Текст книги "Рисковая вдова"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

7

К столу, за которым двое полицейских снимали показания и записывали имена и адреса присутствующих на борту «Рога Изобилия», змеей вилась длинная очередь. Мейсон занял место в хвосте. Лишь игорные столы напоминали об обычном оживлении, совсем недавно царившем в этом зале смех, стук фишек и громкие разговоры смолкли. Единственными звуками, нарушавшими тишину, были теперь голоса офицеров, испуганные ответы работников заведения, да мерное потрескивание деревянной обшивки старого судна, качавшегося на волнах.

С некоторой тревогой Мейсон рассматривал длинную очередь – он нигде не видел миссис Бейсон, тогда как все, находящиеся на борту, должны были сейчас стоять в этой длинной очереди – никто не смог бы пройти мимо поставленных у выхода охранников без письменного разрешения офицеров, проводивших опрос.

Во всех помещениях хозяйничали полицейские, быстро и деловито выполняя свою работу: фотографировали место происшествия и сам труп, опыляли мебель специальными порошками, чтобы выявить отпечатки пальцев. То и дело кто-то из полицейских проходил мимо очереди, и все стоявшие в ней обращали к нему испуганные лица. Какой-то мужчина вышел из коридора, ведущего в кабинет Грэйба, и, обращаясь к очереди, спросил:

– Кто здесь адвокат Перри Мейсон?

Мейсон немедленно вышел из очереди.

– Пройдемте со мной, пожалуйста, – попросил полицейский, повернулся на каблуках, и вошел в коридор. Мейсон последовал за ним. Проходя по коридору, он услышал позади шум голосов: обеспокоенная очередь стала обмениваться тревожными вопросами. Затем до него донесся голос Чарльза Дункана, который на самых высоких нотах выражал против чего-то бурный протест.

Мейсон вслед за полицейским миновал коридор и оказался в приемной. Хмурые офицеры допрашивали Дункана. Когда вошел Мейсон, Дункан говорил:

– ...Конечно мне было трудно с ним. Мне вообще не нравилась его манера вести дело. Как раз сегодня я начал дело о разделе имущества, но вовсе не для того, чтобы обобрать его. Я сделал это только потому, что опасался быть разоренным из-за нелепых идей человека, который не умеет вести дела...

Увидев Мейсона, он замолчал. Один из полицейских спросил:

– Вы – адвокат Перри Мейсон?

– Да, я.

– Вы находились в этой комнате, когда был обнаружен труп?

– Да.

– Что вы здесь делали?

– Сидел и ждал.

– Чего именно?

– Чтобы кто-нибудь пришел.

– Вы стучали в дверь кабинета?

– Да.

– Ответа вы не получили?

– Нет.

– Вы дергали ручку двери?

– Трудно сказать наверняка, что именно я делал, – задумчиво сказал Мейсон. – Когда я вошел в приемную, то рассматривал свое посещение, как самое обыденное дело и, естественно, не слишком обращал внимание на детали, поскольку ничего необычного в них не было.

– Но эти-то детали оказались важными и необычными, – сказал один из полицейских.

– Но ведь я не мог предполагать этого заранее, – любезно улыбнулся Мейсон.

Последовало минутное молчание, что дало возможность адвокату внимательно присмотреться к полицейским. Очевидно, их собрали на скорую руку – они принадлежали к разным ведомствам. Один из них, несомненно, был сержант городской полиции, другой в форме дорожной полиции, третий, в штатском, наверняка, оперативник из Управления. Четвертый – судебный исполнитель или кто-то вроде этого. Дверь открылась и в комнату вошел еще один полицейский, ведя за собой Артура Маннинга. Его сопровождали двое молодых людей, парень и девушка, им было лет по двадцать, не больше. На девушке был бежевый костюм спортивного покроя, на шее коричневый шарф гармонирующий с коричневыми туфлями и сумочкой. Через руку у нее было перекинуто пальто с меховым воротником.

– Я только что узнал... – начал было полицейский, но сержант предупреждающим жестом вытянул руку:

– Погодите, надо сперва закончить с этим вопросом. Значит, мистер Мейсон, вы сидели здесь, в приемной?

– Да.

– Сколько времени вы здесь находились?

– Вероятно, минут пять, может быть, даже меньше. Точно сказать не могу.

– Вы хотели повидать мистера Грэйба?

– Да.

– Зачем?

– У меня к нему было дело.

– Какого рода дело?

Мейсон, улыбаясь, покачал головой.

– В качестве доверенного лица моих клиентов, я не имею права отвечать на подобные вопросы.

– Вы отказываетесь отвечать?

– Да.

– Это нарушение закона, – сердито заметил сержант. – Единственное, что вы можете не сообщать полиции, это признание, сделанное вашим клиентом конфиденциально. Мне это известно, поскольку мне приходилось слышать, как по этому поводу спорили в Суде.

– Мало ли что можно услышать в Суде, – покачал головой Мейсон. – Не всегда услышанное там соответствует действительности, господин сержант.

Детектив в штатском усмехнулся. Сержант вспыхнул, повернулся к Дункану и сказал:

– Когда вы вошли сюда, где сидел мистер Мейсон?

– Вот на этом кресле.

– Что он делал?

– Просматривал журналы.

– Вы не знаете, что именно он читал?

– Нет. Он только сказал, что журналы старые, но я не помню, какой именно он держал в руках.

– Дверь в кабинет была заперта?

– Да.

– У вас был ключ?

– Да.

– Имелись ли к этой двери еще ключи?

– Только у Грэйба.

– Тот самый, который находился на кольце вместе с другими?

– Да, тот самый.

– Эта дверь обычно запиралась?

– Непременно. Это было правило, которое мы никогда не нарушали. Эта дверь всегда была закрыта, заперта и замкнута на все задвижки.

– Это означает, что мистер Грэйб должен был сам открыть дверь?

– Да.

– А затем вернуться к своему столу, после того как впустил посетителя?

– Именно так.

– А как насчет иллюминаторов? – спросил Мейсон. – Ведь прямо над столом находится иллюминатор, и еще один с другой стороны. Разве не мог кто-то прокрасться вдоль борта, выстрелить в иллюминатор и...

– Нет. Это совершенно невозможно, – заявил сержант уверенным тоном. Мы уже проверили. Если исключить версию самоубийства, а она исключена, то тот, кто выстрелил в Грэйба, должен был стоять совсем рядом у края стола. Он выстрелил в Грэйба из пистолета тридцать восьмого калибра. К тому же, мы нашли гильзу на полу. Он повернулся к Дункану: – Значит, это вы открыли дверь кабинета и нашли Грэйба мертвым в его кресле? Что вы сделали?

– Я был очень взволнован, – сказал Дункан. – Я помню только, как подошел к нему, чтобы убедиться, что он мертв. Потом я что-то сказал мистеру Мейсону... Ах да, мы стали искать оружие. У нас сразу возникли сомнения в том, что это самоубийство.

– Припоминаете еще что-нибудь?

– Нет, – покачал головой Дункан. – Мы вышли из кабинета. Я захотел, чтобы мистера Мейсона обыскали...

– Почему у вас возникло такое желание?

– Потому что он сидел здесь, в приемной. Конечно, я стал его подозревать... То есть, я подумал, что было бы неплохо обыскать его и посмотреть, нет ли при нем ключа от этой двери или оружия...

– Мистер Мейсон возражал против этого?

– Напротив, – вмешался адвокат, – я сам этого потребовал. Мистер Перкинс, судебный исполнитель, который прибыл с мистером Дунканом, надел на меня наручники, чтобы я ничего не мог выкинуть из карманов, провел меня в другую комнату, велел раздеться и обыскал меня с головы до ног. Но в течение этих нескольких минут мистер Дункан находился наедине с убитым.

– Отнюдь, – сердито возразил Дункан. – Я вспомнил, что именно я сделал. Я нажал кнопку звонка тревоги, которой обычно вызывал в кабинет Маннинга. Когда включается этот сигнал, то раздаются звонки в разных комнатах, а во всех четырех углах игорного зала зажигается красный свет. Так что буквально через несколько секунд Маннинг уже был здесь.

– Это так, – поддержал его тот. – Я был как раз в дальнем углу казино, следил за одним подозрительным мужчиной. Мне это велел сам Грэйб. Обычно ведь я нахожусь у дверей кабинета и выхожу в зал только, если там что-то не так. Я и пошел в зал вслед за этим типом минут за двадцать до того, как Дункан включил красный свет, который был сигналом для меня. Я был здесь не позже чем через пятнадцать секунд.

– Кто-нибудь вышел из кабинета за эти пятнадцать секунд?

– Я видел Перри Мейсона и этого офицера, который поднялся на борт вместе с Дунканом. По-моему, его зовут мистер Перкинс. Мне сказали, что он надел на мистера Мейсона наручники, но заметно этого не было. Они просто шли под руку, словно два друга.

– Вы нас видели? – спросил адвокат.

– Я был от вас не более, чем в шести футах. Вы меня тоже заметили бы, если бы обернулись. Я очень торопился в кабинет, думал, что там что-то произошло...

– Где был мистер Дункан, когда вы вошли в кабинет?

Дункан открыл было рот, но сержант кивком велел ему молчать и сказал:

– В настоящий момент мы допрашиваем Маннинга, мистер Дункан. Так где же он был, мистер Маннинг?

– Он был здесь, в приемной. Поднял подушку кресла и осматривал ее.

– Что вы делали? – спросил сержант Дункана.

– Это было кресло, на котором сидел мистер Мейсон, – сказал Дункан. Слишком уж у него был безмятежный и спокойный вид, когда я вошел. Ничего не могу сказать наверняка, но только мне не понравился его вид. Вот я и подумал, что он, опасаясь, что его обыщут, что-нибудь спрятал под сиденьем кресла. Понимаете, он мог за четыре-пять секунд до нашего появления с Перкинсом услышать наши шаги.

– И что же, по-вашему, он мог спрятать?

– Откуда мне знать? Может быть, и пистолет, – сказал неуверенно Дункан.

– А может быть, – вмешался Мейсон, – это сам Дункан взял что-то из кабинета и пытался подсунуть под кресло, на котором я сидел, но внезапное появление мистера Маннинга помешало ему?

– Ложь, – взревел Дункан, – бессовестная ложь, и вы сами это прекрасно знаете. Ведь вы еще находились в кабинете, когда я нажал кнопку сигнала тревоги. Если бы я хотел что-нибудь сделать подобное, я не стал бы вызывать подмогу.

– Хватит, – оборвал его сержант. – Скажите, мистер Маннинг, сколько времени прошло с того времени, когда вы увидели Мейсона с Перкинсом, до той минуты, когда вы увидели Дункана?

– Полагаю, около четырех-пяти секунд, – сказал Маннинг. – Я мчался по коридору со скоростью звука.

– Чтобы пройти по коридору в зал, нам потребовалось семь-восемь секунд, – заметил Мейсон. – Так что, в общей сложности, в распоряжении Дункана было не менее одиннадцати секунд.

Сержант не обратил внимания на замечание Мейсона.

– Что вы сделали после этого, мистер Маннинг? – продолжил он допрос.

– Дункан попросил помочь ему осмотреть все кругом. Он объяснил мне, что произошло. Я заглянул через дверь в кабинет, но Дункан продолжал осматривать кресла, так что я подошел к нему и стал помогать.

– Он сообщил вам, что он ищет?

– Нет.

– Вы вообще входили в кабинет?

– Нет, я не переступал порог. Я спросил у Дункана, самоубийство это или убийство, и он ответил, что это убийство, раз он не может найти оружия, а потом велел запереть кабинет и встать у двери...

– Да, вспомнил, – прервал Маннинга Дункан, – раз речь зашла о запоре, я хотел бы спросить, господин сержант: вы будете открывать помещение, где хранится сейф?

– Безусловно. Мы должны все осмотреть.

– В таком случае, когда вы захотите это сделать, я попросил бы вас выслушать мои объяснения относительно того, как обстоят дела.

– Что вы имеете в виду?

– Я ведь привез сюда судебного исполнителя, потому что собирался расторгнуть партнерство с Грэйбом и хотел, чтобы в присутствии судебного исполнителя была произведена опись и инвентаризация всего нашего общего имущества. Конечно, мне жаль, что Сэмми погиб, но это нисколько не меняет того факта, что он пытался обвести меня вокруг пальца, у него были не в порядке книги учета. Я знаю, что у него были недостачи и поэтому...

– Что поэтому? – холодно спросил Мейсон.

– Поэтому он не хотел объясниться со мной начистоту, – неуверенно закончил Дункан.

– Что заставляет вас думать, что он этого не хотел? – спросил Мейсон.

Дункан умоляюще повернулся к сержанту и сказал:

– Ради Бога, велите ему не перебивать, пока я вам пытаюсь объяснить что к чему.

– Воздержитесь от вопросов и комментариев, мистер Мейсон, – властно сказал сержант. – Что вы хотите сказать, мистер Дункан?

– У Грэйба где-то есть наследники. Не знаю, кто и где именно, но они наверняка явятся и заявят свои права, претендуя на половину в деле. Если бы Сэм был жив, то все бы выяснилось. Теперь же мне придется самому всем этим заниматься, и если обнаружатся недостачи или пропажи, то все будут считать, что это я что-то присвоил после смерти Сэма. Поэтому я и хочу, что бы вы, господа, составили опись всего того, что имеется в сейфе.

– Вы хотите сказать, что могло что-нибудь пропасть? – нахмурился сержант.

– Мне отлично известно, что кое-чего, наверняка, не хватает.

– Но мы вовсе не обязаны составлять подробную опись, – ответил сержант. – К тому же это отнимет слишком много времени.

– В таком случае, может быть, вы опечатаете сейф?

– Мы должны заглянуть внутрь.

– Если сейф будет открыт, я требую, чтобы была составлена опись, упрямо сказал Дункан.

– Хорошо, мистер Дункан, мы составим опись, – после минутного колебания ответил сержант. – В конце концов, возможно, что мы найдем что-нибудь, прольющее свет на это убийство.

– Прежде, чем вы станете вскрывать сейф, – сказал полицейский, который пришел с Маннингом, – вам лучше поговорить с этими людьми. Они видели женщину, которая выбросила за борт оружие.

– Выбросила за борт оружие! – воскликнул сержант.

Полицейский кивнул.

– Черт побери, почему же вы сразу не сказали?

– Я ведь пытался, но...

– Достаточно, – прервал его сержант и, обратившись к молодому человеку, спросил: – Как ваше имя?

– Берг Кастер, – ответил молодой человек. Он явно нервничал.

– Где вы работаете?

– На бензоколонке, что на перекрестке Семьдесят девятой улицы и авеню Мэйн.

– Что вы здесь делаете?

– Я приехал со своей девушкой... Мерелин Смит.

– Вы собирались играть?

Берг Кастер опустил глаза, улыбнулся и ответил:

– Нет.

– Тогда зачем же вы явились сюда?

– Да, просто, чтобы совершить прогулку и пообедать. Понимаете, здесь относительно недорогой ресторан, чтобы клиенты не засиживались за столом с одной стороны, и чтобы привлечь гостей, с другой стороны. По той же причине билет на катер стоит очень дешево. У меня ведь нет лишних средств, так что я хочу за свои деньги получить как можно больше удовольствий. Мерелин и я... в общем, нам нужно было кое-что обсудить, вот мы и приехали сюда... Сами, наверное, знаете, как это бывает. Прокатиться на катере, пообедать и погулять по палубе – все это стоит недорого. Мы совсем недурно отдохнули. Правда, здесь на палубе оказалось довольно холодно, но весь день было так жарко, что было неплохо посидеть и...

– И пообниматься? – усмехнулся сержант.

– Мы разговаривали, – негодующе сказал Берг Кастер.

– Естественно, мы обнимались, – запальчиво ответила девушка. – А для чего же еще, по-вашему, мы сюда приехали?

– Не сердитесь, мисс Смит, – улыбнулся сержант. – Значит, вы стояли на палубе?

– Да, – ответил Берг Кастер.

– Где именно?

– Посередине корабля... Скорее всего, справа от этого кабинета...

– И что вы видели?

– Из зала вышла женщина в серебристом платье с седыми волосами и вела себя довольно странно. Мы сразу подумали, что, наверное, что-то произошло. Она словно старалась спрятаться.

– И что она сделала? – спросил сержант.

– Ну, она постояла так с минуту, а потом на палубу вышла еще одна женщина, и эта первая женщина в серебристом платье поспешно отступила в темноту. Тут Мерелин схватила меня за руку и говорит: «Смотри!». Я повернулся и как раз увидел, что женщина в серебристом платье выбросила за борт оружие.

– Вы уверены, что это было оружие? – спросил сержант.

– Да, это был автоматический пистолет. Я не могу, правда, сказать, какого калибра и какой марки.

– Вы знаете разницу между автоматическим пистолетом и револьвером?

– Автоматический пистолет весь такой прямоугольный, у револьвер более плавные, округлые формы. Они по разному сделаны. Я в этом немного разбираюсь, потому что когда-то работал в оружейном магазине.

– И эта женщина в серебристом платье выбросила оружие за борт?

– Да.

– Что она сделала потом?

– Еще немного постояла на палубе, пока та, вторая женщина, не спустилась по трапу к катеру, потом тоже пошла куда-то. Ей лет на вид шестьдесят.

– Может быть и пятьдесят пять, – поправила Мерелин Смит. – На ней было платье из серебристой парчи, серебренные туфельки без задников, а на шее – нитка жемчуга.

– Минуточку, – встрял Мейсон. – Мне кажется очень странным, чтобы женщина могла при подобных обстоятельствах выбросить оружие. Насколько я понял, вы оба видели, как оружие упало в воду. Не могло случиться, что его выбросила не первая женщина, а вторая?

– Прекратите! – чуть не закричал сержант. – Мистер Мейсон, вы находитесь здесь не для того, чтобы устраивать свидетелю перекрестный допрос. Вопросы буду задавать я.

– Но ведь в интересах дела мы обязаны выяснить истину, – сказал Мейсон.

– Я не уверена, кто именно из них выбросил оружие, – тихо сказала девушка. – Я не могу поклясться, что это сделала именно первая женщина.

– Конечно, это седая дама выбросила оружие, – твердо сказал Кастер, иначе к чему ей держаться в темноте? Она что-то прятала и...

– Но ведь вы даже оружия не видели, пока мисс Смит не схватила вас за руку и не сказала: «Смотри!» – напомнил Мейсон.

– Вы...

– Ну вот что, Мейсон, хватит! – заорал сержант. – Не пытайтесь запутать свидетелей. Пока еще неизвестно, с какой стороны вы сами заинтересованы в этом деле!

– Извините, господин сержант, – сказал Мейсон с легким поклоном в сторону стража порядка, – вы находитесь при исполнении служебных обязанностей, и я просто подумал, что вы пытаетесь выяснить все факты. Я хотел было помочь вам, насколько это в моих силах. Полагаю, что поскольку у меня имеется некоторый опыт в подобных делах, то я мог бы быть вам полезен.

– Я и сам вполне в состоянии разобраться в этом деле, – буркнул сержант. – Мне не нравится, что вы пытаетесь запутать свидетелей.

– Я вовсе не пытаюсь запутать свидетелей. Я только пытаюсь уточнить факты.

– Уточнить таким образом, как вам это угодно. В чем дело с этой женщиной в серебристом платье? Почему вы ею так интересуетесь?

– Кто вам сказал, что я ею интересуюсь? – удивился Мейсон. – Меня интересует только правда. Почему бы вам не спросить об этом оружии саму женщину в серебристом платье?

Воцарилось молчание. Остальные полицейские обменялись взглядами. Сержант сказал человеку в форме дорожной полиции:

– Джеймс, отыщи эту женщину в серебристом платье. Приведи ее сюда. Найти ее будет не трудно, судя по описанию, она должна быть весьма заметной.

В коридоре раздались шаги и в приемную вошел Перкинс.

– Я все закончил в зале, господин сержант. Еще чем-нибудь могу быть вам полезен?

– Да. Мы собираемся открыть подсобное помещение. Мистер Дункан хочет, чтобы вы составили опись.

– Это обязательно делать сегодня?

– Да. Нам необходимо взглянуть на содержимое сейфа. Сначала просто бросим взгляд, чтобы убедиться, что мотивом убийства не было ограбление, а потом уже будем составлять полную опись. Я хотел бы также осмотреть письменный стол и...

– Я требую, чтобы подсобное помещение и сейф осмотрели прямо сейчас, – вмешался Дункан. – Видите ли, господин сержант, помимо наличных, которые хранились там для ведения дела, в сейфе должно быть еще девять с половиной тысяч долларов, которые должны были выплатить нам сегодня. Сэм вполне мог получить эти деньги и положить в сейф. Мне очень важно знать...

– Значит, вы все-таки продали их, – сказал ему Мейсон. – Две тысячи сверх номинала?

– Не ваше дело, – ответил Дункан.

– Мейсон, я просил вас не вмешиваться! – рявкнул сержант.

Адвокат пожал плечами.

– Это для меня очень важно, – взмолился Дункан. – Я думаю, что имею право выяснить.

– Хорошо, мистер Дункан, – ответил сержант, – мы вскроем сейф и подсобное помещение. Будет составлена подробная опись.

– Особенно того, что имеется в денежном отделении, – попросил Дункан.

– Пойдемте, мистер Перкинс, – сказал сержант. – Уолтер, сопровождай нас. Остальные пусть остаются здесь. – Он повернулся к Дункану, Перкинсу и вскочившему с кресла человеку в штатском: – И запомните, господа, я требую, чтобы вы ни до чего не дотрагивались в кабинете. Главное, не подходите к столу, потребуется исследовать стекло, лежащее на нем.

Они вошли в кабинет, Дункан повернул диск на двери, ведущей в подсобное помещение, открыл ее и включил там свет. Все четверо исчезли за дверью и вскоре оттуда донесся тихий гул голосов.

Мейсон придвинулся к Мерелин Смит и тихим голосом спросил:

– Не могли бы вы описать ту женщину, что подошла к поручням второй?

– Я не очень хорошо ее рассмотрела. На ней был темный костюм, в темноте его почти нельзя было разглядеть, но вот та женщина в серебристом платье и в самом деле вела себя подозрительно. Мы с Бергом заметили это еще до появления второй женщины, но уж когда та появилась, то дама с седыми волосами повела себя так, словно она чего-то боялась...

Берг Кастер придвинулся к ним и недовольно заявил:

– Я не желаю, чтобы Мерелин делала какие-либо заявления. Этот человек адвокат, Мерелин, и я...

– Прекрати! – поморщилась она. – Мне просто тошно слушать эту чепуху о пройдохах-адвокатах, которые, мол, только и мечтают подстроить ловушку. Мы знаем лишь, то что видели, мы и расскажем лишь о том, что действительно видели. Если и в самом деле все вспомнить, Берг, то ты так же хорошо, как и я, понимаешь, что единственная причина, почему я подумала, что оружие выбросила седая дама – это ее странное поведение. Если бы мы давали показания под присягой, то тебе пришлось бы поклясться, что впервые ты увидел пистолет только в тот момент, когда он был уже в воздухе.

– Но я видел, как седая женщина сделала рукой движение, словно бросила что-то, – настаивал на своем Берг Кастер.

– Ничего подобного ты не видел, Берг! Ты ведь даже не смотрел на нее. Ты смотрел на меня. Ты как раз обнял меня и... – она подавила смешок.

– Ну и что, – не отступал молодой человек. – Ведь я мог видеть боковым зрением, разве не так?

Мерелин Смит улыбнулась Мейсону и сказала:

– Это я первая увидела пистолет. Я увидела его только в тот момент, когда он летел поверх поручня. Я схватила Берга за в руку и сказала: «Смотри». Только тогда он его и увидел. Понимаете, из двери в зал пробивался луч света, и пистолет, падая, попал в этот свет.

– Вы стояли примерно посередине корабля и именно с этого борта? спросил адвокат.

– Да.

– Тогда, может быть, вы увидели пистолет, когда он падал в луче света, идущего именно из этого иллюминатора?

– Может быть и так...

– Что это был за пистолет? – спросил Мейсон. – Вы разглядели его?

– Это был автоматический пистолет, – быстро ответил Берг Кастер, опережая девушку. – Могу сказать это наверняка. Я раньше работал в оружейном магазине, так что я в этом разбираюсь. Это был автоматический пистолет вороненой стали с деревянной ручкой. Судя по его размеру, я сказал бы, что он тридцать восьмого калибра. Но поручиться не могу, потому что сорок пятый калибр не намного больше. Знаете, когда видишь пистолет одну-две секунды, трудно определить безошибочно.

– Значит, – переспросил Мейсон, – вы утверждаете, что это был тридцать восьмой калибр, если, конечно, не сорок пятый?

– Да.

– Но мог быть и сорок пятый?

– Мог быть и сорок пятый.

– Или, скажем, тридцать второй?

– Да, тридцать второй тоже мог быть.

– А может быть, это был двадцать второй калибр? Ведь и такие пистолеты часто выпускают с деревянной ручкой.

Кастер задумался. Мерелин рассмеялась:

– Берг, только потому, что ты когда-то продавал пистолеты, ты и стараешься сказать больше, чем мог заметить. Ведь ты ни за что не мог бы определить калибр пистолета. Мы видели-то его долю секунды, пока он падал в полосе света, лившегося из иллюминатора.

– Благодарю вас, миссис Смит, – улыбнулся Мейсон.

Он подошел к двери кабинета, и один из полицейских сразу поднялся с кресла:

– Не ходите туда.

– Я только взгляну с порога, – ответил адвокат.

Тело Грэйба уже убрали. Стекло, которое раньше покрывало стол, было прислонено к стене. На нем виднелся слой порошка, которым пользуются для выявления отпечатков пальцев. В самом центре стекла виднелся отпечаток целой ладони – в том месте, где, судя по всему, кто-то опирался на стол. Мейсону показалось, что это отпечаток женской руки.

Адвокат небрежно обернулся к Маннингу, лениво листавшему старый журнал:

– Скажите, мистер Маннинг, это убийство что-нибудь меняет в вашем положении?

Охранник отложил журнал и мрачно ответил:

– Пожалуй, да.

– Вы не ладите с мистером Дунканом?

– Понимаете, – вздохнул Маннинг, – они с Грэйбом все время ссорились. На работу меня принял мистер Дункан, но делами заправлял мистер Грэйб, и мне чаще приходилось сталкиваться с Грэйбом, чем с Дунканом. Грэйб отдавал мне распоряжения, и я старался угодить ему. Так что волей-неволей получалось, что я всегда был заодно с Грэйбом. Не то, чтобы так было на самом деле, но я чувствовал, что Дункан именно такого мнения. И теперь, когда он оказался единственным хозяином, он, скорее всего, выставит меня. В добавок ко всему, ему не понравилось, что я рассказал полиции про кресло.

– Возможно, я сумею помочь вам с работой, – тихо сказал Мейсон. – По крайней мере, я могу порекомендовать вас на временную работу в детективное агентство.

Маннинг просиял от радости.

– Вам подошло бы такое место?

– Мне подойдет любое место, где платят за работу. А что касается детективного агентства, то это как раз такое дело, которым я всегда мечтал заниматься. Я мог бы в нем преуспеть.

– Тогда загляните завтра утром в мой офис, – сказал адвокат. Только, пожалуйста, никому не говорите об этом. Просто зайдите ко мне и все. Как вы думаете, сумеете?

– Конечно, если только мне не запретят сходить на берег. Я не знаю, сколь долго будет продолжаться это расследование.

– Хорошо, – сказал Мейсон, – приходите в любое время. Спросите Деллу Стрит, это моя секретарша. Я ее предупрежу, так что она вас не заставит ждать в приемной. Вы загляните ко мне, и я вас познакомлю с главой детективного агентства, которое выполняет для меня кое-какую работу.

– Договорились, мистер Мейсон. Большое спасибо.

Полицейские, входившие в подсобное помещение, возвратились обратно в кабинет. Дункан захлопнул дверь, засунул засовы и со злостью набрал на диске необходимую комбинацию. На лице его не было и следа улыбки. Сержант вынул из кармана рулон клейкой ленты, оторвал от нее два кусочка, нацарапал на них свое имя и запечатал дверь.

– Я требую, чтобы никто больше не входил туда, пока не придет судебный исполнитель, – сказал он. – Вам ясно, мистер Дункан?

– Конечно ясно, черт побери! – взорвался Дункан. – Вы опечатали мое рабочее место, да еще заявляете, что я не могу к нему приближаться. К тому же там не все в порядке. Уже сейчас я вижу, что не хватает девяти с половиной тысяч долларов. Вы ведь обещали, что произведете полную опись содержимого сейфа. Почему же вы не сделали этого?

– Потому, что там слишком много разных бумаг, нам пришлось бы провозиться с ними до самого утра. Я ведь опечатал дверь, и если вы считаете, что этого мало, поставлю еще и охрану. Тогда все останется в полной сохранности. Согласны?

– Хорошо, – проворчал Дункан, догадавшись, что все равно ничего не добьется.

– Мистер Дункан, а что это за девять с половиной тысяч долларов, которые по вашим словам должны были быть уплачены сегодня вечером? Это ведь могло послужить мотивом для убийства.

Дункан мрачно посмотрел на стоявшего в дверях кабинета Мейсона и ответил:

– Я пока воздержусь от заявлений. Давайте осмотрим стол.

– Я сделаю это сам, – сказал сержант. – Вас всех прошу держаться в стороне. – Он открыл нижний ящик стола и воскликнул: – Вот ваши девять с половиной тысяч долларов, мистер Дункан.

Тот рванулся было вперед, но рука сержанта решительно уперлась ему в грудь.

– Не торопитесь, мистер Дункан, я не хочу, чтобы вы до чего-либо здесь дотрагивались.

Он извлек деньги из ящика и стал медленно пересчитывать банкноты. По мере того, как бумажки падали на стол, лицо Дункана постепенно расплывалось в улыбке. Однако, когда счет перевалил за шесть тысяч, его улыбка стала увядать, а глаза с беспокойством следили за тающей пачкой в руках сержанта. Когда полицейский закончил подсчет, губы Дункана снова были плотно сжаты.

– Семь тысяч пятьсот, – объявил сержант. – Не хватает двух тысяч до той суммы, которую вы назвали, мистер Дункан.

– Вы еще не весь стол осмотрели. Может быть, что-нибудь есть в других ящиках?

– Сомневаюсь, – заметил полицейский. – Грэйб ведь сидел за столом, когда его убили. Кто-то заплатил ему большую сумму денег, и он, очевидно, просто не успел положить их в сейф.

Сержант задумался.

– Ведь он не собирался оставлять их в столе. Таким образом, тот, кто уплатил ему эти деньги, может быть тем последним человеком, кто видел Грэйба живым. Хотел бы я знать, кто это был.

– Я не знаю, кто уплатил эти деньги, – сказал Дункан, тщательно избегая взгляда Мейсона.

– Но, наверное, догадываетесь, кто именно мог заплатить их, не так ли?

– Ничего такого, о чем я мог бы сейчас сообщить, я не знаю, – сказал Дункан. – В конце концов, это мое личное дело.

– Я приказываю вам сообщить мне то, что вам известно по этому поводу!

– Идите вы к черту с вашими приказами! – взорвался Дункан. – Что вы из себя строите, хотел бы я знать! Мы по-прежнему в открытом море и на этом корабле распоряжаюсь я, а не вы!

Перкинс прокашлялся, привлекая к себе внимание, и осторожно сказал:

– Когда мы только поднялись на борт, и Мейсон ничего не знал об убийстве, у них с Дунканом состоялся разговор о каких-то долговых расписках. Мне кажется, что они при этом упомянули сумму в семь с половиной тысяч долларов.

Сержант резко повернулся к адвокату:

– Это вы уплатили эти деньги?

– Не думаю, чтобы мне хотелось что-нибудь добавить к уже сказанному мистером Дунканом, – небрежным тоном заявил Мейсон. – Мне кажется, что вряд ли следует смешивать семь с половиной тысяч долларов, имеющихся в наличии, с недостачей, составляющей девять с половиной тысяч.

– Вот значит как вы хотите нам помочь разобраться в фактах, проворчал сержант.

– Понимайте это, как вам будет угодно, – спокойно ответил Мейсон.

– Но вы находились здесь, когда был обнаружен труп, – заметил сержант.

Мейсон извлек из кармана портсигар, достал оттуда сигарету, щелкнул зажигалкой, не спеша прикурил и сказал:

– Нет, господин сержант. Меня здесь не было. Я сидел в приемной. Дверь, отделяющая меня от убитого, была заперта. Более того, если считать, что я пришел сюда для уплаты семи с половиной тысяч долларов, и эта сумма действительно оказалась уплаченной, то логично было бы предположить, что таким образом мое дело было сделано и мне незачем было бы оставаться на корабле – я бы ушел. А уж если бы я убил Сэма Грэйба, чтобы завладеть чем-то, то вряд ли разумно предполагать, что я подбросил в ящик семь с половиной тысяч долларов, а после этого уселся в ожидании, пока труп оживет.