Текст книги "Человек - манипулятор"

Автор книги: Эверетт Шостром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Глава 11. Влюбленные

Любовная игра стара, как само человечество.

Действительно, еще со времен Адама и Евы между мужчинами и женщинами ведется спор о том, кто же все-таки несет ответственность за съеденное Адамом яблоко. По-видимому, Еву за это обвиняют чаще, ведь, чтобы заставить Адама съесть яблоко, она прибегла к соблазну. Но при таком взгляде не учитывается вся мораль произошедшего: до того как он съел яблоко и предстал перед древом познания и грехом, оба они были безгрешными.

Ясно, что начало любовной игре было положено женщиной, вооруженной всяческими уловками, но, не будь мужчины, игра не получила бы своего развития. В любовной игре задействовано два участника: мужчина – как правило, занимающий активную позицию, и женщина – пассивный игрок, романтик. И скоро мы увидим, что оба могут быть манипуляторами.

Любые романтические отношения между мужчиной и женщиной – благодатная почва для развития манипуляций. (Любопытно, что говоря о последнем, люди используют слова «любить» и "ухаживать".) Теперь, зная, что существует пассивная и активная манипуляция, а также пассивная и активная актуализация, мы можем установить различия между понятиями актуализирующей и манипулирующей "любви".

Мужчина-манипулятор воспринимает любую женщину как объект сексуального завоевания, того, с кого можно что-то получить. Женщины для него – вещи, лишенные каких-либо личностных качеств. Количество покоренных женщин – то, чем можно было бы похвастаться, – является для него мерилом собственной значимости.

Женщина-манипулятор использует мужчину, чтобы почувствовать себя более привлекательной. Она ищет именно таких мужчин, которые могли бы укрепить ее чувство собственной сексуальной привлекательности. Это и есть реально преследуемая ею цель, а вовсе не половой акт, как наивно полагает обольщенный ею мужчина. Очень часто она лишь «дразнит». Крайне манипулятивные женщины получают огромное садистское наслаждение, отказывая в сексе мужчине на пике его возбуждения.

Давайте теперь рассмотрим четыре примера, в которых ярко представлены манипулятивные любовные отношения.

Джим и Джейн

Они познакомились в колледже и после нескольких свиданий стали «встречаться». К несчастью, оба оказались манипуляторами и вот почему:

1. Они нечестны. Никто из них не подавал виду, что не заинтересован в другом как в брачном партнере. Вместо этого они ломали комедию, заставляя друг друга думать, что он "единственный и неповторимый", тогда как это было неправдой.

2. Такие отношения удобны для обоих. Ни Джиму, ни Джейн нет нужды рисковать в поисках новых друзей, так как удобнее иметь под рукой человека, доступного в любой момент. Поэтому ни он, ни она не свободны.

3. Оба не осознают и не хотят осознавать все ограничения и потенциальные возможности своих отношений. Они лишь зря расходуют драгоценное время друг друга.

4. Оба не доверяют своей способности завести других друзей или полюбить кого-то другого, имея для этого все возможности.

Мэри и Мак

Они познакомились на вечеринке в то время, как их супруги были заняты кем-то другим. Мак предложил Мэри пообедать вместе на следующей неделе, и она согласилась. После обеда, за которым было выпито несколько бокалов мартини, Мак предложил отправиться в отель. Будучи активным манипулятором, он просто не хотел тратить время даром. Мэри же – пассивный манипулятор – очень возмутилась. Ей нравилось, когда ее добивались. Эта ситуация имеет два варианта развития: либо она уступит своему желанию и ляжет с ним в постель, либо он поймет, что нет никакой надежды на легкую победу, и вежливо раскланяется. Более настойчивый манипулятор мог бы продолжить подобного рода ланчи и мартини.

Анализ. В данной ситуации обоих манипуляторов мало волнует личность другого. Кроме того, никто из их не желает брать на себя всей ответственности за интимные отношения между ними, – а ведь в отношениях двух людей всегда существует риск. Манипулятор стремится этого избежать. Риск предполагает эмоциональную вовлеченность и разоблачение. Мак стремится к прямым сексуальным отношениям, которые легко поддаются контролю. Вовлеченность может довести его до утраты такого контроля, а манипулятор не выносит бесконтрольных ситуаций.

Многие мужчины и женщины не хотят рассматривать свои увлечения сквозь призму морали. Большинство из них не трогают строгие предписания о том, что можно, а что нельзя. Однако, по иронии судьбы, стоит им только столкнуться с фактом, что они вовсе не интересуют другого человека, а лишь подвергаются его манипуляциям, то они серьезно задумываются о последствиях подобных интрижек.

Mapвин

Он в ярости от своей жены. После ссоры, продлившейся всю ночь, он пообещал себе: «Я ей отомщу». Появившись на следующее утро на работе в офисе, он отвечает на улыбку Милли, своей секретарши, с особой теплотой, после чего под влиянием момента приглашает ее пообедать вместе с ним. Игра становится все более увлекательной. После нескольких дней флирта, особого внимания и подарков Милли завоевана окончательно и соглашается провести с Марвином ночь. Однако она не столь наивна, как могло бы показаться на первый взгляд. Милли тайно лелеет мысль о том, как постель ее босса станет стартовой площадкой для ее карьеры.

Анализ. Марвин в восторге от своего романа с секретаршей, но не потому, что действительно заинтересован ею, а потому, что она служит ему средством для наказания жены. Он получает огромное удовольствие от осознания того, что обманывает собственную жену Марту. Таким образом, вместо того, чтобы испытывать привязанность к любовнице, он использует роман с ней как средство выражения враждебности по отношению к супруге. Он даже способен сказать Милли: "Дай мне время, дорогая, и ради тебя я брошу жену".

Марта

Понимает Марвин это или нет, но дома его ждет еще один манипулятор. Марта в восторге от обнаруженной в кармане мужа разоблачающей записки к нему от Милли. Ах так?! Неблагодарный, он заставил ее страдать и сполна ответит за это!" Как ты мог так поступить со мной?" – бросает она ему в негодовании обвинительный упрек, и эта фраза еще долго будет звучать в его голове. И будьте уверены: как бы он ее ни умолял, развода он не получит.

Анализ. Вместо того чтобы стать по-настоящему несчастной или расстроиться, либо простить мужу его измену с другой женщиной, Марту охватывает азартное возбуждение, когда она ищет дубинку, которой смогла бы как следует треснуть ему по голове. И она будет использовать это оружие всю свою жизнь. Теперь Марта навсегда защищена от укоров, и, когда бы она ни захотела, у нее всегда будет инструмент для шантажа и подчинения Марвина.

А теперь давайте вернемся на шаг назад и посмотрим, как могли развиваться все эти ситуации, если бы все участники были актуализаторами.

Джим и Джейн

Молодые любовники могут быть актуализаторами при следующих условиях:

1. Каждый из них честен. Оба открыто выражают изменения своих чувств. Если он или она рассматривает другого как потенциального брачного партнера, то так и говорит; если же нет, то никто не заставляет другого обманными путями думать, что это так. Они не играют друг с другом в игры, превращая тем самым партнера в вещь.

2. Если становится понятным, что их отношения начинают терять ценность, оба отваживаются прервать их. Каждый свободен и не позволяет себе попасть под власть уже умерших отношений.

3. Оба осознают ценность или недостаток ценности другого. Этот процесс взаимного оценивания динамичен, и степень их значимости друг для друга все время изменяется.

4. Каждый доверяет себе и другому и не видит необходимости в том, чтобы манипуляциями и интригами удерживать другого в своей жизни.

Мэри и Мак

Взаимодействие между Маком и Мэри тоже могло бы произойти в актуализирующей манере. Давайте вернемся к моменту, когда они впервые встретились на вечеринке. Они почувствовали влечение друг к другу, и между ними мог бы состояться следующий диалог:

Мак. Я не понимаю, что со мной, но не могу отделаться от чувства, что хочу увидеться с тобой еще раз. В тебе есть что-то… что-то такое, что притягивает меня к тебе.

Мэри. Похоже, я чувствую то же самое. Но будет ли это правильно?

Мак. Может, ты и права, но мои чувства подсказывают мне, что все будет хорошо.

Мэри. И у меня такое же впечатление. С тобой часто так бывает, что твои чувства не соответствуют тому, что предписано обществом?

Мак. Очень часто. Но, ты знаешь, я стал патриотом собственных глубоких чувств. Сейчас я отойду, потому что мне нужно кое с кем повидаться, но еще вернусь к тебе до конца вечеринки, и мы продолжим наш разговор. Я хочу услышать от тебя ответ.

Таким был бы актуализирующий диалог, участники которого искренни в своих словах. Более того, Мак был убедителен в выражении своих чувств по отношению к Мэри, при этом не пытаясь ее контролировать или вовлекать в от ношения, которых она в действительности не желает. Наконец, каждый хорошо осознавал конфликт между переживаемыми чувствами, и каждый стремился доверять тому, что выражал другой.

Обратимся к продолжению их разговора при повторной встрече между ними, которая состоялась этим же вечером:

Мак. Ну, я вернулся.

Мэри. Я ждала тебя.

Мак. Встретимся за обедом в среду?

Мэри. Да, буду ждать тебя в полдень "У Бэйли".

Здесь мы опять видим, насколько откровенны участники этого диалога. Мэри открыто выражает свою радость по его возвращении. Оба они, подумав какое-то время, все же решили встретиться вновь.

Итак, мы становимся свидетелями совместного обеда в "У Бэйли". После нейтрального разговора и приятного обеда они возвращаются к более сокровенным темам:

Мак. Мы оба женаты. Ты любишь своего мужа, а я люблю свою жену. И все же нас сильно тянет друг к другу. Это рискованно. Готовы ли мы к этому риску?

Мэри. Мне кажется, что я готова рискнуть, но чувствую нежелание с твоей стороны.

Мак. Да, ты права. Это может показаться странным, но ты мне действительно нравишься, и мои чувства говорят мне, что лучше я буду любить тебя и не причинять тебе страданий, чем заниматься с тобой любовью и заставлять тебя страдать. Очевидно, что оба действительно заботятся друг о друге. Мэри очень тронуло, что Мак открыто выразил свое отношение к ситуации. Мак не стал скрывать своих сомнений – лишь бы соблазнить ее, – а, наоборот, признался в своих чувствах, которые повели его в совершенно ином направлении.

Mapвин

Напомню, что Марвин после ссоры с женой стал флиртовать со своей секретаршей. Если бы оба они отнеслись друг к другу в более актуализирующей манере, то между ними состоялся бы приблизительно такой диалог:

Милли. Боже, мистер Миллер, мне кажется, мы оба идем не той дорогой. Я очень уважаю вас как своего начальника, и к миссис Миллер я тоже отношусь очень хорошо.

Марвин. Черт возьми! Только у нас все пошло хорошо, как надо было тебе все испортить, впутав сюда жену.

Милли. Мне казалось, что вы всегда были счастливы с ней.

Марвин. Это только так кажется со стороны. А на самом деле мы лишь разыгрываем спектакль.

Милли. Вот это меня и пугает, может, и со мной сейчас вы лишь разыгрываете спектакль.

Здесь мы видим, что Милли честна и больше заботится о благополучии другого человека, чем о собственной выгоде. Актуализатор часто пред почитает временному удовольствию более глубокие ценности.

Одна из главных характеристик актуализирующего поведения – вербализация чувств перед началом действия. Манипуляторы, напротив, действуют под влиянием момента, не осознавая подлинных мотивов и не выражая своих положительных и отрицательных впечатлений.

Марта

Пожалуй, одна из наиболее сложноразрешимых проблем в жизни человека – это как реагировать на ошибки, совершаемые близким человеком. Самая распространенная реакция на это – порицание, как и поступила Марта, узнав об измене мужа. При работе над этой темой весьма преуспела Карен Хорни, которая считает, что это невротическая проблема «невинной стороны». Она полагает, что основная проблема может состоять не в измене, а в самолюбии «невинной стороны» /37/. Когда Марта говорит: «Как ты мог со мной так поступить?», то подразумевает под этим: «Я слишком хороша, чтобы со мной могло случиться такое». Это и есть ее проблема. Для нее невыносимо именно то, что муж ускользнул из-под ее манипулятивного контроля и власти. Нежелание давать развод – еще одна форма контроля.

Если бы Марта была актуализатором, она бы допускала, что такое может случиться с любым, что она всего лишь человек и должна задуматься над своим вкладом в измену мужа. Образно говоря, выстрел произвел он, но именно она помогла ему зарядить ружье. Далее ей необходимо понять, насколько это саморазрушительно, продолжать стремиться к контролю над мужем и не давать ему развода. Наконец, самое важное – она должна заглянуть глубоко внутрь себя, чтобы найти в себе мужество простить, и ее великодушие будет священным.

Выводы

В игре под названием «любовь», как мы видим, очень трудно не быть манипулятором. Гораздо легче воспринимать другого человека как соперника, нежели как личность. С проблемами этих взаимоотношений, где каждый действительно живой трепетный человек, нужно работать на чувственном уровне без обид, без контроля. Но самое сложное – быть честным с собственными чувствами. Однако, как показывают рассмотренные нами четыре довольно типичные ситуации, это возможно.

Описанные мною случаи реальны Они представляют собой типичные истории, которые терапевту приходится выслушивать ежедневно. Какие же выводы мы можем из них сделать?

Мне кажется, что прежде всего мы должны рассматривать эти случаи как проблемы мотивации, а не проблемы правомочности подобного поведения. Подход с позиции "что такое "хорошо"" и "что такое "плохо"", на мой взгляд, здесь неуместен. В расчет берется только внутренняя установка человека.

Тема этой главы замечательно вписывается в нашу основную тему: манипуляция и актуализация Использование или эксплуатация другого человека не может быть актуализирующей, даже если человек стремится к этому. Владелец кондитерской может утверждать, что его работники рады той жалкой зарплате, которую он им выплачивает, но это не оправдывает его злоупотребление человеческим трудом /38/.

Любовь для актуализатора – это не просто эмоция или физическое влечение, это участие и уважение к «ты» другого Обращение с другим только как с физическим телом низводит отношения между людьми на уровень "оно– оно", тогда как люди заслуживают отношений на уровне «ты-ты». Если секс мотивируется потребностью не в «ты» другого, а в чем-то ином, то это манипулятивный секс. Например, секс может быть мотивирован страхом одиночества, желанием покорить или быть покоренным, тщеславием, желанием причинить боль или даже уничтожить /39/. Мотивированный этим, а не любовью, сексуальный контакт становится манипулятивным актом, и это может произойти как в браке, так и за его пределами!

Глава 12. Учителя и ученики

Классная комната – пугающе благодатная почва для культивирования манипуляций.

Одна из главных причин этому – настойчивое требование школьной администрации к учителям удерживать контроль над всеми детьми. Как мы уже говорили, контроль над другими, даже если он в основе своей имеет благие намерения, низводит людей до статуса вещей. Очень часто в рамках школьного кабинета Джон и Мэри, равно как и любой другой ребенок, родившийся с нормальным набором человеческих чувств, превращаются в единицы из группы «учеников» средней дневной посещаемости.

В этой ситуации ученики, в особенности младшие, стремятся противостоять любому контролю. Каждый из нас наверняка помнит подобных «неукротимых» (учителя называют их хулиганами) одноклассников. Мы, наверное, помним их имена, как они выглядели, а также что они вытворяли, чтобы противостоять учительскому контролю: хихикали, улыбались, задавали неуместные вопросы, отпускали комментарии и т. д.

Учитель должен быть гением, чтобы справляться с многочисленными манипуляциями, или же он сам должен быть манипулятором, что, к сожалению, встречается намного чаще. Может быть, вы помните своих учителей – плохих и хороших (только перепутали их имена) – и их манипуляции, при помощи которых они пытались сохранять контроль над «трудными» учениками: посылали им пристальные взгляды, делали резкие замечания, оставляли провинившегося после уроков, посылали родителям записки с жалобами на плохое поведение их ребенка, изолировали за провинность (ставили в угол или отодвигали парту наказуемого подальше от остальных), отправляли к директору, высмеивали, пересаживали на первую парту, заставляли непокорного чувствовать себя виноватым, бросая ему такие фразы, как: "Как ты смеешь так поступать со мной, ведь я стараюсь тебе помочь!".

Первое, что бросается в глаза в этих приемах, – все они имеют негативный характер и направлены на сохранение или усиление контроля. Они поощряют конформизм, а не творчество. Самое печальное, что вместо развития находчивости, изобретательности и продуктивности, подобное манипулятивное поведение учителя приводит как раз к обратному эффекту.

Это парадокс современной ситуации обучения, и для нее нет простого решения. Ученики и учителя – существа, живущие в современном манипулятивном мире, и нам нужно приложить максимум усилий, чтобы добиться сдвигов в этой ситуации.

Манипулятивное и актуализированное преподавание

Пока мы смотрим на эту проблему лишь с точки зрения поведения, мы упускаем из виду кое-что очень важное. Альтернативным мог бы стать взгляд с точки зрения интереса. Хорошо известно, что с каждым годом интерес ученика к школе уменьшается. Что это означает? Действительно ли школа становится менее интересной? Неужели внешкольные занятия намного интереснее, чем школьные? Может, учителя делают обучение более скучным? Есть множество свидетельств тому, что именно в том, что касается интереса, терпят неудачу некоторые учителя, а вместе с ними и некоторые ученики.

Давайте рассмотрим несколько примеров диалогов в классной комнате, предложенных Ричардом Хоганом /40/. Решите для себя, кто из учителей актуализирует интересы учащихся, а кто манипулирует и контролирует ими:

Тед. Где живет больше муравьев – внутри или снаружи?

Учитель А. Я их об этом не спрашивал. Давайте вернемся к уроку.

Учитель Б. Я действительно не знаю. Почему бы тебе не понаблюдать за ними, чтобы выяснить это?

Студент университета Я не знаю, на какую тему лучше написать реферат по этому курсу – "Школы и несовершеннолетние преступники" или "Умственное развитие преступников"?

Профессор А. Обе темы соответствуют требованиям. Я правильно понял, что у вас возникли проблемы с выбором?

Профессор Б. Мне бы хотелось, чтобы вы писали на тему "Умственное развитие преступников".

Мэри. Я хочу приделать эту аппликацию к юбке моей младшей сестры.

Учитель А. Попробуй узнать, сможешь ли ты заняться шитьем на уроке труда.

Учитель Б. У нас урок рисования, а не шитья.

Дэн. Мистер И., почему не все имеют такую гибкость, как акробаты?

Учитель А. Мы поговорим об этом завтра, а сегодня мы изучаем мышцы.

Учитель Б. Почему ты спрашиваешь об этом?

Марджори. Наша кошка выгибает спину и шипит, когда кто-нибудь подходит к ее котятам.

Учитель А. Сейчас нас не интересует, как кошки защищают свое потомство. Мы говорим о защитной окраске насекомых и птиц.

Учитель Б. Вы можете проследить связь между защитой насекомых с помощью окраски и защитой кошек с помощью когтей.

В каждом диалоге на вопрос ученика отвечают два учителя, и везде мы видим, что актуализирующий ответ – это тот, который определяет и следует за значимым интересом, даже если они на первый взгляд не связаны с изучаемым предметом. К манипулятивным ответам относятся те, в которых детям сообщается, что их интересы незначимы или даже глупы. Мы знаем, что не так уж легко изменить традиционные школьные отношения, но, по-видимому, актуализирующие комментарии смогут сократить невероятное количество манипуляций, обеспечив интерес и внимание класса.

Очень многие учителя считают, что применяют актуализирующий подход в обучении, но мне все же хотелось бы предложить кое-какие рекомендации тем, кто имеет дело с ученическими вопросами /41/.

1. Дайте себе время, чтобы понять вопрос. При беседе, когда мы молчим, то обычно обдумываем свои дальнейшие слова, вместо того чтобы слушать то, что говорят другие. Таким образом, беседа превращается в "параллельные монологи". В преподавании эта тенденция приводит к тому, что лектор отвечает на вопрос, который на самом деле не был задан. (Я знаком с этим, потому что сам имел опыт преподавания.) Учитель может почувствовать, что студент остался непонятым. Перефразирование вопроса может помочь и ему, и ученику понять друг друга. Просьба повторить вопрос или просто фраза "Простите, я не понял", покажут уважение к учащемуся, и он это оценит.

2. Вопрос часто заслуживает большего, чем ответ. В нашем информационном обществе бытует мнение, что вопрос требует только точного ответа. То есть предполагается, что, когда дается ответ, задавший вопрос тут же понимает, что подразумевает отвечающий. Семантисты называют это ошибкой "совершенного общения". Дело в том, что все мы склонны полагаться на свой здравый смысл – тот, который мы усвоили каждый для себя. Это относится и к учащемуся. Возможность попытки самостоятельно разрешать проблемы обеспечивает по-настоящему ценное обучение. Поспешный ответ часто ограничивает тот материал, который можно было бы усвоить в связи с заданным вопросом.

3. Слишком поспешный ответ может развить склонность полагаться на внешнее впечатление, без изучения сути предмета. В определенных случаях бывает необходим четкий ответ эксперта, например, когда речь идет о технике. Сегодня учащиеся перестают думать уже в самом юном возрасте. Возможно, настоящая причина этого заключается в том, что, когда у них появляется какой-либо вопрос, они узнают, что гораздо легче найти на него ответ у кого-нибудь знающего. Удовлетворяясь ответами других людей, они привыкают не искать собственных способов решения проблем. Конечно же, приятно продемонстрировать свои незаурядные знания явно интересующемуся ими человеку. Но, как бы то ни было, готовый заранее ответ может серьезно ограничить развитие учащегося и свести на нет его склонность к самонаправленности.

4. Вопрос может означать не только желание услышать ответ. Как-то раз ребенок спросил учителя: "Откуда берется гром?" После развернутого ответа учителя с объяснением динамики электрического разряда ученик сказал: "А вот и нет, мой папа говорит, что гром создает трактор". В такой ситуации мы можем сделать очень мало, хотя ее можно было бы и избежать, поинтересуйся учитель у ученика, почему он об этом спрашивает. На самом деле вопрос ребенка, возможно, означал следующее: "Я слышал кое-что интересное". Если бы учитель дал ему шанс выговориться, то получил бы возможность преподать урок всему классу и, возможно, вызвать у остальных детей интерес к тракторам или к грому. Подобные вопросы часто задаются ради возможности последующего комментария, а не для получения информации.

Иногда вопросы задаются, чтобы узнать мнение другого человека. Ученик, испытывающий чувство вины за свое непослушание может спросить: "Как вы думаете, ребенок всегда должен слушаться своей матери?" Несомненно, в этом случае учителю весьма сложно догадаться, что подразумевает этот вопрос. Вероятнее всего, ребенка не интересует этическая сторона этой проблемы, он лишь проверяет реакцию учителя, чтобы выяснить, может ли он продолжить. Ответ на него имеет интересные последствия. Если учитель ответит: "Да, ребенок всегда должен слушаться", то обсуждение примет скорее академический характер, так как ученик почувствует, что небезопасно говорить о своем проступке. Если же учитель ответит «нет», ребенок может посчитать, что его поведение оправдано, и не раскрыть сущности своего поступка. Третьим и самым лучшим ответом, сохраняющим его интерес, и в то же время уклончивым, может быть простая фраза: "Тебя интересует, должен ли ты слушаться". Таким образом, создается благоприятная для самораскрытия ребенка ситуация.

Вообще говоря, все вопросы ребенка представляют его усилия в саморазвитии, и если мы будем внимательны, то поможем ему в его росте. Самоконтроль учителя в этой связи способствует саморазвитию ребенка. Понимание, уважение и поощрение вопросов актуализируют детские интересы. Манипулятивные ответы, во имя контроля захлопывающие перед ребенком дверь к познанию, обрывают всякую возможность для развития диалога, подавляют интересы и препятствуют развитию.

Взаимоотношения между подростком и учителем

Подростковый возраст – особая проблема в образовании, часто связанная с требованием обязательной школьной посещаемости. Эдгар Фрайденберг писал, что школа должна регулировать поведение, противоречащее требованиям, и что принудительная школьная посещаемость наделяет школы авторитетом закона /42/. Школы, например, уполномочены цензурировать школьные газеты, налагать запрет на спорные выступления, надзирать за внутришкольными объединениями, вводить форменную одежду и требования к внешнему виду и т. д. Так в кого же превращаются учителя и директора, если не в дополнительных родителей? Убедительны ли подобные суррогаты в их лице? Как они вообще могут заменять родителей?

Фрайденберг также утверждает, что подросток на самом деле вовсе не бунтует против учителей: он либо разочаровался в них, либо вовсе к ним равнодушен. Это не похоже на то, как он ведет себя с родителями, которым он противостоит более активно. Приписывая подростку протест, мы тем самым предполагаем, что власть, с которой он борется, хотя и неудобна, но все же представляет для него закон. Такой комплимент в адрес власти не мог бы прийти в голову наиболее недружелюбных подростков даже в качестве намека. Их отношение к школе и учителям скорее сравнимо с состоянием Алисы в стране чудес, когда она разочарованно восклицает, обращаясь к сумасшедшим претенциозным созданиям, ранее заставляющим ее робеть: "Да вы ведь всего лишь колода карт" /43/. Свидетельством того, что подросток равнодушен или разочарован взрослыми, является его универсальное: "Ну и что с того?". Наша молодежь настолько ориентирована на сверстников, что обучение перестало быть для них откровением.

Подростки могут быть разочарованы также и потому, что слишком часто ощущают на себе недостаточно уважительное отношение со стороны учителей Всем нам известно, что для некоторых учителей подросток – это недоросль, нуждающийся в постоянном надзоре, чтобы уберечь его от беды. Вообще говоря, именно благодаря этому юноша и встает на путь пассивной манипуляции.

Вот какие комментарии подростков, к которым следовало бы прислушаться некоторым учителям, звучат иногда на педсовете: "Учителя – обманщики. Они говорят, что заботятся о нас, но на самом деле лишь хотят выглядеть хорошо за наш счет. Их волнует наше поведение, так как оно отражается на картине их преподавания, а на нас им наплевать".

Манипуляции учащихся

В ответ на поведение учителей ученик становится «ловкачом». Он хитрит исподтишка, чтобы манипулировать взрослыми. Вот некоторые формы ловкачества, используемые в современных школах:

1. Сталкивание учителя с родителями "Моя мама говорит, что эта глупая работа". "Я не смог сделать домашнюю работу, потому что вчера у нас были гости". "Мой отец в это не верит".

2 Беспомощность "У меня не получается, помогите мне".

3. Болезнь. Частое посещение медкабинета, особенно во время контрольных.

4. Лесть. "Вы самая лучшая учительница из всех, что я знаю".

5. Сталкивание одного учителя с другим. "На уроках мистера Эдвардса весело".

6. Перекладывание ответственности на учителя. "Я мог бы выучить английский, если бы уроки были более интересными".

Манипуляции учителей

Учитель, однако, тоже отнюдь не невинное создание. С тех самых времен, как появилась школа, он использовал различные трюки, чтобы контролировать учеников:

1. Использование системы соглядатаев. Завучи могут просить детей шпионить за теми, кто курит, ругается и так далее.

2. Использование системы любимчиков. Некоторые ученики становятся фаворитами. Они освобождаются от работы "за хорошее поведение".

3. Культивирование впечатления "подвешенности в воздухе". Трудных подростков заставляют думать, что они находятся в положении "подвешенных в воздухе", и факт окончания ими школы находится под большим вопросом.

4. Унижение. Трудные подростки «расплачиваются» за свои грехи тем, что выставляются на посмешище перед одноклассниками.

5. Оценки как наказание. Ребенку ставится плохая оценка, чтобы снять его имя с классной или школьной доски достижений; он наказывается отметкой "неудовлетворительное поведение", что не позволит ему оставаться в спортивном клубе или секции. (Оценки контролируют не только детей, но и их родителей.) «Тройка» вместо «четверки» выводит его из списка «хорошистов» в список «троечников»; "двойка" вместо «тройки» не даст ему нормально закончить школу.

6. Неблагоприятное сравнение. Работы ребенка сравниваются с работами уже отучившихся в этой школе старших брата или сестры, и явно не в его пользу. В любой школе всегда найдется какой-нибудь подросток, который испытал на себе подобный опыт. И этот подросток будет одним из самых трудных, потому что в младших классах ему все время приходилось догонять свою сестру-отличницу, последнее достижение которой на сегодняшний день – ученая степень по математике. Интересы мальчика полностью отличаются от ее интересов, но учителя всегда его упрекают: "Почему ты не можешь учиться, как твоя сестра?" Вот бедному ребенку и приходится отстаивать свою индивидуальность.

Актуализирующее учение

В самом начале нашего разговора мы отметили, что конформизм и активный контроль – это именно те ценности, которых добивается средний учитель, манипулируя своими учениками. Однако согласно исследовательским данным творческие или актуализирующиеся ученики имеют следующие характеристики: это обладатели странных, нелепых и «сомнительных» идей, которые они воплощают оригинальным способом; созданным ими творениям свойственны юмор, игривость, легкомыслие и развлекательный характер /44/. Такие ученики слабо поддаются «шлифовке» или контролю, и, вероятно, именно поэтому те «ненормальные ребята», которых мы помним со школы, остаются способными к творческой жизни и оставляют в ней свой заметный след. Им приходится бороться, но они как-то умудряются преодолеть унижающие и подавляющие манипуляции со стороны заурядных учителей.

Обучение, которое будет способствовать актуализации учащихся, должно быть направлено на интересы обеих сторон – и учеников, и учителей. Оно должно поощрять полное выражение чувств и мыслей первых, и в то же время позволять делать это и вторым; такое обучение подразумевает грамотное обращение с вопросами аудитории и умелые ответы преподавателей.