Текст книги "Невеста с прицепом для Генерала-Дракона (СИ)"

Автор книги: Ева Кофей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 18

Полёт возвращает меня замку, а мне – ощущение времени. Все эти дни удаётся прочувствовать в одно тяжёлое, мрачное мгновение. Я так соскучилась! По своим родным, по чувству спокойствия, по Гилмор, по этим бесконечным будто бы комнатам, которые любезно генерируют пыль двадцать четыре на семь.

Вернув себе человеческий облик, Алан вновь берёт Пелагею на руки, а меня приобнимает за талию. Я переступаю знакомый порожек, вдыхаю запахи, к которым привыкла, которые впитались в меня и стали обыденностью… и чувствую, что я дома.

Только теперь. По-настоящему. Дома.

Дыхание перехватывает, слёзы вновь жгутся, и я тянусь к Алану, чтобы обнять его и дочку, прижаться к ним, уткнуться носом и почувствовать тепло.

Так бы никогда и не отпускала!

Но приходится: Пелагея начинает ёрзать – ей хочется спуститься на пол и погладить подбежавшего к нам Барсука.

Мне кажется, или он успел заметно подрасти за эти несколько дней?

Бросаю взгляд на Алана. Словно и в нём могло что-то измениться. И вправду изменилось. Но так неуловимо, что я не могу понять, что конкретно.

– Она хорошо держалась, – дракон обнимает меня за талию и шепчет на ухо. В его вкрадчивом, усталом шёпоте улыбка. Всё плохое осталось позади. Теперь точно.

– Спасибо тебе. Что спас меня. Что присмотрел за ней. Что позволяешь ей называть себя папой. Это очень важно для меня.

Он выгибает бровь. Будто бы и правда удивляется.

– А как ещё моя дочь может меня называть?

Тепло разливается по телу. От его слов. А затем и от его мягкого, головокружительного поцелуя…

Рядом с ним я часто чувствую себя Клеопатрой, принимающей ванну с молоком и мёдом. И это по меньшей мере.

– Фу! – смеётся Пелагея. – Перестаньте…

Хотя, конечно, настоящая Клеопатра тут только одна. И нам приходится ей подчиниться…

Без лишних слов Алан даёт мне время на то, чтобы побыть с дочкой. Она слишком распереживалась без меня, чтобы оставлять её вновь. Поэтому мы встречаемся только через несколько часов, когда Пелагея засыпает.

Я пересказываю ему всё, что со мной произошло. Особенно осторожно передаю слова ведьмы. Он должен знать, что его истинная на самом деле не была истинной. Она его обманула. И отчасти потому погибла. Встала на чужое место, взяла на себя слишком много.

Я почему-то не чувствую к ней негатива. Может быть, потому что знаю, какого это… любить его.

Но я бы никогда так с ним не поступила. Не обманула бы.

Слушая меня, Алан мрачнеет. Но я чувствую, как с каждым словом ему становится легче. Будто это последнее, что нужно было услышать, чтобы окончательно отпустить прошлое.

Мы обсуждаем судьбу Каина и местного кузнеца. Последний – это что-то непостижимое уму. Пришёл свататься, узнал о «балласте» и решил, что выгоднее будет заказать свою будущую невесту. Чтобы, видимо, не оскорбить отказом своего мастера…

Он попадёт в темницу, но едва ли его оттуда выпустят.

А вот с Каином всё не так однозначно. Всё-таки есть такая вероятность, что он не совсем-то и отдавал себя отчёт в том, что творил. Его использовали. Но до какой степени?

Скорее всего, будет расследование. Алан говорит, что даже сам император, скорее всего, заинтересуется методами ведьмы. Подстраивать истинность, манипулировать попаданием иномирянок… это сложная, практически невозможная магия.

Баба-Яга ещё та…

Алан сделал всё, чтобы уничтожить её.

Будем надеяться, что она не переродится там, откуда найдёт способ вернуться в этот мир. А если найдёт… что ж… никто ей здесь рад не будет – увы.

После того, как я рассказала свою часть истории, дракон принимается рассказывать свою. Мы плавно перемещаемся из гостиной в его покои.

Он в подробностях передаёт, как вела себя Пелагея, чем занималась – даже что новое выучила на уроках со своим учителем. Меня трогает, с каким едва ли не трепетом мужчина отзывается о моей дочери.

Может быть, совсем скоро я буду думать «нашей дочери».

И тогда точно буду самой счастливой на свете.

– Мне было сложно сконцентрироваться на желаниях Пелагеи, – признаётся он. – Я привык направлять все силы на что-то одно, что приносит самый лучший результат. Я знал точно, что должен искать тебя днём и ночью, что только так мы быстрее встретимся вновь. Я знал, что она будет под присмотром, и я могу просто забыть о ней, пока не верну тебя домой. Но, Варя… она плакала. Ей было страшно. И я вспомнил наш разговор. Она важна для тебя. И для меня, но в той ситуации я…

– Я понимаю, о чём ты говоришь, – накрываю ладонью его сжатый от напряжения кулак. – Всё нормально, Алан.

– Я знал, что ты хотела бы, чтобы я заботился о ней. И я старался. А в какой-то момент понял, что и без этого не смог бы оставить её одну надолго. Почувствовал в полной мере, что она моя дочка. И всё равно уже на детали. Ты моя. Она – тоже. Всё просто.

Я целую его. Мы вдвоём оказываемся на его роскошной кровати.

Той самой, которую я застилала много раз. На которой он признал мою профнепригодность в качестве его наложницы…

Но сейчас всё иначе. Мы слишком счастливы, что всё плохое позади. Он перенервничал, наверное, даже больше, чем мы с дочкой вдвоём. Его самый страшный кошмар вновь потерять тех, кого любит, будто бы стал реальностью.

Но это неправда.

– Я рядом, – шепчу ему на ухо.

Мы можем говорить громко. Можем даже кричать. Но я не хочу делиться ни с кем даже отзвуком, даже маленьким эхом. Все мои слова только для него. И я сама только для него.

Алан обнимает меня, зарывается пальцами в мои волосы, бесконечно целует.

Мы находимся будто бы в мягком коконе искристой, тёплой магии. Нас тянет друг другу невыносимо сильно, но это не просто возбуждение, желание соединиться телами… Это нестерпимое желание соединить души.

Мы раньше даже будто опасались оставаться наедине.

Но сейчас опасности нет.

Не потому что мы не хотим друг друга.

А потому что мы не сможем оторваться друг от друга, не сможем отстраниться даже ради того, чтобы избавиться от одежды.

Хочется просто лежать и слушать, как в унисон бьются наши сердца.

Жить одну жизнь, вдыхать один воздух, думать одними мыслями…

В эту ночь я сплю так крепко и сладко, как никогда раньше.

Потому что рядом мой мужчина.

Глава 19

За несколько дней до свадьбы мы отмечаем другое важное событие. Моей малышке исполняется шесть лет. Алан задаривает её платьями, игрушками и редкими детскими книгами с картинками. У нас появляется гувернантка, которая будет обучать дочку управляться со своей магией. Это очень необычно для девочки, но по всему выходит, что у дара Пелагеи огромный потенциал.

Настолько, что трудно поверить, что она такая же попаданка, как и я.

Быть может, потому что ей было суждено жить в этом мире? Как и мне.

На празднике случается кое-что и грустное, и хорошее одновременно. Гилмор покидает нас. По причине… уж слишком невероятной для Алана, но вполне ожидаемой для меня.

Когда на Гил произошло нападение, а я пропала, Дик не выдержал напряжения и сорвался в замок Алана. Якобы для того, чтобы поддержать боевого товарища, но на самом деле чтобы продолжить переписку со служанкой в другом формате.

И да… он таки не ограничился этим, а решил забрать Гилмор к себе.

Она намеревается рассказать ему о ребёнке, когда уже обоснуется рядом с его покоями. Конечно, замуж он её не зовёт, хватит неравных браков и у императора с Аланом… Но я думаю, что в будущем всё возможно.

Потому что вот что Гилмор и умеет хорошо, так это наглеть…

Стоит Дику только дать слабину… и всё. Он попал!

– Ты её этому научила, – заявляет Алан, обнимая меня, провожая взглядом повозку рыжеволосого генерала, в которой счастливая трясётся Гилмор вместе со своими нехитрыми пожитками.

– Научила?

– Да, – он оставляет поцелуй в моих волосах. – Как соблазнять мужчин.

– Думаешь, Дик из тех, кого надо соблазнять? Мне кажется, он всегда готов…

Алан усмехается.

– Думаешь, я чем-то от него отличаюсь?

Разумеется, нам приходится отложить этот разговор на другой день. Тем более что свадьба уже совсем на носу. Мы планируем скромную церемонию. Самое дорогое и яркое, что там будет, это сам император.

Он приезжает за сутки до назначенной даты вместе со своей невестой, парочкой приближённых и слугами. Алан приглашает нескольких своих друзей. К моему удивлению возвращаются и Дик с Гилмор. Они едва способны оторваться друг от друга, чтобы поздороваться, сразу прут в гостевую.

Алан бесится, ему сейчас совсем не хочется смотреть на страстные парочки.

Ещё больше он бесится, когда Регул с широкой усмешкой и тьмой в глазах предлагает ему подглядеть за ними. Не думаю, что на самом деле он собирался это делать. Но побесить своего любимого генерала – как же жить-то без этого?

Я не даю Алана в обиду и увожу подальше.

– Иди погуляй с собакой, проветрись… Встретимся завтра. На холме.

Он целует меня и с трудом отпускает.

Церемония будет проходить символично на высоте. Неподалёку от замка есть подходящее место, там и установили белую каменную рамку, украшенную магическими цветами. Обычно жених и невеста превращаются в мужа и жену с помощью священнослужителя, но глава государства также может занять эту роль.

Я встречаю императора по дороге в свою комнату. Думаю о том, что совсем скоро перееду в покои Алана. Здесь нередко супруги спят отдельно, но он настоял на обратном.

Совсем недавно я появилась там только в качестве уборщицы…

Страшно, что сказка закончится. Что я открою глаза, проснусь в своём мире и пойму, что это был лишь сон.

– Ваше появление – большая честь для нас, – делаю книксен и улыбаюсь красавцу-блондину.

– Я могу сказать то же самое, – на удивление просто отзывается он и протягивает мне бархатную голубую коробочку. В ней серебряный браслет. Плетение невероятной красоты. Тонкая ручная работа. – Я очень рад, что Алан обрёл истинную. Он хороший человек и достойный мужчина, хоть и неотёсанный. Но я уверен, ты легко сможешь убрать в нём всё, что тебе не понравится.

– Мне очень приятно, – улыбаюсь. – Это мне?

– Конечно. Не могу себе отказать в удовольствии порадовать красивую девушку.

Я забираю подарок с благодарностью, но не забываю и о кое чём другом.

– Надеюсь, и Алана кто-нибудь порадует свадебным подарком!

Он усмехается.

– Надежда – любопытное чувство. Но я тебя понял.

Мы расходимся, я купаю дочку и укладываю спать. В шкафу лежит свадебное платье. Утром придут девушки, что помогут мне подготовиться. Это скорее традиция, чем необходимость. Но я совсем не против.

На удивление волнение моё больше походит на предвкушение.

Скоро всё будет так, как и должно быть.

– Мамочка, – шепчет Пелагея. – А ты будешь меня так же любить?

Я обнимаю её крепко, глажу по волосам, целую в лобик.

– Конечно, моё солнышко. Обещаю. Я всегда буду любить тебя сильно-сильно. Теперь не только я.

– И папа Алан? Но у вас же будут свои дети… Мне Гил сказала на дне рождении.

– Может быть, и будут. Представь, сколько это любви? Тебя будут любить и мама, и папа, и братики или сестрички. Большая дружная семья. Никогда скучно не будет.

– Правда? – она улыбается. – Хорошо. Пусть тогда будут.

Я смеюсь и кидаюсь зацеловывать её и щекотать.

Отсмеявшись, дочка засыпает. А я ещё какое-то время глажу её по головке, размышляя о будущем.

И так и проваливаюсь в сон, счастливая, уверенная в себе и в своём драконе. Но наутро меня всё-таки накрывает мандраж. Пальцы подрагивают, слова не льются бархатными реками.

Хочется то ли найти Алана и уткнуться носом в его твёрдую грудь, то ли спрятаться и никуда не идти…

Но приходится смиренно наблюдать за тем, как разглаживают специальным приспособлением моё платье, как поправляют причёску и наносят ритуальный макияж. Несколько точек на скулах, тонкая линия на носу.

Смотрюсь в зеркало – мне даже идёт.

Платье на мне такое же красное, как то, что подарил мне Алан, когда мы были в ближайшем к замку городке. Только оно одновременно и легче, и строже.

Мне очень нравится. Ему должно понравится. Должно же?

С каждой минутой волнение всё нарастает.

Страшно. И при этом хочется скорее увидеть Алана. Меня нестерпимо тянет к нему. И, как оказывается, не зря…

Девушки-служанки выводят меня из замка и говорят встать в круг из белых камней. Я это делаю. И тут будто бы из ниоткуда появляется мой жених в своей прекрасной и пугающей драконьей ипостаси.

Мне ничего об этом не говорили.

Он подхватывает меня волной тёплой магии и несёт на холм.

Я чувствую единение.

Глава 20

У Арки уже дожидается император. Он должен подтвердить союз перед богами. Кроме них, высших существ, что скрываются за облаками, и нас троих из плоти и крови рядом больше никого нет.

Все гости ждут ближе к замку. Там выставили и уже накрыли столы. Среди всех прочих блюд будут и шашлыки, а на сладкое – торт. И лучше не задумываться, как долго по моей указке служанки взбивали сливки для крема…

Я бываю непреклонна в некоторых вопросах.

На моей свадьбе всё должно быть идеально.

Но все эти житейские заботы, блюда, гости, музыканты, байки Дика, смех Гилмор и лай Барсука… всё это кажется сейчас совершенно далёким и неважным.

Сердце бьётся медленно, но я ощущаю каждый удар. Алан оборачивается человеком, он одет в красное такого же оттенка, что и моё платье.

Ему очень идёт.

– Ты такая красивая, – в тот же миг, как я зависаю, разглядывая его, говорит мой любимый. Мы мыслим в унисон – и мысли эти светлые и чистые.

Он берёт меня за руки, поглаживает тыльную сторону ладони, подводит к арке, от которой теперь исходит мягкое магическое свечение. Император становится по другую сторону и торжественно зачитывает трактат о том, что такое брак. Мы должны знать, чтобы согласие засчиталось.

В характере Алана зарычать, чтобы Регул читал быстрее. Пропустить самое нудное и перейти к самому сладкому. Но он молчит. Потому что не может оторвать от меня взгляд.

Я вновь чувствую себя обнажённой перед ним. Но это больше не смущает и не пугает. Я доверяю ему.

Когда Регул замолкает, Алан будто бы с усилием произносит:

– Теперь я твой муж. Я клянусь защищать тебя и оберегать, покуда буду жив. Клянусь тебе в любви и верности.

Регул встревает:

– Это же мужчина, это не обязательно! А вот она должна сказать.

Алан, даже не глядя на него, поднимает в его сторону ладонь, мол, лучше бы тебе молчать.

Император больше ничего не говорит, но я чувствую кожей его клыкастую усмешку.

– Клянусь в любви и верности, – упрямо повторяет генерал.

Он будто бы знает, чего я опасалась больше всего, соглашаясь быть с ним…

У меня слезятся глаза, пальцы подрагивают, но голос твёрдый и уверенный, когда я произношу ответную клятву.

После обмена кольцами нас увлекает в магический вихрь, что танцует вокруг весело искрясь.

Алан горячо и жадно целует меня, прижимая к себе.

Весь мир на мгновение перестаёт существовать. На очень тягучее и сладкое мгновение.

Затем будто бы из ниоткуда выбегает дочка. Как она сюда попала? Снова обхитрила и заколдовала свою же гувернантку?

– Мама, папа, вы всё? – её тоже окружает сияние. Будто бы дозволение богов на то, чтобы она тоже находилась здесь. – Пойдёмте есть торт!

Алан поднимает её на руки, целует в обе щеки и, слегка подбросив в воздухе, обнимает.

Я оглядываюсь, императора тут нет. Уже ушёл, всё-таки какое-то чувство такта у него есть. Наша семья одна на холме под лучами магии и солнца.

Мы вместе. Всё хорошо. А дальше будет только лучше.

После спуска к замку начинает веселье. У всех прекрасное настроение, все желают нам счастливого брака и побольше детей. Император всё-таки выдаёт Алану неплохую сумму и поместье на юге. А ещё официально разрешает ему взять, скажем так, отпуск на время медового месяца.

Чтобы он ни на что больше не отвлекаясь смог насладиться своей истинной.

Мой муж спрашивает, хочу ли я в свадебное путешествие. Я отвечаю отказом. Хочу быть только с ним, приключения будут только мешать. Может быть, когда-нибудь потом… когда мы уже успеем насладиться друг другом. Но судя по его взгляду… это явно случится нескоро.

За столом очень сложно усидеть на месте. Но я очень рада, что мы сидим рядом и не сталкиваемся постоянно пылающими взглядами. В какой-то момент томительная страсть становится почти болезненной, точно так же как красное железо раскаляется добела. Я пью вино маленькими глотками, слушаю вереницу поздравлений, прижимаюсь к плечу своего мужа и медленно дышу, стараясь балансировать на грани спокойствия и возбуждения.

Пелагея играет с парочкой местных детей под моим взглядом и присмотром гувернантки.

За столом для слуг, который мы тоже решили накрыть, но чуть подальше, сидит Анежка. Та женщина, что дала мне первое представление о мире. Мне хотелось сделать для неё что-то приятное.

Она поздравила нас с таким событием, пожелала целую корзину всего хорошего и вообще очень впечатлилась тем, как сложилась моя судьба.

Оказывается, у неё есть сын чуть постарше Пелагеи, сейчас они играют вместе.

Мне приятно наблюдать за всем этим разношёрстным, но радостным обществом.

Я концентрируюсь на гостях, потому что, если постоянно буду думать об Алане, расплывусь в лужу… Его ладонь то и дело соскальзывает на моё бедро, приходится закусывать губу и сдерживать стон.

Ловлю на себе взгляд Регула. Уж он то видит, что мы крутимся, словно ужи на сковороде. И нам точно так же жарко. Императору, как обычно, забавно наблюдать за подобными вещами.

Он-то со своей невестой может делать всё что угодно до свадьбы.

А нам только-только дали возможность. И ещё как-то нужно отсидеть праздник и уложить спать дочь!

В конце концов, ближе к вечеру я уже сижу, уткнувшись лицом в плечо Алана и тихо посмеиваясь. Его тоже потряхивает.

Но испытание подходит к концу. Мне позволено уйти из-за стола раньше – чтобы не слушать пошлые разговоры захмелевших мужчин. Ну и уложить дочку спать, разумеется.

Она с невероятным энтузиазмом рассказывает мне о сегодняшнем дне. О детских играх и фантазиях, о вкусной еде и мечтах найти в лесу загадочный золотой гриб, о поездке в столицу, которую ей обещал дракон, о будущих братиках и сестричках…

Она воркует обо всём так, как никогда раньше. То ли новая семья, то ли новый мир, то ли магия, то ли всё это вкупе… Но моя девочка будто раскрылась. Стала не только лучше себя чувствовать, но и выглядеть и вести себя, как счастливый, беззаботный ребёнок.

Я впервые отпустила все свои волнения по поводу того, что я плохая мать, которая вечно ни с чем не справляется.

Я впервые выдохнула, потому что почувствовала, что всё сделала правильно.

Что только теперь, когда рядом сильный мужчина, которому я могу доверять, я контролирую ситуацию лучше. И больше даю своей девочке, когда позволяю себе отдыхать. Когда позволяю другому человеку любить и заботиться обо мне.

Только так. И больше никакого изнеможения, никакого выживания.

Мы с дочкой начинаем по-настоящему жить.

– Я люблю тебя, крошка, – целую её, сладко заснувшую, в лобик и ухожу.

Мы договорились с Аланом встретится в его покоях. Наших покоях. Я поправляю волосы по дороге и слишком часто облизываю губы от волнения.

Кто знал, что я могу чувствовать себя вот так?

Переступаю порог. Совершаю словно бы прыжок веры в бездну. И сразу же попадаю в его горячие объятья. А в них больше не страшно.

Струна, натянутая во мне, рвётся. И это хорошо. Это лучшее чувство.

Алан увлекает меня в такой горячий поцелуй, что я не успеваю понять, когда оказываюсь, хоть и всё ещё в его руках, но уже на кровати. Каждая клеточка моего тела тянется к нему, хочет слиться в одно целое. Прильнуть, почувствовать все изгибы его горячего, мускулистого тела. Самое главное – коснуться сердцем сердца, задержать дыхание и погрузиться в горячий, обволакивающий мир чувств на грани с сумасшествием, разделить остатки воздуха на двоих, умереть и переродиться во что-то новое…

Мы больше не те, кем были ещё прошлой ночью.

Мы муж и жена. Два тела, но одно сердце и одна душа.

Алан горячо шепчет на ухо то, что даже меня заставляет покраснеть до предела. Он целует в шею, не боясь оставлять порочные следы, раздевает с умеренным нетерпением, зная, что у него впереди целая жизнь, но всё же торопясь получить весь без остатка свой долгожданный трофей.

Свою своенравную, неудавшуюся наложницу, но вместе с тем и вполне удачную, ласковую жену.

Я до дрожи хочу сделать с ним всё, что только может делать женщина в постели с мужчиной…

Но под его обжигающим напором могу только постанывать, цепляться за сильные плечи, прогибаться в спине, метаться в поисках любимых, таких желанных губ…

В какие-то мгновения кажется, что я умру без его поцелуя, что моё сердце просто не выдержит этой томительной муки.

Он избавляется от платья, окидывает тёмным взглядом моё тело, доведённое до предела, дрожащее от каждого прикосновения, собственнически оглаживает грудь и живот, спускается ниже и шепчет хрипло:

– Моё сокровище… Моя эрилэ… Любимая…

Нежности в нём столько же, сколько и пылкой, нетерпеливой страсти. Мы оба остаёмся без одежды, ничего больше не мешает, я чувствую его полностью так же, как и он меня. В первые мгновения это так же больно, как и прекрасно.

В эту ночь я отдаю ему себя полностью. А сама только цепляюсь за него, царапая спину ногтями и постанывая до хрипоты. Всхлипывания, стоны, влажные поцелуи, пугающая совместимость…

Чувства захлёстывают меня волной, я тону в океане любви. И не различаю уже ничего, кроме ритмичных ударов сердца…

Они слились вместе с дыханием и уверенными движениями Алана…

В эту ночь удовольствие переливается через край, заставляет меня десятки раз вылетать из тела, чтобы, вернувшись в него, всё повторялось снова и снова…