Текст книги "Робин Гуд"

Автор книги: Эскотт Линн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
НА РУННИМЕДСКОМ ЛУГУ

За круглым столом, заставленным блюдами, кубками и фляжками с вином, сидело человек двенадцать. Во главе стола восседал король Иоанн, пьяный, растрепанный и залитый вином. По правую руку сидел граф Фалько, начальник наемного войска, человек жестокий и кровожадный, получивший прозвище «Фалько Кровавый». Тут же находились еще два или три начальника копьеносцев и бароны, оставшиеся верными королю: Вильям де Молеон, графы Арэндэль и Пэмброк, де Варэн и другие.

При виде вооруженных людей, вошедших в залу, Иоанн побледнел и встал.

– Как вы смеете сюда вторгаться? – крикнул он.

– Мы просим аудиенции у вашего величества, – ответил граф Сюррэй.

– Что-то я не вижу, чтобы вы просили. Вы врываетесь сюда без спросу.

– Мы боялись, что вы нам откажете.

– И были правы. Король я или нет?

– Сейчас вы еще король. От вас зависит, останетесь вы им или нет.

– Вы это слышите? – воскликнул король, обращаясь к сидевшим за столом. – И допускаете, чтобы меня оскорбляли? Стража! Схватить изменников!

Бароны вскочили из-за стола и обнажили мечи. Но в эту минуту Робин дал знак, и в залу вошли двенадцать стрелков, вооруженных луками.

– Бесполезно звать стражу, – спокойно сказал тан Эдуард. – Замок в наших руках. Караульные сидят под замком, ворота охраняются нашими людьми. Достаточно нам дать сигнал – и в замок войдет отряд в пятьсот человек.

Приверженцы короля испуганно переглянулись и поспешили вложить мечи в ножны. Иоанн тяжело опустился на стул.

– Что вам от меня нужно? – хрипло спросил он.

– Мы слышали, что сегодня ночью вы намереваетесь покинуть Виндзор, – ответил граф Сюррэй. – Мы явились сюда, чтобы этому помешать.

– Негодяй Ван-Штоффель меня предал! – заревел Иоанн. – Я с него шкуру спущу!

– Однако вы не отрицаете, что помышляли о бегстве?

Иоанн в бешенстве грыз ногти.

– Сюррэй, ты мне за это заплатишь, – прохрипел он. – Кого ты привел сюда? Если не ошибаюсь, с тобой явился этот изменник граф Нортумберлендский, который много лет назад был объявлен вне закона.

– Но пэры его графства восстановили его во всех правах, – ответил Сюррэй.

– А это кто такой? – спросил Иоанн, указывая на Робин Гуда. – Его лицо мне знакомо.

– Да, король, вы меня видели в Ноттингхэме, – сказал Робин. – Вы не забыли Тома Бродягу? А помните турнир в Лейчестере и рыцаря Черного Ворона?

– Так это был ты? Ну, счастье твое, что тебе удалось улизнуть, а то бы ты висел на первом дереве!

– Ваше величество, – перебил граф Сюррэй, – сюда мы явились, ибо наш долг – не покидать вас в дни испытания. Нам известно, что со всех сторон вам угрожает опасность. Разрешите нам на сегодняшнюю ночь быть вашими телохранителями, а завтра проводить вас в Руннимед.

– Это уже слишком! – крикнул Иоанн. – Ты что, смеешься надо мной? Нет, не быть тебе свидетелем моего унижения!

И выхватив кинжал, он бросился к Сюррэю. Но Робин и граф Нортумберлендский подбежал к нему и схватили за руки. Иоанн побагровел от злобы. Потрясенный мыслью, что подданные осмелились поднять на него руку, он дико вращал глазами и не мог выговорить ни одного слова.

– Ничего нет удивительного в том, что здесь происходит, – холодно сказал Сюррэй. – Король, неспособный обуздать своих страстей, не может управлять страной. Бароны, – обратился он к приверженцам Иоанна, – проводите короля в его покои. Замок в наших руках. Охрану королевской особы мы берем на себя. Завтра утром мы отправимся в Руннимед. Спокойной ночи!

Король едва держался на ногах. Графы Арэндэль и Пэмброк взяли его под руки и вывели из залы. За ними последовали Фалько и остальные приверженцы Иоанна, а заговорщики расставили у всех входов и выходов караульных и всю ночь не смыкали глаз.

С восходом солнца стрелки и воины выстроились во дворе замка и стали ждать появления короля. Иоанн вышел в сопровождении рыцарей и придворных; им подвели коней, и они выехали через главные ворота. За ними на почтительном расстоянии следовал Робин Гуд со своими ста двадцатью стрелками и граф Сюррэй, возглавлявший свой отряд. Так прибыли они в деревню Руннимед и на Руннимедском лугу остановили коней. Здесь, под высоким дубом, стоял стол, покрытый зеленой скатертью; на столе лежала Великая Хартия Вольностей и другие документы. Вокруг стола разместились бароны в кольчугах и шлемах.

Король сошел с коня и вместе со своей свитой направился к столу. За ним последовали графы Сюррэй и Нортумберлендский, Альрик и Робин Гуд. Иоанну подали гусиное перо, и он беспрекословно написал свое имя на Великой Хартии.

– Здесь есть еще два документа, – сказал граф Сюррэй. – Не угодно ли вам ознакомиться с их содержанием?

– О чем в них говорится?

– В первом отменяется указ об изгнании графа Нортумберлендского и возвращаются ему поместья.

– Не нужно читать. Раз пэры восстановили его во всех правах, пусть так и будет. Что еще?

– Второй документ нуждается в некоторых разъяснениях. Сэр Питер де Молак, который, как известно вашему величеству, в настоящее время находится в замке, где залечивает раны, полученные на турнире в Лейчестере, – незаконно завладел Конистонским замком, принадлежащим сэру Реджинальду де Траси. В течение многих лет он держит де Траси в подземелье замка. Этот документ предписывает де Молаку немедленно освободить узника и вернуть ему его владения. Рыцарь де Молак должен предстать перед судом и ответить за свои преступления.

– Этим вопросом не время сейчас заниматься, – поспешно ответил Иоанн. – Если де Траси умер, то Конистонский замок может остаться у де Молака. Я прикажу навести справки.

– Но у де Траси есть сын, который является его наследником, – вмешался тан Эдуард.

– Вот как! Где же этот сын?

– Я здесь, ваше высочество, – сказал Альрик, выступая вперед. – Я умоляю вас освободить моего отца и покарать Питера де Молака.

Иоанн хмуро взглянул на юношу.

– Ты – друг Эдуарда Боддингтонского, – сказал он, – но я впервые слышу, что зовут тебя де Траси.

– Я сам это узнал несколько недель назад.

– Гм... Темное дело, но я им займусь, – уклончиво ответил Иоанн. – Когда-нибудь ты мне о нем напомни.

– Но, быть может, вы подпишите сейчас указ об освобождении узника и о возвращении замка законному его владельцу? – настаивал тан Эдуард.

– Нет, больше я ничего подписывать не буду, – сердито буркнул Иоанн.

Снова заговорил граф Сюррэй:

– От имени всех собравшихся я прошу вас дать обещание свято соблюдать эту хартию.

– Я ее подписал – этого достаточно, – перебил его король.

– Мы требуем, чтобы вы выслали из Англии все наемные отряды и их начальников. Из нашей среды будут избраны двадцать пять человек для надзора за соблюдением Хартии Вольностей.

Иоанн нахмурился, но вынужден был уступить.

– Признаюсь, этих новых требований я не ожидал. Однако я иду на уступку. Можете выбрать двадцать пять человек. Но знайте, что эта уступка является последней. Больше я никаких просьб не принимаю!

Он встал, направился к тому месту, где ждали оседланный лошади, вскочил на коня и ускакал.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
НЕОЖИДАННЫЙ СОЮЗНИК

В стане баронов торжествовали победу: Великая Хартия была подписана. Иоанн проклинал изменников и думал только о мести. По его приказу были вызваны из Фландрии, Аквитании и Гаскони наемные войска, состоявшие исключительно из авантюристов, падких на деньги. Гасконцы, брабантцы, фламандцы наводнили Англию. Когда бароны обвинили короля в нарушении хартии, он расхохотался им в лицо и объявил, что все их подозрения ни на чем не основаны.

Приближалась осень. Робин со своими друзьями перебирался с места на место вместе с армией баронов. Вскоре он убедился в том, что среди баронов начались нелады. Многие из них думали только о своих интересах и добивались новых почестей.

Все это время Альрик хлопотал об освобождении отца, а Робин Гуд и граф Нортумберлендский по мере сил старались ему помочь. Пришлось оставить всякую надежду на короля, а так как в стране царила смута, то граф Сюррэй не мог послать своих людей для захвата Конистонского замка.

Как-то вечером Робин, Альрик и Маленький Джон сидели в палатке и обсуждали создавшееся положение.

– Я думаю, Альрик, что на короля плохая надежда, – сказал Робин Гуд. – Иоанн будет защищать де Молака. Мы сами должны позаботиться об освобождении твоего отца. Мой совет – вернемся в Шервудский лес и возьмем дело в свои руки. Я поклялся освободить Реджинальда де Траси и клятву свою сдержу. Здесь нам нечего делать.

– Мне кажется, мы можем хоть сегодня отправиться восвояси! – воскликнул Альрик. – Ведь хартия уже подписана, и мы свое дело сделали. Пусть бароны пререкаются между собой; нас это не касается.

– Верно, верно! – подхватил Маленький Джон. – Если бы вы знали, как я соскучился по Шервудскому лесу, по толстяку Туку и Элен-э-Дэлу! Надоели мне большие города. И сколько дней я не ел оленины! Робин, прошу тебя, вернемся домой!

– Я сам здесь задыхаюсь, – отозвался Робин. – Да и наши ребята стосковались по лесу. Пойдем, отыщем графа Сюррэй и скажем ему, что мы уходим.

Сюррэй они нашли в палатке Гуго де Биго. Граф согласился отпустить Робина и его друзей, и на следующий же день стрелки покинули лагерь. До Ноттингхэма спутниками их были граф Нортумберлендский и де Биго. Прощаясь, граф сказал:

– Я должен ехать в свой замок Алнуик. Покончу там со своими делами, а затем вернусь к вам и помогу расправиться с де Молаком. У меня с ним старые счеты.

Де Биго также обещал свою помощь.

– Де Молак не принадлежит к числу моих друзей, – заявил он. – Я приведу конный отряд, и мы завладеем Конистонским замком.

Радостно было стрелкам снова въезжать в Шервудский лес. В лагере друзья устроили им торжественную встречу, так как караульные заранее дали сигналами об их возвращении. Отец Тук и Элен-э-Дэл бросились Робину на шею, стрелки роздали товарищам подарки, привезенные из Лондона и других городов, где им довелось побывать. Путешественников угостили сытным обедом, а затем начались расспросы и рассказы.

Тук сообщил Робину обо всем, что произошло за время его отсутствия. Де Молак залечил свои раны и вернулся в Конистон. Гарнизон крепости он пополнил наемниками-иностранцами, которые грабили и оскорбляли жителей окрестных деревень. Рэно, ноттингхэмский шериф, по-прежнему злоупотреблял своей властью и притеснял население. В общем за время отсутствия Робин Гуда ничто не изменилось.

Ясно было, что король Иоанн и не помышляет о том, чтобы предать суду своего любимца. На помощь графа Сюррэя также не приходилось рассчитывать.

– Это наше личное дело, – сказал Робин. – Мы сами должны расправиться с де Молаком; пока не вернутся рыцарь Черного Ворона и де Биго, мы будем следить за каждым шагом негодяя, а затем атакуем замок.

На следующий день Альрик поехал в Коллингхэм и рассказал деду о предстоящей атаке Конистона. Узнав об этом, старый Торед заявил, что он сам примет участие в борьбе с де Молаком. Он и слушать не хотел никаких возражений.

– Это дело касается меня не меньше, чем тебя или Робина, – говорил он. – Я стар, дни мои сочтены, а я всегда хотел умереть с мечом в руке.

– Но кто же будет защищать Коллингхэм и мою мать? – спросил Альрик.

– Твоя мать сама будет защищать Коллингхэм, как делали это в старину жены рыцарей. Я оставлю здесь сильный гарнизон.

Через несколько дней Альрик и Торед в сопровождении шестерых вооруженных слуг въезжали в Шервудский лес. В лагере их встретили радушно и угостили на славу. Вечером Торед, Альрик, Тук, Робин и Маленький Джон, греясь у костра, обсуждали план нападения на Конистон. Вдруг Альрику показалось, что какая-то фигура притаилась в кустах неподалеку от костра. Альрик терялся в догадках: кому это вздумалось подслушивать? Ведь любой стрелок мог открыто подойти и принять участие в разговоре. Улучив момент, он вскочил и бросился на неизвестного. Завязалась борьба. На помощь Альрику подоспел Маленький Джон, и вдвоем они вытащили человека из кустов и подвели к костру.

– Да ведь это Стифен! – горестно воскликнул Тук. – Что же это ты, приятель? В изменники записался?

Действительно, это был Стифен, наймит де Молака, несколько месяцев тому назад захваченный в плен Робин Гудом.

– Шпионить вздумал? – сердито крикнул Робин, обнажая меч. – Отвечай, или ты умрешь!

– Если не веришь – убей, – мрачно отозвался Стифен.

– Нет, нет, Робин, дай мне с ним поговорить! – вмешался Тук. – Без тебя мы с ним частенько беседовали и осушили не одну кружку эля. Он мне показался славным парнем и веселым товарищем. Стифен, ведь ты сам мне говорил, что Шервудский лес пришелся тебе по душе. Разве не так?

– Пожалуй, что так...

– Ну, так объясни, зачем ты подслушивал, – перебил Робин.

– Раньше спрячь меч. Объяснить я не прочь, но ты меня не запугаешь.

Этот ответ пришелся Робину по душе. Он спрятал меч в ножны и сурово сказал:

– Садить и говори.

Стифен присел к костру и задумчиво потер рукой подбородок.

– Дело было так, – начал он, – когда ты заманил нас в лес и поймал на удочку, я здорово был зол. Недели две только и думал о том, как бы тебе отомстить. Но ты и твои ребята обращались со мной по-приятельски, кое с кем я подружился, и злобу как рукой сняло. Пока тебя не было, я частенько толковал о разных делишках вот с этим толстяком. – И Стифен дружелюбно подмигнул Туку. – От него я узнал, что мистер Альрик – сын Реджинальда де Траси, которому принадлежал Конистон. Питера де Молака я не люблю, да и не за что его любить. Это жестокий и злой человек. Десять лет я ему служил, я кроме пинков да попреков ничего от него не видел. Один только Арнульф стоит за него горой, потому что они вместе часто обделывали разные темные делишки. От де Молака я собирался уйти, когда ты захватил меня в плен, а служил я ему только потому, что должен был зарабатывать себе на хлеб. Теперь, когда ты вернулся, я узнал, что ты собираешься напасть на Конистон и освободить узника. А я тебе вот что скажу: чтобы взять Конистон, нужна целая армия и осадные машины. В крепости стоит сильный гарнизон. Я придумал другой способ; но прежде чем сказать тебе о нем, я хотел убедиться, что вы действительно намереваетесь идти на де Молака. Вот почему я подслушивал здесь у костра.

– Это похоже на правду, – задумчиво сказал Робин. – Какой же план ты придумал?

– Слушай дальше. Кроме меня ты захватил в плен еще троих – Джеффри, Мэтью и Диккона. Последние двое – надежные парни; за мной они всюду пойдут. Джеффри я не доверяю. Отпусти на волю меня, Мэтью и Диккона. Мы вернемся в Конистон, а я расскажу де Молаку историю, которой он поверит. Расскажу ему, как мы попали в плен, как из плена бежали и только теперь смогли вернуться в замок. Отец Тук мне говорил, что из Конистона вам удалось уйти только с помощью этого черного карлика. Зовут его Зарок. Де Молак считает его безобидным дурачком и разрешает бродить по всему замку. Но мне кажется, что у этого парня есть голова на плечах. Иначе как бы он мог узнать о потайном выходе из часовни, о котором никто из нас не знал? Я вернусь в Конистон и открою свой план Зароку. Ночью, когда мне поручат охрану главных ворот, я возьму себе в помощники Диккона и Мэтью. Мы утащим ключи у старого Николаса и дадим тебе сигнал. А ты должен быть настороже. С несколькими стрелками ты проникнешь в замок, и мы освободим сэра Реджинальда.

– Что тебе известно о сэре Реджинальде и карлике?

– Знаю только, что года три тому назад они приехали в Конистон. Сопровождал их Арнульф и еще несколько воинов. Сэр Реджинальд ужинал с де Молаком; за ужином вспыхнула ссора, они обнажили мечи. Сэра Реджинальда – я только недавно узнал его имя от Тука – де Молак приказал бросить в темницу. Вместе с ним посадили и карлика, но скоро выпустили. Однако ему не разрешается выходить за крепостные стены. Де Молак сделал из него шута и считает придурковатым, но я-то знаю, что Зарок – не дурак. Он нам поможет.

– Придумал ты неплохо, Стифен, – спокойно сказал Робин, – но я знаю, что даром ты помогать не станешь. Говори, какой ты ждешь награды.

– Конечно, я и о себе подумал, – невозмутимо ответил Стифен. – Я уже сказал, что де Молака я не люблю, а с Арнульфом у меня старые счеты. Пока де Молак владеет Конистоном, мне там не житье. Вам я помогу освободить сэра Реджинальда, и если он вернет себе замок, пусть меня назначит сенешалем. А не то – дайте мне с женой двадцать золотых; тогда мы будем сами себе господа.

– Вижу – ты высказал все, что было у тебя на уме, – сказал Робин. – Ладно, мы это дело обсудим, и я тебе скажу, на чем мы порешили. А теперь ступай и больше не подслушивай.

– Не бойся, тебе я не изменю, – отозвался Стифен.

Он отошел к другому костру и завязал разговор со стрелками.

Робин и его друзья склонялись к тому мнению, что Стифену можно доверять.

– Обманув нас, он ничего не выиграет, – заметил Робин. – Его предложение нужно принять. Без его помощи нам не проникнуть в замок. Я не знаю, стоит ли ждать возвращения де Биго и графа Нортумберлендского. Боюсь, как бы за это время де Молак не убил сэра Реджинальда.

На следующее утро Стифену объявили, что его предложение принято.

– А знаешь, что мне пришло в голову? – сказал ему Робин. – Что, если де Молак тебе не поверит? Ведь он тебя повесит!

Стифен пожал плечами.

– Я об этом думал, – отозвался он. – Ну, что же! Ничего не поделаешь! Придется рискнуть. Кто не рискует, тот не выигрывает.

– Молодец! – одобрил Робин. – В трусости тебя нельзя обвинить. Но помни: если что-нибудь с тобой случится, мы придем на выручку.

Разработали план, условились относительно сигналов. Через день Стифен, Мэтью и Диккон сели на коней и, выехав из Шервудского леса, поскакали в Конистон.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
НЕУДАЧА

На следующий день Робин с шестьюдесятью стрелками покинул лагерь. Его сопровождали Альрик, Вилль Рыжий, Маленький Джон и Торед. У каждого стрелка под зеленой курткой была надета кольчуга, так как в случае рукопашной схватки стрелкам пришлось бы скрестить оружие с людьми, вооруженными до зубов.

Робин, его друзья и двадцать стрелков ехали верхом; это был передовой отряд. Остальные следовали пешком и должны были придти позже. Выходить на проезжую дорогу было опасно; приходилось пробираться по лесным тропинкам до самого Конистонского замка.

В полдень отряд выехал на опушку леса. Лошадей привязали к деревьям на берегу прозрачного ручья, а Робин, Альрик и Маленький Джон отправились на разведку. На фоне неба четко вырисовывались темные башни Конистонского замка. Робин со своими друзьями, крадучись, обошел вокруг замка. Подъемный мост был защищен высокой башней, поднимавшейся над воротами. Крепостные стены имели в толщину восемь футов. В первом дворе находились конюшни и помещение караульных, во втором – внутреннем – высился замок, защищенный четырьмя массивными башнями; к нему примыкала часовня – та самая часовня, из которой карлик Зарок вывел стрелков. Осенний ветер развевал знамя де Молака, поднятое над башнями; по крепостным стенам шагали караульные, сверкали их шлемы и копья, освещенные солнцем.

– Не удастся нам застигнуть де Молака врасплох, – сказал Робин.

– Да, что и говорить, враг не дремлет, – проворчал Маленький Джон.

В крепостной стене было три башни. Одна имела форму призмы и называлась «квадратной», две другие были круглые. Стифен должен был дать сигнал с квадратной башни; с Робином он условился повесить в бойнице зеленую куртку, если дело будет идти на лад.

Робин внимательно осмотрел все бойницы, но зеленой куртки не было видно.

– Может быть, он еще не успел ее вывесить, – предположил Маленький Джон. – Но неужели Мэтью или Диккон не могли сделать это вместо него?

– А что, если Стифен попал в беду? – сказал Альрик.

– Мне кажется, он был уверен в успехе, – отозвался Робин, – но боюсь, что у де Молака могли возникнуть подозрения. Нужно поставить караульного против этой башни. А теперь пойдем дальше и посмотрим, что делается у главных ворот.

Оставаясь под прикрытием деревьев, они добрались до того места, откуда видна была дорога, ведущая от замка в деревню, раскинувшуюся за крепостным рвом. По дороге сновали солдаты, к воротам замка шли крестьяне с корзинками, пастухи гнали стада овец, изредка проезжала телега, нагруженная мешками.

– Похоже на то, что де Молак готовится выдержать осаду и запасается провиантом, – задумчиво сказал Робин. – Во всяком случае уезжать он не собирается.

К вечеру подошел второй отряд стрелков. Лагерь разбили в чаще леса на расстоянии мили от замка. В течение следующего дня ждали сигнала, но на квадратной башне не видно было зеленой куртки, и Робин начал беспокоиться. В сумерках он пошел в деревню, но никаких сведений там не получил. Узнал только, что де Молак велел доставить в замок съестных припасов – мяса, хлеба и овощей – для гарнизона и грозил сжечь деревню, если его требование не будет исполнено. Было ясно, что крестьяне ненавидят барона, но противоречить ему не смеют.

Робин в унынии вернулся к своим друзьям.

– Я должен узнать, что происходит в замке, – сказал он. – Во что бы то ни стало нужно туда проникнуть. Стифен попал в беду – в этом я совершенно уверен. А мы не имеем права бросить его на произвол судьбы.

– Что же мы можем сделать? – спросил Альрик.

– Если завтра утром сигнала не будет, я проберусь в замок и наведу справки.

Видя недоумевающие физиономии товарищей, Робин расхохотался.

– Да ведь тебя оттуда не выпустят! – воскликнул Вилль Рыжий. – Робин, ты с ума сошел! Никуда ты не пойдешь.

– А если пойдешь, то вместе со мной, – проворчал Маленький Джон.

– Неужели вы думаете, что я надену этот зеленый костюм и явлюсь в гости к де Молаку? – усмехнулся Робин. – Не бойтесь! Даже вы меня не узнаете, когда я переоденусь. Или забыли, что я – мастер на такие штучки?

Стрелки долго его отговаривали, но он заупрямился.

– Сказал, что пойду, и конец делу! Не в первый раз мне идти в берлогу зверя. Не бойтесь за меня. Я вернусь целым и невредимым.

На следующее утро караульный донес, что на квадратной башне по-прежнему не видно зеленой куртки. Тогда Робин рассказал друзьям о своем плане.

– В деревне я встретил знакомого, которого зовут Хигг. Он мне сказал, что сегодня утром должен доставить в замок воз дров. Пойдет он не один, а с двумя парнями. А я уговорю его взять меня в помощники.

Этот план показался рискованным.

– Тебя узнают! – воскликнул Альрик. – У тебя и походка не такая, как у дровосеков, и говоришь ты не так, как они.

– Альрик, давай держать пари на двадцать серебряных пенни, что ты сам не узнаешь, который из этих двух парней – я! Расплатишься ты со мной после того, как мы освободим твоего отца.

– Идет! – согласился Альрик. – Но еще неизвестно, кому придется расплачиваться.

Робин ушел в деревню, а Маленький Джон и Альрик залегли в кустах, которые росли шагах в двадцати от проезжей дороги. Ждать им пришлось часа два. Наконец вдали заскрипела телега; четыре вола тащили в гору воз дров. На возу сидел старик-погонщик в короткой куртке и вязаном колпаке, надвинутом на глаза; сзади воз подпихивали два рослых неуклюжих парня. Альрик заключил еще одно пари – на этот рас с Маленьким Джоном, который утверждал, что парень, шедший справа, похож на Робина, тогда как Альрик уловил сходство с Робином в парне, шагавшем слева.

Они видели, как телега поднялась на холм, проехала по мосту и скрылась в воротах. Робин вступил в логовище зверя.

Альрик и Маленький Джон вернулись в лагерь. Оба не находили себе места и не знали, как скоротать время. Два раза ходили они к квадратной башне посмотреть, не видно ли сигнала. На обратном пути им едва удалось избегнуть встречи со слугами де Молака. Маленький Джон хотел было завязать с ними драку, надеясь, что его потащат в замок, и там он узнает о судьбе Робина. К счастью, Альрику удалось его отговорить. В лагере они сидели, как на иголках, и уже собирались идти в деревню и там разузнать, вернулся ли Хигг, как вдруг послышался знакомый голос, и на поляну вышел Робин Гуд. Он выглядел озабоченным, и стрелки догадались, что дело неладно.

– Робин! Наконец-то ты вернулся! – воскликнул Маленький Джон. – Мы не знали, как убить время. Тебе удалось что-нибудь разузнать?

– Да. Сейчас я вам все расскажу, а потом нужно приниматься за дело.

– Ладно, но сначала скажи, кто из нас прав. Мы с Альриком поспорили: он говорит, что ты подталкивал воз слева, а я говорю – ты шел справа.

– Вы оба ошиблись, – ответил Робин. – Я был стариком-погонщиком. И видел, как вы притаились в кустах. Ну, а теперь слушайте внимательно; я вам расскажу все по порядку.

Я отыскал Хигга, и он мне позволил занять его место на возу. Я переоделся в его платье, а лицо запачкал сажей. Во двор замка нас впустили сразу, и мы начали разгружать телегу. Я попытался завязать разговор с солдатами, но о Стифене они не заикались, а я боялся спрашивать. Почти все слуги де Молака – иностранцы и плохо понимают по-английски. Один из солдат показался мне знакомым, я его видел в Ноттингхэме и знал, что он говорит по-английски. Мы с ним вступили в разговор, и я сказал, что прихожусь дальним родственником жене Стифена и очень хотел бы с ней повидаться.

– Сейчас ей не до тебя, – ответил он. – Бедная женщина... Ее муж пропал несколько месяцев назад и только на днях вернулся. Говорят, и он и его два товарища будут повешены завтра утром. – Тогда я сказал, что, быть может, мне удастся утешить мою бедную родственницу. – Ну, коли так, идем за мной. – Он повел меня в комнату Стифена, кликнул его жену, а сам ушел. Конечно, меня не узнала. Я ее попросил рассказать, что случилось с ее мужем. Но она, по-видимому, не хотела вступать в разговоры. Пришлось мне ей сказать, что я – тот самый человек, который увел Стифа.

Тогда она начала ругаться и минут пять не закрывала рта. Такой подняла шум, что я испугался, как бы кто не прибежал. Пришлось пригрозить, что я ей глотку заткну, если она не замолчит. Наконец, она унялась, а я объяснил, что хочу помочь ее мужу. Она поняла и все мне рассказала. Стифена она уже не надеялась видеть в живых, как вдруг на днях он вернулся с двумя товарищами. Успел переброситься с ней несколькими словами, а через минуту приходит Арнульф и говорит, что де Молак требует его, Мэтью и Диккона к себе. Что там произошло – она не знает, а затем всех троих бросили в темницу.

Я ей рассказал кое-что о нас и объяснил, что карлик Зарок – единственный человек, который может помочь. Она бросилась его отыскивать и через несколько минут привела. Ему я сказал, кто я такой, а он сразу все понял и подтвердил, что Стифен, Мэтью и Диккон завтра утром будут повешены.

Этот парень оказался очень неглупым, и вдвоем мы придумали план. Сегодня в десять вечера он поднимется на верхушку квадратной башни и спустит нам веревочную лестницу, а мы должны подплыть к башне на лодках или на плоту – в темноте нас не увидят. По этой лестнице мы влезем на башню, а Зарок проведет нас в комнату Николаса. У него мы возьмем ключи, освободим узников и вырвемся на волю.

У Альрика глаза засверкали.

– Робин, это блестящий план! – воскликнул он.

– Верно! – подхватил Маленький Джон. – А мне, сказать по правде, недоело сидеть сложа руки. И если дело дойдет до стычки с де Молаком, я буду очень рад. Сегодня я его проучу!