355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Евгений Наумов » Дар белого астронавта » Текст книги (страница 1)
Дар белого астронавта
  • Текст добавлен: 21 апреля 2017, 03:30

Текст книги "Дар белого астронавта"


Автор книги: Евгений Наумов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Евгений Наумов
Дар белого астронавта

«А уши у него серебряные?»

Макар Синицын сидел на подоконнике и смотрел в окно. От голых деревьев и домов протянулись длинные тени. Далекие сопки за Амуром потемнели, стали похожи на черных ежей. Ветер гнал по улице желтые и красные листья. А по двору гонялся за ними на велосипеде второклассник Гоша Шурубура. Заметив Синицына, он подъехал поближе, остановился под окном и, задрав голову, крикнул:

– Когда планер сделаешь? – и добавил: – Обещалкин!

Макар ничего ему не ответил. Стал гладить сидевшего рядом толстого полосатого кота Обормота. Тот заурчал от удовольствия.

Шурубура, пронзительно свистнув, укатил. Макар, вздохнув, посмотрел ему вслед.

Дом стоял на вершине сопки, и из его окон открывался красивый вид на Хабаровск.

Город тянулся вдоль широкого Амура на десятки километров. На соседней улице Калинина высились новенькие многоэтажки. Справа бежал Амурский бульвар с многоцветными клумбами. А еще ниже, за бетонной набережной, раскинулась водная гладь реки. Сегодня Амур отливал холодным, синеватым блеском. Осень. Обезлюдел песчаный пляж, на который любил бегать Макар. Палуба белоснежного плавучего лайнера «Семен Дежнев», решавшего острым форштевнем волны, была пустынна.

Капитан в бинокль рассматривал крутой обрывистый правый берег.

Макар вспомнил недавний шторм на Амуре.

Пенистые волны с грохотом обрушивались на бетон набережной, и в воздух взлетали брызги, а небольшой буксирчик, ныряя среди разъяренных серых валов, торопился укрыться в спасительном затоне. Выл сильный ветер, и казалось, портовые краны, похожие на журавлей, вот-вот снимутся с места и улетят в теплые края.

Макар представил себя капитаном на мостике большого теплохода. Вот он громовым голосом кричит на всю квартиру: «Свистать всех наверх! Полный вперед!»

Сейчас, с наступлением осени, такие штормы налетали все чаще – Амур сердился и бушевал перед тем, как его свободолюбивые волны надолго закует толстая ледовая броня.

…В холодильнике щелкнуло и загудело. Синицыну представилось, что где-то там, внутри, сидит маленький человечек, одетый в теплую шубу, собачьи унты и меховую шапку с длинными ушами. Точь-в-точь как его папа, известный полярник. Сидит человечек, а перед ним рубильник. Повыше – термометр. Человечек смотрит на него, и как только столбик опускается ниже красной черты, выключает холодильник. А когда столбик перерастет красную черточку, снова включает. И так без конца…

Вдруг из-под холодильника осторожно высунулась острая белая мордочка. Тревожно зашевелились кончики блестящих усов. Показался маленький белый мышонок. Синицын изумленно смотрел на него: откуда он взялся? В школьном живом уголке он встречал белых мышей, но никогда не слышал, чтобы они водились в квартирах.

Но тут он удивился еще больше: глазки, усики и хвостик мышонка необыкновенно ярко сверкнули.

Они были золотыми!

Как завороженный смотрел Макар на мышонка, а тот, не подозревая, что в кухне еще кто-то есть, подбежал к столу и принялся обнюхивать его ножку. Тут кот Обормот напружинился и прыгнул. Мышонок белой молнией метнулся по полу и исчез под холодильником. Обормот забегал вокруг холодильника, сердито урча и пытаясь достать мышонка лапой.

– Что, не вышло? – довольно сказал Макар. – На такого маленького бросаешься! Это же мышонок с золотым хвостиком! Иди лучше лови в подполе крыс.

Кот сел, захлестнул вокруг передних лап хвост и уставился на хозяина желтыми злыми глазами. Мяукнул, не соглашаясь с Макаром. Ему хотелось мышонка.

– И не стыдно тебе, разбойнику? – возмутился Синицын. – Смотри, выгоню.

Кот перекинул хвост с одном стороны на другую.

Двери скрипнули. На шум явился Брехун – маленький шелковисто-белый фокстерьер, ласковый с друзьями, но беспощадный к врагам. Он презрительно посмотрел на кота и, стуча коготками, подошел к Макару. Уткнувшись холодным носом ему в руку, вильнул хвостом. Кот насторожился, готовясь запрыгнуть на стол, если Брехун бросится на него.

Но тот вдруг забеспокоился и двинулся к холодильнику. Сунул под него нос и стал шумно нюхать.

– И ты туда же? – упрекнул его Макар. – Ополчились на маленького!

Брехун завилял хвостом, но продолжал нюхать, даже царапнул пол когтями.

В коридоре раздался звонок.

– Это ко мне пришли! – сообщил Макар коту и фокстерьеру и побежал открывать.

На лестничной площадке он увидел Дашу Поспелову и Генку Лысюру. За ними поблескивал круглыми очками Зина Живцов с рулоном белой бумаги.

– Заходите, заходите, – пригласил Синицын. – Вот вешалка, раздевайтесь.

Генка помог Даше снять пальто. Он был староста класса и всячески показывал, что он не такой, как все.

– Эх ты, хозяин! – упрекнул он Макара. – Надо же помочь даме раздеться.

«Дама» захихикала и стала поправлять перед зеркалом косички.

– Ничего, не барыня, – грубовато бросил Синицын, хотя ему стало неловко. Он вспомнил, что папа всегда помогал маме снять пальто.

Генка взял у Зины рулон и расстелил его на столе, сам забегал по комнате. Это у него называлось «творчески мыслить».

– Ты, Синицын, будешь рисовать заголовки и карикатуры, – на ходу распоряжался он. – Помнишь, говорил нам, что умеешь рисовать? Поспелова пусть переписывает заметки – у нее почерк хороший. А Зиновий Живцов будет давать темы для карикатур.

Синицын тоскливо съежился. Вот она, расплата: прихвастнул однажды на собрании, что может хорошо писать заголовки и в свое время целые плакаты оформлял (в какое «свое время», он не уточнил). И вот не успел оглянуться, как его избрали в редколлегию.

Макар неуверенно взял карандаш.

– А что ты собираешься делать? – Даша повернулась к Генке.

Тот напыжился:

– Я, как староста класса, буду передовую статью диктовать. Значит, так… – он полистал блокнот. – Заголовок: «От каждого – по книге!».

– Это ты о чем? – не понял Макар.

– Как о чем? Ты что, не в курсе дела? Мы сейчас важную… – он снова заглянул в блокнот, – кам-па-нию будем проводить: собирать библиотечку на общественных началах. Каждый должен принести для нее свою любимую книгу. У тебя, например, какая самая любимая книга?

– У меня? – голос Макара дрогнул. – «Маленький принц».

– Вот ее и принесешь! – решительно приказал Лысюра.

– А другую нельзя? Это ведь моя самая-самая любимая…

Лысюра остановился перед Синицыным и заложил руки за спину:

– Значит, любимую книгу ты хочешь оставить себе, а другим отдать то, что тебе не нужно? Живцов, запиши это для карикатуры.

Макар возмутился:

– А ты сам какую принесешь?

– Я? – Лысюра вытащил блокнот из-за спины и по складам прочитал: – «Роль профсоюзных организации в развитии горнодобывающей промышленности». Один рубль пятьдесят одна копейка стоит.

– Что? – Макар даже задохнулся. – Это твоя любимая книга? Да врешь ты все! Мы же знаем, что ты только про шпионов и читаешь.

– Про шпионов это я так читаю. – Лысюра отвел глаза. – А вот эта книга стоящая. Рубль пятьдесят одна копейка.

– Да что ты заладил: рубль пятьдесят одна, рубль пятьдесят одна! Вот, – Макар метнулся к полкам с книгами, – «Кулинария»! Два рубля семьдесят копеек! Могу отдать вместо «Маленького принца», мама все равно в нее не заглядывает…

В это время послышались глухие всхлипывания. Это смеялся Зина Живцов. Потом захихикала Даша.

– Чего смеетесь? – оторопел Синицын.

– Ой, не могу… хы-хы-хы, – давился Живцов. – «Кулинария»! Кто же ее читать будет?

– А кто будет читать эту… как ее? – Синицын нацелился пальцем в Генку.

– Эту-то! Еще как будут! Вон Живцов уже изъявил желание, «забил» очередь. Правда, Зина? – не сдавался Лысюра.

– Твою книгу тоже никто читать не будет, – спокойно возразил ему Живцов. – И не ври, пожалуйста, ничего я не «забивал».

– Ага, значит, подводишь друга. Ну ладно, попомнишь меня, Зиновий. Твое мнение какое, Поспелова?

– Мое мнение такое, – тихо сказала Даша, – чтобы все было без обмана, пусть каждый приносит хорошую книгу.

Пока шла перебранка насчет книг, пока Лысюра диктовал передовую, Синицын совсем забыл о мышонке. Он с интересом смотрел, как старательно выписывала Поспелова статью Лысюры: «Отличница! Пишет – залюбуешься!»

– Не дыши в затылок! – передернула плечами Даша, и Макар передвинулся к Живцову. Тот быстрыми движениями карандаша набрасывал карикатуру. На бумаге постепенно вырисовывался испуганный толстый человек, который, озираясь, прятал в шкаф книги.

– Кого это ты рисуешь? – настороженно спросил Синицын.

– Это пока еще никого, – произнес тот многозначительно. – Но потом подпишем фамилии тех, кто пожадничает.

Наконец передовая статья была готова, карикатура закончена и наступила очередь Синицына писать красочными буквами в верхней части газеты «Пионер № 1».

С тяжелым вздохом Макар вооружился карандашом и, согнувшись, замер над листом бумаги. Тут он заметил под острием карандаша какую-то соринку. Он отложил карандаш и стал тщательно сметать с бумаги незримую пыль.

– Мусор тут, понимаешь, – бормотал он, оттягивая время и мучительно соображая, как отвертеться от своего же вранья.

Подперев кулачком подбородок, Даша внимательно смотрела на него. Ох, лучше бы она не смотрела!

– Ну, чего тянешь? – не выдержал Генка. – Рисуй, а то уже поздно. Стенгазету нужно завтра вывесить.

– А чего вы смотрите? – огрызнулся Макар. – Не могу я рисовать, когда все вокруг стоят и глазеют.

– Ну ладно, ладно, не будем, – успокоил его Живцов. – Давайте, ребята, лучше почитаем свежий номер «Пионерки». – И он вытащил из кармана газету.

Синицын понял, что его уже ничто не спасет. И тут он вспомнил про мышонка.

– Ребята, а что я сегодня видел! – воскликнул он, откладывая в сторону карандаш. – Из-под холодильника белый мышонок выскочил, а усы и хвост у него золотые. Честное слово, не вру!

– Ой, с золотым хвостом! – всплеснула руками Даша. – Вот бы поглядеть на него!

Но мальчишки смотрели на Макара недоверчиво.

– Ты что нам заливаешь? – прищурился Генка. – Где это ты видел мышей с золотыми хвостами?

– Под холодильником! И не заливаю я. Нужно очень! Не верите – не надо. Только у него и глаза золотые!

– Ха-ха! – без улыбки сказал Генка. – А уши у него серебряные?

– Уши я не рассмотрел…

– Работай лучше, работай, – командирским тоном бросил Лысюра.

Синицын уныло склонился над газетой, задвигал локтями, крепко стиснув карандаш, и вдруг услышал крик Даши:

– Ой, что ты наделал! Тушь опрокинул!

Глубокой ночью

Синицын отпрянул от стола. По белой скатерти расплывалось громадное черное пятно, похожее на паука.

– Эт-то я оставил пузырек открытым, – заикаясь пробормотал Живцов.

– Быстрее снимайте скатерть и – в ванную! – приказала Даша. – Попробуем отмыть…

Скатерть сдернули и потащили в ванную. Даша сложила ее углом и сунула под струю горячей воды.

– Поворачивай! Поворачивай! – помогал ей Лысюра.

Через плечо с несчастным видом заглядывал Синицын:

– Ну как, отмывается?

– Немного отмылась, – ответил Генка. – Но пятно видно.

Скатерть отжали и повесили на батарею. Пятно стало бледнее. Синицыну казалось, что оно занимает уже половину скатерти.

– Ну, Синицын, будет тебе! – сделала большие глаза Даша. – Я лучше побегу, а то еще и мне попадет.

Живцов и Лысюра нерешительно затоптались. Они явно почувствовали себя неуютно.

– Ну, мы это самое… пойдем… – почесал затылок Генка. – Я совсем забыл: к контрольной надо готовиться. По математике.

– И мне тоже, – Зина уронил с носа очки, но благополучно поймал их. – Домой к тому же далеко добираться. На двух трамваях и одном автобусе.

И ребята решительно направились в прихожую, стали торопливо одеваться.

– В общем, ты рисуй… Завтра мы придем за газетой. Договорились? – Генка тряхнул руку Синицына и как-то боком проскользнул в дверь вслед за Дашей и Живцовым.

Дверь захлопнулась. Синицын остался один.

«Скоро мама должна прийти! – вспомнил он. – Что делать, что делать?»

Он снова расстелил скатерть, а сверху положил стенгазету, полностью закрыв пятно. И вовремя! Едва он закончил, в комнате появилась мама. Она прошла прямо к столу и с любопытством стала рассматривать стенгазету.

– Молодцы! – похвалила она. – А где же заголовок?

– Да мне написать поручили, – вяло отозвался Макар.

– Тебе? – удивилась мама. – Ты ведь не умеешь.

– Поручили, значит, нужно суметь.

Мама, возмутилась:

– Есть же ребята, которые хорошо рисуют, зачем они поручили тебе? Я поговорю с Ниной Борисовной.

Макар испугался:

– Не надо говорить с Ниной Борисовной!

– Почему?

Синицын принялся лихорадочно выдумывать небылицы:

– Понимаешь, это у меня общественная нагрузка. И я попробую.

– Пусть тебе дадут другую, – заметила мама. – То, что тебе по силам.

– Так все нагрузки уже разобрали, а мне эта досталась.

Мама пожала плечами:

– Странное у вас что-то творится. – И ушла в спальню. – Ты думаешь ложиться? – крикнула она оттуда.

– Сейчас, мама!

Макар торопливо погасил свет, но не лег спать, а сел перед стенгазетой и, подперев щеку ладонью, задумался.

«Сколько бед принес этот день! Скатерть залил тушью. Заголовок не сделал. А еще придется завтра „Маленького принца“ отдать. Вот не отдам, пусть мою фамилию пишут под карикатурой!» Он с неприязнью посмотрел на толстого противного человечка, прячущего в шкаф свои книги. В смутном свете луны человечек, казалось, шевелился – то спрячется за шкаф, то вылезет…

Голова Синицына клонилась все ниже и ниже, пока нос не уткнулся в газету…

Когда он проснулся, за окном была ночь, луна, словно круглый электроплафон, светила в окно, на полу лежали голубые квадраты. Макар повертел головой и понял, что он спал, сидя прямо за столом. Что же его разбудило.

Из коридора донесся подозрительный шум. Синицын тихонько направился туда.

Неожиданно появился Брехун и, стуча коготками, двинулся за хозяином. Ночью он не лаял – к этому его еще папа приучил.

В коридоре Макар увидел Обормота. Взъерошенный, с горящими глазами, он рвался в ванную комнату, пытаясь открыть дверь. Шерсть на нем стояла дыбом, хвостом он стучал об пол, как палкой.

– Что тебе там нужно? – яростно шепча, спросил Макар и хотел оттащить Обормота от двери, но кот неожиданно больно царапнул его руку,

– Ах так! – разозлился Макар. – Я с тобой по-хорошему, а ты… Ну, погоди!

Он схватил кота за шиворот, открыл дверь – и Обормот с коротким злым мяуканьем полетел в темноту лестничной площадки. За ним молча ринулся Брехун, едва не сбив Макара с ног.

– Что это с ним? – удивился Синицын. Потом открыл дверь в ванную и включил свет.

– Никого… – разочарованно сказал он, озираясь. Мирно сияли никелированные краны. Стояли цветные флакончики с шампунем. В пластмассовом стаканчике дремали зубные щетки.

– Тик-так! – услышал вдруг Макар. Он заглянул в ванну и в изумлении вытаращил глаза: там сидел белый мышонок с золотым хвостиком.

– Как же ты попал сюда? – шепотом спросил Макар и взял мышонка на руки. – Тебя, наверное, кот загнал?

– Тик-так! Тик-так! Тик-так! – пронзительно пискнул мышонок и затих. Он сидел в ладонях Синицына и мелко дрожал. «Как странно он пищит!» – подумал Макар и поднес его ближе к свету. Восхищенный, замер. Хвост и усики у мышонка действительно оказались золотыми. А глаза были янтарного цвета, окруженные крохотными золотыми ресничками. Макар осторожно погладил по мягкой белоснежной шерстке. Мышонок шевельнул хвостиком, замигал и начал обнюхивать палец Макара.

– Что, есть, наверное, хочешь? Ну пойдем, я тебя накормлю.

Он понес мышонка на кухню и накрошил в ладонь немного хлеба. Мышонок понюхал его, но есть не стал.

– Ну, тогда иди домой. – Макар опустил мышонка на пол, тот метнулся и пропал под холодильником. Синицын со вздохом собрал крошки и бросил их вслед мышонку:

– Проголодаешься – пожуешь.

Он выключил свет и уже собрался уходить, но услышал тоненький голосок:

– Тик-так, добрый мальчик! Ты меня слышишь?

Синицын вздрогнул.

– Кто ты такой? – спросил он и почему-то встал по стойке смирно, как на уроке физкультуры.

– Я мышонок Тик-Так, живу в вашем холодильнике.

– В холодильнике? – удивился Макар.

– Да. Я слежу за тем, чтобы он хорошо работал.

– Ух ты! – восхитился Макар. – И тебе не холодно?

– Нисколько. Я окружаю себя шубой из теплого воздуха.

– Но как ты туда попал?

– О, это долгая история. Когда-нибудь я расскажу тебе ее. Но мне сейчас пора. Говори, чего тебе хочется, добрый мальчик?

Синицын принялся лихорадочно соображать. Но, как назло, ничего не приходило на ум Макару. Очень хотелось спать.

– Да я ничего не знаю.

– Ну что же, – пискнул мышонок. – Ложись спать, утро вечера мудренее…

И мышонок Тик-Так, вильнув золотым хвостиком, исчез

Макару еще сильнее захотелось спать. Просто ужасно. Глаза у него так и слипались.

Он добрался до кровати, кое-как разделся и только нырнул под одеяло, как мгновенно заснул. Последнее, что он услышал, был противный крик Обормота под дверью.

Хрустальный стаканчик

Проснулся Макар от щекочущих лучей солнца. Он сладко потянулся и сразу все вспомнил: и незаконченную стенгазету, и испорченную скатерть, и говорящего мышонка с золотым хвостиком.

Стенные часы пробили десять.

– Ой, – спохватился Макар, – сейчас ребята придут, а у меня ничего не готово.

Он вскочил, подбежал к столу и вскрикнул: на белом листе ватмана горели необычайно красивые буквы заголовка: «Пионер». Слово переливалось радугой, от него нельзя было оторвать глаз. Долго любовался Макар на это чудо, потом, все еще не веря себе, потрогал буквы пальцами. Нет, они были на самом деле, это ему не спилось.

«Какой я дурак! – сказал он себе. – Ведь это же мама нарисовала!» – И тут же испугался: а пятно? Наверное, заметила. Он поднял стенгазету и ахнул: скатерть была совершенно чистой. Пятно таинственным образом исчезло. И еще Синицына поразило то, что посреди стола лежала новенькая книжка в золотом переплете – «Маленький принц»!

Макар кинулся к шкафу. Его книжка стояла на месте.

В прихожей зазвенел звонок. Синицын накрыл обе книги стенгазетой, натянул брюки и подбежал к двери: «Вот я вас сейчас удивлю!»

Перед ним с испуганным видом стоял Зина Живцов.

– Ты одни? – разочарованно спросил Макар: он так хотел увидеть Дашу!

– А ты тоже один? – в свою очередь спросил Живцов.

– Конечно, один. Мама давно на работу ушла.

Зина облегченно вздохнул:

– Это хорошо, – и, перегнувшись через перила, крикнул: – Ну, долго вы там? Идите скорей!

– А кто там? – удивился Синицын.

– Поспелова и Лысюра… Понимаешь, у нее шнурок на ботинке развязался, вот они и застряли, – Живцов отвел глаза.

– Понятно! – догадался Макар. – Вы мамы моей боялись? Из-за того, что скатерть испортили…

– Предположим, скатерть испортил ты, – послышался голос Лысюры. – Но все равно, мало ли что бывает…

– А вот увидите, что бывает! – заорал, не выдержав, Синицын. – Заходите скорей!

Глаза Даши загорелись любопытством. Она первой подбежала к столу.

– Ах! – вырвалось у нее при виде чудесного заголовка. – Как красиво!

– Что там? Что? – толкая друг друга, кинулись к столу Генка и Зиновий. – Вот это сила!

Насладившись восхищением друзей, Синицын сдернул стенгазету со скатерти:

– Отгадайте, где пятно?

– Какое пятно? – удивилась Даша. – Это же новая скатерть!

– Точно, новая, – зачем-то щупая материю, подтвердил Живцов.

– Никакая она не новая! – обиделся Макар. – Это та самая, вчерашняя…

– А где же тогда пятно? – не поверила Поспелова. – Или вы его чем-то свели?

– Оно само исчезло за ночь. Вот!

Лысюра досадливо поморщился:

– Брось заливать, Синицын! Ты еще скажешь, что заголовок сам нарисовался?

– Конечно, – ответил Макар и прикусил язык. Кто ж ему поверит? Еще на смех поднимут. А Генка уже разглядывал книги.

– Так у тебя два «Маленьких принца», оказывается?! А сам вчера говорил, что не можешь дать книгу для библиотеки.

– Так вчера была одна. А ночью… А ночью появилась другая.

Ребята переглянулись.

– У тебя что, температура, Синицын? – Генка повертел пальцем у виска. – Или свихнулся?

Макар обиделся.

– Можешь не верить, твое дело. Забирайте свою стенгазету.

– Не твою, а нашу, – строго поправил его староста, скатывая лист ватмана в трубку.

– У тебя веревочка есть? – спросил он.

– Сейчас принесу! – буркнул Макар и отправился на кухню, где у них на крючке висел моток бельевого шнура.

Но как только он вошел, заметил, что дверца холодильника приоткрылась. Он хотел захлопнуть ее и удивленный замер. В холодильнике стоял хрустальный стаканчик с мороженым. Макар осторожно взял его. За прозрачными стенками пламенели красные ягоды клубники, утопавшие, как в пуху, в белоснежном мороженом. В стаканчик была воткнута маленькая хрустальная ложечка. Макар не удержался и попробовал мороженое: такого вкусного он еще не ел! Мороженое было невероятно, прямо-таки фантастически ароматным! Макар зажмурился от невыразимого удовольствия, но неожиданно спохватился: надо же угостить и друзей! Он вернулся в комнату.

– Мороженое! – обрадовались все. – Тащи ложки, быстрее!

И четыре ложки, в том числе и хрустальная, нырнули в стаканчик, катастрофически быстро опустошая его.

– Все! – Живцов смачно обсосал ложечку. – Эх, маловато.

– Повеселились – и за работу! – Лысюра отодвинул в сторону стаканчик и развернул сборник задач.

– Ой, смотрите! – восторженно воскликнула Даша.

Хрустальный стаканчик, стоявший у края стола, был снова доверху наполнен мороженым. Когда это случилось, никто не заметил, только Живцов был готов поклясться, что стаканчик не двигался с места. Но самое удивительное: теперь в нем было не клубничное, а шоколадное мороженое. Темно-коричневая масса его тяжело наползала на хрустальные стенки.

– Фокусы Кио… – простонал Лысюра.

– А я знаю, знаю! – захлопала в ладоши Поспелова. – Мы отвернулись, а Макар подменил стаканчик. Подменил, подменил!

– Ничего я не подменял! – возмутился Макар. – Вот еще. Я сам только сейчас это мороженое увидел. Лучше давайте его съедим.

Через две минуты и этот стаканчик был пуст. Его поставили в центр стола и затаив дыхание стали наблюдать за ним.

Дружный крик вырвался у всех одновременно: стаканчик внезапно наполнился желтым сливочным мороженым! У Живцова слетели очки, Даша застыла с открытым ртом, а Лысюра озабоченно пытался нащупать свой пульс и никак не мог.

– Почему же пульс не бьется? – встревоженно обратился он к Зине.

– Что я тебе, доктор, что ли? – огрызнулся тот, надевая очки.

И только Синицын не растерялся. Он уже догадался, что все эти чудеса произошли по велению Тик-Така, но пока решил об этом молчать.

Наконец Даша с опаской взяла в руки стаканчик и начала его разглядывать.

– Может, у него двойное дно? – предположил Генка. – Я в цирке видел: клоун при всех выпивает полный стакан, а тот снова наполняется до краев. Фокусный стаканчик.

– Сам ты «фокусный», – ответила ему Даша и сказала: – Тут рисунок какой-то. Смотрите!..

Все склонились к стаканчику и разглядели на нем изображение золотистого мышонка.

Да, Макар не ошибся. Это был подарок Тик-Така.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю