Текст книги "Снова не я (СИ)"
Автор книги: Ева Герд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
– Это ты не ври себе. У тебя было двадцать чертовых лет, чтобы ты увидел все, двадцать лет – она всплеснула руками. – Но ты смотрел мимо меня, а когда у меня появился замечательный человек, ты вдруг вмиг прозрел. Не бывает такого, не бывает.
– Но я же здесь и сейчас, и это все для тебя – Соколовский развернулся и стоял напротив Орловой – лучше поздно, чем никогда.
Ее трясло от негодования, она закусила губу и едва сдерживала дрожь в руках. Его слова нещадно били в самое сердце. Нет, чувства вновь не воспылали, но обида клокотала внутри с такой силой, что складывалось ощущение, что дотронься он до нее, его ударит сильнейшим разрядом.
– Ага, а еще говорят, не бывает поздно, бывает уже ненужно. Ты мне же не нужен – через мгновение злобно прыснула Орлова, и ее плечи воинственно вздернулись.
– Вызов принят – Соколовский ухмыльнулся и перешагнул через низкий столик и оказался подле девушки, Софа отшатнулась от него назад, но крепкие руки Соколовского схватили ее за плечи и он притянул ее к себе. Разряд …. Комнату будто бы пробил разряд тока, на мгновение девушка опешила, а затем , что есть силы толкнула его в грудь, сегодня он устоял на ногах, а она словно попрыгунчик отпрыгнула от него, едва не повалившись в горящий камин.
– Псих, придурок, козел – причитала Софья, вытирая губы. – Не смей больше этого делать, не смей.
– Но тебе же понравилось, не скрывай – самодовольно улыбнулся мужчина, расстегивая верхнюю пуговицу на рубашке.
– Ни разу – прошипела девушка.
– Тогда нужно провести опыт еще раз – Артем вновь сделал ей шаг навстречу, но в этот раз малышка Софа не собиралась его подпускать, поэтому схватила первое, что попалось ей подругу, а попалось ей ваза, которая стояла на камине и запустила ее в Соколовского. Мужчина успел уклониться и фарфор с треском упал на пол позади парня.
– Хочешь прелюдию? Давай – Соколовский наклонился и взял с невысокого столика стеклянную фигурку и бросил ей в ответ.
Для Орловой весь этот разгром первого этажа не был игрой, это была попытка выжить. Где-то внутри себя она боялась. Нет, отнюдь не Соколовского, а себя. Она боялась, что втянется в эту страстную опасную игру, конец у которой будет печальный. Она не хочет этого. Но маленькая часть ее хотела сдать позиции и наконец-то попробовать то, чего она так долго добивалась.
Незаметно для себя парочка перешла громить кухню, и когда уже и здесь не осталось ничего, обессилевшая Орлова прислонилась к варочной поверхности.
– Наигралась? – с улыбкой спросил Артем, подходя к ней вплотную. – Я никогда и подумать не мог, что ты такая страстная.
– Не трогай меня – взмолилась Софья, поднимая на него взгляд.
– Иначе что? – игриво протянул парень и наклонился к ней.
Орлова вновь занесла руку для пощечины, но в этот раз Соколовский перехватил ее в воздухе, девушка, словно воробушек встрепенулась и занесла другую руку, но и тут потерпела фиаско. Она попыталась вырваться, но Соколовский крепко держал свою цель.
– Мне уже порядком надоело, что ты бьешь меня по лицу – на ухо прошептал ей Тема.
– Отпусти – разочаровано огрызнулась Софа, но вместо просьбы, он притянул ее к себе и страстно поцеловал ее, прижимая всем телом к поверхности.
Феерия эмоций накрыла Орлову, от этого поцелуя она словно потеряла рассудок и почву под ногами. Все желания, что она носила в себе вмиг обрели форму и материальное выражение. Педаль тормоза больше не работала. Орлова даже не заметила того факта, когда он опустил ее руки и она добровольна начала отвечать на его поцелуй. Крепкие руки Соколовского гладили ее по спине сквозь тонкую ткань блузы, и ее тело отвечало. Через минуту сбылась ее мечта, ее пальцы исследовали его пресс, голова была словно в тумане. Еще минута и звук рвущейся ткани, пуговицы полетели на кафельный пол и отпрыгивали от него.
– Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет – отстраняясь от него, сказала Орлова и руками отодвинула парня от себя.
– Что? – тяжело дыша, спросил Соколовский, который уже кажется, праздновал свою победу.
– Нет, я не поступлю так с любимым человеком, я не ты – на трясущихся ногах Софа обошел друга, и попыталась прикрыть блузу
– Но ты же сама была не против – парень уперся руками в стол и засмеялся. – Ты все-таки любишь меня Сова, любишь.
– Я ненавижу и тебя и себя – она была на грани истерики. – Отдай ключи, мне нужно на воздух – она начала заикаться.
Соколовский извлек из кармана брюк связку ключей и кинул ее на стол, девушка схватила ее и побежала к двери, на воздух. Хоть куда, но подальше от него. Соколовский же, стоял с самодовольный улыбкой. Все подтвердилось, и он был этому безумно рад.
Орлова оказалась во дворе дома, ледяной воздух пронзил ее трясущееся тельце, на связке она нашла ключи от больших ворот и открыв их вывалилась на проезжую часть. В тот момент, она даже не поняла, когда взял ее за плечи и усадил в теплую машину.
– С тобой все в порядке? – обеспокоено спросила Катерина, садясь рядом с подругой.
– Угу – кратко ответила Софья, все еще не понимая, что происходит.
– Поехали домой – скомандовала Катя своему новому возлюбленному Ивану, машина загудела и они отправились обратно в Москву.
Всю дорогу Софа молчала и только временами всхлипывала. Она все испортила. Опять.
Запах победы дурманит. Он сводит с ума и лишает человека способности здраво мыслить. Побеждать – это хорошо, но ужасно, когда ты празднуешь еще неполученную победу. Нельзя ликовать в тот момент, когда ты еще не дотронулся финишной ленты. Это чревато волной разочарования.
Артем Соколовский уже во всю отмечал свою победу в битве под названием «Орлова». Он был полностью уверен, что та ситуация на дачной кухне вывела его в первые ряды и сегодня-завтра милая девочка Софа бросит своего докторишку и прибежит к нему как раньше. И вот когда она прибежит, он скажет свое коронное « я же говорил» и широко улыбнется. Он должен победить. Орлова его по праву.
Время медленно ползло и подбиралось к новому году. Никаких новостей от нее не было, он порывался заявиться в больницу к ее врачу и устроить ему смачный рассказ того вечера. Но пока у него не было времени. В фирме конек года выдался напряженным, заказов было много, а вот поставщики подводили, и поэтому Соколовскому младшему приходилось буквально дневать и ночевать в своем кабинете, чтобы уйти со спокойной совестью на новогодние каникулы.
Всеволод и Артем Соколовские сидели в кабинете последнего и обсуждали рабочие моменты.
– Ты все-таки добился от них, точные даты, когда мы получим поставку? – вальяжно сидя в большом кожаном кресле и держа в руках кружечку кофе, спросил Сева.
– Вечером все поступит на фабрику – закрывая папку и откладывая ручку, ответил Артем. – Я это проконтролирую, ты можешь быть спокоен.
– В последнее время ты действительно не доставляешь мне проблем, и это радует – ставя кружку на стол, сказал Соколовский старший. – Неужели брак и будущее отцовство так повлияло на твою ответственность?
– Шутка неудачная – отмахнулся Тема и откинулся на кресле – я понял, что должен повзрослеть, кому нужен инфантильный папенькин сынок.
– Неужели – в удивление искривил бровь Сева. – Как там идут дела с завоеванием Сони?
– Еще пару дней и она прибежит ко мне – вставая из-за стола и поправляя полы своего пиджака, торжественно и горделиво произнес Артем.
– Тема, ты слишком уверен в своей победе – качая головой и поднимаясь с кресла сказал Всеволод – ты уверен, что провел все свои маневры без изъяна?
– Более, чем папа, более чем – коварно улыбнувшись, добавил Тема, он обошел своего отца и подошел к двери, им обоим нужно было спешить на последнее заседание рабочей группы в этом году.
Артем уже нажал на ручку двери, когда за его спиной что-то рухнуло. Парень тут же обернулся и увидел своего отца, который бился в конвульсиях и закатывал глаза. Артем опешил и оцепенел на долю секунду, он впервые видит отца в таком виде. После секундного промедления, Соколовский младший бросился к отцу, но он не знал, что нужно делать в такой ситуации, он лишь разводил руками, но затем чуть собрав волю в кулак, громко крикнул:
– Антон, вызывай скорую. Быстро!!
Было слышно,как его помощник за дверью начал суетиться и звонить в скорую помощь. Всеволод продолжал биться в конвульсиях, а Артем чувствовал себя настолько беспомощным, что только и смог повторять себе под нос:
– Папа, все будет хорошо. Скорая уже едет.
Он словно заклинания продолжал повторять эти слова, пока его отца не погрузили на каталку скорой помощи. Артем не понимал, что происходит. Он как истукан стоял и провожал взглядом медбратьев, которые увозят его отца. В голове парня была лишь одна мысль « это не его отец, такие вещи, никогда не произойдут с его отцом»…
Раз секунда, два секунда… Это пытка ждать пока маленькие секунды сложатся в минуту, а из минуты в часы. С момента приезда скорой и помещения Всеволода в стационар, прошло от силы полчаса, не более того. Но Артему казалось, что он вновь прожил свою жизнь, но в замедленной съемке. Врачи сновали по коридору взад и перед, но никто ничего не говорил. Они куда-то бежали по своим делам, как парень не пытался их поймать, что получить ответ, ничего не выходило. Его словно все игнорировали. Конечно же, Соколовский младший сейчас все воспринимал в гиперболированной форме и его не игнорировали, просто врач, который занимался его отцом, все еще не освободился.
Артем мерил шагами неширокий коридор приемного покоя, с каждой новой минутой, ему казалось, что помещение становится еще меньше. Этот непонятный ему приступ, действительно напугал юношу. Он привык видеть своего отца « на коне». Всеволод был для него примером во всем, а примеры ведь не стареют и не болеют вовсе. Так, по крайней мере, считает Соколовский младший.
В пустынном коридоре раздался звук цоканья каблуков. Что-то внутри парня ухнуло, и он даже слабо улыбнулся. Артем верил, что это Софа, его Софа, приехала его поддержать в этот трудный момент. И ему даже было невдомек тот факт, что Орлова была не в курсе разворачивающихся событий. Но вера в то, что она чувствует его на расстояние, было неимоверно сильной.
Артем поднял голову, но тут его ждало крупное разочарование. В шаге от него остановилась миловидная женщина средних лет, хорошо одетая и держала она за руку юношу, который был выше ее на полголовы. Было видно, что она чувствует себя неуверенно, женщина мялась на месте и смотрела себе под ноги.
– Ты, что тут делаешь? – взревел Артем, с ненавистью смотря на женщину, от его гневного голоса, женщина вмиг стала миниатюрной. – Убирайся прочь отсюда.
Юноша, который стоял рядом с женщиной, вышел вперед, закрыв своей спиной мать.
– Перестань уже орать, как девка уличная – спокойно произнес Иван Хворостов, внимательно смотря на Артема, юноша был напряжен, так как прекрасно помнил об их потасовке в офисе Соколовского.
– Убирайтесь прочь оба – процедил Артем сквозь зубы и отвернулась от них, ему казалось, что сегодня весь мир против него, иначе он не мог объяснить приступ отца и внезапное появление матери , которую он уже лет двадцать не видел.
– Мы не уйдем – ответил Ваня.
– Тогда я выкину тебя сам отсюда, вместе с твоей мамашей! – Соколовский повернулся и кинулся к парню, но Наталья, так звали мать Артема, выбежала из-за спины младшего сына и встала между сыновьями, которые были готовы порвать друг другу глотки.
– Артем, успокойся – мягко сказала Наталья, останавливая старшего сына жестом. – Мы здесь не потому, что сами захотели. Нам позвонили из больницы и сказали, что Всеволод в тяжелом состоянии.
– Кто вам звонил? – злобно произнес парень, отшатнувшись назад, он был в растерянности.
– Я – сказал вышедший из VIP палаты, мужчина в годах и белом халате, он смотрел на присутствующих сквозь толстые очки. – Артем Всеволодович, ваш отец дал четкие указания по поводу данной ситуации.
– Значит, он приходил в сознание? – Тема воспрял духом и на долю секунды волнение отступило.
– Сейчас он в сознание, но очень слаб. Но, нет, указания он оставил еще несколько месяцев назад, когда узнал о своем диагнозе.
– О диагнозе? Вы хотите сказать, что мой отец серьезно болен? – Соколовский был в растерянности. Во-первых, почему он позвал его мать? И, во-вторых, неужели его отец был чем-то болен и не сказал ему?
– Доктор, чем болен Всеволод? – тихо спросила Наталья.
– У него терминальная стадия рака головного мозга – ответил врач.
– И это как-нибудь лечится? Я готов отдать все деньги, делайте все что нужно – трясущимся голосом сказал Артем, он не заметил того, как потерял равновесие, он едва стоял на ногах от услышанного.
Наталья же лишь выдохнула и взяла старшего сына за руку, тот на ее удивление, не оттолкнул ее.
– Боюсь, Артем Всеволодович, большая часть времени уже упущена. Он просил позвать вначале свою жену, а затем вас, Артем. Пожалуйста, будьте предельно спокойны с ним, сейчас любое неправильное слово, может его убить.
– Да, доктор, мы будем стараться – ответил бывшая жена Соколовского старшего. – Побудь с ним, Вань – Наталья повернула голову к младшему сыну, Иван кратко кивнул и подошел к сводному брату, который раскачивался из стороны в сторону, словно лист на ветру.
Передав старшего сына на попечение младшему, женщина подошла к двери и легонько ее толкнула. Она вмиг оказалась в светлой одиночной палате, конечно же, здесь все было дорого и богато, но все же это была больница. Бледный Всеволод лежал на больничной кровати, в вену на правой руке было подведена капельница. Увидев своего бывшего мужа в таком виде, она ужаснулась. Перед ней был не тот самоуверенный мужчина, который убивал ее изо дня в день, перед ней был слабый, едва живой мужчина, который не вызывал никаких эмоций, кроме жалости. Наталья понимала, что задержалась у двери и так слишком долго, поэтому нацепив приветливую улыбку, прошла к его кровати.
– Не думала, что мы еще увидимся – сказала женщина.
– Наташ, спасибо, что пришла – чуть хрипловатым голосом ответил Сева. – Я не надеялся на это, но знал, что ты умнее и мудрее меня.
– Ну, у меня был отличный учитель в твоем лице – грустно ухмыльнулась женщина и присела на стул, который стоял рядом с его койкой. – Какие прогнозы дают врачи?
– Это не важно, совсем – мужчина протянул к ней руку, и она вложила свою ладонь в руку Севы, он благодарно ее сжал. – Знаешь, я не хотел умирать с осознанием того, что так и не попросил у тебя прощения за все, что сделал с тобой и нашим сыном.
– Сразу видно, что у тебя опухоль в голове, иначе бы ты никогда не произнес этих слов.
– Может и так, но благодаря тому, что я почувствовал, как смерть мне дышит в спину, я понял, что ты была одним из тех людей, кому я испортил жизнь. Причем, если Саша смогла сбежать от моих пыток, то ты…. ты стойко терпела все мои издевательства и дурной характер. Ты мне родила прекрасного сына. Ты мать моего ребенка. Наташ, прости меня – он выдохнул – прости, что отнял у тебя сына. Прости, что сломал тебе жизнь. Прости за то, что был в твоей жизни.
Она не могло бороться с эмоциями, по ее щекам текли безмолвные слезы. То, что она так долго прятала на глубине своей души вдруг вырывалось наружу. Она ведь так долго ненавидела Всеволода и не планировала больше никогда пересекаться с этим тираном, но сейчас сидя в этой стерильной палате, она его простила. Она ,как и любая женщина, чувствует когда ей говорят искренне. Сейчас этот мужчина впервые с ней был честен. Впервые ей не нужно его слова додумывать и выворачивать в свою сторону. Нет, сейчас он говорил все четко и от чистого сердца.
– Даже не смотря на все то, что ты сделал, я тебе благодарна. Ты мне подарил чудесного сына – мягко ответила женщина.
– Ты святая женщина – сказал Всеволод и крепче сжал ее руку.
– Врач сказал, чтобы мы были быстры, поэтому я позову Тему, он там весь извелся – Наталья поднялась со стула и подмигнула бывшему мужу, как только она отвернулась от него, слезы с новой силой хлынули из ее светлых глаз, они ей засталали глаза и она едва добралась до двери палаты, вырвавшись оттуда женщина упала в открытые объятия своего младшего сына.
Артем же стоявший все это время у двери, покачиваясь вошел вовнутрь. Он не хотел верить, в то, что сейчас увидит отца на больничной койке. Нет, Всеволод всегда был сильным и никакая болезнь, не может его скосить. Но его желания видеть отца в здравии тут же разбилось, при виде его в больничной койке. Все еще пошатываясь, мужчина провел к его кровати и практически рухнул в то кресло, где ранее сидела его мать. Артем был шокирован увиденным.
– Ты бы видел свое лицо сейчас – ухмыльнулся Всеволод.
– Пап, как долго ты уже болеешь? – парень не отреагировал на шутку отца.
– Это не важно.
– Еще как важно, пап. Почему ты молчал? Почему не сказал мне, что ты настолько серьезно болен?
– Потому что ты бы начал меня жалеть и забыл о том, что действительно важно.
– И что же по-твоему может быть важнее, чем твое здоровье? – парень всплеснул руками и подорвался с кресла.
– Софа, она важнее, чем мое здоровье. Я не мог уйти, не удостоверившись в том, что ты сделал все правильно и не пошел по моим стопам.
– Что? – парень обмяк услышав истинные причины того почему отец скрывал от его болезнь.
– Знал бы ты, что я болен, ты бы не отходил от меня, и Софа бы уже была женой этого врача. Я отпустил Сашу из своей жизни и попутно сделал несчастной твою мать. А в итоге один остался я. Я не хочу, чтобы и ты однажды оказался на моем месте, не хочу.
– Пап – Артем рухнул вновь в кресло. – Что я могу сделать для тебя?
– Сделай Софу счастливой. Обещай мне это.
– Хорошо – парень кивнул головой – я найду тебе лучших врачей, я хочу, чтобы ты увидел своими глазами то, как я завоюю Орлову и сделаю ее своей женой.
– Я верю в тебя – Сева улыбнулся на слова сына.
Конечно же, он мечтал, чтобы сын был счастлив а его счастье он видел только рядом с Орловой. Он сам не смог быть счастливым, но всеми силами хочет, чтобы сын был счастлив. Но он понимал, что вряд ли увидит триумф сына. Еще полгода назад, когда он узнал о своей болезни, прогнозы уже были неутешительными. Этот припадок поставил его жизнь на новую полосу отсчета. Полоса стала короткой, как сказал врач, без лечения он продержится не долго. Недолго от слова совсем.
[1] Томас Мертон – американский поэт, монах-траппист, богослов, преподаватель, публицист, общественный деятель, проповедник дзэн-католицизма
ГЛАВА 5. Наш новый поворот
Каждый человек носит внутри себя кладбище несказанных слов. На земле нет человека, который бы не скрывал чего-либо от других или даже от самого себя. Тайны есть у всех, только отличается тяжесть этих тайн. У кого-то она легкая словно пушинка, а чья-то тайна способна и похоронить под собой. Мы сами определяем степень тяжести нашей тайны. Кто-то всю свою жизнь носит на себе этот груз, так и не решаясь кому-то открыться. Обычно такие люди в итоге оказываются одиноки. Почему? Просто, ведь если с тобой рядом дорогой тебе человек, то он должен быть в курсе всего, что ты носишь внутри. Иначе можно забыть о доверии, а доверие в человеческих отношениях – это все. Нет доверия, нет отношений.
С тех событий в загородном доме прошло уже достаточно много времени, ну так казалось Орловой. Она все еще молчала и никому не говорила, что же там случилось и почему она вылетела из дома вся растрепанная и с порванной блузой. Софа молчала. Она просто не знала, что ей говорить. Да, девушка четко понимала, что скрывать это от Никиты неправильно и низко, но пока у нее не хватало сил и духу, чтобы признаться ему в случившемся.
Так незаметно в попытках собственной реабилитации и прошло время. На календаре тридцать первое декабря и Ружейников пригласил девушку к себе, чтобы вместе встретить Новый Год. Софья колебалась, стоит ей проводить с ним этот праздник, но все-таки согласилась. Она приняла для себя решение о том, что хочет расстаться с тайной, что съедает ее каждый день. Она больше не может носить всю эту тяжесть внутри себя.
– Знаешь, когда ты предложил мне вместе встретить Новый год, я подумала про пышный скучный праздник – улыбнувшись, сказала Орлова, прижимая колени к груди.
– Ну, пышность – это явно не про меня – накрывая пледом Софу и себя, ответил Никита и раскрыл объятия, Орлова тут же удобно устроилась у него на груди.
– Это гениально же! Встречать Новый год в пижамах под теплым пледом – восторженно протянула девушка, глубоко вдохнув запах его тела.
– Я знал, что ты оценишь – Ружейников наклонился и взял с небольшого столика, два бокала игристого напитка.
– Спасибо – Софья взяла бокал из его рук и выпрямилась, она, как могла, оттягивала момент разговора, но дальше тянуть некуда. – Ник, я не хочу начинать новый год со лжи, поэтому я кое-что должна тебе рассказать – она повернулась к нему.
– По шкале от одного до десяти, насколько я буду шокирован? – мужчина мягко улыбнулся и повернул к ней голову.
– Девятка…а может и на десятку – хмыкнула Софья и вскочила с дивана, ее так переполняли чувства, что она не могли сидеть на одном месте, от переизбытка чувств она сделала смачный глоток игристого напитка.
– Софа, ты уверенна, что мне точно стоит это знать? – видя ее мытарства, неожиданно спросил Ружейников. – Мы оба взрослые и состоявшиеся люди и это вполне нормально, что у нас есть секреты.
– Ты должен это знать, я уже вся извелась – девушка всплеснула руками, и несколько капель шампанского выскочило из ее бокала.
– Хорошо, если ты хочешь, чтобы я это знал, говори.
– Я целовала Соколовского, точнее мы целовались – протороторила девушка и замерла на месте.
– И? – Ник поддался чуть вперед, внимательно смотря на нее, его лицо не выражало ненависти или какого-то негатива, на лице лишь читалась некая заинтересованность ее рассказом.
– Это было словно наваждение, все эмоции и поступки, что я так долго ждала в один момент стали реальны, и я едва не променяла тебя, на все это – бокал дрожал в руках Орловой, она была возбуждена своим рассказом.
– Соф – Никита встал и подошел к ней – я благодарен тебе за честность. Другая бы просто промолчала и жила с этим, а у тебя мой ангел, хватило смелости поделиться со мной – он положил руки на ее нервно вздымающиеся плечи. – И я благодарен тебе за то, что ты ради меня – он запнулся, а затем его губы искривились в едва заметной улыбке – ради нас. Ты смогла дать нам будущее.
– Значит, ты совсем не злишься? – с тревогой в голосе, спросила Софья, смотря на своего врача глазами полными изумления.
– Ну, я ревную и готов бы вдарить Соколовскому, но я на тебя я не злюсь – он чуть крепче сжал ее плечи и притянул к себе. – Я знаю, что невозможно вычеркнуть за пару месяцев человека из своей жизни, как ты не старайся, но он будет постоянно появляться в мыслях, снах или же в твоей реальности.
– Знаешь , а я ведь грешным делом думала, что ты поведешь себя, как тогда в ресторане – прижавшись щекой в его груди, произнесла Софа.
– Ох, насчет этого – засмеялся Никита и аккуратно повел возлюбленную обратно к дивану, он усадил ее на диван и накрыл пледом. – Прости за тот случай. Давно тебе хотел признаться в том, что там было ты видела не настоящего меня. Просто многие месяцы я был под давлением окружающих, которые объяснили мне, что я должен эмоциональное реагировать на происходящее и я решил последовать их советам.
– То есть ты настоящий совершенно спокойный и уравновешенный мужчина? – опустошая бокал, спросила Софья, после рассказал ей сразу стало легче и теперь она с большим любопытством слушала Ружникова.
– Это уже слишком идеально – он взял бутылку с шампанским и подлил Софье. – На самом деле, я считаю, что взрослые люди, даже пусть в отношениях имеют право на личную жизнь и свои тайны. Я воспринимаю любовь, отношения и брак, как нечто важное и обязательно, но считаю, что я не должен заполнять собой жизнь другого человека и наоборот. Мы в большинстве своем все личности и рабские отношения, когда один зависит от другого, они убивают. Жизнь в итоге нас и так убьет, так зачем же ей помогать?
Она его внимательно слушала. Его рассуждения увлекли ее и заставили задуматься. А ведь он был прав. Вступая в отношения, мы должны оставаться собой и уделяться время себе, чтобы связь с партнером стала крепче. Как могут развиваться отношения между людьми, если эти люди сами не развиваются? Одно не может существовать без другого. Рядом с Никитой, Софья впервые в жизни почувствовала, что ей нравятся отношения. Ей нравится быть с ним на равных. Его политика о личных тайнах так и вовсе привела ее в некий восторг, ведь фактически человек тебя примет любую, потому что он принимает все твои стороны.
– Ты задумалась на тему того, что я псих? – через минуту произнес Никита, взял свой недопитый бокал с шампанским.
– На самом деле нет – Софья качнула головой, и прядь волос выбилась из двух кос, что она плетет на ночь. – У меня вызывает неподдельный восторг твое стремление дать свободу в отношениях и быть партнером, а не просто сожителем.
– На словах теория блестящая, в жизни же многие хотят иного – парень улыбнулся и раскрыл свои объятия, Орлова тут же приблизилась к нему и положила голову ему на грудь.
– Спасибо тебе – прошептала она тихонечко – И где же ты был столько лет?
– Ооо, это тема для новой беседы – Никита наклонился и чмокнул ее в макушку, он глубоко вдохнул запах ее волос и прикрыл глаза. – Я люблю тебя…
Я люблю тебя. Эти слова эхом разнеслись в голове Софьи. Это были не слова пропитанные страстью. Эти слова были пропитаны домашней нежностью и заботой. Казалось, что его люблю, это некий плед, который ее окутывает и согревает. Неужели, любовь именно такая? Нормальная любовь — подумала Орлова и широко улыбнулась. Никита был ее уютным человеком. Человеком, который кажется, может спасти ее от всего на свете и согреть даже в самую злую стужу. Его люблю, разливалось по ее телу теплой негой.
– Я люблю вас, Никита Сергеевич – через время произнесла Софья, она смаковала все слова. Они будто бы были сладостью заморской, которую стоит растягивать, а потом когда пройдет основной вкус наслаждаться послевкусием.
Никита крепче сжал объятия и так не открыл глаза. Он тоже наслаждался сказанными ею словами. То, что он произнес вслух, для него стало действительно подвигом. В один миг он думал, что больше не способен любить. Он думал, что все что в нем было умерло. Но оказывается не все. Оказывается, если в тебе есть хоть частичка живой души, правильный человек вновь воспламенит в тебе жизнь и желание любить. Неистовое желание любить и быть любимым. Не стоит недооценивать великой силы любви.
Где находится конечная точка нашего пути? Да, под землей, а именно в гробу. Последнее событие в нашей жизни – похороны. Чтобы мы не делали в жизни, но всех до единого ждет смерть. Хорошим ли ты был или плохим, ты все равно умрешь. Вопрос в другом, сколько найдется людей после твоей смерти, кто будет искренне горевать о твоем уходе. По сути своей вся наша жизнь сводится лишь к тому, чтобы собрать приличную толпу искреннее сочувствующих на своих похоронах.
Похороны – это всегда трагедия и не важно, кто умер старый или молодой. В нашей культуре смерть принято считать неким черным днем прощания с человеком, когда же во многих азиатских странах, смерть считается чуть бы не подарком судьбы и день похорон отмечают как праздник.
Мы не умеем прощаться или отпускать. Никто не принимает смерть, как должное. Люди всегда ищут виноватых в смерти и ведь находят. Но всему свое время. Всему свое время.
Смерть Всеволода Соколовского для всех стала большой неожиданностью. Еще пару недель назад мужчина был бодр и полон сил и никто даже не мог себе представить, что этот статный мужчина так скоропалительно покинет этот мир. Хотя, шоком сие событие стало только для непосвященных людей, для его же семьи, а именно для Артема и бывшей жены Наташи, его уход стал ожидаемым финалом нескольких невыносимых недель. Хотя, Соколовский младший до последнего не верил, что его отец может вот так умереть. Артем хоть и взрослый мальчик, но отказывался верить в том, что человек, который его вырастил может так сгореть из-за болезни. Бывшая же жена поняла сразу, что, увы, жить Севе осталось немного. Та первая встреча за много лет в больничной палате, практически четко установила граница, он с ней прощался.
С того времени, как он попал в больницу, Сева ее никогда более не покидал, последние недели своей жизни он провел в больничной палате, в окружение своей семьи. Он чувствовал, что у него больше нет сил, бороться с этой болезнью. Он устал. Только из-за постоянных уговоров сына, Всеволод согласился на операцию. Лечащий врач несколько часов подряд за закрытой дверью пытался донести до Артема, что данная операция не принесет так ожидаемого им спасения и не продлит жизнь его отцу. Артем настаивал на своем, он свято верил, что попытки спасти – это уже само спасение. Когда уговоры оказались бессильны, врач начал рассказывать Соколовскому о последствиях в виде смерти на операционном столе, потери зрения или слуха и возможном слабоумии. Но Артем настаивал на своем. Так он нашел другого врача, который согласился провести операцию.
Операция, в общем, прошла успешно, но Всеволод не приходил в сознание. Врач, который делал операцию, уверял, что все хорошо. Через пять дней у Всеволода остановилось сердце, он ушел из этой жизни, так, не вернувшись в сознание. Артем бушевал, когда объявили время смерти его отца, он даже схватил за грудки врача, но его вовремя смогли оттащить охрана и сводный брат. Он был в отчаянье. Артем потерял сон, он все время прокручивал в своей голове тот момент, когда не заметил изменений в отце, его последние слова перед операцией. Парень всецело был уверен, что убил отца он, своим неистовым желанием ему помочь. Его мать и брат все это время были рядом с ним и не оставляли парня ни на минуту одного, они по очереди дежурили рядом с ним, ведь Артем походил на умалишенного, не меньше. Оля же не выказывала никакого интереса к страданиям своего супруга, ее волновало лишь то, что он не уделял ей внимания. Она даже пару раз попыталась накричать на него, но брат с его матерью, уводили ее в другую комнату и просили успокоиться. Эти уговоры чаще не срабатывали, и разозленная Ольга, убегала прочь из дома. Всю организацию похорон на себя взяла Наталья и ее младший сын Иван.
Это утро выдалось особенно морозным и слишком уж серым. Если до этого погода была комфортной, был легкий приятный морозец, то сегодня был порывистый ледяной ветер, температура воздуха опустилась до минус тридцати. Небо было затянуто тяжелыми свинцовыми тучами. Но даже не смотря на такую погоду, людей на кладбище собралось много. Многие пришли проводить в последний путь Всеволода. В первом ряду у самого гроба стоял Артем, в темных очках и с весьма нездоровым цветом лица, по правую руку от него стояла Оля вся в черном, но на ее лице не было даже и тени горечи и сожаления об утрате недавно приобретенного родственника.
