Текст книги "Спасатели"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Ты сегодня пойдешь второй. Каждый раз вы меняетесь. В прошлый раз ты был первым... Одевайте, Дмитрия.

Коля и, присланный вместо Марата, угрюмый матрос Вася натягивают на меня костюм.

– Пахомыч, надо идти с носа, – говорю я.

– Вижу. Здесь очень неприятное течение. Нам бы отойти от буя еще метров на десять.

– Так чего тянем?

– Я хочу прикрыться сторожевиком. Василий, – угрюмый матрос поднял голову, – просемафорь на сторожевик. Просим помощи, встать, под ветер от буя на пятнадцать метров, прикрыть нас.

– Сделаю, Пахомыч.

Матрос полез к мостику. Мы видим, как сторожевик развернулся и метрах в двадцати пяти от буя сбросил носовые и кормовые якоря, потом начал их стравливать и вышел на нужную дистанцию. Теперь тронулись и мы и вскоре пришвартовались к кораблю. Стало меньше качки и спокойней.

– Давай, Дима, отправляйся.

На меня закрутили шлем и я с трапа шагнул на... глубину.

Лодка оказалась под носом, она зацепилась на двух скальных выступах и лежит ко мне боком, так что один боковой руль опустился примерно на уровень моей головы.

– Что видишь, Дима? – слышу голос Пахомыча.

– Под подлодкой много проходов, можно протащить тросы, она лежит на двух горбах. Здесь весьма сильное течение, сбивает с ног.

– Будь поосторожней.

Я делаю шаг и чувствую как меня гнет поток воды. Корпус лодки надвигается и вдруг меня так рвануло с места, что я сорвался и был прижат к металлу.

– Черт подери.

– Что такое?

– Течение прижало к лодке.

– Ты можешь на нее забраться?

– Попытаюсь.

Я буквально по миллиметру двигаюсь вдоль корпуса, доползаю до бокового руля и залезаю на него. Палуба скошена на бок, я заползаю на нее, течение помогает это сделать.

– Ты где? – слышится голос

– На палубе.

– Посмотри, нет там, никаких вырывов..., дырок.

– То, что я вижу, цело.

– Добро.

Вот и рубка, я пролезаю в нее и тут остолбенел. Люк в лодку открыт...

– Пахомыч, люк в лодку открыт...

– Да что ты говоришь?

Наступило тишина.

– Может мне пролезть туда?

– Смотри сам, при таком течении трудно контролировать длину шланга и спасательного конца, но мы постараемся.

– Я все же пошел.

– Давай.

Но проползти в люк не было возможности. Его просто заткнуло тело матроса, он плавал вниз лицом, а его спина и мягкая часть тела, торчали в люке. Чтобы он не уплыл в море, я опустил калоши на его спину и продавил массой вниз. Так и спустился на нем к центральному посту. Было очень темно, пришлось отцепить фонарь и включить его. В пучок света попало несколько распухших тел, плавающих недалеко от меня.

– Пахомыч, я в центральном.

– Что видишь?

– Плавает несколько трупов, но в соседний отсек переборка не задраена.

– Что еще?

– Кругом плавает какие то квадратики, они буквально облепили потолок...

– Какие квадратики, ты можешь их описать?

– Сейчас.

Поймал один из кусков и стараюсь его осветить, какой то труп упрямо лезет в пучок света, его отпихиваю и продолжаю рассматривать, что схватил.

– Пахомыч, это чуть коричневатая решетка.

– Так... Можно сломать его в руках?

Я легко ломаю квадрат.

– Можно, похоже он пластмассовый...

– Быстро сматывайся от туда.

– Почему, может мне пройти в следующий отсек?

– По кочану, сматывайся, говорят.

– Чуть подтаскивайте шланг...

– Иди, иди...

Я эту решеточку сунул себе за пояс, так на всякий случай. Опять пробираюсь к люку и пытаюсь выбраться наружу. Что то мешает и не позволяет это сделать. Это спасательный конец зацепился за какой то выступ, я отрываю его и выползаю в рубку. Только заполз на палубу, как мощный поток оторвал меня и швырнул с лодки. К верх ногами пролетаю за нее, но спасательный конец натянулся и задержал падение, меня развернуло и обратно бросило на лодку, я головой впилился в борт.

– Что случилось? – слышу голос Пахомыча.

Чувствую боль в голове, правый глаз сразу охватила красная пелена, стали соленоватее губы.

– Пахомыч..., меня... скинуло за лодку, я ее сейчас обойду..., дам сигнал, когда тянуть.

– Ты в порядке?

– Малость ударился. Потравите чуть шланг, мне надо его перетащить.

Вроде за лодкой течение чуть-чуть поменьше, но это там, где она лежит на грунте, а вот там где провал под ней каждый шаг дается с трудом, течение просто валит с ног. Еще этот чертов шланг тянется надо мной по палубе и его надо буквально стаскивать с нее. В голове каша от боли. Начало заливать кровью и второй глаз. Я моргаю и трясу головой. Стало трудно давить на клапан, боль при этом врезается в мозги. И вдруг остановка. На носу лодки штырь, для подъема флага, он не дает возможности скинуть дальше шланг. Сил подняться на лодку и перекинуть шланг через шток у меня нет. Если запросить, чтобы подтянули, проклятый борт, не позволит этого сделать.

– Пахомыч..., у меня заминка. Я за носом лодки на грунте..., шланг на палубе, не могу скинуть его.... Выход один, я не буду стравливать воздух..., меня поднимет на верх, тяните на плаву.

– Может выслать Григория?

– Не надо.

– Хорошо. Давай, мы готовы.

Я прекратил стравливать воздух. Мой костюм стал раздуваться и вдруг меня потянуло наверх. Я только калошами проскреб по борту подлодки и стремительно понесся вверх. От такой скорости перехода с одной глубины на другую, у меня совсем помутилось в голове и я чуть не потерял сознание. Свет ударил в иллюминаторы и я запрыгал, как мячик, на поверхности воды. Меня подтащили к спасателю и почти выволокли на палубу, Коля помог отвинтить шлем.

– Мать твою...

– Да, парень, ты с такой рожей ни куда не годен, – говорит Пахомыч, разглядывая меня – Дуська, где ты...., срочно сюда. Ребята раздевайте его.

– Пахомыч, под ремнем сетка, возьми ее.

– Вижу.

– Что это?

– Аккумуляторы взорвались, это прокладки, что были в них...

Ко мне подбегает Дуся.

– Господи, да что же это такое. Ребята тащите его ко мне.

На палубу спасателя со сторожевика спрыгивает офицер и идет к нам.

– Я врач, давайте помогу.

Я уже не видел как пришел кран, как под лодку подвели тросы и подняли из воды. Меня сначала стащили на сторожевик, прогнали там под рентгеновской установкой, а затем обратно вернули на спасатель, там зашили рассеченную кожу на голове и, дав снотворное, уложили в койку.

Спасатель пришел в порт. Перед тем как отправиться домой, Дуся мне перебинтовала голову.

– Дима, я тебе дам бюллетень на три дня. Если будет тошнить, срочно обратись в поликлинику.

– Рентген то провела?

– У тебя все в порядке, кости целы. Может немного полежишь в нашей больнице, не поедешь домой?

– Поеду, у меня дома молодая жена.

– Шутишь, кому ты такой подвижный нужен? Разве что только мне.

– Дусенька, я пойду.

– Иди, неугомонный...

Я иду с компанией ребят по пирсу и только завернули на стоянку к машинам, как у шлагбаума увидели двух смуглых представителей юга.

– Ребята, – говорит с акцентом один из них, высокий парень, – вы не с "Гермеса"?

Мы остановились.

– Да, мы все со спасателя, – ответил за всех Григорий.

– А кто из вас приобрел богиню Шиву?

Мы все с любопытством смотрим на них.

– А зачем вам? – опять спрашивает Григорий.

– Мы бы хотели ее купить?

Гул прошел среди экипажа.

– По чем? – спросил Коля.

– Ну... долларов 800.

– У..., – завыл Коля, – не-а, не пойдет

– 1000...

– Не-а, – теперь ломается Григорий.

– 1200...

– 100 тысяч, – нагло заявляю я.

– Да вы что, ребята? Вам же продали ее, как металлолом.

Ишь ты, все знают.

– Мы ее почистили и сразу переоценили.

– Мальчики, это серьезно. Лучше продайте добром. 5000 долларов наша последняя цена.

– Ты нас пугаешь? – зловеще спрашивает Коля. Он выступил перед нами и воинственно стал напирать на высокого парня.

Тот небрежно шевельнул рукой и Коля, мой дружок Коля, здоровенный малый, лучший гиревик на Северном флоте, покатился к нашим ногам. Я обозлился.

– Хлопцы, вперед.

Но драться нам не пришлось. Угрюмый Вася, присланный вместо Марата, вырвался вперед и двумя ударами вогнал специалиста непонятной борьбы под шлагбаум. Второй южанин, от прикосновения его кулака, полетел в сетку забора и затих на асфальте. Поднялся Коля, он шатаясь подошел к валяющемуся у шлагбаума парню, и несколько раз стукнул его ногой в лицо.

– Вот тебе, гад, еще увижу, отправлю к рыбам, сволочуга.

Тем временем Георгий заскочил в комнатку дежурного по автопарку и придавил рукой телефон, по которому испуганный парень с красной повязкой на рукаве, собирался куда то звонить.

– Ты чего? – дергается тот.

– Не надо никуда звонить, Сенечка. Если моряки узнают, что ты на нас накапал, тебя же съедят. Живьем будут есть... Ты понял, душка...

Душка понял все и, сильно вспотев, сел на стул.

– Я ничего. Берите свои машины и отъезжайте.

– Вот это разговор. А как эти черно.... попали сюда?

– Пришли из проходной и прямо ко мне. Говорят, с "Гермеса" ребята не проходили? Отвечаю – нет. Мы говорят здесь их тогда подождем...

– Понятно. Когда эти типы очнуться, посоветуй им уехать от сюда подальше.

Я тем временем, обшарил карманы лежащего верзилы и, выдернув его документы, от удивления вскрикнул.

– Пахомыч, посмотри, это же охранник из консульства Индонезии с китайской фамилией, Пэк Джо И.

– Ну что? – ворчит старик. – Устроили побоище, понимаешь. Еще не хватало иностранцев на нашу голову. Смываться надо.

– Тогда кто же второй? Не сам ли господин консул?

Бросаю документы на грудь лежащему и быстро перебегаю к второму, тот, несмотря на такой Васин удар, похоже пришел в себя, трясет головой и пытается подняться. Я подсаживаю его к сетке забора.

– Вы кто? – спрашиваю его.

Он в ответ понес какую то абру-кодабру.

– По-русски можешь?

– Я первый секретарь консульства Индонезии, – наконец, с трудом заговорил он. – Мое правительство..., о..., вы ответите.

– Заткнись со своим правительством, ты здесь как частное лицо. Зачем вам Шива?

– Это достояние государства...

– Врешь ты все. Нам сказали в Талине, что она цены не представляет.

– Они ничего не понимают. Отдайте богиню.

– Да брось ты его здесь, – это появился Георгий. – Давайте убираться ребята.

– Поехали по домам, – командует Пахомыч, – размялись и все. Оттащите того типа с дороги.

Васенька послушно выполняет его задание, он хватает лежащего у шлагбаума парня за ноги и оттаскивает к его к сетке забора. Мы разбредаемся по своим машинам.

Марта разинула рот, увидев меня таким.

– Господи, где это тебя так?

– На дне моря.

– Там тоже бывают драки?

– Иногда. Слушай, я хочу спать. Пожалуйста, не дергай меня.

– Иди в спальню...

Но я подошел к дивану и шлепнулся в него лицом.

Меня трясет Марта.

– Дима, звонят.

– Ну и что? – спросонок спрашиваю я.

– Я выполняю твои заповеди. Одна из которых: если звонят по телефону или в двери, не подходить.

– Хорошо.

Я с трудом встаю и подхожу к телефону.

– Але...

– Господин Соколов?

– Да, я.

– Мы все узнали, Шива у вас. Верните нам Богиню.

– Это кто говорит, случайно не вы господин первый секретарь консульства?

– Да, я. Меня звать Ширитан. Балеот Ширитан.

– Господин Ширитан, вы в курсе дела, что это моя собственность? У меня даже документы есть, что я владелец Шивы.

– Да, я уже все знаю. Поэтому предлагаю вам сделку. 10000 долларов вам, богиню нам.

– Весьма заманчиво. Можно подумать?

– Да, да, конечно. Когда к вам можно позвонить?

– Завтра. В это же время.

– ...Хорошо.

Трубка брошена.

– Это по поводу Шивы? – спрашивает Марта.

– Да.

– Что они хотят?

– Они хотят купить ее у меня за 10000 долларов.

– Ого... А кто они?

– По документам, представители консульства Индонезии. Сам первый секретарь консульства Балеот Ширитан просил у меня ее.

– Что же ты намерен делать?

– Пока не знаю. А сколько сейчас времени?

– Девять часов утра.

– Это что, я проспал почти четырнадцать часов?

– Выходит так.

– Надо же. Уже пол бюллетеня коту под хвост.

– А тебя набили эти... индонезийцы.

– Нет. Неудачно спрыгнул с палубы на дно моря.

– Давай я тебя перевяжу.

– Сделай доброе дело, только поосторожней.

У меня гости. Прибыл с пакетами Коля. Он остолбенело смотрит на Марту.

– Вот не думал..., а вы ничего... Дима, да как же так... Меня звать Коля, Николай. За мной можете не преударять, я чуть прихрамываю, имею хорошую жену и двух детей.

Он хочет протянуть руку и чуть не уронил один из пакетов.

– Осторожней.

– Ой, извините. Дима, возьми бутылки и это...

Я перехватываю пакеты. Один сразу бросаю на кухонный стол, а из другого вытаскиваю две одинаковые бутылки. Одну выставляю на стол, другую прячу в буфет. Коля между тем, расшаркивается перед Мартой.

– Димка, бирюк и как это сумел заманить в свой дом такую жемчужину.

– С боем, – смеется Марта.

– Это на него похоже.

– Проходите в гостиную.

Она тянет его в комнату, я понимаю, она хочет показать как изменилась обстановка, заметит Коля перемены или нет. Он заметил.

– Да это же... дворец, а не квартира. Ну, Димка, тебе повезло. А это... Это же... Шива. Надо же, какая она стала.

Коля подходит к статуе и проводит пальцами по одной из ее рук.

– А она теплая.

– Дима с ней, как с живой разговаривает.

– Красивая женщина, с такой каждый заговорит.

– А я? Разве я хуже ее?

– Вы, вне конкуренции.

Они смеются.

– Давайте к столу. Я такие пирожки приготовила. Прелесть.

– Это мы с удовольствием.

Через десять минут звонок в дверь, появился Григорий со своей женой Зиной и конечно они в шоке. Зина придирчиво рассматривает Марту, а ее муж цокает и лупит меня по плечу.

– Ты, тихорило, Димочка Ну... даешь...

– Вот теперь сразу чувствуется рука женщины, – Зина осматривает комнаты. – Раньше был склеп, а теперь посмотреть приятно.

Они проходят в гостиную и Зина сразу же замечает Шиву.

– Так про это ты говорил? – обращается она к мужу.

– Про нее.

– Я конечно не понимаю этого искусства, но в ней много изящества. У Димы всегда был хороший выбор.

– Конечно, он приобрел Шиву, познакомился с красивой девушкой и теперь будет кайфовать в нормальной квартире, – язвит Григорий.

Он достает из карманов две бутылки с коньяком, одну отдает мне, а другую сам кладет на буфет.

– Все к столу.

Но тут опять звонок и в дверях появился Пахомыч.

– Здесь уже все собрались или я последний?

– Заходи, Пахомыч. Нет еще Дуси, Марата и Васи.

– Вася не придет, у него хандра, Марата я еще с того раза не видел, а Дуся... Не знаю. Она дома с дочкой, дорожит каждой минутой встречи с ребенком.

Не пришла Дуся, зато появился Марат со своей девушкой Леной.

– Дмитрий, что с тобой? Неужели в последнем походе?

– Ты очень много пропустил, Марат. Заходи, здесь собрались почти все.

– Как Пахомыч? Он мне не вклеит...

– Сам виноват. Бухайся перед ним на колени, проси прощения. Проходите, Лена..

– Возьми от меня бутылки.

Он протягивает мне две бутылки вина.

Застолье продолжалось два часа. Пили за сына Коли, за Марту, женщин, за мою голову и еще черт знает за что. Потом я поделился со своими товарищами о телефонном звонке, полученном утром.

– Сегодня мне сюда позвонил секретарь из консульства и предложил продать Шиву за 10000 долларов.

– Вот прицепились, – возмущается Коля, – даже телефон узнали.

– Так что с ней делать?

– Продай, – сразу отозвалась Зина, – такие деньги. Заплатил шестьдесят, а получишь..., да ты получишь в тысячу раз больше.

– Лучше не продавай, – предлагает Марта. – Мне богиня нравиться, к тому же она очень вписывается в интерьер.

– На кой черт, ты вообще связался с ней, – это мнение Пахомыча.

– Так продавать или нет?

– Нет.

– Да.

– Нет.

– Да.

– В общем не понятно. Я только думаю, что если не продам, эти господа из Индонезии не поймут и... могут взять ее силой.

– А ты не давай, – горячится Коля. – Возьми с собой на спасатель, пусть находится там. Пахомыч, ты не против, чтобы эта сверкающая женщина была с нами в море?

– Я вообще был против, чтобы ее покупали, и теперь еще не хватало нам, чтобы эти шестьдесят килограмм еще и болталась с нами в море.

– Пахомыч, это будет наш талисман.

– Иди ты... У нас таких талисманов... Одна Дуся... уже что то.

– Значит отдаем, – подвожу итог я.

– А я все же, против, – возникает Марта.

– Мнение женщин в счет не брать, – встревает Марат.

– Это я еще посмотрю...

Гости разошлись. Марта убрала посуду и присела ко мне на диван.

– Неужели ты отдашь Шиву?

– Я хочу жить спокойно.

– Как ты думаешь, почему так настойчиво у тебя просят танцовщицу?

– Не знаю.

Она поднимается с дивана подходит к Шиве и опускается перед ней на колени. Нежно проводит пальцами по бронзе.

– Действительно она теплая.

– От солнца нагрелась.

– Ошейник то к ней не приварен. Здесь заметна щель.

– Это не ошейник, а такой... браслет... украшение. Шива не собака, она достойна красивых украшений на шее. Покачай его, может он шевелиться?

– ...Нет...

– Значит его наклепали позже, когда сделали отливку.

– А зачем?

– Я не маг и не могу тебе на все ответить.

– А жаль...

Марта в задумчивости возвращается ко мне.

– Не надо отдавать Шиву.

– Знаешь, ради нашей безопасности, я уже все решил...

– Нашей...? Это ты хорошо сказал.

Она прижалась ко мне.

– У тебя хорошие друзья. Раньше, в моем доме собирались знакомые, но разговоры шли только о деньгах, бизнесе и... убийствах.

Я обнял ее и прижал к себе.

– Хочешь включим телевизор?

– Давай.

Утром меня опять будит звонок. Марта подтаскивает мне трубку и садится на корточки рядом.

– Вы что-нибудь решили, господин Соколов?

– Да. Обмен состоится. Я согласен за 10000 долларов. Вы знаете мой адрес?

– Конечно, я почти у вашей парадной.

– Тогда заходите.

Я возвращаю Марте трубку.

– Ты не боишься, что тебя могут просто прихлопнуть, а Шиву взять даром.

– Не боюсь. Если это действительно представители Индонезии, то им крови не надо.

– А если нет?

– Пока я видел их документы...

В дверь позвонили.

– Ну вот и они.

В прихожую входит уже знакомый господин Ширидан, за ним двое человек. Один из которых, заклеенный многочисленными пластырями Пэк Джо И.

– Здравствуйте, господин Соколов. Мы пришли за статуей.

– Сначала деньги.

– Да, да, пожалуйста.

Он вытаскивает из кармана несколько пачек долларов и протягивает мне. Я их пересчитываю, для пробы беру из каждый пачки по несколько купюр по 100 долларов. Обмана нет.

– Эти господа, будут ее брать? – киваю на сопровождающих.

– Они.

– Пошли.

Я их привожу в комнату и киваю на Шиву. Парни с двух сторон подхватываю богиню за многочисленные руки и тащат на выход.

– До свидания, господин Соколов, – вежливо раскланивается первый секретарь.

Они уходят и я говорю, появившейся Марте.

– Ну вот, а ты боялась, что они что то сделают.

– Это хорошо, что так обошлось.

Марта подходит к окну и смотрит на улицу. Вдруг под нашими окнами раздался грохот, затрещали автоматы. Я подбежал к Марте.

– Назад.

Оттаскиваю ее от окна и сам заглядываю за занавеску. К темному пикапу, двое, в черных масках, тащили злосчастную Шиву. Еще двое расстреливали из автоматов шикарный посольский лимузин. Рядом с машиной на асфальте валяются три трупа, на одном знакомый костюм господина Ширидана. Наконец пальба кончилась. Эти двое тоже бегут к пикапу, забираются в него и тот сразу же срывается с места. Богиня поменяла хозяев.

– Черт...

– Что там? – пытается вытянуть шею Марта.

– Первый секретарь консульства и его охранники убиты, а Шиву увезли какие то неизвестные люди.

– Да пусти же меня. Уже все закончилось.

Марта вырывается и подбегает к стеклу.

– Господи...

Сыскари пришли к нам через час.

– Вы хозяин квартиры? – спросил меня худощавый парень.

– Я.

– Я из уголовного розыска. Вот мои документы.

Он открывает красную книжечку, в которой успел прочитать, что владелец ее капитан..., потом он быстро захлопнул корочки.

– Скажите, это не к вам примерно час назад приезжали индонезийцы?

– Ко мне.

Тот облегченно вздыхает и орет на лестницу.

– Товарищ майор, Виктор Семенович, идите сюда.

В моей квартире сразу набивается много народа. Они окружают меня и готовят блокноты.

– Зачем к вам приехали индонезийцы? – начинает человек в форме майора.

– Они хотели взять у меня Шиву...

– Шиву? Что это?

– Это бронзовая танцующая шестирукая богиня, весом около шестидесяти килограмм.

– Вы им ее отдали?

– Отдал.

– Почему?

– Они заявили, что она является их национальной гордостью.

– Расскажите нам все по порядку.

Тут я им и выложил, как мне досталась эта Шива и как потом мы встречались с индонезийцами и те хотели купить ее, как ее отдал, но вот про доллары я умолчал, заявив, что пожалел иностранцев и вернул им реликвию.

Только сыщики ушли, Марта подошла ко мне и положила голову на плечи.

– Ты правильно сделал, что не сказал про доллары. Я так боялась, что ты все выдашь.

– Только скажи, эти сразу прицепятся. Потом и денег не увидишь. Кто же все таки эти люди?

– Ты о чем?

– Я о тех кто стащил Шиву. Выходит еще кто то, кроме этих иностранцев, знал о том, что богиня у меня.

Марта молчит.

Днем неожиданно позвонил Пахомыч.

– Дима, ты как себя чувствуешь?

– Пока отсиживаю последние часы бюллетеня.

– Отсидишь их на спасателе. Давай дуй быстрей сюда.

– Что случилось?

– Нам подкинули большую работку. Спасатель зафрахтовала одна шведская компания, нужно исследовать одно потонувшее судно...

– Сейчас еду, Пахомыч.

Марта вопросительно смотрит на меня.

– Мне надо на работу. Пахомыч вызывает.

– Теперь я понимаю, каково живется подругам моряков. Расставания ожидания, это не для всякой женщины.

– А ты к какой категории относишься?

Она долго мнется, потом выдавливает.

– Наверно к той, которая не любит ждать.

– Все ясно. А теперь... я поехал.

Отправляюсь к двери и слышу в спину.

– Почему же ты не поцеловал меня?

Я застываю, потом медленно поворачиваюсь.

– У меня еще есть надежда, что ты не уйдешь?

– Есть, но... Пойми, я из другого мира...

– Пока у нас этот мир один.

Я вернулся к ней и поцеловал ее в губы.

– Не уходи. Мне будет очень плохо без тебя. До свидания.

На спасателе встретили меня с усмешками.

– Дуся ему все волосы вырвет, когда узнает, что оправила его лечиться к молодой жене, – ухмыляется Григорий, – нам бы всем такое лечение.

– Везет же человеку. Вот ударился головой и... все привалило, замечает Марат.

– Я бы тебя первый по башке трахнул, – говорит Пахомыч, – чтобы разума побольше было.

– Зачем ты согласился досрочно прибыть сюда..., – удивляется Коля, лежал бы в теплой постельке, да ждал детей.

– Ребята, разве я вас могу бросить. Пахомыч, чего стоим?

– Нам по рации передали, чтобы задержались. На наш спасатель посылка идет.

В подтверждении слов, на пирсе появился пикап, он лихо подкатил к трапу и из него выскочил шофер.

– Ей, на Гермесе? – орет он. – Вышлите двух человек, примите посылку.

– Чего это он, с ума сошел? – ворчит Пахомыч. – Марат, Георгий спуститесь вниз, примите груз.

Ребята спускаются, шофер им помогает вытащить высокий ящик, они с трудом тащат его по трапу на спасатель. Здесь мы помогаем его поставить на палубу.

– Пахомыч, я расписался за посылку, – задыхаясь говорит Георгий.

– Хорошо. Чего там? Ломайте.

Мы отбиваем стенки и они как лепесток разваливаются. Перед изумленными ребятами сверкает... Шива.

– Мать твою, – не выдерживает Коля. – Да что же это такое?

– Дмитрий, это твои шутки? – сердится Пахомыч.

– Ребята, я ее сегодня утром продал..., но там... их перестреляли...

Окружающие теперь уставились на меня.

– Ты случайно не того?

– Нет честно. Утром мне эти... позвонили, я дал согласие... Пришли, отдали мне деньги, я им Шиву. Потом, через некоторое время, когда они ушли, под окнами раздалась стрельба, индонезийцев расстреляли неизвестные бандиты, а богиню утащили... Вскоре, ко мне пришли следователи и целый час допрашивали.

– С тобой не соскучаешься.

– А здесь записка, – кричит Марат.

Из под обруча на шее торчит маленький клочок бумаги. Марат осторожно выдергивает ее и протягивает Пахомычу, тот оттащив ее подальше от глаз читает.

– "Возвращаем статую, владельцу... Извините, что она стала легче." Все, здесь больше ничего нет.

– Стала легче?

Я подскакиваю к Шиве и хватаюсь за обруч, он неподвижен. В чем здесь секрет? Хватаюсь за головку и тут она дернулась в другую сторону.

– Коля, подержи туловище, – прошу я.

Он обхватывает руки богини, я несколько раз вращаю голову, она на резьбе, шея медленно приподнимается. Наконец, головка в моих руках. Вместо шеи теперь дыра внутрь фигуры.

– Черт возьми, мы и не заметили, – удивляется Коля. – Как же она воду не пропускала.

– А вот так, посмотри на обруч. Это снаружи бронзовое кольцо, внутри же него впрессована прокладка из мягкой меди. Умные, сволочи, все точно рассчитали. Чтобы шва не было видно, обруч его прикрывал и заодно, служил как прокладка.

– Чего рты поразевали? – сердится Пахомыч. – Эй на мостике, Константин Ильич, пора. А вам, ребята, не хрена мусор на палубе разводить, соберите эту куклу и прикрутите, где-нибудь у носа, доски скиньте на пирс.

Мы с Колей начали закручивать Шиве голову, Марат и Григорий скидывать доски на пирс. Спасатель завибрировал, матросы отдали концы и мы медленно тронулись в залив.

В своем кабинете Дуся насмешливо глядит на меня.

– Ну как молодая жена?

– Это не жена...

– Шлюха значит.

– И не шлюха, неплохая, запутавшаяся девушка.

– Ишь ты, пожалел значит. Чего же ты меня раньше не пожалел?

– Дуся, давай не будем ругаться. Я к тебе очень хорошо отношусь. У меня так получилось...

– Ладно. Не будем ругаться. Раздевайся. Пройдем медосмотр.

Я вижу, что она еле-еле сдерживается. Ее пальцы прямо буравили мою кожу. Она резко срывает повязку с моей головы и от боли я вскрикнул. Кровь потекла по лицу. И тут Дуся испугалась. Она схватила мою голову и прижала к халату.

– Прости меня, Дима. Дура я. Сейчас, тебя перевяжу.

Она накладывает повязку и после глядит мне в глаза.

– Ты ее любишь?

– Не знаю. Мы очень плохо расстались. Она наверно уйдет.

– Сколько вы живете вместе?

– Три дня.

– Три дня? Какой большой срок...

Она встряхивается.

– Под воду пока не ходи. Пусть ранка заживет. Я Пахомычу скажу.

– Георгий один не справиться.

– Потерпи денек.

Она провожает меня до двери.

– Прости меня, я сегодня сорвалась.

Я поцеловал ее в пробор волос и вышел.

Рядом со спасателем стоит красивая яхта. Это один из богачей, которые вложили деньги в проект и теперь контролируют нас. Глубина под нами около тридцати метров и сегодня первый рабочий день. Под воду первым идет Георгий. Пахомыч наставляет его.

– Не очень то спеши. На пятнадцати метрах отдохни. Все время держи связь.

– Да знаю, Пахомыч.

– Цыц... Знаток понимаешь, вспомни подъем сейнера, чуть концы не отдал...

– Да тогда спасательный конец запутался...

– В голове у тебя может запутаться, на такой глубине. Надевайте шлем.

Георгий медленно уходит под воду. Я на страховке, поддерживаю страховочный конец. Пахомыч на телефоне. Коля и Марат трудятся на насосе. Рядом с Пахомычем породистый джентльмен и бородатый переводчик, они расселись на стульях и смотрят на пузырьки воздуха, выскакивающие из воды. Мучительно идет время.

– Он на дне, – говорит Пахомыч. – Я включу динамик.

Противно завизжал раструб динамика на капитанском мостике, потом стих и стало слышно хриплое дыхание человека.

– Вижу объект, – это голос Григория. – Судно стоит на грунте прямо, но его засосало в песок.

Джентльмен что то залопотал и переводчик поспешно наклонился к Пахомычу. В динамике загудел его голос.

– Посмотри, пролом в правой скуле борта есть?

– Здесь очень темно, иду вдоль борта.

Проходит немного времени. Слышен голос водолаза.

– Пролом есть, в виде треугольника, высотой три метра.

– Это его пробило носом встречное судно, – поясняет Пахомыч. – Пролезть в него можно?

– Можно, кромки ровные.

– Господин, Хелин, – вежливо склоняется Пахомыч к джентльмену, – какое направление водолазу?

Тот что то торопливо объясняет.

– Георгий, пролезь в пролом, выйди в коридор и дойди до двери номер семь.

– Постараюсь.

Опять ожидание. У меня вдруг замер спасательный конец.

– Я дошел до двери.

– Попытайся ее вскрыть...

– Не могу, – хрипит голос водолаза.

– Проломи как-нибудь ее.

В динамике слышно отрывистое дыхание.

– Никак... Дверь стальная, не открыть. Спустите шашку, я постараюсь ее взорвать.

Между Пахомычем и господином Хелиным идет оживленный разговор. Потом раздается голос нашего руководителя.

– Георгий, вылезай на верх. Дверь взрывать не будем.

– Добро... Вылезаю.

Спасательный конец ослабляется и я начинаю его потихонечку сматывать.

Палуба постепенно пустеет: Григорий уходит отдыхать; господин Хелин с переводчиком переправились на яхту; ребята смылись в кубрик играть в домино. Только у поручей дымит из своей трубки Пахомыч. Я подхожу к нему и тоже облокотился на перила.

– Пахомыч, в чем дело, почему мы не рванули дверь там... на судне?

– Понимаешь, это самая глупая экспедиция, в которой я участвую. Мы на дне ищем бутылки с вином и шампанским.

– Чего?

От удивления я чуть не сел на палубу.

– Чего, чего? Этим господам за деньги все можно. Нас за валюту зафрахтовали, теперь надо выполнять эту дерьмовую работу. Вот почему и не рванули дверь в каюту. Как мне объяснил господин Хелин, каждая целая бутылка с шампанским или вином, болтающаяся на дне, стоит от 1000 до 100 тысяч долларов, а он собирается вытащить с этого судна около восьми тысяч бутылок.

– Почему же такие цены?

– Эта посудина попала в катастрофу до войны. Из Марселя в Ленинград везли шампанское, сухие и марочные вина самых лучших сортов юга Франции. Сам Сталин, говорят, был заинтересован в прибытии груза, но..., как мне сказал господин Хелен, навстречу судну шел немецкий эсминец, он и впилил в скулу... Считай, прошло более пятидесяти лет, для вин отличная выдержка, а там на дне наверняка температура прохладная, должно получиться то, что надо.

– Это Хелен тебе рассказал?

– Не только рассказал. Эти господа меня ознакомили с документами...

– Но груз то наш?

– Был наш, стал господина Хелина, он купил право на его приобретение.

– Может рассказать об этом ребятам?

– Он все узнают сами, но о том, что это наше вино, никому не надо говорить. Здесь затронута честь России.

Пахомыч последний раз затягивается, потом выбивает трубку о перила.

– Как твоя голова? – задает он вопрос.

– В порядке.

– Завтра пойдешь под воду вместе с Георгием. Дверь будете прожигать, никаких взрывных устройств.

– Я понял.

– Тогда до завтра. Я пойду отдыхать.

Пахомыч сгорбившись исчез в ближайшей двери. Я побрел в нос спасателя. Привязанная к редуктору якоря шестирукая Шива грозно вознесла свои ручки к небу. Я присел на коробку редуктора.

– Не возмущайся, за дело привязали, – говорю бронзовому чуду, – нечего было провозить контрабанду.

– С кем это ты говоришь?

Недалеко от меня стоит Дуся.

– Да вот, беседую с этой... богиней.

– Все жалуешься на свою жизнь...?

– Нет. Зачем...Я лишь слегка пожурил красавицу за провоз контрабанды.

– Интересно, а ее можно о чем нибудь попросить? Как ты считаешь?

– Попроси, только молча. Про себя...

– Я уже...

Медленно уходило за горизонт солнце. Звякнули склянки.