Текст книги "Огонь желаний"

Автор книги: Эва Киншоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Но утром Филипп не стал ничего объяснять. Он даже не упомянул о Ленгли. Зато предупредил, что вернется на следующий день к вечеру. Сказал, что нашел замену Джун, и, наконец, поинтересовался:

– Как поживаешь?

– Прекрасно! Просто замечательно! – поспешила уверить Эми.

– Хорошо. Значит, все в порядке?

– Абсолютно!

– Ну что же, увидимся завтра! – И повесил трубку.

Прошло несколько секунд, прежде чем Эми сделала то же самое и тут же сказала себе: я в этом не уверена, Филипп Старк. Потому что не могу больше жить с мыслью, что ты.., и Анна...

Двумя днями позже Эми сидела в кабинете матери Анабеллы в монастырской школе. Знакомая до мельчайших подробностей комната совершенно не изменилась с того дня, как Эми покинула это заведение.

– Спасибо вам, матушка, за то, что согласились принять меня. Мне очень нужен ваш совет. Боюсь, я оказалась в сложной ситуации и не вижу никакого выхода.

Комната не изменилась, но волосы матери Анабеллы совершенно побелели, на лице стало больше морщин. В остальном она осталась прежней – такая же высокая, стройная. На Эми смотрели те же проницательные голубые глаза.

– Ну, наконец-то я узнала о твоем замужестве. Рада, что все так сложилось, и желаю счастья.

Эми вздохнула.

– В том-то и дело, что все не совсем так. Ведь я вышла замуж за злейшего врага, по крайней мере так я считала раньше. И стала его женой случайно, а точнее – по обстоятельствам. Но потом влюбилась в него и поняла, что на самом деле всю жизнь его любила... Но он был влюблен в другую, а она по ряду причин вышла замуж не за него. Несколько недель назад ее муж чуть не умер, и если бы так случилось... У меня из головы это не выходит. Вы понимаете, если бы он умер, мой супруг снова мог бы быть вместе с той женщиной. Если бы не я...

– Дитя мое, – начала мать Анабелла, но Эми прервала женщину.

– Я больше не дитя, – сказала она с нажимом, и ее глаза сверкнули на побледневшем измученном лице. – Вот и он так относится ко мне, но я уже взрослая женщина. Единственное, чего мне не хватает, так это ребенка.

– И ты думаешь, что этого достаточно? – спокойно поинтересовалась женщина. Эми в недоумении уставилась на нее.

– Что вы имеете в виду?

– Не я, Эми. Ведь это ты приехала ко мне со своими проблемами.

– Наверное, я была плохой ученицей, доставлявшей одни заботы. Представляю, как вы проклинали судьбу, пославшую вам такое испытание в моем лице.

– Что ты, Эми, я всегда тебя высоко ценила.

– Да? – удивилась Эми, устремив широко раскрытые глаза на бывшую воспитательницу.

– Скажу тебе даже больше, – продолжала мать Анабелла спокойным, ровным голосом. – Несмотря на наши частые стычки, я надеялась, что ты прислушиваешься ко мне, хоть и считала мои воспитательные методы слишком строгими.

– Да, так оно и было, – хриплым голосом подтвердила Эми. – Именно поэтому я здесь, но...

– Очень хорошо. А теперь давай разберемся во всем не спеша, шаг за шагом, моя дорогая. И я вовсе не считаю тебя ребенком.

Эми еще раз пришлось рассказать свою историю, мать Анабелла внимательно выслушала, а затем заговорила, но совсем не о том, чего ждала от нее Эми.

– Ты меня удивляешь, дорогая. Я представляла, что у тебя больше силы воли.

– Вы хотите сказать... – удивилась Эми.

– Я хочу спросить: если ты действительно любишь этого мужчину, почему постоянно воюешь с ним?

Эми от неожиданности даже рассмеялась, но совсем не радостным смехом.

– Забавно, – начала она оправдываться, – я приехала сюда совсем с другой целью – мне хотелось обсудить с вами, в чем смысл брака, а не мое поведение.

– Ну, не думаю, что можно обсуждать одно, не касаясь другого.

Эми задумалась, словно что-то припоминая, потом с горечью призналась:

– Но он считает меня ребенком и дает почувствовать это. Существуют определенные отношения между мужчиной и женщиной, которые трудно понять и объяснить...

– Особенно женщине, которая лишена жизненного опыта, – продолжила мать Анабелла. – Я верю тебе, Эми, но не убеждена, что эти отношения меняют обычную мораль или принципы. Или именно они стали причиной твоего бегства? Между прочим, муж знает, где ты сейчас?

– Нет, – растерянно ответила Эми. – И что вы думаете обо всем, что я вам рассказала?

– Ты женщина, у которой еще нет ребенка, но, насколько я поняла, ты любишь мужа, готова отдать ему всю себя, хотя и говоришь, что он решил использовать ваш брак в корыстных целях. В чем же его корысть? Только в одном – теперь он может появляться в обществе с молодой, привлекательной женщиной, согласившейся стать его женой.

– Я знаю, но это не совсем.., не совсем так. Да, я уважаю его так же безоглядно... – Эми запнулась.

– Значит, ты простила ему то, что он женился на тебе по каким-то своим соображениям, да? – Глаза матери Анабеллы укоризненно сверкнули.

Эми неуверенно кивнула и продолжила свою исповедь.

– У меня был и другой выбор, но я сделала именно этот. К сожалению, не знала, что он любит другую женщину, и не представляла, каково жить с мыслью о том, что у тебя есть соперница.

– Ну, ты так долго не продержишься, – огорчилась сердобольная воспитательница.

– Да, – едва сдерживая слезы, выдавила из себя Эми.

– Тогда спрошу тебя вот о чем: как муж к тебе относится? Вне зависимости от того, что не любит тебя так, как ты его.

– Очень хорошо. Не стану отрицать, что по-своему он любит меня, сказала Эми с улыбкой. – Думаю, даже если он вообще не будет меня замечать, я и тогда не подумаю, что Филипп унижает меня намеренно. Однако... – Она остановилась. – Меня угнетает и оскорбляет то, что муж не считает меня своим.., другом, а ее.., считает.

– А почему бы не сделать так, чтобы он изменил свое отношение к тебе? – спросила мать Анабелла. – Мужчины, – уверенно продолжала она, – способны меняться, они существа уступчивые, если умны. Да и не только мужчины – мы и сами не хуже.

Эми помолчала, затем, явно уходя от ответа, спросила:

– Могу я остаться здесь ненадолго?

– Конечно, но, по-моему, тебе следует хотя бы позвонить мужу, если ты сбежала без предупреждения. Ведь он не знает, где тебя искать.

– Вы так думаете?

– А ты думаешь по-другому? Разве не похоже это на трусость скрываться от него и дальше?

– Да.., согласна...

Но дальнейшие события внесли существенные поправки в рассуждения и намерения женщин: ранним утром следующего дня Филипп сам постучался в двери школы.

Поместив Эми в маленькую комнатку для гостей, мать Анабелла решила не отлучаться надолго, чтобы бывшая ее ученица, вконец измученная горькими мыслями, не оставалась одна. Воспитательница позаботилась, чтобы Эми пригласили на теннисный корт, потом ее попросили сыграть на рояле – она сидела за этим инструментом много лет назад. Эми окунулась в прошлое, но оно только подчеркивало, какой непростой стала ее нынешняя жизнь. Забраться бы сейчас в какое-нибудь укромное местечко, скрыться от всех и хорошо подумать обо всем наболевшем в душе. Эми нашла тенистый уголок, где в это время не было воспитанниц. Садик находился прямо под окнами кабинета матери Анабеллы, расположенного на первом этаже здания.

Подставив лицо еще не жаркому утреннему солнцу, она закрыла глаза и тут же удивленно открыла их: до нее донесся звук голоса, который нельзя спутать ни с каким другим.

– Здравствуйте, мать Анабелла. Я – Филипп Старк. Приехал, чтобы узнать, не слышали ли вы что-нибудь о моей жене, вашей бывшей воспитаннице из Далкейта. А может, вы ее видели?

Эми напряженно замерла.

– О! Мистер Старк? Какое совпадение! Я искала возможность поговорить с вами. Пожалуйста, садитесь.

До Эми долетел звук пододвигаемого стула.

– А теперь, – заговорила мать Анабелла, и этот знакомый голос пронял Эми насквозь, – не будете ли так любезны объяснить, почему вы принудили выйти замуж за вас такую юную неискушенную девушку? Ведь это был брак по расчету! Я даже не знаю, как вас после этого называть.

У Эми перехватило дыхание.

– Это она вам сказала, мать Анабелла? – Металл в голосе Филиппа звучал не в меньшей мере, чем в голосе его собеседницы.

– Нет. Это не совсем то, что она мне сказала. Эми восхищается вами, уважает и любит вас. Причем так сильно, что готова даже уйти, только бы вы и другая женщина снова могли быть счастливы вместе. – Мать Анабелла излагала все это ровным, ледяным тоном. – Ну так что? Я жду ответа, мистер Старк.

– Мадам, – послышался твердый голос Филиппа. – У меня нет ни малейшего намерения быть счастливым ни с кем, кроме Эми. Поэтому...

– Но как же случилось, что Эми этого не чувствует? – нетерпеливо перебила она его. – Почему эта чудесная девочка, такая целеустремленная, сильная духом, хотя и очень одинокая, способная принести счастье хорошему человеку, сейчас напоминает вырванный с корнем цветок? Ответьте мне, мистер Старк! Почему?

Эми прижала к лицу ладони и готова была зарыдать.

– Послушайте, мать Анабелла, не лучше ли просто сказать, где она, прохрипел Филипп. – Пусть вас это не удивляет, но Эми и ее благополучие заботят меня не меньше, чем вас.

– В таком случае вы очень странно это доказываете.

– А вы считаете, было бы лучше оставить ее одну после смерти отца, мэм?

Последовала пауза. Напряжение, царившее в кабинете, где шел разговор, не отпускало и Эми. Она подняла голову и ждала, что будет дальше.

– И все-таки почему вы тогда на ней женились? – Эми услышала, как смягчился голос ее наставницы.

– Хорошо, скажу. У меня и мысли не было прибегать к браку в каких-то корыстных целях, если вы это хотите знать. Интересы Эми для меня самое главное. Попробуйте понять, – с легкой иронией продолжал он. – С самого начала я чувствовал не только невинную прелесть девушки, но и беззащитность. Когда умер отец Эми, к ее одиночеству добавилось бремя огромного долга и много других забот. Напоминаю, мать Анабелла, я знаю Эми дольше, чем вы, и имею представление, какой она сложный человек.

– А другое вы понимаете? В состоянии ли сделать Эми счастливой, мистер Старк? Надеюсь, об этом вы думали?

Эми сжала руки так, что они побелели.

– Ну, все покажет будущее. – не сдавался Филипп. – И это вовсе не значит, что я откажусь от попыток сделать ее счастливой. Итак, Эми здесь?

Какое-то время из кабинета не доносилось ни звука, а затем послышался голос матери Анабеллы.

– Да, здесь. – Она снова немного помолчала. – И если я не правильно все поняла, мистер Старк, то прошу прощения. Но должна посоветовать вам как старшая: выбросьте из головы все мысли о прежней любовнице, поскольку теперь вы несете ответственность за Эми. Надеюсь, вы меня правильно поняли?

– И понял, и согласен с вами, мать Анабелла. Волею судьбы я взял на себя эту ответственность, сознаю ее, и вы можете не беспокоиться. Хорошо, что мы поняли друг друга.

Эми больше не могла сидеть на месте. Она ринулась в свою комнату и начала судорожно собирать вещи. Но было уже поздно. В дверь постучали, и на пороге возникла мать Анабелла. За ее спиной стоял Филипп.

– Эми, что ты тут делаешь?

Бросив из-под ресниц короткий взгляд на мужа, Эми поразилась – таким усталым и бледным она его не видела.

– Собираю вещи. Привет, Филипп. Не ожидала увидеть тебя здесь. Зачем ты приехал? – на одном дыхании выпалила она и в волнении присела на кровать. – А теперь слушайте. Так получилось, что я совершенно случайно услышала ваш разговор и хочу кое-что сказать. Спасибо, мать Анабелла, что вы так трогательно защищали меня, но я совсем не тот вырванный с корнем цветок, каким вы меня обрисовали, и...

– Эми! – Воспитательница не скрывала своего недовольства.

– Я не виновата! Я искала место, где могла побыть одна, забрела в садик и сидела на скамейке под окнами вашей комнаты. Хотела подумать о своей жизни, о том, как быть дальше. – Эми наконец подняла глаза на мужа. И тебе спасибо, Филипп. Ответственность за другого человека – тяжелая ноша. Но еще тяжелее выбросить из памяти того, кто тебе дорог. Вряд ли можно совместить и ношу, и память...

– Мать Анабелла, – тихо сказал Филипп, но в голосе его прозвучала твердость, – не разрешите мне самому все уладить?

Монахиня помедлила и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

– Филипп, – начала Эми, – не думай...

– А я и не думаю.

– Ты же не знаешь, что я собираюсь сказать тебе! – возмутилась Эми. Неужели тебе кажется, что после всего услышанного я захочу вернуться к тебе? – Эми затаила дыхание и, не дождавшись ответа, спросила:

– А кстати, как ты нашел меня так быстро?

– Я вспомнил, ты когда-то упоминала о матери Анабелле, и решил проверить, не поехала ли ты к ней. Но почему ты расстроена? – спросил он.

– Почему? Я почувствовала себя школьницей, словно никогда и не покидала этого заведения.

Она метнула на мужа негодующий взгляд.

– Тем не менее многое из того, что ты сегодня услышала, – правда, Эми.

Жена отвернулась, взяла блузку, сложила ее и начала укладывать в чемодан.

– Знаю, я слишком хорошо это знаю, – неожиданно сказала она. – Это одна из причин, почему я вышла замуж за тебя, – я не знала, куда мне деваться, на что дальше жить. И теперь посмотри, что в итоге получилось: я снова здесь, – произнесла она горько.

Он улыбнулся.

– С двумя людьми, которые по-настоящему любят тебя и получают за это удар за ударом.

– Мать Анабелла не получает! – затрясла головой Эми.

– Да она приготовилась растерзать меня, когда увидела.

– Возможно, но это ничего не меняет.

– Для меня тоже. Главное то, что я вернулся домой и увидел – тебя нет, ты исчезла.

– Что ты хочешь этим сказать? – возмутилась Эми, и сердце ее бешено застучало. – Я исчезла? Я видела тебя и Анну в газете, вы нежно держались за руки. В любом случае, с того момента как заболел Роджер, все изменилось, и меня не оставляет мысль, что бы произошло, если бы он умер. Ведь ты единственный, к кому она обратилась за помощью. И еще, – голос ее дрогнул, – сегодня утром ты говорил о своей ответственности и обязательствах передо мной, будто я не твоя жена, а человек, которого ты взялся опекать. Как мне после этого поверить, что я как женщина что-то для тебя значу, Филипп?

– Нет, ты все поняла не так. Позволь, я тебе объясню. Это недоразумение, и я должен его исправить.

– Но как? – воскликнула она. Филипп сморщился.

– Прошу тебя, ради Бога, только не здесь. Ты поедешь со мной сейчас, Эми?

– Зачем? – Она замолчала, смахнув со щеки слезу. – Неужели ты думаешь, что я не пойму тебя здесь?

– И все-таки я хочу говорить с тобой дома. Если не поверишь мне, обещаю привезти тебя к матери Анабелле.

Эми медлила.

– Будь по-твоему, – с потерянным видом согласилась она, – но учти, я не марионетка и не вырванный с корнем цветок.

Муж не отозвался, а просто смотрел на нее. Хотела бы она знать, что он видит перед собой. Глаза у нее были мокрые, под ними залегли темные круги, особенно заметные на молодом лице. Филипп повел плечами, словно сбрасывая с них незримую тяжесть.

– Марионеткой ты никогда не была, Эми. Кстати, не позавтракаем ли мы, сейчас самое время?

– Ничего не выйдет, поскольку ты здесь не живешь, а я уже завтракала, – сказала она, неожиданно улыбнувшись, и смахнула еще одну слезинку.

– Тогда кофе, – предложил он.

– Хорошо, но... – Эми сделала жест, показывающий, что она не в состоянии сейчас ничем заниматься.

– Давай я сам сварю, – предложил Филипп, и в его голосе послышались смешливые нотки.

Эми согласно кивнула головой.

Глава 10

Филипп привез ее на машине в Сидней и выбрал ресторан с большой открытой верандой, откуда как на ладони была видна гавань. У причала стояло несколько кораблей, морская вода плескалась у их бортов, сверкая на солнце всеми цветами радуги. Филипп ушел в зал, чтобы сделать заказ.

Эми это обрадовало – у нее появилась возможность привести в порядок свои чувства. Пусть бы он подольше не возвращался! Но муж уже показался на веранде – за ним официант нес апельсиновый сок, кофейник с дымящимся ароматным кофе, две порции вафель в сиропе и мороженое.

– О Господи! Да мы не сможем все это съесть! – вырвалось у Эми.

– Попытаемся, – пробормотал Филипп, усаживаясь напротив. – Отнесись к этому как к неизбежной необходимости, я так всегда делаю.

Какое-то время они молча ели, пока муж не отодвинул свою вазочку для мороженого и не налил кофе.

– Эми...

– Филипп...

Сказали они это одновременно. Легко улыбнувшись, Филипп произнес:

– Хорошо, твоя очередь, уступаю.

– Нет, начинай ты.

– Ладно, скажу прежде всего об Анне. Здесь ты во многом права. Когда она ушла от меня и стала женой Роджера, что-то вроде ревности или злости овладело мной, и я поклялся, что никогда не прощу ни ее, ни его. – Филипп поднял глаза и внимательно посмотрел на жену. – Но я солгал бы, если бы сказал, что мне было все равно, на ком жениться после того, как ушла Анна.

Эми почувствовала желание закрыть глаза и отключиться, но она заставила себя слушать.

– Продолжай, – сказала она едва слышно, сделав глоток кофе.

– Сегодня утром ты уже об этом слышала – я имею в виду наш разговор в кабинете матери Анабеллы. Я сказал правду: меня действительно беспокоила твоя будущая жизнь, а не только Далкейт. Мне не нужно было объяснять, что такое для тебя отцовское поместье, и я принял близко к сердцу твои заботы. К сожалению. – Он замолчал и уставился в одну точку. Затем перевел взгляд своих серых глаз на Эми и словно набрался решимости:

– Некоторые события произошли столь неожиданно, как ты знаешь, и тогда, когда я еще любил Анну больше, чем тебя. И когда ты согласилась, у меня было такое ощущение, что я отомстил наконец. Нечто вроде реванша за все мои поражения и страдания...

– Продолжай, – попросила она.

– Но тут... – Он остановился и взглянул на Эми, на ее белое как полотно лицо. – Когда я это осознал, очень быстро чувство мести растаяло, сменилось угрызениями совести. И когда ты предложила сделать наш брак настоящим, я согласился.

– Да, я хотела, чтобы ты сделал это, – негромко проговорила она, пряча от смущения глаза. – И ты.., ну, ты помнишь ту ночь...

– Эми, не вини себя за нее, вини меня, – виновато сказал он.

– Но почему же ты не сделал этого? – удивленно спросила она. Их глаза встретились.

– Потому что я понял: я не хочу этого по-настоящему.

– И ты решил убедить себя в том, что на самом деле хочешь, да?

– Нет, убеждать себя не пришлось, я действительно этого захотел.

– Но почему? – Эми удивленно уставилась на Филиппа.

– Потому что это должно быть жизненной потребностью, нормой любого нормального брака.

– Другими словами, потому что ты мужчина, а не монах какой-нибудь?

Его губы искривились в усмешке.

– Ты мне это раньше говорила. Дело не во мне, дело в тебе. Все это из-за тебя. Ты удивила меня во всем, включая и интимные стороны нашей жизни. Причина здесь.

– Не хочешь ли сказать, что начал влюбляться в меня? Только так и следует понимать твое объяснение, – с улыбкой заметила Эми.

– Ты попала точно в цель, – согласился он.

– Даже не знаю, смогу ли поверить тебе...

– Очень прошу, постарайся сделать это.

– Но послушай, – начала она возбужденно, – ведь ничего не изменилось, ты же не перестал смотреть на меня, как на ребенка, правда? Помнишь, что случилось той ночью?

– Хорошо, давай так: почему ты решила, что я перестал относиться к тебе как к женщине?

Эми откинулась на спинку стула и почувствовала, как краска начала заливать ей лицо. Она не сразу смогла собраться с мыслями.

– Ладно, но это же не исключает Анну? Я имею в виду совсем недавние события. Помню, как вы с Роджером смотрели друг на друга во время торгов. И не кобыла была причиной вашей враждебности, а Анна.

– Эми, в одну секунду я не мог вычеркнуть ее из памяти. – Филипп неожиданно взял руки жены в свои. – И дело, наверное, не только в привычке. К ней добавилось совсем иное чувство – угрызения совести. Когда они с Роджером прилетели в Ривербенд взглянуть на лошадь, Анна многое поняла она увидела нас вместе, почувствовала, как изменилось мое отношение к ней, словом, поняла все без объяснений. Так что я не потерял, а выиграл, имея рядом молодую, прелестную женщину. Я словно стукнул ее по голове, и удар этот был неожиданным.

– Ты рассказал ей все как есть? – не сдержала любопытства Эми. Сказал о ее влиянии на наши с тобой взаимоотношения?

– Да, но только после того, как Роджер чуть не умер.

– Но ты знал, что ей будет больно?

– Да, догадывался. – И голос, и глаза Филиппа не скрывали его усталости. – Я признался Анне, что желание отомстить ей, появившееся после ее ухода к Роджеру, обернулось вдруг муками совести, когда стало реальностью. Да, ты не ошиблась, почувствовав вражду между мной и Роджером. Именно вражда толкнула его на этот демонстративный шаг с покупкой кобылы. А я, дурак, радовался, узнав, какую сумму он выложил на торгах, только бы показать, что может купить все, что пожелает.

– О! – Эми затаила дыхание. – Но ты все еще небезразличен к ней... Конечно, Анну Ленгли трудно ненавидеть... – беспомощно забормотала Эми. – И она обратилась к тебе.., да?

– Она не обращалась... – досадливо отмахнулся Филипп. – Это сделала Джун, и без ведома Анны. Очередная сумасбродная идея моей дорогой помощницы. Сама Анна оторопела, увидев меня в госпитале. Она ведь чувствует свою вину и переживает, что сердечный приступ у Роджера случился из-за нее.

– Тогда почему же ты оставался с ней почти целый день, если это так? продолжала допытываться Эми.

– Я остался по единственной причине – Анна оказалась очень одинокой в своем горе. Мог ли я ее бросить в таком состоянии, уйти в сторону и делать вид, что все это меня не касается? – Он помолчал. – Представь, насколько ей сейчас плохо. В этой ситуации прошлое, о котором знал Роджер, приобретало еще более мрачную окраску. Может быть, в Ривербенд он повез ее затем, чтобы посмотреть, как она поведет себя при встрече со мной. Но это мое предположение. Абсолютно уверен только в одном: покупка лошади по баснословно высокой цене была чем-то вроде ответного удара, который он нанес мне. Не исключено, этим он пытался что-то доказать и Анне.

– Да, теперь я понимаю, все понимаю, – пробормотала Эми. – Значит, дети Роджера говорили правду? – Глядя на Филиппа долгим взглядом, Эми удивленно приоткрыла рот.

– Да, частично они правы, – мрачно кивнул Филипп. – Но они не знают, как все изменилось. И в моем отношении к Анне, и в ее отношении к собственному мужу. Испытывая к ней только симпатию, я никогда снова не полюблю ее. Инфаркт Роджера был шоком для Анны и показал ей, что она любит мужа. В жизни так нередко бывает.

Эми сидела, уставившись раздумчивым взглядом в лицо Филиппа, и, не удержавшись, спросила:

– И ты в это сам веришь?

– Да, верю, потому что видел все сам, когда отправился в госпиталь к Роджеру. Мы с Анной решили рассказать ему все, зная, что кризис миновал и ему стало лучше. В день моего приезда в Сидней Анна была в полном отчаянии и попросила принять участие в этом тяжелом разговоре. Мне кажется, мы все смогли объяснить Роджеру, и он успокоился. Газетчики делали снимок, когда мы уходили из госпиталя. Они ухватили именно тот момент, когда Анна оступилась и я поддержал ее, иначе бы она упала. Эту фотографию в газете ты и видела. Мери сказала мне, как снимок тебя расстроил. Но мы с Анной расстались сразу же, как только вышли из госпиталя.

– Значит, ты предполагал, что она чувствовала после инфаркта у Роджера?

– Да.

– Но почему ты не сказал мне? – прошептала Эми. – Ты все рассказал Роджеру и ничего не сказал мне!

– Эми! Вернувшись из Сиднея, я ничего не хотел так сильно, как поговорить обо всем с тобой. Но... – он сделал паузу и посмотрел ей в глаза, – ты ушла из дома, дав понять, насколько ты от всего устала и насколько сильно в тебе желание ничего больше не слышать об Анне. Я увидел, что опоздал с объяснениями, понял, что потерял тебя и во всем виноват сам.

Вел себя как последний дурак. И ты была права, покинув меня после всего того, что я сделал и чего не сделал. Я оказался словно в аду, почувствовав, как ты отдаляешься от меня. В присутствии Энди Берка ты оживала, начинала смеяться, становилась прежней – прекрасной, естественной. А он так смотрел на тебя – влюбленно, зачарованно. Вот и подумал: что же я делаю? Почему отнимаю тебя у кого-то, кто моложе меня, без моих сложностей и увлечений прошлого? Разве...

– Филипп, – неожиданно перебила его Эми. – Да, я ушла из дома, но не потому, что разлюбила тебя: у меня больше не хватало сил думать о том, что может случиться, если Роджер умрет. Мне самой хотелось умереть, только бы не пережить такого унижения. Вот так. – Она смахнула с глаз непрошеные слезы. – Я тебе не говорила, что Джун подтвердила мои страхи и опасения в тот вечер, на балу.

Теперь Эми рассказала Филиппу обо всем, о всех своих подозрениях. Ведь Джун была уверена, что связь между Анной и Филиппом существует до сих пор.

– А затем снова возникла Джун, она позвонила в то утро... – Эми остановилась, и слезы градом полились из ее глаз.

– Я должен был обо всем догадаться, – мрачно сказал Филипп. – Здесь ты права. Почему я пошел у нее на поводу? А ведь она так ошибалась.

– Но она извинилась передо мной за то, что наговорила раньше. – Эми попыталась защитить Джун.

Муж вопрошающе взглянул на нее.

– Например?

– О Филипп! Не думаю, что сейчас нам следует обсуждать слова Джун.

– Эми! Ты веришь в то, что я сказал сегодня утром?

– Я... – Она закусила губы и судорожно глотнула воздух, задумавшись вдруг над тем, может ли поверить Филиппу.

– Но есть еще кое-что, о чем бы я хотел тебе сказать, – начал Филипп. – Когда я вернулся в Ривербенд и увидел, что тебя нет, когда я встретился с матерью Арабеллой и готов был возненавидеть ее, потому что она считала себя единственным человеком в мире, кто по-настоящему любит тебя, – я понял, что никогда не отпущу тебя. А если ты будешь счастлива с кем-то другим, с каким-нибудь Энди Берком? Я просто не переживу этого.

Эми обомлела от услышанного и робко заметила:

– Сегодня утром ты скачал, что я могу вернуться, если захочу.

– А ты хочешь? – неуверенно спросил он. – Ты даешь мне еще один шанс я так на это надеюсь. Господи, если бы ты знала, что для меня значишь, какой несчастной и одинокой станет жизнь, если покинешь меня! Все-таки я сумею убедить тебя в том, что мы настоящие муж и жена, две половинки одного целого.

Эми почувствовала, что это говорит сердце Филиппа, это его душа рвется ей навстречу.

– Я хочу, Филипп, я очень хочу поверить тебе, но...

Она не договорила, услышав вдруг шум. Посетители смотрели куда-то вверх, улыбаясь и оживленно жестикулируя. Эми тоже подняла глаза и увидела летящий на небольшой высоте белый самолет. Над фюзеляжем, словно флаг, трепыхалось полотнище, на котором красовалось отчаянное признание, написанное большими буквами:

Я люблю тебя, Эми. Филипп.

Эми обмерла. Глядя на кружащий в небе самолет, не в силах поверить в реальность, она не могла оторвать глаз от необычного послания.

– Это правда, Филипп?

– Я потрачу всю жизнь на то, чтобы доказать это тебе, дорогая.

Муж протянул руки, и Эми оказалась в его объятиях. Люди вокруг перенесли внимание с самолета на обнимающихся. Понять, кто эта пара, не составляло особого труда. Послышались аплодисменты, шумные поздравления. Кругом царило радостное оживление.

– Мне кажется, нам лучше уйти отсюда, – шепнул Филипп.

– Пожалуй, да, – согласилась Эми и добавила:

– Неужели это снова попадет в газеты?

– Несомненно, – рассмеялся Филипп. – Это будет прекрасный для нас день. Пусть мать Анабелла и все наши знакомые прочтут об этом.

– Как ты все устроил? – спросила Эми, когда они остались наедине.

– У меня есть друг, а у него собственный самолет. Он инструктор пилотажа, любит праздники с участием авиации. Когда я вышел сделать заказ, то быстренько ему позвонил. Мы давно обо всем договорились. Осталось лишь уточнить время и место полета.

– Надо бы связаться с матерью Анабеллой, – сказала Эми задумчиво. Знаешь, для меня оказался полной неожиданностью ваш утренний разговор. Я слышала, как она на тебя нападает. А мне давала совсем другие советы: если ты действительно любишь, то должна бороться за любимого.

– Правда?

Эми изобразила обиженную гримасу.

– Ты сомневаешься в моей любви, Филипп? У нее перехватило дыхание – с такой силой он обнял ее.

– Извини, каким немыслимым дураком я был, страшно представить.

– Может быть, может быть. А не убедиться ли нам в том, что ты не прав? – игриво поинтересовалась она. – Существует только один способ избавиться от такого плохого мнения о себе.

Он поднял голову, и Эми увидела в любимых глазах море нескрываемой страсти.

– Звучит заманчиво. Я умираю от желания немедленно оказаться в нашей спальне.

Сильные, нетерпеливые руки замкнулись у Эми за спиной...

В этот день супруги не покидали спальни, не отрывались друг от друга. Только один раз Филипп вышел в гостиную, чтобы позвонить. Эми поинтересовалась, кому он звонил, но муж попросил ее набраться терпения. Ждать пришлось недолго – через полчаса в дверь постучали, а еще через минуту Филипп внес в спальню огромную коробку и тоненький конверт.

– Что это? – удивилась Эми.

– Открой, только сначала коробку. Жена подняла крышку и увидела.., бикини. Как оказалось потом – целых две дюжины.

Эми с удивлением уставилась на этот разноцветный ворох легкомысленных туалетов и перевела взгляд на Филиппа.

– А здесь что? – указала она на конверт.

– Сейшельские острова! – торжественно объявил Филипп.

Эми бросилась мужу на шею. Кажется, он никогда не видел у жены таких глаз – они были полны непередаваемой радости и благодарности.

– Филипп!

– Ты хочешь что-то сказать? Мы уже пропустили теплоход "Куэл", но сможем нагнать его в Сингапуре. А затем будут Сейшельские острова, Момбаса, Дурбан, Кейптаун – тебе понадобится множество бикини. – Голос его звучал нежно. – Все позади, не нужно плакать.

– А я и не плачу. То есть плачу, конечно, но только от счастья. Помнишь, я мечтала о том, чтобы в тебе проснулся романтик. Так знай – ты самый прекрасный из всех романтиков в мире!

– Ну, может быть, мое первое романтическое начинание и не оригинально, но я учусь, и усердно. – Долгий поцелуй подтвердил его слова, разжигая новый порыв страсти, охватившей обоих.

– Мне не понадобится столько купальников, – хихикнула Эми, вновь обратив взгляд на коробку с подарками.

– Я заказал их в таком количестве, чтобы ты смогла все перемерить и выбрать то, что понравится. Перемерить с моей помощью, – ухмыльнулся он.

– О! – Эми рассмеялась. Филипп удивленно взглянул на нее.

– Что тебя так развеселило?

– Твоя идея мне очень нравится. Мне уже не терпится приступить к делу.

Она наклонилась и прильнула к губам мужа.

– Спасибо за все! – выдохнула она.

– Эми!

Филипп поймал ее за руку и обнял.

– Господи, каким виноватым я чувствую себя перед тобой!

– Перестань, милый, не говори так, иначе я снова начну думать, что...