Текст книги "Чуть не треснуло очко!"
Автор книги: Евгений Алдаев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
– Да у меня тоже парень есть, только иногда очень хочется в другую дырку своим молоком побрызгать, ведь в одной дыре и гвоздь ржавеет.
– Я тебя прекрасно понимаю, вот сейчас поеду и брызну, – сказал дядя Игорь и кивнул головой Марату на прощанье.
Заправив полный бак, дядя Игорь поехал в сторону дома, въехав во двор, он заметил скромно стоящую молодую невинную пидовку. Что-то подсказывало дяде Игорю, что он ждёт именно его и не ошибся, так как, не успел он подойти к своему подъезду, пидовка сам подбежал к нему с жеманными воплями:
– Приветик, дядя Игорь! Я пассивный парень и очень хочу познакомиться с тобой! Мне очень нравится женское сексуальное бельё, вот только сейчас у меня нет своего белья и нужно, чтоб ты меня переодел в женское бельё, и я буду твоей, как ты захочешь! В жмаке, я люблю женскую роль, когда со мной обращаются как с женщиной, брызгают в меня и на меня! Если ты захочешь, то я могу быть твоей рабыней или служанкой! Ну, так как, ты согласен?
– Предложение приятное, но с чего ты это так закукарекала? – дядя Игорь засомневался.
– Ну, просто всё, дядя Игорь, я знаю, что у Вас есть деньги, а у меня их нет, я думаю, что Вы со мной поделитесь после наших постельных игр. Хочу развиваться в этом плане и богатеть, – весело заверещала пидовка.
– Развиваться и богатеть он хочет, знаю я таких долбанутых, один развивающийся за щеку с причмоком конфетку берёт в подворотне, а второй никак своё треснувшее дупло зашить не может на швейной фабрике. Я тебя помню, ты же на моих глазах вырос, вроде натуралом рос. А как ты вообще стал заднеприводным? Сам, или кто помог?
– Да, я был сначала натуралом, искал любовь на всю жизнь, но вокруг одни шалавы, поэтому пришлось сдаться и отдаться безмерным голубым фантазиям и подставлять свой станок хорошему инструменту, – призналась пидовка дяде Игорю.
– Классическая история для нашего города, – засмеялся дядя Игорь, – только знаешь, у меня, таких как ты, миллионы в этом городе. Поеду-ка я лучше в деревню какому-нибудь сельскому парнишки в рот сладостей надаю за пятьсот рублей, ну а что людям же надо помогать.
– Ну, дядя Игорь, ну хоть разок! А? – с надеждой спросила пидовка.
– Ну ладно пойдём, разок тебя отшлифую, только давай втроём, у меня друг есть Антон, сейчас зайдём ко мне, посмотришь.
– Ой, да я согласен, хоть вчетвером. Я же, сначала когда начал с парнями жмакаться, тоже не любил заниматься этим в группе. Но вот в один прекрасный день, я познакомился с активным парнем, договорились о встрече в этот же день, в течение часа: жду его час, другой, думаю, наверное, что не приедет. Не теряя времени, тут же знакомлюсь в чате с другим парнем, и тоже договариваюсь о встрече также, в течение часа. И через полчаса приезжают оба! Как бы отказывать никому не хотелось и поэтому пришлось жмакаться втроём. Так, совершенно случайно у нас получился групповичок. После чего я очень сильно полюбил такое приятное занятие делать втроём.
– А ты мне нравишься. Тебя как зовут, Семён вроде? – с улыбкой спросил дядя Игорь.
– Да, вот видишь! Вы же помните меня, а это значит, что всё у нас получится, – захабалила пидовка Семён.
– Только есть одно условие, – сказал дядя Игорь с усмешкой.
– И какое же? – пидовка Семён стал с нетерпением ждать ответа от дяди Игоря.
– Мой друг Антон любит, когда все побрито, его с пелёнок приучили сосать только гладкие конфетки, поэтому парни с волосатым шмелём в штанах в его жизни проходят мимо.
– Так это не проблема, во-первых, у меня там всё побрито, а, во-вторых, я не люблю, когда мне сосут, я ж говорю что я как женщина, сам возьму сладости в рот и со своим станком дам поиграть и тщательно своим язычком вылежу ваши сдобные булочки с начинкой. А особенно сделаю акцент на дырочке!
– Какой же ты хороший парень, – дядя Игорь мило заулыбался Семёну и нежно потрепал рукой его за щеку. – Ну, так пойдём, малыш.
– Пойдём, пойдём, – обрадовался пидовка Семён, с нескрываемой радостью натирая свои булки. – Заодно и сумки помогу занести.
Зайдя в квартиру, дядя Игорь с пидовкой Семёном растолкал продукты, купленные в супермаркете, в большой холодильник и направился в спальню. Антон ещё спал, однако видеть сексуальные сны Антону предстояло не долго, так как, спав на животе в зелёных трусах, Антон манил своими округлыми булками дядю Игоря. Который уже был готов войти в его лоно и сказать ему: «Добрый день, малыш! Я так по тебе соскучился!» «И я», – добавил пидовка Семён и, увалившись животом вниз на кровать, рядом со спящим Антоном, без базара раздвинул свои ножки…
Кстати, дядя Игорь так и не выполнил свои обещания перед парнями: перед Валерой и перед охранником из супермаркета. Валере он подсунул Ирму – любителя, когда ему из шланга брызгают в рот, а охраннику подсунул старую пидовку с выпадавшим дуплом. Ну, ничего, пусть учатся, как стать постельным мастером с тем, кто есть. Валере впоследствии понравилось брызгать в рот Ирме, позже он ему справлял туда своё молоко, а охранник супермаркета через пару недель умело заталкивал дерьмо и газы обратно в выпадавший станок старой пидовки, куда с радостью жмакал его каждый день. Ну, а дядя Игорь, вовсю наслаждался ртами и задами пидовки Семёна и Антона, которые его зарядили прекрасным жмаком на предстоящий рабочий день. Занимались они групповым жмаком до поздней ночи, где потом дядя Игорь с Антоном уснули крепким сном. Пидовка Семён же побрёл домой, с горящим станком и расплывающейся улыбкой и мечтой что такой групповой вечер, несомненно, повторится вновь, пускай с другими людьми, но он точно будет, в этом пидовка Семён, уверенно шагая в завтрашний день, был уверен на все сто процентов!
Глава седьмая
ТРУДОВЫЕ БУДНИ
Встав утром на работу, дядя Игорь, увидев, что Антон уже проснулся, как всегда с недовольным лицом начал причитать, почёсывая свои прелые с утра шары.
– Блин, опять мой вспотевший мешок прилип в ляшкам. Вот Антон, послушай меня, мы ж ведь ведём себя как шлюхи и проститутки. Как девочки, так и мальчики. Все мы продаёмся. Все мы покупаемся: сложное время, странные нравы, пошлые мысли, похотливые фантазии. Все мы продажные, но только каждый за разную цену. Кто-то за жвачку, кто-то за пару тысяч рублей, кто-то за пару миллионов, кто-то, за бесценно, кто-то, за машину, кто-то, вообще, сосёт сладости просто так. А кто-то, продаётся за любовь!
Как мне надоели эти вечные проверяющие из государственных органов, строят из себя нераспечатанных и святых ангелов, сами погрязли в коррупции, обдираловке честных граждан, и прочих нечестных делах. Я же их не прошу помогать мне, я прошу только не мешать, не мешать мне спать в кровати с тем с кем я хочу, а не с теми мнениями, которые мне навязывают эти сраные ублюдки. Все мои жизненные оплошности меркнут по сравнению с теми тёмными делами, которые они проворачивают. Они же шлифуют сифозные корыта проституток-наркоманок, у которой в её небритую пилотку с лёгкостью вместиться коровий окорок, а затем стоят на коленях перед женой или того хуже перед своими детьми, вонючими засранцами, и признаются им в чистой вечной любви и преданности. Тьфу, эти же мрази любят поднимать свои тосты с высокими словами, хотя с радостью дадут в своё дупло за прибавку к зарплате или за карьерный рост. Они любят Родину и всем мозолят уши своими вонючими ртами, хотя сами на всё это уже давно положили свой не мытый сифозный болт, подцепившего заразу от тех самых проституток-наркоманок. И с этих же мразей берут пример их подчинённые, которых начальники потом ругают, лишают премий, понижают в карьерном росте, одним словом, используют свои классические тупые наказания. И мне очень горько, что эти мрази, в таком малом количестве, попадают в какую-нибудь переделку. Большинству из них удаётся выйти сухим из воды, но им всё равно не удаётся избегать кары Высших сил. Их дети становятся наркоманами и шлюхами, лодырями и тварями со сложным характером и в возрасте восемнадцати лет они уже конкретно начинают выносить мозги своим высокопоставленным родителям и посылать их на три весёлых буквы, а их жёны от скуки и однообразия уходят к другим или просто спят с их лучшими друзьями. Так им и надо этим пидовкам, – нервно говорил дядя Игорь, жадно куря сигарету.
– Ни чего тебя понесло, – сказал Антон – почему такая озлобленность на всё вокруг?
– Не угадал, не на всех, – дядя Игорь сразу же подобрел когда услышал голос Антона, – я просто обожаю смазливых парней, а особенно, таких как ты!
– Хорошо сказал! Я сейчас брызну! Изврати меня ртом, сможешь? – спросил Антон.
– Прям сейчас, с утра? – спросил дядя Игорь.
– Да, смотри, какой инструмент большой стал после твоих слов, надо бы его обработать, я уже почти на пределе высшего наслаждения, – громко сказал Антон, широко раздвинув ноги и демонстрируя свой предмет дяди Игорю.
– А в этом никто не сомневается, что ты сейчас закончишь, – сказал дядя Игорь и достал инструмент Антона из штанов и принялся его потрепывать. простонав пару минут, Антон брызнул в руки дяде Игорю. Дядя Игорь, с радостью съев молоко Антона, стал спешно собираться на работу. Ведь дядя Игорь занимался серьёзными делами на не самом последнем посту в Колоссибирске, получал приличную зарплату, в том числе и в конвертах, этих денег с лихвой хватало дяде Игорю и всем его окружавшим друзьям на воплощение своих высоко чувственных фантазий. Продавать свой товаристый станок за бабки дядя Игорь не считал чем-то зазорным, даже наоборот, всюду пропагандировал это. Так как в этом городе у многих безработных парней упругая дуплень являлось единственным средством заработка и выживания в этом городе.
Ресторанный и развлекательный бизнес, очень часто, начинался ближе к вечеру, да и свободного времени на работе у дяди Игоря было много, так как были помощники, надёжные, проверенные временем люди. Однако дядя Игорь часто всё сам проверял, сверял документы, тщательно изучал отчёты, чтобы не допустить ни одной неточности, чтобы ни одна проверка не докопалась до него. Это был принципиально честный и очень порядочный человек в работе, но только в работе, не более того.
После армии, по молодости дяди Игорю катастрофически постоянно не везло в финансовых и трудовых вопросах, грузчик, экспедитор, продавец по телефону, вот какой ерундой пришлось заниматься порядочному человеку. Не востребованость на рынке труда, лень, безработица, и, как результат – непрекращающаяся нужда в деньгах, ощущение голода, казалось, этому не будет конца. Но судьба всё-таки внезапно улыбнулась дяди Игорю, благодаря его сдобным и безотказным булкам. В итоге он стал управляющим, раскрутившемся очень быстро. Его уважали все: начиная с уборщиц туалета и заканчивая весьма серьёзными людьми в городе.
Начав прилично зарабатывать, он стал посещать спортклуб, чтобы держать себя в форме, так как чувствовал, что белая полоса жизни к нему возвращается вновь. Когда заработки увеличились в несколько раз, дядя Игорь не знал, как отделаться от особенно прилипчивых парней, которые в прямом смысле пожирали его взглядом, вульгарно облизывали вдруг пересохшие губы, ничуть не стыдясь, сразу же предлагали себя, настойчиво названивая ему в любое время суток.
Работал дядя Игорь управляющим в модном ресторане бизнес класса «Ромашка», хотя «Ромашка» по факту была дешёвой забегаловкой. Находился ресторан в центре города, поэтому с прибыльностью данного бизнеса было всё в порядке. Это было неофициальное сборище для раскрепощённых пидовок. В ресторане частенько засиживались пьяненькие мужички, которых можно было жмакать прямо на столе. Да и просто, у кого оказывались просроченные кредитки, и не было чем заплатить за вкусный и сытный ужин, ну как же не чем, можно было рассчитаться своим станком, а кто хорошо насаживался на инструмент и подмахивал в такт, тому ещё и доплачивали. Можно было рассчитаться и ртом, ну это как бы на любителя. Бомжи тоже хотели похавать бесплатно объедки и просрочку в ресторане, правда дядя Игорь свой инструмент не на помойке нашёл и не пользовался услугами бомжей. Поэтому бомжей-геев, в ресторан, никогда не пускали, хотя часто просили их наводить порядок на прилегающей территории ресторана, за еду и сигареты, а также разрешали бомжам пожмакаться в тёплой подсобке, а вот бомжам-натуралам было категорически запрещено пользоваться подсобкой, тем более водить туда баб. Был у дяди Игоря небольшой ресторанный прикол, немного напрудить в чашку супа, а потом с улыбкой преподнести его клиенту, попой сесть на салат и пернуть туда, ну или шляпой потереться об хлебушек. Всегда в меню ресторана был гороховый суп «Маэстро», который заказывали многие посетители, а всё потому, что от этого супа у всех, кто его ел, очень хорошо работал пердачок для предстоящей ночи любви. Ресторан отличался хорошей кухней и крепкой охраной, которая быстро улаживала любой конфликт между посетителями. А более настойчивых хабалок могли и отмудохать за углом.
Устроил на работу дядю Игоря его старый знакомый и, по совместительству, владелец ресторана Фима – очень красивый мужчина чуть за тридцать лет. В юные годы он был очень красив, молодой, высокий – сто восемьдесят с лишним сантиметров роста, отличного спортивного телосложения с чёрными, как смоль волосами и голубыми глазами, чистый, ухоженный, чуть манерный и очень обаятельный.
Вообще, более ранняя биография Фимы была очень любопытна и неоднозначна. Вернувшись после армии в родной город, Фима не смог поступить в институт, да и устроиться на более или менее приличную работу в этом провинциальном городе было довольно сложно, тем более, если нет образования. И как-то так получилось, что Фима начал встречаться с достаточно состоятельными женщинами, которые приезжали на отдых, и они очень щедро платили Фиме за его постельные услуги. А платить было за что. Ни одна девушка не проходила, не обратив на него внимание. Даже в школьные годы по Фиме сохли половина девчонок и парней и в тайне, а кто и открыто, мечтали хотя бы об одной ночи с ним. В штанах тоже всё было в порядке – его девятнадцати сантиметровый дружок в любой момент был готов сделать приятно противоположному полу по полной программе. На Фимином теле было мало волос, только его мешочек была покрыт небольшим пучком растительности. Но особенно Фима сделал себе неплохое поприще и рекламу в области метлового жмаканья пилоток у взрослых женщин.
Так вот, переспав с одной из дамочек, отдыхавших летом в городе, и получив от неё приличную сумму за свои услуги, он подумал, что удовлетворяя голодную часть слабого пола, он может неплохо зарабатывать и накопить, помимо прочего, на покупку ночного клуба. Спрос на его услуги оказался очень хорошим, и Фимин бизнес процветал. Вскоре, помимо женщин, у него появились клиенты-мужчины. Некоторые из них были голубыми, но большинство из них были обыкновенными мужиками натуралами, которым в силу каких-то обстоятельств захотелось испытать новых ощущений – жмакнуть красивого парня, или наоборот быть отпердоханным им же. Для Фимы тесные отношения с мужчинами поначалу был только работой, хотя удовольствие от того, что он жмакал мужиков или, что они жмакали его, он получал, но, ни любви, ни даже лёгкой влюблённости, ни к кому из них он не испытывал.
В итоге Фима решил остановиться на красивых парнях, роль в постели он выбрал себе уни-пассивную, так как очень любил ощутить крепкий мужской инструмент у себя в станке, также Фима любил снимать стояки своим пьяным друзьям. Жил Фима в просторном собственном коттедже со всеми удобствами, который достался ему от бабушки, которая уехала жить за границу.
У Фимы был двадцатилетний поклонник Илья, которого Фима привёз из какой-то деревни в пригороде Колоссибирска. Илья проживал вместе с Фимой в коттедже и жмакал Фиму уже около трёх лет. Илья слишком дорого в финансовом плане обходился Фиме: айфоны, золотые украшения, новая модель иномарки, красивая одежда: Фима обеспечивал его всем и купал в роскоши и денег на него никогда не жалел, так как такого красивого бой-френда с большим инструментом нигде не найдёшь. Когда Илья отдыхал в Европе, Фима заставлял официантов, работающих в «Ромашке», жмакать его прямо в рабочем кабинете. Особенно Фима любил попрыгать на крепком инструменте гостя из Средней Азии и повара «Ромашки» Цацы. Цаца шлифовал Фиму в его зачуханный станок до приезда Ильи. Говорят, что когда Илья прилетел из Европы, у него отверстие было сильно порвано богатыми европейцами, денег не было и кушать очень хотелось, да и Фима, в тот день, как никогда, соскучился по сладостям своего любимого парня. Фима, после перерыва, высасывал со своего Ильи все соки, а Илья, в постели, показывал Фиме, чему он научился, отдыхая в Европе.
Фима, помимо ресторана, ещё являлся совладельцем ночного клуба «Воздыхатель» и давно уже вынашивал планы открыть современный гей клуб европейского уровня в этой драной и скучной провинции, но как всегда очень упёрто стоял денежный вопрос. Можно было, конечно, продать ресторан «Ромашка», но куда бы ходили тогда избранные для этого ресторана люди? Поэтому Фима не очень то и спешил со своим новым и неожиданно-приятным открытием для этого города. Ну а пока надо было работать и зарабатывать деньги для своих удовольствий, и в этом Фиме очень хорошо помогал дядя Игорь, который умело, помогал проворачивать Фиме финансовые махинации.
Приходил дядя Игорь на работу в ресторан практически всегда в хорошем настроении, обычно посылая весь не многочисленный прекрасный пол на хрен, он очень любил трогать упругие булки мужиков и парней. К этим выходкам уже все давно привыкли и уже не обращали на это никакого внимания. Все знали, что у дяди Игоря было очень много красивых молодых и смазливых сосунков, которые ошивались около ресторана и частенько приходили к нему на чашку чая и на палку сникерса. Дядя Игорь многим нравился на работе, причём даже некоторым мужикам, закоренелым натуралам, в том числе и бухгалтеру уважаемому Андрею Борисовичу, хотя тот был как бы натуралом. Не раз бывали случаи, когда мужики, шутя, обнимая дядю Игоря за зад, признавались впоследствии ему что у них на него постоянно палкостояние, а их жёнам поднять им инструмент не удаётся сделать уже на протяжении около двух недель.
Дядя Игорь очень любил ходить в гости к своим коллегам по работе. Однажды, ему даже удалось дать пососать свою конфету в рот сыну своего коллеги по работе, а по совместительству депутату Городского Совета, за пятьсот рублей. Этому валенку родители уже давно не давали денег на очередную дозу белого вещества, от которого он кайфовал, а наш добрый дядя Игорь помог, но не за просто так, конечно же. Ведь дядя Игорь не был волонтёром в сосальных делах. Зная, что ради ломки наркоман готов на всё дядя Игорь затем стал чаще наведываться к сыну своего коллеги, пока ни кого не было и давать ему пососать свои сладости в его опущенный рот. Сосать данный сынок не умел, но зато у него была также нераспечатанная наркоманская дырка, в которую также с радостью заглядывал дядя Игорь. За сосание сладостей и жмак дядя Игорь тратился, аж на тысячу рублей, но оно это стоило. После обучения такого наркомана искусству необычной любви дядя Игорь стал возить его в коттедж, в пригороде Колоссибирска, где над ним глумились все приезжие лёгкого возбуждающего поведения. Наркомана долбили и при ломке, и когда он испытывал кайф, делали золотой дождь ему в рот из шлангов, заставляли пить молоко, в том числе и его собственное, часто его долбили в два смычка, в итоге наркоман стал знаменитой на всю округу голубой шлюхой, которая давала всем в своей задроченной шапке-гандонке. «Хочешь уколоться, хорошо, но сначала мы уколем тебя в твой пердачок», – так говорили этой шлюхе-наркоману, и в очередной раз его дрюкали, пока тому всё сзади не порвали, и о чудо, эта тварь сразу же, научилась сосать. Его отец, конечно же, всё знал, но сделать ни чего не смог и с досадой плюнул на него.
«Сосёшь конфеты, так соси дальше, может, хоть человеком станешь. Будь что будет!» – Вот как, с грустью, говорил его отец-депутат, а сам шёл на заседания Городского Совета разбазаривать городской бюджет.
В последствие, чтобы больше зарабатывать, нарик разрешал делать групповой золотой дождь на него из шлангов, и массовое групповое брызганье из многочисленных шлангов его поклонников на лицо. Как он потом объяснял свой поступок тем, что от этого у него был прилив жизненной энергии и сил и только благодаря этому он сможет бросить употреблять дурманящие вещества.
Также у дяди Игоря был один знакомый трансвестит, двадцатичетырехлетний брюнет Паша, с натёртыми ляшками от чулков и резинок. В миру он был более известен как Павлина, который работал менеджером среднего звена в здании напротив, занимался Паша покупкой-продажей оргтехники. Одним словом, Паша был обычным рядовым офисным планктоном, который хотел много денег и отличался юношеским максимализмом. Паша в обычные дни ходил в мужской одежде, а в выходные позволял себе нарядиться в женское платье и пройтись по закромам города, Паша обожал очень брать конфеты за щеку, а вот в станок он как то не любил. Во время обеденного перерыва дядя Игорь часто наведывался к нему в офис за дежурным жмаков. Из–за этих сосаний дядя Игорь работал после обеда очень слабо, так как Павлина, делающая приятное дяде Игорю, отнимала у него практически все силы. Вечерами дядя Игорь мог проводить Павлину до дома, щупая её за зад до самого подъезда, мог поиграть с его ртом в проходящих мимо кустах. Часто коллеги по работе спрашивали дядю Игоря о том, что же за девушку он себе завёл, какую-то странную. На что дядя Игорь смело с иронией отвечал, что завязал на корню с этой гомосятиной, но в это мало кто верил. Павлина имела ствол и кадык как у настоящего мужика, который тщательно прикрывала обмотанным вокруг шеи шарфом, мать её жила в другой стране. Отец, не вынеся позора, что сын одевается в бабу, уже давно отказался от него, поэтому наша Павлина жила вдвоём с бабушкой, которой в силу своего возраста было по хрен на ориентацию своего внука, да и не знала она, что такое трансвестит. Высшее наслаждение Павлина испытывал во время постельных игр теребиловкой своего небольшого инструмента, который, наверное, был последним лишним предметом в её необычной и неординарной жизни, которая ей очень нравилась.
Не брезговал наш дядя Игорь и женским полом, это была Оксанка – жена коллеги по работе из соседнего кабинета. Дядя Игорь с ней уже давно жмакался, точнее сказать, что жмакала она его, одевая трусы с пластмассовым инструментом из латекса более известным как страпик, хотя эта женщина с огромной радостью сосала конфету дяди Игоря, давая ему побрызгать много раз за уютный вечерок. Обычно данный акт происходил так: дядя Игорь садился в своё кресло, накрывался пледом, затем под плед засовывала голову жена коллеги и начинала жмакать, в это время дядя Игорь закрывал глаза и представлял себе какого-нибудь красивого парня.
Не забывал наш дядя Игорь и про молодёжь, бездомного восемнадцатилетнего паренька, который часто наведывался на работу к дяде Игорю за подачками. После чего, дядя Игорь увозил паренька в ближайший лес, где паренёк с радостью брал у дяди Игоря конфету за щеку, глотая молочко за булку хлеба и жвачку. Но так как станок у паренька было не распечатан, дядя Игорь жмакал паренька между сомкнутых ног, но и про рот не забывал естественно, который был уже развит не по годам.
Вот так наш добрый дядя Игорь помогал отбросам общества совсем не загнуться, в том числе кормил их вкусным йогуртом собственного производства, разрабатывал их станки, а также, царапал спины, когда испытывал высокие чувства. За это его любили многие, в том числе и женский пол, правда, безответно.
Были также красивые парни-натуралы, которые часто прогуливались мимо ресторана «Ромашка», дядя Игорь рвал на себе волосы, что ему так и не удалось вдуть им. «Были бы вы пидовками, с вас бы толку было намного больше!», – так дядя Игорь кричал вслед красивым натуралам с крыльца ресторана во время перекура.
Была у дяди Игоря, другая нежная около ресторанная любовь. Они встретились неподалёку от ресторана, в небольшом перелеске в пятистах метрах от опушки, где друг друга в потные летние ночи жмакали посетители ресторана. Стоит сказать, что около этой опушки несколько лет назад промышлял знаменитый местный уважаемый сексуальный маньяк Борька Мочалкин, который очень любил ломать целочки несносной молодёжи. Но стоит ему отдать должное, жмакал молодёжь он только в попу, ни в рот, ни в пилотку он никогда не совал. И целочки ломать он научился аккуратно, ни одного экземпляра за свою карьеру не порвал. На допросах следователя при вопросе, почему ты ни кого никогда не жмакал в рот и в пилотку, он отвечал, что панически боялся, что граждане у него могут съесть или рассосать во рту его конфетку, а пилотка была слишком широка для его тоненького инструмента. Отбывал наказание он психиатрической лечебнице, а через пять лет вышел на свободу как вылечившийся и полностью здоровой человек. Просто в психиатрической больнице работал начмед, которого завербовали пьяного в ресторане «Ромашка» в голубую компанию, позже этот начмед имел отношения с Борькой Мочалкиным, за хороший совместный жмак в больнице он его и отпустил на свободу, походатайствовал перед комиссией и судьёй что он полностью вылечился и оправился от пережитого. Судья, который принимал решение по его освобождению, по ходу тоже был в теме. Правда, после этого пришлось Борьке Мочалкину переехать в другой городок, где его никто не знал. Так как ему многие родители хотели отомстить за преждевременную лишённую невинность своих выблядков, однако, были и такие которые к нему никаких претензий не имели. А также была пара парней и одна девушка, которые были ему очень благодарны за эти яркие нотки в их пресной половой жизни.
И вот, в этом самом леске, где орудовал Борька Мочалкин, после дождей появлялись целые выводки сыроежек, которые и пошёл собирать дядя Игорь в обеденный перерыв. Ломкие и хрупкие, они не представляли особой ценности для настоящего грибника. Но если их аккуратно укладывать в плетёную корзину, то вполне можно было донести домой целыми и невредимыми, но у дяди Игоря не было в этот день нормальной тары, он взял с собой обычный пакет чтобы туда складывать собранные грибы. Один странный парень, которого дядя Игорь встретил в лесу, любил собирать сыроежки, а у дяди Игоря не было такой удобной корзины как у того парня, и его сыроежки в пакете ломались и крошились. Они не впервые встречаются в этом перелеске, и дядя Игорь всегда удивлялся, что у этого парня грибы один к одному, а у него самого – глядеть тошно. И вот парень, сжалившись над дядей Игорем, пообещал подарить ему точно такую же корзину. Парень был какой–то непонятный и, как казалось дяди Игорю, он был немного какой–то слабоумный. Вроде был уже взрослым, но вот разговоры и повадки были все детские. А дядя Игорь пообещал сделать ответный подарок – золотые побрякушки и айфон, которые дядя Игорь выручил за жмак два месяца назад. И вот сегодня у них должен был произойти обмен.
Завидев парня, дядя Игорь, продираясь сквозь заросли, поспешил к нему.
– Ну что, милый, принёс?
– Ага. А где ты был? Почему опоздал? Я вот тут для тебя набрал почти полную корзину грибов.
– Это ты раньше пришёл, а у меня – работа, – важно сказал дядя Игорь.
– Мне не терпелось получить твои подарки.
– Вот они, – протягивает дядя Игорь горсть побрякушек и модный айфон, который очень любят тупые пилотки современности.
– Ух, ты! – Парень даже подскочил от восторга.
Не в состоянии скрыть восторга, он тоже хочет что-то сделать для дяди Игоря. Корзина не в счёт, она мелочь по сравнению с теми чудесными вещами, при виде которых любой пацан с их улицы ну просто лопнет от зависти.
– А ты? Что хочешь ты? Я для тебя всё сделаю, ну всё-всё, что скажешь.
– Меня дядя Игорь зовут, а тебя как зовут?
– Меня Генка зовут, но все называют меня Мальчиком.
– А почему Мальчиком?
– Потому что говорят, что я глупый.
– Ну, может они в чём то и правы.
Дядя Игорь опускается в высокий и густой папоротник, жестом указывая парню сесть рядом. Закурив, предлагает сигарету приятелю.
– Я не курю вообще-то, – растерянно говорит Генка, – но если нужно?
– Молодец, не нужно. Тебе сколько лет?
– Недавно восемнадцать исполнилось. А тебе сколько?
– Тридцать два года, зайка! – дядя Игорь улыбнулся.
– Когда и мне будет столько, я тоже стану таким же крутым, как и ты. А здорово быть таким?
– Не очень, – усмехнувшись чему-то своему, гладил дядя Игорь Генку по голове, – У тебя отличные волосы – светлые и нежные, как пушинки.
– Мне не нравятся, сказал Генка
– Почему? – дядя Игорь удивился.
– Девчачьи. Пацаны дразнятся.
– Они дураки, твои пацаны, и ничего не понимают в жизни. Так что бы ты хотел дать мне взамен айфона? – возвращается дядя Игорь к началу разговора, продолжая перебирать грубыми пальцами волосы Генки.
– Не знаю. Лучше ты сам скажи, чего хочешь.
– Ты ведь добрый и всё отдашь дяде Игорю? У тебя такие волосы, – дядя Игорь теперь окончательно понял, что Генка вообще тупой валенок, поэтому можно по-хитрому развести его на шлифовку.
– Ты хочешь мои волосы? – изумился Генка. – Вообще-то я могу постричься наголо и принести их тебе!
– Ты эти волосы ещё маньяку Борьке Мочалкину по почте отправь, он это точно оценит. Вот ещё придумал! – рассердился дядя Игорь. – Мне нравится, когда они растут на твоей голове, – и, не сдержав порыва, целует Генку в самую макушку.
Генка инстинктивно прижимается к дяде Игорю, как если бы это был старший брат.
В процессе разговора дяди Игорю удалось выяснить, что родители у Генки не просыхающие алкаши, несмотря на свой восемнадцатилетний возраст, он всего лишь закончил семь классов и по умственному развитию безнадёжно отстал от сверстников, да и учился он в коррекционной школе, грубо говоря, в вечерней школе для дебилов. Из-за этого всего, друзей у него не было, он вёл замкнутый образ жизни, любил гулять один в лесу и собирать грибы и ягоды, разговаривать с деревьями и растениями и птицами. Также Генка не знал, что всего в нескольких сот метрах находиться заведение с сомнительной репутацией для пидовок, где его наивностью и доверчивостью мог воспользоваться любой взрослый и хитрый дядя, однако пидовки собирались ночью, а Генка здесь бывал днём, и только поэтому Генкино отверстие было ещё не распечатано. Ирония судьбы.
Как бы Генке хотелось иметь такого друга, как дядя Игорь! Сегодня ночью ему приснился дядя Игорь, точнее его запах. «Может потому, что я так сильно мечтал о таком старшем брате?» – решил про себя Генка.
