Текст книги "Дело о сбежавшем трупе"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 5

Самолет, наконец, совершил посадку в аэропорту Лос-Анджелеса.

Мейсон с Деллой Стрит проследили за тем, как Сара Ансел и Мирна Давенпорт прошли в аэровокзал и сели в такси, которое тотчас же развернулось и направилось к общему транспортному потоку. Следом отошла другая машина – с торчавшей в хвосте антенной, и пристроилась сразу за такси.

– Итак, все ясно.

– Полиция?

– Разумеется.

– Чего они выжидают? Почему не берут их сразу? – удивилась Делла Стрит.

– Хотят узнать, как они поведут себя дальше.

– А что будем делать мы?

– Мы возьмем два такси.

– Два?

– Вот именно.

– Не дешевле ли на одном добраться до города?

– Дешевле, – ответил Мейсон, – но так легче сбить их с толку.

– Я должна следить за «хвостом»?

– Нет. Ты садишься в машину и устраиваешься поудобней. У тебя выдался тяжелый день. Ты отправляешься домой. Принимаешь ванну и спишь несколько часов. Когда отдохнешь, приходишь на работу или ждешь моего звонка.

– А вы чем займетесь в это время?

– Приму ванну, побреюсь, переоденусь и буду следить, как начнут развиваться события дальше.

– По-вашему, они не заставят себя ждать?

– Я не слишком удивлюсь.

– То есть?

– К примеру, повторяю, только к примеру, – я могу отправиться в кемпинг «Тихий океан», что в Сан-Бернардино.

– Зачем?

– А вдруг человек из тридцатой кабинки знает что-нибудь об Эде Давенпорте.

– О-о-о! – воскликнула Делла и, немного подумав, спросила:

– Допустим, он знает – что тогда?

– Я попытаюсь выведать что-нибудь у него. Но сначала надо продумать план действий.

– Но у вас не будет времени, чтобы отдохнуть?

– Не будет, если я уеду отсюда, но я не уеду до тех пор, пока Пол Дрейк не сообщит, что эта кабина занята.

– Почему не взять меня с собой?.. Мейсон остановил ее движением руки.

– Вам, молодая леди, обязательно надо поспать. События могут принять самый серьезный оборот.

– Вы не считаете, что здесь все так просто? Что Эд Давенпорт обанкротился и?..

– Дело может оказаться действительно простым, но имеется ряд факторов, которые его усложняют. А вот и такси, Делла. Садись. У тебя хватит на проезд?

– Вполне.

– О'кей. До встречи.

Мейсон помахал рукой на прощание, встал, потянулся и взглянул на зарево огней над городом.

Вторая машина с антенной сзади отъехала от места стоянки и пристроилась за такси, в которое села Делла Стрит.

Мейсон занял место в следующем такси и, борясь с непреодолимым желанием обернуться, уставился вперед, ни разу не оглянувшись, чтобы проверить – следует ли за ним полицейская машина или нет. Подъехав к своему многоквартирному дому, он расплатился с водителем, поднялся в себе в квартиру и принял душ. Потом, накинув халат, позвонил в сыскное агентство Дрейка.

Телефонистка, дежурившая ночью, подняла трубку.

– Это Перри Мейсон… Пол Дрейк, скорее всего, в объятиях Морфея?

– Он просидел здесь допоздна, – ответила она, – и просил передать, если вы позвоните, сообщения, которые поступили из Сан-Бернардино.

– Давай, – оживился Мейсон.

– Кабинка тринадцать, – раздельно произнесла она, – по данным наших оперативников была забронирована по телефону из Фресно в воскресенье вечером человеком, который назвался Фрэнком Стэнтоном. Стэнтон сказал, что он прибудет очень поздно в понедельник, что ему нужна кабина, и подчеркнул, чтобы ее не запирали, так как ему не хотелось бы беспокоить управляющего. При этом он добавил, что появится между двумя и тремя часами ночи во вторник и остановится на два дня. Он спросил о цене и, узнав, что номер стоит шесть долларов в день, сказал о переводе телеграфом двенадцати долларов на счет кемпинга.

– Все так и было? – спросил Мейсон.

– Все так и было.

– Что со Стэнтоном?

– Тридцать минут назад один из оперативников доложил, что тот еще не показывался, но для вас есть интересное сообщение.

– Выкладывай.

– К работе подключилось еще одно детективное агентство.

– Для наблюдения за Стэнтоном?

– Очевидно.

– Кто это?

– Мы пока не уверены, но, вероятно, это Джэйсон Бекмейэр, частный детектив из Бейкерсфилда.

– Как вы установили?

– По номерному знаку его машины. Это во-первых. Потом я позвонила кое-куда и уточнила его физические данные – они совпали: пятьдесят два года, рост пять футов семь дюймов, вес его восемьдесят фунтов, коренастый плотный тип.

– А чем он занимается?

– Видимо, пытается установить, кто появится в кабине номер тринадцать.

– Ребята считают, что он наблюдает за этой кабиной?

– Они не уверены, но так предполагают. Все другие кабины заняты.

– Пусть продолжают следить. Направьте еще одного оперативника для наблюдения за Бекмейэром, который, надо думать, кому-то будет докладывать о проделанной работе. Мне очень нужен телефонный номер, по какому он держит связь со своим шефом. Он должен звонить из автомата, и ваш человек сможет что-нибудь придумать.

– Очень трудно, но попытаемся.

– Постарайтесь. Теперь вот еще что. Я сейчас занят одним делом, в котором фигурирует человек по имени Эд Давенпорт. Предполагается, что он умер вчера в Кремптоне. Единственный недостаток этой версии в том, что труп выбрался из окна и скрылся в неизвестном направлении. Так вот, я хочу знать, где он был и что делал накануне своей «смерти». Вероятно, находился во Фресно. Полиция скоро объявится там и попытается найти человека, который зарегистрировался под именем Эда Давенпорта, хотя вряд ли что из этого выйдет – фамилия наверняка будет вымышленная. Мотель из Сан-Бернардино позволит установить это вымышленное имя. Скорее всего, его зовут Фрэнк Стэнтон. Таким образом, мы опередим полицию. Пусть наш человек во Фресно поищет следы Стэнтона. Подключите других ребят, если нужно. Мне важен результат. Да… действовать, строго конфиденциально. Справитесь?

– Справимся, – ответила она. – У нас хорошая группа во Фресно.

– О'кей, – удовлетворенно произнес Мейсон. – Я буду в офисе около десяти, но если что-то неотложное – звоните домой.

Мейсон побрился, выпил теплого молока, растянулся на кушетке с утренней газетой, читал ее минут пятнадцать и уже стал засыпать, как вдруг требовательно зазвонил телефон.

Поскольку его номер знали только Пол Дрэйк и Делла Стрит, Мейсон схватил трубку.

– Алло.

Послышался язвительный голос Пола Дрейка:

– Обычно ты меня поднимаешь с постели среди ночи, Перри. Теперь моя очередь.

– Выкладывай, надеюсь, повод основательный.

– Основательный, если ты все еще адвокат Мирны Давенпорт. Телефонистка сказала, что ты занялся делом Эда Давенпорта.

– Что у тебя?

– Мирну Давенпорт арестовали и допрашивают в связи с совершением убийства.

– Какого убийства?

– Даже двух убийств – Эда Давенпорта, ее мужа, и Гортензии Пэкстон, ее двоюродной сестры.

– На каком основании?

– Позавчера в обстановке строгой секретности была проведена эксгумация тела Гортензии Пэкстон. Она доводилась племянницей Уильяму Делано и умерла незадолго до того, как скончался он и…

– Да, да, – перебил его Мейсон, – мне это известно. Дальше. Что показал анализ?

– Мышьяка в теле оказалось столько, что им можно было свалить лошадь. Она отравилась им. Это однозначно, хотя врач засвидетельствовал в документе естественную смерть.

– Что еще известно о миссис Давенпорт?

– Ее допрашивают в связи с этим убийством, а также по приказу из Фресно уже по поводу убийства мужа.

– Обнаружили тело?

– Мужа?

– Да.

– Пока нет, но, кажется, раскопали новые доказательства. Сперва решили: доктор ошибся. Стали его трясти, но он упорно стоял на своем. Так что теперь полиция убеждена – это убийство.

– После чего убитый вылез из окна и уехал, – ехидно заметил Мейсон. – Довольно активный труп, а?

– Ну, мне не известны детали. Я передаю только то, что знаю.

– Где миссис Давенпорт?

– В местной полиции, возможно, ее перевезут для допроса во Фресно.

– Не знаешь, чем занимался Давенпорт прошлой ночью во Фресно… Где он остановился под фамилией Стэнтона?

– Пока нет, Перри, но мы работаем. Дело довольно опасное. Все показания сходятся на тебе. Смотри, как бы из тебя не полетели перья.

– Выкладывай.

– У Давенпорта, как ты знаешь, есть офис в Парадизе. Стало быть, полиция позвонила шерифу округа Батт, что в Оровилле, и шериф сам отправился в Парадиз. Было установлено, что ты побывал там вечером, очевидно, действуя от имени вдовы, и вскрыл один конверт, который Давенпорт оставил и который надо было вскрыть в случае его смерти. В конторе шерифа вскрыли конверт и нашли в нем шесть чистых листов бумаги. Тут же направили конверт на экспертизу. Экспертиза показала, что его открывали над паром в течение последних двадцати четырех часов, потом снова заклеили. Представляешь, во что ты влип? Я решил разбудить тебя и предупредить на всякий случай, а то как бы ни пришлось тебе отвечать на некоторые неожиданные и щекотливые вопросы.

– Когда?

– Как только они запеленгуют тебя. Эта версия горяча, как раскаленные угли. В полиции считают, что ты располагаешь обвинительным материалом, подтверждающим, что отравитель – твой клиент, а оригинал письма ты уничтожил, как неопровержимую улику, подложив чистые листы бумаги.

– Миссис Давенпорт предъявлено официальное обвинение?

– Совершенно верно.

– А что с Сарой Ансел?

– Против нее не было выдвинуто обвинения. Да, Делла Стрит просила передать: Ансел мечется по офису, и Делла с большим трудом сдерживает ее.

– Делла? – изумился Мейсон. – Уже на работе?!

– Она как всегда полна оптимизма, – ответил Дрейк. – Пришла в девять.

– Проклятье! – воскликнул Мейсон. – Я же велел ей выспаться. Который час?

– Десять. Делла сказала, что тебе надо отдохнуть, поэтому сама пришла к девяти и сейчас фильтрует сообщения, чтобы ты мог сосредоточиться на главном.

– Она в курсе?

– Нет, – ответил Дрейк. – Я сначала позвонил тебе. Сейчас опущусь вниз и все перескажу ей.

– Передай так же, что я приеду через двадцать-двадцать пять минут.

– Если, конечно, не попадешься полиции в лапы, – напомнил Дрейк.

– Передай, я буду через двадцать-двадцать пять минут, – повторил Мейсон и повесил трубку.

Он быстро оделся, вышел из дома через запасной ход и заспешил в офис. Проходя мимо сыскного агентства Дрейка, Мейсон остановился – не зайти ли, но решил все же сперва переговорить со своей секретаршей, и заторопился по коридору к себе в кабинет, не мешкая, вставил ключ в замочную скважину и открыл дверь.

Делла Стрит, увидав шефа, тут же предупредительно приложила палец к губам. Осторожно прикрыла дверь, ведущую в библиотеку и приемную, и прошептала:

– Шеф, у нас тигр, сбежавший из зоопарка.

– Что еще?

– Узнаете, когда услышите Сару Ансел.

– А что с ней?

– Носится по комнате, хоть связывай.

– Да почему?

– Она обнаружила, что Мирна Давенпорт никакое не тихое и милое существо.

– Каким образом?

– Хочет сообщить вам лично. Шеф, вы не обязаны в данном деле представлять интересы миссис Давенпорт. Оно связано с убийством. Вы взялись вести имущественное дело, а…

Мейсон остановил ее движением руки.

– Значит, нет? – спросила Делла.

– Нет, – заявил Мейсон. – Если я взялся за дело, то клиента уже не бросаю.

– Я так и думала, – сказала она, – но… ну ладно… подождем, что вы скажете после разговора с Сарой Ансел.

– Ты уже говорила с ней?

– В общем и целом.

– Какова ситуация?

– Серьезней, чем вы думаете.

– Хорошо, – вздохнул Мейсон. – Предположим, что Мирна действительно виновна. Но она, по крайней мере, имеет право обратиться к адвокату, имеет право быть выслушанной в суде, имеет право на привилегии, гарантируемые конституцией, имеет право очной ставки с лицами, свидетельствующими против нее, а также имеет право подвергнуть их перекрестному допросу. Мне кажется, ее дело не такое уж безнадежное.

– Может быть, – согласилась Делла Стрит. – Будете говорить с миссис Ансел сейчас?

– Давай ее сюда, – сказал Мейсон. – Да, а почему ты не выспалась?

– Хотела дать возможность отдохнуть в а м. Я прилягу после обеда. Если вы окажетесь втянутым в эту заваруху, то отдыхать уже будет некогда… Да! Было несколько звонков из других городов. Один, между прочим, от прокурора округа Батта.

– Интересно, что ему надо, – заметил, улыбнувшись, Мейсон.

– Вот именно, – в тон ему ответила Делла Стрит, – интересно.

– Хорошо, все по порядку, – решил Мейсон. – У меня сейчас консультация. На звонки пока не отвечаю. Освобожусь через тридцать минут. А теперь посмотрим, что скажет миссис Ансел.

Делла Стрит кивнула, подняла трубку и сказала Герти, сидевшей у коммутатора:

– Мистер Мейсон пришел, Герти. Передай миссис Ансел, что он ее сразу примет. Я иду за ней.

Делла Стрит вышла из кабинета и вскоре вернулась с Сарой Ансел, которую было не узнать. Лицо ее выражало крайнюю усталость, под глазами образовались мешки; косметика выглядела нанесенной кое-как, в последнюю минуту. Было ясно без слов – она провела бессонную ночь.

– Мистер Мейсон, – Ансел поспешно подошла к нему и буквально вцепилась ему в руку. – Вы должны что-то сделать. Надо выпутываться из этой истории. Это ужасно… ужасно…

– Садитесь, – спокойно предложил Мейсон. – Успокойтесь. Говорите только то, что произошло.

– Самое ужасное.

– Итак, – произнес Мейсон. – Я вас слушаю.

– Никогда не прощу себе, что оказалась такой дурой. Эта мерзавка так ловко врала мне и… еще втянула сюда вас. Я всегда считала, что умею разбираться в людях, и за короткое время, что была знакома с этой женщиной, она стала мне почти родной дочерью. Она казалась такой беспомощной, такой доверчивой и… совершенно неспособной справиться с мало-мальски трудной ситуацией. А тут такое!

– Продолжайте. Я слушаю вас. Поймите, у нас может просто не хватить времени.

– О, господи, эта женщина самая настоящая Лукреция Борджиа. На уме одно – интриги.., убийства.., как бы кого отравить.

– Пожалуйста, факты, – решительно произнес Мейсон, садясь за стол и глядя пристально на Сару Ансел.

– Я понимаю, понимаю… Так вот, по требованию следователя эксгумировали тело Гортензии Пэкстон. Было установлено, что ее отравили. И сделала это Мирна Давенпорт!

– Когда вы узнали об этом?

– Когда вернулись домой и нашли под дверью извещение о телеграмме. Мирна позвонила на почту и выяснила, что на ее имя пришла телеграмма, в которой говорилось, что ей немедленно, в любое время дня и ночи, надо позвонить отправителю.

– Продолжайте.

– Мирна, конечно, позвонила этому человеку, и тот сообщил, что Керонер эксгумировал тело Гортензии, взяв внутренние органы на анализ.

– И что же?

– Поверьте, мистер Мейсон, я в жизни не была так шокирована. Мирна спокойно положила трубку и как ни в чем не бывало сказала:

– «Тетя Сара, перед сном пойду покопаюсь в саду».

Мейсон удивленно поднял брови.

– Она помешана на своих цветах, – продолжала Сара Ансел. – Это ее единственное увлечение в жизни. Но.., погодите, сейчас вы узнаете, на что она способна.

– Я жду.

– Я совершенно выбилась из сил. Я уже не молода.., не могу носиться сломя голову.., срываться в такие путешествия.., весь этот шум.., ночные перелеты. Мне хотелось только одного – поскорее рухнуть на кровать, но я решила принять горячий душ. Поднялась к себе в комнату, вошла в ванную – она находится наверху и окнами выходит во внутренний дворик, и увидела внизу Мирну Давенпорт. Как, по-вашему, что она там делала?

– Именно? – нетерпеливо спросил Мейсон.

– Спокойно рыла яму. Довольно глубокую. Вовсе не возилась со своими цветами. У нее в руках была лопата, и она рыла яму.

– Понятно.

– Я принялась наблюдать за ней. Мирна взяла какие-то небольшие бумажные пакетики, бросила их в яму и стала засыпать их землей. Засыпав, тщательно закрыла яму заранее заготовленным дерном, так что ничего нельзя было заметить.

– Дальше?

– Я, конечно, не сводила с нее глаз. Я не люблю совать нос в чужие дела, мистер Мейсон, но ведь существует простое здоровое любопытство.

– Как поступили вы?

– Я тут же спустилась вниз и схватила эту святошу за руку, на месте преступления.

– Что же между вами произошло?

– Я спросила, что она делает, и она, представьте себе, ответила: когда ей становится не по себе, она идет в сад окапывать цветы, дабы им легче дышалось, что теперь она успокоилась и пойдет спать и проспит двенадцать часов подряд.

– А что вы ответили?

– Я попросила показать то место, где она копала, но она заявила, что это не имеет значения и мне тоже необходимо поспать.

– Что было потом?

– Я продолжала настаивать на своем.

– Понятно.

– У меня, мистер Мейсон, сначала сложилось впечатление, что эту скромную, робкую женщину любой может обидеть. Но если бы вы видели ее в тот момент. Заупрямилась, и все тут. Опустила глаза, и ни с места. Только твердит свое:

– это совсем неважно, не имеет значения, что я, тетя, устала и разнервничалась из-за ночного перелета и мне лучше вернуться в дом.

– Что дальше?

– Тогда я решила действовать напрямую и выяснить, почему она лжет. Я спросила, для чего она вырыла эту яму, а она ответила, что никакую яму не рыла.

– Вот как?

– Я вырвала лопату у нее из рук и направилась туда, где она копала.

– И что же?

– Тогда она во всем призналась, но сказала, что не чувствует за собой никакой вины. И все это таким ровным, спокойным голосом. Вот ее слова: «Тетя Сара, не делайте этого». Я спросила: почему, и она ответила: «Потому что я уложила дерн так, чтобы ничего нельзя было заметить. Если вы его тронете, станет ясно, там что-то спрятано».

– Продолжайте, пожалуйста.

– Затем я спросила, что именно она закопала, и как, вы думаете, она ответила?

– ?!

– Пакетики с мышьяком и цианистым калием! Как вам нравится?

– Неужели?

– Представляете?! Эта мерзавка стоит передо мной и нагло утверждает, что она экспериментировала с различными составами для опрыскивания своих цветов и что они – вот ее слова – «содержат сильнодействующие активные ингредиенты». Мышьяк она купила. Цианистый калий раздобыла в лаборатории мужа. Она давно использует их для борьбы с вредителями, а теперь, понимаете, испугалась, как бы эти яды не вызвали кое у кого подозрения. Так и заявила: в данных обстоятельствах лучше избавиться от всего этого.

– Как же вы поступили?

– Вы скажете, что мне самое время обратиться к психиатру, но тем не менее я поверила. Она так спокойно и просто говорила, что я не могла ей не поверить. Мне даже стало жаль ее. Я принялась утешать Мирну и сказала, что не могу понять, как она не сделалась истеричкой после всего… Так вот, я обняла ее, и мы вернулись в дом. Я поднялась к себе и едва заснула, как раздался стук в дверь. Это пришла экономка. Она сообщила, что в доме полицейский, который немедленно хочет нас видеть по делу исключительной важности.

– И в чем заключалось это дело исключительной важности?

– В лаборатории установили, что в трупе Горти содержится мышьяк, и окружной прокурор хотел бы допросить Мирну.

– Так, так, продолжайте.

– Таким образом Мирна оказалась у окружного прокурора.

– А вы?

– Со мной ничего не сделали. Только спросили, как долго я нахожусь в доме. Я ответила. Мне задали еще несколько вопросов и оставили меня в покое, а Мирну повезли на допрос.

– Как реагировала Мирна?

– Как обычно. Спокойно и тихо. Даже не повысила голоса. Лишь сказала, что будет рада помочь следствию, хотя ей хочется спать, поскольку она всю ночь провела на ногах у постели заболевшего мужа.

– Что было дальше?

– Почем я знаю. Ее увезли. И я стала размышлять. Припомнила, что Эд Давенпорт взял с собой шоколадные конфеты. Вы знаете, мистер Мейсон, она сама говорила мне, что положила их ему в сумку. Говорила, что он такой беспомощный, совершенно не умеет укладывать одежду и все такое.

– Здесь нет ничего необычного. Почти все жены занимаются этим.

– Я знаю, но это означает, что именно она положила те конфеты. После ее ухода я стала их искать. Я только хотела убедиться и…

– Что вы искали?

– О, то, что могло бы мне помочь.

– Вы отправились в ее комнату?

– Э.., да.

– Что же вы нашли?

– Я нашла в комоде коробку с конфетами, похожую на ту, которую Эд Давенпорт брал с собой, отправляясь в поездку, – вишня в шоколаде. Она сама неравнодушна к сладкому. У нас в жилой комнате лежали две такие коробки, и Мирна как-то предлагала их мне. Я взяла две конфеты, не больше, – приходится следить за фигурой. Однако вы понимаете, что это значит. В свете последних событий. О, Боже! Она ведь могла отравить и меня! Нет! Это сама судьба указала, чтобы я взяла неотравленные конфеты. Представляете! Даже предлагала взять еще. Мне тогда показалось подозрительным, с какой это стати она проявляет такую настойчивость, и вот, оглядываясь назад, понимаю, что эта мерзавка с самого начала обманывала меня. Я даже начинаю припоминать вещи, которые раньше мне казались незначительными, сейчас все становится на свое место. Это самая настоящая Лукреция Борджиа. У нее на уме одно – как бы кого отравить или убить!

Мейсон ненадолго задумался, потом произнес:

– Разрешите задать вам несколько вопросов. Насколько я понимаю, вы с миссис Давенпорт, будучи в Кремптоне, все время находились вместе. Вы…

– О, нет, это не правда. Она оставалась с глазу на глаз с Эдом, когда я ходила принимать душ. Потом еще раз, после того, как доктор сообщил о смерти Эда и запер дверь, а я пошла звонить вам. Да-да, я припоминаю, что она разговаривала с каким-то мужчиной, когда я возвращалась. Тогда я не придала этому значения, поскольку подумала, что кто-то из соседей пришел выразить ей свое сочувствие, но теперь уверена – это был ее сообщник. Он, вероятно, потом проник в кабину через окно, надел пижаму Эда и выкрал тело Давенпорта, спрятав его в своей машине. Затем вернулся в кабину, выждал, когда во дворе появился свидетель, снова вылез через окно, сел в машину и был таков.

– Ваши чувства резко изменились. Почему?

– О, разумеется, они изменились. А почему они не должны измениться? Я прозрела, мистер Мейсон.

– Спасибо вам большое за все, что вы рассказали.

– Что вы собираетесь делать?

– Пока не знаю.

– Зато я знаю, что мне делать. Я собираюсь смыть это позорное пятно. Я собираюсь защищать свое доброе имя и свою репутацию.

– Понятно. Надо думать, вы также собираетесь обратиться в полицию?

– Я не собираюсь обращаться в полицию, но, уверяю вас, я не собираюсь и скрываться, когда она заявится сюда.

– А что вы сообщите им обо мне?

– Вы имеете в виду поездку в Парадиз и это письмо?

Мейсон молча кивнул головой. Ее глаза стали колючими.

– Я собираюсь рассказывать все, – безапелляционным тоном заявила она.

– Я так и думал, – сухо заметил Мейсон.

– По-моему, вы не очень-то стремитесь к сотрудничеству, мистер Мейсон.

– Я адвокат и сотрудничаю только со своими клиентами.

– Своими клиентами! Вы хотите сказать, что будете защищать эту женщину даже после всего того, что она натворила. Подумайте, в какое положение она вас поставила. Как она обманывала вас и…

– Я собираюсь защищать ее, – твердо произнес Мейсон. – По крайней мере, я добьюсь, чтобы ей была предоставлена возможность быть выслушанной в суде, и если ее признают виновной, то только законным путем.

– Ну что же, на свете полно дураков, – резко ответила Сара Ансел. Она встала со стула, сердито взглянула на Мейсона и бросила:

– Я могла бы давно сообразить, что только теряю с вами время.

С этими словами она повернулась и направилась к выходу. Дернула на себя дверь, оглянулась через плечо и произнесла:

– А я-то еще пыталась помочь вам. Мейсон спокойно проследил, как за нею закрылась дверь, и, обращаясь к Делле Стрит, заметил:

– Вот что происходит, когда адвокат принимает на веру очевидное.

– Что вы имеете в виду?

– Все, что клиент сообщает своему адвокату, носит конфиденциальный характер. Секретарь адвоката может присутствовать при их разговоре, и конфиденциальность такого разговора будет обеспечена. Как того требует закон. Но когда при их разговоре присутствует третье, постороннее лицо, она перестает быть конфиденциальной.

– Но, Боже праведный, шеф, ведь эта женщина была с ней, она привела ее с собой и…

– Я помню. В то время миссис Давенпорт считала, что Сара Ансел только помогает ей. Но я ведь адвокат. Я должен был настоять на том, чтобы разговор о письме велся наедине с миссис Давенпорт.

– В противном случае?

– В противном случае, это уже не конфиденциальный разговор.

– Вы хотите сказать, что уже невозможно уйти от ответов на вопросы, связанным с ним?

– Нет, возможно, но когда эти вопросы будут задавать соответствующие лица в соответствующем месте и в соответствующих обстоятельствах.

– А пока?

– А пока, – ответил Мейсон, – я, черт возьми, не пророню ни слова.

– Хм.., а как же быть с прокурором их округа Батт? – не унималась Делла Стрит.

– Q, обязательно переговорим с ним. Скажи телефонистке, что я жду его звонка.

Делла Стрит тут же сняла трубку и через несколько секунд кивком пригласила Перри Мейсона к телефону.

– Перри Мейсон слушает.

Голос, раздавшийся в трубке, звучал несколько натянуто, словно человек пытался скрыть свою неуверенность за чрезмерной решимостью.

– Это Джонатан Холдер, мистер Мейсон. Я окружной прокурор Батта и хочу задать вам и вашему секретарю несколько вопросов по поводу вашего визита в Парадиз.

– Пожалуйста, – равнодушно ответил Мейсон. – Очень рад познакомиться с вами, мистер Холдер, даже по телефону, хотя я не понимаю, чем вас могло заинтересовать такое тривиальное, на мой взгляд, дело.

– Оно не такое уж тривиальное. Смотря как на него взглянуть, – продолжал Холдер с той же решимостью. – У меня достаточно оснований, чтобы передать это дело на рассмотрение Большого жюри и…

– Какое дело? – еще больше удивился Мейсон.

– Дело, связанное с вашим визитом в наш город и с тем, что вы здесь натворили…

– Помилуйте, коллега, – непринужденно прервал того Мейсон, словно говорил со старым другом, – если вы так интересуетесь нашим визитом в ваш округ, мы будем только рады ответить на все ваши вопросы. К чему Большое жюри, повестки в суд и прочие юридические формальности…

– Ну что же, очень рад это слышать, – произнес Холдер уже более спокойным и естественным тоном. – У меня, наверное, сложилось о вас не правильное представление. Тут у нас поговаривают, что вы очень ловкий и изобретательный адвокат, вот я и подумал, что если вы откажетесь отвечать, придется пойти на крайнее средство, даже выписать ордер на ваш арест.

Мейсон откинул назад голову и рассмеялся.

– Ну и ну. Как легко искажается репутация на расстоянии.., словно это мираж. Но к делу, мистер Холдер. Когда вы хотите видеть меня?

– Боюсь, что это очень важно, и я хочу видеть вас как можно скорее.

– У меня накопилось много дел. В голосе Холдера снова послышались напряженные нотки.

– Это очень важно, мистер Мейсон, и не только для нас. Я также работаю в тесном контакте с другими представителями власти, и мы пришли к общему мнению, что…

– Конечно, конечно, я все понимаю, – засмеялся Мейсон. – Вы обратились к представителям исполнительной власти, и они надавили на вас. После этого кто-то кое-что сболтнул газетчикам, и вы не успели оглянуться, как попали в затруднительное положение и столкнулись с дилеммой: заставить меня приехать к вам давать показания или же попасть под пресс прессы. Простите за каламбур.

Холдер, стараясь сохранить неофициальный тон беседы, спросил:

– Вы случайно не ясновидящий, мистер Мейсон?

– Хорошо, – ответил адвокат, – хоть я и очень занят, но мы приедем. Как побыстрее до вас добраться?.. Дайте ваш адрес.

– Работа нашей авиации оставляет желать много лучшего, – заметил Холдер.

– Совершенно верно. Я слишком занят, чтобы доверять расписанию самолетов. Давайте поступим так, Холдер. Я прилетаю в Сан-Франциско или даже в Сакраменто и там фрахтую самолет. У вас в Орвилле есть аэродром?

– О, да.

– Прекрасно! Ровно в пять тридцать я буду на месте.

– К чему такая спешка и пунктуальность, – проворчал Холдер. – Мне надо поговорить с вами, и, конечно, я хочу, чтобы разговор состоялся как можно скорее, но…

– Ничего, ничего, – перебил его Мейсон. – Вы занятой человек. У вас свои дела. Я тоже занятой человек. У меня свои. Нам необходимо заранее договориться о встрече, чтобы вы знали, когда ждать меня, и чтобы я знал, когда я прибуду к вам. Зачем терять время на поиски друг друга. Итак, пять тридцать вас устраивает?

– Вполне, – ответил Холдер и добавил извиняющимся тоном:

– Мне страшно неудобно беспокоить такого занятого человека, как вы, мистер Мейсон. У вас ведь каждая минута на счету. В конце концов, дело не такое уж важное.., то есть я хочу сказать, надо кое-что выяснить, ну и потом.., на меня оказывают давление и…

– Я понимаю. Не думайте об этом, Холдер. Буду рад помочь. Ждите нас с мисс Стрит в пять тридцать.

Мейсон положил трубку на рычаг и улыбнулся Делле Стрит.

– Шеф, – в ее голосе послышался упрек, – вы на этот раз сдались без борьбы.

– Давай смотреть на вещи трезво, Делла.

– Это называется смотреть трезво? Адвокат привычно кивнул головой.

– Не понимаю.

– В данный момент обстоятельства сложились не в нашу пользу. Я просто хотел оттянуть этот допрос.

– Понятно.

– Это также означает, что меня нет ни для местной прессы, ни для местной полиции, ни для нашего окружного прокурора. Мне надо собраться с мыслями и, прежде всего, выиграть время для того, чтобы взошли посеянные нами семена. Еще я хочу знать, что раскопал Пол Дрейк.

– И поэтому отправляетесь прямо к окружному прокурору, где, конечно, нельзя будет ответить на некоторые вопросы, не рискуя собственной головой.

– Начни я сейчас отвечать на них, риск только бы возрос. Но попытайся отключиться от практической реальности, и тебе сразу станет понятно значение ситуации, в которой мы очутились, Делла. Во-первых, у нас появилась прекрасная возможность вырваться отсюда, ибо нет времени отвечать на чьи бы то ни было вопросы. Нам надо спешить на самолет, если мы хотим не опоздать на встречу с окружным прокурором Батта. Мы приобрели определенный капитал, который может нам помочь: как только окружной прокурор захотел допросить нас, мы все бросили и полетели к нему в округ, и ему не пришлось даже прибегать к крайним мерам, а это означает, что нас нет в офисе. Отпадает необходимость сообщать кому-либо, где мы находимся. На бегство это не похоже: мы направляемся на встречу с властями округа Батт по их просьбе. Кроме того, Делла, мы назначили определенное время прибытия, и поскольку местные газеты жаждут сенсаций, мы утолим их голод. Приплюсуй сюда еще фотокорреспондентов.

– Теперь я хорошо понимаю значение ситуации, в которой мы оказались, – сказала Делла Стрит. – Это отличная передышка на пять-шесть часов. Но что нас ожидает в округе?

– Этот вопрос, – со вздохом произнес Мейсон, – я тоже хотел бы прояснить.

– Вы ответите, если спросят, что мы делали в Парадизе?

– Боже упаси!

– И как вы думаете выкрутиться?

– Понятия не имею. Но, давай, Делла, собирайся. У нас в запасе несколько минут, так что я успею полистать книги по правовым вопросам – и в путь. Пока я буду копаться в библиотеке, закажи билеты на самолет.