Текст книги "Магия Волконского дольмена (СИ)"
Автор книги: Ева Саева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
Они с задором посмотрели друг на друга, выбрались из-под шатра и, взявшись за руки, пошли к берегу. Их крупные фигуры резко выделялись среди пляжной суеты и казались единым целым.
Лида смотрела им вслед и думала, эти простые люди сумели сохранить самое главное: любовь, уважение и взаимопонимание. Хоть они очень любили говорить, но, с ними было просто и интересно. Хорошо, что у них есть такие замечательные соседи по отелю. Она быстро собрала корки в пакет и, стараясь осторожно ступать по гальке, тоже поспешила окунуться в бодрящую морскую прохладу, смыть с себя все прошлые сомнения, тревоги, обиды и выйти из морских вод свежей, чистой, готовой к новой жизни.
После купания, Лида легла под зонтиком, очертания моря и пляжа начали расплываться, перед глазами появились высокие травы страны испов, ветер засвистел в ушах, по рукам пошла знакомая вибрация.
Глава 8
Ветер свистел в ушах, высокие травы расступались, когда мчалась Псезуапсе на своем верном Буу по горным тропам страны испов. Еще девочкой она нашла маленького зайчонка в лесу после грозы, видимо его мать погибла или зайчонок не нашел дорогу домой и заблудился. Как за маленьким ребенком, ухаживала за ним Псезуапсе, кормила козьим молоком, поила отварами трав, а когда вырос Буу и возмужал, стал самым верным зайцем-наездником на всю страну испов. Многие охотники завидовали Псезуапсе, каждому хотелось иметь такого верного и выносливого зайца, но, Буу, никому больше не поддавался, никто не смог его зануздать. И это при том, что она никогда не путала ему ноги.
Встреча с охотником нартов, удивила девушку, много веков уже они не появлялись в стране испов. От предков передавалось, что нарты – огромные и безобразные, почти, как иныжи. А этот парень был очень хорош собой. Поэтому, Псезуапсе гнала своего Буу в свое селение, ей хотелось поговорить с отцом, верховным жрецом испов.
Вот и строгие огромные сосны, разлапистые старые дубы, среди корней которых обосновалось селение маленького народа. Буу сам затормозил, как только они подъехали к дому отца. Девушка соскочила на землю, отпустила зайца пастись, занесла лодыжку в кладовую и зашла в дом.
Отец девушки был очень стар, его длинная седая борода спускалась ниже колен, а густые брови срослись с волосами, из-под которых смотрели ясные и мудрые глаза старца. Он уже мало выходил из дома, все больше лежал в своей постели на козьей шкуре. Псезуапсе принесла сухого папоротника, подкинула в очаг, напекла лепешек. Вскоре пастух пригнал стадо в селение, девушка поспешила в хлев и подоила коз.
– Да пребудет огонь в вашем очаге, – приветствовали ее двое мужчин-испов, зашедших к ним во двор, – как чувствует себя мудрый Псэун? – спросили они у девушки, преподнося ей дары (козий сыр и мясо птицы). – У нас возник спор, по поводу постройки нового дома, – сказали они, – мы пришли к твоему отцу разрешить наш спор. Только мудрый Псэун, сможет принять правильное и справедливое решение.
– Здравствуйте, храбрые охотники испов, – ответила девушка, – отец сегодня слаб, – продолжала она, – я спрошу Псэуна, когда он сможет принять вас. Приходите за ответом, завтра к полудню.
Испы согласились и разошлись по своим домам.
Свежее молоко и горячие лепешки, придали силы старому Псэуну. Много лет назад, за умные и правильные решения, испы избрали его верховным жрецом, передали ему посох старейшины рода, как символ наивысшей власти. Все эти годы, люди племени жили спокойно и счастливо, не умирали от жестоких болезней. Свадьбы гуляли всем селением, и всем селением одаривали молодых подарками. Семьи жили в любви и согласии, дети рождались здоровыми и крепкими. Селения перестали враждовать, а жили мирно и дружно, собираясь только по праздникам на заячьи скачки.
– Отец, – Псезуапсе подложила сухого папоротника в очаг и, села у его постели, – как ты сегодня себя чувствуешь?
– Сегодня хорошо, – ответил отец, – а ты где была так долго?
– Я ездила купаться на реку, – ответила девушка, поглаживая его старую морщинистую руку.
– Там сейчас очень хорошо, – отец помолчал, потом продолжил, – видела бы твоя мать, какой ты стала красивой и сильной. Жаль, что Магри ушла от нас так рано. И когда ты все успеваешь? У нас всегда чисто и выметено, подоены и ухожены козы, ты научилась искусно ткать разноцветные ткани, каких нет ни у кого, и при этом ты скачешь по горам на Буу, как мужчина и носишь штаны, чего не делает ни одна женщина в селении.
– После того, как я набила шишку на голове от низкой ветки боярышника, я ношу еще и твой шлем, – весело добавила девушка, – под него я прячу косы, что бы, они не цеплялись за траву и корни деревьев. Я очень люблю своего Буу, свой край, свои горы и реки, и очень люблю тебя, отец.
Псэун молча смотрел на огонь в очаге, на тени, которые отбрасывали языки пламени на стены и ждал. Ждал, когда дочь расскажет, что произошло с ней у реки, почему у нее подрагивают руки и особо горят глаза. Такой огонь в глазах дочери он видел только один раз, когда к ним пришли из семьи Пэтэрез, сватать Псезуапсе за их сына. Тогда дочь, не вышла к гостям, а выпрыгнула в окно и умчалась на Буу из селения. Три дня и три ночи не появлялась она дома, а когда вернулась и узнала, что гостей от Пэтэрез больше не будет, ее глаза загорелись от радости. Сегодня ее глаза горели тем же огнем.
– Посиди со мной, – попросил ее мудрый жрец, когда человек хочет что-то рассказать, надо ему помочь сказать первое слово, – и расскажи все старому Псэуну.
– Отец, сегодня у реки я видела нарта, – решилась открыться девушка, – мы с ним разговаривали. Он преподнес мне в дар лодыжку лани. Его зовут Бикишей.
– Бикишей, – повторил старый Псэун, – быстрый всадник. Наверно, он смелый и храбрый воин, раз носит такое имя.
– Я слышала от мамы, что очень давно народ испов дружил с народом нартов, и эта дружба распалась. Ты самый мудрый, отец, расскажи мне, что произошло тогда?
Много лет ждал Псэун этот вопрос от дочери. Не зря, его считали самым мудрым, он знал все, что было в прошлые века, и видел все, что будет впереди.
– Когда только зародилась Земля, – начал старый мудрец, – Боги населили эти горы маленькими людьми. Это был смелый, мужественный и свободолюбивый народ. Несмотря на маленький рост, мужчины отличались большой силой, с охоты каждый мог унести на плечах зубра или оленя. Они пахали пашни, сеяли просо, выращивали фрукты и виноград. Своих коз, испы пасли на благодатных пастбищах, а в селениях строили им загоны из камней. Тогда не было зимы, круглый год было лето, а, с утра до ночи было тепло. Люди жили в шалашах из камыша, и не чувствовали холода. На столах у них всегда было много еды и вина. Они не знали болезней, и их становилось все больше и больше.
Скоро гор им стало мало, и они начали спускаться в долины. Там они впервые встретили нартов. Два народа подружились и жили мирно. Нарты учили испов ткать на станках ткани, а испы учили нартов жать хлеб серпами. Они часто вместе охотились и поровну делили добычу.
Были случаи, когда нарты женились на девушках испах, но, такие браки не были долговечными, нарты обижали дочерей испов и девушки возвращались в горы, а их дети оставались жить среди нартов.
Испы, не замечали своего малого роста, они были очень гордыми и считали себя равными с высокими нартами. Они могли все простить нартам, но, не пренебрежения к себе. Однажды на охоте, молодой исп и молодой нарт, одновременно выстрелили в оленя. Произошел крупный спор между охотниками, и нарт с насмешкой сказал: "Забирай оленя жадный исп. Я не отбираю добычу у маленьких". Исп очень обиделся на слова нарта, бросил оленя к его ногам и ускакал верхом на своем зайце.
Все холоднее стали отношения двух народов, все больше они вредили друг другу. И тогда, маленькие испы начали применять то, что они никогда не применяли против нартов – свое умение колдовать. А колдовали испы очень хорошо: они знали тайны трав, умели наносить и снимать заклятия, превращать людей в камни, останавливать воду в реках. И начали тогда испы превращать нартов, пришедших в их страну, в камни. Прознали нарты про такую страшную месть испов и не стали больше ходить высоко в горы. Пошли они на Ошхамахо и пожаловались верховному божеству Тха, на злую месть испов. Разгневался Верховный Бог Тха и наслал на горы Большие снега. Стало очень холодно в горах и много испов погибло под толстым слоем снега. Женщины великого рода Арстаа, предложили испам уйти с насиженных мест. Но, маленькие люди очень любили свой край и решили, если погибнут, то только здесь.
Трудно стало испам в горах, надо было строить жилье, что бы, не замерзли дети и старики. Но, прежняя сила пропала у испов, им грозила смерть в Больших снегах, на морозе и на ветру. И решили умные испы заставить работать глупых иныжей.
– Дай мне еще молока и лепешки, – попросил отец дочь, – я уже стар, не могу много говорить.
Подала девушка отцу молоко и лепешки, подбросила еще папоротник в очаг, и села слушать дальше рассказ отца о далеком прошлом своего народа.
– Как испы, заставили огромных иныжей работать на себя? – спросила девушка, – иныжи очень ленивые и грубые.
– Испы опять применили свое умение колдовать. Они это сделали во спасение своего народа, своих детей и стариков, – отец говорил тихо и медленно, а дочь вслушивалась в каждое слово. – Самые сильные выжившие мужчины отправились на охоту. Умные знахари добыли траву Послушания, которая растет на самых недоступных скалах. Женщины три дня варили зелье из травы Послушания. Когда подстреленные олени и лани поджарились на кострах, испы пригласили иныжей в гости. Большой снег засыпал входы в их пещеры, и ленивые иныжи несколько дней сидели без еды, а их стада остались под снегом. Испы колдовством растопили снег у входов в пещеры, освободили иныжей и пригласили в гости. Жадные и голодные иныжи сразу согласились. Три дня пировали иныжи, а испы подливали им в питье отвар травы Послушания. С тех пор иныжи стали слушаться испов во всем. Отвар травы Послушания передается по крови из поколения в поколение иныжей. Не так много работают иныжи на испов, у них много силы, они коварны и злы, они могут съесть нарта, но, никогда не причинят вред испам.
Иныжи расчистили Большие снега в селениях, построили дома испам, распахали земли. Маленький народ, применил свой ум и хитрость и выжил, в то страшное время Больших снегов.
После Большого снега ослабли испы, больше не мстили они нартам и нарты не поднимались в горы. Забыли народы друг о друге.
С тех далеких времен природа в горах начала меняться: весной деревья оживают, распускают почки и цветут, летом нарождаются плоды, осенью деревья засыпают и спят всю зиму. Испы заготавливают папоротник, жгут его в очагах, отапливают дома и готовят пищу.
– Сколько лет ты верховный жрец, столько лет наш народ живет в мире и согласии, – заметила дочь, – ты очень мудрый отец. Испы всегда говорят о тебе хорошо. Ты должен поправиться и жить еще очень долго, – она разгладила войлочное одеяло, из козьей шерсти, на постели отца.
Старый Псэун благодарно смотрел на дочь. Долго ждали они с женой ребенка. Магри уже поседела, когда счастье пришло в их дом, и у нее родилась дочь. В тот год, были очень большие снега в горах, и реки весной разлились так сильно, что затопили все низины, а от грохота водопадов испы не слышали, что говорили друг другу даже в своих домах. И назвали Псуэн и Магри свою дочь Псезуапсе – Вода-Воды, Мать всех вод. Очень любили свою девочку старики, и выросла Псезуапсе красивой, умной и доброй.
* * *
Раскаленная от дневного зноя улица, обдавала жаром каждого прохожего. Хотелось спрятаться в тень и в прохладе под пальмой поцедить через соломинку колу или фанту, выпить холодного кваса или пенящегося пива. Но, Алексей упорно искал заветный проулок, ведущий к гостинице Лиды. Он уже два раза возвращался к железнодорожному переезду и снова начинал поиски, но проулка не было. Извилины его мозга тщетно работали над одной из важнейших задач человечества – вспомнить название отеля, причем мысль крутилась около каких-то слов, связанных со стариной, но тщетно. И только когда на переулке увидел раскидистый молодой клен, то вспомнил, что девочка назвала отель «Старый клен». Но, и это не помогло. Все прохожие, к кому он обращался с одной просьбой, показать ему дорогу, оказывались отдыхающими, знающими только свой маршрут от отеля до моря, и от отеля до рынка. О существовании гостиницы «Старый клен», который находился в минутах ходьбы, не знал ни кто.
Алексей, изрядно уставший, снова вернулся к железнодорожному переезду и сел на камень. Он стал тщательно вспоминать весь путь, пройденный с Лидой вчера в мельчайших подробностях. Он, встал, и в который раз медленно пошел вперед. Достигнув улицы, он сел на скамеечку, его глаза снова начали изучать вывески магазинов на другой стороне улицы, и наконец, он вспомнил маленькую деталь, которая совсем вылетела из головы. Когда его остановил злополучный телефонный звонок, а женщина с девочкой пошли дальше, он с чем-то сравнил ее стройную фигуру. На окне магазина, за который они завернули, красовалась реклама какого-то сверх средства для похудения. Алексей вскочил снова и, стараясь тихо идти, рассматривал все окна магазинов вдоль улицы. И когда, на противоположной стороне улицы увидел рисунок стройной женской фигуры, понял, в чем ошибался. Он искал проулок не на той стороне улицы.
Видимо вчера, расстроенный разговором, он не заметил, как они перешли улицу. Повернув в нужном месте, он не прошел и ста метров, как увидел величественные кроны старых деревьев. "Клены, – подумал он, – значит где-то здесь и отель". Пройдя немного вдоль железной ограды, он увидел калитку и направился к входу в гостиницу.
Окрыленный скорой встречей, Алексей влетел по ступенькам отеля в небольшой холл. И, к своему разочарованию, встретил строгий взгляд администратора с бакенбардами времен рыцарских турниров, который четко заявил, что никакой информации о жильцах отеля выдать не может. А искать женщину по имени Лидия, без согласия это женщины, не имеет морального права.
Обескураженный и выставленный за двери Алексей, не хотел отступать. Наискосок от входа в "Старый клен", он заметил небольшое кафев несколько столиков. Алексей выбрал место, с которого отлично просматривался центральный вход, и, заказав чашечку любимого капучино, принял выжидательную позицию. Рано или поздно, интересующий его объект, должен был либо выйти из отеля, либо зайти в отель. Такому спортивному мужчине, как он, добежать до калитки, дело одной минуты. Если же женщина будет не одна, а с мужчиной, он сможет спокойно и не замечено уйти. Конечно, хотелось бы первое. Осталось только одно, ждать, не спуская глаз с калитки.
По роду своей деятельности, Алексей работал архитектором в градостроительстве родной Перми, он научился заранее все просчитывать и идти по четко намеченному пути. А в случае с Лидой, все шло не плану, и Алексей никак не мог уловить нужную ниточку, которая приведет его к цели. Да даже и цель еще не сформировалась, но, что-то зацепило его в этой женщине, что-то казалось знакомое и родное. И, чтобы разобраться, что же это, надо было поближе с ней познакомиться. Вчера, этот неуместный звонок позволил незнакомке скрыться, но Алексей был не из тех, кто отступал.
В годы учебы в институте у него был неудачный промах, о котором он всячески старался забыть, но при встрече с новой женщиной, в памяти всплывали те минуты отчаяния и бессилия. Абсолютно непонятно как, он влюбился в соседку по парте. Ничем не заметная студентка, да еще и с веснушками на вздернутом носике, с любопытством посмотрела ему в глаза. И так близко были эти веснушки, что он навсегда запомнил их расположение: в виде цветка. С первого взгляда это было не заметно. Рассмотреть цветок можно было только в непосредственной близи. Одна маленькая веснушка была в середине, а вокруг шесть одинаковых лепестков – такой Цветик-семицветик. От ее испытывающего взгляда молодому студенту стало не себе. И он вдруг ляпнул: "А у тебя веснушки, как цветок". Не моргнув ни одним глазом, нахальная студентка парировала: "Знаю".
Отступать было нельзя, девочка вела себя явно вызывающе и упорно продолжала смотреть ему в глаза. Надо было что-то предпринять, пауза затягивалась, и он снова ляпнул первую попавшую чушь: "Цветик-семицветик, в кино пойдешь?" "Пойду", – таким же тоном и на той де ноте ответила студентка. Опять Леша оказался в тупиковой ситуации. Но, отступать он не собирался: "В семь двадцать у "Кристалла". Смотри не опаздывай, Цветик-семицветик". "Заметано", – не отводя свих рыжих наглых глазенок, так же продолжала студентка. И, когда Алексей уже совсем не знал что делать, прозвучал спасительный звонок.
Как после наваждения, Алексей долго не мог прийти в себя. Заколдовала она его что ли? Зачем он ее пригласил в кино, когда они собрались с друзьями выпить пива в пивнушке, как раз в семь часов. Пол дня Алексей не находил себе места, ему хотелось подойти к Цветику и сказать, что он пошутил и встречаться с ней не собирается, а тем более еще и платить за кино. Но, сам себе удивлялся, когда в семь часов вечера, стоял у входа в кинотеатр, а не сидел с друзьями в пивной. И в руках держал не бутылочку любимого "Жигулевского", а дурацкую колючую розу, которую через час всю сломал и выкинул в урну, потому что, Цветик не пришла.
Еле дождавшись занятия на следующий день, Алексей хотел убить это украшение клумбы, попадись она ему на глаза. Но, к его удивлению, нахальная студентка не только не пряталась, а наоборот, опять села рядом с ним и, как и вчера, впилась в него своими рыжими глазами.
"Ты почему не пришла?" – процедил он сквозь зубы. Она, не спуская с него глаз, так же нахально ответила: "Не смогла". Сам не понимая, как это происходит, он вдруг у нее спросил: "А сегодня придешь?" Такой же долгий и испытывающий взгляд закончился фразой: "Постараюсь". Алексею хотелось ударить себя кулаком по лбу, чтобы удостовериться, что он смотрит какое-то странное кино и, что, это происходит не с ним.
Но, в семь часов вечера, он опять стоял у кинотеатра, с такой же розой в руках. И она пришла. С таким же нахальным видом взяла розу, как должное, и, не сказав даже спасибо, направилась к входу в кинозал. Алексей, как бычок на веревочке, поплелся следом. Роман закрутился быстро и бурно, и, так же быстро и бурно закончился. Когда он уже собирался вести ее знакомить с родителями, Цветик спокойно сказала ему своим нахальным тоном: "Ты свободен, прощай". И все, и больше ни полслова. Все способы выяснить, что же произошло, оказались безрезультатны. Цветик просто считала его пустым местом. Она обходила его кругом, когда он как столб появлялся перед ней в коридоре института. Абсолютно не реагировала на его вопросы, проходила мимо, не замечая его. И Алексей возненавидел всех студенток института.
Жениться он решил с ходу, что бы, ему опять не устроили отставку. В строительной фирме, пригласившей его на работу, как одного из лучших студентов курса, он познакомился с хорошенькой секретаршей. Ольга нравилась всем сотрудникам мужского пола: невысокая, с тонкой талией и полными ножками, она всегда была готовая помочь в любом деле. Ее миндалевидные глаза смотрели с преданностью и верностью. Казалось, лучшей кандидатуры в жены, уже никогда не найти. Молодой Леша, однажды засидевшись в кабинете над проектом, увидел ее на рабочем месте. Задержали ее дела или она специально его ждала, было не важно, он предложил ей совместный ужин в ресторане. Когда утром Ольга проснулась на его плече, он предложил ей руку и сердце. За руку, а она оказалась денежной (в фирме ему платили приличную зарплату), она вцепилась своими цепкими накрашенными ноготками, а вот с сердцем, было сложнее. Ни она не нуждалась в сердечности мужа, ни сама не собиралась делиться своим. Хотя уже сыграли свадьбу, уже сынок бегал по новенькой квартире. Но, не видел в ее глазах Алексей огонька любви, что вспыхивает при каждой встрече и тускнеет при расставании. По работе ему приходилось часто ездить в командировки. И, как это бывает в банальном анекдоте, однажды он приехал из командировки раньше, и застал, свою разлюбезную женушку, в собственной постели, развлекающуюся с субъектом южной национальности. Остальное все было как во сне: крики, мордобитие, истерики, развод. С сыном Алексей виделся регулярно, проводил с ним выходные, водил в парк, возил к родителям. А потом Ольга исчезла куда-то и увезла сына. Уже восемь лет он не видел своего ребенка, и не знал, где он есть. Все запросы, что он посылал в разные инстанции, не давали положительного результата. Женщина с мальчиком исчезли бесследно.
С тех пор к женщинам Алексей относился очень осторожно. Заводил не долгие романы, ничего не обещал, не строил намеки. Пока было "хорошо", было "хорошо". Когда только возникали первые разногласия, "хорошо" сразу прекращалось: стирались номера из телефонной книги, выкидывались симки, от съемных квартир возвращались ключи (домой он больше никого не приводил). Короче, сжигались все мосты. Переживаний особых не было, так как, ни в одну из своих подруг, Алексей больше не влюблялся. И не потому, что он этого не хотел, а душа и сердце почему-то молчали.
Но, эта, странная дама в дольмене, поразила его. В первые минуты она показалась ему пьяной, но, при этом не чувствовался запах спиртного; «наркоманка», но она точно приложила руки к лицу, значит нет. А когда она, с закрытыми глазами начала ощупывать его руками, он был почти уверен, что в ближайшем дурдоме был совершен побег. И даже напугался, когда увидел у нее на ладони кровь, поэтому постарался быстро смахнуть ее губами, что бы, вид крови не перевел тихое помешательство в буйное. При этом, он тут же смахнул кровь с губ, а под источником тщательно умылся. Он постарался ее успокоить, что все скоро заживет и быстро выметнулся из дольмена, чтобы эта полоумная не побежала следом.
Стоя поодаль, он все же наблюдал за дольменом. Ему стало интересно, что этот странный объект будет делать, когда вылезет на свет божий. Он наблюдал, как Лида в полуобморочном состоянии, покинула нутро камня и повела детей не в ту сторону. Только после усилий дочерей, она подошла к сероводородному источнику. Женщина вполне нормально умылась и, при этом у нее не выросли рога и хвост. "Значит, не ведьма" – мысли в голове рождались все новые и новые, и вроде не пьяная. Приглашение гида вернуться в машину оторвало его от мыслей.
Вчера, в очереди, он вдруг снова ее увидел. Без сомнения – она жила где-то рядом. В дольмене он даже не разглядел ее лица, и ему захотелось увидеть ее поближе. Ее походка, легкая и скользящая вызывала восхищение. Голубые шорты подчеркивали красоту стройных, покрытых легким загаром ног. Мать и дочь держались за руки и весело о чем-то заговаривали.
Вспомнив эту сцену, Алексей не мог ответить, что же привлекло его в Лиде. Но, что-то было: то ли взгляд ее печальных глаз, то ли легкий наклон головы, то ли смущенная улыбка. Уже давно его душа не испытывала подобного влечения. И ему не столько хотелось завязывать отношения с женщиной с детьми, сколько хотелось узнать, в чем причина, что в ней такого, что заставило его уже битый час сидеть в этом кафе и не сводить глаз с кованой калитки отеля.
Посетителей в этот час было мало. Любители "погорячее" осаждали пляж, а остальные – осаждали кондиционеры. Тишину этого сонного часа нарушили шедшие с пляжа двое мужчин и три женщины, видимо близко знакомые. Они сразу заказали холодного пива, начали шуметь, двигать стулья, громко говорить. Разгоряченные лица, бронзовые спины, затемненные очки на затылке-обычные туристы, наводняющие черноморское побережье в эти месяцы. Своими разговорами о ночных похождениях они отвлекали Алексея, и он уже досадовал на их появление. Но, рассказ одной их женщин заставил его вздрогнуть так, что размешивая сахар в чашке капучино, на протяжении уже наверно получаса, резко дернул рукой и пролил кофе на стол.
– Я вообще потеряла дар речи, когда ночью, в окне моей комнаты появилась физиономия мужчины. Я так опешила и испугалась, что не могла даже подняться с кровати. Эта наглая физиономия сказала: "Привет" и исчезла. Я, до сих пор не понимаю, откуда взялось это привидение, – женщине была явно не по себе, у нее даже руки дрожали от пережитого испуга, и она чуть не облилась пивом.
Дальше разговор уже явно не интересовал Алексея, теперь он понял, что произошло в дольмене. Но, раскрутить свою мысль явно не успел, так как Лида с детьми уже подходила к калитке. Женщина о чем-то увлеченно разговаривала с младшей дочерью и не заметила подходящего мужчину. И только когда она закрывала калитку, то вдруг ощутилачью-то ладонь на своей руке. От неожиданности женщина подняла глаза и, Алексей опять увидел тот же жуткий испуг, что, и в темноте дольмена. Резко выдернув руку, и поняв, что при солнечном свете ей ничего не грозит, Лида взволнованно заговорила:
– Что вам нужно? Вы меня преследуете? – ее глаза смело смотрели в глаза мужчине.
– Простите ради Бога, простите, и выслушайте меня, – ему надо было любыми путями ее задержать, – я вас, наверно, испугал в дольмене. Я честное слово не хотел.
– Простила, что дальше? – женщина показала вид, что разговор закончен.
– Я приглашаю вас выпить со мной кофе, – глаза его смотрели нежно, ласково и немного лукаво, и напомнили Лиде глаза школьного кота Филиппа, когда она застала его в живом уголке, вылавливающим рыбок из аквариума, и не удержалась от улыбки.
– Не бойтесь, – почти умолял ее незнакомец, – я не монстр, не приведение. Я вас не обижу.
"Откуда он тут взялся? – подумала она, – что ему от меня надо. Надо поговорить с ним, чтобы он отвязался".
– Давайте посидим вот здесь, совсем рядом, – он указал рукой на свой наблюдательный пункт, – на мой взгляд, возникло некоторое недоразумение и, вчера мы не смогли с вами поговорить, – он осекся, видя ее явное нежелание продолжать разговор, – так, я жду вас?
"А у него добрые и веселые глаза, – подумала она, – и наверно он умеет шевелить ушами", – ей опять почему-то стало смешно, и она не сдержала улыбку.
– И вы раскроете мне тайну вашего медальона?
– Непременно, причем совсем не страшную, а очень занятную.
– Хорошо, я буду через полчаса, – и она направилась по уложенной плиткой дорожке к крыльцу.
Через полчаса, одетая в легкие шорты и майку, свежая после принятого душа, она сидела напротив него и через соломинку потягивала свежий апельсиновый сок. Алексей с удовольствием наблюдал, как она втягивает красивыми, четко очерченными губами прохладную жидкость, а ветер чуть шевелит ее пушистые волосы.
Наконец, Лида рассмотрела нового знакомого совсем близко. Пышные светло русые волосы "на косой пробор" немного закрывали широкий лоб мужчины, а широкие скулы придавали лицу мужественность.
– Вы меня, конечно, извините, я не должен был влезать в дольмен и нарушать таинство вашего посещения столь древнего камня, – он никак не мог придумать с чего начать разговор и начал, как и ему же самому показалось, слишком пафосно, – но, я, правда, очень торопился. А зачем вы закрыли глаза и уши, вы бы обязательно меня услышали?
– Я где-то читала, – начала объяснять женщина, – чтобы понять великое, надо сосредоточиться на малом и, полностью отключиться. Вот я и закрыла глаза и уши, и абсолютно не слышала, как вы проникли в дольмен. И вы, даже не представляете себе мое состояние, когда я, в полной отрешенности, обшаривала стены и потолок и…вдруг почувствовала плечи человека… Я до сих пор не понимаю, что спасло меня от разрыва сердца. Может быть, боль от укола вашего медальона? Я подумала, что вы – дух, но при этом у вас теплое тело и вы так громко дышали. Боже, меня обуял такой страх, что я даже не могла шевелиться.
– А я, честно сказать, сначала подумал, что вы пьяны, – Алексей озвучил свою версию произошедшего, – но запаха не чувствовал. Сидели так себе спокойно в уголочке, загадывали отрешенно желание и, вдруг, с закрытыми глазами начали надвигаться на меня с вытянутыми руками, а потом еще и ощупывать. И ладони у вас были, такие холодные… Я даже подумал, что вы из дурки, – Алексей заулыбался своей широкой улыбкой и в его карих глазах заплясали веселые огонечки, – у вас, наверно, и волосы встали дыбом, они как-то высоко поднялись.
Эти странные огонечки в глазах Алексея Лида заметила еще в дольмене, тогда они засветились в темноте и напугали ее, а сейчас, огонечки все больше притягивали. Они явно выражали мысли мужчины: веселились, когда он улыбался, и вздыхали, когда он грустил.
– Я ожидала что вы вцепитесь в мою шею, после того как выпили кровь с моей ладони и закрыла глаза от ужаса, – продолжала разговор Лида, пытаясь разгадать его взгляд, – жуткие минуты я пережила, вспоминать не хочется.
– Значит вот почему, вы закрыли глаза, а я напугался, что у вас буйное помешательство, – улыбка опять заиграла на его лице, – и поспешил в этот момент убраться, чтобы вид крови не привел, к чему ни будь, страшному, – Алексей положил свою ладонь на маленькую ручку Лиды, – простите меня. Честное слово, я больше не буду вас пугать.
Она освободила руку от его ладони, но при этом по ее телу пробежала магнитная волна, достигла пяток и заколола в них. Его рука была теплой и мягкой. Лиде стало не по себе, и она перевела тему разговора.
– Вы обещали раскрыть тайну вашего медальона. Что он означает?
– Это какой-то талисман. Я купил его в первый день приезда в Лазаревское. Ходил по городку и случайно увидел магазинчик сувениров. Зашел просто так, а продавец подает мне этот медальон и говорит: "Возьмите, это очень древний медальон, он приносит удачу", – Алексей взял в руку медальон и повертел, – даже не знаю, почему я его купил. И что он означает, тоже не знаю. Правда меня заверили, что приносит удачу.
– А вот этот интересный орнамент по кругу? Вы не искали его в интернете? – она чувствовала странный интерес в его глазах, и что бы, не встречаться с ним взглядом, начала пристально рассматривать медальон.
Видимо поняв ее маневр, Алексей решил тоже перевести разговор и, больше узнать о своей собеседнице.
– У вас замечательная дочь, – начал он осторожно, не показывая вида, что он наблюдал за ней у дольмена и знал, что у женщины две дочери, – вы всегда вместе отдыхаете?
– Это наша первая поездка, – она снова потянула сок из трубочки, придерживая ее пальчиками, и он с удовольствием отметил, что у нее красивые и тонкие пальцы с правильными ногтями. А когда она опускала глаза, то ресницы, казалось, закрывали пол лица, – мы отдыхаем втроем, у меня две дочери. Давно мечтали съездить на море, да все финансы не позволяли. А вы часто ездите? – спросила она взамен.
