Текст книги "Шипы любви (ЛП)"
Автор книги: Ева Уиннерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
Моим дочерям, мужу, семье, друзьям и моим читателям.
Пожалуйста, пропустите сексуальные сцены и сосредоточьтесь на сюжете. Ты лучший, ДА! Люблю тебя!
Всем остальным спасибо, что читаете мои истории.
ШИПЫ СЕРИИ ОМЕРТА
Каждую книгу из серии «Шипы Омерты» можно читать отдельно, за исключением «Шипов похоти» и «Шипов любви» – истории Татьяны Николаевой.
ОДИН
ТАТЬЯНА
п
подтолкни меня, моя луна, и я погашу этот красивый синий ад в твоих глазах.
Слова повторялись в моей голове. Была ли это угроза? Все, что мне нужно было сделать, это произнести Василию одно-единственное слово, и война возобновилась бы.
Вот только мой брат намеревался использовать меня в качестве своего «мирного » предложения.
Мои пальцы дрожали, когда я попыталась потянуть застежку-молнию. Я уставился на свое отражение в длинном зеркале. Я не мог узнать себя. Мои светлые волосы ниспадают мне на плечо. Мои глаза были ясными, бирюзового цвета, настолько голубого, что люди иногда называли его собственным цветом. Причудливый николаевский бледно-голубой.
Красивое платье бледно-сиреневого цвета поглотило мое тело. Вырез платья спадал с моих плеч, подчеркивая ключицы. Я медленно набирал вес, потерянный за месяцы после смерти Адриана. Мои изгибы медленно заполнялись, маленькая жизнь, растущая внутри меня, все еще была незаметной.
Меня внезапно охватила тошнота, она то приходила, то уходила. Я схватился за живот, но знал, что все его содержимое вот-вот выйдет наружу.
Развернувшись, я помчался в туалет. Мое платье висело наполовину расстегнутым и спадало с плеча, когда я схватился за унитаз, и меня вырвало. За исключением этого раза, сильные руки не гладили меня по спине. Сильные толчки сотрясали мое тело.
«Татьяна». Мое имя прозвучало издалека, заглушенное жужжанием в ухе и отвратительными звуками, издаваемыми моим телом. Чья-то рука легла мне на спину, скользя по ней мягкими поглаживаниями. "Все нормально. Просто выпусти все это наружу».
Болезненный стон сорвался с моих губ, когда я села на колени. «Я не переживу Сашину свадьбу», – хныкала я, чувствуя тошноту в животе.
Хотя я не была уверена, была ли это беременность или мысль о приеме Саши и Бранки в Логово Греха. Столько чертовых воспоминаний.
Именно здесь Адриан наконец сдался. Я вспомнил ту ночь. Это было похоже на другую жизнь. Другой я.
Я поймал свое отражение в зеркале. Сексуальный костюм горничной едва прикрывал округлые изгибы моей задницы. Темно-черная ткань резко контрастировала с белым кружевом, а мои длинные светлые локоны делали меня похожей на порнозвезду. Или, может быть, это был встроенный бюстгальтер пуш-ап, из-за которого у меня было чрезмерное декольте. Мои щеки покраснели, вероятно, из-за уколов, которые мы сделали еще до выхода из дома.
Перемещая вес взад и вперед между ногами, я позволила взгляду скользить по комнате. У моего старшего брата было странное чувство юмора. Он узнал имя Изабеллы, и я выделил нам комнату в общежитии и решил назвать в ее честь свой бар. Логово Греха.
– Вот Адриан, – прошептала Изабелла, и я проследил за ее взглядом. Мое сердце трепетало в груди. Человек в темной маске. Сложный. Все одеты. Джеймс Бонд во всей своей красе. Костюм идеально облегал его мускулистое тело, и даже чернила не могли испортить его чистый вид.
Я хотела пойти к нему, но мне казалось неправильным оставлять Изабеллу. Словно прочитав мои мысли, она сказала: «Давай. Я буду рядом. Напиши мне, когда закончишь, и мы встретимся у бара.
Я усмехнулась и бросилась к мужчине своей мечты. Я был чертовски готов к повторению нашего последнего свидания. Секс, похоть и алкоголь наполнили воздух. Я прошла через большую комнату и остановилась перед Адрианом.
"Мистер. Бонд, – поприветствовал я его. «Что ты пьешь?»
«Веспер Мартини».
Мои губы изогнулись. Я не любил фильмы о Джеймсе Бонде, но знал, что пил вымышленный человек. Вечерня. Взболтать, не перемешивать.
«В таком случае, мистер Бонд, вы угостите эту девушку выпивкой?»
Он подал сигнал официанту, и напиток мгновенно появился передо мной. Официант протолкнул его через стойку, и я поймал его, не пролив ни капли.
«Впечатляет», – похвалил Адриан.
Я пожал плечами. «Я впечатляющая девушка».
Эти зеленые глаза изучали меня, и мне хотелось, чтобы он сбросил маску. Без него было легче читать его. Где-то по пути Адриана стало трудно читать. Далекий.
Это был худший кошмар девушки. Переспала с мужчиной и вдруг они стали холодными и отстраненными. Каждый раз, когда я пытался подойти поближе, он воздвигал стены или давал мне расплывчатые ответы. Разочарование подступило к моему горлу, и я быстро проглотил его, запивая своим изысканным мартини.
Я ждал, что он скажет что-нибудь. Что-либо.
Потом я больше не мог сдерживаться. Мне нужно было знать. Я был зациклен на этом человеке на протяжении многих лет, чертовых лет. Я была Татьяной Николаевой, блин. Мальчики и мужчины преследовали меня на протяжении всей средней школы и колледжа. И здесь я спасала себя для этого человека, которому я даже не могла сказать, хочет ли он меня.
– Адриан, если ты сожалеешь о беседке, пожалуйста, будь честен и скажи об этом, – выпалил я. «Неправильно держать меня в подвешенном состоянии. Я взрослый, – прогремел я. «Я могу справиться с отказом. Просто скажи «мир», и мы оба пойдём дальше».
Адриан встал, его грудь коснулась моей. Его глаза были направлены на меня, в них кипел гнев, который смутил меня. Мои щеки покраснели, но его ярость охладила мою разгоряченную кожу.
В одну секунду мы смотрели друг на друга, напряжение растягивалось и охватывало мои легкие. Я этого не понял. Мне казалось, что мне не хватает какой-то ключевой детали, но я просто не мог ее уловить. В ту ночь в беседке было все и даже больше.
Его взгляд опустился на мое тело. Мое горло сдавило, и дыхание стало затрудненным.
«Пойдем», – сказал он.
Я моргнул. Он схватил меня за руку, и я в замешательстве последовала за ним. Моя кожа загорелась, как маяк, и где-то в глубине души я осознавал, что если бы это был нормальный сценарий, я бы ударил парня по лицу и попросил бы его объясниться.
И вот я шел за ним, как слепой щенок.
Мы уже были возле клуба, черный «Мазерати» Адриана был припаркован в переулке. Мои каблуки стучали по тротуару. Нажмите. Нажмите. Нажмите . Пока мы не остановились перед его машиной.
Он снял маску, открыв свое прекрасное лицо.
– Так ты думал о беседке? – спросил он почти горьким голосом.
Я запнулся. Что-то в том, как он наблюдал за мной, раздражало меня. Мое сердце билось быстро и сильно. В моем мозгу зазвенел тревожный звоночек. Вот только предупреждения не имели никакого смысла. Это был Адриан Морозов, лучший друг моего старшего брата. Мальчик, который был рядом со мной практически всю мою жизнь.
Он открыл пассажирскую дверь своего «Мазерати», жестом пригласив меня войти. Мои братья всегда советовали мне прислушиваться к своему шестому чувству. Всегда. На этот раз мое шестое чувство вышло из строя.
Он схватил меня за затылок, а затем проглотил мой следующий вздох в рот вместе со всем моим здравым смыслом. С той ночи у меня не было секса. Мое тело покалывало, огонь распространялся по мне, всепоглощающий. Кровь у меня закипела, а желудок перевернулся.
– Залезай, Татьяна, – протянул он мне в губы.
Его руки ощущались иначе, чем я помнил. Его поцелуй был другим. – Ты сменил одеколон? Я дышала ему в губы. Он кивнул. – Вернись к этим цитрусовым и сандаловому дереву, – пробормотала я, обхватив его руками за шею.
Тепло его тела обожгло мое. Я потерся о него. Теперь, когда я знал, чего мне не хватало, воздержание стало сукой. Я бы не продержался долго. В глубине души я продолжал сравнивать все это с беседкой. Но в дымке мой похотливый мозг этого не осознавал.
Его пальцы скользнули вверх по моим ногам, его прикосновения были грубыми. Я поднялась на цыпочки и поцеловала его. В его груди раздался гул, и я отстранилась.
«Что?» – спросил я задыхающимся тоном. Он замер, взгляд его был мучительным и противоречивым. – Что такое, Адриан? – повторил я, мои щеки были горячими.
Он откинул мои волосы на одну сторону и прижался лицом к моей шее. Под моей кожей пробежала дрожь, холодная от летучей энергии, исходящей от него. Возможно, он тоже воздерживался от секса с той ночи и едва держался. Его губы прижались к моей коже, скользя по моей плоти.
«То платье.» Его тон был грубым. Его взгляд загорелся, когда он скользнул по моему телу. Между моих бедер разлилось тепло. «Ты выглядишь чертовски сексуально».
У меня по рукам побежали мурашки. По моему телу прокатилась дрожь.
"Машина. Сейчас, – прохрипел он.
Я выслушал его команду без единого возражения. Я слушал это, игнорируя чувство, которое продолжало терзать меня в глубине моего сознания.
Как только он закрыл дверь, он положил меня на себя, и я оседлала его бедра. Наши губы встретились. Его пальцы впились в мои бедра, притягивая меня ближе, чтобы я могла сесть на его эрекцию. Это было что-то новое. Другой. Незнакомый.
Я раскачивался против него. «Почему вы заставили нас ждать столько лет?»
Мои глаза, полуприкрытые и затуманенные, встретились с его глазами.
«Ты младшая сестра моего друга», заявил он. – Мне не следовало прикасаться к тебе в беседке.
Я должен быть разочарован тем, что он позволил моему брату разлучить нас. Я бы никому не позволил разлучить меня с тем, кого я люблю. Но в этом и заключалась суть увлечения. Это сделало тебя глупым и сумасшедшим.
Я закусила его нижнюю губу и поцеловала. Он даже на вкус отличался от того, что я помнил. Я встретилась с ним взглядом, сбрасывая костюм с его плеч. Затем я расстегнула пуговицы на его рубашке, желая прикоснуться к нему. В прошлый раз мне не удалось его коснуться. В прошлый раз он доставил мне удовольствие. На этот раз я доставлю ему удовольствие.
Прижав пальцы к его коже, я провел ногтями по его груди. Чернила испачкали его плоть, обнажив обычного Адриана, которого я узнал за эти годы. Я пошевелилась на его эрекции, раскачивая бедрами и скрежетая, отчаянно нуждаясь в освобождении.
Это было намного лучше, чем все ночи на протяжении многих лет, когда мне приходилось отвлекаться. Я жаждала мужских прикосновений. В бреду от необходимости этого.
Одним быстрым движением воздух наполнился рвущимся звуком. Когда я встретилась с ним взглядом, у меня вырвался прерывистый вздох.
– Беседка была ничем по сравнению с этой, Татьяна, – прорычал он.
Претензия не имела смысла. Я хотел сказать ему, что ночь в беседке была моим топливом, которое поддерживало меня. Но прежде чем я успел ответить, он стянул лямки моего костюма и захватил в рот сосок. Белый свет ударил мне в глаза. Его рука сжимала мою грудь, а он сосал другую.
Мои глаза закатились, пульс участился, и я знала, что скоро испытаю оргазм. Соблазнительное эхо молнии. Сморщивание презерватива. И он с шипением ворвался в меня.
Я ахнула, мои глаза горели слезами. Это было по-другому. На этот раз было больно. Больше, чем в прошлый раз. Возможно, после стольких лет отсутствия секса ко мне вернулась девственность. Глупая мысль. Глупо всё.
Мои бедра задрожали. Наши глаза встретились.
– Больше никаких ласк? – прохрипел я, задыхаясь. Мне нужно было приспособиться, оставаться неподвижным, чтобы облегчить жжение.
«Мы оба слишком стары для этого. Но, возможно, ты будешь моей розой.
Его хватка на моих бедрах усилилась, а затем он начал толкаться.
Я задыхался. Он застонал. Я ахнул. Он зарычал.
Как будто он что-то доказывал. Он схватил меня за бедра, подпрыгивая на своей эрекции. Мои глаза горели. Это было неудобно. Я подумал, что он мог спутать мои стоны со стонами. Мне нужно было, чтобы он шел медленнее, он шел быстрее. Замешательство по поводу огромной разницы между моим первым сексуальным контактом с ним и этим ошеломило меня.
Он закончил. Я этого не сделал.
Разочарование.
Почему в тот вечер было разочарование? Наконец-то я получила мужчину, от которого падала в обморок и мечтала много лет, но осталась с разочарованием.
Это было совсем другое ощущение, чем та ночь в беседке. Но в ту ночь я наконец-то осуществил свое желание. Адриан наконец выбрал меня. Женился на мне несколько недель спустя. Я был счастлив. Был ли он счастлив? Почему я сейчас все подвергаю сомнению?
Я тяжело вздохнул. Я не мог справиться с воспоминаниями. Я не мог справиться с триггерами этого клуба. Но мой брат хотел, чтобы я был там. Для него и Бранки. Он заслужил свое счастье.
– Ты должна сказать Василию, что беременна, – тихо прошептала Изабелла. – Отец этого ребенка… – Она замолчала. Боже, если она узнает, кто отец ребенка, то и Василий обязательно поймет это, как только узнает, что я беременна. «Он важен. Ты это знаешь не хуже меня, Татьяна. Я не знаю, будем ли мы иметь шанс против него».
Это было преуменьшение. У Константина были ресурсы и поддержка, чтобы разрушить несколько империй, не говоря уже о наших семьях. Убил бы он меня, как ту женщину на видео? Может быть, он заберет моего ребенка, а затем убьет меня. А потом меня преследовали слова Илиаса. Ты забыла меня, Татьяна.
Его голос звучал так безумно, когда он произносил эти слова. Я ахнула от образов, формирующихся в моей голове, представляя, как он убивает меня сразу после того, как забрал моего ребенка. Желчь подступила к моему горлу, угрожая снова опорожнить желудок. Найдет ли он другую женщину, которая вырастит моего ребенка? Господи, гормоны сделали меня параноиком вместо того, чтобы стать мягким. Я не знал, что хуже.
– Я-я… – Мой голос дрогнул.
Илиас не был бы таким жестоким. Будет ли он?
«Татьяна?»
Я тяжело сглотнул, слова меня подвели. Задняя часть моих глаз горела, но я сильно моргнула. Один раз. Дважды. Три раза.
«Не время плакать» , – прошептал голос Василия. Никогда не было времени плакать.
Я вдохнул, затем выдохнул. Плакать в любом случае было бесполезно. Это ничего не исправило. Слезы, которые я потратила на Адриана, не вернули его и уж точно не спасли меня. Адриан, возможно, и вытащил меня из машины, как утверждали мои братья, но он оставил после себя вихрь тайн и опасностей. И никакого предупреждения.
Я не мог не вспомнить об аварии. Если Адриан спас меня, то почему он не спас себя.
Перед моими глазами проносились образы аварии. Мертвые глаза Адриана. Он вытащил меня из машины, и как же он умер?
Искаженные голоса. Той ночью я услышал шепот, который поддерживал меня.
Я вернусь, моя луна. Я вернусь, когда ты будешь готов принять меня.
Тот голос. Глубокий. Темный. Это напомнило мне голос Илиаса, но это не могло быть правдой. Я не доверял своему разуму. Моя память была ненадежной, когда дело дошло до той ночи. Мне все еще не хватало ключевых моментов той ночи.
Предательство. Пули. Чернота.
Иногда злодей превращается в героя. С ним такого никогда не произойдет. Илиас Константин был монстром другой породы. Тем не менее, у меня было такое чувство, будто я продал свою душу дьяволу, и он осуществил то, чего я желал больше всего.
Ребенок.
Что-то, что Адриан отказывался развлекать. Снова и снова.
Адреналин обрушился на меня, как цунами, омывая меня до тех пор, пока эмоции не угасли, не оставив после себя ничего, кроме пустоты.
Я снова начал дрожать. Мои пальцы, дрожащие, как лист на ветру, коснулись лба. Там ничего не было. Даже шрама нет. От той ночи должно что-то остаться.
Однако это был чистый холст. Пустота. Темнота.
Дышите через нос. Выдох через рот. Повторить.
Сардоническое чувство сдавило мою грудь. По крайней мере, у меня было около семи месяцев, чтобы во всем разобраться: папочка, его требования, требования моего брата. Я мог бы сказать: «К черту их всех», а потом спрятаться где-нибудь, где они меня никогда не найдут. У меня были ресурсы и средства.
«Татьяна, пожалуйста, поговорите со мной». Тихий голос Изабеллы оттянул меня назад. На секунду я забыл, что она здесь. Ее нахмуренные брови и взгляд, полный беспокойства, не отпускали ее.
«Нечего сказать». Мой голос не отражал смятения внутри меня. Мои братья и Илиас узнали бы, если бы они трахались со мной, их характер померк бы по сравнению с моим.
«Мы любим тебя», – прохрипела она тихим голосом.
"Я тоже тебя люблю." «Но я люблю своего ребенка больше», – подумала я, мягко прижимая руку к нижней части живота.
Я бы устроил ад на земле, чтобы защитить своего малыша.
ДВА
КОНСТАНТИН
Т
Атяна Николаева была связана со мной на всю жизнь, нравилось ей это или нет.
Теперь мне просто нужно было сделать ее своей женой. Нам всегда суждено было оказаться здесь. Мы двое, женатые, дети бегают вокруг нас. Возможно, мне следовало пойти по-другому, но, черт возьми.
Я закончил ждать. Мой план реализовался. Целью всегда было ободрить ее и увидеть, как она набухает вместе с моим ребенком. Так она будет моей.
Я планировал это с момента смерти Адриана. Наблюдаю за ней. Жду своего часа. Честно говоря, якудза оказала мне услугу, потому что только ускорила мои планы. Попытка Максима убить брата Николаева и его убийство не входило в план. Но, честно говоря, я бы использовал и это в своих интересах.
Николаевы знали, что облажались, когда убили Максима. Если бы мне пришлось, я бы убил ее братьев, чтобы заполучить Татьяну. Хотя мысль о том, что я увижу боль в ее глазах, вызвала у меня скручивание в животе. Точно так же, как и в ту ночь, когда умер Адриан.
Та сокрушительная боль, которая терзала ее кристально-голубой взгляд и голос, когда она пыталась спасти своего покойного мужа.
Я хотел оградить ее от всей боли, даже от боли, которую причинил ее покойный муж. Из Омерты. Каждый. И единственный способ сделать это – взять ее под свою защиту. Как моя жена и мать моих детей.
Она стала мишенью, но пока я постоянно держал ее в поле зрения, я мог обеспечить ее безопасность. Моя любовь к ней не знала границ. И это была любовь, а не просто потребность или одержимость. Я не знал, что способен на это, и осознание того, что я люблю ее, должно было чертовски напугать меня. Но этого не произошло. Это просто заставило меня хотеть ее еще больше. Знала она это или нет, но она была чертовски моей. Ее луноподобные волосы были единственным светом в моей темноте.
В моей книге ни у кого еще не было второго шанса. Кроме нее и ее семьи. Но только потому, что я отдал ей свою веру . Даже мой брат-близнец не получил от меня столько.
Факт, который должен был настораживать. Я всегда считал, что другому человеку, семейному или нет, нельзя доверять. Это была пустая трата времени, энергии и веры. Только чтобы разочароваться в конце. Просто посмотрите на мою мать.
И все же я не мог представить ни дня на этой земле, если бы она не шла по ней. Она была моей аномалией. Мое желание. Моя судьба.
Я не мог полностью осознать степень своей одержимости, но она была там с того момента, как я впервые увидел ее. Оно смотрело на меня широко раскрытыми глазами голубого неба, приглашая моего разъяренного, ненасытного зверя овладеть ею.
Темная одержимость сжимала мою грудь, настаивая на том, чтобы я забрал женщину прямо сейчас.
Но я бы позволил ей иметь сегодняшний день. Отпраздновать свадьбу любимого брата.
Тогда она была бы моей. Чертов мой . Навсегда.
Приобретено еще одно здание.
Я сидел в своем новом офисе, и передо мной раскинулся живописный вид на Французский квартал. Ожидающий. Ожидая. Предвидя.
Мой телефон завибрировал от входящего сообщения. Имя Амона вспыхнуло на экране. Я открыл его, чтобы прочитать. Якудза будет двигаться на Татьяну. На свадьбе брата.
Это будет четвертая атака за год. Это была не случайная атака, но все остальные последовали моему примеру и держались от нее подальше. Якудза, с другой стороны, продолжали преследовать ее. Даже на родине, на своей территории, что было глупо. Это показало отчаяние якудза в попытке заполучить этот чип.
Если бы Татьяна не убила бы этого ублюдка, это сделал бы я, и мои методы были бы более извилистыми, чем пуля.
Тело, оставленное в номере московской гостиницы, уничтожить не составило труда. В конце концов, мне принадлежала большая часть города, включая полицию. Хотя я должен был сказать, что был впечатлен. На фотографии трупа видно, как пуля точно попала в грудь мужчины. Прямо через сердце.
Я усилил охрану вокруг Татьяны, потому что мои источники, а именно Ян и Юрий, которые теперь были у меня на зарплате, рассказали, что Татьяна поручила им держать в секрете все нападения на нее от ее семьи. Если ее братья не знали, это сделало ее уязвимой. В моей книге это было неприемлемо.
Суматоха перед моим офисом возникла как раз вовремя. Трое николаевцев ворвались в дверь, пробиваясь сквозь моих людей. Это не составило большого труда, так как я ожидал их и дал указание своим людям не слишком сильно сопротивляться. Я знал, что Василию не понравится мое расширение в его городе.
Так чертовски предсказуемо.
Никита просто вальсировал за ними, даже не потрудившись помешать им.
– Я бы сказал заходи, но ты уже в моем кабинете.
Не то чтобы я ожидал чего-то другого. Не от братьев Николаевых. Татьяна была их защищенной сестрой. Сейчас больше, чем когда-либо. Они связали мое приобретение собственности со своим сопротивлением отдать мне их сестру.
– Ты, ублюдок, – прошипел Саша. «Я разорву твое чертово тело на куски. Какого черта ты делаешь в Новом Орлеане? В чем дело? Ты не можешь получить Татьяну, и теперь ты браконьерствуешь на нашей территории. Несмотря ни на что, ты никогда не получишь ее. Я бы предпочел увидеть твое красивое личико в гробу рядом с твоим чертовым братом.
Я испустил сардонический вздох. – Я рад, что ты воспитал моего брата.
Мне надоели николаевские мужчины. Единственная причина, по которой я позволил им жить, – это ради их сестры. Это было так просто. Я откинулся на спинку стула, изучая трех братьев. Челюсть Василия была готова треснуть, если бы он не успокоился. Алексей был его обычной пустой маской. А Саша был обычным импульсивным и расстроенным человеком.
«В нашем мире женщина для женщины, и ты это знаешь», – сказала я, поднося свой напиток к губам.
Мы переглянулись, и Василий потер челюсть с задумчивым выражением в глазах.
«Трахни женщину ради женщины», – рявкнул Саша, его обычный гнев вспыхнул. В этом отношении они с Татьяной были похожи. «Твой сумасшедший брат чуть не убил мою жену».
Моя бровь взлетела вверх. «Я думал, ты сегодня поженишься в здании суда. А потом, тем не менее, вечеринка в Логове Греха. Я усмехнулся, услышав странное имя. По слухам, жена Василия и Татьяна назвали свою комнату в общежитии «Логов греха». Оставалось увидеть, сколько грехов они совершили в этом месте.
Саша показал мне средний палец, зрелый ублюдок. Я не стал отвечать тем же. Если бы я это сделал, то это было бы в виде его красивого личика, разбитого о мою стену. И я еще не был готов запачкать стены кровью.
– Возвращаясь к обсуждаемой теме, – продолжил я скучающим тоном.
– Татьяна не продается, – прорычал Василий. «Я сказал тебе, что буду вести это через нее, и ее ответ был ясен. Она не выйдет за тебя замуж».
«Ее желания здесь не имеют значения». Чертова ложь. Я хотел исполнить все ее желания, желания и желания. Но ее братьям не обязательно было это знать.
– Нам не нужны с тобой неприятности, Константин. Но если понадобится, мы пойдем на войну». Мила, снова вернемся к военной теме. Война, которую они не смогут выиграть. – Твой брат застрелил Бранку, чуть не убил ее.
– А ее отец убил женщину Максима, – холодно ответил я. «Ты убил моего брата. Каким-то образом чаша весов склонилась в пользу Руссо и вас. Мой брат и его женщина мертвы».
«Я убил старого Руссо», – признался Саша, надеясь, что это как-то оправдает их за смерть моего брата. «Возьмите это в качестве оплаты. Глаз за глаз. И уходи.
Выражение лица его старшего брата стало убийственным, когда он бросил предупреждающий взгляд на Сашу.
«Расскажи нам, почему она тебе нужна», – потребовал ответа Саша.
Похоже, их младшая сестра хранила секреты от своих братьев. Беременность – одна из них.
«У нее есть что-то, что принадлежит мне», – спокойно ответил я. Чип оказался всего лишь небольшим кусочком. Ребенок в ее утробе был для меня более важным и единственным, что имело сейчас значение. Я сел, расправил рукава и дал понять, что встреча окончена. «Я ожидаю вашего окончательного ответа к концу сегодняшнего дня. Мои люди тебя проводят.
Мои люди начали выводить братьев, когда Василий остановился и обернулся. «Я буду прямо за вами», – сказал он им. «Я хочу поговорить с Константином наедине».
Саша что-то проворчал, но ушел. Взгляд Никиты метнулся ко мне в поисках разрешения, и я кивнул.
Когда все ушли, Василий прищурился на меня. – Что у нее есть твоего? – спросил он.
Чип. Мой ребенок растет в животе. Мое чертово сердце. Сделайте свой чертов выбор.
Я сел за стол и откинулся назад, изучая брата, который воспитывал своих братьев и сестер, пока его отец бродил по Земле в поисках своей следующей возлюбленной. Я не мог не заметить сходства и различия между нами. После смерти матери мой отец впал в отчаяние, и мне пришлось вести Максима сквозь годы. Потом, когда родилась Исла, мне пришлось ее воспитывать.
Думаю, единственная разница была в том, что мой отец убил мою мать. Его отец этого не сделал.
– Василий, мы с тобой оба знаем, что дорога подошла к концу, – неопределенно ответил я ему. Его сестра, очевидно, скрывала информацию от старших братьев, но Василий был умным человеком. Он, должно быть, догадался, что она беременна. У него было несколько собственных детей. «Я не знаю, слепы ли вы или просто решили быть слепыми». Ублюдок зарычал. Как будто это помогло бы его сестре.
«Я обещал ей, когда она была маленькой девочкой, что она сама выберет себе мужа», – устало сказал он. – И что она никогда не будет заключена в браке по расчету. Я не могу нарушить обещание, данное моей младшей сестре Константину».
«Это не совсем брак по расчету, не так ли?» – заметил я с сарказмом.
«Позволь мне поговорить с ней еще раз», – попытался он. – Если она беременна твоим ребенком…
– В этом нет никаких «если», – прорычал я. Если бы он хотя бы намекнул, что она спала с кем-то другим, я бы перерезал ему горло и вырвал бы сердце из груди.
Он покачал головой. «Я до сих пор не понимаю, как это произошло». Я недоверчиво вздохнул. На самом деле он не ожидал, что я объясню ему, что я трахал ее и она забеременела от моей спермы. Он сделал? Он провел рукой по волосам. «Честно говоря, мне не нравится, что она скрывает от меня секреты, и мне не нравится, что она связалась с тобой».
– Но ты не против, чтобы она связалась с Адрианом, – выплюнул я. «Парень, благодаря которому она попала в поле зрения каждой чертовски влиятельной преступной семьи на планете».
«Честно говоря, я тоже не хотел, чтобы она с ним связывалась», – неохотно признался он. «Я не думаю, что мне нравится, когда моя младшая сестра связана с каким-либо мужчиной».
«Она носит моего ребенка». Больше обсуждать было нечего. Конечно, я не признался бы ему, что я с самого начала планировал положить ребенка ей в живот. Следовательно, трахаю ее без презерватива.
Я раскачивался взад и вперед на стуле, изучая его. Его челюсть тикнула, показывая, что он злится.
«Я не буду заставлять ее выйти за тебя замуж», – наконец заключил он и повернулся, направляясь к двери. – И я не позволю тебе заставить ее.
Он исчез за дверью, и мои мысли мгновенно переключились на женщину, на которой я собирался жениться. Согласятся они на мои условия или нет, Татьяну Николаеву вырвут из ее естественной среды обитания и заставят войти в мой мир и мою жизнь. Постоянно.
Это был лишь вопрос времени, когда она вспомнит весь инцидент. Прежде чем кто-то заполучил ее или она нашла этот чип.
Она могла зачахнуть под моим правлением, но у нее больше не было такой роскоши, как свобода.
Рано или поздно ее убьют. И если федералы заполучат этот чип, она втянет в него весь преступный мир. А женщина даже не знала об этом.
Я дал ей время восстановиться после аварии. Я поклялся ради нее. Я понимал риски. Я понимал опасность. Меня это волновало? Нет, я этого не сделал. У Омерты была моя клятва, но у нее было мое сердце. Речь шла о ее жизни и жизни нашего ребенка.
Однажды я отпустил ее, и на этот раз ничто не спасет ее от меня. Мы были двумя душами, которые по глупости несколько раз проходили мимо друг друга только для того, чтобы оказаться здесь. Вернее, там, где мы скоро будем.
В моем королевстве. В моей стране. В моем доме. В моей кровати.
Именно там, где она должна была быть все это время.
Она принадлежала мне почти десять лет, но судьба разлучила нас. Теперь именно я контролировал нашу судьбу.
Пришло время заставить Татьяну Николаеву вспомнить, кому она принадлежит.
