Текст книги "Горький рай"

Автор книги: Ева Мелоди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Глава 1

Вика

Мне определенно не следовало идти на эту вечеринку. И уж точно – не в таком наряде. И зачем я только поддалась на уговоры двоюродной сестры. Все происходящее – ужасное стечение обстоятельств. Меня колотит. Паника, мощный выброс адреналина, тахикардия… и снова паника. Не могу дышать, перед глазами черные мушки.

Соберись, тряпка, – приказываю себе. Но драка набирает обороты. Пятикурсники разошлись не на шутку, а ведь я пришла сюда как раз чтобы предотвратить подобное… Миссия позорно провалена… Сейчас приедет полиция, которую уже вызвали владельцы заведения. Потому что звон, дребезг посуды не прекращается, как и крики, мат… там, похоже, бойня.

А я… черт, в таком наряде меня ведь за проститутку примут! Так долго быть пай-девочкой, чтобы потом тебе навесили клеймо шалавы… ведь так и будет. Но самое плохое не это. А то, что я спряталась. Не попыталась разрулить ситуацию. Не встала на амбразуру. Вместо этого оказалась в маленькой кладовой, что-то вроде подсобного помещения, метр на метр… заставленного всяким хламом, вешалка с одеждой, какой-то реквизит, видимо, для выступающих в клубе артистов… И нет, это еще не самое плохое… Главный ужас в том, что я в этой кладовке не одна…

Он втолкнул меня, когда стало ясно что без полиции не обойдется. Решил заступиться? Защитить мою честь? Или воспользовался случаем?

Если честно, мне абсолютно все равно. Я не хочу быть с ним здесь. Не могу. Не должна. Это еще хуже, чем полиция, арест, позор вместе взятые… Но он держит крепко, прижимает лицом к стене. Хорошо, что я к нему спиной… Не могу смотреть ему в глаза. Не выдержу… не знаю, что сделаю. Сорвусь.

И в то же время хочу посмотреть на него.

Чувствую, как он дышит тяжело, со свистом, ощущаю его возбуждение, им пропитано все это небольшое помещение. В самом страшном сне мне не могла присниться такая ситуация. Только не с ним. Никогда и ни за что.

И все же я полуоборачиваюсь, потому что стоя к врагу спиной, я беззащитна.

Он выглядит диковато – похож на разъяренного, возбужденного быка, мощный, накачанный, мускулистый. Ему бы не со мной сейчас отсиживаться, а в центре драки быть. Он в этом хорош, даже когда-то давно, кажется, что в прошлой жизни, я была свидетельницей однажды… Но в то время он был другим, абсолютно. В чем-то наивным, в чем-то отчаянным… и безумно в меня влюбленным. Сейчас от его накачанных мускулов захватывает дух… Чувствую себя рядом с ним хрупкой и беспомощной веткой, которую вот-вот сломается и ее затопчут, раздавят.

Зачем ему это? Зачем он притащил меня сюда? Помочь хотел? Не поверю ни за что. Эти несколько месяцев новой работы были очень тяжелыми в моральном плане именно благодаря ему. И у него были на то причины… наверное. Он не отпустил прошлое, как сделала это я. Точнее, тоже не отпустила, стараюсь… Работаю над собой.

Он резко разворачивает меня к себе и пожирает взглядом мое лицо. Отвожу глаза, опускаю ресницы. Не могу. Не хочу играть в его игру. Но он загнал меня в ловушку. В обезьянник мне хочется еще меньше.

Что же все это значит? Домогательство? Нападение?

У него столько женщин, что не сосчитать. Его хочет каждая девушка в институте, ну и за его пределами, естественно. Так зачем ко мне приставать? Не-его-поля-ягода, врагиня, стерва которая когда-то давно разбила… возможно, его сердце. Не могу сказать с уверенностью, разбила или нет.

Так зачем? Чтобы было чем хвастать? Вот ведь мерзкая сволочь. Иначе для чего я ему? Решил поиграть в принца на белом коне? Это давно не его амплуа… Может раньше… когда-то в глазах этого мальчика плескалось восхищение, потаенная мечта. Тогда они были чисты, светились… Теперь в них лишь мрачная черная одержимость и ярость. Цинизм и похоть.

– Я прям-таки слышу, как крутятся винтики в твоей голове, – с усмешкой произносит Ник. – Может расслабишься? Хоть немного? Похоже нам еще долго тут стоять.

– Почему ты так думаешь? Зачем ты меня сюда затащил?

– А ты как считаешь?

– Помочь решил? Такое благородство! На пять с плюсом!

– Да ты что? Серьезно? Пятерку поставишь?

– Нет, не дождешься. Но мне интересно, – стараюсь говорить, как можно более дерзко. – По‑моему, тебе всегда было наплевать на то, что происходит со мной. Теперь ты почему‑то решил позаботиться обо мне. Странно, не так ли?

Похоже мой язвительный тон действует на Ника как красная тряпка на быка. Он смотрит на меня с таким яростным вниманием, словно оценивая мою стоимость. Это невыносимо унизительно, я буквально задыхаюсь от негодования. Не могу вынести этого пристального, жадного взгляда. А теперь еще и на губы мои уставился, и я вся сконцентрировалась на том, чтобы не позволить себе их облизать. От усилий даже кончик носа зачесался. Пульс забился в бешеном темпе. Что со мной происходит? Где самоконтроль, умение выйти из любой ситуации хладнокровной королевой… Беру себя в руки и заявляю приказным тоном:

– Прекрати. Слышишь? Ты доиграешься до отчисления.

Ник посмеивается в ответ.

– Заявишь на меня?

– Если вынудишь.

– Думаешь так легко сидеть тут с дамочкой в мини, и не приставать к ней? Меня любой оправдает. И даже твой дружок Которов не поможет. Выдохни. Я буду тебя лапать. Ты не сможешь этого избежать. И так ждал слишком долго… И ты тоже ждала… Только не признаешься, слишком любишь врать.

– Только попробуй! Сейчас же вышел вон отсюда!

– Ты не в том положении, чтобы приказывать мне, не находишь?

Он нависает надо мной, пячусь назад, с ужасом поняв, что меня… влечет к нему вопреки здравому смыслу. От него приятно пахнет. Сигаретами, алкоголем, одеколоном… и чем-то еще, неуловимым, терпким запахом настоящего мужчины. Сильного самца. Меня до ужаса пугают собственные мысли и то, что запах, по сути, почти незнакомца так сильно мне нравится. До головокружения. Или это последствие выброса адреналина?

– Ты попалась. В тот самый первый день, когда твоя изящная ножка вступила на порог универа… ты попала, и сама это понимаешь, – насмешливо говорит Ник. – Теперь я никуда не исчезну, можешь не мечтать. Пока не поимею тебя.

– Как ты смеешь?!

Поднимаю руку, чтобы хлестануть его по лицу, но Ник с легкостью перехватывает мое запястье. Заставляет опустить руку, больно сжимая, выкручивая… прижимает мою ладонь к своему паху.

– Ты омерзителен!

– Наверное хочешь добавить «Как и вся твоя семья»? – усмехается.

– Я сказала ровно то, что хотела сказать.

– Трусиха.

– Подонок!

Внезапно он кладет руки мне на плечи и притягивает меня к себе. По телу мгновенно разливается волна возбуждения. Изгибаюсь, упираюсь руками ему в грудь, в попытке оттолкнуть, но Ник только крепче сжимает меня в объятиях.

– Тебе правда хочется вспоминать прошлое? Так и не отпустило? – спрашивает со странной хрипотцой. – Правда этого хочешь? Разговоров? Накипело? Или ностальгия замучила?

В голове шум, мне сложно сосредоточиться и вникнуть в его слова, понять, что он имеет в виду. Чего хочет от меня. Поиздеваться, отомстить за прошлые обиды, напугать? Его поведение меня крайне возмущает, а неуместное возбуждение… это просто ужас какой-то. Я не могу, не должна чувствовать к нему ничего, кроме равнодушия. Он последний мужчина на этой планете, на которого я могу посмотреть… как на мужчину. Потому что… это будет катастрофа.

Вновь пытаюсь оттолкнуть его, но ничего не выходит.

– Тсс, не шуми, иначе нас обнаружат, – грудь Ника прижимается к моей груди, и я чувствую, как колотится его сердце. Сильно и быстро. Он горячий как печка… распаленный. Это я с ним сделала? Точно я? И тут вспоминаю, как сегодня выгляжу. Проклинаю чертов латекс, надо же было додуматься! Женщина-кошка в мини-юбке. Точно не мое амплуа…

– Злишься? Но ведь знаешь, что я прав. Нам не стоит сейчас шуметь и привлекать внимания. Мы можем гораздо более приятно провести время… Например, обсудить твое поведение. Почему я так пугаю тебя? Прям настолько, что играешь в невидимку… Настолько, что всегда спешишь перейти на другую сторону улицы, когда видишь меня. Не хватает духа признаться самой себе, что хочешь меня? Или все дело в стыде?

Задыхаюсь от ярости, начинаю бешено вырываться, но это бесполезно, перевес сил на его стороне. Почти прихожу в отчаяние и готова кричать, но его хватка наконец ослабевает, и я могу перевести дух… Ник улыбается, его глаза сверкают, ноздри расширились, когда он наклоняется к моему лицу. И просто вдыхает… Словно ему нравится нюхать меня.

Ненормальный. И такой чувственный… открытый. Мне безумно страшно. Страшно оттого, что начинаю смотреть на него по-другому, как на мужчину. Этого нельзя допустить.

– Ты же понимаешь, что сопротивление, ерзанье заводит? О, ты опытная, девочка, в этом не сомневаюсь. Антон многому тебя обучил? Главный ловелас универа… моя сестра до сих пор трепещет над ним, влюблена как кошка. А ты, Вик? Тоже сохнешь по нему до сих пор?

– Тебе то что? – шиплю в ответ. – Мечтаешь, может, что теперь по тебе сохну, ведь корона главного бабника в универе, перешла к тебе? Ты очень для этого старался…

– Ты про мой внешний вид?

– Нет, я про твою блядистость! Наверное, ни одной бабы в нашем универе не найдется тобой не облапанной!

Выпаливаю и осекаюсь. Зачем я это сказала! Безумие, я сошла с ума. Перешла черту, упала на его уровень и теперь он точно меня…

– Да ты что? А ты? – насмешливый вопрос, а в голосе такая… теплота, не знаю какое еще подобрать слово… Он словно наслаждается всем этим. А ведь и правда, ему в кайф. Это я тут каждую лишнюю секунду подыхаю морально… теряю себя, падаю и падаю все ниже на дно котла в котором меня на медленном огне будут поджаривать самые страшные демоны.

Унижение. Зависимость. Тоска.

– Размечтался! – удивляюсь, как убедительно это прозвучало. Но растущее чувство тревоги вопит, что Ник и правда, на полном серьезе нацелился на меня…

На что он может рассчитывать? На роман? Или на связь на одну ночь? Наверное, на последнее, и, похоже, не собирается отступать.

Его улыбка внезапно исчезает, уступив место холодному презрению в глазах, Ник быстро его прячет, но у меня по спине пробегает неприятный холодок. Это точно месть… Вот только не знаю, сам придумал, или сестра подговорила. Меня начинает колотить от озноба. Чувство полного одиночества и беспомощности. Надо уходить. Все бросать и убегать подальше. Я это все не вынесу…

Вот только выдержать этот раунд. Сопротивляться сейчас опасно. Если нас тут застукают… будет еще хуже, чем если бы меня задержали там, среди толпы. Но и сдаваться, позволять Нику делать что пожелает, я ни за что не стану. Продолжаю смотреть в его глаза… Пронзительные. Серо-зеленые, с золотистой радужкой в центре… Безумно хочется опустить голову, отвернуться, но я выдерживаю взгляд. Пусть видит, что не боюсь его, и играть с собой не позволю!

Молчание все тянется, наверное, проходит всего-то несколько секунд, а ощущение – что час, не меньше… Воздух вокруг нас еще сильнее электризуется, почти вибрирует от напряжения.

Мучительно пытаюсь придумать еще что‑то язвительное, вздергиваю подбородок, встречаюсь с его взглядом… и цепенею. В красивых, потемневших до цвета болотной зелени, глазах, плещется такая страсть… Что мне становится по-настоящему страшно. Особенно потому, что сама глубоко внутри чувствую отклик, желание. Я хочу, чтобы он коснулся меня. Поцеловал…

Я почти готова закричать от ужаса и выскочить. Потому что нельзя, не могу. Только не с ним!

– Ты такая трусиха…

Ник неожиданно нежно гладит меня по щеке, затем проводит рукой по волосам, сначала гладит, потом сжимает резко и больно дергает на себя. Теперь наши лица почти соприкасаются.

– Я клянусь, ты пожалеешь об этом, – шиплю ему прямо в губы.

– Нет, об этом я точно жалеть не буду. Его пальцы снова скользят по моим волосам. Снова нежные, успокаивающие, уговаривающие расслабиться, но я как натянутая струна, готова закричать в любой момент. И Ник тоже напряжен, это невозможно не почувствовать. Дышит прерывисто, грудь вздымается. Не выдерживаю поединок взглядов, теперь смотрю на ямочку на шее, где на загорелой коже отчетливо была видна пульсирующая жилка.

И вот он дергает меня одной рукой за талию, другой сминая в кулак мои волосы.

НЕ поцелуй, грубое животное нападение, его язык буквально врывается мой рот, насилуя, принуждая.

«Оттолкни его!» – орет внутренний голос, но тело не может сопротивляться соблазну.

Замираю, потеряв ощущение реальности. Внешние звуки словно откуда‑то издалека проникают в сознание, все существо сосредоточено на прикосновении его рук, его поцелуи наполняют тело огнем.

– Я тебя хочу, – шепчет со стоном. Двумя руками приподнимает за талию, прижимает к себе именно так, чтобы почувствовала его нарастающее возбуждение. – Занималась когда‑нибудь этим стоя?

Грубый вопрос заставляет отпрянуть, вырываюсь, отталкиваю и Ник отрывает губы от моих губ.

– Не бойся… Мне нравится, как быстро ты заводишься… Горячая… Ммм, Вик, в этом нет ничего постыдного. Перестань целку строить, а? Ну смешно же.

Его рука стискивает мои ягодицы, Ник поворачивает меня спиной себе, я в его руках как гуттаперчевая кукла… Стискивает мои ягодицы, пытается задрать юбку… И не может. Потому что у моего наряда шлюхи кошки есть секрет. Это юбка-шорты. Только поэтому такая как я, дама строгих правил, если можно так назвать, решилась надеть это… И сейчас моего насильника подкараулил сюрприз.

– Значит, шорты? – ухмыляется. – Ты знаешь, как обломать мужчину. Завести до каменных яиц, а потом послать нахер.

– Ты больной, – шиплю, стараясь сконцентрироваться на своей ненависти. К нему, к бывшему, ко всей этой поганой ситуации, которая ломает меня. – Повернутый на сексе извращенец. Ты мне противен. Сходишь с ума мечтая получить то, что когда-то не смог? Так и не получишь! Придется остаться при своих жалких больных фантазиях!

– О да, у меня только и мысли, как поиметь тебя, трахнуть, выебать, – зло отвечает Ник. – Я и не скрываю свои грязные намерения. Знаешь, чего бы я хотел? Посадить тебя себе на лицо. Я бы тебя вылизал, я бы все твои нет своим языком из тебя вытрахал. А потом ты бы взяла у меня в рот… по самые гланды. Я бы трахал тебя туда нежно, осторожно, долго… Блядь, это все равно случится. Ты только оттягиваешь неизбежное.

Почему меня так возбуждают его грязные слова?

Ник снова запускает руку мне под юбку, до боли сжимая ягодицы. По его напряженному, болезненно скривившемуся лицу понимаю, что он уже мало что соображает.

Я с огромным возбужденным мужиком, в тесном пространстве. Все наши переглядки до этого времени… Подколы, строгие выговоры… все это было прелюдией и видимо завело его. Я всегда ощущала, что он хочет меня, но запрещала себе думать об этом. Приказывала держать дистанцию… Игнорировала, делала вид, что не замечаю сексуального подтекста, давила на то, что он хам и хулиган… Только в таком ракурсе были наши отношения… Дистанция… И вот в один момент все разрушено…

Он еще сильнее притискивает меня к себе, заставляет ощутить животом твердый налитый ствол, меня буквально оглушает это ощущение, машинально вкидываю руку и со всей дури бью его по лицу. Непроизвольный жест тела, призванный отрезвить. Вот только кого? Его или меня?

Ник рычит, хватает мою руку, стискивая запястье и направляет ее к своему паху. Я так ошеломлена, что не могу сопротивляться. Меня прошивает разрядом тока, когда он расстегивает свои джинсы и сует мою ладонь прямо себе в трусы. Стискивает ею ствол члена. Огромного. Я таких не встречала, чтоб и в ширину ладонью не обхватить и в длину… внушительный. Ник направляет мою руку сверху вниз, не позволяя вырваться, и стонет от наслаждения. Его ведет на меня, и в результате оказываюсь прижатой к стене его сильным телом. Он горяч как печка и его трясет.

Он проводит моей рукой еще несколько раз, склонив голову к моей, жарко и тяжело дыша мне в шею. Настоящее животное. Безумно красивое, свободное, жаждущее. И не останавливающееся ни перед чем чтобы эти желания воплотить. И плевать что дальше. С тихим рыком Ник кончает мне в руку содрогаясь всем телом. И я содрогаюсь, у меня ноги подкашиваются от эмоций, от всей бесстыдности происходящего и в то же время нереальной красоты. Красоты природы, естественности, потому что не было ни натужной прелюдии, езды по ушам – как в обычном человеческом обществе. Ник повел себя как животное, ощутил потребность и взял… выплеснул свой заряд, не скрываясь.

Одно ясно – впереди нас обоих ждут непростые времена и огромные проблемы – это неизбежно.

Глава 2

Мне не следовало идти на этот чертов праздник. Я это знала. Сто лет уже нигде не была… Но Которову невозможно отказать, тем более, что именно он протянул мне руку помощи, то бишь дал работу. Это его курс, он отвечает за него. И вот я, как примерная воспитательница, или наоборот, борзая училка, так и не определилась на тот момент, кто ж я такая… собралась на заморский праздник Хэллоуин, чтобы проследить за нерадивыми студентами, побыть для них курицей-наседкой.

В присутствии преподавателя они не позволят себе лишнего, – увещевал меня Олег. И я не смогла отказать ему, разумеется только потому что он дал мне эту работу. Не то чтобы я была в восторге прийти на работу в место, где моя жизнь когда-то была по-особенному яркой и невероятно интересной. Где я пережила самый сильный взлет… а потом самое болезненное падение. Но ведь говорят, чтобы вылечить болезнь, надо применить самый жестокий метод излечения… Самое горькое лекарство… Вот и решила попробовать.

В моем согласии была толика мазохизма, щепотка надежды, и океан тоски… Гремучий коктейль. И сегодня я решила добавить ингредиентов.

Мой обычный стиль вот уже год – стремная училка. Мешковатые пиджаки, рубашки мужского покроя, классические брюки или юбки ниже колен. Так выплескивается моя депрессия после расставания с Антоном. Так я наказываю себя за то, как поступила с лучшей подругой, пусть раскаяние и запоздалое. Так я ограждаю себя от мира, держу дистанцию… не могу думать про отношения, не могу пережить то, что произошло. Столько грязи, столько боли. Запутанный клубок, который начался с моего ужасного поступка. Теперь остается лишь изводить себя сожалениями.

– Слушай, я рада, что ты хоть сегодня развеешься, – чуть ли не хлопала в ладоши заехавшая погостить из Волгограда двоюродная сестра.

У меня нет подруг… нет с тех пор, как единственная, та которую любила как сестру, подруга, увела у меня жениха. Можно сказать, прямо из-под носа украла… Но сегодня я не хочу думать об этом.

– Придется одеть костюм, – хихикает Ленка. – Давай, малышка! Что-то броское и сексуальное!

Но я давно уже не малышка. В другой день я бы точно послала ее с таким советом. Но сегодня, словно что-то щелкнуло внутри, механизм самоуничижения дал сбой, и я поняла, что устала. Клеймить себя, сожалеть о потерянном… и просто устала делать из себя чучело.

И раз уж так вышло, что иду в кафе, на вечеринку по случаю Хэллоуина…

Всегда мечтала примерить на себя костюм какого-нибудь киношного персонажа. Заехала в специализированный магазин и не смогла пройти мимо черного латекса… Охренительная ирония, увидь меня сейчас бывшая подруга… Решила бы, что я окончательно двинулась головой, после того как мой жених ушел к ней. Докатилась…

Возможно, и докатилась. И возможно, уставший от мешковатого твида организм захотел вспомнить, что еще молод и полон сил…

Конечно, ни о каких новых отношениях и речи не шло. Я лишь хотела… измениться на один вечер. И невозможно не признать – женщина кошка вышла из меня классная.

Ушки. Маска. Латексный жилет на голое тело. Короткая юбка из кожзама и высоченные ботфорты. Все это было скрыто длинным черным пальто, пока добиралась до места. Скинула в клубе верхнюю одежду, и студенты просто замерли.

Наверное, подумали, что их преподавательница сошла с ума. Но девушки, окружившие меня, были очень добры, сыпали комплиментами. Парни подшучивали…

Танцы, флирт. Эта вечеринка, заставила меня почувствовать как никогда остро, насколько изменилась моя жизнь. Почувствовать себя старухой среди молодежи, хотя кажется, совсем недавно была на их месте. Не так уж много лет прошло… В этом самом кафе смеялась, принимала комплименты, играла в бильярд, танцевала на столе… И до черных мушек перед глазами целовалась взасос со своим первым и единственным возлюбленным.

Мы были самой красивой парой на курсе. Красивые, успешные и знаменитые. Барби и Кен, только в улучшенном формате. Без излишнего глянца. Общительные, веселые, всегда в центре внимания. На последнем курсе – обручились. Вот только со свадьбой не срослось…

Сколько можно изводить себя? Это всего лишь жизненный урок, бумеранг, который больно ударил по лбу. Первым ударом было, когда жених ушел к подруге. Точнее, я узнала, что он с ней спит и сама его бросила. А он оказался слишком гордым, и вместо того, чтобы приползти обратно, жалко и униженно умоляя о прощении – взял, да и женился. На Вере.

***

Просыпаюсь, и тут же реальность падает на меня как тяжелый кирпич, бьет наотмашь, со всей дури. Ощущение, что меня изнасиловали. Тело ноет. Каждая косточка. А душа… от нее одни лохмотья остались. И куча вопросов, внутри орет от страха испуганная девочка.

Как я теперь на работу? Как встречусь с ним? Он же… трахал меня вчера. Ну пусть не в прямом смысле. Заставил взять… в руку. Принудил к бесконтактному половому акту… Или что это вообще было?

Это было возбуждающе… Глупо врать самой себе. Он… ненормальный. И не успокоится, в этом я ему верю. Значит, надо писать заявление об уходе.

Под эти малодушные мысли принимаю душ, собираю волосы в тугой хвост, одеваю привычную классическую одежду, скрывающую фигуру.

До университета мне пешком пять минут – живу в соседнем дворе. Я люблю поспать, и специально сняла неподалеку квартиру. Чтобы не опаздывать… Замашки богатой девочки – они всегда со мной. По сути, мне не нужна работа. Родители более чем обеспеченные и ни в чем не отказывают. Особенно после развода. Кидают мне кто больше, соревнуются. Я – единственная дочь и их отрада. Вот и перетягивают меня, словно канат…

***

После того как Ник кончил, я не могла больше находиться в этом чулане. Оттолкнула, и всхлипывая выскочила наружу, уже не думая о том, что со мной будет. Загребут ли меня. Но в клубе уже не было полиции. Все стихло. Остался лишь персонал. Отыскав в пустом гардеробе свое пальто, я выбежала на улицу. У входа стояло такси, ждало кого-то. Пообещав тройную цену, попросила отвезти в ближайшее отделение полиции.

Которов уже был там, ужасно психовал, ругался. Его вытащили с вечеринки, он довольно органично смотрелся в костюме Сатаны, со своим почти двухметровым ростом и внушительным пузиком, но мне было не до иронии. Кутаясь в длинное тонкое пальто, которое скрывало костюм кошки, я выслушивала его ругань. Меня он не винил, костерил драчунов. А потом сказал, чтобы домой отправлялась.

Всю ночь не могу уснуть, все представляю завтрашнюю встречу с Ником. И поневоле, возвращаюсь к начальной точке отсчета этой истории.

Семь лет назад

Влюбилась ли я в Антона с первого взгляда? Нет.

С первого взгляда в него влюбилась Вера.

А вот подружились мы с Верой сразу. Как только увидели друг друга, промелькнула симпатия. Разговорились, стали общаться, нашли общие точки соприкосновения. Сначала я лениво отмечала ее симпатию к Антону. Потом он заинтересовал меня. Первый курс – это волшебное ощущение полета, восторга. Когда ты вдруг понимаешь, что есть мир за пределами школы. И что он гораздо больше. Он огромен.

После зимней сессии мы собирались в общаге, отмечать праздник. Я не жила в общаге, Антон тоже – оказалось он тоже местный, столичный мальчик-мажор. Хотя какой там мальчик… От него веяло брутальностью, взрослостью. Он был на четыре года старше. Поздно пришел в университет, искал себя. Он уже много повидал, попробовал, но лучше всего он умел – быть в центре внимания. Обожал тусовки, общение, и всегда был на первых ролях. Он привлек сразу внимание всех женщин, да и парни к нему тянулись. Антона выбрали старостой курса. Постепенно он становился звездой.

Вера была слегка полноватой, скромной, и все равно очень интересной, с каким-то особым обаянием, присущим только ей… И вот однажды, я заметила, что она сохнет по Антону…

– На вечеринке будем его соблазнять, – ободряюще подмигиваю подруге. – Он будет твоим…

Но все пошло не так. На вечеринке Антон не отходит от меня… И становится моим.

Это так странно. Еще вчера он мне даже не нравился, а сегодня… я дышать без него не могу. Мы становимся парой. Мне так стыдно, но я впервые влюблена. Это совершенно особенное чувство полета. И словно воздух слаще стал. И краски ярче.

Главное, Вера меня прощает.

– Он на меня и не смотрел, – пожимает плечами. Спокойная. Нет негативных эмоций и я радуюсь, как ребенок. И любовь обрела, и подругу сохранила…

Это было самое счастливое время в моей жизни. Самое забавное – когда ты счастлив, то память работает плохо. Вот горе – откладывается каждой деталью. А беззаботная радостная эйфория – полна «слепых зон».

***

Я плохо помню, как познакомилась с Ником. Кажется, это случилось на третьем курсе. Отношения с Антоном как раз начали усложняться. Но мы все еще были королевской парой «всея универа».

– Представляешь, – говорит как-то Вера. – У меня дома такой дурдом…

– Что случилось?

– Да папаня мой, кобелем оказался… Привез откуда-то парнягу деревенского, говорит – сын. Мать просто в шоке. Рвет и мечет. А этого увальня… отец сюда в институт устроить решил. Нет, ну ты представляешь, Вик? Сводный брат…

У отца Веры в нашем институте были связи. У нас вообще любили связи, с ними учиться было гораздо проще. Я же поступила совершенно случайно, сама, и без всякого блата. Сделала назло своей гламурной маме. Дело в том, что мама у меня знаменитый на всю столицу дизайнер, имеет свой собственный Дом Моды, одевает бомонд и живет этим. Мне тоже на выбор были представлены Текстильный (в приоритете), Театральный (потому что среда знакомая) ну или на крайний случай МГУ. Смешно, правда? Я со своим бунтарским характером не могла смириться, что заставляют. Рисовать я не любила, к одежде была равнодушна, училась по всем предметам неплохо… Но больше всего любила биологию. Не знаю почему. Может, учительница была хорошей. Может и правда тянуло меня к медицине. Вот я и выбрала, сама, тихой сапой, скромный (по маминым меркам) университет Прикладной Биотехнологии. Легко сдала экзамены, и с интересом приступила к учебе.

Факультет я выбрала самый сложный, и чтобы биологии было по максимуму, ветеринарно-санитарный.

Мама конечно бушевала. Дочь, которая должна блистать среди золотой молодежи, учится среди плебеев (в основном в ветеринары шли приезжие с регионов студенты), и «крутит коровам хвосты» – не знаю откуда мать услышала эту фразу, но она запала ей в душу и поступив по-своему, отныне я слышала ее постоянно. Долго выслушивала стенания, крики, угрозы. Но была непреклонна. Наверное, у меня начался запоздалый переходный период, но я ни в какую не хотела входить в мамино положение. Ну а потом закрутилось с Антоном, и я бы не ушла даже под страхом смерти. Этот университет стал для меня всем. Вселенной, центром, самым важным в жизни. Да и учиться было действительно интересно, хоть рисовать, по иронии судьбы, приходилось много… Мы рисовали на анатомии – строение костей, схемы сердца и других органов, на биологии – жуков, на микробиологии – бактерии и вирусы. Рисования было очень много, и я не уставала над собой посмеиваться. Но это же был другой вид изобразительного искусства. Тут не была особенно важна красота, подлинность и пропорции.

В общем, учиться было интересно. Кругом общения я жила. Влюблена была – как кошка…