Текст книги "Дело о нервном соучастнике"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Эрл Стенли Гарднер
«Дело о нервном соучастнике»

Предисловие

Доктор Джозеф В. Спелман – патолог из штата Вермонт и адъюнкт-профессор патологии в университете Вермонта. Кроме того, он проницательный, осторожный и уравновешенный следователь. Он входит в группу – слишком малочисленную, к сожалению, – людей, чьи умение, способности и темперамент позволяют расследовать убийства научным способом, определяя причину и время смерти. Что эти люди могут обнаружить, исследуя мертвое тело, поразит тех, кто еще не осознал огромных успехов, сделанных наукой в области судебной медицины.

Доктор Спелман, как и доктор Ричард Форд, глава Гарвардской школы судебной медицины и медицинский эксперт в Бостоне, потратил огромное количество времени на сбор коллекции слайдов, демонстрирующих различные аспекты насильственной смерти. Накоплены тысячи таких цветных снимков. Здесь можно найти необычные огнестрельные ранения, характерные рисунки, оставленные частичками пороха, входные и выходные ранения, случаи, в которых убийство оказывалось самоубийством, и случаи, когда неопытные следователи ставили клеймо самоубийц на людей, погибших от руки убийцы.

Собранные слайды образовали целый справочный фонд, который имеет неоценимое значение в расследовании преступлений. Хотя пройдут еще годы, пока обвинение до конца осознает ту помощь, которую могут оказать такие фотографии в их работе.

Доктор Спелман интересуется не только судебной патологией и расследованием преступлений. Он посвятил много сил вопросам пенологии[1]1
  В уголовном праве некоторых государств – учение о наказании.


[Закрыть], наказания, реабилитации, испытательного срока и освобождения под честное слово.

Знающие доктора Спелмана очень ценят его умение успешно решать правовые конфликты, возникающие при вытеснении устаревшей системы коронеров, следователей по насильственной смерти, более современной системой медэкспертизы.

Меня особенно впечатляет в докторе Спелмане его беспристрастная интеллектуальная перспектива. Трудно сказать, что придает ему уравновешенность. Некоторые люди, являющиеся специалистами в одной области, суждения которых совершенно бесспорны в знакомых им сложных технических задачах, имеют, похоже, искаженное мышление в новых для них областях.

Это не касается доктора Спелмана. Его живой ум исключительно уравновешен. Описывая его, я подыскал наилучшее определение: интеллектуальная перспектива.

Недавно на моем ранчо в Телекуле, штат Калифорния, собралась группа замечательных людей. Эти люди знали об убийствах больше, чем все писатели детективных романов, вместе взятые. Там были доктор Ричард Форд из Гарварда, доктор Рассел Фишер из Балтимора, доктор Сэмуель Гербер из Кливленда, доктор Леймон Шнайдер из Аэнсинга, штат Мичиган, и доктор Джозеф Спелман из Вермонта. Мы сидели, обсуждая до самого утра необычные факты и закулисные подробности знаменитых дел, в которых эти люди участвовали. (Каждый из них в свое время был вовлечен в дела, о которых кричали газетные заголовки от западного побережья до восточного.)

Теперь уже несколько лет я пытаюсь с помощью предисловий и посвящений донести до читающей публики важность судебной медицины и необходимость более достойной общественной оценки этой отрасли медицины. Общественность должна лучше понимать, чего могут достичь судмедэксперты в расследовании преступлений, вооруженные накопленным опытом и техническими знаниями. Некоторые из этих людей пошли дальше и после получения степени доктора медицины стали юристами. Все они обладают энциклопедическими знаниями в методике расследования преступлений.

Так получилось, что четверо из пяти, собравшихся в ту ночь у меня на ранчо, уже стали объектами предисловий и посвящений.

Время от времени я много слышал о докторе Спелмане и с интересом следил за его карьерой. Но в тот вечер он меня заинтересовал еще больше. Особое впечатление на меня произвели его проницательные оценки и ясные суждения. Он тихий человек, скромный до застенчивости. Нужно суметь заглянуть в его душу, чтобы увидеть там истинный характер. Он компетентен, энергичен, его рассуждения всегда логичны.

Итак, мне доставляет огромное удовольствие посвятить эту книгу моему другу, Джозефу Ворчестеру Спелману, доктору медицины.

Эрл Стенли Гарднер

Глава 1

В кабинет Перри Мейсона заглянула его личная секретарша Делла Стрит:

– У нас в офисе миссис Энрайт А. Харлан. Похоже, у нее семейные проблемы.

Мейсон шутливо указал большим пальцем на коридор.

– Я знаю, – стала оправдываться Делла Стрит. – Я сказала ей, что вы не занимаетесь делами о разводах. Но она ответила, что развод здесь ни при чем. Дело касается семейных трудностей.

– Не развод? – переспросил Мейсон.

– Так она сказала.

– И не касается дележа имущества?

– Говорит, что нет.

– Тогда зачем ей нужен адвокат, – удивился Мейсон.

– Сказала, что ей придется подробно это объяснить. Она говорит, что у нее есть план, который она хочет с вами обсудить.

– И все это связано с ее семейными трудностями?

– Верно.

– Она не сказала, какие именно трудности?

– Похоже, ее муж обманывает.

– Мне кажется, в этой женщине есть что-то необычное, Делла. Или ты не разделяешь такого мнения?

– Какого мнения?

– Такого, что я хочу с ней встретиться. Делла Стрит покачала головой.

– Почему? – спросил Мейсон.

– Я хотела бы знать, какой план она вынашивает. Когда-нибудь он мог бы пригодиться. Скажу вам одну вещь: она очень необычная.

– В каком смысле?

– Это трудно описать. То, как она одевается, ведет себя, пожимает плечами, наклоняет подбородок.

– Сколько ей лет?

– Двадцать шесть – двадцать семь.

– Хорошо выглядит?

– Не то, что вы называете красивой. Но у нее есть характер, индивидуальность, огонь, напор, быстрота восприятия, плюс личность. И если это не возбуждает вашего любопытства, мистер Перри Мейсон, то вы не мужчина.

– Достаточно. Пригласи ее войти, – сказал Мейсон. – Посмотрим, как она собирается обращаться с неверным мужем без развода, раздела имущества и использовать план, который требует консультации адвоката, чтобы держаться в рамках закона.

Делла Стрит одобряюще кивнула:

– Я рада, что вы ее примете. Как я сказала, от нее я могу узнать кое-что, что может пригодиться мне в будущем.

Она вышла в приемную и через несколько мгновений появилась с клиенткой, которая бросила быстрый оценивающий взгляд на офис.

Не дожидаясь, пока ее представят, она сама сделала шаг вперед и протянула руку:

– Доброе утро, мистер Мейсон. Как мило с вашей стороны принять меня. Где мне сесть?

Мейсон указал на большой стул для клиентов.

– Я рассказала вашей секретарше о своих неприятностях. Полагаю, вы имеете предварительную информацию. Меня зовут Сибил Харлан, миссис Энрайт А. Харлан.

Мейсон кивнул.

Она села и забросила ногу на ногу.

– Мой муж мне изменяет, и я хочу в связи с этим что-то предпринять.

– Как долго вы женаты? – спросил Мейсон.

– Пять лет. Сегодня – пятая годовщина нашей свадьбы, если это поможет.

– Он в первый раз отбивается от семьи?

– Нет.

– А что вы предпринимали раньше, в других случаях?

– Был только один случай. Я просто дождалась его дома, дала ему кое-что интересное, над чем можно поразмыслить, и отняла время у другой девушки.

– В этот раз по-другому? – поинтересовался Мейсон.

– Да, в этот раз по-другому. Нащупывая тему разговора, Мейсон сказал:

– Не знаю, что у вас на уме, но я не занимаюсь делами о разводах. Меня они не интересуют.

– Меня тоже.

– Вы. кажется, сказали моей секретарше, что не хотите раздела имущества?

– Верно.

– У вас есть общая собственность?

– Полно. У меня предостаточно и моей личной собственности.

– Значит, вам не нужны алименты?

– Все, что я хочу, – это Энни. Мейсон удивленно поднял брови.

– Энрайта, – пояснила она. – Все зовут его Энни.

– Вы полагаете, его неверность теперь будет постоянной?

– Вы ошибаетесь, мистер Мейсон. Маленькая кокетка Рокси на этот раз глубоко запустила в него свои когти, она не собирается его отпускать.

– А как он себя чувствует?

– Безумно влюбленным, в полуобморочном состоянии. В течение двух-трех дней он придет ко мне, чтобы исповедаться. Он расскажет мне, что влюбился страстно, дико, безумно. Что я слишком хороша, чтобы стоять на его пути. Он скажет мне, что нужно уладить вопрос о собственности. Что он собирается спасти мое лицо, поехав в Рино и привезя купчую из Невады. Еще он мне скажет, что если мой адвокат встретится с его адвокатом, то они уладят вопрос о собственности.

– И вы хотите, чтобы я представлял вас в этом вопросе о собственности? – спросил Мейсон.

– Не глупите! Мне нужен мой муж. В тот момент, когда он придет ко мне и начнет говорить об имуществе, я должна выступать в роли человека, доставляющего ему финансовые неприятности. Ей же достанется роль шикарной девицы. Со мной будет покончено. Я хочу упредить эту ситуацию.

– Пресечь это в корне?

– Не в корне. Оно уже цветет.

– Но что вы хотите от меня сейчас?

– Перерезать ствол.

– Кажется, у вас есть какой-то план? – спросил Мейсон.

– У меня есть план.

– Какой?

– Бизнес моего мужа – недвижимое имущество.

– Сколько ему лет?

– Он примерно на пять лет старше меня.

– Вы сказали, он накопил много собственности?

– Он игрок, ловкий делец, с быстрым умом, он гениален, как дьявол. Вам нужно настроить свой ум против его, мистер Мейсон. Это потребует усилий даже от вас. Если вы не будете очень и очень осторожны, он перехитрит вас и мы останемся с пустыми руками.

– Предположим, – произнес Мейсон, – что я хочу заняться вашим делом.

– Думаю, вы захотите. Оно вас увлечет.

– Что вы имеете в виду? – спросил Мейсон.

– Я хочу, чтобы вы купили акции.

– Какие акции?

– Компании по недвижимости.

– И что потом?

– Потом, – продолжала она, – вы посетите сегодняшнюю встречу директоров и откажетесь сотрудничать.

– Сотрудничать с кем?

– С кем угодно, со всеми. Я хочу, чтобы вы подразнили их, спутали их планы, чтобы вы были самым отвратительным, самым расчетливым и консервативным старым ретроградом во всем мире.

– Последнее плохо подходит к моему характеру, – прокомментировал Мейсон с улыбкой. – Я надеюсь, по крайней мере.

– Я знаю, – ответила она. – Но вы можете попробовать, и пусть с вами поработает какой-нибудь адвокат. Один из тех ребят, который боится двинуться в любом направлении в страхе ошибиться. Ничего не предпринимая, он будет впадать в панику, как только кто-то другой попытается пошевелиться.

– А что мы будем делать дальше, когда это условие будет выполнено? – спросил Мейсон.

– А затем все пойдет своим чередом.

– Но как вам это поможет?

– В настоящий момент, – пояснила она, – мой муж Энни полностью увлечен этой девчонкой, Рокси. Он все время заглядывает ей в глаза и говорит приятную чепуху. Он в восторге от цвета ее волос, ее гладкой кожи, он просто любит эти большие и задумчивые карие глаза. К счастью, он познакомился с девчонкой на почве бизнеса. И я хочу эти дела немного подпортить. Тогда эгоистичный характер Рокси выйдет на первый план. Именно она будет говорить о деньгах, о бизнесе. Каждый раз после торопливых объятий она будет приводить его в замешательство вопросами о бизнесе.

– Откуда вы знаете, что эти вопросы будут приводить его в замешательство? – поинтересовался Мейсон.

– За что я вам и заплачу.

– И к чему вас это приведет? – спросил Мейсон.

– Тогда, – ответила она, – я буду прекрасной женщиной, а та девчонка – человеком, который вовлекает его в финансовые проблемы. Мы поменяемся с ней ролями. Сколько бы мужчина ни отбивался от дома и семейной жизни, все равно наступает время, когда он более или менее приходит в равновесие, сознает свои обязанности по отношению к супружеству, годам жизни рука об руку с женой. При этом у него не проходит дрожь от слепой страсти к другим женщинам и одной победы за другой. Жена заявляет, что отдала ему лучшие годы своей жизни. Он видит ее в слезах, с распухшими глазами, выбитую из колеи. Она старается опутать его узами закона. Чувство вины заставляет его защищаться. Это худшее, что может сделать жена. Вместо того чтобы подчеркнуть свою женственность, она подчеркивает его неправоту и его обязанности по закону.

– Продолжайте, – сказал Мейсон, внимательно ее слушая.

– Затем жена идет к адвокату. Адвокат говорит об имуществе, алиментах. Это завершает отчуждение. Всякий раз, заслышав имя своей жены, муж ассоциирует его с финансовыми неприятностями, судебными запретами, судебными слушаниями, алиментами и прочим. Другая девица в это время забавляется. К этому моменту мужчина готов заплатить любую цену за свою свободу. Его жена символизирует собой помеху на пути к его истинной любви к «самой прекрасной в мире девушке», наполненной «сочувствием и пониманием».

– Я понимаю, – сказал Мейсон.

– Итак, – подытожила она, – как я говорила, я хочу поменяться местами с этой женщиной. Когда бы он ни пришел домой, я буду создавать атмосферу любви и внимания, помощи, радости и игры. Когда бы он ни пришел к другой девушке, он будет слышать о ее финансовых и юридических трудностях. Подумав обо мне, он вспомнит о мягком свете и соблазнах. Думая о ней, он будет вспоминать об обязательствах и тяжбах.

– Это должно стать интересным экспериментом, – улыбнулся Мейсон.

– Значит, вы мне поможете?

– Да.

– Но нам придется поспешить.

– Насколько быстро?

– Ужасно быстро, даже для вас. Понимаете, он уже готовится поставить меня перед фактом. А сегодня пятая годовщина нашей свадьбы, хотя мысль об этом его еще не посетила.

– И вы не хотите, чтобы он признался в неверности? – спросил Мейсон.

– Конечно нет. Женщина не должна прощать мужчине неверности. Она должна оставаться в полном неведении.

– Что конкретно я должен делать?

– Поднимите сейчас эту телефонную трубку, – сказала она, – позвоните мистеру Джорджу К. Латтсу в офис «Силван Глэйд девелопмент компани», назовите мистеру Латтсу свое имя и спросите его, сколько он возьмет за две тысячи его акций в компании «Силван Глэйд».

– А что потом? – поинтересовался Мейсон.

– Потом, – ответила она, – вы примете его предложение независимо от того, какое оно будет. Поедете немедленно к нему, дадите чек и возьмете акции. Скажите ему, что хотите присутствовать на встрече директоров в час тридцать. Попросите его дождаться вас в офисе, пока вы туда не приедете.

– Это не лучший способ покупать акции, – сказал Мейсон. – Первая названная им цена будет, наверное, от пятидесяти до семидесяти пяти процентов выше их реальной стоимости.

Она раздраженно покачала головой:

– Я покупаю не акции. Я покупаю мужа.

Глава 2

Джордж К. Латтс был очень взволнован. Его не только мучил вопрос, почему Перри Мейсон заинтересовался компанией «Силван Глэйд девелопмент компани», но и беспокоило то, что завышенная цена, названная им по телефону, была принята. Его беспокойство усиливалось страхом. Страхом от неизвестности: что именно заставило акции вырасти в цене? Почему он об этом ничего не знает?

Мейсон положил удостоверенный чек на письменный стол Латтса:

– Получите, мистер Латтс. Чек на сумму тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов выписан на ваше имя сегодняшним днем и должным образом удостоверен. Заметьте, что на обратной стороне чека я написал, что настоящий чек является полной оплатой за две тысячи акций компании «Силван Глэйд девелопмент компани» и вы согласны организовать мое участие в сегодняшней встрече директоров. Там вы объявите, что продали мне акции, и предоставите мне слово.

Джорджу Латтсу было около пятидесяти. Это был человек с густыми бровями, тяжело нависавшими над серыми глазами, которые смотрели пронзительно, будто этот человек хотел что-то увидеть в густом тумане. Он наклонил голову вперед, как бы стараясь лучше рассмотреть лицо Перри Мейсона. Быстро моргая глазами, он почти принюхивался.

– У вас есть акции? – резко спросил Мейсон.

– Да, да.

– Все подписанные?

– Я готов их подписать.

– Всего директоров пятеро?

– Правильно.

– Вы мне опишите, – попросил Мейсон, – личные качества директоров, их характеры и темперамент.

– Наши директора всесторонне развиты, с широким складом ума. Большинство наших встреч проходит без всяких трений, – сказал Латтс. – Я весьма уверен, мистер Мейсон, что со стороны директоров не будет никаких серьезных возражений против какого угодно делового предложения, которое может послужить интересам компании.

Мейсон внимательно посмотрел на него несколько секунд, затем усмехнулся.

– Ну, конечно, – Латтс поспешно отвел глаза, – иногда наши мнения расходятся, но, я полагаю, это нормально. Встречаясь, люди высказывают различные мнения. В конце концов, мистер Мейсон, это и есть демократия, и мы движемся вперед благодаря учету мнений каждого.

– А благодаря кому сегодня возникнут различия во мнениях? – спросил Мейсон.

– Эзекил Элкинс иногда требует больше объяснений, чем обычно. Он очень практичный.

– Трезвомыслящий?

– Можно сказать и так.

– А кто противостоит Элкинсу?

– Никто. Совершенно никто.

– Значит, Элкинс иногда приводит к тому, что вы назвали различием во мнениях?

– Ну… да.

– И кому он возражает?

– Ну, конечно, – сказал Латтс, – если имеются сильные личности, то существует и неизбежная тенденция к столкновению различных точек зрения.

Мейсон кивнул. Латтс продолжал:

– Во многих случаях Клив Ректор очень темпераментно возражает Эзекилу Элкинсу. Они двое – самые крупные держатели акций.

– Кто еще в правлении?

– Герберт Докси.

– Кто он?

– Мой зять. У него очень небольшой пакет акций.

– А кто еще директор?

– Реджерсон Б. Неффс. Поймите, мистер Мейсон, мои акции никоим образом не составляют контрольный пакет в корпорации. Я президент, но есть люди, у которых значительно больше акций.

– Я понимаю, – сказал Мейсон. – Но ваш голос значит столько же, сколько и большие блоки акций, и он позволяет управлять.

– Ну, – заколебался Латтс, – и да, и нет.

– Что вы имеете в виду? – спросил Мейсон.

– Ну, трудно объяснить это сочетание. Дело в том, что ситуация меняется в зависимости от времени и человека. Конечно, мистер Мейсон, существенных различий во времени нет, кроме частных и незначительных вопросов. Мы связаны с разработкой недвижимости, и, естественно, каждый заинтересован в таких разработках, которые принесут наибольшую выгоду всем.

– Я просто хотел узнать, – загадочно произнес Мейсон.

– Мистер Мейсон, не покупаете ли вы эти акции с мыслью о какой-то комбинации, которая позволит вам получить управление в компании?

– А почему вы так подумали?

– Ну, вы задаете такие вопросы… К тому же вы не торговались.

– В чем дело? – нарочито резким от подозрения голодом спросил Мейсон. – Акции не стоят этих денег?

– О да, конечно, мистер Мейсон. Конечно! Они стоит таких денег. Могу сказать, что вы заключаете выгодную сделку, мистер Мейсон.

– Тогда зачем мне заниматься тем, что вы называете переговорами о цене?

Латтс нахмурился:

– Я не знал, что вы интересуетесь собственностью нашей корпорации.

– Обычно я не предваряю переговоры о приобретении собственности официальным заявлением о своей заинтересованности, – парировал Мейсон.

– Нет, нет, конечно нет. Но вы не проводили никакого анализа. Или мы о нем не знали?

– Точно.

– Что точно?

– Вы не знали, проводил ли я анализ.

Латтс прокашлялся и взял другой курс.

– Для нас это не является полной неожиданностью, мистер Мейсон.

– Правда?

– Правда. Я хочу показать вам анонимное письмо, полученное мной сегодня утром.

– О том, откуда у меня этот интерес?

– Взгляните, – продолжил Латтс, вручая Мейсону листок бумаги, на котором было отпечатано:

«Акции вашей компании „Силван Глэйд девелопмент“ могут стоить намного больше, чем вы думаете. Лучше приглядитесь к старому дому со стороны. Вы удивитесь тому, что увидите, – если вам повезет».

Мейсон скептически отнесся к письму.

– Анонимки не стоят того, чтобы их отправляли.

– Тем не менее ваше предложение последовало по пятам за этим письмом.

Мейсон зевнул.

– Не придаете ли вы слишком большое значение письму?

– Нет.

– Должен ли я думать, что вы знакомы с активами компании?

– Достаточно знаком, чтобы принять ваше предложение.

– Это было мое первое предложение, – задумчиво произнес Латтс.

– Обычно вы предлагаете больше, чем один раз?

– Нет, нет, но… ну, это довольно своеобразный способ заниматься бизнесом такого масштаба. Я… если я дам ход этому делу, мистер Мейсон, то вы мне расскажете детальнее, что у вас на уме и почему вы заинтересовались акциями.

– Зачем я это должен делать? – спросил Мейсон.

– Думаю, так будет честно.

Мейсон внимательно посмотрел в лицо Латтса, затем встал со стула, взял подписанный чек с письменного стола и направился к выходу.

– Подождите минутку… подождите! – Латтс был в панике. – Что вы делаете, мистер Мейсон? Куда вы идете?

– Я посчитал, – ответил Мейсон, – что вы передумали продавать мне акции. Вы сказали: «если» вы дадите ход делу. Я думал, что сделка заключена и…

– Нет, мистер Мейсон, вы неправильно меня поняли. Я лишь хотел прояснить для себя некоторые вещи.

Мейсон стоял рядом с письменным столом. В руках он все еще держал выписанный чек.

Латтс суетливо открыл ящик и достал два свидетельства на акции.

– Вы, конечно, будете выравнивать эту землю, мистер Мейсон?

– У меня еще нет планов на будущее, – холодно заявил Мейсон.

– Но этот конкретный участок ничего не будет стоить, если не проводить работы по планировке местности.

– Меня не волнует покупка малоценного имущества. По вашему мнению, вы назвали мне завышенную цену на акции?

– Нет, нет, конечно нет. Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Поймите меня правильно. Когда «Силван Глэйд девелопмент компани» приобретала этот земельный участок, он представлял собой истощенный второразрядный пригородный жилой район. Но город переместился, и район остался за бортом. Здания были заполнены деловыми людьми. Но затем дорогу забросили, рельсы разобрали, и даже малый бизнес покинул здания. Этот участок – холм мы… ну, по правде говоря, мистер Мейсон, купили за бесценок. Наши предварительные оценки показали, – продолжал он, – что мы почти ничего не выиграем, срезав холм. Это был удар, мистер Мейсон. Потом оказалось, что здесь будет проходить автострада. Земля понадобится для строительства. Мы сможем провести планировочные работы; продать им грунт и…

– Уже подписаны какие-либо соглашения о продаже грунта для сооружения автострады? – спросил Мейсон.

– Еще ничего не подписано. Владелец прилежащего участка продал грунт. Миссис Рокси Клаффин влезла в это дело… узнала, что мы собираемся сделать, и выровняла тыльную часть своей земли, так что она нас переиграла. Нам пришлось сносить дома, вы знаете. У этой женщины есть хороший советник – специалист по недвижимости Энрайт Харлан. Конечно, сейчас мы сотрудничаем, но они все равно нас опередили. Он узнал об автостраде еще до нас.

– Дома сейчас разобраны?

– А вы разве не знаете? – спросил Латтс.

Мейсон внимательно посмотрел на него:

– Нет.

– Все, кроме одного, – сказал Латтс. – Старый особняк, который сейчас занят мелкими предпринимателями. Мистер Мейсон, если вы знаете, какие дома снесены, как вы смогли определить стоимость акций?

– Я не определял ее, – ответил Мейсон. – Бы ее определили.

– Я определил цену. Вы определили стоимость.

– Ваша цена была завышена?

– Погодите. – Латтс был в панике. – Я не уверен в цене. В самом деле, у меня будет аудиторская проверка на следующей неделе. Я продаю акции и получаю прибыль. У меня нет представления об их стоимости. Возможно, я продаю их слишком дешево. Нельзя сказать наверняка, пока документы не будут проверены.

– Я спешу, – сказал Мейсон. – Здесь у меня выписан чек на тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов в соответствии с продажной ценой ваших акций. Через пятнадцать секунд я уйду из этого офиса. Если завтра утром я повторю свое предложение, цена будет двадцать тысяч. Если оно не будет принято, то завтра днем я предложу вам двенадцать тысяч. Послезавтра цена составит десять тысяч. На следующий день разговора не будет вообще.

– Но почему? – спросил Латтс. – Что происходит, я ничего не знаю!

Мейсон указал на два свидетельства на акции.

– Либо вы воспользуетесь сейчас своей авторучкой, либо я аннулирую чек. Что вы выбираете?

– Подождите, подождите! Я подписываю, подписываю! – воскликнул Джордж Латтс.

– Дайте время человеку. Боже мой, не будьте так нетерпеливы. Я еще не встречал таких людей.

Латтс подписал свидетельства на акции и передал их Мейсону.

Мейсон вручил ему чек.

– Кто секретарь компании? – спросил Мейсон.

– Герберт Докси.

– Где мне его найти?

– В другом конце офиса.

– Он меня ожидает?

– Ну… и да, и нет.

Мейсон усмехнулся.

– Вы имеете в виду, что в последнюю минуту я передумаю платить за две тысячи ваших акций?

– Я этого не говорил.

– У вас это на уме, – сказал Мейсон. – Я пойду к мистеру Докси.

Мейсон обошел письменный стол, улыбнулся ошеломленному Латтсу, подошел к соседней комнате, на двери которой было написано: «Герберт Докси, секретарь», – и толкнул дверь.

Докси, в рубашке с длинными рукавами, поспешно бросил в ящик стола бумаги, когда отворилась дверь.

Мейсон стоял, глядя на него.

Докси притворился настолько занятым, будто не видел и не слышал Мейсона. Под внимательным взглядом Мейсона он не выдержал напряжения, поднял глаза и попытался изобразить удивление.

– Меня зовут Мейсон, – сказал адвокат. – Я хочу, чтобы вы записали в книгу передачу акций «Силван Глэйд девелопмент компани».

– Да, да, – ответил Докси. – Я понял, что вы уже договорились с Дэдди Латтсом.

Мейсон протянул акции.

Докси открыл ящик письменного стола, достал книгу записи акций и печать корпорации.

– Я хочу погасить эти акции, – сказал Мейсон, – и получить новые акции на свое имя, Перри Мейсона.

– В середине есть инициал? – уточнил Докси.

– Нет.

Докси заполнил свидетельства на акции. Здесь он уже не смог сдержаться:

– Мистер Мейсон, вы не могли бы мне сказать, сколько, по вашему мнению, стоят эти акции?

– Очень дорого, – сказал Мейсон. – Вы ожидаете неприятностей на сегодняшней встрече директоров?

Теперь уже в голосе Докси появилась таинственность:

– Я – нет. Может быть, вы ожидаете.

– Спасибо, – сказал Мейсон и вышел.