Текст книги "Снова не я (СИ)"
Автор книги: Ева Герд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
К вечеру ее дрожь утихла и Орлова обнаружила, что на холсте она нарисовала пейзаж, что весь день наблюдала за своим окном. Она просто отключила мысли и рисовала, в конце дня она была удивленна, что все же не растеряла свои навыки. Когда Софа окончательно успокоилась, то за окном уже было темно, а в квартире тихо. На холодильнике была записка, где говорилось, что ее родители уехали к друзьям на все выходные и будут недоступны, сие сообщение ее удивило, но она не придала этому значение. Пока она грела чайник, позвонил Никита и сказал о том, что задержится на работе до утра. Ночь в родительской квартире она провела в полном одиночестве.
Когда же с утра Ружников за ней заехал, Софью вновь била мелкая дрожь и от испуга ладошки превратились в ледышки. Перед тем, как отправиться на дачу к его родителям, ребята заехали в кондитерскую, где приобрели торт. Кондитерское изделие покоилось у нее на коленях.
– Соф, расслабься ты – краем глаза, наблюдая за возлюбленной, протянул Ник, ведя машину по загородной дороге. – Они у меня совершенно нормальные люди, которые не едят людей.
– Это просто у меня впервые – едва ворочая языком, протянула Софья и облизала пересохшие губы. – Вдруг я им не понравлюсь? Я немного туповата, а когда волнуюсь так вообще превращаюсь в дуру….
– Софа! – рассмеялся Никита от ее слов – Моя семья будет рада любому моему выбору. Они уважают других людей и да, ты вовсе не туповатая, ты простая трусиха!!
– Еще какая – сглотнув ответила девушка и прикрыла глаза, от волнения ее даже стало мутить и она начала глубоко дышать.
Остаток пути до загородного дома, Ружников еще пару раз пытался завести беседу, но Софа только угукала или вообще только кивала головой. Она боялась. Страх сковал все ее тело и она даже боялась пошевелиться, вдруг уже простым движением она все сделает неправильно и его родители подумают, что она полная дурра и скажут, своему сына, чтобы он ее бросил к чертям собачьим. До нужного дома, они добрались к полудню, когда солнце было уже в зените. Последние зимние дни были особенно чудесны, так как пахло уже весной, и душа была в ожидании пробуждения природы.
Машина остановилась у больших автоматических ворот и через пару мгновений они открылись, и Никита плавно загнал машину во двор дома. Софья не без интереса рассматривала родовое гнездо Ружниковых. Было понятно, что в этом доме любят принимать большие компании, от дома так и исходила энергия тепла и уюта. Никита припарковал машину и вышел , чтобы забрать вещи из багажника, Орлова глубоко вдохнув и плотнее закутавшись в теплую шаль, нажала ледяными пальцами на ручку и вывались из машины..
– Ты там жива? – смеющимся голосом, спросил Ник, извлекая вещи из багажника.
– Вроде бы, да – выпрямляясь, ответила Софа и поежилась от прохладного ветра.
– Заходи в дом, а то замерзнешь – попросил мужчина, все еще роясь в багажнике своей машины.
Софья выдохнула и хотела, было, она крикнуть, что дождется его, но ноги ее уже тащили в дом. Ее мозг включил таки здравый смысл и решил, что лучшим решением будет нахождение в теплом доме, нежели на улице. Стряхнув с сапог налипший снег, Орлова толкнула тяжелую входную дверь и оказалась в небольшом, но светлом тамбуре. Ослабив шарф и опустив шаль, Софья толкнула дверь, которая вела в дом. Только шагнув внутрь, она застыла с открытым ртом, и едва не выронила из рук недавно купленный торт.
– А, как вы тут оказались? – изумленно, протянула Орлова, не веря собственным глазам.
Никто из присутствующих в большой светлой гостиной не успел ответить, как на пороге появился Никита с двумя огромными букетами цветов и спортивной сумкой.
– Это я пригласил твоих родителей присоединиться к нам – ответил Ружников младший, передал сумку с вещами старшему брату, тот подмигнул Орловой, сам же Никита не снимая обуви чуть склонив голову, передал один букет Александре Орловой, а затем широко и по-доброму улыбнувшись, подошел к своей матери и протянул букет с белыми розами. В благодарность женщина поцеловала холодную щеку сына и прижала его букет, словно это была самая важная вещь в ее жизни.
Софья на минуту отвлеклась, наблюдая за всем действием, но когда взяла себя в руки обратилась к своим родителям:
– Откуда вы вообще знаете Никиту?
Владимир Орлов, подошел к дочери и забрал из ее рук торт, а подоспевшая Саша начала раздевать дочь и рассказывать:
– Никита сам познакомился с нами и пригласил нас сюда.
– У него доченька, действительно достойное мужское воспитание – добавил суровый Орлов и кивнул головой в сторону Ружникова младшего.
Пока изумленная Софа стояла на месте, ее мать стянула с нее пуховик. Никита же все еще стоял одетый.
– А теперь семья – парень взял Орлову за руку и мягко улыбнувшись, посмотрел на возлюбленную, как говорится, в этот момент глаза у него горели. – Вы уже успели познакомиться с родителями Софьи, а это сама Софа.
Лицо девушки тут же начало краснеть от смущения и словно нашкодившая школьница у директора, она опустила глаза в пол и крепче сжала руку Никиты.
– Ну, а я старший брат этого вечно небритого парня – произнес широкоплечий мужчина с широкой доброй улыбкой и протянул руку к Софье – я Стас.
Орлова младшая подняла глаза, смущенно улыбнулась и вложила свою ладонь, в его большую практически медвежью лапу. Стас аккуратно едва ощутимо сжал ее ладонь, и она была удивлена, какими нежными были руки этого большого парня. Он отошел в сторонку и встал рядом со своим отцом.
– Моя семья сегодня не в полном составе, жена с дочкой отдыхают на Кубе, так как Маша плохо переносит зиму – закатив глаза, добавил Стас.
Софья смущенно улыбнулась, затем к ней подошла мама Никиты и без слов обняла ее. От милой седовласой женщины пахло печеными яблоками и любовью, от ее объятий, Софа расслабилась и почувствовала себя, как дома.
– Добро пожаловать в этот дом – произнесла женщина, отойдя от Софьи на пару шагов.
– Я рада сегодня тут быть – прикусив губу, смущенно ответила Орлова.
– Я безумно рад, наконец-то, познакомиться с той девушкой, что стала причиной улыбки моего сына – Сергей Анатольевич подошел к Орловой. – Чувствуй себя как дома.
– Никита много о вас рассказывал.
– Он любит преувеличивать мои заслуги – улыбнувшись протянул глава семейства Ружниковых – мы сегодня не в полном составе, некоторые члены нашей семьи так влюблены в Питер, что не могут оставить этот город даже на один день.
– Все в порядке – кивнула головой Орлова.
– Так-с, мужская часть собираемся и идем на улицу, шашлык сам себя не приготовит! – скомандовал Сергей Анатольевич и все мужчины начали собираться.
Орлова повернулась к Никите, как ни странно, но все было лучше, чем она могла себе представить. Семья его встретила ее очень тепло, что и помогло ей расслабиться.
– Отдыхай милая моя – чмокнув в лоб, сказал Никита и вышел прочь из гостиной, вся мужская часть дома последовала за ним.
День прошел за разговорами обо всем, вкусной едой и шутками. Даже обычно суровый отец Софьи чувствовал себя в этом доме, как рыба в воде. Семья Ружниковых, как и полагается врачебной династии, оказалась глубоко воспитанной семьей. Но при всем при этом, они не кичились своими достижения, а наоборот высмеивали многие вещи. К концу дня Софья чувствовала себя абсолютно расслабленной и счастливой.
Когда на улице стемнело, две семьи вывали во двор и мужчины разожгли большой костер, который было видно издалека. Поверх зимней одежды на всех были накинуты еще и пледы. Софья стояла чуть поодаль от костра и улыбалась. Еще никогда она не чувствовала себя так уютно в компании мало знакомых ей людей, она смотрела на веселящихся родителей и семью Ружников и на душе стало так приятно, что захотелось кричать об этом.
Никита подошел к ней со спины и обнял.
– Тебе понравился день?
– Я счастлива.
– Абсолютно? – он обошел ее и встал перед ней.
– Хм – задумчиво протянула Софья – наверное, да.
На миг Никита обернулся к веселящимся людям и все затихли, уставились на него и Орлову. Никита что-то извлек из кармана и взял Софью за руку.
– Знаешь, я долго думал о том, что можно ли входить два раза в одну и ту же реку – он крепко держал ее за руку и смотрел ей в глаза – я сомневался, но потом вдруг понял, что ты, другая. И перестал бояться. Позволь и мне помочь тебе избавиться ото всех страхов, что у тебя есть. Ты позволишь стать твоим защитником? – Никита аккуратно открыл небольшую коробочку и протянул ее Софье.
В небольшой коробочке лежало изящное кольцо с крупными камнем, даже в свете костра, оно смотрелось более ,чем эффектно. От услышанного и увиденного, Софью охватила эйфория. Она даже вздохнуть не могла, не то, что вымолвить хоть какой-то ответ. В ней проснулась маленькая девочка, которая в такие моменты хотела прыгать на месте и громко смеяться, потому что она счастлива. Без слов Орлова кинулась к нему на шею и едва слышно запищала от удовольствия.
– Так, это все-таки да или она двинулась разумом? – спросил Стас, улыбнувшись. Сергей Анатольевич строго посмотрел на сына и тут моментально оправдался – просто у меня есть отличный мозгоправ…
– И все-таки? – Никита тихонько прошептал ей на ухо.
– Да – ответила Софья, едва слышно, чтобы ответ был услышан только им.
Она была счастлива. Оказалось, все так просто. Она всю жизнь кричала и показывала всем видом , ну же любите меня, а ее не любили. А эти люди просто взяли и приняли ее. Никита ни о чем ее не просил, не ставил условий и не упрекал, он просто любил ее. Все просто. Тебя или любят или нет, третьего не дано, никогда.
ГЛАВА 6. Капризный ребенок
Вся наша жизнь это череда потерь и находок. Так устроен этот мир, если где-то что-то мы теряем, то где-то что-то к нам прибивается. В мире все находится в балансе. Но бывает так, что мы не в силах принять потерю. Мы упиваемся собственным горем, и в какой-то момент мы перестаем адекватно оценивать все, что происходит вокруг нас. Многие гибнут на этом этапе, потому что просто некому их вытащить из этой страшной пучины.
Артем был в полном разладе с собой и миром в целом. Скоропалительная смерть отца выбила его из привычного ритма. До сего момента Соколовский младший считал, что всегда будет именно так: отец сильный волевой будет рядом и если, что пойдет не так, то все решит одним звонком. А теперь Всеволода нет. Теперь вся ответственность ложиться на плечи самого Артем, то от чего он всегда бежал, настигло его. Но вслух он никогда в этом не признается. Соколовский найдет сотню причин лишь бы оттянуть момент.
Уже около месяца Артем не жил в квартире с женой, он просто уже не мог терпеть ее постоянные истерики, которые часто перерастали в ор и битье посуды. Собрав немного одежды, Соколовский переехал к недавно обретенному брату Ивану, который с радостью принял брата. Хворостов надеялся, что этот переезд сблизит его с Артемом, но все вышло иначе. Артем не проявлял никакой тяги к общению, большую часть времени он курил и пил, весь месяц прошел в пьяном угаре.
Этот вечер не отличался от других в этом месяце. Иван вернулся со съемок около полуночи, и как обычно застал Артема на кухне с бутылкой коньяка и тлеющей сигаретой зажатой между пальцев. Вид у Соколовского был плачевный: заросшее и заплывшее от запоя лицо, еще бы добавить пару рваных туфель и измазать лицо в саже и выйдет вылитый бомж.
Ваня зашел на кухню и быстро прошел к окну, чтобы распахнуть его. От сигаретного дыма щипало глаза. Прохладный весенний ветерок пробился в прокуренную комнату, Хворостов повернулся к пьяному брату, который вновь затянулся сигаретой.
– Тем, хватит уже! – протянул Иван, садясь на стул, по другую сторону стола.
– Ты то хоть можешь отвалить от меня? – едва ворочая языком, пробубнил Соколовский и налил себе еще одну порцию алкоголя в бокал.
– Я молчал первые недели после похорон твоего отца, я знаю как это тяжело – Иван схватился за бутылку и под недовольный взгляд старшего брата поставил ее на подоконник. – Но может уже хватит, а?
– Отвали от меня – осушая залпом бокал, ответил Соколовский и сморщил лицо.
– Нет, я не позволю тебе больше заливать свое горе алкоголем и наслаждаться горем. Хватит уже!
– Почему никто не хочет отвалить от меня? – Артем поставил локти на стол и неточными движениями ладонями начал закрывать глаза. – У меня, черт побери, горе! У меня вся жизнь пошла под откос.
– Ты идиот, братец! – Иван покачал головой, ему было жаль брата, но потакать более его слабостям он не собирался. – Да, ты похоронил отца, но у тебя осталась беременная жена, которая нуждается в тебе! Очнись! Ты скоро станешь отцом!
– Жена – протянул Соколовский нараспев и убрал ладони от лица – какая она мне жена, я ее даже не люблю…
– Но факт остается фактом! Ты можешь не любить Олю, но у вас будет совместный ребенок. Он не виноват в том, что его родители не любят друг друга. Вы этого и не обязаны делать, вы обязаны любить этого ребенка.
– Я хочу – Артем взял из пепельницы тлеющий окурок и затянулся – хочу, чтобы моих детей, мне рожала Сонька.
– Да не будет она этого делать, не будет – спокойным голосом, ответил младший брат. – Она тебя не любит и скоро свяжет себя узами брака с другим. Отпусти ты ее уже. Дай ей шанс на счастливую жизнь без твоего участия.
– Что? – вздрогнул Соколовский от слов Ивана. – Сонька выходит замуж?
– Черт! – Иван ударил себя по лбу и вскочил со стула, он понял, какую оплошность совершил.
– Говори мне! – завопил грозным голосом Артем и сжал кулаки. – Она выходит замуж за этого докторишку?
– Софья просила тебе ничего не говорить – признался , наконец-то, Иван и вновь сел на стул.
– Ах, даже так – злобно ухмыльнулся Соколовский – ну-ну, мы еще посмотрим, чьей она станет в итоге…
Комната затихла. Артем потянулся за новой сигаретой и закурил, Хворостов же с тоской смотрел на брата. Ему было жаль его, и он вправду искренне хотел ему помочь, но пока так и не понял, как это сделать.
– Тем, я прошу тебя, не сделай еще хуже, чем есть сейчас – через минуту произнес младший брат.
Всегда трудно принять тот факт, что больше в нашей жизни нет места старому укладу жизни. Всему рано или поздно приходит конец, ничто не вечно в этом мире. Но, что делать, когда ты не готов все потерять разом? Ты будешь хвататься за любую соломинку, лишь бы удержать прошлое.
Утро в больнице всегда начинается стандартно. Медленно подтягиваются врачи, сонные медсестры бродят по коридорам, а пациенты готовятся принять первые уколы с утра пораньше. На фоне сонных коллег, Ружников выделялся своей бодростью и улыбчивостью. После помолвки он изменился, стал более общительным и улыбчивым, эти изменения в нем отметила вся больница. Теперь молодой врач спешил закончить все дела на работе и летел домой при первой возможности. Его жизнь вновь заиграла яркими красками.
Никита стоял на первом этаже приемного покоя и беседовал с медсестрой, когда на пороге показался довольно-таки помятый Соколовский. Но сегодня он уже более не походил на бомжа. Он был в дорогом костюме и пальто, но плохо выбритое лицо и красные глаза выдавали его состояние.
– Докторишка! – злобно проговорил Артем, подходя к Ружников и положив руки ему на плечо, резко дернул к себе, чтобы тот развернулся к нему лицом. – Не смей приближаться к Соньке!
Все, кто присутствовал в это время в приемном покое, замерли от наглости мужчины. После грубогожеста, Никита повернулся лицом к своему сопернику и посмотрел на него.
– Соколовский, для начала протрезвей, а потом мы уже поговорим – убирая руку с плеча, спокойно произнес Никита.
– Нет!! – разъяренный Артем схватил оппонента за грудки. – Она моя! Моя!!
Кто-то из медсестер бросился вперед, чтобы помочь врачу, но мужчина остановил ее жестом.
– Ты мне морду собрался бить перед всеми? – все так же спокойно, спросил врач.
Соколовского начало трясти от негодования, он отпустил Никиту и занес кулак, чтобы нанести удар, но Ружников оказался проворнее. Он перехватил руку парня и скрутил ее за его спиной.
– Может, хватит ломать комедию? – стоя позади соперника, спросил Никита. – Я тебя сейчас отпущу, и ты уйдешь отсюда с миром, забыв про Софу, навсегда.
Соколовский окрысился и попытался вырваться, но хватка у Ружникова оказалась сильной, и мужчина сделал только больнее себе.
– Отпускаю – предупредил врач и отпустил руку Артема, мужчина отошел назад и поправил халат. – А теперь уходи.
Артем, словно петух, взбеленился, резко развернулся и с кулаками навалился на Ружникова. От первого удара в челюсть мужчине не удалось увернуться, а вот через мгновение он смог сориентироваться в ситуации и нанес ответный не сильный удар Артему, разбив ему нос. Из травмированного носа тут же пошла кровь. На пороге уже стояла охрана, они подошли к Соколовскому и попытались взять его под руки. Мужчина стоял, согнувшись, прижимая руки к разбитому носу, кровь капала на больничный пол.
– Оставьте – попросил Ружников, правой рукой ощупывая вспухшую губу – он не опасен для окружающих.
– Но, Никита Сергеевич – промямлила одна из медсестер.
– Я вас уверяю – строго сказал Никита – уберитесь здесь, а я обработаю раны. Всем спасибо за внимание.
Ружников подошел к Соколовскому и, взяв его за локоть потащил к лифту. Артем пару раз взбрыкнул, попытавшись освободиться от опеки соперника, но тот крепко его держал и не дал вырваться, да и нос все же достаточно сильно болел. И вот они уже в небольшом кабинете Никиты Сергеевича. Он усадил Артема в кресло, а сам полез в шкафчик за антисептиком, ватными тампонами и перчатками.
– Подними повыше голову – скомандовал Ружников, надевая хирургические перчатки.
Соколовский без слов подчинился. Врач начал обрабатывать травмированный нос.
– Соколовский, ты ведь даже не знаешь ничего про Софу, а утверждаешь, что любишь ее.
– Я знаю ее уж получше тебя.
– Да? – с легкой усмешкой в голосе, спросил Никита. – Ты даже не знаешь, что она терпеть не может сокращение своего имени до Сони или Сонечки, эти два имени способны разбудить в ней зверя.
Артем молчал. Он и вправду практически за двадцать лет знакомства с ней, не знал сего факта. Но почему она ему ничего не говорила? Обработка носа продолжилась в тишине, когда через пару минут все было законченно, Никита отошел от парня, снял перчатки и кинул их в мусорку, достал из шкафчика пакетик с гелем и надавал на него, тот сразу начал кристаллизоваться и подал его Соколовскому.
– Приложи к носу, так быстрее спадет отек – сказал Ник и прошел за свой стол, Соколовский, как послушный пациент приложил холодный пакетик с гелем к распухшему носу. – Перестань уже преследовать Софу. Она только начала приходить в себя после всего.
– Я тебе ее не отдам.
– Ты так и не понял, она не вещь. Софа живой трепетный человек, которому требуется любовь и забота. Сейчас она учится принимать любовь и любить, перестань ее ломать. Ты знаешь, что отходя от наркоза, в бреду, она шептала твое имя? Даже будучи на грани жизни и смерти, эта девушка думала о тебе. А ты о чем думал?
Он молчал. Ему было стыдно, что он приехал в больницу через несколько дней после трагедии. Но у него же была уважительная причина, он женился. Хотя, кажется это весьма слабая отговорка. Она шептала мое имя…А я даже не догадывался о том, насколько сильны ты меня любишь. Я такой идиот…
– Ты потерял свой шанс завоевать ее именно тогда, когда поставил свои дела выше ее здоровья, ее жизни. Я, как любящий ее человек, запрещаю тебе даже приближаться ней.
– В морду дашь? – с издевкой, спросил Артем и встал с кресла.
– Нет – кратко ответил врач – кулаками делу не поможешь. Есть много законных способов, чтобы остановить тебя.
– Это мы еще посмотрим! – Соколовский сжал в руках гель и кинул его на пол, злобно посмотрев на Ружникова, он быстро покинул его кабинет.
Артем был унижен, его самолюбие было задето до той степени, когда человек способен на самые подлые поступки, лишь бы как-то перевести внимание со своей персоны. Ему хотелось отомстить этому мужчине. Он не только забрал у него Софу, но и унизил его мужское достоинство.
Неделя как-то незаметно дошла до пятницы. Все, даже кто был вынужден работать в выходные ощущали биение пятницы вокруг себя. Одно упоминание пятницы, радовало людей. Орлову нынче вообще все радует: солнце за окном, как город отражается в лужах. даже пробки не в силах убрать улыбку с ее лица. А ведь все это благодаря Никите, ведь именно с его постоянного присутствия в ее жизни все начало налаживаться. Все-таки верно говорят, когда с тобой нужный человек, все дается легко. Даже проблемы больше не кажутся не решаемыми и для всех вопросов находятся подходящие ответы.
– Какие у нас планы на выходные? – спросил Никита, снимая белый халат, и повернул голову в сторону своей невесты, которая сидела на диванчик с кружкой ароматного чая.
– Как минимум выспаться – грея ладони от кружки с чаем, ответила Орлова.
– Ну, а как максимум? – вешая халат в шкаф и доставая пальто взамен, протянул Никита, хотя программы минимум ему бы вполне хватило, лишь бы Софа была рядом все это время.
– Ну, как максимум, завтра я не планирую вылезать из постели, причем мы в постели завтра будем, есть неполезную, но вкусную еду. В воскресенье мы должны – таки съездить в кондитерскую и выбрать вкус для свадебного торта – она хлебнула чая из кружки.
– При таком плане, суббота будет идеальной – ответил Никита, надевая пальто, и подошел к своей возлюбленной. – Милая моя, ну ты же понимаешь, что уже просто некуда тянуть с приготовление к свадьбе? Такими темпами мы поженимся только в следующей жизни, не раньше.
– Знаю-знаю – покачав головой, ответила Орлова – но все эти приготовления убивают меня. Наверное, все-таки стоило ограничиться простой росписью в ЗАГСе.
– Неа – отрицательно мотнув головой Ружников и наклонился к возлюбленной – все это торжество для тебя. Если бы мы просто расписались, то меня бы не поняли твои родители, да и ты сама впоследствии. Я понимаю, что они хотят видеть, как их дочка красиво идет к алтарю, да и нам с тобой будет, что вспомнить в старости.
– Боже, идеальный мой мужчина, где же ты был раньше? – она положила ладошку на его щеку и счастливо улыбнувшись, притянула его к себе.
Это был сладкий поцелуй. Поцелуй наполненный нежностью и теплом. Ценить тепло и уют в людях и отношениях, мы начинаем учиться, только пройдя определенный путь. Подростки вкладывают в поцелуй страсть и желание обладать, взрослые же люди с помощью поцелуя выражают свою благодарность и заботу. Люди должны относиться с трепетом к людям, которых целуют. Ведь поцелуй – это тонкое проявление тяги к человеку. Только рядом с ним, Орлова поняла, что ей нравится целоваться, губы его были такими мягкими и манящими, а от самого поцелуя перехватывало дыхание. В момент самого поцелуя, девушка всегда выпадала из реального мира.
– Главное, теперь я с тобой – чуть отстраняясь от нее, проговорил Ружников и прижался своим лбом к ее лбу.
– Как губа? – дотрагиваясь до его рта, спросила Софья.
Но их беседу прервали, в начале настойчивый стук в дверь, а затем кто-то сильно дернул ручку и на пороге показались двое крепких мужчин в форме.
– Никита Сергеевич Ружников? – спросил один из мужчин, протискиваясь в кабинет.
– Да – выпрямившись, ответил врач – чем могу вам собственно помочь?
– Вы задержаны до выяснения обстоятельств нападения на Артема Соколовского – сказал тот самый первый мужчина, вплотную подойдя к Ружникову – Вы добровольно пройдете с нами или стоит доставать наручники?
Орлова вскочила с диванчика, и попутно свалили кружку с чаем на пол. Звук разбивающегося фарфора о кафель, ознаменовал нечто дурное, пришедшее в жизнь Софы и ее жениха. Никита же сохранял спокойствие, он шагнул навстречу мужчине.
– Не стоит, я сам пойду – ответил он.
– Ник, о чем вообще говорит этот человек? – хриплым голосом, спросила Софья и попыталась ухватить любимого за рукав пальто, но сотрудник полиции, не дал ей этого сделать, грубо сорвал ее руку с рукава пальто.
– Мы подрались с Соколовским – все так же спокойно сказал Никита.
– Что? – Орлова рванулась вперед, но Никиту уже вывели в больничный коридор, и она едва ли не врезалась носом в дверь.
И она застыла перед дверью. Только сейчас в ее голове все сложилось. Никита сказал, что врезался в косяк, оттуда и ссадина на губе. А оказывается, они подрались с Соколовским. Софа бросилась обратно к диванчику, схватила свою сумку и начала искать мобильный телефон. Ей нужно решить проблему, ведь ее доктору не место в подобных местах. Ее Никита, никогда не проявлял агрессии, более спокойного человека себе и представить нельзя. Но видимо Артем постарался так, что даже абсолютно спокойного человека вывел из себя.
Ярость, гнев и злоба клокотали в ней, и она требовала правды. Трясущимися руками она набрала номер, Она забыла, как дышать. От бессилия Софа села обратно на диван, ожидания ответ на том конце.
Говорят, что самое сильное чувство – любовь. Врут люди. Любовь, конечно же, то еще магическое чувство, но оно чаще все же однобокое. А вот гнев и ненависть, вот где просыпается истинная палитра эмоций. Человек в гневе способен на самые безумные поступки. Гнев подогревает и умудряется достать самые потаенные обиды из глубины души. В гневе страшнее всего смотреть на женщину, ведь эти милые создания способны на такое перевоплощение, что даже самая бурная фантазия не способна будет это воспроизвести.
Взяв себя в руки и едва совладав с желанием крушить и отворачиваться головы, Софа позвонила своему отцу и попросила оказать ей личную услугу. Никогда раньше она не просила его о подобных вещах. Девушка всегда придерживалась позиции, что она в силах все решить сама. Но только не в этот раз. Сейчас она не способна отключить эмоции, а значит, способна усугубить сложившую ситуацию. Отец ее поспешил успокоить и сказал, что сделает все, что сможет. Теперь ей оставалось только ждать новостей.
Но сидеть по стойке смирно и крутить телефон в руках, Орлова не собиралась. Она вылетела из больницы, действительно вылетела, наверное, в тот момент она поступила рекорд по бегу на шпильках, в распахнутом пальто, с растрепанной косой и начала ловить такси. Пара минут и Софья уже едет в машине. Она точно знает маршрут, ноги ее сами туда несут, хотя будь в ней сейчас включен здравый смысл, он бы не дал ей поступить так опрометчиво. Но здравый смысл забился в уголке и жалобно пищал, эмоции выступили на первый план.
Орлова уверенно вошла в высотное офисное здание и прошла к лифту. Это место она знала,как свои пять пальцев, ведь долгое время она тут работала. Лифт ее довез до нужного ей этажа и девушка , словно разъяренный бык двинулась по светлому коридору. Орлова шла прямиком к большим дубовым дверям.
– Софья Владимировна!! – подскакивая со своего места, проговорил прилизанный юноша в узкий штанах, и попытался преградить девушек путь – туда сейчас нельзя, Артем Всеволодович проводи совещание!
– Захлопнись, Антоша! – рыкнула Софья и посмотрела на него такими злобными глазами, что молодой человек в страхе отошел в сторонку и сглотнул. Все знали Орлову, как самый яркий пример добродетели и воспитанности, но под личиной всего этого так же может скрываться дьявол. И ее дьявол рвался наружу.
– Фурия – тихонечко прошептал парень, прижимая ладонь ко рту.
Орлова же всем телом навалилась на тяжелые двери, и они распахнулись перед ней, Софья уверенным шагом прошла в кабинет, все кто был в кабинете Соколовского, тут же повернули голову в сторону молодой особы. Артем до этого скучающий в своем кресле и вальяжно восседающий во главе стола, тут же оживился и уставился на давнюю подругу с искренним интересом. Он даже выпрямился и поддался вперед, чтобы ничего не пропустить.
– Пошли все вон! – властно произнесла Орлова, крепко сжимая кулаки, ее трясло изнутри, и гнев вырывался наружу, она сдерживалась из последних сил. Софа смотрел в упор на Артема. В глазах девушки поблескивал дьявольский огонь, впервые она так яростно кого-то презирает.
Кабинет затих. Акционеры и сотрудники переглядывались, но все сидели на своих местах. Артем же пришел в неописуемый восторг. При виде Орловой в его голове тут же разыгралась картинка с возрастным ограничением восемнадцать плюс. Он уже представил, как скинет все документы со своего стола и закружит на нем страстный танец с Софьей. Мимолетная фантазия была настолько яркой, что парень мысленно улыбнулся и подмигнул девушке.
– Сделаем перерыв на десять минут – вставая из-за стола и поправив полы своего пиджака, сказал Соколовский, поведение подруги детства, забавляло его.
Все поспешно начали покидать кабинет, тихонечко перешептываясь и кидая косые взгляды на Орлову, девушка же стояла посреди кабинет, не шевелясь. Думала ли Софа раньше, что сможет вести себя подобным образом в этом кабинете? Нет. Она и помыслить не могла, что может повысить голос на Артема, своего некогда любимого Тему. Сейчас же она готова порвать его, в прямом и переносном смысле. Правду гласит народная мудрость, что от любви до ненависти один шаг, а иногда и один поступок.
Кабинет практически опустел, кроме двух старых друзей, осталась еще и глубоко беременная Ольга, которая едва встала из-за стола. Она держалась за свой живот, будто бы пыталась его защитить от соперницы.
– Я не уйду! – заявила она и с ненавистью посмотрела на причину всех своих страданий.
– Пошла вон! Немедленно – злобно скомандовал Артем, даже не посмотрев в сторону беременной супруги, его взгляд был заворожен видом безумной Орловой. Он и подумать не мог, что в тихой замкнутой Орловой, живет такая страстная натура. Почему же она ему раньше не показала эту свою сторону? У них ведь все могло бы сложиться иначе.
Озерова поджав губы и кинув обиженный взгляд на неласкового супруга, медленно передвигаясь, покинула кабинет. Антон дабы избежать дальнейшего прилюдного скандала, услужливо закрыл дубовые двери. Они остались наедине. В кабинете повисло напряжение, его можно было даже потрогать, так казалось девушке, а Тема испытывал невероятный подъем. Ему хотелось знать, что же будет дальше.
Софья быстро пересекла расстояние, разделявшее ее с Соколовским, и встала напротив него, она разжала кулаки.
– Ты жалок – трясущимся голосом, сказала Софа и занесла ладонь, чтобы ударить обидчика.
Артем же широко и лукаво улыбнулся и перехватил ее ладонь, которая зависла в воздухе, он крепко сжал ее запястье, ощущая под пальцами, как пульсирует кровь в ее венах. Она бурлила.
– Софа, я никогда не мог подумать, что ты так сексуальна в гневе. Нужно было намного раньше тебя вывести из состояния анабиоза! – хищно ухмыльнулся Соколовский, он пришел в восторг от ее поведения.
