Текст книги "Удравшая от оборотня (СИ)"
Автор книги: Ева Горская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
– Нет! – резко оборвал мои предположения Лукрецкий, пока я пыталась сообразить, делала ли что-то против своей воли в последние дни. – Не смей так думать! Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать! Пока на тебе нет моей метки, могу показать, чтобы ты поняла, о чем идет речь, – кивнула. Может, неплохая идея знать, с чем имеешь дело.
– Почему пока? Метка что-то меняет? Кстати, почему ты ее мне не поставил? – чуть обиженно добавила. Мне нравилась мысль привязать этого несносного типа к себе, то, что тем самым он привяжет меня к себе… ну, это уже ничего незначащие тонкости.
Лукрецкий хмыкнул:
– После метки альфа не может влиять на свою пару. Такое равноправие, – он усмехнулся. – Правда, на этом равноправие заканчивается. Среди оборотней царит патриархат. Познакомишься с папочкой, поймешь о чем речь. Он развел целый гарем. Предвосхищая вопросы. Ни одна из его женщин не имеет метки, даже моя мать, являющаяся официальной женой. Он никого не заставляет. Все они сами не против греть его постель, считая это весьма престижным, – поежилась. Не хочу знакомиться с его папой. – Слушаются его, правда, между собой собачатся. Я так понимаю, ты мне разрешишь поставить метку?
– Да.
– Значит, вечером. Есть небольшая особенность. После укуса наступает сильное возбуждение. Я решил, что ты не захочешь ближайшие сутки провести в лесу, совокупляясь, – поежилась.
– Настолько сильное?
– Да, Злата. Сразу после и еще несколько дней либидо будет повышено в несколько раз. Поэтому я предпочел увезти тебя загород, надеясь, что разрешишь мне сделать тебя своей. Побудем вдвоем, узнаем друг друга чуть лучше.
Пока я пыталась осмыслить все изложенное оборотнем, он продолжал говорить:
– Что тебе еще рассказать? Уже упоминал, что мы живем стаями. Каждую стаю возглавляет альфа, у него есть правая рука – бета, с чуть меньшей силой. А еще бывают бесхозные альфы, вроде меня, – хмыкнул. – Я родился в стае, как полагается. Но несколько лет назад мой отец ударился в политику, мы переехали в областную столицу и обосновались там. Стая осталась на Демьяна. Сейчас мой отец имеет загородный дом с обширной территорией. В самом доме живет его семья, но на территории есть несколько коттеджей. Отец забрал с собой несколько оборотней. Преимущественно использует их в качестве охраны. Ну, собственно, двух из них ты видела пару дней назад.
– О-о!
– Такая мини-стая. У меня есть своя комната в особняке, но я предпочитаю городскую квартиру. Она достаточно просторная и почти пустая. Думаю, тебе понравится. Там есть, где разгуляться. Переделать сможешь все по своему вкусу, – щедрое предложение. Мне понравилось, что Влад жил отдельно. Существовать на одной территории с его папочкой мне бы не хотелось. – Мы, конечно, можем переехать, если тебе не понравится. Но я предпочел бы остаться. Там недалеко расположен лес, в котором я иногда бегаю в звериной шкурке, – хмыкнул он.
Глава 10
Я лежала на постели и слушала звук воды, доносящийся из ванной комнаты. Из лукошка на прикроватной тумбочке заманчиво тянуло черникой. Чернику я любила. Как, кажется, успела полюбить мужчину, принесшего ее с очередной ночной прогулки. Не уверена была, что любовь успела зародиться, но вот чувство влюбленности присутствовало однозначно.
Потянулась, прислушиваясь. Влад оказался прав, после того, как он поставил метку, у меня улучшился слух, да, и видеть стала однозначно четче. Кажется, даже начала лучше различать очертания предметов в темноте. В данный момент темно не было, рассвет давно наступил.
Прошла неделя с того момента, как Лукрецкий привез меня на туристическую базу, расположенную на берегу озера и затерянную где-то в лесах. А что, удобно для оборотня. Им требовалось для полноценного отдыха не более пяти-шести часов, вот и использовал Влад оставшееся время для ночных прогулок, не желая тревожить мой сон. Всем хорошо.
День на третий после такого очередного променада он приволок мне первое лукошко с черникой. Где только его нашел? А, вообще, я себе плохо представляла голого и импозантного мужчину, ползающего на карачках в предрассветных сумерках и собирающего для меня ягоды. Я не возражала, пусть ползает, но благодарить не забывала.
– Не спишь? – Влад вышел из небольшой ванной комнаты и вместо того, чтобы нырнуть в постель, наклонился надо мной.
– Ты же знаешь, что нет.
– Знаю, – улыбнулся мой мужчина. – Соскучилась по цивилизации? – оборотень заставил меня отключить мобильный телефон, как только мы приехали на туристическую базу и заселились в небольшой отдельный домик. Сам он проделал тоже самое.
– Нет, – мы договорились, что сегодня после завтрака отправимся в город. Дорога довольно длинная, вернемся уже ближе к вечеру. А Влад хотел еще сегодня перевезти меня с вещами к себе. Впрочем, я не возражала. Мне все нравилось.
– Даже так? – на распев произнес он. Наклонился ниже, опершись руками на постель и коснулся губ.
– Злата! – возмутился Лукрецкий, когда мне захотелось немного похулиганить. Я протянула руку и пощекотала оборотня по животу. Как успела заметить, он не выносил, когда в области талии проводили ногтями. Вместо ожидаемой эротической реакции, я в первый раз получила что-то между возмущение и смехом. Перехватил мою руку, поцеловал в ладошку и все-таки забрался в постель. – Ну, раз не спишь, – протянул он, касаясь губами шеи в области метки. Так начиналась каждая наша любовная игра. Похоже, метка для них значила нечто невообразимое. А, может, мне достался такой метка-извращенец. Мужчине очень нравилось смотреть, ласкать, непроизвольно касаться сгиба плеча и шеи с правой стороны независимо от времени и места.
Вообще, если вернуться на несколько дней назад, странно было вспоминать, насколько трепетно может относиться Лукрецкий к моему малейшему дискомфорту. Нет, мужчина мне попался невероятный. Внимательный любовник, прекрасный слушатель и рассказчик, заботливый, добрый, с отличным чувством юмора… Кажется, я бы могла петь дифирамбы его достоинствам бесконечно. Конечно, минусы у него тоже имелись, но это такая мелочь…
– Тебе будет больно, – сообщил он, когда мы занимались любовью. Ну, естественно, мне должно было стать больно, когда заостренные клыки проткнут кожу. Кстати, клыки мне продемонстрировали заранее. Я в них даже пальцем потыкала. Чуть не поранилась. Впрочем, я за эти дни куда только пальцем не тыкала. При мне Лукрецкий отказывался целиком превращаться, ссылаясь на безопасность. Но в качестве исключения демонстрировал частичную трансформацию. У меня появилась возможность осмотреть и ощупать не только клыки, но и когти. Пообещала себе, что как-нибудь поизвращаюсь. Влад сказал, что травма, полученная в одной ипостаси, проявляется в другой. Мне вот стало интересно, если я покрашу коготь красным лаком, сохранится ли маникюр у человеческой версии. Ну, или наоборот. Когда я рассказала о своих задумках Лукрецкому, он сначала нахмурился, потом рассмеялся и разрешил попробовать.
Только я не думала, что больно станет не в момент укуса, а при слиянии тел. Боль длилась всего лишь несколько мгновений, но я их запомню навсегда. По словам Влада, так происходит единение истинной пары. Пусть так. Но подобного испытывать я больше не хочу никогда.
То, с каким сожалением и нежностью он сцеловывал слезы, пожалуй, тоже сохраню в воспоминаниях до конца жизни. Я привыкла к страсти этого мужчины, а неожиданная нежность стала приятным сюрпризом.
Уже позже мы занимались любовью по-разному. Тягуче медленно, доведя друг друга до невменяемого состояния ожиданием. Иногда быстро и страстно. Мне нравилось, что в постели Влад мог быть разным. Впрочем, это неудивительно, когда у тебя один партнер на всю жизнь. Разнообразие в таком случае замечательно. Не приестся. Не наскучит.
– Я никогда не был так счастлив, – произнес Лукрецкий, накрывая мою руку своей. Улыбнулась, но промолчала. Я тоже никогда прежде не была так счастлива, но не спешила делиться своими чувствами, пусть продолжает завоевывать.
Мы сидели в ожидании завтрака в уютном ресторанчике при туристической базе. Особого выбора, где можно организовать очередной прием пищи, тут не было. То есть, конечно, можно было бы отправиться в город, но мы оба решили, что сбежав из цивилизации, не стоит в нее торопиться. Ко всему прочему, готовили здесь, действительно, неплохо. Пища устраивала даже моего спутника. Оказалось, что оборотни с их улучшенными вкусовыми и обонятельными рецепторами – лучший контроль качества продуктов. В магазин такого отправлять – даже выдумывать причины нет необходимости.
Кстати, о пище… Задний двор каждого из сдаваемых домиков был оборудован площадкой для барбекю. Пару раз Влад радовал меня отменными шашлыками. Даже не хочу знать, где он добывал мясо, предпочитая думать, что приобрел у местных поваров.
– Даже не представлял, что может быть ТАК, – протянул он.
– Как? – хмыкнула.
– Ты не понимаешь, Злата, ты для меня целый мир. Я не могу понять брата, как он оказался способен расстаться со своей парой, – уже знала, что Лукрецкий, который старший брат, что-то такое учудил… или учудила его вынужденная пара, что они должны были расстаться. Мне сложно было вообразить, что могло меня оттолкнуть от мужчины, готового ради меня на все. Конечно, Влад пока ничего такого не сделал, но я чувствовала его трепетное отношение ко мне в каждом взгляде, каждом прикосновении, каждом слове… Неописуемо радовало, что он смотрел только на меня.
На прошедших выходных на туристическую базу приезжала компания бизнесменов с кучкой напыщенных продажных дам. Почему продажных? Ну, по моим подсчетам на каждого мужчину из их компании приходилось от двух до трех леди. Так вот некоторые леди, лишенные внимания, делали недвусмысленные намеки моему спутнику. Спутнику, который ни разу даже оценивающе не взглянул в их сторону. Кстати, одну такую дамочку вовсе пришлось выволакивать из нашей постели. Это даже было смешно.
Обычно наш день начинался с пробуждения и утреннего секса, далее мы шли завтракать. Потом гуляли и развлекались на пляже. Купались, дурачились в воде… Загорать между елок было крайне проблематично. Затем следовал обед, секс и очередная прогулка вплоть до ужина. Никогда прежде мне не приходилось столько ходить.
В субботу мы как обычно после завтрака направились на прогулку вокруг озера. Возвращались уставшие, я уставшая, и довольные. Как только приблизились к нашему домику, Влад изменился в лице и попросил меня подождать на улице. Через минуту раздались отменная ругать и какой-то шум, это Лукрецкий, особо не церемонясь, вытаскивал из нашего домика полуголую сопротивляющуюся особу. До сих пор непонятно, каким образом дама пробралась внутрь, если только не обладала навыками медвежатника. Хотя я думаю, что она просто заплатила кому-нибудь из сотрудников за дубликат ключей. Разбираться никто не стал, но скандал вышел жутким. О чем, спрашивается, думала эта леди, непонятно, ведь Лукрецкий был не один… Или она рассчитывала, что я подожду в тенечке, пока мой спутник развлекается?
Говорят, идиллия не может длиться вечно, но я как-то позабыла об этой простой истине. Спустя два часа после завтрака мы возвращались в город…
Еще, как только мы приехали, Влад установил правило "никакой связи с внешним миром", заставив меня выключить мобильный телефон. Сам тоже последовал моему примеру, вернее, показал пример, отключив смартфон первым.
Только погрузив в машину вещи, мой спутник включил телефон и просмотрел список присланных сообщений и непринятых звонков. А вещей было немало. Мой гардероб обогатился двумя спортивными костюмами, несколькими футболками, тремя купальниками и приличным количеством неприличного нижнего белья. Такого нескромного и сексуального. В общем, такого, какого прежде я никогда не носила.
– Подожди, куколка, позвонить надо, – отнеслась к просьбе просто. Ну, нахмурился Влад. Ничего особенного. Возможно, проблемы в бизнесе.
Мое безмятежное состояние продлилось ровно десять секунд, пока я не услышала фамилию своего благоверного… весьма неверного. Стала прислушиваться к разговору. Бесполезно. Влад задавал краткие вопросы и отдавал непонятные распоряжения.
Как только Лукрецкий закончил разговор, вопросительно уставилась на него:
– Знаешь, что учудил твой недоумок? – зло поинтересовался Влад.
– Ты, видимо, сейчас мне расскажешь.
– Он попытался взять кредит… несколько раз. С первого не понял, что это дурная идея.
– Кредит? – недоверчиво переспросила. – А зачем Ивольскому кредит?
– Я так полагаю, он хочет поиметь с тебя хоть что-то.
– Все равно не понимаю.
– Ты не знала, что не только имущество супругов, но и долги при разводе делятся пополам? – просветил меня оборотень. Покачала головой. Вот наглость! – Учитывая, что совместного имущества у вас нет…
– А ты откуда знаешь?
– Мой человек присматривал за ним. Решил подстраховаться, чтобы знать, где его разыскивать после нашего возвращения.
Была поражена подлостью и мелкостью недомуженька. Это ведь надо додуматься.
– Нас ведь месяц будут разводить, – удрученно произнесла. Что может натворить за это время мой бывший даже думать не хотела.
– Это мы уладим, – пообещал оборотень, а мне так стало легко на душе. Владу я могла довериться абсолютно во всем, на интуитивном уровне знала, что это не простые слова. А вот Ивольскому все не жилось спокойно. Уже знала, что после нашей встречи в кафе у него была сломана рука.
"Витя не терпит, когда поднимают руку на женщину", – заявил мне как-то Влад, когда речь вскользь зашла о моем почти бывшем муже и предстоящем разводе. Я так поняла, Виктор – один из тех двух амбалов, которые поджидали меня у кафе.
Я не была злопамятной. Мне проще было вычеркнуть человека из своей жизни, чем мстить. Но внутри была довольна тем, что тот инцидент не сошел Ивольскому с рук.
Так изумительно начавшийся день закончился не очень хорошо.
Уже через несколько минут, как мы выбрались на трассу с лесной дороги, у моего спутника сильно испортилось настроение. На мое взволнованное:
– Что-то случилось, Влад?
Лукрецкий буркнул:
– Все хорошо, Злата. Тебе не о чем беспокоиться, – а после включил радио на максимальную громкость. Лично у меня закладывало уши, как у оборотня с его чувствительным слухом обстояли дела, сказать сложно.
Влад со мной почти не разговаривал всю дорогу до города, лишь пару раз поинтересовался, не нужно ли мне чего… и предложил перекусить по пути. Я отказалась, желая быстрее оказаться в городе.
Мне не нравилось происходящее. Все началось со звонка Лукрецкого старшего, который дал знать о себе сразу, как только Влад закончил разговаривать с кем-то из своих людей.
К моему огромному сожалению, целый разговор подслушать не удалось. Резкие оклики Влада лишь только раззадорили мое воображение и любопытство.
В город мы вернулись… Только вот я, планирующая серьезный разговор в спокойной обстановке, чтобы не отвлекать своего спутника от дороги, жестоко обломалась. Вернее, обломал меня Влад, просто кинув… кинув на кого-то из своих людей:
– Знакомься, Александр. Сегодня он будет твоим водителем и грузчиком, – я не успела моргнуть, как оказалась высаженной из машины. Лукрецкий укатил, даже не попрощавшись. За прошедшую неделю я так привыкла к его нежности и обходительному поведению, что осталась стоять с открытым ртом.
– Злата Юрьевна, – окликнул меня Александр, – какие у вас планы на сегодня?
А планов у меня было множество. Признаться, я настолько поверила в искренность чувств Лукрецкого, что собиралась собрать вещи и вернуть ключи Илоне от съемной квартиры. Только теперь, когда меня бросили чуть ли не посреди улицы, задумалась.
Из многочисленных разговоров удалось выяснить, что Влад так и не понял, где я снимала квартиру. Наверное, смог бы выяснить при желании, но по какой-то причине этого не сделал.
Решила, что пусть так и остается.
Вместо того, чтобы ехать на съемную квартиру за вещами, отправилась в ближайший торговый центр. Уже начался сезон распродаж, поэтому я относительно недорого смогла купить себе пару комплектов повседневной одежды.
– Отвезите меня, пожалуйста, к Владу домой, – попросила. Видимо, у Александра были какие-то инструкции. Мужчина выглядел озадаченным, но спорить не решился.
Может, была не права. Коротать целый вечер в одиночестве мне не понравилось, но Владу звонить не стала. Какое-то время бесцельно бродила по огромной квартире. Лукрецкий не соврал, ее размеры и открывавшийся вид из окна впечатляли. Только мне было неспокойно на душе, не хотелось планировать никаких изменений в дизайне. Хотя я всегда представляла, как обустрою свое семейное гнездышко. Даже в квартиру Илоны собиралась купить какие-нибудь коврики и пару кадок с цветами, чтобы создать ощущение уютна.
Нас явно ждали. Холодильник был заполнен до отказа, в наличии имелась приготовленная пища. Только вот мне есть тоже не хотелось.
Никогда прежде так не поступала, но мне неожиданно вспомнились американские мелодрамы, где главная героиня заедала свои горести и несчастья мороженым. Мороженым в таких огромных банках. Вроде бы мне заедать было нечего, еще утром чувствовала себя самой счастливой на свете. Влад ни раз говорил, что по возращению его ждет множество дел. Он ведь все бросил, чтобы побыть наедине со мной. Только вот это не успокаивало. Поэтому я в обнимку с ведром мороженого уснула на диване под какую-то передачу, в смысл которой даже не вникала. Мелькали какие-то люди, ну и ладно.
Время перевалило за полночь. Лукрецкий не пришел. Лукрецкий не позвонил.
Глава 11
Проснулась от того, что кто-то тряс меня.
Ну, как тряс? Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что меня просто подняли на руки и куда-то несли.
– Влад?
– Разбудил? – раздался усталый голос, а я открыла глаза. – Прости, куколка.
– Сколько сейчас времени?
– Начало четвертого, – прислонилась щекой к мужской груди. Ткань. Похоже, он только что вернулся. Что ж, неплохо так погулял.
Мне не хотелось устраивать истерик и скандалов, но позволять мужчине продолжать подобный "вольный" образ жизни не намеревалась. У него теперь появилась Я, обязан приходить домой в стандартное время… или хотя бы предупреждать о подобных задержках. Никаких поблажек, только короткий поводок и постоянный контроль. Печальный опыт с Ивольским повторять не хотелось. Какую основу заложишь, такой крепости отношения получишь. Возводить воздушные замки и чувствовать себя после полной дурой – больше не мой путь. Да и, в конце концов, Лукрецкий сам гонялся за мной. Так что прочные отношения в его же интересах.
Тем не менее, промолчала. Промолчала выразительно. Должен же был Лукрецкий придумать оправдание своему немыслимо возмутительному поведению и сам его озвучить. Чувство вины тоже отличный воспитательный стимул.
– Поговорим утром? – поинтересовался оборотень, укладывая меня на постель.
– Поговорим сейчас.
– Хорошо, – не стал спорить Лукрецкий, зато начал раздеваться. Стащил тонкий пуловер и принялся за брюки. Засмотрелась, хотя в темноте различала лишь силуэты. – Я голоден, как зверь, – за прошедшую неделю слышала от него подобное не раз. Только вот в данный момент, похоже, он имел в виду далеко не секс. – Разогреешь мне что-нибудь поесть, пока я схожу в душ? Устал чертовски, – больше походило на приказ в мягкой форме, чем на вопрос. Ладно, пусть, хотя интонации мне не понравились.
– Воду отключили, – вместо ответа Лукрецкий вышел из спальни, подскочила с постели и последовала за ним.
– Это гидролок, Злата, – бросил оборотень, а его голос слился со звуком бегущей воды. Только вот мне было наплевать.
Застыла, как вкопанная, в коридоре, где свет включался автоматически, стоило только подойти. На тумбочке лежала кипа журналов и газет. Мое внимание привлекла большая фотография Лукрецкого. Видела я ее прежде в интернете. Очень хорошая фотография, если бы на ней мой мужчина еще не обнимался с какой-то расфуфыренной блондинкой.
Схватила газету и посмотрела на заголовок "Слияние капитала и власти. Наследница Тимура Солнцева и сын губернатора объявили о скорой свадьбе".
Твою мать! Моя рука потянулась к следующему изданию.
"Выгодно женить сына – удачный ход в предвыборной гонке", – гласил заголовок, ниже шло фото Андрея Лукрецкого.
"Официальная помолвка Алики Солнцевой и Владимира Лукрецкого. То событие, которое вы не захотите пропустить, но на которое не сможете попасть, если у вас нет пары десятков миллионов", – начиналась статья или аннотация к ней, выделенная жирным шрифтом перед основным текстом.
– Злата?
Так больно!
Мы знакомы чуть больше недели, а мне уже больно.
Больнее, чем от измены Ивольского, с которым провела больше шести лет.
Хорошо, что сейчас, а не потом…
– Развлекся? – зло выкрикнула, схватила всю пачку прессу и запустила в него макулатурой. Черно-белые и цветные издания даже не долетели до Лукрецкого, осев на пол живописной кучей.
– Куколка, ну, чего ты буянишь? – прижал к себе. Он еще осмелился упрекать меня! Это разъярило окончательно. Я никогда не была столь эмоциональной, но мерзкий оборотень пробудил во мне не лучшие качества. Зарядила ему коленом между ног. Так никогда прежде тоже не поступала. – Злата! – прошипел он.
Схватил за талию. Вжал в стену, притискивая мощным телом. Руки лихорадочно нащупывали мои трусики. Он сделал что-то такое, что заставило шортики повиснуть на одном бедре рваной тряпкой, оголяя и открывая меня для вторжения.
Паршивая шавка! Не зря говорят, что "заживает, как у собаки". У другого представителя противоположного пола давно бы опустился на полшестого, а у этого стоял. Стоял, словно, кол.
– Нет! – мой отчаянный окрик совпал с внезапным толчком. Не то, чтобы мне было больно, но резкое вторжение приличного по размерам члена причинило дискомфорт. А еще было обидно и противно. Он ведь знал, как я относилась к подобному.
Нет, меня никто в детстве не насиловал, даже пьяные дружки родителей не домогались. Все в рамках закона и приличий. Только вот моральное давление, насилие и принуждение в любом виде не приемлила. Да, я приняла в себя его член, даже получала сомнительное удовольствие от мощных и размеренных ударов, только вот самого Лукрецкого ненавидела и презирала.
– Куколка? – до этого страстно ласкающий мою шею и лицо оборотень неожиданно замер. – Злата?!
А я сама не поняла, как расплакалась от безысходности происходящего. Я не могла контролировать ситуацию. С четырнадцати лет росла полностью самостоятельно, привыкла сама заботиться о себе… а вот встретила его и расслабилась. Больше я ничего не контролировала. Это удручало. Лукрецкий мог вертеть мной, как забавной зверушкой, а я радостно позволяла. Купилась на сказки про истинную пару. Поверила, что, наконец, обрету столь желанную семью и дом. Поверила ему, когда называл "Единственной" и клялся в верности.
Мне было уже все равно, когда он меня куда-то понес. Даже обняла за шею, чтобы было удобнее. Хочет – пусть таскает. Так или иначе он получал, что хотел. Всегда получал.
Только вот все равно мне быть перестало, когда этот мерзкий тип запихнул меня в душ и включил холодную воду.
Мощная струя ледяной воды внезапно обрушивалась сверху. Лукрецкий не отпускал, притискивая к себе. Я вскрикнула, крепче прижимаясь к горячему телу оборотня, даже через одежду ощущая жар его тела.
– Успокоилась? – уже как-то размеренно, даже спокойно поинтересовался он. От былого безумия не осталось следа, хотя Лукрецкий продолжал оставаться во мне.
– Да.
– В состоянии поговорить?
– Да. Отпусти меня, – аккуратно вышел из меня, поставив на ноги. Стянул свою мокрую футболку, которую я использовала вместо домашнего платья. Принялся раздеваться сам. Сначала на пол полетел тонкий пуловер, следом последовали джинсы. Что-то брякнуло о пол душевой кабины. Похоже, что-то тяжелое было в карманах. Не удивлюсь, если мобильный телефон.
– Для начала, прости.
– За что ты просишь прощения? – нашла в себе силы подбросить толику ехидства в голос.
– Я повел себя, как м***к, – а я промолчала. Прекрасно, что он умел осознавать собственные ошибки. Только мне с этого признания ни холодно, ни жарко. Хотя, нет, холодно мне было. Начала дрожать и, чтобы хоть немного согреться, обхватила себя руками.
Вот придурок! Нашел место для разговоров!
– Замерзла? – мужские руки легки на плечи. Лукрецкий начал быстро растирать предплечья.
– Не трогай! – отшатнулась, упираясь спиной в стеклянную стенку душевой кабины. Поскользнулась, но Лукрецкий поддержав, не дал упасть.
– Не лучшее место для разговоров, да? – усмехнулся. Вот, что в этом, спрашивается, веселого? – Помой меня, – предложил он.
– Совсем охренел?! – а, казалось, что после всего Лукрецкий уже удивить не сможет.
Внимательно осмотрев меня… именно осмотрев, так как чужой взгляд постоянно блуждал по всем моим доступным местам… Лукрецкий сделал какие-то выводы.
– Ну, ладно, – как бы нехотя согласился он. Потянулся за мочалкой и гелем для душа.
Участвовать в этом цирке не намеревалась. В данный момент очень радовалась собственной предусмотрительности. Как раз успею сбежать, пока оборотень занят водными процедурами. Рванулась к двери, но путь мне мгновенно преградили.
– Ты куда собралась? – хмыкая, поинтересовался Влад.
– Логично, что подальше от тебя, – огрызнулась, а ведь даже не соврала. Попыталась убрать его руку, чтобы сдвинуть стеклянную дверь.
– Э-э, нет, куколка, – протянул этот паршивый пес, – если ты не хочешь вымыть меня, это сделаю я. С тобой.
– Влад, перестань! – возмутилась, когда мочалка мазнула меня по предплечью. – Ты что не понимаешь, что противен мне?
– Давно? – усмехнулся он. – Я вот чувствую, как ты хочешь продолжить начатое в коридоре, – мне, действительно, было несколько не по себе. Чувство, словно, тебе что-то пообещали и недодали. Это с Ивольским я привыкла сама заботиться о собственном удовольствии, если он завершал секс в шаге от моего оргазма. А так считала секс просто приятным времяпрепровождением. Это Лукрецкий избаловал меня. Теперь внизу живота ныло. Тело просто не понимало, отчего его лишили столь желанной развязки. Зато внутри меня ничего, кроме брезгливости не было. Раздвинуть ноги перед Лукрецким означало унизить себя. Никаких компромиссов.
– Я тебя предупреждала, что не смогу простить предательство, – а то, что он сотворил, было двойным предательством. Ведь так красиво начинал. Говорил, что никакого принуждения. Только мое добровольное согласие. А еще эта гадская невеста… Интересно, как он нас планировал совмещать? Ведь рассказывал о том, что после обмена брачными метками в случае измены оборотень испытывает боль. Вот! Я ни разу не оборотень, поэтому никакого взаимного обмена не произошло. Ему, похоже, фиолетово на правило. А мне? А вот пересплю с другим – узнаю. Ухмыльнулась.
– Мне не нравятся твои мысли. Что ты задумала, куколка? – насторожился оборотень. Вот проницательный мерзавец!
– Думаю о том, как мне будет с другим, – Лукрецкий зарычал. Реально зарычал. Какой несдержанный!
В следующий момент мне стало не до смеха. Он шандарахнул кулаком по стенке душевой кабины, прочное стекло не выдержало и я вскрикнула, когда в спину кольнуло что-то острое.
– Твою мать, Злата! Я ведь просил, не провоцируй! – он выдернул несопротивляющуюся меня из испорченной душевой кабины за руку и развернул спиной к себе. – Не дергайся! Я только посмотрю, – чужие пальцы мягко отвели мокрые волосы. Вздрогнула, вспоминая, как еще вчера этот негодяй ласкал меня подобным образом. – Все нормально, – констатировал он, а я облегченно выдохнула. Обрадовалась рано. Испытание Лукрецким, похоже, только началось. Он легко, словно, куклу, развернул к себе лицом. – Я ведь не так много просил, – устало вздохнул он. – О чем я просил?! – промолчала. Прошла, наверное, минута в ожидании. Наконец, Лукрецкий не выдержал. Встряхнул меня. – Ну, вспоминай, Злата!
– Не провоцировать разговорами о других мужчинах. Не кокетничать. Не пытаться вызвать ревность, – послушно и равнодушно перечислила.
– Еще.
– Может, хватит этих разговоров? Они все равно ни к чему не приведут, а я устала и хочу спать.
– Я просил ДОВЕРЯТЬ МНЕ, Злата! – особенно сильно встряхнул меня, напрочь проигнорировав мое замечание.
– Интересное у тебя понятие доверия! – не сдержалась, попытавшись вырваться из его рук.
– Не рыпайся! Там стекло. Еще не хватало, чтобы ты ногу повредила.
– Какая тебе разница?! От этого моя дырка не пострадает! – неожиданно вспомнила его рассказы о друге. О том, как тот сходил с ума от отказов пары… Как запер ее в доме… Поежилась. Ведь не может он?..
"Очень может!", – сделала неутешительный вывод.
– Не будь вульгарной, куколка. Тебе не идет.
– Влад, я, правда, устала. Я не хочу выяснять отношения. Просто отпусти меня.
– Ты, кажется, не понимаешь, что значишь для меня…
– Да, – перебила его. – Ты уже говорил. Я самая большая драгоценность, истинная пара, единственная…
– Именно, – довольно улыбнулся оборотень. – Ты для меня единственная!
– Собираешься хранить мне верность? – цинично спросила.
– Именно.
– И как это сочетается с твоей женитьбой на госпоже Солнцевой? – с сарказмом поинтересовалась. – Меня будешь трахать, а с ней выходить в свет? – такую вариацию уже тоже успела рассмотреть. Я не знала, кем был господин Солнцев. Но в статье указывалось о слиянии бизнеса и власти. Видимо, какой-нибудь долларовый мультимиллионер. – Знаешь, Влад, только верности мне мало! – оборотень явно опешил.
– С чего ты взяла, что я собираюсь на ком-то жениться?
– Я как бы еще не ослепла и не разучилась читать. Для чего ты приволок эту макулатуру в дом? – кстати, хороший вопрос. Можно было бы просто объявить: "Пришла пора делиться, Злата".
– Чтобы для тебя это не стало неприятный сюрпризом, если случайно увидишь где-нибудь.
– Ну, спасибо, – ехидно протянула. Предупредил.
– Ты, вообще, меня слышишь? Я. Не. Собираюсь. Жениться. На. Другой. Я твой, куколка, весь с потрохами. Думал, что мы это уже прояснили.
– Я, правда, не соображаю уже, – неожиданно на меня накатила усталость. Настолько сильная, что я готова была улечься прямо здесь, на коврике в ванной комнате. Сначала вечер в одиночестве и ожидании, затем эта пресса с новостью о помолвке, потом поступок Лукрецкого… Я ведь не железная. Но ведь оборотень явно не собирался меня отпускать. Сделала шаг к джакузи и присела на краешек. Мне очень хотелось поплавать там, когда я его увидела впервые. Я даже наполнила ванную, но вот разобраться с электронной панелью не смогла.
– Позволь мне позаботиться о тебе, – внезапно произнес Лукрецкий. Кивнула. Спорить сил не осталось. Пусть делает, что хочет, главное, чтобы с сексом не лез.
