Текст книги "В мышеловке (СИ)"
Автор книги: Евгений Конокрадов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
А Хло-Цауни никогда не менялся. Как болезни самозарождаются из грязи, так и город этот, по-видимому, вырос из одной большой лужи нечистот, в ней же постоянно и пребывал, и где-то по дороге был проклят из этого несчастного состояния никогда не выбраться. Все эти его узкие улочки, пропитанные страданиями и клаустрофобией, мрачные угловатые дома, паутинки переходов на высоте вторых, третьих и так далее этажей, все это навевало на любого нормального человека уныние. Вот на кого оно уныния не навевало так это на коренных жителей сей катастрофического размера дыры. Из общения с ними складывалось впечатление даже, что они этим местом гордились. «Чужаку не понять» – заявляли они задрав нос. Впрочем, такими местные были всегда, держать нос повыше в Хло рекомендовалось и по другим, гигиеническим соображениям.
Его звали Эл теперь. Все о чем он думал пока из последних сил ковылял к городу это кружка холодного пенистого эля в какой-нибудь приличной гостинице. Потому так и назвался. Ничем не хуже и других выдуманных имен. Раз уж своего настоящего он не помнил. А гостиница была не особо приличной, на приличную денег не было, на неприличную то хватило только когда он продал пару сапог, которую принес с собой. Хорошо что в лавке у северных ворот не поинтересовались откуда они. Хотя по виду этих сапог подозрения закрасться определенно могли бы, но по счастью дельцы в сомнительных лавках Хло-Цауни подозрительностью не страдали, особенно когда вопрос касался прибыли.
Помимо эля и чуть позднее ужина, каких то внятных дел у него тут не было. Наверное нужно было раздобыть денег, может поработать где-то для прикрытия, украсть что-нибудь. Он рассматривал эти вопросы довольно отстраненно. Украсть так украсть, может и резануть кого-то придется. Ограбить какую-нибудь подпольную шарагу, игровую комнату, всего этого и много чего еще подобного в городе было словно плесени на недельной булке хлеба. Да они и не были особо подпольными даже, их подпольность ограничивалась только выдачей взяток людям герцога раз в месяц или около того. Это уже даже и не взятки, а просто налоги. И почему ему следовало жалеть каких-то чокнутых людей в этом пропащем городе, спрашивается? Все нормальные отсюда сбежали уже давно.
Он устроился в одно место, что-то вроде бара это было. Посмотрели на его руки в шрамах, на татуировку невнятной насекомьей формы на шее (он и сам не помнил, что она означает), и взяли охранником первого этажа. Тут был как бы ресторан, там по крайней мере пытались поддерживать вид приличного заведения. Ниже располагалось казино. На так называемом нулевом этаже. Поскольку в Хло-Цауни все не как у людей, то ниже нулевого этажа почти всегда был дополнительный этаж, обозначался он как подвальный, но при этом у некоторых домов были еще и подвалы в привычном понимании. А у некоторых не было. А на Веурских холмах, где жили люди, что побогаче, нумерация была более естественной . Честно сказать, что к чему в этом чертовом городе разобрать нельзя живи тут хоть десяток лет. Он же не собирался жить тут и десятка недель.
Так что он работал охранником, сидел на табурете у двери, провожал ленивым взглядом немногочисленных посетителей, скучал. Проблем не было почти никогда, наверняка проблемы случались внизу, но там были свои люди, мрачно-криминального вида двое мужчин, Симон и Саймон (попробуйте не перепутать). Игра в этом нелегальном казино шла не такая уж и легкомысленная судя по всему, хотя со стороны и не скажешь, притон как притон. Но это и всегда так бывает. Собственно эту игру он и собирался обнести, оставалось только понять как именно. Дело конечно выйдет рискованным, и шанс оказаться в какой-нибудь канаве с перерезанным горлом велик, но его это не волновало.
Должно бы было волновать, но не волновало. То есть умом он вроде как осознавал опасность и пытался ее обойти, но никаких чувств это не затрагивало. Чувства он потерял и, по-видимому, навсегда. Результаты употребления наркотика под названием Лист, что был распространен к западу от Хло. Интересно было бы сравнить с другими бывшими листовыми, что потеряли в результате отказа они? Интересно было бы, но никого, кто бы еще отказался от курения Листа он не знал, и не знал есть ли такие в принципе. Да и этот интерес, как и страх за свою шкуру, был скорее умозрительным. Притупились и остальные ощущения: боль, голод, жажда, видимо зависимость почти намеренно, как если бы была разумной, ослабила их. Странно, что уже спустя довольно продолжительное время эти эффекты не проходили. Но с другой стороны и не странно, поскольку и тяга к запретному наркотику тоже никуда не исчезла. Она всегда оставалась внутри, притаившись, всегда ждала, когда он утратит контроль, безымянный по имени Эл полагал, что это не пройдет никогда. Но если то, что он испытывал боль и голод в меньшей степени, можно было назвать относительно положительными итогами, то вместе с этим проявлялись и отрицательные. Радости или счастья он тоже больше не чувствовал, яркий солнечный день не приносил ему удовлетворения, хотя солнце на узких улочках Хло было и не увидеть в любом случае. Ослабел интерес к женщинам, к азартным играм, к выпивке, но эти занятия хотя бы позволяли отвлечься. Что ж, вполне возможно, и поэтому излечившихся листовых не существует, в чем смысл продолжать это тягостное существование, лишившись единственного источника света? Но он пока что продолжал, хотя бы упрямства Лист его не лишил. Все эти размышления, впрочем, были не совсем честными, он не мог утверждать, что чего-то внутренне лишился, поскольку не был уверен, что это что-то он для начала имел. Он попросту не помнил, каким человеком был ранее.
Той ночью было неспокойно, у цеха дубильщиков кожи был какой-то профессиональный праздник и толпы пьяных шатались по улицам. Толпы пьяных конечно шатались по улицам Хло каждый вечер, но в этот день они были особенно многочисленны и шумны. По этой причине он вынужден был сидеть в прихожей у двери, смотреть, чтобы никто не завалился внутрь. Но в основном он на этом посту дремал. Все это было один черт по его мнению бессмысленно, вход располагался в паре метров над уровнем земли, к нему вели узкие деревянные мостки, и случайно забрести сюда было невозможно. Вероятнее стоило ожидать проблем в игровой зале внизу, но оттуда редко поднимались наверх, если кто хотел есть то заказанное им приносили прямо туда. Но жулье там собиралось конкретное, поэтому когда Эсми прибежала к нему с сообщением, он и подумал, что кто-то все таки пробрался к ним.
– Неприятности в зале, Эл. – коротко сказала она. – посмотри, пожалуйста.
– Кто-то из игроков разбуянился? – уточнил он.
– Нет, какая-то девица, привлекает к себе слишком много внимания. – поджав губы прокомментировала Эсми. – ты поймешь.
Кажется она ревновала, кто-то посмел привлечь мужского внимания больше ее самой на ее территории. Эсми работала в их «ресторане», служанкой, официанткой, уборщицей, в общем, занимала все должности сразу, разве что сидя на коленях у посетителей не пела. Но и то только потому, что петь не умела. В зале обстановочка действительно была напряженной. Двое мужчин в центре комнаты сверлили друг друга глазами, уже готовые схватиться в драке, которая скорее всего закончилась бы поножовщиной. Безымянный разглядел одного из участников, возможно драка имела хорошие шансы начаться без прелюдий сразу с поножовщины. Это был очень сомнительного вида гражданин, с лицом вытянутым, напоминающим хорька, он ошивался здесь довольно часто, здесь или играл внизу, но играл он похоже так себе, денег у него постоянно недоставало. Имя его известно не было, про себя безымянный Эл называл его без особой фантазии просто «Хорек» и, если бы ему предложили угадать его профессию то он без раздумья ответил бы: мелкий уголовник, с мечтаниями стать уголовником покрупнее. Такого рода угадывание не было бы чем то из ряда вон, впрочем, этого сброда в Хло было полгорода. Вот его соперник был скорее всего из второй половины, его безымянный раньше не видел, судя по всему какой-то торговец. Девица, совсем еще молоденькая, по словам Эсми, причина всего происходящего с невинным видом сидела за столиком, на котором стояли бутылки вина, весьма дорогие, последствия схватки в щегольстве. Все это безымянный прикинул за пару секунд пока подходил к двум мужчинам, Эсми осталась в стороне, притворяясь будто работает. Он положил руку на плечо хорькообразному и сказал дружеским, насколько мог, тоном:
– Ну и что тут у нас происходит?
– Ничего не происходит, вали отсюда. – сквозь зубы, слегка повернув голову, проговорил Хорек.
– Мы просто разговаривали. – подтвердил торговец.
Безымянный не обратил на эти слова никакого внимания, слова была неважны, но если они начали говорить с ним, то ситуация уже улучшается. Краем зрения он старался наблюдать за девицей, но та медленно потягивая вино смотрела совсем в другую сторону. Профиль ее был весьма красив, наверное, проститутка – холодно оценил он.
– Разговоры – это здорово. – заметил Эл. – я и сам люблю поговорить (это было конечно жуткой неправдой), но ваше общение какое-то слишком шумное, и я бы попросил вас продолжить его на улице.
– А если я откажусь? – процедил мелкий бандит.
– То ты все равно там окажешься. – добродушно заметил безымянный. – так или иначе.
– Вот з-з-значит как... – почти прошипел хорькообразный, рука его медленно поползла куда-то.
Эл сделал плавный шаг вбок, и чуть-чуть повернул себе собеседника, так чтобы их взгляды встретились.
– Да. – спокойно произнес он. – именно так.
Что-то увидел Хорек в его глазах... Было в них что-то от чего становилось не по себе. Не страсть, не агрессия, но безучастность и пустота. Что-то что наводило на мысли о сырых промозглых площадях, о воронах кружащих в осеннем небе, об уходящей за горизонт пустой дороге. Это была не угроза даже, не предупреждение, а неизбежность, безвременье запрятанное в оболочку серо-голубых радужек. Что-то, что говорило ему: обладателю этих глаз все безразлично, безразлично, что случится с ним, с его противником, с городом, с остальным миром.
– Тьфу, и хрен с вами, сидите тут в этой дыре. – сплюнул он. – а я ухожу, если придет Бакро, передайте ему, что я у Тамиры.
Безымянный вежливо кивнул, правда, кто такой Бакро, он понятия не имел, а вот насколько он знал у Тамиры был бордель, пойдет значит Хорек вымещать свою уязвленную гордость на работницах, и пусть, это уже не его проблемы.
– Мы тоже наверное пойдем, – секунд через двадцать после ухода соперника, сказал торговец, не особо боевого вида рыхлый дядечка, но, судя по одежде, не самый нищий торговец в округе.
Девица, к которой он обращался, молчала.
– Да? – переспросил он и коснулся ладонью ее руки, вернее попытался, почти мгновенно та вывернулась и ответила тоном холодным, как ночи в Нортдоре.
– Я желаю остаться.
– А... – только и смог произнести ее незадачливый кавалер.
– А ты можешь идти. – заключила она.
Он потерянно огляделся, как-то виновато посмотрел на безымянного. Тот пожал плечами, как бы соглашаясь, что женщины да, они конечно такие. Особенно в Хло. То есть на что они странные и в остальных местах, но в этом городе они совершенно сумасшедшие. К чести торговца, никакими глупыми словами и поступками он себя унижать не стал, и просто поклонился, и бросив на стол монет (довольно щедро, хватило бы и на пару ужинов), развернулся, чтобы уходить.
– Погоди. – тихо сказал ему безымянный и подошел ближе, чтобы никто больше не слышал.
– Чего? – буркнул тот.
– Не иди через главный вход. Твой новый остролицый друг может ждать там. – и увидев, что собеседник собирается взорваться возражениями, быстро добавил. – не глупи, этот из тех, что с друзьями тебя прирежет и обдерет до портков, тут гордость ни причем. Пройди через игровую залу, знаешь, где это? Там у бармена, у Симона, он ничего мужик, закажи чего-нибудь выпить, а потом попроси открыть тебе дверь в Блошиный переулок, скажи, что так тебе до дому ближе или вроде того, те кто там живут, так постоянно ходят.
– Хорошо. – сказал ему торговец и, помолчав пару мгновений, добавил. – спасибо за помощь.
– Это входит в мои обязанности. – ответил безымянный. – следить, чтобы с посетителями ничего не случилось.
Эсми от двери показала ему большой палец. Когда отвергнутый ухажер ушел, он развернулся к столу, где светловолосая девица, уже не таясь, смотрела прямо на него.
– Ну. – заявил он, усаживаясь на свободный стул. – и какого черта ты тут все это устроила?
– Я ничего не делала. – буркнула девушка, безымянный только хмыкнул, показывая, что не верит ей ни на секунду.
– Ты чья? Из Картеля? Косого Джека? А чего тут забыла?
– Я понятия не имею о чем ты толкуешь. – внезапно в ее взгляде осознанием вспыхнуло пламя. – ты что решил, что я шлюха?! Да как ты смеешь!
– Ну-ну. – его было не смутить какой-то вспышкой гнева. – Если и не шлюха, то что ты забыла в подобном заведении? Порядочные женщины сюда не ходят... Если такие вообще есть в этом городе.
Последнее он сказал уже вполголоса, больше для себя. Неожиданно девушка улыбнулась то ли его словам, то ли своим собственным мыслям. Улыбалась она отлично, почти что профессионально, мечтательно, легко, завлекающе. «Три улыбки» – решил он про себя. – «Понадобилось всего три: две для торговца, одна для Хорька.»
– Я не из Хло-Цауни, я приехала только сегодня. Мне надо было... Мне показалось это довольно уютное место...
Безымянной смотрел на нее, не моргая. Уютное? Что она такое несет?
– Ты прячешься. – сказал он утвердительно, она едва заметно вздрогнула, но промолчала. – Так зачем тогда людей баламутишь, представления создаешь?
– Я не специально. Они самиииии. – жалобно протянула девушка, и видя, что он не впечатлен, уже серьезней призналась. – вот скучно мне было, веришь или нет, и денег мало, решила немного пофлиртовать, а тут этот, второй нарисовался.
– Ладно, мне все это неинтересно. Моя работа, чтобы в зале не было проблем, сиди тихо, будь добра, не привлекай внимания.
– Не в состоянии такого пообещать – как кажется, несколько обиженно бросила собеседница. – Разве могу я запретить мужчинам смотреть на себя?
Она улыбнулась уголком рта и сделала едва заметное движение плечом, такое, какое иногда умеют продемонстрировать женщины определенной породы.
– Да твою ж... – безымянный и сам удивился нотке раздражения в своем голосе. – Ты не собираешься облегчать мне мою работу?
– Тебе же за нее и платят, не соизволю чувствовать никакого сожаления.
– А если я тебя просто отсюда вышвырну?
– Тогда я найду самую разудалую банду, пьяных дубильщиков, заморочу им головы, разогрею до кипения, приведу сюда, и они разнесут эту халупу к чертовой матери! – теперь она говорила с почти явной злостью.
Вообще перепады настроения этой дамы настораживали, с таким он никогда не сталкивался, но возможно он об этом просто не помнил. Хотя такую поди тоже забудь. Он посмотрел ей в глаза, глаза были зелеными, словно у кошки. Ох, и опасная же. Такая доставит хлопот любому, попавшему в ее лапы.
– Я. почти. готов. рискнуть. – проговорил он раздельно. Она не отводила взгляда, прочитать что у нее на уме было невозможно. – Давай попробуем договориться.
– Давай попробуем. – легко согласилась девица.
– Ты охмуряй кого хочешь, но не стравливай их между собой.
– Как же я это сделаю? Мужчины, знаешь ли, очень бывают ревнивы? – насмешливо поинтересовалась она.
– Ну так выбери себе какого-то одного, отсядь с ним в сторонку и не мути мне воду.
– Хорошо. Согласна. – быстро согласилась девушка.
– Отлично. – обрадовался было он.
– Выбираю тебя. – улыбаясь произнесла она.
– Не глупи. – безымянный встал из-за стола.
– Это ты не глупи, мы же с тобой договорились, можно сказать, заключили вербальный контракт.
Вот же вредная особа попалась.
– И денег у меня нет.
– А и ничего страшного, проживем как-нибудь, живут же люди. – весело заявила особа. – Нам тут немного финансов от прошлого моего друга осталось. Ты сядь-сядь.
– Не могу, я тут работаю.
– Но ведь ты сам сказал, что я основной твой источник неприятностей, вот сядь рядом и сторожи, наблюдай, чтобы я не натворила чего. – она пристально изучала его своими большими глазами. – Я определенно тебе могу сообщить, что не отстану.
В это он почему-то сразу поверил, не похоже, что она привыкла отступать от своего.
– Ладно, черт с тобой, сейчас предупрежу кого-нибудь и вернусь.
Нельзя было сказать, что Эсми обрадовалась, когда он объяснил ей ситуацию. Чему конкретно она не обрадовалась тоже, впрочем, понять было нельзя. Но справедливости ради и он ей рассказал не все. Только что у девицы неприятности и за ней, мол, надо приглядеть, и если никто не против он посидит с ней немного, но если что случится, то обязательно прибудет на свой пост в прихожей. По сжатым в тонкую полоску губам Эсми было понятно, что она очень даже против, но никаких аргументов у нее не нашлось, так что он вернулся за стол к светловолосой. Почти сразу же он предложил пересесть за угловой столик под предлогом того, что оттуда ему будет удобнее осматривать зал, на самом же деле он хотел спрятать привлекательную девушку от любопытных глаз. Она конечно же разгадала его нехитрый замысел, но возражать не стала. Безымянный сходил за едой для себя (раз есть повод), вином для спутницы. Потом пришлось сбегать за стаканами и за второй бутылкой. Дожидаться, что Эсми исполнит в их отношении свои официантские обязанности, не приходилось, когда она проходила мимо то от нее веяло таким холодом, что он почти чувствовал как иней выступает у него на лице.
– Не слишком то она меня любит. – заметила блондинка.
– Еще бы, пришла, устроила тут не пойми что, а Эсми беспорядка не терпит.
– Ревнует наверное. – лениво протянула собеседница, он только пробормотал что-то неразборчивое, про женский пол и про их особенности в Хло.
– Как тебя зовут? – спросил он потому что надо было что-то сказать.
– Гиэльда. – ответила она, он хмыкнул.
– Это не твое настоящее имя.
Девушка безразлично промолчала, давая понять, что не собирается комментировать очевидное.
– Что ж, справедливо. – заметил безымянный, известный в Хло под именем Эл.
– Да, как в сказке. Гиэльда и Гаэлдан. По крайней мере это хорошая сказка. Хоть и не с самым счастливым концом.
Ему нечего было на это ответить, да и в принципе поддерживать разговор ему не хотелось, так что он обратил свое внимание на вино.
– Я хотела быть героиней сказки в детстве. – продолжала девушка. – героиней хоть чего-нибудь на самом деле, лишь бы не так, не частью окружавшей меня серости. Как во всех этих историях, о героях и героинях прошлого, разве оставались бы они там, где ничего не происходит, разве позволили бы выбирать свою судьбу за себя?
– Сегодня вот почти встряла в историю. – пробурчал себе под нос Эл, жуя сыр.
– Я когда была маленькая, всегда играла, притворялась кем-то из них, бегала с палкой по полю будто я рыцарь Флориаль, или с другими детьми, когда играли в магов, я всегда была Гедоминой Фери и бросалась в остальных дикими яблоками – продолжала она, улыбаясь мечтательно своим воспоминаниям. – А когда ночью мне было страшно в темноте я представляла себя воровкой Серой Рукой, и мне становилось чуть менее страшно, ведь не дело воровке бояться темноты. Мы не обязаны быть тем кем нас нарекли при рождении, вот что я думала. Может быть все они и Сюлли, и Фери, и Эльза Серая Рука, были такими же маленькими девочками когда-то, но только они на это не согласились и не остались ими. Тогда и я могу стать кем захочу, так фантазировала я в детстве.
– С колдуньей это ты сильно замахнулась, конечно. – Задумчиво сказал безымянный. – Как ты ей просто так станешь? Корабль заиметь как Сюлли это попроще, были бы деньги. А вот воровкой это уже совсем легко. Это как раз подходит, если денег нет. Ты и в городе для этого подходящем, тут хочешь не хочешь, а станешь бандитом.
Девушка хихикнула, настроение у нее менялось с невиданной скоростью. И ее происхождение чувствовалась, местные жители шутки о своем городе воспринимали весьма болезненно по какой-то причине.
– Но, конечно, как же ты хорошая воровка, если все знают твое имя. – заключил Эл. – Всегда меня в этом смущало. Знаменитая воровка – это как лучший в мире самоубийца, и там, и там карьера долго не продлится.
– Получается, раз мое имя никто здесь не знает, то я уже на полпути?
– Получается, что так...
– А ты кем хотел стать в детстве? – спросила она после паузы.
– Не помню. – ответил безымянный, в кой то веки с абсолютной искренностью.
– Ну и не говори если не хочешь...
В зале меж тем оставалось все меньше народу, так бывало в иные дни, те кто планировал поесть, те ели и уходили, а те кто планировал и поесть и поиграть оказывались внизу. Сидеть тут не было особого резона, развлечений заведение не предполагало, ни песен ни драк (обыкновенно) даже и женщины сомнительной морали ошивались обычно только в игровой комнате.
– От кого ты сбежала? – спросил он, сам не ведая почему.
Та которая назвала себя Гиэльдой молчала.
– От мужа? Любовника? Может от кредиторов? – не то что бы ему было сильно интересно, но он считал, что какого-то ответа все-таки заслуживает, в силу хотя бы причиненных хлопот.
Но девица отстраненно смотрела в пустоту полутемного помещения.
– Он не так плох, если честно. – проговорила она наконец.
– Кто?
– Лейтенант.
– Мгму. – непонимающе пробормотал безымянный.
