Текст книги "Проводник"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Видели.

– Узнали бы, как они устроились? В Алтайском крае организовали несколько хозяйств и поселили их туда. При нашей неразберихе и неумении вести дела, хозяйства развалились и большинство семей проело все, что вывезло и теперь пошли по миру. Неужели вы так хотите?

– Нет.

– Значит, давайте выживать, мужики.

Мастерская полна дыма. Мужики курят импортную дрянь, накупленную в ларьках, и что то мыслят.

– Оно, конечно, ты прав, – тянет Гришка– Раскольник, – однако все противозаконно.

– Иди ты в...,– не выдержал Колька. – Мужики, я думаю так. Прав Тимофей, пережить надо будет это время, потом все наладиться, мы будем работать, границу сделают по настоящему и никто этим... заниматься больше не будет.

– Скоро сюда нового уполномоченного пришлют, – заявил Васька-Кривой.

– Ну и что? Разве мы не сила. Вспомните, как наклали каравану, который платил фальшивыми деньгами. Если уполномоченный окончательный идиот, то ему здесь не жить, если поймет в чем дело, будет работать с нами.

– Правильно, – послышались голоса.

В этот день мы приняли условия Эдуарда Николаевича.

Через два дня в село прикатил потрепанный ЗИЛ. С семьей и вещами прибыл новый уполномоченный, капитан Славин Григорий Павлович. Пока сельчане, собравшись вокруг дома, куда он въехал, обсуждали новых поселенцев, в моей мастерской появился молодой бритоголовый парень.

– Вы Тимофей Иванович?

– Я.

– Вам привет от Эдуарда Николаевича.

– Спасибо.

– Он просил через два дня встретить караван машин в Рубцовске и провести его минуя Мазуреки до Иртыша.

– Но мы договаривались до Мазурек.

– Изменились обстоятельства. В Мазуреках, в Марьях и других селах, казахи выставили посты, это очень осложняет переход границы. Эдуард Николаевич предлагает вам за каждую машину, в случае успеха, по пятдесят баксов.

– Пойдет. Где мне встретить караван?

– В Рубцовске, на улице Рыбинской в восемь утра. Вы найдете старшего, Кайманова Сашку, и передадите ему привет от Сальмы.

– Договорились. А как вы здесь оказались?

– Я на мотоцикле. Его не доезжая села спрятал в кустах. Сейчас с вами по телефону опасно связываться, говорят приграничные села все прослушиваются, а какая здесь обстановка мы не знаем. Вот я и решил пробраться тихо.

– Молодец. Теперь уезжай. К нам прибыл новый уполномоченный и все пока отвлеклись...

– Еще одна вещь. Эдуард Николаевич просил передать вот это.

Парень протягивает мне коробку.

– Что это?

– Это сотовый телефон, для дальнейшей личной связи. Вот здесь на бумажке телефон Эдуарда Николаевича. Выучите его, а бумажку сожгите. До свидания, Тимофей Иванович.

Я пришел в Рубцовск пораньше. На Рыбинской улице застыло, двенадцать крытых брезентом КАМАЗов. Утро пробилось холодным солнцем и народа на улицах почти нет. Я подошел к первой машине.

– Сашка, – стучу в дверцу.

– Чего тебе?

Окно опустилось вниз и показалась заспанная, круглая рожа.

– Мне Сашку Кайманова.

– Он дрыхнет в доме восемь.

Я нашел дом и принялся стучаться в двери. Появилась опухшая ото сна девица.

– Ты чего?

– Мне Сашку Кайманова.

– Эй, Сашка, тут к тебе пришли, – крикнула она.

– Кого там несет? – слышится сонный голос.

Где то скрипит кровать, матом переливается каждая минута задержки и вскоре возникает худой парень.

– Ты чего? – обращается он ко мне.

– Тебе привет от Сальмы.

– А... Прибыл значит, – Сашка потянулся. – Чего так рано разбудил. Еще четыре машины подойти должны.

– Когда я вас тогда, интересно, поведу?

– Черт его знает. Машин то нет.

– Если машин не будет через час, я уйду обратно и с вами больше дел вести не буду.

– Да постой ты мужик. Сейчас мы все уладим. Дай привести себя в порядок.

Парень с девицей уходят в дом. Через двадцать минут он появился уже одетый, побритый, насытившийся.

– Я дозвонился, машины подойдут через 15 минут, но люди устали им бы отдохнуть.

– У нас нет времени. Если мы позже выедем, то ночью в лесу застрянем. Дорог там почти нет и ничего не увидим.

– Ну хотя бы пол часа, дай придти в себя.

– Ладно. Только пол часа.

Четыре груженых ЗИЛа подъехали к колонне и застыли. Я честно пережидаю пол часа и сажусь в первый КАМАЗ.

– Поехали, – командую Сашке.

Колонна тронулась по улице.

Мы выехали на шоссе и за городом я попросил свернуть в зверосовхоз. Машины пересекли бедную деревеньку и по старой еле видной дороге мы покатили через густой лес.

Пять часов ползли по едва заметным дорогам и я вывел караван в русло старой реки, которая тянулась с три десятка километров до Иртыша. Дохлый ручеек представлял речушку, которая весной во время половодья была грозой для лесных жителей и полей казахстанской стороны. Когда то здесь в верховьях реки, колхозы брали камень для похорон и пробитая колея еще была еле-еле видна.

– Гудит, – вдруг говорит Сашка.

– Кто гудит?

– По моему вертолет.

– Вот, сволочь.

Теперь и я вижу в небе стрекозу, несущуюся к нам. Осенью не так спрячешься в лесу как летом, но я пытаюсь исправить положение.

– Сворачивай. Вон к тем дубам.

Машину дико трясет и мы с трудом вползаем под кроны еще не ощипанных от листвы деревьев. Колонна замирает.

– Интересно, заметил нас или нет? – спрашивает Сашка.

– Заметил. Только у них наверно сил маловато. Сейчас вызывают подкрепление.

– Это кто, казахи или наши?

– Наши наверно, у казахов вертолетных полков рядом нет.

– А мы где сейчас в Казахстане или в России?

– Если бы я знал. Здесь границы отродясь не было и никто ее никогда не размечал.

Вертолет по прежнему кружит над нами.

– Ладно, чего ждать. Пошли вперед.

Я веду колонну через дубраву, въезжаем в еловый лес. Вертолет не отстает. С трудом пробиваемся на какую то лесную дорогу.

– Чего же он не спускается и не выпускает десант пограничников? спрашивает Сашка.

– Они не знают просто, где мы находимся, в Казахстане или России. Поэтому и не хотят высаживать своих людей.

– Они думают, что мы вооружены?

– Может быть, но разве в этом дело.

Похоже на вертолете действительно не знают, где мы и они находятся. Там начинают нервничать и он все чаще и чаще отклоняется к западу.

– Гони вперед и передай всей колонне. Выскочим на дорогу на Мазуреки и рванем напрямую туда.

– Но там же посты.

– А..., это потом. Сейчас надо гнать машины. Пусть они подумают, что мы в Казахстане и тогда от нас отстанут.

Колонна несется по бездорожью туда, где когда то я вел первых беженцев.

До Мазурек осталось километров десять. Вертолет нас больше не преследовал. Перед поселком, километра за три, я свернул на дорогу до Марьи.

– Куда ты нас ведешь? – с удивлением спрашивает Сашка.

– Мы обманем казахов. Они наверняка предупреждены и ждут нас в Мазуреках, а мы проскочим через Марьи, там то уж они нас никогда не могут ждать.

Перед Иртышом колонна останавливается. Солнце уже заходит. Сашка выскакивает из машины и обходит всех шоферов.

– Одной машины нет, – насупившись говорит он мне. – Это из тех четырех ЗИЛов, что прибыли позже.

– Я свое дело сделал. В следующий раз будете лучше готовиться. Давай плати.

Он отсчитывает мне 750 долларов и попрощавшись, уводит колонну вдоль реки на юг.

Салтан встретил меня с ухмылкой.

– Это тебя ищут что ли?

– Я пришел из своего села.

– Говори, говори. По почерку видно, что колонну машин провел ты. Надо же, повел машины на Марьи, Садыков в ярости. Он то собрал все силы сюда в Мазуреки, а ты прошел через Марьинский центр.

– У меня машина пропала...

– Ха... ха... ха...,– грохочет Салтан. – Здесь такая штука получилась. Когда мы получили по телефону сведенья, что колонна прет мимо Марьи, Садыков собрал все силы и на машинах помчался туда. Только он ушел, через Мазуреки, прямо не таясь, прошел ЗИЛ. Его даже никто не остановил, да и некому было останавливать.

– Нас вертолет засек.

– Знаю. Нам и передали сведения, что вы идете. Только вертолет дошел до воображаемой границы и честно дальше не полетел, а повернул обратно.

– Это то нас и спасло.

– В этот раз, да. В следующий– нет. Ваши и наши учтут этот опыт и наверно договорятся теперь о совместных действиях с применением вертолетов.

– Пусть договариваются.

– Ты устал?

– Очень.

– Выспись у нас.

– Хорошо.

– Как там Гюля?

– Мы поженились. Зимой приедем к вам справлять свадьбу.

– Знаю. Она уже прислала письмо. Мы устроим настоящую, казахскую свадьбу. Пока ты не заснул, ответь мне. Так что ты там устроил в своем селе? Говорят, новую реформу контрабанды решил сделать.

– Что, уже донесли?

– Там где знает сто мужиков, то десятки родственников тоже будут знать.

– Мы погибнем, если бросим этот промысел.

– Знаю. Поэтому, мы казахи, не все конечно, понимаем вас и будем поддерживать.

Как только появился в своем селе, меня тут же вызвал к себе новый уполномоченный, капитан Славин. Он расположился в бывшей бухгалтерии, маленькой комнатке сельсовета. После того, как мы поздоровались, капитан сразу стал задавать вопросы.

– Где вы были вчера?

– В Мазуреках.

– А до этого?

– Там же.

– Что вы там делали?

– У меня там родня. Я жил у них.

– Как родня. У меня нет сведений, что у вас родственники за границей.

– Я женат. Вот мои документы о бракосочетании...

Капитан изучает бумаги и покачав головой уже миролюбиво говорит.

– А тут у нас через границу большой караван машин прошел. Пограничники сюда прилетали, спрашивали где жители поселка. Пытались выяснить, кто проводник.

– Да, я в курсе дела. В Мазуреках был Садыков и почти вся приграничная казахская милиция. Они тоже задавали вопрос. Кто проводник? Казахский или русский?

– Это тамошний начальник, капитан Садыков? Я слышал о нем, деловой мужик. Только вот операцию по захвату каравана просрал. Проводник провел машины через его поселок. Мы прямо в руки им вложили контрабандистов, а он упустил. Так ты говоришь, что там тоже сомневались казах проводник или нет?

– Да.

– Наверно все же их человек. Раз знал как обмануть своих начальников, значит из казахов. Я рад, что с вами познакомился. Надеюсь, мы вместе, установим наконец порядки на этой границе.

– Надеюсь.

В моей мастерской сидят мужики и галдят по поводу недавних событий.

– Кто же это? Может Юрка Батырь? – спрашивает Васька-Кривой.

– Может и он, – отвечает кто то. – Но надо же как лихо. Слышь, Тимофеич, ты там был, как интересно Садыков отреагировал на это?

– Откуда я знаю, он как ошпаренный пустился в догонку за ними в свой поселок, так больше после этого в Мазуреках и не появлялся.

– Что там еще слышно?

– Что в наших рядах, появилась какая то сволочь и после нашего крупного разговора в прошлый раз, все стало известно в Мазуреках.

Стало тихо.

– Не могет быть...,– высказался Гошка.

– Тебе Салтан сказал? – спросил Колька.

– Да. Он так же сказал. Когда сто мужиков что то знает, то десятки их родственников тем более.

– Вот, падло, – вырвалось у Васьки– Кривого. – Тимофеич, это наша вина. Своих баб мы предупредили, но видно у кого то все же чесался язык. Я надеюсь, что это не помешает нашему договору проводить машины туда и обратно.

– Нет, не помешает, но теперь надо менять тактику. Раз здесь иногда появляется вертолет, то надо сопровождать одиночные машины или если колонной, то ночью.

– Ночью опасно, ориентир потеряешь.

– Есть один хороший ориентир.

Все смотрят на меня, даже забыв затянуться.

– Вы знаете русло старого ручья до Иртыша?

– Да.

– Вдоль него пробита дорога для добытчиков похоронного камня...

– Точно, – воскликнул Колька. – Я для бабки Зули, ездил за ним.

– Вот вам и ориентир. Если свет фар засинить или сделать подсветку по другому, то колонны можно гнать и ночью прямо до Иртыша.

Все оживленно заговорили, только Гошка хмыкнул.

– Оно конечно хорошо, только через несколько поездок машины дорогу разобьют и ее с любого вертолета засекут, а потом засаду устроят.

– Пока осень, листвой все закидает, а там посмотрим.

В этот день вечером мне позвонил телефон, подарок Эдуарда Николаевича.

– Тимофей Иванович, я поздравляю, машины прошли по адресу. Но у нас еще есть несколько грузов, туда и обратно.

– Я могу снарядить проводников, но они требуют повыше тариф.

– Вам за последнюю поездку заплатили по 50 за машину, так?

– Да.

– Им будут платить так же.

– Вы мне должны еще 50 баксов за последнюю машину.

Трубка хмыкнула.

– Знаю. Так вот. Один проводник нужен через два дня в Рубцовске, другой в Казахстане, в Семипалатинске.

– Хорошо, я поговорю с мужиками.

Он продиктовал мне места встреч.

В эти рейсы я не поехал. В Рубцовск поехал Колька, а в Семипалатинск Васька-Кривой. Через четыре дня они вернулись. По их физиономиям я понял, что все прошло удачно.

Начались частые отлучки проводников, я оказался у них в роли диспетчера.

Неожиданно в наше село прилетел вертолет. Капитан пограничников вызвал меня, Ваську-Кривого и уполномоченного в сельсовет.

– Вот что, граждане, я хочу поговорить с вами по поводу контрабандных перевозок в вашем районе.

Мы с Васькой-Кривым молчим, а Славин делает удивленное лицо и восклицает.

– Но у нас пока тихо.

Вообще то Славин оказался неплохим мужиком. Он сразу усек положение сельчан, отсутствие работы, близость границы и решил притвориться слепым и глухим к нашим частым отлучкам.

– Вот через ваш тихий район проходит самый большой поток грузов туда и обратно. Мы понимаем, что посты на крупных дорогах не спасут положение, а на мелкие дороги просто не хватает сил. Понятие границы– призрачно. Бесконечно держать вертолеты на вашем участке, накладно для государства, у которого и так нет средств. Я делал упор на местное население, однако пока ничего не получается, – он с укором посмотрел на меня с Васькой.

– Мы стараемся, – уныло отвечает Кривой.

– Ладно, я вас вызвал для другого.

Капитан достает из сумки несколько карт и разворачивает их на столе.

– Так вот, из Нижнего Тагила некоторые личности кавказской национальности угнали четыре новеньких бронетранспортера. Они двинулись к себе на родину и не пошли через оживленные и густонаселенные районы России, а решили двинуться в обход, через наши районы и через Казахстан.

– Ничего себе, – удивился Славин, – да при такой системе ГАИ, которая установлена на наших дорогах, их сразу можно поймать.

– В том то и дело, что двигались они нагло, днем, как воинская часть с военным газиком впереди, все одеты в военную форму. ГАИ даже заподозрить не могло о краже. Пока пришел сигнал тревоги, они уже вымахали большое расстояние и, как мы предполагаем очутились где то здесь рядом в Алтайских лесах.

– Вот, сволочи, – нетерпеливо дернулся Васька, – надо же объегорили наше родное МВД.

– Действительно, надули, – продолжает пограничник, – по данным разведки, здесь в лесах у них сборный пункт. Сюда собираются грузовые машины с вооружением, боеприпасами, обмундированием со всех восточных районов. В общем, формируется целая колонна. Мы теперь даже не представляем сколько там машин.

– Да как же они насобирали это? – удивляется Славин.

– Так. Где купили, где украли, но факт один. В России из-за бесхозяйственности и коррупции, как в высших эшелонах власти, так и в правовых ведомствах, им это сделать удалось и даже удалось все перегнать сюда, – капитан ткнул пальцем в карту..

– Кто же они, азербайджанцы, грузины...?

– Нет, чеченцы.

– Чеченцы? Им то зачем вооружаться.

– Хотят независимости.

– Откуда у них столько денег?

– Это хотят знать многие, но пока ответа нет. Пойдем дальше. Мы не должны пропустить эту колонну в Казахстан.

– Попробуй, не пропусти, – говорит Васька, – у них бронетранспортеры, там небось и пушки, и пулеметы есть, а потом если едет колонна, так есть и охрана, у нее не такие пукалки, как у нас, а настоящее вооружение.

– Это правда, вооружены они хорошо, но дороги через границу знают плохо. Поэтому придут либо к вам, либо к соседям. Если придут к вам и вы сумеете их задержать, мы придем на помощь. Удалось договориться с командованием округа о воздушной и десантной поддержке.

– А как казахи, они знают об этом?

– Нет. И пока не должны знать. Если возникнет опасность прорыва, мы предупредим их.

– Может быть сейчас подготовить у границы завалы и ловушки,– предлагаю я.

– Это дело, – говорит капитан пограничников и ехидно смотрит на меня, опыт у тебя есть и весьма большой. Самое важное сейчас, это сбор информации. Сведения о лицах кавказкой национальности или просто, о незнакомых людях появившихся в вашем селе, телефонные переговоры, появление груженых машин. Все это должно идти к нам, в центр.

– Этим их не остановишь, – тянет Васька.

– Правильно. Значит надо придумать что то, чтобы задержать.

Капитан собирает карты и запихивает в свою сумку.

– Ну что же, я могу рассчитывать только на вас.

В мастерской опять дым столбом. Мужики курят во всю.

– Не смогем мы их задержать, – ноет Гришка. – В соседнем районе, прорывалась в Казахстан банда, так пол села от страха описалось.

– Зато были и такие, которые дали отпор, – возражает Васька.

– Ну и дали, и что? Один сельчанин убитый, трое раненых, а банда тю-тю, ушла за границу.

– Если бы там все как один вступили в драку, ни один бандит бы не ушел. Действительно описались... и получили по заслугам. Тимофей, а ты чего молчишь?

– Мужики, есть предложение. Только здесь нужно единство и полное отсутствие предательства.

Стало тихо. Все уставились на меня.

– Если придут к нам, то только за проводником. Им может быть любой из нас. Так вот, проводник ведет колонну только по одному известному нам всем пути. Ни один не должен менять своевольно маршрут. Местность вы хорошо знаете и я предлагаю следующий вариант. Надо сначала вести леспромхозовской дорогой до Лисьей балки, потом свернуть в район Климетских высот и там, покрутившись по дороге Кузьмича, выйти на мою дорогу до Мазурек.

– Ишь ты, какой крюк, – восхищается Колька.

– Нам надо тянуть время. Обязательно, если кого завербуют, должен предупредить соседей, а те меня, Ваську-Кривого или нового уполномоченного. Последнее. Я предлагаю еще устроить завалы, как мы сделали тем жуликам, которые нас пытались надуть на доллары.

Мужики загалдели.

– Верно говоришь.

– Так вы согласны, мужики? – кричит Васька.

– Согласны.

– А раз так. Нужна команда с пилами и топорами и завтра с утра в лес...

Неделя проходит спокойно. Ко мне домой, из Мазурек, неожиданно приехал на мотоцикле Салтан.

– Салтанка.

Мы радостно бьем друг друга по плечам.

– Ну, медведь, – восхищается Салтан. – Я к тебе в гости.

– Давай, давай, раздевайся.

Я пою гостя крепким чаем с добавкой армянского коньяка. Салтан принес небольшой ящичек.

– Ты к Гюле поедешь?

– А как же. Как первый снег пойдет, сразу отправлюсь в Кулунду.

– Захвати ей подарок от матери.

– Хорошо.

– Как живешь?

– Как на вулкане.

– Слышал, слышал. Я к тебе по одному делу. Тебе что-нибудь известно по поводу боевой колонны, которая собирается где то у вас в районе?

Ничего себе. Опять кто-нибудь из наших донес.

– Известно, но откуда ты знаешь?

– Мы получили об этом информацию от наших разведывательных служб.

– Мы тоже узнали от пограничников. Так вы готовитесь?

– Нет. Мы получили странное распоряжение. Если колонна через границу прорвется, никаких ей препятствий не учинять. Пусть спокойно едет через Казахстан к другой границе в Закавказье.

– Вот это называется, братья. Удружили.

– Кто то специально хочет вбить клин между нами. Я приехал к тебе посланцем от приграничных милицейских служб. Во первых, предупредить, во-вторых оказать помощь, если потребуется.

– Как и Садыков вместе с вами?

– Садыкова после провала в Мазуреках, долго щипали, а позавчера убрали, перевели на новое место службы.

– Так кто у вас за место Садыкова?

– Я.

– Поздравляю, Салтан. Мы получили хорошего друга и соседа. Сейчас мы действительно готовимся к встрече с непонятным противником и помощь наверняка будет нужна.

– Мои ребята готовы, только позови.

Я крепко пожал ему руку.

Утром Салтан уехал домой.

После ухода Салтана, я решил, на всякий случай, усовершенствовать радиостанцию, которую передали мне пограничники. На магнитофон я начитал колонки цифр шифровки, с повторением несколько раз, на целых 60 минут и подсоединил все к радиостанции. Всю аппаратуру снес в погреб и вывел от нее провода питания в прихожую, а антенну на крышу. Сделал все так, что простой кнопки, можно было включалось аппаратуру и в эфир наполнился моим сообщением.

– С чем пришел, Тимофей Иванович?

Капитан Славин услужливо предложил мне стул.

– Я по поводу кавказцев.

– Давай. Я слушаю.

– Может так случиться, что проводника могут взять незаметно.

– Как это?

– Придут тихо ночью, а может выкрадут на дороге. Караван тогда пойдет мимо нас, а мы не узнаем.

– Что ты предлагаешь?

– Я слыхал, что у вас есть радиостанция?

– Есть.

– Хорошо бы вам каждую ночь держать ее включенной на волне пограничников...

– Но там много переговоров...

– Я выйду с позывными... "Козырь".

Теперь уполномоченный внимательно изучает мое лицо.

– Вон оно как.

– Вот так. Неважно, что там будут говорить, вам надо на этот позывной поднимать Ваську-Кривого и всех мужиков.

– А если это будешь не ты?

– Мы договорились с мужиками, у кого калитка закрыта на запор, значит его увели.

– Но тогда нужно, чтобы кто то дежурил по ночам?

– Так и будет. В эту ночь идет Колька.

– Хорошо, Тимофей Иванович. Я все понял. Для страховки я иногда буду тоже ночью выскакивать и проверять калитки.

– Тогда до свидания. Я пошел.

Уполномоченный внимательно глядел мне в след.

Чудо Эдуарда Николаевича запищало тонким всхлипыванием.

– Привет, Тимофей Иванович.

– Здравствуйте, Эдуард Николаевич.

– Тебе наш долг, 50 долларов передали?

– Передали.

– Я хочу тебе сказать одну неприятную новость.

– Слушаю.

– Через ваш поселок будет прорываться колонна черномазых.

– Когда?

– Этого я не знаю. Знаю, что они могут быть хорошо вооружены и знаю, что нацелены на ваш участок границы.

– Спасибо, что предупредили, Эдуард Николаевич.

– Я тебе еще одну вещь не сказал. Помнишь, ты недавно колонну выводил до Иртыша. Там был такой Сашка Калмогоров, которого я тебе рекомендовал.

– Я помню его.

– Так вот, он продался черномазым, рассказал все о тебе и выдал наш пароль. На сто процентов уверен, что эти типы явятся к тебе и будут просить перевести за границу.

– Вот, сволочь.

– Надеюсь, ты не сделаешь глупость, не откажешь им? Сопротивляться, как я понимаю, бесполезно.

– Там видно будет. Конечно, я хочу жить.

– Тогда смотри сам. Будь здоров, Тимофей Иванович.

Ай, да мафиози. Хитер, собака.

Они действительно пришли ночью. Меня разбудил стук в дверь.

– Я от Эдуарда Николаевича, – раздался голос с акцентом.

Неужели началось.

– Сейчас. Оденусь.

Быстро одеваюсь и открываю дверь. В дом входят двое. У одного чисто русское лицо, второй кавказец.

– Мы от Сальмы, – сразу начал кавказец, – нам нужно сейчас перевезти груз в Казахстан.

– Именно сейчас?

– Да. У нас много машин.

– Сколько?

– Что сколько?

– Сколько платить будете с машины?

– По 15 долларов.

– Нам сейчас тариф увеличили.

– Неправда. Вам увеличили тариф, за то, что вы шли проводником от Рубцовска до Иртыша, а от сюда до Мазурек тариф остался старый.

Смотри ты, все знают.

– Но сейчас ночь, трудней проводить.

– Набавим еще по пять долларов за ночь, – вдруг говорит парень с русским лицом.

– Тогда гоните аванс.

Они переглядываются.

– Хорошо.

Кавказец вытаскивает пачку денег и отсчитывает мне 350 долларов.

– Остальную половину в конце пути.

Я прикидываю, это 35 машин. Хорошая колонна.

– Сейчас приготовлюсь.

Они стоят рядом и следят, как я потеплей одеваюсь, собираю ружье и набиваю карманы патронами.

– Все, пошли.

Выключаю свет и заодно нажимаю на кнопку включения радиостанции. Мы выходим в темноту ночи. Калитку закрываю на засов. Это знак соседям и Кольке, что я вышел на дело... Самое важное, чтобы они заметили вовремя.

Проходим через село, подсвечивая фонариками дорогу и выходим на тракт в направлении Малинового Озера. Через километр натыкаемся на колонну машин. Она стоит возле разгромленного контрольного пункта. Я не вижу в темноте шлагбаума, будки охраны, но в мечущемся луче света замечаю милиционера в нелепой позе, лежащего на обочине дороги.

– Вот сюда, – командует мне кавказец.

Он подводит меня к газику и открывает переднюю дверь. Я сажусь рядом с шофером, мои спутники сзади. Вспыхивают фары задних машин, колонна зашумела двигателями.

– Вперед, – говорю я шоферу.

Мы въезжаем в лесной массив. Дорога очень плохо видна из-за опавшей листвы и приходится ползти почти на ощупь. Проходит два часа.

– Мы уже проехали границу? – спрашивает кавказец.

– Нет.

– А скоро она будет?

– Этого никто здесь не знает. Пограничные столбы не установлены.

Колонна втягивается в Лисью Балку. Здесь дорога получше и идут сплошные хвойные леса. Зато петляем и крутим по ней так, что у моих соседей сзади, полностью потерян ориентир.

– Скоро до границы? – нетерпелив кавказец.

– Я же сказал, не знаю.

Едем еще три часа. Начал пробиваться рассвет. Дорогу стало видно лучше и вскоре мы выезжаем на Мазурекскую колею, пробитую беженцами.

– Все, проехали границу.

Сзади спадает напряжение.

– До чего же долго. До Москвы быстрей доехать.

– Попробуй, в темноте различи лесную дорогу, всю засыпанную листвой.

Скоро завал, неужели мужики не заметили сигнал, неужели капитан пограничников не получил шифровки. Может у меня рация не включилась... Словно в подтверждении моих мыслей здоровенная лесина в метрах тридцати, покачнулась и начала медленно падать на дорогу.

– Тормози, – кричу я шоферу и, открыв дверь, вываливаюсь под кроны елей.

Пробегаю десяток метров и слышу сзади.

– Стой. Стой, говорят.

Теперь пора падать. Я это делаю вовремя. Грохот автомата несется со стороны дороги. И тут кругом началось...

Валятся еще несколько огромных елей. Одна падает на первый, идущей в колонне, бронетранспортер и застывает на нем. Стреляют со всех сторон. Второй бронетранспортер начинает палить из пушечки и грохот разрывов потрясает лес. Ко мне от колонны кто то бежит. Я вскидываю ружье и стреляю в появившуюся фигуру. К ногам валиться кавказец, сопровождавший меня. Отбегаю в сторону и прижимаюсь к поваленной ели. За бронетранспортером, поставив на капот ножки пулемета стреляет чеченец. Я его хорошо сбоку вижу, ловлю на мушку и стреляю. Пулемет затихает, задрав ствол к верху. Раздаются гортанные крики. В мою сторону метнулось несколько фигур. Я спешно перезаряжаю ружье и начинаю, отстреливаясь, отбегать от головы колонны. Пули противно воют и свистят среди деревьев.

– Тимоха, стой.

– Салтан, как ты здесь оказался?

– Потом. Я своих привел.

Тут я заметил милицейские мундиры, рассыпанные по лесу.

– Вперед, – орет Салтан. – Загибайте цепь, не дайте им уйти.

В средине колонны грохнул взрыв, да такой, что пламя взметнулось над верхушками деревьев. На мгновенье стрельба прекратилась, но потом разразилась с еще большей силой. Над нами застрекотал вертолет, появился еще один... Они начали расстреливать колонну и особенно бронетранспортеры.

Чеченцы похоже, решили умереть. Мы их отогнали к машинам и они упорно дерутся. Сзади колонны уже грохотали разрывы гранат, похоже подошли военные. Я опять у газика. Шофер лежит недалеко, неестественно вывернув руку. Салтан и двое милиционеров крадутся рядом и вдруг оживает накрытый елью первый бронетранспортер. Взвыл его двигатель и машина начала шевелится, раскачиваться и дерево медленно сползает вперед. Раскрылась от ветвей башенка с пушкой и пулеметом.

– Ложись.

Я сбиваю Салтана и мы валимся под колеса газика. Тявкнула пушка, ожил пулемет.

– Ползком, вперед, – командую я.

В это время землю встряхивает, разрывы окружают бронированную машину. Из ее верхних жалюзей повалил дым. Это вертолет помог нам. Сразу затих пулемет и пушка, люк откинулся и на землю скатился тот самый русский, который пришел за мной ночью.

– Вставай, – я наставил на него ствол ружья.

– Гад, паршивый, – выдавливает он, поднимая руки, – теперь берегись.

– Ребята, – командует Салтан милиционерам, – скрутите ему руки.

В это время из люка вылетает еще один кавказец с коротким автоматом. Я машинально вскидываю ружье и стреляю. И тут пленный взмахнул рукой и что то больно ударило меня в правую сторону груди.

– Ах ты, гнус, – слышится голос Салтана.

Очередь из автомата буквально изрешетила пленника.

– Тимоха, что с тобой, что он сделал?

Я лежу на земле, голова очень тяжела и ее трудно поднять.

– Нож кинул...

– Спокойно, Тимоха, спокойно. Мы тебя доставим в Мазуреки, там медпункт. Только живи...

По всей длине колонне идет бой. Один из милиционеров ножом распарывает мне одежду и неумело пытается наложить повязку.

– Только нож не вынимайте, – раздается голос Салтана.

К нам подошли пограничники и стали окружать колонну. С ними появился капитан.

– Спасибо, Салтан.

Он трясет руку казаха.

– Тимоха, тяжело ранен. Его нужно быстрей доставить в Мазуреки.

– Тимофей Иванович, – капитан наклоняется ко мне, – мы тебя сейчас вынесем.

– Там за завалами наши машины, только бы донести до них, – говорит Салтан. – У вас есть рация? Попросите в Мазуреки переслать на вертолете хирурга, наш наверно не потянет.

– Сейчас, все сделаем.

Меня стали поднимать и страшная боль пронзила грудь. Я отключился.

– Тимоша, ты меня слышишь? – это голос Гюли.

Я открываю глаза и вижу ее склоненное лицо.

– Я тебя так давно не видел... Поцелуй меня.

Ее теплые губы прикасаются к моему лицу.

– Я тебе приготовила подарок.

– Самый большой подарок то, что ты здесь.

– Нет, – она мотает головой, – у нас будет маленький...

– Гюля...

Руки плохо слушаются, но все же левой я сумел зацепить ее волосы и прижал голову к щеке.

– Это действительно, самый лучший подарок. Как ты сюда попала?

– Папа вызвал. Меня прямо до Семипалатинска машина довезла, пограничники помогли.

– Как до Семипалатинска?

– Тебя из Мазурек перевезли в Семипалатинск.

У койки появляется мощная фигура женщины в белом халате.

– Прошу удалиться из палаты. Ваше время кончилось.

– Наше время никогда не кончиться, – говорит Гюля.

Через два месяца меня выписали. В Казахстане зима. Я доехал на попутной машине до Мазурек и попал прямо в дом Салтана.

– Дождались, – говорит, обнимая меня, Мария Семеновна, – Гюля приедет к Новому Году, так что мы тебя не отпустим. В это время и свадьбу сыграем, чтобы было все, как у людей.

– Жаль, что наши, с той стороны границы не приедут.

– Кто тебе сказал, что не приедут. Все обещали приехать. Наша граница особенная, одно только название, что граница. Приедут, все твои друзья приедут, кто на лыжах, кто на санях. Раньше то зимой ездили...

– Салтан, как ты узнал, что надо выйти на встречу колонне?

– У вас там уполномоченный, отличный мужик. Как только ты повел колонну, он всех на ноги поставил и мне по телефону позвонил.

– Значит он вовремя получил сигнал.

– Не только он. Колька вас видел, пограничники получили твою шифровку. Пока ты крутил колонну, наши и ваши все собирались к засаде...