Текст книги "Белая змея"

Автор книги: Евгений М.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

II

1

Ангел заказал вино. Для него показалось, что оно поможет скрасить то, что произошло в тюрьме. Его разрывало, сердце казалось вот-вот хрустнет и его осколки испарятся в раскалённом воздухе бара.

Перед его взором до сих пор стояла та женщина, от которой никакой человечности больше не оставалось. Ведомая только инстинктами и рефлексами, она только и может, что уничтожать всё вокруг. «Сделал ли я все правильно? Да, да, тут даже и думать не надо… А может все-таки стоит на минутку?

Ведь она же хоть какой никакой, но человек… Нет, она хуже. Она – женщина! Они все созданы для разрушения того, что мы, настоящие люди, создаем! Так было с детства, так было с отрочества, так было с юности…

… А может я не прав? Ведь все мои мысли и идеи… они в каком-то смысле оказались под влиянием моего прошлого. Может это я разрушил что-то, может это я виноват в уничтожении её…

… Нонсенс! Ты всё сделал правильно, не хватало только винить себя за это. Она знала (знала ли?) на что шла. Именно об этом будет написана твоя поэма, не так ли? (поэма?) Она лгущая, лицемерная тварь! (она вроде шла навстречу следствию?)»

Помимо постоянной переигровкой перед глазами того, что стряслось пару часов назад, он также был озадачен таким явлением как телепорты. Дело в том, что последние недели он не может вспомнить как именно попадает в различного рода помещения. Всю дорогу он забывает, а ведь по пути домой или на работу можно что-то обдумать, можно разобраться во всём.

Каким-то образом он, будто бы по щелчку, хочет попасть из тюрьмы в бар – и сразу же там оказывается. Хотя он замечает (ведь он нотисер) что явно где-то ходил, его ботинки грязные, а на куртке блестят капли от дождя. Возможно золотого дождя. Но его больше всего беспокоило, что он не может всегда проводить время так, как именно он этого хочет.

Ангел посмотрел на висевшие над барной стойкой настенные часы. Они были округлой формой, а на заднем фоне красовался логотип бара. Ничего обычного, лишь огненная буква “Б”. Ангел сосредоточился на стрелках, которые ходили медленней обычного. Ему казалось, что бокал вина он заказал одну вечность назад.

– Так-с, вот ваше вино, заказанное ровно одну вечность назад! – сказал бармен.

Бокал стремительно поплыл через всю барную стойку. Ангел сразу же вернулся в мой… Точнее наш мир и вытянул руку на всю стойку так, чтобы бокал даже если хотел, не смог пролететь мимо Ангела. Только если стекло, как это обычно бывает, не сделано из голограммия. Или даже телепортиума, тогда бокал вообще мог попасть в чужие руки!

К счастью все обошлось и бокал сделан из настоящих материалов. Возможно ведущими мастерами Европы. Или даже Америки. Или даже даже Азии. Или даже даже даже Африки. Или даже даже даже даже…

Ангел поднес бокал к носу (своему?) и попытался узнать что именно за напиток ему поднёс божественный бармен. Его интересовал год и страна происхождения (Австралии!). Но сразу же, к своему сожалению, он понял, что из него так себе сомелье и сказал:

– Только не отходите, пожалуйста, я возможно скоро еще закажу, – после этих слов он сделал глоток так, что половина бокала уже прошла половину своего нелегкого пути по пищеводу Ангела.

– Можете не переживать, я буду рядом. Все равно новых клиентов пока не видно.

Ангел оглянулся: вокруг никого не было, только он и бармен. Также он заметил, что цветовая гамма и освещение похожи на его квартиру. Он не хотел спешить с выводами, поэтому решил дальше продолжить беседу, чтобы рассеять всего его сомнения. А стратегию он выбрал постепенной подводки к этой теме, чтобы не казаться прямым человеком.

– А знаете, – сразу сказал Ангел, – этот бар – это же моя квартира? – после этих слов Ангел ударил себя по лбу. Повезло, что хоть не бокалом, сделанного не из телепортиума, а из настоящего стекла, склонного быть весьма режущим цветком.

– Я могу уверить вас, что это не ваша квартира, – улыбнулся бармен. – Это мой бар.

– Да? – Ангел сделал еще глоток и прищурился. – Докажите тогда!

– Ну, во-первых, что есть в вашей квартире?

– Есть кровать, диван, столик… эм, телевизор. Открытое окно есть.

– Почему оно не закрыто?

– Жду призраков! – Ангел улыбнулся и отпил вина так, что в бокале осталось совсем немного.

– Скажите, видите ли вы здесь все это? – Ангел переглянулся.

– Не-а.

– Значит, это не ваша квартира. И вы находитесь в баре.

– Но как же цвета…

– Вы могли вполне позаимствовать их отсюда, ведь вы сюда часто приходите. Или может быть… – Бармен стал играть пальцами на стойке как на баяне, – вам все эти цвета кажутся.

– Что?

– Ну вам же тут приятно.

– Ага…

– И в квартире вам приятно.

– Да…

– Значит вы, бессознательно, смешиваете квартиру и бар. От квартиры вы видите цвета, а от бара – физические вещи, которые невозможно воссоздать. Ну, вы этот стол узнаете? – бармен указал на столик в дальнем углу.

– Не-а…

– Значит он существует на самом деле; он что-то новое. Не так ли?

– Я не понимаю ничего уже, такой сложный день… – Ангел допил вино и показал бармену пустой бокал. Тот кивнул и долил еще вина.

– Что же случилось?

– Я даже не знаю, как это пересказать. Это был… ад на земле.

– Так что же там такого было?

– Я увидел дьявола, самого настоящего… она убила… своего ребенка….

– Ужас…

– Да! Ужас! Слова не могут ЭТОГО описать! И поэтому я не могу понять… что мне делать с этим. Я действовал на эмоциях, как мой коллега и говорил… Если они узнают, что я сделал, меня… уволят… Я не хочу быть уволенным. Я столько сил вложил в это… Не хочу этого… – Ангел залпом выпил все, что находилось в бокале, и бармен тут же обновил его.

– Тяжело вам, наверное.

– Ага… Я могу даже фотографию показать. Того, что она сделала.

– Давайте.

– Предупреждаю, – Ангел сунул руку в карман, – это будет весьма неприятно. Ваш день, ваша неделя, месяц, год, жизнь могут быть испорчены после этого.

– Я готов, – кивнул бармен и пошлепал свои щеки.

– Вот она, – Ангел положил фотографию на стол, а сам отвернулся. Бармен стоял неподвижно, видимо пытаясь осознать фотографию и ее содержимое.

– А… Вы… вы сами видели, что на ней?

– Да, и я не хочу больше видеть это! Надо сжечь все эти копии, а оригинал отдать как улику, – Ангел несмотря смял копию и положил получившийся комок в карман. – Дома сожгу…

– Хм… Хм… Только смотрите – дом не сожгите, – бармен посмотрел с серьезным взглядом на Ангела, тот даже немного испугался и отпил вина, чтобы стать чуточку храбрым.

– Я в этом деле п-р-р-р-р-р-р-ро!

– А вы можете описать женщину? Что вы с ней сделали? Я понимаю… что она дьявол, но все же… из любопытства…

– Пфф, я же уже говорил, – Ангел посмотрел на бармена, сделал паузу и рассмеялся. – А, а-а-а-а-а! Я говорил самому себе, ха-ха, – бармен с тем же серьезным взглядом продолжал смотреть на клиента. – Она. Убила. Своего. Ребенка. О чем. Тут. Можно. Говорить?

– Как вы бы ее описали, внешне.

– Ну, у нее ужасный нос, ужасные глаза, ужасная кожа, ужасные волосы, ужасный голос, ужасно все! ВСЁ! ВС-ЙО-О-О-О-О!

– Понятно… Но должно же быть в ней что-то хорошее.

– Не-а, она дьяво… дь… дьявол во плоти. Человеческой плоти.

– А, я вижу вам тяжело уже говорить от вина.

– Что?! Да я свеж. Я все расскажу про нее, щас! – он допил бокал и выкинул его через плечо, образовав целую лужу осколков. Затем с широкими глазами посмотрел на бармена.

– Ничего, я приберу. Рассказываете.

– Она убила ребенка. Сделала то, что вы видели на фотографии. Следовательно, – она дьявол. Затем мы дали ей наркотик, чтобы ей стало приятно, чтобы она говорила правду.

– А что до этого она говорила?

– Да бред она несла… Ну плакала, делала вид, что не хотела этого. Мне еще ее голос показался знакомым, хмм… И я такой – так, подождите, давайте дадим ей новый, потрясающий, экспе… экспремин…. Блин, сложна!

– Экспериментальный.

– Ага. Мы ей дали это. Сразу другой человек. Сразу стала тем, кем является на самом деле.

– Допустим… Что она говорила?

– Она говорила, и несколько раз, прошу заметить, – Ангел провел двумя пальцами перед глазами бармена. – Она говорила, что ей это приносило удовольствие.

– Что именно?

– Убийство, что же еще. Насилие. Это чистейшее зло!

– Она так и говорила? Говорила, что ей понравилось убивать собственное дитя?

– Да! ДА! Понимаете?

– И вы это слышали?

– ДА! Своими собственными ушами! – Ангел невольно похлопал своими собственными ушами.

– Своими значит… Да, серьезный случай… с женщиной, разумеется.

– Ага, – Ангел зевнул и посмотрел на часы. Казалось, что стрелки так и не сдвинулись с места, а по центру можно было заметить широко открытый глаз. – Ладно, пойду. Нам нотисерам надо работать на износ.

– Нотисерам?

– Ага, от английского нотис – замечать. И я замечаю многие вещи.

– А, это так называется, интересно, – бармен впервые за долгое время расслабил свое лицо и улыбнулся. – Мой брат близнец тоже нотисер, получается. Я тогда вам даю скидку в 100 процентов! В честь этого невозможного совпадения! И скажите, – Бармен подвинулся ближе к Ангелу и прошептал,– вы же пойдете еще в магазин?

– Ну надо домой вначале, потом может зайду куплю чего-нибудь…

– А можете зайти тогда в этот магазин, – бармен протянул визитку Ангелу. – Там будет мой брат. И передадите это. – Бармен достал пустой лист бумаги.

– Ну, вы же бесплатно, получается, угостили вином. Пойду в этот магазин, тем более, – он посмотрел на визитку, – он рядом с моим домом находится.

– Замечательно, – бармен улыбнулся. – Вы меня сильно выручите.

Ангел встал и направился к выходу. По пути он заметил осколки бокала и посмотрел на бармена. «У него вроде уборщиков нет, да и угостил дорогим вином. Может стоит помочь ему?»

– Идите, идите! Я приберу сам!

Ангел посмотрел еще раз на осколки, пожал плечами и пару раз щелканул.

2

Дорогу Ангел опять не помнил. Очнулся после хлопка входной двери. Ему стало немного грустно от этого телепорта, но он сразу же засмеялся: эффект от алкоголя достиг своего апогея.

Обычно серая и страшная раскраска подъезда ему тогда казалась жизнерадостной, яркой. Стены повсюду переливались в цвета радуги. По бокам до потолка росли цветы. Единственное, что огорчало картину – сидевшая спиной к нему консьержка. Он не помнил ее имя, да и не хотел с ней общаться. Прошел мимо нее как можно быстрее.

По пути на лестничный пролет он рассматривал ряд квартирных дверей. «А я и не думал, что они настолько классные, эти двери!». Железные, стальные, синие, фиолетовые. Возможно, каждая дверь являлась зеркалом души человека, проживающего за ней.

Например, в этой квартире, с красной дверью, живет веселый и жизнерадостный мужчина, и все у него получается. А за этой, черной и глухой, живет грустная, злая старая скряга двадцати лет, с которой у Ангела постоянно возникали какие-то конфликты.

Один раз он пошел выбрасывать мусор, а она куда-то спешила. Врезалась в него. Тот упал, она упала, пакет упал, весь мир будто бы упал. Повсюду разбросались пустые бутылки и, непонятно какого происхождения, испорченное мясо. Она покраснела, стала делать вид, что извиняется. Собрала весь мусор в пакет и помахала рукой, сказав: «Извините! Мне надо на пары!».

Ангелу не понравился этот жест. Рука, которую она в тот момент подняла, была очень грязной. Она что, имела ввиду, что это он во всем виноват?! Или просто хотела нагрубить и показать грязную и не эстетичную руку?

Он ударил ногой по этой двери и пошел дальше. Видимо из-за сотрясения от удара, то ли от невыносимого ангельского перегара, им заинтересовались змеи. Дело в том, что весь дом был полностью забит ими.

Идея наполнить дом кошками никому не понравилась, а собаки – это прошлый век. Поэтому решили остановиться на змеях. Они могут ползать где угодно, съедают разных крыс и мышей, да и никому не мешают.

Вот и ползли змеи за Ангелом. Они были разные, не все были ядовитые, но все добрые своей душой. Как только Ангел заметил их – еще больше повеселел. Пошел вприпрыжку, на ходу сочиняя песню:

«Вот пошел я домой,

А за мной змей такой!

И теперь я в запой,

Вместе пьет змей со мной…»

Ангел остановился. Перед ним появилось первое препятствие: лестницы. Это будет трудно. Нужна будет координация всего тела. Но много людей же делали это испокон веку. «А я чем хуже?» Ангел кивнул в сторону змей, которые смотрели на него с опаской, насколько это вообще могут делать змеи, и сделал шаг на первую ступеньку.

Кто-то, великий человек, говорил, что самый трудный шаг в миллиардах ступеней – это первый. Но видимо он забыл уточнить, что в этот момент ты должен быть как можно трезвее. Да и что делать, когда ступени всё не заканчиваются? Ангел думал, находясь на второй ступеньке, что он больше не может. Критические части тела отказывают. Самое лучшее, что он может сделать для продолжения своего рода – пойти обратно.

… но вот он уже на десятой ступеньке. Пути назад нет. «И почему… тут… нету перил?!» Стоять он долго не мог – терялся и без того шаткий баланс. Давление в голове на миг бодрило, но сразу же отпускало и становилось еще хуже. «Давай, осталось совсем немного, сколько будет миллиард минус 10…». Он простоял слишком долго, пытаясь собрать остатки его логики и вычислить это загадочное число. Но оно в тот момент было слишком сложным для вычисления и для выговора вслух. Он стал сваливаться со ступеньки назад.

Говорят, что в последние моменты жизни перед тобой проносится вся жизнь. Мозг пытается найти информацию, которая поможет выжить. Но что поможет пьяному от трех бокалов вина человеку, который не справляется с поддержкой баланса и уже стремится к своей кончине? Только чудо. И чудо случилось.

Змеи, ползущие за ним, заметили падающего Ангела и тут же выпрямились во весь рост по вертикали, тем самым образовав ряды стоящих змей на ступеньках ниже. Им было тяжело стоять в таком положении, но они хотели помочь бескрылому Ангелу.

Ангел, будучи нотисером, заметил, что он упал не на грязную и твердую ступеньку, а на что-то гладкое; на мгновение он лежал в воздухе, только ноги стояли на ступеньках. Но эта подушка долго не выдержит. Змеи со всей силой выпрямились еще выше и этой силой воспользовался Ангел и облокотился вперед. И вот, он стоял на той же ступеньке, откуда недавно еще падал.

Прибывшая не на долго трезвость помогла ему подняться до второго этажа, где он и жил. Не на самом этаже, а в квартире, в дальнем конце коридора. Он повернулся назад. На него смотрели змеи. Долго думал, что сказать, да и стоит ли: они же змеи! Но все же решил хоть что-то сказать, чтобы отпустить свою душу:

– Спасибо вам. Вы снова спасли меня. Я этого не забуду. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество, товарищи, – Ангелу показалось, что он на мгновенье стал приверженцем коммунизма, хотел скандировать слоганы, вроде «Вместе мы сила, вместе мы будущее», но потом вспомнил, что ему надо купить сигареты за свои деньги, да и негоже быть нотисером-коммунистом. Звучит нелепо.

Змеи будто бы кивнули ему и поползли по лестнице вниз. Может нашли добычу. Может кому-то еще помогут. «Умные эти животные, змеи». Вспомнил про свою игрушечную толстую змею, с которой уже давно не играл.

Ангел вытер ноги и направился к своей квартире. Стены на этом этаже были уже не такие веселые. Везде серо, везде ободранная краска, на полу различные сломанные игрушки. Ползали змейки, но эти другие, не такие добрые.

Подходя к своей квартире, он вспомнил весь день. Тюрьму, бар, лестницу. Все это будто бы произошло за мгновение, но вот он уже стоял около своей двери. Слева, в тени, ему послышалось чья-то оживленность.

Чутье нотисера говорило ему посмотреть туда. Темнота заполонила все углы. Он прищурился. Увидел какое-то движение в тени. Кто-то тяжело дышал. Ангел тоже начал тяжело дышать. Теперь то он по-настоящему протрезвел.

3

Ангел отошел назад. Он понимал, что самое лучшее – это зайти в свою квартиру, спрятаться под плед и попытаться уснуть, закончив этот ужасный день. И не забыть закрыть дверь за собой. И может еще чего-нибудь выпить перед сном. И помолиться. Может еще телевизор посмотреть?

Однако до него дошла по-настоящему ужасающая мысль: дома нет выпивки! Это его лучшее снотворное; с трезвыми мыслями о стоящем в пару метров от его квартиры невиданного (буквально!) существа точно не получится заснуть. Да еще надо тот лист бумаги в магазин занести. Что же тогда делать?

Он собрал остатки своего разума и стал размышлять: «Заснуть явно не получится. Может тогда сразу пойти в магазин? Но, получается, вообще не было смысла идти сюда, подниматься и мучить себя! Да и не факт, что это существо уйдет отсюда к моменту, как вернусь с магазина…»

Еще его убивало любопытство. Он хоть и был напуган, но мысль о неизвестном и невиданном доселе существе сразу пробуждала его вполне себе степенную жадность. Если он сможет узнать про Снарка (так он заочно называл это нечто) побольше, исследовать его, может даже дать ему свои таблетки для экспериментов – это сможет принести ему столько денег!

Он решил подойти к этому существу. Сделал шаг. Существо стало еще сильнее дышать. «Боится значит!». Сделал еще шаг. Было слышно, что существо тоже сделало шаг. В сторону Ангела. «Почему оно не идет назад?». Ангел остановился. Существо же продолжало идти. И вот была видна его конечность, которая очень сильно похожа на человеческую ногу. На ноге будто бы надеты черные брюки, а само существо продолжало медленно приближаться, пока перед Ангелом не встал… человек в черном костюме. Он смотрел на пьяницу исподлобья, очень пристально.

– Так ты человек! Так не интересно! – неинтересный человек в костюме ничего не ответил на раздосадованные слова Ангела. – Я мог столько денег на тебе заработать! Мой отпуск бы удался! Лучше бы ты вообще не появлялся!

Человек продолжал неподвижно стоять, уставившись то на Ангела, то на дверь в его квартиру. Ангел спиной прикрыл дверь, пытаясь хоть как-то защитить свою собственность, но при этом никакой угрозы от этого человека не ощущал. Даже показалось, что они знакомы.

– Так, ладно, пошутили и хватит. Чего ты тут забыл? – сказал Ангел, указывая носом на темноту за его квартирой. Он не думал, что тот человек что-то ответит. Однако тот посмотрел на дверь за спиной Ангела, потом на самого Ангела. Вздохнул.

– Я наблюдаю, – сказал он монотонным растянутым голосом.

– Ого, да у нас намечается прогресс похлеще первого шага на Луну! – Ангел засмеялся, но серьезное лицо человека перед ним быстро потушило всю радость. – Слушай, что ты наблюдаешь? Давно ты наблюдаешь? Ты делаешь это за деньги, а? Отвечай!

– Я… наблюдаю.

– Да понял я, или тебе по одному вопросу задавать?! Зачем ты это делаешь?

– Я наблюдаю.

– Давно это делаешь?

– Я наблюдаю.

– Сколько тебя платят?!

– Я…

– …да ты издеваешься?! – Ангел не выдержал и ударил кулаком по двери. Он был настолько раздражен, что не заметил боль от удара по стали. – Если тебе платят – я заплачу намного больше, лишь бы ты ушел отсюда!

– Я наблюдаю.

– Да, блядь! Ты понимаешь, насколько тяжелый у меня был день? Хватит выпендриваться и расскажи, что именно ты тут делаешь?!

– Я наблюдаю.

– Ты меня доведешь, урод ты этакий! Живо! – Ангел схватился за подбородок человека в костюме и поднял его. Возможно, чтобы показать свою силу. Возможно, чтобы увидеть лицо получше. И тут он заметил, что лицо перед ним было очень знакомо. Оно было похоже на лицо Ангела, но при этом сильно отличалось. Было грубее что ли.

… он вспомнил. Это его сосед, Владимир. Ангел быстро отпустил соседа и схватил его плечо как можно сильнее, после чего тог сразу же закрыл глаза, пытаясь выдержать охваченную боль.

– Я… извини, я пьян, я забыл… Я забыл про тебя… Пожалуйста, пожалуйста, забудь об этом всем. Я не хотел! День очень трудный выдался! Простишь ли ты меня?

– Я наблюдаю, – сказал Владимир, все так же пытаясь незаметно для Ангела сопротивляться боли в плечах.

– Да, да, точно, я знаю, что с тобой сделать. Владимир! – тот открыл глаза. – Доложи результаты своих наблюдений!

Влад (Влад?) еще шире открыл глаза. Начал их попеременно то открывать, то закрывать. Смотрел резкими движениями по сторонам. Поприседал. Попрыгал. Побежал от одного конца коридора в другой. Вернулся к Ангелу, отдышался. Затем проглотил слюну и сказал своим все ещё монотонным голосом:

– Докладываю. Я заметил, что вы не закрываете дверь за собой.

– О, точно! Спасибо, Владимир! Надеюсь на этом всё?

– Еще вы часто не можете попасть в дверь. Вас будто раскачивает по сторонам, когда пытаетесь зайти за порог. Мне становится страшно.

– А, да, наверное, страшное зрелище, ха-ха! Молодец! Попытаюсь исправиться. Ты хороший малый, нам надо сходить куда-нибудь выпить.

– Что выпить?

– Ну, алкоголь. Тебе же есть восемнадцать уже?

– Я не считал…

– Да по тебе видно! Пойдем в бар, по пивку, или чего-нибудь там…

– Что такое бар?

– Заведение, в котором люди успокаивают свои души. Можно сказать, что это церковь, только повеселее.

– Что такое пивко?

– Напиток это! Похож на газировку, только с небольшой… горечью.

– И зачем такое пить? Я сладкое люблю…

– Чтобы разделить свою горечь хоть с чем-то, хоть с бутылкой или бокалом, – Ангел выпрямил губы и посмотрел вниз.

– Кстати, у меня есть еще, о чем можно доложить.

– Да? – у Ангела по шее прошел какой-то непонятный холодок. – И что же это?

– Я видел, как в квартиру за вашей спиной кто-то заходил. Похоже на женщину.

Глаза Ангела возвысились до его макушки. Сам он оглядывался то на дверь, то на Владимира. Посмотрел на потолок, пытаясь в надежде увидеть Бога. Ангел больше не хотел заходить в квартиру. Нет, он хотел, но не мог. Нет, он мог, но не хотел.

– Спасибо за то, что подготовил меня к этому, – сказал Ангел и повернулся к своей двери. – Можешь продолжать наблюдать.

Владимир кивнул и растворился в темноте. Ангел же содрогнулся от холода дверной ручки. «Она что, из-за льда сделана? Даже кажется, что жива. Может это все-таки змея, а не ручка?» Зайдя в прихожую он сразу же проникся знакомым запахом духов. Это была она. Его жена вернулась с отпуска.