Текст книги "Спец агент третьей категории"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Извините.

– Маша, – просит один из пилотов, – потанцуй со мной?

– Нет, нет. Я еле ноги волоку

Она подсаживается ко мне.

– Петя, – тихо говорит она, – Ты, извини меня. Мы с тобой потом поговорим. Сегодня проводи меня до гостиницы.

– Хорошо. Томка с тобой в номере?

– Со мной.

– Тогда прихватим ее и пойдем.

– Погоди еще немножко. Как приятно, что мы на земле. Минут двадцать посидим, неудобно как-то.

Ко мне подходит официант.

– Молодой человек, вам записка.

– Кто прислал?

– Вон с того столика.

Ближе к эстраде сидит в красном, красивом, длинном платье Валя, которая сегодня встречала меня в аэропорту, два знакомых стриженных типчика и грустный старичок, одетый во все черное с черной бабочкой. Я беру записку и читаю.

"Молодой человек, я хотела, чтобы вы присоединились к нашей компании. Валя."

– Маша, ты извини, но мне надо подойти к тем ребятам и поговорить.

– Хорошо, Петя.

Я подхожу к столику. Один из амбалов выдергивает стул от соседнего столика и пододвигает мне.

– Здравствуйте, – скрипит старичок. – мои друзья не умеют вежливо знакомиться. Все им бы ударить, да врезать, а я сторонник не силовых действий. Сегодняшняя история в аэропорту, лишний раз доказала, нельзя невежливо обращаться с незнакомыми гражданами. Я предположил, по рассказам моей дочки Валентины, что вы здесь не первый раз и вполне вероятно знаете кое-какие увеселительные места в городе. Пришлось поднапрячь осведомителей и я не поленился сам приехать на эту встречу с вами.

– Вам повезло. Честно говоря, я не очень хотел приходить на эту вечеринку. Но лишь настойчивые просьбы моей девушки, заставили меня очутиться здесь.

– Это вон та, в форме стюардессы? Хороша.

Старичок плотоядно смотрит на Машку.

– Очень хороша, – продолжает он. – Но я бы и так вас вычислил. Вы же живете в гостинице "Первомайской" в номере 66, правильно?

– Правильно.

– Вот видите, я и это знаю. А теперь к делу, времени у меня очень мало. Расскажите, что произошло в самолете? Как погиб Коля?

Я не ломаюсь, да и зачем.

– На 27 месте сидел всю дорогу парень с искаженным лицом. Когда мы прилетели в Красноярск, кто-то закричал, что пассажиру плохо. К нему подбежали, а он мертв.

– Где его вещи?

– Не знаю. Прибыла милиция, скорая и парня увезли.

– От чего он умер, вы не слышали?

– Говорят, плохо с сердцем.

– А кто вам передал записку для Вали?

Я рассказываю о двух парнях, он слушает и кивает головой.

– Вот видите и всего-то надо было узнать, а шуму на весь город. Кстати, где вы работаете?

И опять инструкция завертелась в голове и уставилась параграфом 17. В случае встреч с незнакомыми людьми характер и место работы не раскрывать. Использовать отработанную легенду.

– Я контролер компании "Воздушные линии" . Занимаюсь проверкой финансовой документации в дочерних компаниях и филиалах.

Старичок кивает головой.

– Теперь мне понятно ваше поведение. Очень гнусная работа и всегда требует скрытности. До чего же хороша, ваша девочка. В ней что-то такое близкое к Китаю.

– Она полу китаянка.

– Как ее звать?

– Маша.

– Маша, Мария, красивое имя. Да и сама она, очень красива. Познакомили бы меня с ней?

– Не могу и не хочу.

За столом наступила жуткая тишина. Валя с интересом смотрит на меня, а амбалы напряглись и хищнически уперлись серыми глазами. Старичок вытянул губы и с любопытством смотрит мне в лицо.

– Ну что же, я с ней познакомлюсь сам, но... попозже. Вы интересный молодой человек и мне весьма понравились. Мне бы хотелось. чтобы наше знакомство не прерывалось. Может еще и увидимся. До свидания.

Мы с Машкой тащим Томку из такси, остановившимся перед дверями гостиницы.

– Не уезжай к себе. Помоги мне ее уложить спать, – просит Машка.

Сонная администраторша выдала ключи и опять согнулась на стуле, продолжая досматривать любовные сны.

Машка в номер входит первая, я с Томкой в руках за ней и тут же вспыхивает свет. Напротив нас двое мужиков с чулками на голове, держат пистолеты с длинными глушителями.

Проклятая инструкция напоминает мне, кто я есть. В случае нападения на спецагента, применять все дозволенные и недозволенные приемы, стараясь исключить применение собственного огнестрельного оружия. Стараться не раскрывать себя.

– Здравствуйте, мадам Вей, – обращается один чулок к Маше.

Интересное начало. Оказывается Машка, мадам Вей. Я, по-прежнему, как дурак стою, держа на руках спящую, пьяную Томку.

– Что вам надо? – говорит Машка.

– Вас. Надо, что бы вы без шума ушли с нами.

– А с ними что?

Она кивает на нас.

– Нам свидетели не нужны.

Тут я взрываюсь.

– Слушай, ты, на...

Я бросаю ему на грудь спящую Томку. От неожиданности он валится вместе с ней на стул, стоящий за его спиной, потом с грохотом на пол. Теперь этот, правый. Удар по руке. Пистолет щелкает и пуля чмокает в стенку. Получай, наношу удар в горло. Парень рухнул, как подкошенный. Второй, барахтается под проснувшейся и визжащей Томкой.

– Вставай, – приказываю ему.

Томка затихла и с испугом смотрит на нас, полу оторвавшись от ковра. Парень встает и толкает ногой мне свой пистолет.

– Я сдаюсь. Не надо меня убивать.

– Маша, возьми пистолет. Стрелять умеешь?

Машка кивает головой. Подбирает пистолет, направляет его на парня. Я наклоняюсь над лежащим бандитом и пытаюсь залезть ему в карман. Вдруг сзади шорох и знакомый чмокающий щелчок, падаю на пол и переворачиваюсь. Мужик, видно получил от Маши пулю, он отлетел метра на два и валится на круглый стол. На груди растекается красное неровное пятно.

– Что ты сделала, дура?

Лицо Машки красное и испуганное, в руках дрожит пистолет. Я вскакиваю и забираю оружие из ее рук.

– Что ты наделала? – повторяю я.

– Петенька, он зашевелился, мне показалось он полез в карман.

Теперь на нее нападает истерика. Она припадает к моей груди и начинает дергаться от плача.

– Я не хотела, но он зашевелился. Я...

Теперь ее трясет.

– Маша успокойся, – я отрываю ее за плечи, – успокойся говорю. Ты все сделала правильно. Он мог убить нас. Погоди, я сейчас.

Подхожу к телефону.

– Что ты хочешь сделать?

Зареванное лицо Машки встревожено.

– Позвонить куда надо.

Набираю номер майора Реброва.

– Слушай, ты где? – сразу же переходит он на допрос.

– Срочно приезжай в гостиницу "Советская", номер 107.

– Что произошло?

– Убийство, Только ты не трезвонь по всему городу, надо все сделать тихо.

– Понял старик. А я здесь переполошился. Думал ты к себе девочек повез...

Зазвенели гудки отбоя.

– Вот, сволочь.

– Ну что?

Машка тревожно смотрит на меня.

– Сейчас мои друзья приедут сюда.

– Петя, Маша, что происходит? – вполне трезвым голосом говорит Томка, поднимаясь с пола она с ужасом глядит на развалившихся бандитов.

– Хотели нас ограбить...

– Они мертвые?

– Может быть.

Томка забивается в угол и сползает на пол.

Майор сразу сдирает чулки с голов.

– Так. Этого я знаю, этого нет. Этот по кличке Турок, из уголовников, проходит у нас по подозрению в убийстве нескольких человек. А это, новичок. Не здешний, очень похож на китайца. Мы сейчас их тихо вывезем от сюда, а вот с вами надо поговорить.

Машка кивает головой.

В управлении похоже работают активно даже по ночам. Везде снуют люди или смирно сидят по углам. Нас разделяют. С Машей говорят часа два, потом вызывают меня.

Ребров насмешливо смотрит на меня.

– Ну что, проморгал парня в самолете.

– Я только по записке догадался, что его убили, но как... непонятно.

– Тебе Красноярские разведчики намекнули, что это был укол. Я звонил к ним и выяснил, что укол сделан не острой иглой, а весьма тупой и она пропитана ядом.

– Ядом? Слушай Ветров, какой идиот при всех позволит уколоть себя. Да еще в руку.

– Значит нашелся. Яд выделен из сока среднеазиатской Карибы, но убил его не мгновенно, а через час.

– Понимаешь, он сидел у окна и любой человек, который бы к нему подошел, должна перегнуться через пассажира, который сидел рядом.

– А кто с ним сидел?

– Немолодая женщина.

– Мы ее поищем и постараемся допросить. Доктор говорит, что его кольнули, когда он садился в самолет. Теперь загадка номер два. Кто стащил в буфет его чемоданчик?

– Не знаю. Следователь нашел изрезанный чемоданчик в помойном бачке.

– Знаю. Его могла взять соседка и кому то передать... Все дела проходили перед ее носом. Мне сообщили, что опрошенные пассажиры в один голос говорят, что эта женщина с места не поднималась, так и сидела до конца, то есть до Красноярска. Сейчас красноярские сыщики ищут ее.

– А может взяли соседи с передних или задних кресел? Полка-то сплошная.

– Может и соседи. Теперь дальше. Парня ждали в Красноярске и Владивостоке. У нас его, даже ждала Валентина, дочка босса.

– Мне эти ребята в Красноярске сказали, что Валя невеста убитого.

– Чушь. У Вали есть муж, но смотри, на встречу едет она. Значит парень, что-то вез важное с собой. Мы сейчас дали запрос, к вам в город, по поводу Платова Константина Викторовича, так звали погибшего по данным Аэрофлота, и еще не получили ответа.

– Так что ты выяснил из допроса Маши?

– Ничего, кроме второй ее странной фамилии. Маша родилась от китаянки студентки, которая обучалась в Москве. Муж русский, инженер. Во время охлаждения наших отношений с Китаем, все студенты– китайцы покинули Россию и мать, бросив ребенка, уехала. Второе имя от матери и кто-то, по прошествии стольких лет, вспомнил ее.

– Это все?

– Пока все. Будь внимательнее, мы находим, что этим все не кончиться. Постарайся во время рейсов подольше быть при Маше, охраняй ее, а здесь под наблюдение ее возьмут другие.

Мы возвращаемся с Машей в гостиницу.

– Ты не уходи от нас, – просит Томка, – Мне страшно.

– Петя, правда, оставайся здесь, а утром вернешься к себе, – просит Машка.

– Куда же лечь, кровати-то две?

– Очень интересно, я бы была не против, если бы ты лег ко мне, вызывающе говорит Машка.

– Нет уж, пускай он спит на моей кровати, а я лягу к тебе, – говорит Томка.

– Ну что ты за партнер? – тянет Машка. – Но из любви к тебе, я согласна на неудобства.

Мы долго ворочались, Машка с Томкой беззлобно переругивались на тесной кровати и наконец заснули.

Проснулся я от щелчка. Машка, в халате сидела на стуле рядом с кроватью и держала в руке мой пистолет.

– Машка, что ты делаешь?

– У тебя ТТ?

– Другого не дали. Положи на место.

Она неохотно закладывает оружие в подмышечную кобуру.

– Томка ванну заняла, а я села и ударилась обо что-то твердое.

– И, конечно, не выдержала и посмотрела, что это такое?

–Посмотрела. Она пересела ко мне на кровать. Провела ладонью по щеке.

– Колючий.

– Кстати, где бы мне достать бритву?

– Поедешь сейчас к себе и побреешься. Время только семь часов и ты успеешь соблюсти конспирацию.

Машка наклоняется и целует меня в губы. За дверью ванны кончается шипенье воды. Машка вскакивает и идет к ванне.

– Томка, ты скоро?

– Выхожу.

В аэропорту я болтаюсь среди пассажиров и, выбрав свободное кресло, плюхаюсь в него.

– У вас нет огонька?

Рядом со мной стояла Валя. Сейчас она одета в платье, хотя длинные, стройные ноги оголены по... Мне приходиться подняться и мы почти касаемся друг друга.

– Я не курю.

– Хотела вас навестить в гостинице утром, но в номере никого не оказалось.

– Я был в другом месте.

– У своей красавицы?

– Разве я вам должен докладывать, где я бываю.

– Нет. Но, во-первых, я ищу вас по чисто деловым вопросам, а во-вторых, не скрою, вы мне нравитесь. Не всякий человек, может дать отпор моему старику.

– Простите, что вам надо?

– Задать пару вопросов. Что вы сделали с нашими ребятами?

– С какими?

Я стараюсь оттянуть время.

– С теми, которые были посланы в гостиницу, что бы пригласить вашу девушку... к нам. Старик очень хотел поговорить с ней.

– Какой нетерпеж. Только вышел из ресторана и тут же послал к понравившейся девочке подонков. Очень хорошо, что я его расстроил. Пришлось этим придуркам набил рожу и выкинул из номера.

Она недоверчиво смотрит на меня.

– Вы это серьезно?

– Вполне. Они очень неприлично стали разговаривать с девушками и со мной, что я весьма не люблю и пришлось применить силу.

Она в полном обалдении.

– Вы что, действительно их выкинули из номера?

– Не из окна же...

Теперь на ее лице мелькнула улыбка.

– Папа их теперь убьет.

– Этот старикашка, ваш папа.

– Этот старикашка, свернет вам шею. Поосторожней, пожалуйста.

– Простите.

– Вы сюда еще прилетите?

– Обязательно. У меня такая дурная служба.

По радио пригласили на посадку.

– Мне пора идти.

– До свидания, Петя..., – она отступила на шаг и протянула мне руку. Откровенно говоря, мне очень хочется еще раз встретимся с вами. Если вы в следующий раз прилетите сюда, позвоните мне по телефону?

Она протягивает мне клочок бумаги с номером.

– Разве вам нужен звонок. Поднапрягите своих друзей и вам сразу сообщат о моем прибытии.

– Мне приятней будет слышать ваш голос по телефону.

– Валя, ты всегда так идешь на пролом?

– Всегда. Если мне что то понравиться, я сверну головы всем, кто будет стоять на дороге.

– Что ты вбила себе в голову? Папа найдет тебе красавцев тысячу и муж вроде у тебя есть.

– Я не хочу тысячу, хочу одного, а по поводу мужа, его у меня нет. Есть только ребенок и документы, что жената.

– Господи, и тебе чего-то не хватает, ведь почти все есть.

– Ты не прав, у меня нет основного, личной жизни, – дополняет она.

Валя обдает меня ароматом духов и прикасается губами к щеке. Мне вспоминается заводская Люська, которая учила поцелуям. Но нельзя баловать эту фурию, она меня здесь, на вокзале, разорвет и разденет... И потом, а как же Маша?

– Пока, – шепчет Валя. – До встречи.

Без происшествий долетаем до Красноярска. Здесь часть людей сходит и садятся новые пассажиры. Дядя Вася пожимает плечами, когда прохожу мимо него. Значит ничего для меня нет.

Сижу в кресле и пытаюсь под однообразное вытье моторов, подремать. Вдруг в салоне раздается шум и Томкин визг.

– Граждане, спокойно, – басит чей-то голос, – сидите на своих местах.

Голос приближается ко мне и напоминает, кто я есть. Во мне добросовестно пыхтит инструкция. Я просовываю руку под мышку и снимаю с предохранителя пистолет. Неизвестный идет к кабине летчиков.

– Мы вас не тронем, – продолжает приближаться голос, – А вы постарайтесь вести себя пристойно.

Человек подходит к дверце и замахивается для стука... Теперь вступаю в действие я. Как пружина, отрываюсь от кресла и ударяю его пистолетом в спину. Мужик валиться на пол и я добиваю его по голове.

– Варан, что у тебя?

Из другого салона с пистолетом в руке появляется худой парень. Я стреляю в него два раза и оторвавшись от пола, несусь через развалившийся в проходе труп, в следующий салон. По центру стоит бритый амбал, одной рукой он зажал голову Машке, другая держит пистолет у ее виска.

– Только пошевелись и я снесу ей голову, – хрипит гаденыш, – бросай оружие.

Это только в кино, полицейские в этом случае, бросают пистолеты на пол, у меня инструкция. В случае захвата заложников, применять все доступные средства. Я нажимаю на курок. Пуля удачно попала парню лоб, высовывающийся из-за плеча Машки, и отбросила на ближайшее кресло. Там кто-то взвизгнул. Машка свалилась в проходе. Прыгаю через них и мчусь в хвост самолета. На кухоньке, скорчившись на полу лежит Томка.

– Томка, ты жива?

Она застонала. Теперь назад, оглядеть все салоны, нет ли еще одного прохвоста. Как они только, сволочи, проносят оружие?

– Спокойно, граждане, – теперь оповещаю пассажиров я. – Все в порядке.

Кажется ни одной рожи, искореженной страхом провала, нет. Только перепуганные пассажиры. Пробегаю все салоны к тому, который шевелиться у двери кабины летчиков и, схватив его за волосы, отдираю от пола.

– А ну, пошли, голубчик.

Тот стонет, но с трудом плетет ногами. Мы перешагиваем через первый труп, доходим до второго и я вижу уже стоящую Машу. Она шатается, схватившись за голову.

– У тебя все в порядке?

Она по-прежнему мотает головой. Мы протискиваемся мимо нее и плетемся на кухоньку. Здесь я обыскал преступника и связав ему руки за спиной передником, оставил валяться на полу. Осмотрел Томку. Она приходит тоже в себя.

– Петя, они меня ударили...

– Все в порядке.

– Ты их взял...?

– Да.

Томка плачет.

– Что за несчастный рейс. Туда летим – покойник. В городе останавливаемся– два покойника. Летим обратно – опять кого-то убили. Почему мне так не везет?

– Ты посиди здесь. Мне надо притащить сюда кое-кого.

Она кивает головой и размазывает по щекам слезы с разводами туши.

В салоне я подхожу к Маше и кладу руки на плечи.

– Пойдем туда. Свяжись с летчиками и скажи, что бы садились на ближайший аэродром.

Она скидывает мою руку и идет к кухоньке. Я хватаю за плечи первого мертвеца и волоку туда же.

– Куда его, – визжит Томка.

– Приведи себя в порядок и иди к пассажирам, – командую я. – А этим, нельзя там валятся. Пассажиры с ума сойдут.

Машка похоже пришла в себя и соединилась по внутренней связи с летчиками.

– Ребята, на нас совершено нападение. Петя их всех положил, теперь просит, что бы посадили самолет на ближайший аэродром.

– Как пассажиры?

– Я сейчас иду к ним.

Мы выходим вместе. Маша сторонится меня и начинает своим звонким голосом успокаивать пассажиров.

– Граждане пассажиры, в связи с происшествием на нашем лайнере, мы вынуждены сесть в ближайшем аэропорту. Прошу соблюдать спокойствие.

Я подхожу к второму трупу и, подцепив его, тащу также на кухоньку.

Томка выскочила в салон и ходит по пассажирам, успокаивая их. Вроде они уже в норме.

Я сваливаю мертвецов в кучу. На кухоньке появляется Маша. Она протягивает мне пистолет.

– Там у кабины летчиков лежал. Пассажиры просили передать.

– Хорошо.

Маша не уходит.

– Петя..., ты же мог промахнуться...

– Нет.

Откуда ей знать, что в учебке меня каждый день тренировали всаживать пулю в высовывающуюся воображаемую мишень за объектом. Все спец агенты должны уметь это.

– Ты..., ты...

Она исчезла. Вот и пойми женщину, похвалила или нет.

Парень пришел в себя. Я склонился над ним.

– Говорить можешь?

– Меня предупреждали, – еще с трудом говорит он, – что в самолете есть подсадная утка. Не поверил. Вот и поплатились.

– Куда собирались лететь?

– В Ирак...

– Террористы?

– Транспортировщики.

– То есть, что-то перевозили?

– Перевозили, но кого-то.

– Так сколько вас было?

– Трое, но тот кого надо перевезти, находился среди пассажиров.

– Ты его можешь показать?

– Нет. Его знал только Чижик. Вон он, с дыркой в голове.

Пленник кивает головой в сторону мертвеца, подстреленного тогда в салоне рядом с Машей.

– Как прошли с оружием в Красноярске?

– За сто баксов, уплатили верзиле у рамы.

Хорошо, что дядя Вася не доверял своему напарнику. Всегда через раму переводил нас сам.

– Что со мной будет? – прерывает он меня.

– Не знаю. Наверно будут судить.

Теперь он облегченно вздыхает и я понимаю почему, если у него сильный главарь, его выкупят. Заговорил динамик из кабины летчиков.

– Маша, Тома, готовьтесь к посадке.

Я высунулся в салон и поманил Томку, которая в этот момент обернулась ко мне.

– Или сюда.

– Что?

– Посадка.

– Поняла.

Всех пассажиров попросили выйти в аэровокзал. Прибыла милиция и с меня долго снимали показания. Увели живого бандита. Скорая помощь сняла два трупа и мы были готовы продолжать рейс.

Весь полет я приглядывался к пассажирам, пытаясь определить, что за важная шишка летит в самолете, ради которой террористы хотели захватить самолет. Никто не вызывал подозрения.

Машка совсем со мной не говорит и злобно поглядывает на Томку, которая пытается оказать мне бесконечные услуги.

– Петя, тебе кофе не нужно? – обращается Томка.

– Спасибо. Не надо.

– Я тебе с коньячком.

– Не надо.

– Ай..., – вскрикивает Томка. Машка не чаяно задевает ее локтем, Неужели нельзя поосторожней.

Машка молча проходит в салон.

Мы прилетели домой. Все пассажиры выходят из самолета, остается экипаж и я.

– До свидания ребята, – я прощаюсь со всеми.

– Петя, погоди, проводи меня, – пищит Томка.

– Мне необходимо срочно в управление.

Летчики кивают головами, Машка вздрагивает.

Меня принимает незамедлительно мой начальник.

– Все знаю. Твои действия одобрены руководством. Так что, орденок точно подкинут.

– Но в этой поездке много темных пятен. Непонятно, кто и зачем убил парня, неясно, кто хотел и зачем-то пытался украсть стюардессу и наконец, кого бандиты должны перевезти за границу?

– Ты не знаешь, мы тем более, – шутит начальник. – Но кое что я тебе все же скажу. Платов Константин Викторович, он же Паличек Саломон Михайлович, 1960 года рождения, президент компании "Мария", прихватив полтора миллиона долларов из кассы своей компании, полетел на Восток и был убит в твоем самолете. Причем охрана президента утверждает, что довела его живым до трапа самолета с чемоданчиком. Чемоданчик с деньгами исчез, хозяин мертв, но его ждали в Красноярске и Владивостоке.

– Так вы знаете где деньги?

– Предполагаем, что последняя выходка террористов, связана с этими деньгами. Наверно, деньги до последней минуты были в самолете.

– Вы предполагаете, что человек которому хотели устроить побег за границу, был с этими деньгами?

– Да. Так думаем.

Я поднимаюсь по лестнице и вижу на подоконнике женскую фигуру. При виде меня она соскакивает. Машка...

– Я тебя жду, – обычным голосом говорит она.

– Пойдем.

Я открываю двери квартиры. В прихожей Машка обвивает мою шею руками и крепко целует.

– Петя, милый, я тоже тебя люблю.

Мы целуемся.

– Пойдем в комнаты, Машенька.

Машка по хозяйски обосновалась на кухне, а я сижу рядом на стуле и смотрю как она ловко готовит стряпню.

– Папа всегда оставлял меня дома одну, – рассказывает Машка, – вот на ошибках и училась готовить пищу. Зато потом, когда гости приходили к нам домой все восхищались, как это я такие необычные блюда сделала.

– А о маме тебе что-нибудь известно?

Машка замирает над сковородкой.

– Нет... Да... Недавно на улице какой-то парень пакет передал и привет от мамы.

– В пакете деньги?

– Да.

– И никакой записки?

– Никакой.

Машка продолжает рассказывать о своей жизни, но я опять прерываю ее.

– Маша, а почему в гостинице тебя бандюга назвал, Вей?

Она опять замирает.

– Так мама хотела меня назвать. Я сама была напугана, когда услыхала это имя.

– Потому ты и прихлопнула его?

– Нет. Это не чаяно, я не хотела... Было страшно, а он вдруг зашевелился...

Теперь Машка молчит, думая о чем-то своем.

Наконец стол накрыт и мы, подшучивая друг над другом, уплетаем пищу.

– Ты что-нибудь узнал о бандитах и том... убитом в самолете? – вдруг серьезно спрашивает Машка.

– Нет, ничего нового.

– Неужели ваши ничего не раскрыли?

– Больше догадок, но самая интересная загадка с деньгами, которые пропали в нашем самолете.

– С деньгами?.. И много?

– Наши выяснили, что полтора миллионов долларов.

– Ух, ты... А ты был женат? – вдруг неожиданно спрашивает она.

– Был.

– Разошлись?

– Разошлись, – вру я ей.

Зачем рассказывать эту страшную историю про Юльку.

– И дети были?

– Нет.

День заканчивается и пора спать. Машка, как будто у себя дома, идет в ванну и поплескавшись, выходит в халате.

– Петя, там у тебя вода плохо уходит.

– Черт с ней.

– Давай быстрей не тяни.

Я не тяну и вскоре мы встречаемся в постели.

Утром Машка исчезает, а я иду в управление. Начальник встречает меня с бодрой улыбкой.

– Игорь Сергеевич, мы тут посовещались с руководством и хотим послать тебя на курсы обучения высшего звена.

– Как не справившегося что ли?

– Ты же раскрыт. Теперь все бандиты по линии наверняка предупреждены.

– Я что летать больше не буду?

– Сейчас мы не успеем подобрать тебе замену. Поэтому завтра выйдешь в последний рейс. Туда, обратно и... в высшую школу.

– А сейчас нельзя в школу?

– Начало занятий через месяц. Так что, успеешь.

Значит Юльку мне простили окончательно?

В соответствии с инструкцией, продолжаю соблюдать конспирацию и прохожу на самолет с толпой пассажиров. Теперь мое место не второе, а 56, у самого прохода. Мимо проходит Машка и ласково задевает рукой. До Красноярска рейс проходит ровно.

Смешавшись с пассажирами, выхожу в аэропорт и отправляюсь пообедать в какую-нибудь забегаловку.

В кафе к моему столику подходит симпатичная женщина. Что-то знакомое в ее необычном смуглом лице.

– Можно к вам, молодой человек.

– Пожалуйста.

Она ставит на стол поднос с двумя тарелками и стаканом компота.

– Вы не с этого рейса во Владивосток?

– С него.

Интересно, кто она? Пассажирка или кто? Где же я ее видел? Женщина начинает энергично есть.

– Я ни разу не была во Владивостоке, – продолжает в перерыве между ложками супа, женщина, – сейчас вот лечу в Барнаул, там у меня дочь.

На центральном пальце правой руки выделяется уродливый толстый ноготь. Стоп. Я ее видел раньше в нашем самолете, она сидела с этим... убитым.

– Вы рановато приехали. Самолет в Барнаул через четыре часа.

– Я из поселка Первомайское, наш автобус до города ходит раз в сутки, вот и пришлось осесть здесь на вокзале.

Она доедает второе и запивает компотом.

– Хотите погадаю вашу судьбу. Я ведь гадалка.

– Погадайте.

– Дайте вашу левую руку, покажите ладонь.

Я протягиваю руку и смутное чувство опасности проходит судорогой по телу. Она выбрасывает свою руку вперед, чтобы перехватить мою ладонь, но я успеваю отдернуть руку назад. Ее ногти впились в поверхность стола.

– Ах ты, дрянь.

С силой прихлопнул ее руку сверху. Она вскрикнула. Все окружающие обернулись к нам.

– Пусти.

Она с яростью глядит на меня, ее вторая рука уперлась мне в грудь

– Не спеши.

Я второй рукой зажимаю ее руку и, оторвав ее от стола, рассматриваю кисть. Пальцы руки шевелятся как змеи. На центральном пальце двойной ноготь. Хватаю его пальцами другой руки и... ноготь съезжает ко мне.

– Грабят! – вдруг вопит женщина. – На помощь, грабят!

Я врезал по ее щеке свободной рукой и тут... сильнейший удар отрывает от женщины и отбрасывает меня в сторону, прямо в заделанные в пол столики. Передо мной знакомая фигура, один из тех парней, что передавали записку для Вали.

– Беги, дура, – орет он, валяющейся женщине.

Я вскакиваю и чуть не кричу от боли, левая рука висит как плеть.

– Сволочь.

Уже не до инструкции, лезу в кобуру за пистолетом, но парень повернулся и бросился бежать. Прислоняюсь к стене и тут вижу у моих ног, тот проклятый ноготь, который сорвал с пальца женщины.

Руку положили в гипс тут же в медпункте. На самолете стюардессы ахнули. Не соблюдая ни каких инструкций они бросились ко мне.

– Петя, что с тобой? – взвизгнула Томка.

– Что произошло? – спросила Маша.

– Шел по улице. Поскользнулся. Упал. Очнулся, гипс.

– Чего ты несешь?

– Тогда не спрашивайте.

– Бедненький.

Машка проводит по волосам рукой.

– Петя, я тебе сейчас кофе принесу, – волнуется Томка.

– Попозже. Идите, делайте свое дело. Когда в воздух поднимемся, тогда угостите.

Владивосток встретил мелким дождем. Я попросил летчиков до вечера провести вечер с девушками и быть все время рядом. Сам намеривался добраться до Реброва и поговорить с ним.

– Привет, инвалид, – усмехается майор. – Я уже говорил с твоим начальником, что бы он тебя больше на линию не пускал. Только отправишься в полет, обязательно произойдет какая-нибудь пакость.

– Лучше посмотри какой я тебе принес подарок.

Он осторожно разворачивает обрывок газеты.

– Что это?

– Ноготь...

– Мать честная. Чей это?

– Они подослали женщину, которая должна меня поцарапать. Я ее узнал, она сидела вместе с тем парнем, которого убили прошлый раз в самолете. А ее прикрывали те двое, что в тот рейс передавали записку Вале.

Ребров достает увеличительное стекло и рассматривает ноготь.

– Смотри как ловко сделано. Здесь захватики, а здесь чуть липкая поверхность, а вот оно... Жало шероховатое и за счет этого всегда пропитано жидкостью. Тебе явно везет.

Ребров вызывает эксперта. Приходит лысый, небритый мужичонка. Он долго любуется ногтем.

– Это китайское изготовление. Сам император Го карал своих провинившихся подданных вот этими ногтями. Так, дружески пожимая им руки или похлопывал по плечу...

– Но это наверно было очень давно?

– Верно. Но подлость осталась на века.

– Современные спецслужбы взяли на вооружение этот прием, – продолжает мужичонка, – мы уже находим такой третий ноготь в России.

– Это все? – спросил Ребров.

– Все.

– Возьмите себе эту штучку и исследуйте ее.

– Есть.

Мужичонка уходит.

– Что же с тобой-то делать? Прямо хоть выставляй охрану подле тебя.

– Да брось ты это.

– Не очень-то хочу бросать. Тебя хотели убить. Одного не пойму. Зачем убивать какого-то рядового охранника и гоняться за ним?

– Ради мести.

– Какой? За те два трупа в гостинице? Понимаешь, получается, что ты как центр притяжения каких-то событий. Мы здесь тоже не спим и получается странная раскладка. Есть две силы. С одной стороны старик, сильнейший мафиози этого края, ты с ним уже говорил в ресторане. С другой стороны, какая-то... организация, которую даже старик опасается. И вот они, действуя независимо друг от друга, идут к одной цели.

– А причем здесь я?

– А ты, помешал им в очень важной операции и продолжаешь мешать дальше... Твое присутствие в самолете, вот корень зла.

– Скоро меня избавят от самолета. Начальство решило направить меня на повышение квалификации.

– Тебе еще надо вернуться домой. А ты сейчас только на половину спецагент. Рука-то как, болит?

– Нет не болит. Я полечу обратно. Ничего со мной не произойдет.

– Валяй, герой. Человека я все же вместо тебя выделю.

Машку сегодня не украли и вообще это была на редкость обаятельная женщина. Она откололась от экипажа и мы провели весь день вместе.

Вечером, у меня в номере Маша спросила.

– Петя, неужели тебя отправят с такой рукой охранять самолет?

– Меня не надо отправлять. Я лечу обратно уже как пассажир в свой последний рейс.

– Значит тебе будет замена?

– Может быть.

На следующий день летим обратно. Машка приносит поднос с напитками.

– Я вычислила, кто за место тебя сидит в самолете.

– Каким образом?

– Он видно первый раз и весь настороже. Вон видишь, стриженный затылок в десятом ряду.

– Ох, Машка, почему ты не работаешь у нас?

– Я тебе сделала коктейль. Возьми.

Она протягивает мне стаканчик. Я выпиваю его. Ничего себе коктейль, какая-то бурда из трав, приправленная коньяком.

– Какую ты пакость приготовила.

– Он тебе сейчас поднимет тонус. Я пойду дальше, обслужу пассажиров.

Она ласково провела рукой по щеке. Меня стало клонить ко сну и вскоре я отключился...

– Эй, вставай, – кто-то трясет меня за плечо.

Передо мной стоит мужчина с пистолетом в руке. Рефлекс опасности и страницы инструкции прорезались сквозь полусонное сознание. Я склоняюсь, как от боли и просовываю здоровую руку под пиджак. Пистолета нет. Мужчина смеется.

– Никак пушку потерял? Бывает. Убирайся. Все уже давно ушли.

Я оглядываюсь. В салоне никого нет.

– Мы что, прилетели?

– Прилетели. Давай, двигай к выходу.