Текст книги "Ведьмины сказки (СИ)"
Автор книги: Ева Черная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
– Ли-та! Ли-та! – понимая, что стоит добавить громкости в голосе, все же опасалась это сделать, ибо страх женщины перед серыми грызунами неистребим, – Ли-та!
Последнее слово вылетело почти на ультразвуке, потому что за это время я успела сама себя накрутить в достаточной степени мыслями на тему: 'что она там делает? а вдруг она на меня сейчас бросится? '. Перед глазами уже стояла картина, где большущая крыса догрызает последнюю преграду в виде деревянной опоры дивана, подбираясь к моим ногам. От этого стало еще более неуютно и нестерпимо захотелось найти более высокое, желательно железобетонное, место дислокации. Подальше, так сказать, от врага, поближе к выходу.
Дверь кабинета резко открылась, и из его недр выскочил Маамон и тетя:
– Что случилось? – дядя недоуменно посмотрел на меня.
Ну да, согласна, выглядит смешно.
– Там крыса, – и пальцем ткнула вниз.
– Где там? – тетя все так же недоумевала, а дядя отчего-то побледнел.
– Там, – и опять тычок под ноги.
Тетя посмотрела на меня скептически. Ну да, я тоже удивилась, если бы мне кто-нибудь сообщил, что по зданию корпорации бродят эти доноры будущих ингредиентов для ведьмовских зелий в живом виде. Даже больше скажу, я бы в жизни не согласилась прийти сюда работать, мне как-то мои нервы дороже. Но своим глазам я верила, как ни странно им поверил даже Маамон, который за время нашего с тетей короткого диалога успел метнуться в кабинет и вернуться оттуда с тремя длиннющими вертелами в руках.
– Конфискат с предыдущего дела остался, – спокойно пожав плечами, ответил он на наши ошарашенные взгляды.
Каким образом в финансовом отделе корпорации, пусть, даже если она и АДова, вертела оказались в роли конфиската… даже подумать страшно. А уж для чего применялись… Не иначе как Маамон опять из кого-то неоплаченные обязательства выбивал.
Закрыв в кабинет и коридор двери, и прикрыв перевернутым журнальным столиком предполагаемое место проникновения грызуна извне, дядя начал раздавать команды:
– Так, Тася, держи свой вертел и начинай двигать мебель. Ты, Литасечка, занимай стратегическую позицию, начинай шурудеть под сдвинутой Таськой мебелью и гони эту серую заразу на меня.
– А если она на нас бросится?! – хором спросили мы.
– А вертела я вам для чего дал?! – возмутился Маамон и с вертелом наперевес занял позицию спиной к входной двери.
И началась ОХОТА на крысу.
Ну, по крайней мере, в нашем исполнении. То, что тетя Лита так же, как и я 'любит' живых крыс, я поняла через минуту, когда первая звуковая волна подутихла. Вот так мы и загоняли 'дичь' – с отскакиваниями и визгом, в особо напряженные моменты переходящим в ультразвук. Ошалевшая от такого внимания крыса, оглушенная звуковой атакой носилась хаотично по комнате, чем вызывала еще большую истерию со стороны загонщиков, и, пытаясь залезть подальше или кинуться куда угодно только не туда, куда надо нам, то есть к дяде.
Через пятнадцать минут серая смертница таки направила свои стопы в сторону слегка контуженого демона-охотника. Тот же поначалу и не понял, какое счастье ему привалило и даже пропустил первый прыжок зубастой спортсменки, пытавшейся перепрыгнуть преграду в виде перевернутого журнального столика. Зато во второй раз уже был начеку и, после повторной попытки, пришпилил ее к полу своей импровизированной шпагой.
Крыса была шикарная – шерсть просто таки лоснилась на свету, как будто ее ежедневно мыли с 'Head and Shoulders', острые резцы передних зубов были крупнющими, а мышцы просто поражали объемом. Это что же у нас тут попалось? Крыса – культуристка?
Разгоряченные 'охотой' мы с Литой стояли встрепанные, запыхавшиеся, охрипшие и с жаждой мести в глазах. Так и хотелось подойти и попинать ногами мерзкое серое существо, что в итоге заставило трястись от переживания и излишнего перенапряжения наши коленки.
Неожиданно в установившейся тишине начал доходить до нашего слуха громкий стук в дверь с требованиями немедленно открыть двери перепуганного Зараза. Не менее громко раздавались взывания ко мне и беспокойство о том, все ли со мной в порядке. Оно и понятно. Наш визг, грохот и… оглушительная тишина. Если со мной что-то случилось бы папа и дедушка устроили бы такой террор всем в корпорации, что никому мало не показалось бы.
Честно говоря, думала, что после того, как дядя впустил-таки в немного разгромленную приемную беса, все, наконец-то, закончится. Оказалось все только начинается. Причем глобальность последствий произошедшего я смогла осознать только полгода спустя. Но об этом потом.
Как ни странно, наказывать беса за отсутствие на рабочем месте никто и не собирался, наоборот. Как только тот, с виновато прижатыми ушками и нервно подрагивающим мохнатой кисточкой хвостом, просочился в приемную, дядя тут же потащил его переворачивать мягкий уголок вверх дном, под которым и пряталась раньше крыса, чем еще больше удивили меня с тетей.
Нет, а как еще реагировать на это. Демону было бы достаточно просто вызвать службу чертей нижнего звена для уборки помещений, и все было бы убрано в считанные минуты, но нет, дяде почему-то надо было все это проделать самому. Что-то тут не чисто.
Тем временем Маамон и Зараз перевернули громоздкий кожаный диван вверх ногами, и нашим глазам предстала большущая прогрызенная дырка в тканевой обшивке днища, причем рядом с обычной замковой молнией.
Дядя побледнел еще больше и засунул руку в дыру. И как ему не страшно? А вдруг она уже не просто там гнездо устроила, но и крысят там привела?
От последней мысли меня всю передернуло.
Елозил он там своей конечностью долго и упорно, а вытащив, чуть не плакал. В кулаке, что еще недавно путешествовал по бывшему крысиному дому, были зажаты остатки сухого корма Бегемота и зеленоватая бумажная стружка, подозрительного происхождения.
Бегемот наш покушать всегда любил, как никак ему по статусу положено, демон чревоугодия – это звучит гордо. Мда, в общем, официально он у нас числится, как Главный Хранитель Кубка (виночерпий, значит) и, по совместительству, ночным сторожем АДа.
Первую должность, грубо говоря, можно переквалифицировать в обыкновенного снабженца, который отвечает за все продовольственные поставки корпорации, а также за обеспечение приемов и празднеств, хотя конечно никто не освобождал его и от выполнения ежемесячной нормы соблазнения рода человеческого к чрезмерному потреблению пищи. Скажу по секрету, этот товарищ каким-то образом еще и умудряется за выполнение последних своих обязанностей иметь процент с практических всех компаний производящих продукты питания.
Сторожем ночным он тоже не просто так в корпорации подрабатывает – силы воли оставить без присмотра все то вкусное разнообразие в холодильных камерах корпорации, что обычно хранят для обслуживающего персонала, у него явно не хватает.
Удивительное существо сочетающее в себе несочетаемое, бродя днем по офису в виде большущего, беспрестанно жующего, говорящего кота, а ночью меняя личину на не менее большого пса проверяет пустующие коридоры на наличие нарушителей. И, несмотря на имя, на самом деле не имеет он ничего общего с гиппопотамами. Его, имя, такое демону дали именно из-за его личин потому, как 'бегемот' в переводе с древнего, никак иначе, как животные, личины которых он на себя и примеряет постоянно, не означает (беhема – животное, беhемот – множественное число, ивр. прим. автора).
В пещеры и нижние этажи Бегемот, конечно, не спускается, там и без него надзирателей над, отрабатывающими свое наказание, душами хватает. Но, жрет он немерено, постоянно и везде. Так, что я ничуть не удивилась тому, что крыса успела наворовать у него столько корма, да еще и выглядела настолько откормленной, видимо, не в первый раз у нашего снабженца еду таскала. Главное чтобы сам демон не узнал о факте воровства, а то я Маамону, если честно, не завидую. Наш главный чревоугодник, любого закусает до икоты, в лучшем случае, за свой 'кусок булки с маслом'.
Через полчаса давления (со стороны тети) и уговоров (с моей стороны) мы узнали интересующие нас детали происхождения зеленой стружки, переменной бледности дяди и причины появления здесь серой воровки.
Каждый раз, когда тетя протягивала свои загребущие ручки для покупки очередной 'очень необходимой вещички', Маамон с 'истекающим кровью сердцем' смотрел на это безобразие. Нет, он, конечно, понимал, что тете волноваться нельзя и устраивать очередную игру золотоискателей под названием 'найди заначку' не стоит (напоминаю золотое правило – не беспокоить беременную ведьму НИКОГДА!), но…
Именно поэтому, после получения очередной прибыли будущий 'молодой папаша', дабы не нервировать ни себя, ни супругу лишний раз, не придумал ничего лучшего, как спрятать запаянный в целлофановую обертку ничего себе такой брикетик плотно упакованных купюр с зеленоватым отливом иностранного происхождения, именно в этот злосчастный диван.
А что? Днем это 'добро' хранилось под неусыпным взглядом никуда не отлучающегося секретаря, а ночью ни один разумный вор не полезет к нам в офис из боязни встретиться с Бегемотом.
И все бы ничего, но… Одно из правил корпорации гласит о том, что ЗАПРЕЩЕНО приносить и хранить бумажные деньги на территории всего Шеола. У нас даже перед входом в телепортационные пункты обменники стоят, где всегда можно было бы обменять по приемлемому курсу любые бумажные купюры действующего образца на золотые и серебряные монеты. Почему так, я после изучения инструкцию по запретам, еще не знала, но мысль спросить у папы никуда не исчезла.
В общем крыска наша устроила себе шикарное гнездо для будущего потомства, лишив тем самым Маамона внушительной суммы в валютном эквиваленте.
А дядя, судя по всему, попал. Во-первых, ну вы помните, да, тетя – ведьма, да еще и беременная, то есть гормонально неустойчива и настроение у нее скачет, что тот кенгуру, вместе с магическим фоном и желанием то ли 'приласкать' мужа чем-то особо увесистым, то ли зацеловать до смерти – в хорошем смысле этого слова, ага.
Во-вторых, папа хоть и справедлив, но и строг, так что выволочку устроит дяде глобальную и накажет соответственно, несмотря на родственные узы. А для Маамона нет хуже наказания, чем удар по карману, то есть в этом смысле дядя 'попал' вдвойне.
Ну и в третьих, ведь неспроста поставили такой запрет, как бы не было последствий. Так что горе Маамона по поводу утраченных навсегда пары сотен тысяч зелененьких вскоре померкнет перед лицом более глобальных проблем. А они будут, я это своей пятой точкой чувствую, той, из которой хвост растет, ага.
Вот с такими мыслями, оставив Литу с Маамоном разбираться между собой, держа в одной руке вертел, что стал мне дорог как память о моей первой крысиной охоте, и, сжимая во второй свою полуторакилограммовую красавицу – как я ее не потеряла и в ход не пустила во время всей этой эпопеи, просто не знаю – я и влетела в приемную отца, спеша поделиться рассказом о своих подвигах.
Восхищенный вопль так и застрял где-то в горле, заставив поперхнуться, уже готовыми сорваться с языка словами, стоило мне только увидеть, кто именно там стоял, разговаривая с отцом.
Папа со своими собеседниками тоже оглядывал меня недоуменно. Вот попала!
– Ужасающих успехов, уважаемые, – решив, что хуже, чем есть уже все равно не будет, прошествовала к своему рабочему месту и сложила весь свой колюще-бьющий инвентарь на столе, – Асмодей Асмодеевич?..
Судя по отцовским глазам меня, как минимум, ожидает настойчивые расспросы, как максимум, допрос с пристрастием. Но это потом, а сейчас делаем вид, что так оно и надо.
– Да, Тася, закажи для нас чай, два кофе и что-нибудь перекусить на твое усмотрение, а мы пока в моем кабинете кое-что обсудим, – стук копыт о каменный пол сообщил мне, что мое прямое начальство вместе с гостями удалилось из приемной.
Честное слово, было время, когда меня этот лошадиный цокот просто убивал, ага до слез… от смеха, но потом ничего привыкла. Нет, дома у нас папа тоже не напрягается по поводу обуви и мы даже не обращали никогда внимания на издаваемые звуки при его ходьбе, но… здесь же реально как табун на водопой по каменной дороге пронесся. В общем, сравнение с табуном у меня прочно укоренилось в голове практически со всем работающим здесь персоналом.
Сделав заказ Бегемоту и присовокупив к вышеуказанному бутылочку Шеольского коньяка, под ворчание демона об излишних расходах, потребовала от него немедленно прислать низших чертей из службы доставки. Видимо, он еще не знает о том, что произошло у Маамона. Мне же лучше – заказ будет доставлен без лишних проволочек.
Вспомнив вечно ворчащего большого кота все время что-то жующего, улыбнулась. Потом улыбка все же сползла с моего лица.
Ну да, смеяться мне было не с чего. Так опозориться самой и еще и отца ненароком подставить – это надо уметь. Дело в том что гости были не из простых. Вернее гость, да и второй тоже…эх-х-х…
Белет – высокий смуглый демон, с подтянутой фигурой, черными, коротко подстриженными вьющимися волосами, и темно-карими, магнетическими глазами, которые так и затягивают тебя. Рога у него были… выдающимися, длинными, закрученными, черного цвета со слегка серебристым оттенком, что говорило о довольно солидном возрасте. Он был одним из старейших и сильнейших демонов. Командующий службой безопасности, состоящей из восьмидесяти двух легионов демонов среднего звена. Могущественный свирепый дух.
Но для меня не это было страшно. Родившись и прожив всю свою жизнь рядом с жесткими, можно даже сказать, жестокими демонами, сила этого демона меня не пугала. Начиная лет с двадцати, я боялась другой его особенности.
Он умел вызывать любовь. Во всех ее проявлениях. И никто не мог ему в этом противостоять. А это страшно. Страшно полюбить, а потом узнать, что все это не твое, не настоящее, совершенное по прихоти кого-то или, что еще хуже – любить, понимая разумом, что все неправда. Потому и бежала каждый раз от этого демона, как черт от ладана.
И вот теперь он здесь. Можно было бы подумать, что явился он для обсуждения очередного вопроса по поводу усиления охраны АДа или разборок с ангелами Ган Эдена и ПАБа, но… К чему тогда присутствие Баальберита, главного архивариуса АДа…. Владыки соглашений. Без него же в АДу ни одного договора не подписывают. И что же тогда отец хочет у него заверить? Выяснить или сохранить?
Вряд ли мне кто-то скажет, хотя попытаться стоит.
Глава 3. Золотой бык
Помните старый мультик о Вини Пухе и его: 'это ж-ж-ж неспроста…'? Так вот та крыса у дяди тоже была неспроста. Вернее неспроста в Шеоле запрет и штрафы на бумажные деньги.
Папа, конечно же, со мной не поделился о цели визита к нему двух столь значимых демонов, хотя и выглядел при этом очень довольным, ага до того момента, как я на его вопрос о вертеле и гантельке, поведала о своем восторге после охоты на крыс. Да, допрос, правда, без пристрастия, состоялся. Так что я выложила все, как на духу, все еще надеясь на ответную откровенность. Зря надеялась.
Запрет действительно существует не просто так. Атмосфера Шеола не правильно реагировала на появление в Подземном мире бумажных денег, что имеют на себе устойчивый остаточный след аур живых людей. И след этот не исчезал со временем, как это происходило с другими предметами, из-за того что зачастую слишком уж яркие эмоции вызывали деньги у людей, а структура бумаги впитывала в себя ее, ауру, как губка и удерживала до конца. Потому все эти пословицы типа: 'деньги не пахнут', не верны. Пахнут и еще как. Нажитые на смерти, крови – они постепенно отдают своим новым владельцам всю черноту, что скопилась на них, тем самым подспудно ломая и коверкая судьбы и жизни 'счастливчиков'.
Но это я отвлеклась, так вот аура живых людей и мертвая материя, которой был пропитан весь Шеол, вступала в диссонанс. Хотя такого эффекта с аурами нечисти, к которой принадлежат практически все, и я в том числе, и с аурами ангелов, нету.
В результате этого диссонанса и происходят появление очень неприятных и совершенно бесконтрольных тварей. Крыска же наша, не убей мы ее вовремя, со временем тоже превратилась бы в нечто совершенно ужасное, как и все ее не родившееся потомство.
После услышанного, папа, объявил в АДу карантин, нижние ярусы с залами отбывающих наказание были проверены, зачищены, герметизированы и переведены на автономный режим работы. Весь остальной персонал АДа – распущен на неделю по домам, а в самом здании начала проводиться детальная зачистка, все расходы за проводимые действия, были направленны Маамону. Тот стенал, плакал, но деньги платил исправно и из своего кармана.
Бегемот же просто озверел, когда узнал, что серый выкормышь Маамона покусился на самое святое для демона – еду, после чего наотрез отказался выпускать дядю из здания АДа до полного окончания санобработки и перевел его на урезанное питание, в воспитательных целях, так сказать.
На личном фронте у дяди, кстати, тоже не все в порядке – Лита все еще злая, за его последнюю выходку укатила таки в Шотландию в бабке Зосе. А он, представив количество тестостерона в той округе и рядом с его женой, взвыл от ревности и уже более рьяно занялся вопросами чистоты офисов.
А я… Честно говоря, я бы была только рада незапланированным каникулам и уже радовалась тому, как смогу прошвырнуться по Андреевскому спуску, заскочу к бабушке Рогнеде, но… беременность Тинки все обломала.
При чем тут ее беременность и каким я к ней боком? Все оказалось проще простого. Сестрице весь период беременности придется проторчать в Шеоле, пока не родится их с Астаротом ребенок. Мой новоиспеченный зять оказался, помешанным на безопасности своей жены и их будущего потомства, демоном, потому дорога в верхний мир ей в ближайшие семь месяцев закрыта. А чтобы скучно ей не было решили оставить и меня внизу на время. Кто решил? Ну, не я так точно. Но когда грозный демон Астарот пришел ко мне лично просить о помощи я отказать не смогла. И не потому, что побоялась.
Просто, родственники, они такие родственники… А отношения налаживать надо, да.
Честно говоря, я бы еще и это пережила, если бы кто-то… сильно умный не додумался подать идею отправить нас отдыхать.
'Какой отдых может быть в Подземном мире?' – спросите вы.
Очень даже может. Не Багамы, конечно, но…
На окраинах Шеола расположены небольшие поместья всех высокопоставленных служащих и владельцев АДа. Работающие демоны там конечно постоянно не живут и используют их, скорее всего, как люди в Верхнем мире дачи, но есть такая категория обитателей Шеола, которым 'на старости лет' (сие утверждение весьма условно) хочется быть подальше от шума цивилизации и поближе к… мм… скажем так, природе. Хотя, природой назвать каменистую поверхность с редкой порослью черных, белых и серых растений, трудно.
Так вот, живет в одном из таких поместий и наша дальняя родственница – баба Лиля. Ну, бабой Лилей только мы ее в принципе и называем, она же давно махнула на это рукой, потому как, согласитесь, быстрее у взрослого язык отвалится каждую секунду поправлять четырнадцать детей разной возрастной категории, чем он добьется своего.
На самом деле ее полное имя Лилит. Стройная, белокожая демоница (повышенной лохматости правда, с которой она успешно борется при помощи воска и депилятора), которой почему-то все приписали роль главной мамочки всех кровососов. И совершенно неверно, между прочим, она у нас исключительно в демонорождении специализируется, а еще она вместе с дочерями часто во снах к мужчинам является в очень соблазнительных видах, да.
А за кровососущих у нас совершенно другая демоница отвечает, вот.
Вообще их две, Лилит, я имею в виду – старшая и младшая.
Да, сначала Лилит сбежала от Адама, а дальше, когда не захотела возвращаться, ушла в Шеол. Но потом, очень уж сильно загорелась она желанием заиметь свою семью назло бывшему. И было у нее два кандидата, а выбрать кого-то одного она так и не смогла. Чего уж там дальше произошло и как она это провернула по сей день никто не знает. Но факт остается фактом – была одна Лилит, а стало две.
Старшая вышла замуж за дядю Сатана. Младшая же, получившая схожую внешность (ага, с повышенной лохматостью в том числе), вышла замуж за дальнего папиного предка, того самого Ашмедая. Вот к ней-то, младшей, нас и отправили.
В принципе можно сказать, что баба Лиля в чем-то даже очень приятная женщина, да, если ее сильно не злить и особо не приставать с вопросами и просьбами. Хотя многие говорят, что сейчас она стала более спокойная и терпимее ко всему. Мужа ее давно уже нет в живых, то ли она ее допекла, то ли жизнь такая у него 'сладкая' была – не ясно. Можно сказать только одно. Это еще раз подтверждение того, что мы женщины более стрессо-устойчивые и более живучие, чем мужчины. А бабка после более чем вековой практики общения с нами, своими пра-пра– и сколько там еще раз правнуками в таком количестве перестала особо сильно злобствовать, как-либо реагировать на 'бабу Лилю' и иногда даже была рада, когда мы ее навещали в, так сказать, 'деревне'.
* * *
Утро. Не скажу, что солнышко светит, его тут в принципе нет, но тепло и светло. У бабки за забором между двух каменных деревьев висит гамак, в котором я и валяюсь, прикрыв правый глаз, и левым рассматриваю окружающее пространство.
Я ЛЕНЮСЬ. И мне это нравится. Позади, за спиной, плотный лес из таких же каменных деревьев с серой листвой и черными мелкими соцветиями, напротив маленькая калитка черного входа и высокий забор из ажурной ковки. Где-то там гуляет Тинка. В общем, кайф. Проходит время, Тинки все нет, и я начинаю беспокоиться, куда эта зараза опять встряла. На мой зов сестрица откликается только с третьего раза, и я иду на голос. Моя 'головная боль' оказалась за углом забора выискивающая что-то очень занимательное под ногами рядом с белыми кустами тутурицы.
– Тинка, ты чего только сейчас ответила! Молчишь, как партизан, я тебя звала сколько, – возмущение не знало границ, – меня твой муженек потом съест с потрохами и не подавится!
– Фигня, ничего он не сделает, у нас папа с дедом, вот, – все так же не отвлекаясь от своего занятия, ответила эта редиска.
– Чего там? – я решила подойти ближе.
– Фек… фик… какашки, короче, коровьи.
– И-и-и? – не совсем понимая, к чему она ведет. Ну, в смысле не город ведь и как… тьфу ты… 'минам' коровьим вроде, как положено присутствовать.
– А где корова? – меня вдруг тоже этот вопрос заинтересовал.
Дело в том, что тут может быть только одна корова, то есть бык… золотой, которого много тысячелетий назад баба Лиля, тогда еще просто Лилит, подговорила создать иудеев. Создали, да. Собрав украшения, вылили из чистого золота, причем украшения отдали только мужчины, женщины со своим добром расставаться наотрез отказались. Так что теперь, в наказание за попытку идолопоклонства, все знающие иудеи украшений и не носят, да, зато женщины в них блистают, некоторые даже слишком.
У демонов же после этого тоже запрет появился – на дарение своим женщинам драгоценностей в натуральном виде, зато они одаривают нас другими подарками, в том числе и просто денежным эквивалентом и адресом ювелира, у которого можно приобрести уже заказанное заранее.
Молох же, бык наш золотой, чтоб ему по жизни постоянно промеж рог прилетало, женщин, кроме бабы Лили, на дух не переносит. Потому встреча с ним для нас с Тинкой лично ничего хорошего не предвещала. Видимо, мысли у нас были схожи, потому что обе начали судорожно оглядываться.
Оглядываться долго не пришлось – в десяти шагах от нас со стороны Черной поляны по тропинке шел он, Бык. Большой, с длинными рогами и жаждой убийства в глазах, появившейся в них, как только он нас увидел.
Время как будто остановилось и мы вдвоем с замиранием сердца следили за его медленным, можно даже сказать чинным приближением. Честно, возможно, не случись того, что случилось все бы и обошлось, но… нервы у кого-то не шибко сильные, да.
В следующий миг Тинка с визгом ломанулась в сторону объездного круга в лесу, что располагался в каменном лесу, как раз напротив забора с хоз-постройками, я же по инерции двинула за ней.
Убегать от быка тяжело, еще тяжелее убегать от него в легких летних шлепанцах по неровной грунтовой, сбитой до окаменелого состояния, дороге.
Мотали мы уже круг пятый. Впереди Тинка с визгом, в таких же, как и я, шлепках и со сбившимся дыханием. За ней я, с красной мордой лица, молча (мне и Тинкиных вокально-художественных подвываний хватало) и, поджав пальцы на ногах, пыталась хоть так удержать предательскую обувь на ногах. А за мной… бык, сверкая золотыми боками, рогами и копытами, в общем, всем, чему полагается быть у быка.
Влетая на шестой заход, поняла две вещи: 'Одни предатели вокруг!' и 'Не успею!'
Тинка, зараза, сообразив, что имеет вполне реальный шанс спастись, сделала последний рывок и, влетев в калитку, защелкнула ее на щеколду, тем самым перекрыв мне пути к спасению. На грозный зырк, от пробегающей мимо меня, только пожала плечами
Я же, еще не долетев до предательницы по ту сторону забора, принимаю волевое решение.
Есть там, дальше вдоль забора, рядом со старыми воротами, местечко, где он становится пониже. В детстве мы с сестрицами часто перелезали там, через забор, чтобы пойти погулять подальше от всевидящего ока взрослой родственницы.
Вот и сейчас, не придумав другого решения, решила лезть. Учитывая, с какой скоростью от страха я уматываю от этого рогатого чудовища, был реальный шанс успеть. От страха еще и не такие вещи сделать можно, ага.
Ошибка моя оказалась в другом – ну, не умею я без торможения сразу взлетать аки птица на забор. Нет, рогатый злодей не настиг свою жертву под забором… Он ее настиг после. Вернее даже не он, а его рога.
Уже в процессе подъема на свой 'Эверест' я поняла, что лечу. Перелетела через забор ласточкой – и не надо мне говорить, что так 'каркают' только вороны. Приземлилась на все четыре конечности. Коленки, как и хвост, мелко тряслись, а я срочно побежала в 'зеленый дом' – отхожее место для мелких бесов из прислуги поместья в виде небольшого, деревянного домика, покрашенного в зеленый цвет, благо он оказался рядом.
Полчаса спустя в гостиной, на софе (дальше меня просто ноги не донесли бы) я, лежа попой кверху и все еще икая, пила какую-то непонятную бурду, подсунутую мне как успокоительное. Лилит же, исполняя свои прямые обязанности, то есть изображала из себя заботливую бабушку и рисовала на моей оголенной пятой точке, обеих ее полушариях, так сказать, зеленые решеточки неизвестной мне, но жутко вонючей гадостью.
После относительно недолгого пребывания в домике задумчивости и уединения, я на трясущихся ногах поплелась к большому дому, возле которого уже собралась внушительная толпа из мелких бесов, бесовок и бесят во главе с бабой Лилей. Тинка, своими воплями о моей безвременной кончине, как раз успела собрать толпу для моего 'торжественного выхода'.
Побледневшая 'пожилая' родственница с позеленевшими от страха слугами кое-как дотащили меня в салон и принялись оказывать первую помощь. Радостно переговариваясь о том, что все обошлось. Вот только с чего бабке Лиле так бледнеть было – не понятно. По ее словам так из 'нашего выводка одной больше, одной меньше – роли не играет'. Радостно переговариваясь о том, что все обошлось.
Ну, может для них и обошлось, а вот для меня – не уверена. Так и лежала в полном пофигизме – бурда таки подействовала – с выпяченным кверху разрисованным задом, размышляя на тему: 'за что мне все это?'
Во все еще не улегшейся суматохе и создаваемом шуме никто и не заметил, что в поместье у нас, оказывается, объявились незваные гости.
Гости тоже не сразу смогли дать знать о своем присутствии, потому как пытались прийти в себя после увиденного в гостиной. И, видимо, стояли бы так и дальше, если бы я случайно не зацепила своим все еще дергающимся в нервном тике глазом некое несоответствие и дисгармонию в обстановке комнаты. А как еще назвать в светлой бежевых тонов комнате, стоявшего памятником самому себе смуглого демона в полностью черной одежке и с алым кушаком вместо пояса?
А дальше, визжали все – обе милые родственницы, прислуга женского пола, носящаяся по комнате в поисках, чем прикрыть мою зад… оголенную часть тела.
Да, все кроме меня. Мне уже было все глубоко фиолетово и даже вопрос, что собственно делает тринадцатый князь АДа и глава СБ корпорации, грозный Белет, в нашей гостиной – не интересовал.
Софа оказалась какой-то слишком мягкой и очень притягательной для переутомленного после нервного перенапряжения тела, так что уже через пару минут все остальные действующие лица могли наблюдать мою сонную мордуленцию, тихо посапывающего носопыркой в подушку.
* * *
На следующее утро, о присутствии гостей ничего не говорило, и я даже начала сомневаться в своей адекватности вчера вечером – все же стресс и еще неизвестная гадость, подсунутая мне Лилит в качестве успокоительного, вполне могли глюкануть несчастный мозг не по-детски. Честно говоря, я была бы даже рада такому повороту событий, но не судьба.
Демон все же был. И не просто был, он, оказывается прибыл меня спасать. О чем мне и сообщили, радостно скалящиеся Тинка и бабуля. От таких новостей мне как-то поплохело, потому что страшно даже подумать, что могло заставить этого демона так печься о моей безопасности. Еще больше удручало молчаливое, многозначительно скалящееся (улыбкой это не назовешь) выражение лица 'дорогих' родственниц, не сползающее с их лиц. И ладно Лилит – к ней я уже привыкла и такое вполне ожидала, но Тинка-то, зараза, когда успела такого понабраться.
На все мои наводящие вопросы отвечали все тем же оскалом во всю челюсть и аргументом, что они рады видеть меня живой и здоровой.
Тинка, редиска, даже не извинилась за подставу с закрытой калиткой, мотивируя тем, что спасала местное мирное население от разъяренного чудовища. Уточнять кого она имела в виду – быка или меня, как-то не стала.
Бабка же, просто мило улыбалась и на мои потуги типа: 'убегу к Зосе и клетчатым килтам на веки вечные' отвечала, что поздно рыпаться и никуда мне не деться.
В общем, к концу дня пасмурное настроение, злобное окружение и все еще болящий зад рисовал не самые радостные картины моей будущей жизни.
* * *
Через неделю пребывания в этой глуши поняла несколько вещей. Первое – нас отсюда никто забирать не собирается, а у меня работа, между прочим, с которой никак не хотелось расставаться.
Второе, Тинка – зараза (хотя я это и так знала), и я с ней долго не то, что в одном помещении – в целом здании – не вынесу, а наносить ей особо тяжкие в виду ее теперешнего положения – себе дороже.
