Текст книги "Босс на одну ночь (СИ)"

Автор книги: Ева Мелоди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 4

POV Людвиг

Помимо утреннего стояка, меня мучает похмелье. Никогда не мешайте русскую водку и французское вино. Это просто смерти подобно. Пришлось принять несколько таблеток и забыть об утренней пробежке. Вдобавок ко всему меня охватило отвращение к самому себе и к вчерашнему поведению. Как мальчишка повел себя. Ни с того ни с сего вдруг превратился в кобеля озабоченного. Это явно не мое амплуа.

Несмотря на сильную головную боль, устраиваю себе часовое занятие йогой. Поочередно до боли напрягаю разные группы мышц, выполняю комплекс упражнений по растяжке. Затем контрастный душ, завтрак. Одеваю деловой костюм, терпеть их не могу, но вынужден держать марку. Вряд ли служащие оценят если владелец приедет в борцовке и трениках. Смотрю на себя в зеркало, поправляя узел галстука. Как же хочется забить сегодня на работу. И правда снять элитную проститутку, оторваться с ней в постели. Вместо того чтобы весь день проверять бумаги. Увы. Меня ждут. Помимо подписей и ревизии в бумагах ресторана, мне нужно принять партию очень дорогого элитного вина. Бутылки стоят так дорого, что в ресторане для них сделали отдельный сейф. Для особых клиентов. Накладно, но «Фон Берген» должен держать марку.

Пока стою в пробке, снова погружаюсь в размышления о вчерашнем ночном танце. Почему он так зацепил меня?

Я всегда относился к женщинам равнодушно. Не видел в них ни волшебство, ни загадку, ни манкость. Скорее сразу недостатки замечал. Я привык считать себя неприступной крепостью. И вот в моих мыслях поселилась какая-то танцовщица. Девушка легкого поведения.

Но до чего красивой и соблазнительной она была!

Такое сильное всепоглощающее желание коснуться ее. Просто дикая жажда овладеть, заниматься с ней любовью ночь напролет. Неторопливо исследовать каждый дюйм ее тела, выяснить, какие ей нравятся ласки и поцелуи. Это походило на одержимость, мгновенно вспыхнувшую и поглотившую целиком. Я никогда не был монахом, не испытывал недостатка в женщинах. А вчера вдруг понял, что за эту незнакомку готов продать душу.

После ее побега зашел в гримерку, где девушка переодевалась. От нее остался лишь серебристый шлейф, что заменял ей юбку. Поднял и поднес к лицу. Почему мне так нравится этот запах? Аромат невинности, откуда эта мысль? Откуда ей быть, этой невинности, в ночном клубе? Всего лишь дешевые духи. Но не могу оторваться от этого куска ткани, нюхаю как животное…

Но сегодня мне смешны и эти мысли, и то глупое наваждение. Пожалуй, пора подумать о постоянной любовнице. Когда довольствуешься редкими короткими связями и целиком поглощен работой, вот что случается… Превращаешься в идиота со сперматоксикозом. Это безумие, раньше я никогда не позволял себе думать о сексе в рабочие моменты.

С такими мыслями приезжаю в свой новый ресторан. Тороплюсь сделать поскорее все дела. В какое-то мгновение мне кажется, что даже здесь, в ресторане, улавливаю запах своей ночной нимфы. Но он тут же исчезает.

Закрываюсь в кабинете управляющей, который она мне любезно предоставила на несколько дней моего пребывания. Работа движется медленно, и снова головная боль дает о себе знать.

– Привезли вино, господин фон Берген, – заглядывает в кабинет управляющая.

– Отлично, я сейчас подойду.

Выпиваю еще одну таблетку от головной боли, и выхожу из кабинета. Сейчас решу вопрос с этим дорогущим коллекционным вином и можно будет вернуться к себе. Принять снотворное и поспать… Или поехать в клуб и еще раз попробовать узнать о вчерашней танцовщице? Откуда такие мысли, черт меня раздери!

Злюсь на себя. На то что не могу перестать думать о какой-то глупой девчонке. И заодно за эпопею с вином на которое не факт что найдется клиент. Несколько тысяч долларов за бутылку. Будет ли тут у меня такие богатые посетители? Да, ресторан в центре, но все равно, большой риск… Напоминаю себе, что марку держать надо в любом случае.

Меня отвлекает телефонный звонок, мой доверенный сообщает последнюю сводку новостей по ресторанам в Европе. А когда отключаюсь, мое внимание привлекает шум в подсобке. Именно туда я и направлялся. Голоса с каждым шагом все громче. И ситуация явно нетипична. Похоже на скандал… Я довольно прилично говорю по-русски, но понимаю конечно не каждое слово, скорее потому что одна из женщин немного шепелявит, ощущение что у нее во рту не хватает зубов.

– Я тебя не для того растила! – кричит она визгливо. – Шмара подзаборная!

– Прости пожалуйста, я никогда так больше не сделаю! Но только не здесь, умоляю… Меня же уволят…

Приближаюсь и вижу двух женщин. Одна, молоденькая, в униформе ресторана. Вторая – грузная в возрасте женщина, наступает на первую явно не с добрыми намерениями.

– Поговорим дома, умоляю…

– Я тебе поговорю, тварь ты эдакая! Я тебе по ночам-то пошляюсь! Всю ночь не спала из-за тебя, сволочи! Все глаза проглядела! Ишь какая, думаешь раз повзрослела, то можешь такое себе позволять?

– Я всего лишь работу найти хотела… Умоляю, не надо…

Мне вдруг становится ужасно жаль эту девушку. Она отступает с каждым шагом от напирающей на нее монстрихи, я собираюсь окликнуть тетку, и отчитать. Правда, выбрали место для скандала. По-хорошему девушку за такое и правда надо уволить… Но мне почему-то ужасно ее жаль. Явно это ее родственница. Не повезло… Но тут понимаю, что за спиной девушки стойка с моим дорогущим вином. Издаю предупреждающий возглас, но слишком поздно. Тетка отвешивает своей подопечной оплеуху. Сильную, со всей видимо дури, своей жирной ручищей бьет. Девушка точно пушинка отлетает назад, и падает на стойку с винами. Раздается жуткий грохот, звон, и я понимаю, что попал на бабки. Но в этот момент меня это не заботит. Вдруг охватывает тревога за девушку. Вдруг поранилась. Подбегаю к ним. И тут с другого конца коридора, как фурия летит моя управляющая. За ней бегут двое охранников. Голова начинает болеть еще сильнее…

– С вами все в порядке? – протягиваю руку девушке. Вся ее униформа залита вином, она смотрит на меня глазами, полными ужаса… И тут я вдруг понимаю…

Та самая незнакомка, чей танец так покорил меня.

Доверчиво протягивает мне руку, и я помогаю ей подняться.

Да, это безумие, но я уверен – это она. Это лицо, пусть даже и на расстоянии ее видел, врезалось в мою память. И я уверен, она меня тоже узнала. Это промелькнуло в ее глазах, прежде чем она их опустила в пол, обхватила себя руками и отскочила от меня.

– Боже мой! – вопль Ольги Геннадьевны разносится эхом, наверное, по всему ресторану. – Господи! – снова возопляет она. – Как? Как это получилось? Да что же это? Как ты могла?

Она подскакивает к девушке, и, схватив за предплечья, трясет.

– Ты хоть знаешь, сколько это все стоит? Ты о таких деньгах даже не слышала!

Девушку начинает колотить, она даже заикаться от испуга начинает.

– П-простите! Я в-все отработаю.

– Да пошла ты! Отработает она! Как? Это тысячи! Тысячи долларов!

– Ее толкнули, – вдруг кто-то выкрикивает. Кажется, тут столпился вес ресторан. – Вон та толстуха.

Мерзкая тетка подпрыгивает и начинает крутить головой, явно желая напасть на обидчика.

– Я? Кто это тут меня толстой обозвал?

– Кто она, Самойлова? – требовательно спрашивает у девушки Ольга Геннадьевна.

– Моя тетя…

– Ты решила тут устроить семейные разборки?

– Я не хотела…

– Так, ладно. Я вызываю полицию. Дело серьезное и очень дорогое. Возможно придется квартиру продать, тетушка блин. Нашли место для разборок, – качает головой Ольга.

– Погоди, – останавливаю ее.

– Да вы что, Людвиг? Только не говорите, что готовы такое спустить… Им такое точно не отработать, даже если обе тут безвылазно полы и посуду драить будут, – бормочет себе под нос Петровна.

Я все это время смотрю на бедную девчонку. Ее трясет, ощущение, что она на грани обморока. Ее поддерживает невысокая темноволосая девушка, видимо подруга, ощущение что только поэтому бедняжка держится на ногах.

– А ты кто? – вдруг с интересом спрашивает меня толстуха.

– Ты чего тыкаешь? – шипит на нее управляющая. – Это владелец ресторана. Повезло вам, прям у него на глазах человека имущества лишили. Сажать вас обеих надо. Однозначно.

– Ах ты сука такая, дубина стоеросовая! – вдруг взрывается тетка. – Ты посмотри, что наделала! – и снова бросается на девушку.

Поверить не могу, что эта баба снова возвращается к скандалу. Ничем видимо ее не приструнить, кроме, может и правда, полиции. Но меня заботит несчастная племянница. Мокрая от вина, дрожащая. На лице девушки ужас, кажется она буквально каменеет, а тетка пытается еще раз ударить ее.

– Поговорим наедине, – хватаю толстуху под руку, потому что переживаю за девушку.

Тащу монстриху в свой кабинет, и не успеваем зайти, как та, бесцеремонно, не спросив разрешения, сразу плюхается в кресло напротив письменного стола.

– Я не поняла, с чего это вы меня сюда притащили? Вы кто такой будете? – вопрошает, словно и не слышала слов управляющей.

– Это мой ресторан, – отвечаю спокойно.

– Врешь!

– Вы не могли бы не хамить?

– А может и не врешь, – оглядывает меня оценивающе. – Говорили, иностранец владеет. У тебя и впрямь акцент, но такой, легкий. Че из Прибалтики ты шоль? Дружественная республика?

– Давайте оставим в покое мою национальность. Вы же понимаете, что виноваты в падении девушки? То, как вы вели себя с ней… у меня просто нет слов.

– Ну так вызывай милицию, – подбоченивается баба. До того противная, что у меня руки в кулаки сжимаются. Я не бью женщин, но этой так и хочется отвесить подзатыльник. Не могу понять, откуда в ней столько смелости. Почему уверена в собственной безнаказанности? Ответ напрашивается сам собой. Она явно планирует все на племянницу свалить. А та – запуганный несчастный зверек, наверное, и слова поперек сказать не посмеет. Меня охватывает гнев.

– Я не планирую вызывать милицию, но хочется услышать, как минимум, извинения.

– А она тебя зацепила, да? – хитро прищуривается тетка. – Иначе менты уже были бы тут… И нас бы с Настькой, да под белы рученьки… уволокли. А ты не дурак. В кабинет завел… торговаться будешь?

– Вы о чем, женщина?

– Кофе я бы выпила. Со сливками, пенкой и два сахара.

– С вами все нормально? – я действительно не понимаю, что несет эта баба. Почему так странно и развязно себя ведет.

– Ты же хочешь Настюху мою, угадала? Да у тебя это на лице написано. Ну так харош стесняться, пацан. Проси. Сговоримся. Настена у меня красотка… Уж она тебе отработает… – хихикает баба.

Не верю своим ушам. От омерзительной бабы у меня даже мутнеет перед глазами. И эта нежная, чувственная девушка живет с таким чудовищем?

– Вы говорите о том, что хотите заставить вашу племянницу отработать ущерб? О каком способе речь?

– Сам знаешь, не прикидывайся.

– И часто она у вас вот так… отрабатывает? Часто ее мужчинам вот так суете?

– Ой, сую ему. Да у тебя член выпирал милок, когда ты ее поднимать бросился. Еще и меня тут собираешься упрекнуть в извращенстве?

Надо же, какая внимательная бабенка. Она права. Я хочу эту девушку. И если она вот так, запросто продается… почему нет?

– Вы знаете сколько стоит вино, которое вы разбили?

– Не я разбила, а она. Ты меня не пужай, ясно? Я что прикажу, то она и сделает. Полностью вину на себя возьмет.

Я озвучиваю цифру, приблизительно переведя в рубли, и у женщины круглеют глаза.

– Ну и врун же ты, милок. Да где видано шоб вино столько стоило! Ты это, цену то себе не набивай. Ты мне еще приплатить должен. Ведь Настька мне очень дорога. И помощница. Мы с тобой прям контракт составим, ясно? Я в книжке про такое читала. Ох, удобная вещь. Все прописываешь и в шоколаде. А если что не так…

Мне омерзительна эта ситуация. Никогда никого не покупал. То есть, конечно, на меня работает куча людей, за деньги. И любовницы у меня исправно получают шмотки-цацки. Но вот так… чтобы беспомощную девочку толкали неизвестно на что из-за бутылок вина… Пусть и очень дорогих. Которые и на срок потянуть могли бы.

А потом мысль – может для этой, якобы невинной малышки, все не впервой? Может она лишь выглядит такой несчастной и беззащитной? Уж больно быстро сообразила тетка. И вчерашний танец в ночном клубе. Разве невинные девочки танцуют? Слишком много совпадений. Похоже на тщательный сценарий. Но чей? И для чего?

Все равно, какие бы подозрения не бродили в моей больной голове… я понимаю, что пойду на это. Потому что желание слишком велико. Кем бы ни была эта Настена, я ее поимею.

В конце концов – какого черта. Девица проходит кастинг в стриптиз клубе, где танцовщицы не гнушаются подработкой в виде проститутки. Сам я не пользовался никогда услугами таких женщин. Мне и других хватает. Я люблю вышколенных профессиональных любовниц. Есть такая профессия. Они не проститутки, хоть и знают, что отношения рано или поздно закончатся. Разница только в том, что дорого берут. И полны достоинства. Мне это ближе.

Никогда не покупал просто секс, даже в голову не приходило. И вот сейчас, оказался в этой идиотской ситуации. Что со мной такое? Рубеж? Мне тридцать пять, и вдруг решил попробовать нечто новое?

Или всему виной чертов танец? Я конечно тогда крепко возбудился. В тот момент не мог ни о чем другом думать, засело в голове купить именно эту танцовщицу. Но мне отказали. Любую, но только не эту. Стажерка. Еще не умеет, не знает ничего. Отмазывались, как только могли. Вспомнил, как в ушах шумело, член каменный и похер на все их уговоры. Ушел злой как черт из клуба, надрался…

Но второй раз я эту нимфу, плывущую таким неожиданным подарком мне в руки, не отпущу.

– Итак, вы хотите продать мне вашу племянницу, – произношу прямо. – Чтобы она отработала ущерб около миллиона рублей. Надеюсь, она у вас умелая…

– Ты и мне еще приплатить должен. Сто тысяч рубликов, – потирает руки женщина.

А я с изумлением понимаю, что и на сто тысяч долларов бы согласился.

– Хорошо.

– Отлично, осталось обговорить срок и детали. Ты ж понимаешь, парень, что девочке детали будут интересны. Например, сроки… на сколько ты ее хочешь?

Какая умная дамочка. Черт возьми, кажется, я бы даже за ночь столько отвалил. Но раз мне предлагают длинный уик-энд, почему нет?

– Я не решил пока. Подумаю, посмотрю на ее таланты.

– Надо все записать, батенька. Она талантлива, поверь уж. Но Настя не проститутка. И ее невозможно заставить делать то, что не хочет, – начинает деловит объяснять женщина. – Ты с ней это… лаской, уговорами, хорошо? Молоденькая ведь совсем…

– В вас проснулось сочувствие? – не могу не съехидничать, но баба пропускает шпильку мимо ушей.

– Я скажу ей, что она должна отработать твоим секретарем. Личным. А уж там… сами думайте, соблазняйте. За двести… тысяч, расширим рамки. Я дам вам полную власть. Даже если она упрямиться будет.

– Вы даете мне добро на насилие?

– Ой, да что там! Ты красавчик. Будет упираться – дура значит. Да и не будет она… Ей деваться некуда. Я ее не приму! Так и скажу, уж я ее подготовлю так, что на все будет согласная. И так столько лет кормила-поила. Сейчас у меня только-только личная жизнь налаживаться начала. Я что, не человек?

– Конечно, я за то, чтобы у вас все наладилось. Значит у девушки никого нет кроме вас?

– Ага. И я, ее поверь, в строгости растила.

– Она девственница?

Я задаю этот вопрос с иронией, но понимаю, что меня волнует эта мысль. Если так, то игра слишком… слишком уж грязной получается.

– А что такое? – хитро прищуривается женщина.

– Тогда это все меняет.

– Она не девственница, – быстро отвечает женщина. Где ты видел девственниц в почти двадцать лет? Где видал таких великовозрастных? Да сейчас они в пятнадцать шалавы уже… Теперь понимаешь мое возмущение? Домой не пришла, сучка, еще и дерзит! Я конечно не хотела… ее так толкать. Она сама виновата!

– Хорошо, итак, мы заключаем сделку с вами, но выполнять ее будет ваша племянница, так?

– Она меня послушает, не сомневайся. А ты того… не извращенец? Не хочется, чтоб порезали девку на куски.

Наверное, лучше поздно чем никогда – в бабе проснулась совесть. Уже когда совсем и не ждал. Весь наш разговор вызвал во мне глубокое отвращение, и вместе с тем – дикое возбуждение. Я хотел эту девушку. Но понимал, что силой заставлять не стану. Хоть и заплачу за нее большие деньги. Но тетка Насти в одном права. Все женщины ведутся на смазливую морду – а она у меня есть, накачанный пресс – тоже имеется, а если к этому добавить кучу бабла – беспроигрышный вариант. Это будет интересно, пощекочет нервы. Я хочу это попробовать…

Глава 5

POV Настя

Поставив будильник на семь утра, и улегшись в кровать вместе с Таней, которая отрубилась, едва коснувшись подушки, я поняла, что не могу уснуть. Слишком сильный стресс получила. Меня до сих пор трясло. Я прокручивала в голове события и ужасалась, как мы могли решиться пойти в такое место… И вспоминала мужчину, откровенно и жадно разглядывающего меня. Никогда на меня так никто не смотрел… Это пугало, но было еще и другое чувство. Покалывание во всем теле, трепет в животе, словно ты проглотил… волшебное облако. Но потом напоминаю себе, за кого меня принял этот мужчина. Многие люди уверены, что если девушка танцует за деньги, то обязательно торгует собственным телом. Видимо, это тот стереотип, который искоренить никогда не удастся. И уж тем более, никто никогда не поверит, что в ночном клубе может танцевать девственница. Этот взволновавший меня мужчина решил, что я продажна. Ну и что? Мы никогда больше не увидимся! Но почему мне так больно от этой мысли?

Засыпаю я, наверное, под утро. Которое выдается суматошным, мы опаздываем. Бежим на остановку, переполненный автобус, метро. На улице колотун, и пока добегаем до ресторана я успеваю продрогнуть, хоть на улице начало апреля.

Забегаю в здание, а Таня остается на улице, ей кто-то звонит. Когда она появляется в раздевалке, я почти переоделась в униформу.

– Не поверишь, кто мне сейчас звонил! – восклицает подруга.

– Не представляю, – улыбаюсь в ответ. Таня всегда такая эмоциональная.

– Ты очень понравилась руководству клуба! Извиняются за вчерашнее недоразумение. Просят и сегодня прийти. Порепетировать. На стажировку! – восклицает подруга.

– Ты это про что? – переспрашиваю удивленно.

– Про клуб конечно. Очень извинялись за вчерашнее, уверяют, что недопонимание.

– Ничего себе недопонимание! Ни за что, Тань. Серьезно, как ты можешь об этом думать?

– Ну они обещают такие деньги.

– Нет, я поищу что-то другое… Меня и так тетка, наверное, убьет вечером… Я никогда себе не позволяла не звонить… Сейчас только об этом могу думать. Как можно быть такой идиоткой, забыть зарядку, и телефон не знать на память?

– Да ты ж говорила ей до тебя нет дела никакого.

– Она строгой очень бывает…

– Отпросись у нее.

Таня продолжала настаивать, но первые клиенты отвлекли нас от разговора, чему я была очень рада.

– Эй, Самойлова, там к тебе тетя пришла, – подзывает меня охранник через час.

– Моя тетя? Здесь?

Ужасно пугаюсь, зная, как не сдержана на язык бывает Наталья. Но что делать?

– Она в подсобку прорвалась. Злая баба, аж меня напугала, – усмехается Игорь.

Бегу в подсобку, полная ужасных предчувствий.

Тетка не просто злится, она как огнедышащий дракон.

– Ты это что творишь, а? – набрасывается она на меня.

– Ничего… Прости, я не нарочно. Зарядку забыла, у подруги осталась. И сегодня возможно тоже останусь, – вырывается вдруг у меня. Нет, я не хочу провоцировать родственницу. Но она тоже перебарщивает. Я отдаю ей все заработанное, в конце концов, имею право на толику свободы.

– Что это значит? Снова домой не придешь ночевать? Хахаля себе нашла? – округляет глаза тетка.

– Да хоть бы и нашла, тебе что за дело, не понимаю? – не знаю откуда во мне берется смелость для этих слов.

Зря я это сказала. Спровоцировала тетку на грубые оскорбления. И бесполезно было идти на попятный и вымаливать прощение. Женщина завелась и осыпала меня руганью, а потом пришла очередь для оплеухи. Я понимала, что мы собрали целое представление. Оттого получить удар по лицу было особенно обидно. Дело не в боли.

Но все вышло куда хуже, когда раздается звон, я понимаю, что нанесла ущерб ресторану. Все просто чудовищно, тут же такие дорогущие вина! А именно на них я упала. То есть на ящики, сама то не поранилась. Я бы, наверное, предпочла истечь кровью от осколков бутылок. Чем познать стыд и унижение.

Мне протягивают руку, поднимают с пола. Незнакомый мужчина. Сильный, красивый. Он кажется мне смутно знакомым. От него пахнет дорогим парфюмом. Его окутывает аура спокойной силы, властности, уверенности в себе. Я позволяю себе лишь короткий взгляд на его лицо… и опускаю глаза в пол, мечтая провалиться под землю. Понимаю, что вокруг столпилась куча народа. Ольга Геннадьевна истошно кричит об ущербе, об огромных деньгах. А тетку утаскивает вслед за собой тот самый мужчина. Заступник или палач?

Понимаю, что это и есть тот самый владелец ресторана, которого ждали с таким трепетом.

Можно ли быть более невезучей? Что теперь? Тюрьма? Колония? Не сомневаюсь, что тетка все свалит на меня. Да ведь я и правда виновата. Не позвонила. Спровоцировала. Не подумала о последствиях…

Чувствую, как кто-то сжимает мою руку.

– Пойдем, Насть. Тебе переодеться надо… ты вся мокрая.

Верная Татьяна рядом. От этого чуть теплеет на сердце.

– Не сметь уходить! – рявкает Ольга Геннадьевна. – Не сметь улики смывать. Я вызвала полицию. Ну и родственники же бывают, ужас. Мне жаль, Самойлова. Может ты и не виновата, но отвечать придется. Господи, ну что за жуткая баба… Почему он не разрешил полицию вызвать? Не понимаю…

Никто не спешит расходиться и с удовольствием переговариваются, перемусоливая ситуацию. Многие на меня с сочувствием поглядывают, но от этого еще хуже. А от осознания что тетка все еще в кабинете с боссом – и вовсе ужас накрывает. О чем так долго можно беседовать? Составляют план моей отработки? Вот так люди и становятся рабами в современном мире… Лучше от богачей подальше держаться. Как я жалею, что попала в этот «Фон Берген». Где все так дорого! И сколько мне теперь бесплатно пахать? Пять лет? Десять?

Или все же тюрьма? Я конечно не одна виновата, но разве посмею подставить, или просто даже минимально вину на тетку перекинуть? Нет конечно. Совесть не позволит.

Наконец тетка появляется. Одна.

– Пошли, Насть, разговор есть.

– Что это значит? – неестественно высоким тоном спрашивает Ольга Геннадьевна. – Где Людвиг? Что вы с ним сделали?

– Она его съела, – раздается смешок из толпы официантов и прочего персонала.

– Что за шутки? – взвивается Наталья. – Это кто такое вякнул? Ну и имечко-то мужику досталось, тьху. Людвиг! Ван блин, Бетховен. Мы все решили с владельцем, ясно? Теперь мне надо наедине с племянницей все обсудить. Дайте кабинет, чтоб наедине. И бегите к своему Людвигу. У себя он, живой, здоровый и как слон довольный.

Не могу поверить, что тетка все разрулила! Но как? Как это возможно, что потеряв такую кучу денег, Людвиг может быть довольным?

Удивительно, но властная Ольга Геннадьевна показывает тетке на дверь, и та, схватив меня за руку, затаскивает в какой-то кабинет. Возможно, ее. Но мне не до этого. Поверить не могу, как это так надо суметь всех убедить действовать по своему желанию?

– Что ты сказала боссу? Что теперь будет? – спрашиваю дрожащим голосом. Из глаз сами собой текут слезы.

– Ну и натворила ты дел, дура! – рявкает тетка. – Хватит реветь.

– Сколько мы теперь должны?

– Ничего не должны. В смысле, денег он не возьмет. Но ему секретарша нужна. Вот и будешь отрабатывать, пока не надоешь ему. И должна очень стараться.

– Что? Он хочет… Что за бред? Я ничего не умею…

– Научишься, главное не возбухай. Слушай, ты кажись, ему глянулась. Дурой не будь! Веди себя правильно.

– Я не понимаю…

– Все ты понимаешь! Я тебя… домой все равно не пущу. Ванька теперь у меня живет, ясно? А тут такая возможность – мужику секретарша нужна. На время. А если под юбку полезет – не вздумай дурить! Дай все что попросит. А еще лучше – залететь.

– Что ты такое говоришь…

– Ой, не лепечи мне тут! Не будь кретинкой, слышишь? Если не захочешь, он заставлять не будет. Желающих до такого парня баб – море. А тебе дуре такой шанс выпал! Должна руками и ногами вцепиться!

– Я не хочу! Это… грязно! И откуда ты знаешь, что я буду просто секретаршей? Почему так уверена, что он не маньяк?

– Да мы с ним час лясы точили. Самовлюбленный идиот он, вот кто. Столько бабок отвалил, а за что? За тебя дуру? Да тебя пятак цена! Ты куда ночью шалава шлялась? Думаешь лучше задаром отдаться?

– Я работу искала! Что значит бабок отвалил? Это ведь мы ему должны?

– В смысле потерял, – поправляется тетка. – Сколько, знаешь? Мильен, говорит! И позволил отработать! Конечно тут и ноги раздвинешь, не без этого. Разок. Ну может другой. Эдакий «босс на одну ночь» у тебя будет, деточка. А ведь ты сама во всем виновата, ясно? Нечего было шляться. Что заслужила, то и получила.

– Я… не смогу, – отвечаю дрожащим голосом.

– Ой, нашлась цаца. Не сможет она! Я с ним договор подписала.

– Ты меня… продала ему? Разве так можно? Разве так бывает?

– Значит, можно. У богачей все бывает! Слушай, пораскинь мозгами! Как мы живем? Да разве что не голодаем. Еле перебиваемся. А тут долг еще… или тюрьма. В тюрьме думаешь сможешь девственницей остаться? Там тебя искалечат! А тут такой шанс. Мужик красивый, ухоженный, богатый. Успокойся и в себя приди. Дашь разок… Если уж так противно – бревном притворись. Что не нравится тебе, лежи как мертвая. Мужики это ненавидят, ясно? Он больше и не тронет. Будешь там у него заместо уборщицы. Или сделай так, чтобы понравилось ему… может при расставании еще денег добавит, – рассуждает тетка.

У меня перед глазами вращается комната, и, наверное, я бы упала, не поддержи меня родственница. Заботливая и щедрая тетя Наташа. Могла ли я предположить, что она меня продаст вот так запросто?

– Как же это? – всхлипываю. – Что ты такое несешь?

– Бревном лежи и плач. Мужчины это ненавидят, – продолжает о своем тетка.

– Я… я ведь еще никогда и ни с кем! А ты меня в проститутки записываешь…

– Еще скажи до свадьбы себя берегла, – фыркает тетка. – Задарма отдать оно конечно благороднее! Да, вот еще одно. Ему это не нравится, Людвигу этому. Пришлось сказать, что ты не девочка уже. Так что, либо опытную изображай, я тебе сегодня объясню все… либо я найду сегодня того, кто тебя лишит…

– Ты с ума сошла? – отталкиваю тетку с силой, о которой не подозревала в себе, и бегу к двери. Если останусь с ней в одном помещении – за себя не отвечаю. Она перешла черту, и теперь во мне кипит, бурлит ненависть к ней. Единственному близкому существу. Я сейчас словно по острой грани лезвия иду. Каждое слово, каждая мысль – ранит до крови. Господи, может ли быть больнее?

– Ты пойми, кто платит тот и музыку заказывает! – кричит, не стесняясь, мне вслед тетка. – Он много платит, ясно? Идиотка, мне б такое в руки приплыло в твоем возрасте!

Мысль одна – бежать от тетки куда глаза глядят. Я не думаю куда и что буду делать дальше. Просто продираюсь к выходу, сквозь красную пелену отчаяния и боли, что зависла перед глазами. И врезаюсь во что-то твердое. Я узнаю босса по запаху, хотя уловила аромат его туалетной воды всего на секунду, когда он поднимал меня с пола.

– Пустите! – мне кажется я кричу, но на самом деле из горла вырывается слабое, медленное похожее на стон слово.

– Так, спокойно, – деловито заявляет богач, купивший меня. – Пошли. Ясно, что сейчас тебе хреново, но все не настолько ужасно. Ты не должна бояться меня…

Бояться?! Да я его ненавижу! Причем настолько, что расцарапала бы всего, если б только могла. Меня точно сковало всю. Скрутило от боли предательства, от жуткой несправедливости. Я знала, что большой город ломает людей. Но не думала, что это так больно…

Босс затаскивает меня в кабинет Ольги Геннадьевны, проходит за стол и садится в рабочее кресло, смотрит на меня внимательно.

– Итак, ты принимаешь условия? Тебе твоя тетя все объяснила? – спрашивает спокойно.

– Она сказала… вам секретарша нужна, – отвечаю дрожащим голосом. – И так с меня будут вычитать за разбитые коллекционные бутылки… Но я не поняла, сколько по времени… И какие точно обязанности…

Мои глаза опущены в пол, но все равно чувствую, что мужчина пристально и внимательно разглядывает меня.

– Любые обязанности, Настя. Ты должна будешь выполнять любые мои прихоти, – говорит он спокойным голосом. – Твоя тетя прирожденный бизнесмен. Очень выгодно все обстряпала. Настолько, что поневоле задумаешься, а не было ли это тщательно продумано.

– Я… вы с ума сошли? О чем вы сейчас?

– Об этом поговорим позже, – обрывает меня мужчина. Сейчас меня интересует одно – ты подписала договор?

– Какой? Я не видела никакой бумаги! Не читала его!

– Но тетя тебя рассказала о нем?

– Да…

– И ты полностью отдаешь свою судьбу в руки своей родственницы и следуешь ее решениям?

– А у меня есть выбор? – спрашиваю горько.

– Понятия не имею. Я ведь вижу тебя впервые в жизни, – хмыкает босс. – И в такую ситуацию попадаю впервые.

– Но вроде быстро сообразили! – вырывается у меня.

– Что?

– Ничего… извините.

– Твоя тетя сама от руки написала этот контракт, внесла условия… Она уверяет что имеет на это право. Распоряжаться тобой. Говорит, что ты полностью выполнишь все ее обещания. Чтобы отработать ущерб. И в добавок, я дополнительно должен выплатить ей двести тысяч рублей. За твои… кхм, услуги. Тебе это известно?

– Что?

У меня волосы встают дыбом. К горлу комок горький подкатывает.

– Я не знаю, зачем она так поступила… То есть, понимаю, что хочет избежать обвинений, суда, полиции… Но деньги! Зачем? Мы и так вам должны…

– Все верно, ваш семейный скандал вылился для меня в большие убытки. Но знаешь, такого предложения я не ожидал. Никогда в таком мероприятии не участвовал. Даже не уверен, что мне это нравится…

У меня вдруг вспыхивает надежда, что этот человек, явно образованный и цивилизованный иностранец, скажет, что не согласен на подобное. Но он вдруг произносит то, чего ожидаю менее всего, и от его слов у меня подкашиваются ноги.

– Я бы отказался от подобного не задумываясь. Но не стану, из-за вчерашнего. Почему ты убежала вчера? Почему не приняла предложение?

– Что?! Вы о чем?

– Я тот, кто хотел поговорить с тобой вчера в клубе.

У меня кружится голова. Этот мужчина с самого начала показался мне смутно знакомым. Но конечно такого и в голову не могло прийти. Тот самый незнакомец, так взволновавший меня во время танца. С горящими глазами, взглядом, прожигающем даже с расстояния.

Тот, кто хотел купить меня еще вчера, от кого спасалась бегством… нашел сегодня и купил. Волей обстоятельств. Еще и в каком-то заговоре меня подозревающий.