Текст книги "Почему любовь ранит? Социологическое объяснение"
Автор книги: Ева Иллуз
Жанр:
Психология
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
Ухаживание и сватовство как социальная сеть
Как и другие романы Остин, «Эмма» показывает, что ухаживание являлось процессом, которым руководили родственники и соседи. Смысл здесь не в том, что подобный надзор осуществлялся под их контролем и ограничивал выбор, хотя, очевидно, так и было. Скорее, смысл в том, что ухаживание превратилось в деятельность, где личность женщины самым естественным образом была опутана защитной сетью ее социальных и родственных связей. В процессе ухаживания и сватовства, описанном Остин (и многими другими романистами), тщательно изучается не столько женщина, сколько мужчина. Мужчина совершает свои ухаживания под бдительными взглядами окружающих и, следовательно, оказывается рядом с женщиной «посредством» разнообразных социальных отношений. Как отмечает литературный критик Джеймс Вуд, в «Разуме и чувстве» нам говорят, что Элинор «решила не только выяснить все подробности его [Уиллоби] характера, какие только могут дать ей собственная ее наблюдательность и сведения, полученные от других, а также проследить за его поведением по отношению к ее сестре…»[50]50
Вуд Дж. Внутренний мир Мистера Шепарда // London Review of Books. 26(21). 2004, С. 41–43 [Wood J. Inside Mr Shepherd // London Review of Books. 26(21). 2004. P. 41–43].
[Закрыть] Знать человека – часто означало видеть его глазами других. Молли Дорси Сэн-форд, проживавшая на границе в Колорадо, писала в своем дневнике в 1860 г.: «Бабуля вбила себе в голову, что он мой возлюбленный, и… я и сама в это поверила. Я узнала сегодня, когда он пришел, a я так долго его не видела, что он многое значит для меня»[51]51
Сэнфорд М. Д. Молли: Дневник Молли Дорси Сэнфорд в Небраске и на Территории Колорадо. Lincoln: University of Nebraska Press, 2003. С. 57 [Sanford M. D. Mollie: The Journal of Mollie Dorsey Sanford in Nebraska and Colorado Territories, 1857–1866. Lincoln: University of Nebraska Press, 2003. P. 57].
[Закрыть]. Любовь стала для Молли откровением благодаря ее бабушке; и такое откровение обусловлено тем, что возлюбленный стал частью ее повседневной жизни и ее отношений с семьей. Подобное глубокое знание потенциального супруга было необходимо для того, чтобы обрести уверенность в социальной и психологической совместимости двух людей. Например, в «Доводах рассудка» Энн Эллиот находится под сильным влиянием Леди Рассел, которая считает ее первую настоящую (и единственную) любовь, капитана Уэнтуорта, неподходящим. Наша современная сентиментальность может только посочувствовать тому, что эта отрицательная оценка заставила Энн отказаться от объекта своей любви. Но если взглянуть с другой токи зрения, Леди Рассел хотела лишь защитить Энн, поскольку надежная защита личности молодой девушки была заложена в самой сути родственных отношений. И, действительно, Остин демонстрирует нам ограниченность этой системы, предполагая, что социальная среда Энн не способна отличить социальный статус от внутренней ценности. Тем не менее Энн и читатель обретают уверенность в своих суждениях о Уэнтуорте только благодаря тому, что у них было много возможностей удостовериться в них. Безусловно, ухаживание и сватовство как в Англии, так и в Соединенных Штатах часто влекли за собой процесс проверки притязаний и рекомендаций поклонников. «[Ухаживание] было игрой, полной обмана, коварства и обольщения. И, разумеется, необходимо было раскрыть этот обман и убедиться, что “другой” действительно является тем человеком, который на многие годы останется самым близким другом»[52]52
Макфарлейн А. Брак и любовь в Англии: Продолжение рода, 1300–1840. Oxford: Basil Blackwell, 1986. С. 294 [MacFarlane A. Marriage and Love in England: Modes of Reproduction, 1300–1840. Oxford: Basil Blackwell, 1986. P. 294].
[Закрыть].
Такой тщательный мониторинг проиллюстрирован методами, с помощью которых потенциальные родственники очередного поклонника проводили проверку его репутации. Например, прежде чем снискать благосклонность Оливии Лэнгдон и сделать ей предложение, Сэмюэл Клеменс (известный нам как Марк Твен) должен был по требованию ее семьи предоставить рекомендательные письма, подтверждающие его надежность. После того, как все завершилось, Клеменс мог смело сказать:
Думаю, все мои рекомендации говорят о том, что я никогда не делал ничего плохого, подлого или преступного. Что двери, открытые для меня семь лет назад, остаются открытыми и по сей день; что все друзья, которых я обрел за семь лет, все еще являются моими друзьями; что я всегда могу вернуться туда, где я бывал раньше, не скрываясь, с высоко поднятой головой[53]53
Харрис С. Сватовство Оливии Лэнгддон и Марка Твена. Cambidge: Cambridge University Press, 1996. С. 72 [Harris S. The Courtship of Olivia Langdon and Mark Twain. Cambidge: Cambridge University Press, 1996. P. 72].
[Закрыть].
Этот пример показывает нам, что в процессе ухаживания и сватовства личность женщины была скована узами тесных родственных связей, игравших активную роль в процессе оценки потенциального жениха и создании с ним супружеских отношений. Поскольку в решении этой социальной задачи участвовали многие из окружения женщины, ее мнение полностью отражало их умозаключения и ее чувства по отношению к мужчине формировались исходя из мнения окружающих о нем. Переплетение эмоций и здравого смысла, сокровенных чувств и коллективных суждений подразумевало, что, любя кого-то и, в конечном счете, принимая решение о возможном супружестве, каждый неизменно погружался во вселенную нравственных норм и табу, существовавших в обществе, и романтическая связь оказывалась затянутой в пучину обязательств перед другими. Мужчины и женщины не принадлежали самим себе, их сознание находилось под властью хранителей моральных и социальных норм[54]54
Это относится и к беднейшим слоям населения, которые не владели землей или владели ее малым количеством для брачного обмена. Действительно, в своем исследовании лечения различных форм стрессовых переживаний врач / астролог начала XVII в. Майкл Макдональд предполагает, что послушание родителям и стандартам сообщества, даже если не всегда соблюдалось на практике, всегда подразумевалось или выдвигалось на передний план при решении молодых людей вступить в брак. См.: Макдональд М. Мистический бедлам: Безумие, беспокойство и исцеление в Англии семнадцатого века. Cambridge: Cambridge University Press, 1983. С. 96–97 [MacDonald M. Mystical Bedlam: Madness, Anxiety, and Healing in Seventeenth-Century England. Cambridge: Cambridge University Press, 1983. P. 96–97].
[Закрыть]. Такое положение дел существовало вплоть до XIX в.
Общепризнанные и негласные правила
Ухаживание в мире Остин регулируется мириадами скрытых правил. Люди, далекие от социологии, склонны рассматривать правила как ограничения. Но для социологов правила также являются благоприятной средой, в которой субъекты взаимодействуют друг с другом, строят планы относительно друг друга и, преодолевая трудности, ищут пути соприкосновения[55]55
Гидденс А. Построение общества: Основные принципы структурирования. Cambridge: Polity Press, 1986 [Giddens A. The Constitution of Society: Outline of the Theory of Structuration. Cambridge: Polity Press, 1986].
[Закрыть]. Ритуалы – это набор определенных правил для того, чтобы вступить в отношения или выйти из них, они подобны четко налаженному пути, проторенному в дебрях возможностей. Они предвосхищают то, что может и должно произойти дальше[56]56
В своем романе «На берегу» Иэн Макьюэн изображает супружескую пару в первую брачную ночь перед долгожданным и устрашающим половым актом. Эта брачная ночь, закончившаяся полным фиаско (брак оказался незавершенным), и является предлогом для рассказчика размышлять о переходе к «новой» сексуальной морали от пропитанной ритуалами «старой» морали: «Даже когда Эдвард и Флоренс остались одни, они вынуждены были подчиняться тысячам негласных правил. Именно потому, что они были взрослыми, они не могли поступить как дети, не могли отказаться от ужина, к приготовлению которого было приложено столько сил. Ведь столы были уже накрыты». См.: McEwan I. On Chesil Beach. New York: Vintage, 2008. P. 8.
[Закрыть]. Иными словами, ритуалы являются мощным символическим инструментом устранения беспокойств, порождаемых неопределенностью. Таким образом, в XIX в. среди имущих классов существовали если не строго соблюдаемые правила, то, по крайней мере, кодексы и ритуалы поведения, устанавливающие определенную последовательность романтических отношений, которые необходимо было соблюдать для того, чтобы мужчины и женщины оказались достойными друг друга.
Приглашение в гости было одним из таких ритуалов. Пригласить можно было только в дом к девушке (когда она была все еще достаточно молода, чтобы называться девушкой), поэтому мужчине считалось неуместным проявлять инициативу в этой ситуации. Мужчина мог показать девушке, что она ему нравится, но это была «привилегия» девушки – пригласить мужчину ее навестить[57]57
Кунц С. История брака: Победа любви. NY: Viking, 2005. С. 199 [Coontz S. Marriage, a History: From Obedience to Intimacy or How Love Conquered Marriage. New York: Viking, 2005. P. 199].
[Закрыть]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
