Текст книги "Кошки бродят по ночам"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6
Второе письмо

Белдер позвонил в офис Берте Кул около пятнадцати минут четвертого.

– Все улажено? – спросила Берта, когда услышала в трубке его голос.

– Миссис Кул, боюсь, что все намного сложнее, чем я ожидал.

– В чем дело?

– Миссис Голдринг находится здесь с какой-то определенной целью. Боюсь, что это письмо принесло больший ущерб, чем я ожидал. По-видимому, ушла не только Салли, но и моя жена. Она могла встретиться с тем человеком, который написал письмо, и... Я не могу объяснять по телефону все детали...

– И ваша теща не знает, где находится Мейбл?

– Нет. И она пристает ко мне каждую минуту, так что я ничего не могу предпринять. Я абсолютно связан по рукам.

– Где вы сейчас находитесь?

– Дома.

– Ваша теща рядом?

– Здесь ли она?! Она пребывает со мной каждую благословенную минуту.

– Почему вы не остались у себя в офисе и не выпроводили ее?

– Вам не удастся ее выпроводить, если она решила не выпускать вас из поля зрения.

– Вздор, – фыркнула Берта. – Думаю, она знает, где ваша жена, и хочет заставить вас побегать. Спустите ее с лестницы, а затем отправляйтесь на поиски жены.

– Вы не поняли, миссис Кул. Предположим, Мейбл встретилась с автором письма и услышала еще больше вранья, и после этого она решила оставить меня. Разве вы не понимаете? Я должен был пойти домой и ждать. Если она решила принять какие-то серьезные меры, то она должна вернуться сюда за вещами... Сейчас вам нужно позвонить Нанли и попросить, чтобы он дал нам еще немного времени. Это одна из тех верениц случайных совпадений, которые в конце концов меня изведут... Позвоните Нанли или сходите к нему в офис и скажите, что вам нужно еще двадцать четыре часа. Вероятно, он их не даст... он может вообще не дать ни минуты отсрочки... но вы можете попробовать... – Внезапно голос Белдера переменился, он стал елейным, и Белдер произнес тоном, который специально приберегал для тещи: – Вы здесь, Тереза! Я как раз думал, где же вы... Звоню в офис, и все... Нет, она туда не звонила. В офисе не получали от нее никаких известий... Не беспокойтесь так об этом. С ней ничего не случилось. Она пошла пообедать и сыграть партию в бридж или еще куда-нибудь... – Потом голос Белдера стал громче, и в нем прозвучали властные нотки: – Положите всю корреспонденцию в ящик стола. Если будут звонить, скажите, что сегодня днем меня не будет в офисе, а у миссис Белдер спросите, разве она забыла о приезде своей матери, и скажите, что мы все ждем ее дома... До свидания, Имоджен.

Затем Берта услышала телефонный щелчок. Она нажала кнопку, после чего на связи оказалась Элси Бранд.

– Элси, соедини меня с Джорджем К. Нанли.

Берта в раздумье откинулась на спинку кресла и сидела так, пока не зазвонил телефон и она не услышала холодный, хорошо поставленный голос Нанли:

– Добрый день, миссис Кул. Чем могу служить?

– Я не уверена, что смогу приготовить вам деньги к четырем часам сегодня. Мне нужно еще двадцать четыре часа.

– Это невозможно.

– Я называю крайний срок, – ободряюще произнесла Берта. – Я надеюсь получить деньги до четырех, но я должна иметь в запасе еще двадцать четыре часа.

– Миссис Кул, ваше предложение было: наличный расчет.

– Оно и сейчас остается в силе.

Нанли произнес более холодно:

– Я рассчитываю, что деньги будут у меня сегодня к четырем часам. В противном случае наше дело окончено.

Берта стала придумывать ответ, но на другом конце провода раздался щелчок, и слова замерли у нее на губах.

Она сердито посмотрела на телефон.

– Это же надо, он послал меня ко всем чертям! – взорвалась она. – Подожди, мой милый друг, пока мы проясним это дело, и тогда я поделюсь с тобой кое-какими мыслями.

Берта стремительно вышла в приемную, чтобы лично отдать распоряжение Элси Бранд:

– Если Нанли позвонит снова, имей в виду, что я не желаю с ним разговаривать.

– Мне ему так и передать?

– Нет. Скажи ему, что я занята и просила меня не беспокоить. Если он будет настаивать и скажет, что я непременно захочу с ним поговорить, спроси его, не тот ли это мистер Нанли, который послал меня, когда мы с ним беседовали в последний раз. Говори с ним мягко, как будто спрашиваешь только для того, чтобы узнать, он ли говорил со мной.

Элси что-то быстро записала в блокнот и кивнула.

– Я думаю, что это будет самый лучший способ удержать его на крючке, – продолжала Берта. – Если бы ему не были нужны эти проклятые деньги, он бы уже давно послал меня к черту. А так ему придется попотеть, и пот растопит его невозмутимую оболочку. У меня есть другие дела, и я не хочу, чтобы меня беспокоили.

Берта вернулась, закрыла дверь на замок, расчистила на столе место, достала письмо, которое ей дал Белдер, и принялась над ним работать, рассматривая сквозь увеличительное стекло каждую букву, записывая все особенности и время от времени сверяясь с таблицей, в которой были приведены шрифты всех типов и моделей пишущих машинок.

У нее ушло больше часа на то, чтобы сделать вывод, что письмо было напечатано на одной из трех портативных пишущих машинок «Ремингтон». А убедиться в том, что памятка, прикрепленная к письмам Белдера, была напечатана на той же самой машинке, что и письмо, не составило особого труда.

Берта спустилась в буфет на первый этаж выпить чашечку кофе и съесть сандвич и минут через десять вернулась.

– Какие новости, Элси?

– Звонил мистер Нанли.

На лице Берты появилось удовлетворение.

– Ты сказала ему, что меня нет?

– Нет, я сказала, что вы заняты и не хотите ни с кем разговаривать. Он полагал, что для него вы сделаете исключение. Я спросила его, тот ли он мистер Нанли, который не так давно послал вас.

– Ну и что он на это ответил?

– Он, по-видимому, несколько смутился, а потом сказал: «Так она еще не освободилась? Очень жаль».

– И что потом? Он принялся извиняться?

– Нет. Он только сказал «спасибо» и повесил трубку.

Берта нахмурилась.

– Это не годится, – заметила она. – Он должен был бы возмутиться, просто рассвирепеть. Какой у него был голос... он звучал обеспокоенно?

– Нет. Все тот же ровный тон.

– Ну ладно, черт с ним. Я...

Дверь офиса распахнулась, и в приемную ворвался Эверетт Белдер, крикнув уже с порога:

– Боже мой, миссис Кул, я не знаю, что нам делать!

– Подождите, успокойтесь, – сказала Берта. – Что-нибудь еще случилось?

– Случилось ли что-нибудь еще! Боже правый, да это просто лавина неприятностей. Знаете, какая самая последняя? Жена от меня ушла... а у нее все деньги до последнего цента, что у меня были. Все медяки, все ценные бумаги. Ей принадлежит даже мебель в моем офисе!

Некоторое время Берта внимательно смотрела на него, затем повернулась к двери своего кабинета.

– Я полагаю, нам предстоит услышать мрачные подробности. Входите.

Белдер начал говорить раньше, чем Берта успела закрыть дверь своего святилища.

– Она была настроена против меня, а теперь ушла.

– Не взяв с собой никаких вещей?

– Она вернулась и взяла одежду, миссис Кул. Я обнаружил это полчаса назад. Я заглянул в ее уборную только для того, чтобы удостовериться, что все в порядке. Я увидел, что одежда висит на месте, и не заметил никакой пропажи. Но когда миссис Голдринг переполошилась и начала поиски, они с Карлоттой обнаружили, что некоторые из вещей отсутствуют. Синий костюм, юбка-шотландка и блузка, две пары туфель...

– И зубная щетка? – спросила Берта.

– Да, она забрала с собой и щетку.

– А кремы?

– Это как раз то, что поставило меня в тупик, миссис Кул. Ее баночки с кремами и флакончики с косметическими средствами стояли на тумбочке точно так, как она обычно их оставляет.

– Когда я видела ее выходящей из дома, у нее не было чемодана. Она должна была вернуться за ним.

– Без сомнения, так оно и было. Она вышла, чтобы встретиться с человеком, который ей звонил. Она собиралась поговорить с ним, а потом поехать на вокзал встречать миссис Голдринг. Но то, что сказал этот человек, изменило ее планы. Мейбл вернулась домой, бросила в чемодан несколько вещей и вовсе забыла о своей матери, думая, что другие дела куда важнее... И прежде чем я смогу отыскать ее, мои руки окажутся связаны. Вам удалось убедить Нанли подождать до завтра?

– Послушайте-ка, все это вас слишком растревожило. Сейчас вы ничего не сможете сделать. Есть вероятность, что ваша жена не ушла от вас. Ей просто наговорили о вас кучу всякой ерунды, и она решила оставить вас на некоторое время, чтобы преподать вам урок.

– Почему вы так думаете?

– Следите за тем, что я сейчас скажу. Ваша жена устроила все это, чтобы вас как следует припугнуть, а ее мать участвует в розыгрыше. Она вернется, как только решит, что достигла своей цели. Она поддерживает связь с матерью и знает обо всем, что происходит. Именно поэтому ее мать и находится здесь.

Сейчас вы возвращаетесь домой и даете понять, что если ваша жена хочет вас оставить, это ее право. Вам очень неприятно, что она уходит, но если она действительно ушла, то на этом можно поставить точку. В мире много и других женщин. Слишком не увлекайтесь, но донесите эту мысль до вашей тещи, а потом исчезните на полчаса из дома. Это даст вашей теще шанс связаться с дочерью по телефону. В ту самую минуту, как ваша жена услышит, что вы оправились от шока и не исключаете возможности существования на земле других женщин, вы увидите, что ваша женушка быстро вернется...

Белдер внезапно произнес:

– Это еще не все. Есть письмо.

– Еще одно письмо?

Берта не сразу заметила запечатанный конверт, адресованный миссис Эверетт Белдер.

Она вертела конверт в пальцах, рассматривая марку и какую-то смазанную печать.

– Как оно к вам попало? – спросила она.

– Пришло с дневной почтой.

– Вы брали почту?

– Нет, моя теща.

– И что она сделала потом?

– Положила на журнальный столик вместе с остальной почтой. Но она внимательно осмотрела конверт. Она просмотрела все, что пришло, но только письмо привлекло ее внимание. Видите, оно помечено: «Лично и строго конфиденциально».

– Как вы узнали, что это аналогичное послание?

– Все письма подобного рода выглядят так.

Берта прочла адрес на конверте с помощью увеличительного стекла и медленно, уверенно кивнула.

– Что вы собираетесь в связи с этим делать?

– Не знаю. Из-за этого я и хотел вас видеть.

– У вас есть какие-нибудь мысли насчет того, что в этом конверте?

– Никаких.

– А вы не могли бы уничтожить его? Бросить в огонь?

– Нет. Его видела теща. Если Мейбл вернется, миссис Голдринг обязательно сообщит ей о том, что пришло письмо.

– А если она не сможет найти это письмо?

– Тогда меня обвинят в том, что я взял его, и это вместе со всем прочим... Даже если Мейбл вернется... ну, вы можете себе представить, что тогда будет.

– Она вернется, прекрасно, – сказала Берта. – Мы можем распечатать конверт.

– А это не противозаконно?

– Думаю, что так.

Берта отодвинула кресло, подошла к двери, ведущей в приемную, и сказала Элси Бранд:

– Элси, дорогая, включи плитку и поставь чайник. Я хочу распечатать письмо.

Элси Бранд принесла маленькую электрическую плитку, воткнула вилку в устроенную в стене розетку, поставила небольшой чайник с водой.

– Что-нибудь еще?

– Нет. Пока все.

Берта убедилась, что плитка нагревается, потом повернулась и опустилась на стул напротив Белдера, на этот раз проигнорировав свое кресло.

– Вас все это несколько вывело из равновесия, не правда ли?

– Вы угадали. Я ничего не могу делать. Это слишком... Мейбл ушла, это дело с Нанли, потом миссис Голдринг и Карлотта набросились на меня... Если бы я только мог знать, действительно ли ушла Мейбл. От неопределенности у меня голова идет кругом. Если бы она ушла, и я бы знал это точно, тогда исчезла бы хоть эта неопределенность.

Берта подошла к корзине для мусора, нагнулась и принялась осматривать содержимое. Внезапно она выпрямилась, держа какой-то смятый листок, на котором что-то было напечатано.

– Что это? – спросил Белдер.

– Реклама от скорняка: на теплое время года принимаются на хранение меха. Это может пригодиться.

– Боюсь, что не понимаю вас.

– И не пытайтесь. – Берта ухмыльнулась.

Несколько минут они сидели в полной тишине. Белдер не находил себе места и нервно ерзал на стуле, Берта же спокойно восседала.

Чайник начал закипать. Пар с тихим посвистыванием поднимался из носика, постепенно превращаясь в мощный столб.

Берта осторожно держала конверт над паром.

– Потом не скажут, что конверт распечатывали? – забеспокоился Белдер.

– Нет, если за дело берусь я.

– Я не так оптимистичен.

Берта вставила кончик карандаша между склеенными частями конверта.

Еще немного – и конверт открылся. Берта вынула письмо.

– Напечатано так же, как и предыдущее, – сказала она. – Подписано: «Друг и благожелатель». Хотите прочесть сами или мне читать вслух?

– Лучше я сначала взгляну на него. – И Белдер протянул руку.

Когда его пальцы взяли лист бумаги, рука задрожала мелкой дрожью. Письмо выскользнуло и, планируя зигзагами, опустилось на пол.

– Прочтите вы.

Она откашлялась и прочла:

«Дорогая миссис Белдер!

Кто была та женщина, что пришла в кабинет вашего мужа в понедельник днем и бросилась ему на шею, как только закрылась дверь? Возможно, вы захотите увидеть меня и поговорить со мной. А возможно, вы предпочитаете жить в блаженном неведении. В любом случае верьте, что я ваш искренний друг и благожелатель».

Берта подняла глаза и поверх очков посмотрела на испуганное лицо Эверетта Белдера.

– Кто эта девушка?

– Долли Корниш. Господи боже! Никто о ней не мог знать. Это уже потухший костер, миссис Кул. Я чуть было не женился на ней. Мы поссорились, и... я женился. Я хотел показать ей, что могу быть независимым. И очень скоро она вышла замуж.

– Где она сейчас?

– Она... в городе.

– У вас есть ее адрес?

– Да, есть. Локлир-Эпартментс, номер 15-В.

– Что произошло в понедельник?

– Она пришла меня навестить.

– Часто она это делает?

– Не притворяйтесь такой наивной. Это было в первый раз со времени моей женитьбы.

– Она живет здесь, в Лос-Анджелесе?

– Нет, в Нью-Йорке.

– И что произошло?

– Долли приехала в Лос-Анджелес и хотела разузнать обо мне. Ее супружеская жизнь не сложилась, и она добилась развода. Она не знала, живу ли я все еще с Мейбл, и хотела это выяснить.

– Закрыли ли вы дверь перед вашей секретаршей?

– Нет. Я был так поражен, что чуть не потерял дар речи. Потом мисс Дирборн закрыла дверь, и Долли показала, как рада меня видеть.

– Это было после того, как дверь в приемную закрылась?

– Да.

– А вы попытались задержать развитие событий?

– Нет.

– Вы видели ее с тех пор?

– Да.

– Сколько раз?

– Два.

– Вы с ней куда-нибудь ходили?

– Один раз мы пошли пообедать.

– Что вы сказали жене?

– Что я работал в офисе.

– Ладно, – сказала Берта, – можете так усердно не извиняться. В моем понимании вещей вы – среднестатистический муж.

Берта сложила письмо, опустила его в сумочку, подняла рекламу от скорняка и, аккуратно вложив листок в конверт, снова его запечатала. Затем решительным жестом протянула его Белдеру.

– Все в порядке, – сказала она. – Не упускайте свой шанс. Положите это на журнальный столик, где лежит остальная почта.

Белдер просиял:

– Миссис Кул, вы истинный спаситель. Я...

Быстрый настойчивый стук раздался в дверь, выходящую в приемную.

– Могу я войти, миссис Кул? – спросила Элси Бранд.

Берта подалась в сторону двери.

– Что случилось, Элси?

Элси приоткрыла дверь на несколько дюймов, проскользнула в образовавшуюся щель и плотно закрыла за собой дверь.

– Там Нанли, – тихо произнесла она.

Белдер нервно стиснул пальцы:

– О боже мой!

Берта отодвинула свой стул.

– Оставьте мне этого малыша, – сказала она Белдеру. – Он – моя добыча.

– Нельзя, чтобы он увидел меня здесь, – полушепотом сказал Белдер. – Если он подумает, что мы работаем вместе, то он...

– Говорю вам, оставьте его мне, – повторила Берта. Она повернулась к Элси Бранд: – Скажи ему, что я занята и сегодня вообще не смогу его принять. Если он хочет со мной встретиться, он должен назначить время, и самое раннее – завтра в десять тридцать.

Элси кивнула и тихо выскользнула обратно.

Берта обратилась к Белдеру.

– А теперь, – повелительно произнесла она, – убирайтесь отсюда ко всем чертям и дайте вашей теще пищу для размышлений.

Глава 7
Тело в погребе

У Берты Кул по утрам, когда она просыпалась, была привычка потягиваться в постели, разминать мышцы, вытягивать руки, доставая пальцами как можно дальше, и отталкиваться ногами от спинки кровати. Проделав все это, она брала пачку сигарет, которая всегда лежала на тумбочке рядом с кроватью, зажигала сигарету и расслаблялась, наслаждаясь первым утренним дымком.

Когда она проснулась и принялась за утреннюю гимнастику, будильник показывал десять минут девятого.

Она закурила сигарету, откинулась на подушки, полузакрыв глаза и нежась в теплой постели.

За окном было тусклое и холодное утро. Легкий туман размывал очертания предметов. Слабый ветерок, проникая через открытое окно, надувал шторы. Влажное стекло переливалось при тусклом утреннем освещении.

Берта знала, что в квартире сейчас сыро и холодно. Но у нее есть газовая колонка, и ей не надо надеяться на центральное отопление... На часах восемь тридцать... Солнце уже осветило здания, верхние этажи которых все еще окутывал туман.

Берта расправила плечи, зевнула, отбросила одеяла и обнаружила, что в комнате холоднее, чем она ожидала. Она закрыла окно, зажгла газ и снова легла в постель, укрывшись еще хранившими тепло одеялами.

Часы, казалось, стали тикать громче, как будто укоряя свою хозяйку.

Берта потянулась за второй сигаретой. Ее сверкающие яростью глаза остановились на циферблате будильника.

– Ты проклятый лжец, – сердито сказала она. – Сейчас не без пятнадцати девять. Ты не можешь поднять солнце на час раньше только потому, что тебе так хочется, заткнись и прекрати проклятое тиканье, да перестань пялиться на меня, а то я выброшу тебя в окно.

Берта чиркнула спичкой и зажгла вторую сигарету. Зазвонил телефон. Она собралась было взять трубку, потом передумала и сказала:

– Давай звони, будь ты проклят. Я не собираюсь вставать, пока комната не согреется.

Телефон без умолку звонил почти две минуты, потом перестал. Берта докурила сигарету, еще раз проверила температуру пола босыми пальцами, всунула ноги в тапочки и прошла к входной двери. Она открыла дверь, взяла кварту молока, полпинты кофейного крема и свернутую трубочкой утреннюю газету. Потом захлопнула дверь и вернулась в постель, держа в руке газету.

Она просмотрела газету и остановилась на сообщениях о банкротствах.

– Чепуха... Приукрашено... Черт знает что такое! Ой, болтовня!.. Вы думали, что мы... – Ее последние комментарии были прерваны настойчивым звонком в дверь.

– Кого это черт принес в такую рань? – проворчала Берта.

Металлическое тиканье будильника напомнило ей, что сейчас десять минут десятого.

Квартира постепенно нагревалась. Берта отбросила одеяла.

Спокойно игнорируя непрекращающийся звонок, Берта надела халат, прошла в ванную и открыла воду. Когда она встала под душ, в дверь повелительно застучали.

Берта фыркнула с досады и вышла. Она вытерла ноги, завернулась в большое банное полотенце, высунула из ванной комнаты голову и что есть мочи крикнула:

– Кто там?

Мужской голос спросил:

– Это Берта Кул?

– А кто, по-вашему, это может быть? – рассвирепела Берта.

– Это сержант Селлерс, дайте мне войти.

Несколько секунд Берта сердито смотрела на входную дверь, а потом проговорила:

– Я принимаю душ. Мы с вами увидимся в офисе в... – она поспешно взглянула на часы, – в пятнадцать минут одиннадцатого.

– Мне очень жаль, – сказал сержант Селлерс, – но мы с вами увидимся сейчас.

– Постойте там, пока я что-нибудь надену, – огрызнулась Берта.

Она вернулась к себе в комнату, растираясь докрасна грубым полотенцем.

Сержант Селлерс продолжал стучать в дверь.

Берта долго держала его за дверью, потом запахнула халат, подошла к двери и открыла ее.

– Только потому, что вы – представитель закона, – возмущенно начала она, – вы думаете, что можете врываться ко всем подряд в любое время. Что же, валяйте, будите людей посреди ночи!

– Сейчас пятнадцать минут десятого, – уточнил сержант Селлерс, показывая Берте тридцать два зуба и беспечно входя в дом.

Она с силой захлопнула дверь и недружелюбно взглянула на него.

– Вам бы следовало оставить ваш значок дома, – сказала она. – Кто-нибудь может сказать, что вы – полицейский, который входит в дом к женщине, когда она одевается, не снимает с головы шляпу, курит мокрую сигару и распространяет в доме вонь, прежде чем хозяйка успела позавтракать.

Селлерс снова улыбнулся:

– Вы могли бы вывести меня из себя, Берта, если бы мне не было известно, что под вашей суровой оболочкой скрывается золотое сердце. Когда я думаю о том, что вы сделали тогда со слепым, у меня появляется такое чувство, что я должен угощать вас рюмочкой всякий раз, как вас вижу.

– О черт! – фыркнула Берта. – Что за ерунда. Я даже не могу побыть в такой же толстой шкуре, как у вас. Садитесь и читайте газету. Но только, ради бога, выкиньте в окно эту вонючую дрянь. Я почищу зубы и...

Сержант Селлерс поднес спичку к сырой сигаре, поднял голову и сказал:

– Я уже читал газету. Расскажите мне лучше, что вы знаете о миссис Эверетт Белдер?

– Да вам-то что за дело? – спросила она, и у нее зародились смутные подозрения.

– Похоже, она неаккуратная хозяйка, – сказал Селлерс.

– О чем вы говорите?

– О теле в погребе миссис Эверетт Белдер.

Берта стала осторожной, как старая опытная форель в глубоком горном озере при виде отблесков пламени над поверхностью воды.

– Кого она убила, своего мужа?

– Я не говорил, что она кого-то убила. Я сказал, что она оставила в погребе тело.

– А-а, – протянула Берта. – А я думала, что она убила кого-то.

– Нет, я этого не говорил... пока.

– В таком случае меня это дело не касается.

– Думаю, вам бы хотелось оказать полиции посильную помощь.

– А почему я должна это делать?

– Потому что вам не хотелось бы бросать это дело.

– Послушайте, – сказала Берта, подозрительно глядя в лицо Селлерсу, – я помогу полиции расследовать дело об убийстве, но зачем нужно было так долго рассказывать мне, что эта женщина плохая да неаккуратная хозяйка. Сколько там тел?

– Одно.

– Вам бы не следовало обвинять ее в неаккуратности на основании лишь одного тела. Я читала о случаях, когда у людей их было не меньше дюжины. И потом, если оно не находилось там слишком долго, то может означать, что она только...

Селлерс тихо засмеялся.

– Вам не удастся обмануть меня.

– Чей там труп?

– Салли Брентнер. Молодая женщина лет двадцати шести.

– Она умерла своей смертью?

– Мы еще не знаем. Это мог быть и несчастный случай.

– А мог?..

– А мог и не быть.

– Кто эта Салли Брентнер?

– Служила в доме горничной.

– Как долго тело лежало в погребе?

– День или около того.

Берта спросила как бы случайно:

– Что же миссис Белдер обо всем этом говорит?

– Ничего.

– Она не будет отвечать на вопросы?

– Миссис Белдер не может отвечать на вопросы потому, что ее нет. Очевидно, она покинула дом. И здесь появляетесь вы.

– Что вы имеете в виду?

– Как я понял, именно вы видели ее в последний раз.

– Кто вам это сказал?

– Маленькая птичка.

Телефон зазвонил снова. Берта была рада этой паузе в разговоре.

– Одну минутку, – сказала она сержанту и затем, взяв трубку, произнесла: – Алло?

По голосу Эверетта Белдера было ясно, что он подвергся сильнейшему эмоциональному стрессу:

– Слава богу, что я нашел вас! Куда я только вам не звонил! Я звонил вам еще раньше домой, но вы не ответили. Мне дала телефон ваша секретарша...

– Прекрасно, – прервала его Берта, – выкладывайте все, что у вас есть.

– Случилось нечто ужасное.

– Я знаю.

– Нет-нет. Это вдобавок ко всем моим несчастьям. В погребе нашли тело Салли. Она была...

– Знаю. Полиция здесь.

В голосе Белдера послышался испуг:

– Я хотел предупредить вас до того, как они придут. Что вы им сказали?

– Ничего.

– Можете вы от них избавиться?

– Не думаю. Если и смогу, то ненадолго. Ваша жена дома?

– Нет. Ее не было всю ночь. Теща неистовствует, она и обнаружила тело. Она поклялась, что обыщет все комнаты в доме, сказав, что начнет с погреба. Я слышал, как она спустилась по ступенькам вниз, вскрикнула и потеряла сознание. Я бросился за ней, а там, распростертая на полу, лежала Салли...

Сержант Селлерс добродушно прервал разговор:

– Я даю вам кусок веревки, Берта. Не пытайтесь завязать причудливый узел, а то запутаетесь, и вас вздернет.

– Кто у вас говорит, – спросил Белдер, – представитель закона?

– Да, – с чувством произнесла Берта и замолчала.

– Я сказал офицерам, что кто-то написал моей жене грязное письмо. Но показать его не могу, потому что оно у вас. Я не стал им объяснять, почему я вас нанял, а только обрисовал им картину.

– Понятно.

– Я думаю, что нужно показать офицерам первое письмо. Это может быть связано со смертью Салли и повлияет на ход дела. Но не нужно, чтобы полиция знала про второе письмо. Оно не должно повлиять на ход событий.

– Почему?

– Я не хочу, чтобы в это дело была втянута Долли Корниш и о ней пошла дурная слава. Из-за этого письма все выглядит весьма скверно.

– Почему?

– Неужели вы не можете понять? На подобные вещи существует много точек зрения. Полиция может повернуть все самым неблагоприятным образом для миссис Корниш. Мы должны защитить Долли.

– Почему?

– Черт возьми, можете вы сказать что-нибудь, кроме этого «почему»?

– Только не сейчас.

Белдер, видимо, решил, что разговор окончен.

Берта, ожидая, что Фрэнк Селлерс прервет беседу, спросила:

– Что с Салли? Как она умерла? Это был несчастный случай или она была убита?

– Это мог быть и несчастный случай.

– Выстрел? – сказала Берта, на всякий случай контролируя себя, если вдруг вмешается Селлерс.

– Очевидно, Салли чистила картошку. Она спустилась в погреб, чтобы взять луковиц. Она несла сковороду с несколькими картофелинами. Еще в правой руке у нее был нож, большой разделочный нож. Видимо, она споткнулась и упала с верхних ступенек лестницы и, когда падала, нечаянно заколола себя ножом.

Берта начала увлекаться телефонным разговором.

– Было ли что-нибудь особенное?

– Да, цвет тела.

– Что с ним такое?

– Полиция говорит, что похоже на отравление окисью углерода.

– Говорите.

– Они считают, что нож мог быть вонзен в тело уже после того, как она умерла.

– Понятно.

– Я бы хотел, чтобы вы попытались все это выяснить.

– Каким образом?

– Я хочу, чтобы вы рассказали полиции про это злосчастное письмо и почему моя жена исчезла. Сказали бы им, что это произошло потому, что она решила меня оставить, а не потому, что скрывалась из-за совершенного ею убийства.

– Понятно.

– Есть еще причина, из-за которой я так беспокоюсь о втором письме. Долли – яркая молодая женщина. Если она окажется втянутой в это дело, газетчики тут же примутся это обыгрывать. Ну, вы знаете, какого рода фотографии интересуют газетчиков.

– Ноги? – спросила Берта.

– Да. Я не хочу, чтобы за Долли закрепилась дурная слава.

– Почему?

– Проклятие! Моя жена приревновала к Салли, и та умерла. Зачем рекламировать еще одну потенциальную жертву? Говорю вам, избавьте Долли от этого.

Встревоженная продолжительным молчанием сержанта Селлерса, Берта озабоченно оглянулась и увидела, что он, с торчащей изо рта сырой сигарой, взял ее сумочку, которая лежала на тумбочке, расстегнул ее и целиком поглощен чтением писем, которые дал ей Белдер.

Берта, дрожа от бешенства, проговорила:

– Почему, черт вас подери! Вы... вы...

На другом конце провода отозвался Белдер:

– Почему, миссис Кул? Я не сделал...

Берта поспешно сказала в трубку:

– Да не вы, я разговариваю с сыщиком.

Сержант Селлерс даже не поднял глаз. Он был погружен в чтение.

– Что он делает? – спросил Белдер.

Берта устало произнесла:

– Пока вы держали меня тут у телефона, сержант Селлерс открыл мою сумочку и прочитал оба письма.

– О боже!

– В следующий раз предоставьте мне действовать так, как я сочту нужным.

Она не попрощалась и бросила трубку на рычаг с такой силой, что чуть не сломала аппарат.

Сержант Селлерс сложил письма, положил их к себе в карман и застегнул сумочку. Он либо не нашел, либо посчитал неважной записку Имоджен Дирборн, которую Берта стащила у Белдера.

– Какой дьявол вбил вам в голову мысль, что вы можете сделать это и беспрепятственно уйти? – загремела Берта, и ее лицо потемнело от гнева.

Селлерс самодовольно произнес:

– Потому что я знал, подружка, что вы не станете возражать.

– Да как ты посмел! Как только у тебя хватило совести, своевольный, подлый...

– Оставьте, Берта, – сказал он. – Это вам ничего не даст.

Она стояла, сердито глядя на сержанта и не произнося ни слова.

– Что вы беснуетесь? Вы не могли бы дольше держать меня в неведении. Белдер сказал, что письмо, о котором он мне говорил, у вас. В последний раз он видел, как вы клали его в сумочку. И вот я решил, что мне нужно на него взглянуть.

– Тогда почему вы не спросили об этом меня?

Селлерс ухмыльнулся:

– Знаете, Берта, мне пришла в голову мысль, что Белдера надо задержать. Он очень подробно рассказал мне о первом письме и говорил о нем всякий раз, как я его об этом спрашивал. Вы знаете мужчин такого склада. Когда они начинают говорить действительно быстро и охотно, сразу же становится ясно, что вам пытаются не дать возможности расспросить о деталях. Поэтому я стал думать, а не было ли второго письма.

– И вы знали, что Белдер собирается позвонить мне и попросить, чтобы я его уничтожила, – подхватила Берта, – и вам пришла гениальная мысль взять мою сумочку, как только зазвонит телефон... Я могла бы поднять крик и тем самым сделать вам массу неприятностей.

– Могли, – мягко сказал Селлерс. – Но вы не собирались этого делать. Берта. Расскажите мне теперь о той девушке, которая бросилась на шею Белдеру.

– Что именно?

– Кто она?

– Не знаю.

Селлерс прищелкнул языком, что должно было означать крайнюю досаду и недоверие.

– Вам бы следовало придумать в ответ что-нибудь получше.

– С чего вы взяли, что я ее знаю?

– Вы же прекрасно понимаете, что вы бы не позволили Белдеру просто помахать у вас перед носом письмом и выяснили бы об этой девчонке все.

– О чем вы? У него никого не было.

– Откуда вы узнали?

– Мне так сказал Белдер.

Селлерс вздохнул:

– Хорошо, до поры до времени я могу это допустить.

– А что там насчет матери миссис Белдер?

– У нее полный упадок сил. Мать и сестра – всю ночь были на ногах. В перерывах они звонили в полицию, пытаясь выяснить, не попала ли миссис Белдер в автомобильную катастрофу. Наконец теще пришла в голову мысль, что Белдер мог стукнуть жену по голове и спрятать тело где-нибудь в доме, и она начала рыскать по всем углам, объявив, что осмотрит все от погреба до чердака. Она начала с погреба... Это было сегодня около восьми часов утра. То, что она увидела, ее потрясло. Сначала она подумала, что это тело Мейбл, потом оказалось, что это незнакомое ей лицо. Белдер опознал тело.