Текст книги "Во славу Отечества! Часть II"

Автор книги: Евгений Белогорский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава IX. Смертельный полет Валькирии и поход Аргонавтов

Обласканный кайзером и снедаемый огромным желанием отличиться, полковник фон Берг на деле доказывал всю важность маленького винтика в военной машине рейхсвера своим энергичным движением постоянно подталкивавший к действию средние звенья в лице Генштаба, которые в свою очередь заставляли крутиться главный молох войны.

Ведя полномасштабную подготовку проведения операции «Валькирия», в течение суток Берг почти не спал, постоянно пребывая в движении. Утром он встречался с Хиппером, уточняя наиболее важные цели предстоящей операции, затем отправлялся в ангары дирижаблей морской разведки и лично опрашивал вернувшихся с патрулирования лётчиков, выяснял все нужные ему вопросы. После этого личный автомобиль мчал его на артиллерийские склады Главного имперского управления по делам вооружения, где он ознакомился и уточнял все детали, касающиеся оружия для его детищ. Далее следовали встречи с пилотами, штурманами, стрелками и канонирами, которых специально отобранные фон Бергом специалисты учили по особой программе.

Известие об успехах флота застала фон Берга в момент завершения выпускных экзаменов, на которых полковник был очень строг к своим подопечным. Трое из экзаменуемых курсантов были отправлены им во временный резерв, а все остальные, в зависимости от мнения полковника о степени их готовности, были распределены в основные и запасные экипажи.

При этом фон Берг уделял внимание не голой зубрежке, а их наглядному усвоению и пониманию, а также применению их в деле. Полковник легко прощал выпускниками маленькие погрешности в теории, если чувствовал в человеке страсть и увлеченность аэронавтикой, а интуиция его почти никогда не подводила.

Объявив своим подчиненным о триумфе кригсмарин, он с большим трудом удержался от соблазна отдать приказ о немедленном начале долгожданной операции, но холодный ум прагматика переборол распирающие грудь эмоции. Фон Берг терпеливо выждал два дня для установления благоприятной для полетов погоды, желая свести к минимуму все возможные осложнения при проведении своей операции.

Рано утром 27 июня 1918 года из секретных ангаров рейхсвера вблизи голландской границы на свет божий были извлечены четыре творения господина Танендорфа. Полностью заправленные газом и оснащенные всем необходимым воздушные гиганты медленно оторвались от земли и, поднявшись в небо, взяли курс на Британию, уверенно срезая угол нейтральной территории на пути к своей цели.

Начиная «Валькирию», фон Берг шёл на очень большой риск, выставляя почти все свои дирижабли и не слушая предостерегающие советы скептиков из окружения Людендорфа, так, или иначе имевших прямое отношение к реализации сверхсекретного проекта. Полковник прекрасно понимал этих людей, которые под маской осторожности просто опасались за свои тёплые места.

Решившись ударить по Лондону четырьмя машинами, для проведения операции фон Берг выставил самые лучшие силы своего отряда, смело вверяя им, как будущее самого проекта, так и свою карьеру. Не желая ставить всё на кон в первой операции, он оставил в запасе пятый, последний из всех имеющихся дирижаблей, к большому огорчению его экипажа.

Подгоняемые шестью огромными моторами «Майбах» и попутным ветром, воздушные гиганты без особого труда преодолели отрезок голландского побережья, и вышли на морские просторы Северного моря. Ветер несколько сносил в сторону от нужного курса огромные воздушные махины, однако могучие пропеллеры дирижаблей постоянно корректировали курс, устраняя воздействие воздушной стихии.

Подобно большим серым кляксам ползли творения Танендорфа по пасмурному небу Британии, не особо выделяясь на его фоне. Только особо внимательный наблюдатель обратил бы внимание на их неправильное перемещение относительно других тёмных облаков. Лётчики специально выбрали большую высоту, желая обрушиться на головы врага, как гром среди ясного неба.

Уже прошло сорок семь минут томительного полета, когда перед пилотами появился английский берег. Они вышли точно, согласно своим расчетам, справа находился Ярлмут, слева Дувр, а прямо перед ними простиралась дельта Темзы, которую со стороны моря прикрывал британский флот. В связи с отставкой Джеллико и Черчилля корабли пятой и четвёртой эскадр линкоров ещё не успели перейти в Ярлмут и продолжали стоять на якорной темзской стоянке.

В возможность скорого нападения германского флота на столицу империи мало кто верил, справедливо полагая, что корабли кайзера тоже понесли ощутимый урон от огня британских линкоров, однако, на всякий случай в море постоянно курсировало три эскадры миноносцев, которые должны были поднять тревогу на случай появления врага.

Медленно и неотвратимо приближались дирижабли фон Берга к местам дислокации британского флота. Находясь на нижней палубе «Берты», полковник прекрасно разглядел силуэты вражеских кораблей, стоящих посреди залива с заглушенными машинами. Обнаружив свои цели, Берг махнул рукой, и сигнальщик немедленно выпустил вдоль борта дирижабля красный флаг, знаменующий разделение отряда на две пары. «Аннхен» и «Лотхен» двинулись дальше в сторону Лондона, а «Гретхен» вслед за «Бертой» стала спускаться вниз.

Появление вражеских летательных аппаратов не осталось незамеченным для вахтенных сигнальщиков флота, которые незамедлительно объявили воздушную тревогу. Вначале англичане приняли корабли Берга за обычные немецкие дирижабли, которые проводили либо разведку, или иногда обстреливали суда из пулеметов и забрасывали ручными гранатами.

Однако, вскоре по мере снижения дирижаблей, они обнаружили, что ошиблись в своих оценках и поспешили повторно оповестить экипажи кораблей о воздушной угрозе. С замиранием сердца смотрели моряки на приближающиеся к ним дирижабли, предчувствуя недоброе. Проблема заключалась в том, что почти все британские корабли не имели на своем вооружении зенитные установки, которые только-только появлялись на вооружении английской армии, относясь больше к экзотическим видам оружия. Скудным числом уже имевшихся на кораблях пулеметов, суда не могли защитить себя.

Стоя на нижней палубе, Берг азартно ловил в окуляр мощной подзорной трубы силуэты вражеских кораблей. К большому своему сожалению, полковник не успел дооснастить дирижабль оптикой подобно перископу подлодки или стереоскопическим окопным трубам, и поэтому в этом полете был вынужден пользоваться простой трубой, выставив ее в небольшой бортовой люк.

Берг не мог точно определить название и класс судов, рассматривая его сверху, и поэтому, выбирая свои цели, он ориентировался исключительно по размерам кораблей. С легким повизгиванием распахнулись створки бомболюков дирижабля, явив миру своё многоячеистое нутро, аккуратно заполненное 250-килограммовыми бомбами. Подобно пчелиным сотам они были закреплены в днище аппарата и сбрасывались вниз разом по четыре бомбы одним нажатием рычага.

Штурман-бомбардир, вооружившись специальным прицелом, стоя на коленях, торопливо выискивал свою первую цель, чтобы опробовать на практике свои прежние навыки.

– Снижайтесь! – приказал Берг по внутренней связи, внимательно наблюдая за линкором, выбранным штурманом для первой атаки. Тот явно принимал участие в недавнем сражении, поскольку вокруг него шли активные работы малых портовых судов. На судне явно были зенитные пулеметы, полковник успел насчитать два пулеметных гнезда, но на горе британцев они были установлены для горизонтальной стрельбы. Берг явственно видел, как пулемётные расчёты лихорадочно засуетились, стремясь поскорее перевести установки в положение для вертикальной стрельбы и с чувством злорадства отметил, что англичане не успеют осуществить задуманное.

Штурман поводил корректировку положения дирижабля, приказав пилотам принять чуть правее, и те плавно выполнили все его пожелания. Краем глаза Берг наблюдал за стаканом воды, специально поставленным им на ящик из-под продуктов, чтобы отмечать угол наклона воздушного судна. К огромной радости полковника на водной поверхности не было даже ряби, что говорило об идеальной работе моторов.

Наконец штурман зафиксировал прицел и посмотрел в сторону Берга, ожидая его команды на сброс. Полковник показал один палец, и бомбардир покорно дернул маленький рычажок, выпускавший на волю первый ряд бомб. Берг нетерпеливо прильнул к окуляру и отчетливо увидел два водных разрыва по обоим бокам корабля и два черных дыма свидетельствующих о поражении самого судна.

– А-а! – громко выкрикнул Берг, наслаждаясь секундой торжества, ради осуществления которой, было положено столько сил. Штурман тоже радостно тряс руками от восторга, но полковник быстро привел его в чувство, требовательно указав рукой вниз. Тот моментально припал к окуляру прицела, выравнивая дирижабль для нового бомбометания, но азарт на этот раз сыграл с ним злую шутку. Из четырех бомб только одна угодила в линкор противника, основательно разрушив его боевую рубку.

– Макс, будьте внимательны, не торопитесь, этот корабль никуда от нас не уйдет! – ободряюще прокричал штурману Берг, хотя в душе у него заскреблись черные кошки. Он явно видел, что подготовка одного из пулемётных расчетов уже заканчивается и вскоре по «Берте» ударит свинцовая очередь.

Слова командира успокаивающе подействовали на штурмана и при третьем заходе на цель, он превзошел самого себя. Три бомбы вдребезги разнесли палубу линкора и вызвали внутренний взрыв корабля. Ударная волна, пришедшая снизу, с силой ударила по ячейкам бомбоотсека дирижабля. Бомбы, закрепленные в них, задрожали, но ни одна из них не вывалилась вниз, к облегчению Берга.

Британский линкор, а это был «Беллерофонт», мгновенно затонул, разломленный пополам, открыв боевой счет команды полковника Берга. Сразу после возвращения он прикажет нарисовать на боку аппарата большой синий крест, указывающий о победе над кораблем врага.

Следующей жертвой «Берты» стал линейный крейсер «Лайон», стоявший рядом с «Беллерофонтом» и, также как и он, получающий скорый ремонт. В отличие от линкора, крейсер не имел на своем вооружении зенитные пулемёты и поэтому представлял собой беззащитную цель для бомб дирижабля. Для его уничтожения Макс потратил всего два сброса бомб, допустив при этом только три промаха.

Экипажи английских кораблей оценили реальность угрозы, исходящей от немецких дирижаблей и, не надеясь на силу своих зенитных средств, стали спешно вытравливать якоря и разводить пары в своих котлах. Заметив эти действия противника, Берг быстро окинул взглядом акваторию стоянки кораблей, выискивая новую цель.

– Два градуса левее и опуститесь ещё на тридцать метров ниже, – покричал он в мембрану внутреннего телефона, выхватив из общей картины, разбросанной внизу эскадры, корабельный силуэт, в котором он без труда опознал суперлинкор. Согласно данным Хиппера, это мог быть только «Бэрхэм», счастливо избежавший гибели в сражении при Уолш-Банке.

Когда дирижабль достиг своей цели, тонкие струйки белого пара уже поднимались над трубами линкора, а пулемётный расчет уже закончил перевод своих пулеметов для стрельбы по вертикальной цели.

– Макс, приготовьтесь, этот линкор надо обязательно накрыть с первого захода, – прокричал Берг, – иначе у нас могут быть неприятности.

Штурман понятливо кивнул и буквально слился с прицелом, сквозь который он ловил медленно наплывающий под его окуляр британский линкор. В этот момент наступил самый важный экзамен не только для молодого Макса, но и для самого Берга, – тому ли он доверил этот важный пост в этом бою. И интуиция полковника с честью выдержала экзамен в боевых условиях.

По приказу бомбардира дирижабль покорно замер на мучительно долгую минуту в нужной точке огромного серого неба. Не отрываясь от оптики Макс, нажал сразу на два рычага и освобожденные от мощного стопора вниз рванулись сразу восемь бомб. Почти одновременно навстречу им устремились пулеметные очереди. Вражеские пули гулко застучали по бронированному полу гондолы, не причиняя особого вреда дирижаблю.

Сидящего на нижней палубе Берга в тот момент больше беспокоила целостность оболочки дирижабля и возможность попадания пули в оставшиеся боеприпасы. Ответом на его переживания стал мощный взрыв, пришедший к полковнику снизу заставивший вновь задрожать внутренности воздушного корабля, но теперь уже с большей силой.

Поваливший с линкора дым хорошо прикрыл своей черной пеленой огромную махину дирижабля от глаз уцелевших пулеметчиков, которые яростно палили наугад в темное облако над своими головами.

– Вверх, срочно поднимайтесь вверх! – приказал Берг пилотам и дирижабль покорно заспешил в небо, подальше от негостеприимной земли. Вражеские пули вновь глухо застучали по полу кабины, а несколько шальных гостинцев сумело проникнуть внутрь корабля через открытый бомболюк и застрять в межпалубных перегородках.

С высоты птичьего полета Берг отчётливо видел, как горит и рушится вражеский суперлинкор в огне пожарища, который неудержимо пожирал корабль, подбираясь к его боезапасу и резервуарам топлива. Полковник не позволил себе полюбоваться зрелищем окончательной гибели линкора, и стал разворачивать дирижабль наперерез соседнему кораблю, который уже вытравил якоря и начал медленно двигаться в сторону от летучей смерти.

Корабль ещё значительно проигрывал в скорости дирижаблю, но с каждой секундой работы его котлов это преимущество уменьшалось. Указав на уплывающий линкор, Берг полностью отдал командование дирижаблем в руки штурмана, решив не связывать его действия своими командами и дать волю инициативе. И вновь интуиция не подвела его.

Умело управляя движением аппарата, Макс точно вывел дирижабль на перехват цели и остановил её двойным попаданием с первого сброса. Одна из бомб, пробив палубу, угодила прямо в машинное отделение и, выбросив тугую струю пара, из своих покореженных недр, линкор остановился. Всё остальное было вопросом времени и мастерства штурмана-бомбардира.

Линкор «Эйджинкорт» был уничтожен с третьего захода, успев наградить своих убийц несколькими пулеметными очередями. Причем одна из пуль залетевших внутрь дирижабля через бомболюк рикошетом зацепила сидящего рядом штурмана. На счастье Макса она только сбила с его головы меховой шлем и сильно оцарапала темя.

Стоявший рядом сигнальщик поспешно наложил на кровоточащую рану перевязочный пакет и быстро забинтовал голову штурмана. Берг прекрасно видел всё случившееся, но невозмутимо продолжал осматривать через трубу новые цели.

За прошедшее время британский флот успел прийти в себя от столь дерзкого нападения и, разведя пары, поспешно покидал место своей привычной стоянки. Эффект внезапности был полностью утрачен, а гоняться за кораблями и жечь попусту драгоценное топливо, которого может не хватить на обратный путь, – этого Берг в своём первом вылете не мог себе позволить.

– Поднять сигнал о возвращении! – приказал он сигнальщику, и тот послушно выбросил синий флаг, означающий конец операции. На «Гретхен» не сразу заметили сигнал командира, поскольку в тот момент второй дирижабль энергично добивал британский линкор «Рамилес». Успехи команды «Гретхен» под командованием майора Крюгера были более скромными, чем у Берга. Кроме «Рамилеса», ему удалось потопить лишь линкор «Эрин», остальными бомбами был серьёзно повреждён «Ревенге» и вызван сильный пожар на «Дредноуте». Во избежание возможного взрыва, и затопления кораблей на глубине, командиры линкоров приняли единственно верное решение. Они быстро вывели свои суда на мелководье и затопили их. Вода скрыла только палубы кораблей, оставив снаружи все артиллерийские башни.

Покидая разгромленную базу противника, Берг неукоснительно выполнил свою же инструкцию относительно оставшегося боезапаса. Опасаясь возможной детонации снарядов при возвращении и посадке, полковник приказал обязательный сброс бомб, но, желательно, с максимальным ущербом для противника. Таким ущербом оказался старый броненосный крейсер «Девоншир», возвращающийся на стоянку с патрулирования со стороны Дувра и случайно оказавшийся на пути уходящей «Берты». Полковник лично произвел два сброса последних восьми бомб на корабль противника, сначала остановив его, а затем окончательно уничтожив.

Налет на Лондон «Аннхен» и «Лотхен», под командованием капитана фон Цвишена, был не менее грандиозен, чем нападение на флот фон Берга. Посылая на британскую столицу молодого и ретивого Цвишена, Берг убивал сразу двух зайцев: уничтожал английские линкоры, что было особо ценным в глазах кайзера и, одновременно, уступал сомнительные лавры разрушителя британской столицы.

Сам фон Цвишен не сильно задумывался о последствиях своего налета, свято веря, что он помогает кайзеру и рейху в одержании окончательной победы. Оба дирижабля благополучно достигли британской столицы, умело скрываясь за кромкой серых облаков. Штурманы немедленно развернули на столе крупномасштабные карты Лондона, на которых были отмечены их основные цели: правительственные здания и резиденция премьер-министра.

– Снижаемся, – приказал пилотам Цвишен и кивнул головой артиллеристам. Радостно скрипя, закрутился ворот, и обе стенки нижней кабины дирижабля стали послушно раскладываться, открывая расчётам двух безоткатных орудий панораму большого города. Вначале штурманы ориентировались по извилистому руслу Темзы, затем по тёмным габаритам городских кварталов и, только спустившись на малую высоту, по силуэтам строений, видимых в подзорные трубы. В тот день знаменитый лондонский туман отсутствовал, открывая перед врагом город во всём его разнообразном облике. Проплывая над кварталами южной части города, сначала штурманы выделили башни Тауэрского моста, затем каменную иглу Клеопатры и, наконец, знаменитый Биг Бен. Лондонские часы точно указывали аэронавтам расположение их главной цели – английского парламента.

Плавно зависнув в воздухе, дирижабли грозно ощетинились четырьмя воронеными стволами безоткатных пушек, последним изобретением профессора Таненберга. Наводчики поспешно навели прицелы своих орудий и торжественно отрапортовали командиру о своей готовности.

– Огонь! – скомандовал Цвишен, и тотчас два орудия выплюнули трёхдюймовые снаряды по узорчатым стенам английского парламента. Справа от «Лотхен» раздались два хлёстких орудийных выстрела, это «Аннхен» капитана Брандта поддержала почин своего командира.

Согласно хитрой инструкции полковника Берга, первые три выстрела оба дирижабля произвели обычными фугасно-осколочными снарядами, добиваясь возникновения паники в рядах противника, заставляя их поскорее покинуть обстреливаемое здание парламента. Затем делался двухминутный перерыв, после чего обстрел возобновлялся, но уже снарядами с химической начинкой «черный крест».

Расчёт оказался точным, едва только первые немецкие снаряды угодили в башенки и высокие створчатые окна дворца, как моментально возникли паника и хаос среди его обитателей. Твёрдо уверенные, что страшная война находится далеко за Английским каналом, они неожиданно столкнулись с ней воочию, разом услышав завывание падающих снарядов, почувствовав разрушение стен, понюхав пороха снарядных разрывов и увидев своими глазами кровь и смерть ближних.

Этот быстрый переход от тихой мирной жизни к боевым будням мгновенно лишил обитателей парламента разума, и кричащей толпой они устремились прочь от обреченного здания, спасая свои жизни. Пестрая гомонящая река, состоящая из живых людей, выплеснулась на набережную Темзы и Уайт-холл, где их взору предстали висящие в небе германские дирижабли.

Толпа на несколько секунд затихла, со страхом и трепетом созерцая новые творения человеческого разума, а затем с истошными криками:– Монстры, монстры! – бросилась бежать, попадая под разрывы химических снарядов.

Артиллеристы Цвишена и Брандта не утруждали себя точной наводкой на цель, проводя стрельбу исключительно по площадям. Как показали прежние тренировки, с открытой палубы дирижабля было очень трудно добиться точного попадания в цель из безоткатного орудия. Поэтому Берг и сделал основную ставку на газовую атаку, достигая сразу главной цели операции «Валькирия»: наведения паники в британской столице и массового уничтожение врага, пусть даже мирного.

Безоткатные орудия доктора Таненберга вели себя просто прекрасно: отдачи от выстрелов основного бича всей артиллерии не было совершенно. Надёжно закрепленные на металлических турелях, пушки одна за другой торопливо изрыгали из себя огонь, отбрасывая с тыльной части сильные струи пороховых газов. Эти выхлопы и холодный ветер были единственным неудобством для орудийных расчетов «Лотхен» и «Аннхен» с увлечением и азартом заряжавших свои орудия ужасной смертью.

Цвишен пунктуально выждал положенное время и, выкинув зеленый флаг для своего ведомого, отдал приказ об изменении положения корабля. Два воздушных гиганта медленно поплыли в северном направлении, имея новый четкий ориентир – колонну Нельсона на Трафальгарской площади. Теперь команды кораблей имели новые сектора обстрела, канониры «Лотхен» вели огонь по казармам конной гвардии и Адмиралтейству, тогда как на долю «Аннхен» выпал обстрел Даунинг-стрит с резиденцией премьера и прочими правительственными зданиями.

Выполняя вторую часть своего задания Цвишен и Брандт не жалели своих боезапасов, полностью очищая свой страшный арсенал. Герхард фон Цвишен с охотничьим восторгом наблюдал в морской бинокль, как один за другим падали на землю люди, угодившие под разбегавшуюся в разные стороны газовую волну, с каждым разрывом снаряда увеличивающую свою убийственную силу.

Созерцая радостную картину, капитан вместе с тем чётко следил за секундомером, прекрасно помня, что в любую минуту могут появиться английские самолеты, и это очень затруднит их вольготное пребывание над Лондоном. Когда стрелка добежала до очередного рубежа, Цвишен немедленно дал команду выбросить черный флаг, означавший начало третьего этапа операции: начать разворот в сторону Букингемского дворца – главной королевской резиденции, и Сент-Джеймского – резиденции принца Уэльского.

Утверждая план рейда, Вильгельм лично внёс пункт бомбежки дворца своего кузена, при этом строго запретив применять химические снаряды, настояв на осколочных снарядах. Берг полностью исполнил пожелание кайзера, вписав дворцы в обязательные цели первых полетов, отдав Букингемский дворец Цвишену, а Сент-Джеймский – Брандту.

Уже на подходе к Букингемскому дворцу наблюдатель с верхнего поста «Лотхен» засёк приближение к дирижаблю двух истребителей. Он немедленно сообщил об этом по телефону на центральный пост корабля, приготовившись к отражению атаки противника.

Прекрасно закрепленный крупнокалиберный пулемет радостно встретил британский истребитель, который попытался зайти с левого борта дирижабля. Захваченный в пулемётный прицел, он получил длинную очередь из «машинегана», которая с хрустом перебила хвост аэроплана, отчего тот сразу потерял высоту и стал падать.

Атаку второго истребителя встретил сам фон Цвишен, который занял кресло стрелка спаренного пулемета в носовой кабинке центрального поста. Капитан имел прекрасный боевой опыт в стрельбе из пулемёта по воздушным целям. Подпустив британца поближе, хорошо замаскированный Цвишен сбил противника, достав ничего не подозревающего летчика раскаленным свинцом.

Плавно покачиваясь в небе, «Лотхен» вышла точно на цель. Миновав лужайки Грин-парка, дирижабль уверенно приближался к дворцу с раскрытым бомболюком. Запас бомб был гораздо меньшим, чем то количество, что было загружено на «Берту» и «Гретхен», однако и он мог причинить большой вред противнику.

Зависнув над дворцом дирижабль, трижды сбросил свой смертоносный груз, в основном целясь в правое крыло дворца, где располагались личные апартаменты королевской семьи, столовая и личный кабинет короля Георга. Цвишен лично сфотографировал результаты своей работы, очень сожалея, что у него не было с собой зажигательных бомб.

Однако следовало уходить, наблюдатели доложили о приближении трех новых самолетов к дирижаблю. Не слишком веря в чудодейственные свойства защиты дирижабля, капитан посчитал за счастье поскорее убраться из разворошенной, подобно осиновому гнезду британской столицы.

Он не стал дожидаться Брандта, поскольку план Берга прямо предусматривал самостоятельное возвращение аппаратов, резонно полагая, что таким образом самолёты преследования будут рассредоточены. Оба дирижабля уходили на новое направление в сторону Дувра, поскольку на всём пути от Лондона и дельты Темзы их уже ждали жаждущие мщения английские летчики.

Подобно двум медведям яростно отбивающимся от своры охотничьих собак, «Лотхен» и «Аннхен» огрызались из носовых и кормовых пулеметных установок от британских истребителей. Это был самый опасный отрезок пути за всё время полета, и многим членам экипажей казалось, что наступает их последняя минута. Многим, но только не Герхарду фон Цвишену, который был подлинной душой обороны дирижабля.

Закрыв теперь уже ненужную нижнюю палубу, капитан перебросил всех свободных людей к пулемётам, в которых был главный залог их возвращения домой. Когда замолчал верхний кормовой пулемет «Лотхен», капитан лично вылез наружу и, цепляясь по пляшущей на ветру лестнице, устремился наверх. Застав в пулеметном гнезде убитого стрелка, Цвишен, не колеблясь, занял его место, одновременно руководя всей обороной по телефону.

В общей сложности было сбито и повреждено шесть самолетов противника, остальные были вынуждены некоторое время лететь рядом с дирижаблем, так и не решаясь на боевое столкновение. Атакуя «Лотхен», британские летчики исходили из своего прежнего опыта воздушных боев, который говорил об обязательной гибели воздушного гиганта, если его оболочка будет пробита пулемётной очередью. Наполнявший оболочку корабля водород немедленно устремлялся наружу и загорался от любой искры, которые в большом изобилии выбивали пули.

Презрев пулеметный огонь, летчики приближались к дирижаблю в твердой уверенности в своей скорой победе, однако, получали противоположный результат. Позволяя пробивать оболочку корабля, немецкие пулеметчики кинжальным огнем неизменно уничтожали слишком близко приблизившиеся самолеты противника

Вначале англичане в пылу боя не придавали значения этой странной неуязвимости, легко списывая это на неопытность несчастного пилота или особую везучесть дирижабля. Их отрезвила гибель знаменитого британского аса-истребителя сэра Хаксли, сбитого самим Цвишеном. На счету погибшего было двенадцать побед над врагом, и к неопытным летчикам он никак не относился. Понадобилась ещё одна смерть, чтобы британцы окончательно удостоверились в неуязвимости летающего монстра, своими пулеметами собирающего кровавый урожай.

Убедившись, что враг отстал и более не преследует «Лотхен», командир немедленно приступил к ремонту всех огромных внутренних газовых резиновых ёмкостей силами всех свободных членов экипажа. Аэронавты, подобно циркачам, балансируя по натянутым стропам огромной сети, окружающей внутренние баллоны, принялись энергично латать их простреленные бока, уменьшая утечку драгоценного гелия. Всезнающий Берг в период обучения уделял огромное значение умению любого члена экипажа быстро накладывать прорезиненные заплаты на газовые баллоны, отчего напрямую зависела жизнь всего экипажа.

Вскоре показались белые скалы Дувра, возле которых Цвишену и его команде предстояло выдержать последний бой с английской авиацией. Стараясь уменьшить число столкновений с врагом, капитан приказал набрать максимальную высоту, не считаясь с затратами топлива.

Это был полностью оправданный шаг, поскольку за проливом уже находилась своя территория. Кроме этого по радио была спешно затребована помощь со стороны германской авиации, чьи самолеты по приказу Людендорфа уже сутки находились в полной боевой готовности.

Когда «Лотхен» наконец смогла перебраться через воды пролива, на её счету был ещё один вражеский аэроплан, рухнувший в море. Вид сбитого самолета так сильно потряс англичан, что они в большей мере имитировали атаки на дирижабль, чем атаковали его. Израненный, но вполне боеспособный дирижабль, смог самостоятельно долететь до своей основной базы, без зазрения совести срезав угол, пролетев над нейтральной Голландией.

«Аннхен» повезло чуть меньше: на её долю досталось гораздо больше истребителей противника, основательно потрепавших шкуру германского монстра. Спасаясь от преследования врага, Брандт сразу направился в воздушное пространство голландцев и, тем самым, сбросил со своего хвоста преследователей.

Как не латали и не облегчали немцы свой падающий корабль, но «Аннхен» коснулась земли почти на самой германо-голландской границе, не долетев до своей территории менее километра. Не желая быть интернированными, капитан приказал всему экипажу немедленно высадиться и ухватившись за тросы тащить облегчённый аппарат на землю рейха.

Голландские пограничники попытались протестовать против незаконного пересечения границы, однако, пулеметы, наведенные Брандтом из кабины корабля, и его перекошенное от злобы лицо, оказались лучшими аргументами в пограничном споре.

Также успешно возвратились Берг и Крюгер, на чью долю выпала главная доля наград и славы. Вильгельм лично присутствовал на приземлении «Берты» и «Гретхен» благополучно пересёкших море, так и не встретив по дороге английские самолеты. Выслушав доклад полковника о результатах налёта, кайзер громогласно объявил Берга своим личным другом и немедленно прикрепил к его мундиру Железный крест первого класса.

Все остальные командиры боевых машин были награждены Железными крестами второго класса и личным дворянством, у кого его не было. Фон Цвишен, особенно понравившийся кайзеру своей удалью и храбростью, именным указом Вильгельма был произведен в оберст-лейтенанты.

Следуя уже сложившейся традиции, правитель рейха учредил особую медаль германским аэронавтом, которой были награждены все участники налета на Лондон. На ней был изображен грозный орел, мечущий из своих лап пучки молний.

Вся Германия ликовала от подвигов своих аэронавтов, тогда как Англия предавалась скорби. Сказать, что в стране царило горе и уныние, – значит не сказать ничего. Население всего королевства было потрясено до глубины души, столь дерзким по замыслу и чудовищным по исполнению, налетом на флот и столицу «монстров Вильгельма», как сразу окрестил народ дирижабли кайзера.

В Лондоне от артиллерийских и химических снарядов в первый день погибло и отравилось 197 человек, еще 23 человека скончалось от ранений на следующий день в военных и гражданских госпиталях. 534 человека было ранено, или отравлено ядовитыми парами в той, или иной степени тяжести. Кроме этого, не менее 31 человека пострадало в результате возникшей давки в стенах парламента, причем более половины со смертельным исходом.