохотно подошёл и громко возразил:

– Негоже?! Они коварным колдовством обманули старика Верилия и сбежали.... Покалечили его!

Старец спокойно выслушал, а потом сказал, указав на связанных беглецов. Речь было плохо слышно, да и говорили они на непонятном местном наречии. Охотник то и дело оглядывался на Годи и настороженным взглядом осматривал его, возвращаясь к беседе. Когда разговор закончился, следопыт приказал:

– Быстро, развяжите им ноги!

Старец подошёл ближе и представился:

– Здравствуй, волшебник, – его грубоватый протяжный голос немного успокоил Годи. – Я отшельник и живу у реки. Я видел, что творилось ночью и смею заверить – могущественнее тебя не видел на своём веку. А годков та мне уже и не припомню сколько. Позволь узнать твоё имя?

Старик хоть и был в отпугивающих лохмотьях, но что-то тёплое и успокаивающее сродни магическому чувству веяло от него. Он внушал доверие, и ему хотелось открыться.

– Ологрим Гольдамеш, – а потом маг добавил. – Ваш силуэт, он такой... Магия вам точно не чужда.

– Благодарю тебя, за спасание!

Взволнованный старик низко поклонился и продолжил нахваливать южанина, да так, что он даже загордился. Охотники, конечно, полностью по не поверили чудаковатому старцу в испачканных лохмотьях. Они по-прежнему держали связанными руки нарушителей и так вели их пешим ходом до ворот поселения.

Вновь уже знакомая деревня. У ворот стояла телега с бочонками. Один из них был разбит, а его напиток пропитал древесину повозки и землю под ней. Миара взошла высоко на небе, и воздух уже хорошо прогрелся. Пахло добрым хмелем. Беглецов прямиком отвели на центральную площадь, где подростки убирали объедки и мусор: огрызки фруктов, обглоданные косточки в кучках, исписанные золой обрывки коры.

Вскоре на площади перед большим домом собралось много народу. Одни суетились, другие ещё не совсем проснулись, некоторые ругались, но в целом все перешёптывались, а увидев волшебника, кое-кто даже вскрикнул.

На крыльце дома появился дядя Антариона – тот самый караульный, собиравшийся подарить кристалл Древних какому-то духу. Он призывал северян к порядку, но это давалось ему довольно сложно, после вчерашнего веселья добрая половина едва понимала его слова. Рядом с ним находились ещё двое мужчин в добротных кожаных доспехах. Наконец, Верилий жестами привлёк внимание, и когда Годи подвели ближе, с ехидным выражением лица, обратился к нему.

– Повезло вам южане. Сегодня, совет в полном составе разберёт ваше дело. Если не свадьба, ждать бы вам деревенских старейшин ещё несколько дней.

– Свадьба. Так вот, что вчера было? – поинтересовался маг.

– Да, свадьба прекрасной дочери головы . А, вот и он сам – старейшина Ворт.

В дверях дома появился высокий мужчина с белыми как молоко бровями и длинными волосами. Его серьёзный тяжёлый взор упал на мага. Он спустился и сказал южанам:

– Вы нарушили законы наших земель, а сбежав из-под стражи, подтвердили злой умысел, – в голосе Ворта чувствовался гнев к южанам. – За свои действия вы несёте ответственность, но по закону мы обязаны дать слово в защиту. Совет выслушает вашего представителя, если такой найдётся, и установит тяжесть наказания. Корун, Атуф проведите их внутрь!

Годи попытался возразить, но двое мужчин, что стояли позади Верилия, уже подхватили его. Они сопроводили друзей в большой дом, где уже собрался совет старейшин Северного края.

В центре большой залы на лавку усадили связанных темноволосых нарушителей, а вокруг них и в углах комнаты стояли встревоженные и озабоченные происходящим белокурые зрители. Только некоторые из жителей деревни были слегка темнее или рыжее чем их соседи. Перед обвиняемыми за полукруглым столом сидели представители окрестных деревень и переговаривались между собой. Обсуждение прервал Ворт и встал к центру зала напротив обвиняемых:

– Закон гласит, что никто из чужеземцев не может пересекать или прибывать на Волродских землях без разрешения на то Совета, – Ворт сделал многозначительную паузу при обращении к членам совета. – Также запрещено использовать магию в любых формах, за исключением случаев защиты или сохранения здоровья и собственной жизни или жизни других, – Ворт снова приостановился, обращаясь к собравшимся зрителям, перешёптывание усилилось и он, подняв вверх правый кулак, призвал к тишине. Люди сразу замолчали, и глава смог продолжить: – Таким образом, чужестранцы, Совет постановил, что вы являетесь виновными в нарушении этих законов.

– Ваше слушание – простая формальность, – заметил Годи. – А как же обещание того, что нам дадут слово в защиту?!

– По закону только один из нас может говорить в вашу защиту на Совете. Есть ли среди присутствующих человек, что поручится за этих чужеземцев? – громко спросил Ворт.

В центр комнаты из первых рядов вышел старец в лохмотьях. Отшельник неспешно приблизился к главе Совета и протяжно сказал:

– Я буду говорить за этих людей!

Ворт в не себя от злости покинул центр, уступив место старику. Рассказ отшельника о причине ночной зари, потряс северян. Многие из присутствующих обратили взоры на южанина, представляя какой перед ними могущественный волшебник, а возможно опасный.

– Мы обязаны иноземцам. А защищая нас, они не могли нарушить закон о запрете магии, – в заключении пояснил отшельник.

– Это не значит, что уничтоженная тьма не была спровоцирована самими чужаками, – опровергая старика, сказал Ворт.

Отшельник посеял сомнения в Совете и разделил мнения. Само по себе пересечение границы не было тяжким преступлением, но нарушение строжайшего запрета в использовании магии накаляло обстановку. Чтобы развеять сомнения в виновности южан, Ворт пригласил в залу старшего следопыта.

– В первый день третьей недели, я заметил дым костра далеко на юго-западе. Мы вышли на следы лазутчиков, но догнать их нам долго не удавалось. Они бежали совсем без отдыха. Всё же мы мельком увидели их у Серебряного притока. Мы были измотаны погоней, а они нет. Я лишь увидел, как у него, – охотник кивнул на Годи, – горели руки, передовая какое-то странное сияние в ноги. Поэтому я послал Сокла призвать на помощь отряд Антариона. Мы знали, что предводитель будет охотиться недалеко в Высоком лесу. Я же продолжил преследование, но потерял их в запретных землях. Предводитель предположил, что они рано или поздно пойдут обратным путем, и мы устроили засаду.

Совет всё же не мог принять окончательного решения. В итоге они дали слово магу и его спутнику, что было в крайне редких случаях, таких редких, что даже старейшины не могли вспомнить, когда подобное случалось. Самый старый из них встал и хриплым голосом сказал:

– Расскажи нам о себе, откуда ты и зачем в наших землях. Будь осторожным в словах, от них сейчас зависит ваши судьбы.

– Моё имя Гольдамеш Ологрим, я волшебник из Южного королевства. После падения Золотой короны, там правит белый колдун. Он изгнал меня, и мне пришлось прибыть в ваши земли, чтобы найти лекарство от проклятья.

– Проклятье? – переспросил старейшина. – Поэтому в частности, и не только, магия запрещена в наших землях. Расскажи о кристалле.

– Это волшебная реликвия моей семьи. Она была потеряна в ходе экспедиции в запамятные времена. Мой предок принимал в ней участие. Матушка рассказывала, что многогранник, возможно, поможет побороть проклятье.

В зале зашептались, нарастал шум, сродни гулу роя. История волшебника вызвала симпатии со стороны не причастных к процессу северян. Ворт снова призвал всех к спокойствию. Когда настала тишина, очередь дошла до Оди. Но он не мог ничего ответить, так как не знал языка. Годи ответил за него:

– Он мой друг. Он не знает северного языка, но вызвался помочь мне в этом нелёгком и длительном путешествии.

Слушание затянулось. Открылись неизвестные факты и причины, страх перед незнакомцами и жутким проклятьем не дал Совету принять окончательное решение. Поступки южан оставляли множество вопросов, на которые простой люд из числа заинтересованных всё ещё ждал ответа. В полдень Ворт – как глава Совета объявил о переносе слушания на следующий день. Торопиться в решении старейшины не желали, да и ситуация была совсем непонятная. Уж очень много всего произошло за последние дни в этом удалённом и спокойном уголке мира.

Обвиняемых на этот раз разделили. Годи завязали глаза и поместили в винный погреб дома, где проходил Совет. К магу приставили больше охраны, чем положено, а чтобы он точно не сбежал, его связали по рукам и ногам и оставили так на ночь. Оди же заперли в оставшейся целой камере в доме стражи с двумя охранниками из караула.

Лёжа в углу на подмокшей от сырости соломе перед стеллажом с бутылками вина, Годи упрекал себя за то, что снова попался. Пытаясь освободиться, он вслух размышлял о том, что будет отвечать завтра на Совете. В голову лезла всякая бессмыслица, он не мог найти серьёзного объяснения, почему оказался в северных землях.

-Нужно снова бежать, – думал вслух маг, – настроения к магии оставляют желать лучшего. Ворту я как кость в горле, наверняка, он задумал что-то ужасное.

Через некоторое время принесли горячий ужин. Охранник снял повязку с глаз волшебника и Годи узнал в нём Коруна. Двое других незнакомых северян стояли за его спиной с копьями наготове.

– Давай не будем усложнять мне задачу. Велено тебя покормить, но руки твои останутся связанными.

– Как же я тогда буду есть?

– А вот так,– северянин достал ложку и начал размешивать наваристый суп.

– Что с моим другом? Где он?

– Он в порядке. Его здесь нет, можешь не кричать. И это пока всё, что ты узнаешь от меня. А теперь ешь, иначе я просто уйду.

Ужин пришёлся как нельзя кстати. С новыми силами Годи предпринял ещё несколько попыток высвободится. Наконец, устав бороться с путами, волшебник уснул.

Странный сон посетил его на рассвете. Во сне Годи оказался в пылу битвы, лёжа посреди поля брани рядом с окровавленными телами. Он был связан, и ему оставалось только наблюдать за происходящим. Тут и там сновали мечники, сверкая клинками и разя полуголых разукрашенных дикарей, которые не сдавались, несмотря на явное превосходство противника. Их предводитель с круглым щитом и мечом сражался впереди. Он пытался сплотить уцелевших воинов и разворачивал их к лесу, где было спасение от наступающих всадников. Но у него не вышло, разбив последнюю группу, мечники принялись добивать раненных варваров на поле. Один из них подошёл к связанному Годи, оценивающе посмотрел на него, а после замахнулся клинком. В отчаянной попытке спастись Ологрим закрыл голову связанными руками, выставив их вперёд. Мечник ударил и разрубил путы.

Годи внезапно проснулся. Он почувствовал освободившиеся руки, удивился, но тут же обрадовался. Развязав ноги, он тихо подошёл к двери, прислушался к окружению. За дверью раздавался негромкий храп охранника. Поднимаясь по каменным ступенькам из подвала, он увидел стражника, откинувшегося на стуле, под ним опрокинутую набок железную кружку с разводами от высохшего вина.

Светало. Во дворе пока ещё было совсем тихо. Но кое-кто из жителей уже не спал и набирал вёдрами воду из реки, от которой шёл густой туман. Двое стражников сидели на ступеньках крытого крыльца и тихо переговаривались. Пользуясь моментом Годи решил незаметно проскользнуть, но не вышло. Он зацепил деревянное ведро со шваброй у окна и с грохотом повалил на пол. Стража даже вздрогнула и тут же обернулась на шум. Их пояса были пусты, а топоры приставлены к стене. Первые секунды прошли в оцепенении. Годи сообразил раньше стражников. Он прошептал что-то про себя, прицелился указательными пальцами в головы стражи, и сделал резкое движение, смыкая руки. Рослые мужчины как марионетки под действием невидимого кукловода ударились головами и развалились в стороны. Годи – это насмешило, но он всё же поторопился. Он спрыгнул с крыльца и скрылся между домами.

Через несколько изб Годи вышел на противоположный берег, а там к дому стражи. На крыльце появился заспанный Верилий. Он потянулся, хрустя костями, и широко зевнул, потом достал трубку и мирно закурил, облокотившись на перила.

– Капитан!? – послышалось из дома. – Южанин проснулся, просится на воздух! Вывести?

– Хорошо, – просипел Верилий. – Только один не ходи.

Чужака повели справлять естественные нужды в уборную позади дома стражи. Годи прокрался следом. Оди казался таким измученным и уставшим, словно всю ночь не сомкнул глаз. Стража осталась караулить на улице. Оди зашёл внутрь треугольной постройки. Волшебник подобрал с дороги пару средних камней и спрятался в проходе между домами напротив уборной. Сидя за бочкой полной воды, Годи разложил камешки справа на земле. Резким движением руки он перевёл кисть на зевавшего стражника слева, и камень, отпрыгнув от земли, устремился с невероятной быстротой тому в голову, гулким тяжёлым звоном отдавая в шлеме. Второй камень, повторяя движение первого, оглушил другого стражника. Удары были не сильными, но магия, заключённая в броске сделала своё дело. У обоих закружилась голова, и они упали друг за другом. Из уборной показался Оди, он чуть было не споткнулся о стражника и с удивлением посмотрел на лежащих людей. Годи едва слышно позвал его укрыться в проходе. Оди услышал знакомый голос, увидел друга и быстро подбежал.

– Ну как ты? – поинтересовался маг. – Готов пробежаться?!

– Конечно. Только без снаряжения нам никуда.

Дело оставалось за малым – вернуть сумки, оружие, кристалл древних и покинуть поселение. Друзья вернулись к дому стражи. Верилий сидел за небольшим столом на веранде лицом ко входу и разглядывал резной кинжал. Он вертел его в воздухе и прицеливался в деревянную балку напротив, словно собирался метнуть. Другого выбора не оставалось, Оди тихонько перелез через перила на веранду и подошёл к Верилию со спины. Тяжёлым ударом он оглушил его, и тот чуть было не упал со стула. Оди подхватил его и перенёс в дом. Следом зашёл Годи и они вместе уложили северянина на кровать. В доме был запертый деревянный ящик справа от входа, Оди нашёл ключи от замка в карманах Верилия. Приподняв крышку, он вытащил знакомое снаряжение, но кристалла там не оказалось. Как назло, забил колокол на центральной площади. На улице раздались крики. Медлить было нельзя.

Через ворота уже было не пройти, караульные подняли всю стражу по тревоге. Встревоженные шумом и криками, северяне вышли на улицы. Один из домов в западной части поселения находился слишком близко к частоколу. Беглецы воспользовались этим и, оттолкнувшись от стенки, перелезли через заострённые брёвна. Они спрыгнули на расчищенную после вырубки леса поляну уже давно поросшую папоротником. Кое-где всё же оставались прогнившие пни. Через эту поляну, где высокий папоротник доставал до пояса, друзья устремились на запад вглубь густого хвойного леса.

К полудню беглецы оказались довольно далеко от Олкентона. Преследования не было слышно, видимо, охотники потеряли след. Сделали привал в небольшом овраге. Тут бил родник. Студёная вода приводила в порядок мысли, казалось, ею невозможно напиться, и Годи долго черпал её ладонями, склонившись над ручьём. Ниже по течению овраг переходил в освещённую местность, там сквозь редкие ветви деревьев пробивались яркие лучи.

Друзья вышли к небольшому холму и увидели оленей, мирно пасущихся на склоне. Вдруг, справа послышался едва слышный треск веток, за ним появился огромный бурый медведь. Он смотрел на старого оленя, затаившись в густом кустарнике. Друзья тут же присели и затихли, медведь не почуял их – ветра вовсе не было.

Медведь понял, что допустил оплошность и немедля ринулся к жертве, но его ждала неожиданная засада. За ним в густом кустарнике затаился охотник в тёмном плаще с широким капюшоном. Он выпрямился, поднял лук с приложенной стрелой и натянул тетиву. Годи разглядел в охотнике смелую девушку. Азарт читался в её глазах, но страх разгонял сердце и её рука дрожала. Она отпустила тетиву, и стрела полетела в цель. Хищник заревел от боли в спине. Олени тут же сорвались с места и быстро скрылись в противоположном направлении.

Медведь развернулся, увидел охотницу и со всей прыти бросился на неё. Девушка быстро натянула вторую стрелу и в спешке промахнулась. Когда хищник был уже совсем близко, он прыгнул на неё. Она подняла копьё с травы и направила на зверя. Тугое древко упёрлось в землю, прогнулось под весом хищника. Девушка вскрикнула, зубы медведя вонзились в плечо и стиснулись в предсмертной хватке. Хищник тут же погиб, лезвие пронзило ему грудину в области сердца. Но времени ему хватило, чтобы разодрать юной охотнице часть шеи и всё левое плечо.

Ломая кусты, Оди бросился на помощь. Он попытался приподнять тело хищника, но сил не хватило, потом решил освободить плечо девушки, но зубы мертвого медведя не отпускали плоть. Движение породило боль, и охотница истошно застонала, слезы проступили в её глазах, бледная она тут же отключилась.

Годи склонился к медведю, дотронулся до его головы и прошептал. Пасть разомкнулась, из рваной раны ещё сильнее хлынула кровь. Оди, превозмогая себя, оттащил тушу. Годи склонился к охотнице. Ранение было глубоким и сильно кровоточило. Маг достал из сумки жёлтый порошок и присыпал раны, потом взял лоскут чистой белой ткани, приложил к зияющей ране и прижал ладонью. Охотница пришла в себя и увидела мага. Годи постарался расстегнуть ей плащ и снять капюшон, чтобы не причинить большей боли и перетащить на открытое место. Но вдруг она стала сопротивляться, узнав в нём лазутчика-чужака. Она отвела в сторону руки волшебника и попыталась отпрянуть, но вскрикнула от сильнейшей боли и вновь потеряла сознание.

– Глупая! Лежи. Возможно, мы ещё спасём тебе жизнь! – злился маг на северянку.

Оди развёл огонь и нагрел воды, что набрал в ручье неподалёку. Годи промыл рану и снова присыпал жёлтого порошка. Маг долго не мог остановить кровь. Вскоре девушка затряслась, стала бредить, и это вызвало много проблем. В попытках встать, она сводила на нет всю помощь, что ей оказывали. Магу пришлось её усыпить, обратившись к Оди, он обрисовал ситуацию.

– Вынужден признать, что без магического исцеления она, скорее всего, погибнет. И в деревню нельзя – она не переживёт перехода.

– Я знаю, что это многого тебе стоит, но исцели её.

– К несчастью, последняя схватка с тенью отняла все мои силы. Сосуд пуст и мне не хватит магической энергии, для столь мощного заклинания. К тому же я уже использовал все лекарства, что у нас были. Но это едва ли помогает. Мне нужно хотя бы ещё несколько часов. Проклятье хоть и убивает меня, но в нём есть необычный плюс. Мой сосуд восстанавливается во столько же раз быстрее, во сколько я старею. Но столько времени у неё точно нет.

Годи понятия не имел чем ещё помочь, но вид удручённого Оди, навёл его на неожиданную мысль.

– Снимай жилет, – быстро сказал маг и сам принялся раздевать друга.

– Что!? Зачем?! – удивлялся Оди.

– Снимай, тебе говорю, ты будешь моим источником. У тебя в роду были маги?! Были! – утвердительно говорил Годи. – А значит, есть сосуд предков.

– Ну да! Наверное.

– Вот и снимай, не спорь! Это её последний шанс не попасть в объятия Владыки подземного мира.

Оди снял рубаху и повернулся лицом к магу. Годи облил его водой из фляги, тот вздрогнул, но возражать не стал. Колдун приложил руку к лицу друга, опустил собственные веки и сказал:

– Не дёргайся. Я пытаюсь прощупать.

Чуть позже маг воскликнул:

– Есть! Теперь будь готов.

Ладони волшебника испустили белую пелену, когда он прошептал первое слово заклинания. Его рука будто горела, словно тлеющая гнилушка, таким белым, чистым дымом. Он проскальзывал через пальцы, захватывал тыльную сторону ладони, обволакивал лицо и плечи Оди. Энергия сочилась с поверхности его кожи множественными струйками, объединяясь в несколько больших. Потоки молочного цвета, оплетая руки волшебника, погружались в них и вовсе исчезали к локтям, частично отвердевали и падали маленькими кристаллами на траву.

Процедура оказалась короткой. После Годи открыл глаза, его радужка и зрачки сначала были мутными и белыми. Постепенно цвет вернулся в норму. Обессиленный Оди медленно прилёг и тут же отключился.

Когда маг вернулся к охотнице, уже смеркалось. Она была крайне бледна и всё так же не реагировала. Сняв с пострадавшей всю верхнюю одежду, он накрыл её серым походным покрывалом. Обмакнув приготовленные тряпочки в воде, Годи приложил их к кровоточащим ранам и начал длинное заклинание старой школы:

– Пожирая тело изнутри, тьма источит силы твои, но есть огня исцеляющий свет, что стражем души встанет поперёк проклятой судьбы. Он вызовет тьму на неравный бой, чтобы выиграть час жизни тебе другой, а колдун, что выпустил свет, излечит раны твои, и разгонит мрак скованной болью души.

Читая заклинание, Годи пальцами чертил на груди девушки знаки решётки. Они проявились чуть позже, алыми полосками на открытых участках кожи. Потом он обвёл ровный круг, помещая в него уже проступившую решётку, в конце вытащил из костра маленький, ещё горящий уголёк и раскрошил в кулаке. Но тот не погас, а напротив, разгорелся, языками пламени окутывая пальцы мага. Со стороны казалось, что колдун делает что-то плохое с девушкой. На последней фразе волшебник опустил ладонь на алые знаки, и огонь, что так ярко горел, соприкоснувшись с охотницей, погас, передавая целительную силу. Алые круги, пульсируя, расходились по коже девушки, пока она вся немного не покраснела. Нижняя рваная рана в области ключицы затянулась, потом та, что выше, и, наконец, исчезли самые лёгкие царапины на руках и прекрасном лице. Через некоторое время остались только розовые шрамы. Маг посмотрел на эти ужасные отметины, что портили красоту северянки, и убрал их. Следующим лёгким заклинанием он замаскировал чудовищные рубцы, медленно проведя над ними рукой. Кожа в месте покрасневших шрамов выровнялась, а потом побелела, будто вовсе и не было схватки.

Годи оставил девушку и присел у огня. Его силы опять были на нуле, но дело было ещё не закончено. Он взял котёл и отправился к ручью. Вернувшись, снова нагрел воду и осмотрел охотницу.

– Раны не открылись. Это хорошо. Магия прижилась и не обратилась вспять, что довольно часто бывает при таких тяжёлых случаях, – рассуждал маг вслух.

Годи обмакнул тряпочку в тёплой воде и стал умывать охотницу. Только сейчас он заметил, как она прекрасна: прямые черты лица и аккуратный носик, ровные светлые брови и остренькие ушки, русые волосы, собранные в пучок, и неизменный гордый подбородок.

– Худощавая она, – сказал Оди, когда очнулся и поднабрался сил. – А так вполне даже ничего.

– Странно это всё, тебе не кажется? – спросил Годи, стараясь не придавать его замечанию внимания. – Этот лес и эта девушка.

– Чего странного?! Бывает, что иногда охотник становится добычей, но в этом случае ещё нужно разобраться кто жертва! – и Оди снова откинулся на настил.

– Ладно, ты присмотри тут, а то ещё очнётся и станет буянить, огонь как-никак у неё в груди сейчас. Пойду, соберу хвороста на ночь, – переводя глаза с Оди на незнакомку, маг ненадолго задержал на ней взгляд, ухмыльнулся и отправился через холм в ту сторону, куда скрылись олени.

Глубокая ночь. Костёр уже давно перестал трещать и обнажил яркие угли. Приятное тепло и запах жареной белки согревали тело и душу. На деревянной тарелке лежала горстка ягод. Незнакомка медленно пришла в себя. Очнувшись, она увидела двух мужчин, приподнялась и присела, облокотившись на одну руку, второй придерживая покрывало на груди.

Внезапно, она поняла, что сейчас на ней нет верхней одежды, и к её беспокойству добавилось смущение. Память также вернулась внезапно, охотница попыталась нащупать рану на шее, но не обнаружила даже рубцов. Мужчины заметили, что северянка очнулась. Годи оставил тарелку и обратился к ней на северном диалекте:

– Как ты? Боли нет?

– Хорошо.

Мягкий голос мага успокоил северянку.

– Как твоё имя?

– Алерия.

– Вот, возьми мою рубашку. Укройся и присоединяйся, поешь что-нибудь. Тебе это сейчас крайне необходимо.

– Я так понимаю, обязана вам жизнью? Я благодарю за спасение. Уверяю, отец отблагодарит вас и простит прежние проступки.

– Спроси её, она из деревни, что к востоку? – просил Оди.

– Да, – неожиданно ответила девушка.

– Ты понимаешь меня?

– Немного.

– Твой отец, кто он? – спросил Годи.

– Голова.

– Ух ты, – снова отметил Оди. – Теперь, наверное, можно вернуться.

– Не будем торопиться с выводами, – осторожничал маг, не разделяя приподнятое настроение друга. – Твой голос, он мне знаком. Не ты ли пела на площади?

– Я часто там пою.

Не влюбившись, но точно обомлев от наличия в одной хрупкой девушке столько прекрасных качеств, сочетавшихся в таком негармоничном порядке, Гольдамеш продолжил разговор:

– Думаю, нам не стоит возвращаться. Но мы не можем уйти. В твоей деревне осталась наша ценная вещь. Она привела меня сюда, на север. Она очень ценна. Вынеси её нам, так чтобы никто не узнал.

– Хорошо, но почему бы вам сначала не рассказать свою историю, – попросила северянка.

И Годи доверился ей, наверное, ему это было нужно, чтобы кто-то ещё, посторонний, проникся его судьбой. Он поведал ей обо всём: о проклятье, кристалле, преданном друге и долгом путешествии. Алерия даже поклялась помочь, должно быть не часто ей выпадало слушать подобные захватывающие истории. Она пообещала оставить всё в тайне и снабдить новых друзей продуктами.

К середине ночи костёр уже почти прогорел. Алерия принесла спрятанную суму и угостила южан солониной. Оди подбросил последнюю охапку хворостин на угли и мирно устроился у прогретых камней, которыми был старательно обложен костёр. Было спокойно и хорошо, лишь нервные разговоры ночных птиц нарушали звенящую тишину.

ШЕСТАЯ ГЛАВА

Олкентон

Двадцать пятый день восьмого месяца

Поутру решили сразу вернуться в деревню. По широкой тропе впереди шла Алерия, за ней на почтительном расстоянии друзья. Вскоре свернули на дорогу, которая прямиком выводила к Олкентону через густой смешанный лес. Здесь они разделились, друзья укрылись на обочине, а Алерия продолжила путь. Когда девушка отошла достаточно далеко, сидевшие в засаде северяне раскрыли себя и атаковали.

Две стрелы просвистели совсем рядом, одна из них проткнула мантию под рукавом. Годи отреагировал моментально, даже машинально, так как учили – невербальным защитным заклинанием. Он задрал вверх руку и провёл по полукругу над головой, словно подпирая невидимый купол. Выпущенные вновь стрелы угодили в невидимый барьер и попадали рядом. Оди вынул меч, снял со спины щит и принял на себя трёх атакующих мужчин с топорами. Алерия услышала звуки лязгающего металла, да голоса сородичей, и сразу бросилась обратно.

– Не убей их ненароком дружище! – вскрикнул маг в пылу схватки и отвесил приближающемуся охотнику тупой стороной меча по шее. От сильного удара северянин упал как подкошенный. – Иначе нам и за оборону взыщут!

Антарион вступил в бой и обрушил длинный меч на мага. Друг прикрыл его, блокировав удар. Стрелки сделали второй залп. Защитный барьер ослаб, и одна отскочившая стрела угодила Оди в бедро. Он вскрикнул, но продолжил стоять и махать мечом, отгоняя нерешительных северян. Наконец, прибежала Алерия и кинулась на Антариона.

– Куда ты, нет! – предводитель охотников оттолкнул девушку.

– Нет, мой дорогой Антарион! Нет! Не тронь людей, что спасли мне жизнь!

– Что! Я думал, колдун принудил тебя идти?!

Противостояние тут же прекратилось. Охотники не чувствовали угрозы от обороняющихся чужаков и тут же опустили луки. Антарион узнал всё, что должен был, но как то не мог свыкнуться с мыслью, что зря напал и ранил, хоть и не серьёзно, людей спавших его невесту. Ему не давала покоя мысль о том, что это мог быть очередной трюк колдуна, поэтому он отправил людей принести тушу медведя, а сам рассмотрел алые пятна, оставшиеся на шее Алерии после целительной магии.

– Охота – прежде всего мужское дело! Как ты на это решилась, да ещё в одиночку?! – заявил Антарион.

– Тяжело жить в мире мужских предрассудков. По-вашему женщина должна сидеть дома, да только и думать о том: как нянчить детей, ждать мужа и вести домашнее хозяйство. – Алерия была чрезвычайно серьёзна, и это предавало ей особую красоту.

– Почему они ругаются? – спросил Оди, продолжая глядеть на северянку.

– Тише ты, не шевелись, – остерёг Годи, перевязывая раненного друга, что сидел на гладком камне у тропы. – У них, кажется, семейный разбор из-за её глупой выходки.