Текст книги "Дело о неосторожном котенке"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4

Перри Мейсон обладал своеобразным магнетизмом, часто свойственным высоким мужчинам. Все его черты и манеры излучали спокойствие, и только в периоды стресса его неукротимая натура выходила на поверхность. Например, выступая перед присяжными заседателями, он мог действовать как опытный и талантливый актер. Его голос модулировал и служил усилению нужных слов. Вопросы оказывались острыми, как бритва, и разрезали ложь, преподносимую мрачными и упрямыми лжесвидетелями. Когда слушание дела в суде достигало кульминации, он мгновенно реагировал на изменение ситуации, быстро соображал, словно читал мысли других, играл на чьих-то эмоциях, перебарывал противников. Он использовал нестандартные методы и убеждал в своей точке зрения. Никогда не отступающий от железной логики, он всегда был готов подкрепить любое представляемое им суждение неопровержимыми доказательствами.

Делла Стрит, доверенная секретарша Мейсона, открыла дверь кабинета адвоката и увидела, что он сидит на вертящемся стуле, положив ноги на край огромного письменного стола.

– Я вернулась, – сообщила она, снимая перчатки.

Мейсон не проронил ни слова, пока она не повесила в шкаф пальто и шляпу.

– Делла, добродетель вознаграждена, – заявил он. – Я говорил тебе утром, что не стоит забивать себе голову делом, связанным с акциями, даже если оно и обещает оказаться денежным. И вот восемь часов спустя мы кое-что получили взамен.

– Там вас ждал десятитысячный гонорар, – заметила Делла Стрит холодным тоном. – А что предложили взамен?

– Авантюру, участвуя в которой ты почувствуешь себя на десять лет моложе, – улыбнулся Мейсон.

– После большинства ваших дел я чувствую себя на десять лет старше.

Мейсон проигнорировал слова секретарши.

– Скучные, обыденные случаи меня не вдохновляют, однако если я где-то вижу тайну, приключение, любовную интригу – вот здесь мысль у меня работает прекрасно. Другими словами, новое дело представляется страшно запутанным, вообще не имеет никакого смысла, короче, черт знает что такое.

– Я так и поняла, когда вы позвонили, – заметила секретарша, усаживаясь с другой стороны стола. Она увидела блеск в глазах Мейсона, всегда свидетельствующий у него о внутреннем возбуждении.

Мейсон получал огромное удовольствие от своей работы, что редко встречается у профессионалов высокого класса в любом виде деятельности. Проработав долгое время и приобретя необходимый опыт, справляясь с людскими болезнями, врач подходит к пациентам безличностно, хотя и лечит их эффективно. Он смотрит на обращающихся к нему больных не как на людей, а скорее как на проявление различных симптомов анатомическими структурами, которые следует вернуть к нормальному функционированию. Адвокат, консультирующий клиентов на протяжении нескольких лет, знает всю механику процедуры, однако Мейсон предпочитал ходить по лезвию бритвы, по тонкому льду, умудряясь не переступать границ закона. Он рассматривал каждое дело как приключение, которое должно принести ему удовольствие, и интересовался личностями участников дела. Его методы становились все более и более блестящими и сильно отличались от общепринятых. По огоньку в глазах Мейсона Делла Стрит сразу же поняла, что в новом деле он увидел какую-то интересную загадку.

Мейсон разглядывал свою секретаршу, словно видел в первый раз, и Делла автоматически посмотрела на себя его глазами. Модные коричневые замшевые туфли. Ноги прекрасной формы. Бежевый костюм, шитый на заказ, сидящий точно по фигуре. Умело наложенная косметика, новый оттенок помады. Делла надеялась, что ее шеф удовлетворен тем, что увидел.

– Делла, – обратился к ней адвокат, – мне иногда кажется, что ты пресыщена.

– Правда? Объясните поподробнее.

– Ты становишься консервативной, осторожной, расчетливой. Тебя больше интересуют точки, чем знаки вопроса.

Делла Стрит расслабилась.

– Но кто-то же должен оставаться практичным в этой конторе, – заметила она. – Но что привело вас в такое возбуждение? Я, конечно, не возражаю, чтобы бросить на половине хороший ужин и нестись сюда, однако мне хотелось бы все-таки знать, кого из миссионеров съели каннибалы.

– Все произошло уже после того, как ты ушла. Я сам собирался домой и заканчивал работу по делу Джонсона. Один адвокат, которого я немного знаю, позвонил и попросил назначить встречу его племяннице. Через некоторое время появилась она сама.

Делла Стрит подошла к своему столу, достала из ящика блокнот, пододвинула стул и приготовилась записывать.

Неофициальное общение закончилось. Началась секретарская работа.

– Назовите, пожалуйста, фамилии, – попросила она.

– Джеральд Шор, адвокат, его контора расположена в здании «Долговых обязательств и инвестиций». Если я все правильно помню, он специализируется по горнодобывающим корпорациям. Думаю, что сам иногда играет на бирже, работает в основном с учредителями фирм и акционерных обществ. Гонорары ему выплачиваются частично наличными, частично акциями компаний, в организации которых участвует.

– Дело денежное? – спросила Делла Стрит.

– Ну не будь ты такой меркантильной. Человек получает не только деньги.

– Что ты хочешь сказать?

– Он гоняется за миражами. Наши реалистичные философы считают это плохой экономикой. Раз мираж не является вещественной субстанцией, они не учитывают тот факт, что сама погоня за миражами прекрасна. Человек, занимающийся этим, получает радость от жизни. Его всегда интересует объект погони, чего нельзя сказать о большинстве тех, кто стремится к практическим целям. Интерес к жизни – вот лучшая форма богатства.

– Аванс получен?

– Пока нет, – признался Мейсон.

– Понятно. Как зовут племянницу?

– Хелен Кендал.

– Возраст?

– Около двадцати четырех. Волнующие фиалковые глаза. Ближе к блондинке. Прекрасная фигура, отлично сложена, хорошо одета. Очень приятная леди.

– И никакого аванса, – пробормотала Делла Стрит. – Вы говорите, что она племянница Джеральда Шора?

– Да. Я расскажу тебе вкратце историю семьи.

Адвокат взял в руки лист бумаги, на котором что-то нацарапал во время беседы с Хелен Кендал, и принялся диктовать. Быстро, кратко и очень четко все факты были внесены в блокнот Деллы Стрит.

Однажды вечером в январе тысяча девятьсот тридцать второго года Франклин Шор, которому тогда было пятьдесят семь лет, обладавший прекрасным здоровьем, отправился к себе в кабинет после ужина с женой. Там он принял посетителя, которого впустил сам, потому что никто из слуг не открывал дверь. Горничная видела, как кто-то шел по дорожке к дому, и подумала, что это Джеральд Шор. Матильда Шор, услышавшая голоса в кабинете, тоже решила, что к ее мужу зашел Джеральд, однако голоса не очень четко различались, так что она осталась в неуверенности, а сам Джеральд отрицал, что появлялся в доме.

Посетитель хотел денег. Матильда Шор отчетливо различила голос своего мужа, в гневе отказывавшегося их предоставить и заявлявшего, что в мире полно кретинов, считающих, что несколько тысяч позволят им вернуться к легкой жизни, однако даже полнейшие идиоты должны понимать, что пути назад нет.

Больше она ничего не слышала. Она поднялась наверх, легла и взяла книгу. Миссис Шор не знает, когда ушел посетитель. Она только на следующее утро выяснила, что Франклин Шор тоже исчез.

В те времена банк мог развалиться от неосторожного шепота, так что ни жена, ни партнеры Франклина Шора не стали сообщать в полицию, по крайней мере в течение первых нескольких дней. В дальнейшем были задействованы как официальные инстанции, так и частные сыщики, однако разыскать его не удалось. Дела банка шли прекрасно, так что, несмотря на заголовки во всех газетах, учреждение никак не пострадало после исчезновения президента, его личные дела тоже оказались в порядке. Это не только не объяснило происшедшее, но прибавило таинственности, потому что, за исключением нескольких сотен долларов, которые он обычно носил с собой, Франклин Шор не взял с собой никаких средств. Чековая книжка осталась на столе. Он начал заполнять чек: написал дату и уже собирался внести фамилию человека, которому предназначался платеж, однако или передумал, или его прервали. Чековая книжка показывала, что остаток на его совместном с женой счете составляет пятьдесят восемь тысяч сорок один доллар и тринадцать центов, что полностью совпало с данными банка, за исключением одного чека на десять тысяч долларов, выписанного по другой чековой книжке, относительно которого Шор позвонил своему бухгалтеру незадолго перед исчезновением.

Шли обычные сплетни. Несколько раз на протяжении последних месяцев перед его уходом со сцены Франклина Шора видели с женщиной, правда, никто из тех, кто сообщал, что встречал их, не представлял, кто она. Говорили только, что симпатичная, хорошо одета, слегка за тридцать. Ничто не указывало на то, что она уехала вместе с ним, кроме открытки из Майами, отправленной пятого июня тысяча девятьсот тридцать второго года, полученной племянницей Шора через полгода после его исчезновения. Специалисты с полной уверенностью заявили, что открытка написана почерком Франклина Шора. Она гласила:

«Не знаю, как долго мы еще будем здесь, но мы наслаждаемся мягким климатом и, поверишь или нет, купаемся.

С любовью, твой дядя Франклин».

Местоимения во множественном числе, конечно, давали основания слухам о неизвестной блондинке, однако отправившиеся в Майами сыщики не нашли следов Франклина Шора. У него там имелось несколько приятелей, но никто из них не встречался с ним в последнее время, следовательно, он пробыл в Майами совсем недолго.

Он оставил после себя завещание. Большая часть имущества переходила к жене. По двадцать тысяч долларов – племяннице и брату.

– Они получили деньги? – Делла Стрит в надежде подняла голову от блокнота.

– Нет, – покачал головой Мейсон. – Племянница уже много лет живет с тетей. У Джеральда Шора имеется свой собственный доход. Оставленное Франклином Шором имущество еще предстоит распределить – если он мертв, конечно.

– Но от него не слышали…

– Вот в этом-то все и дело, – перебил Мейсон. – Слышали. Он сегодня звонил своей племяннице. Она должна встретиться с ним вечером. Он просил пригласить меня. Я возьму тебя с собой.

– Чтобы стенографировать?

– Конечно. Следует записать все, что будет говориться, а потом мы обсудим важность того, что не сказали вслух.

– Но почему он не связался со своей женой и просто не вернулся домой? – удивилась Делла Стрит.

– Это одна из загадок. Его исчезновение окружает какая-то тайна. К тому же тогда говорили, что он скрылся с более молодой женщиной. Очевидно, он не уверен в том, что его ждет благоприятный прием дома.

– Жена не догадывается о том, что он вернулся?

– Нет. Франклин просил племянницу не говорить никому ни слова. Она поделилась с дядей Джеральдом – тем, который звонил мне.

– Но не с тетей Матильдой?

Мейсон улыбнулся.

– Определенно нет. И, читая между строк рассказа Хелен Кендал, могу сделать вывод, что тетя Матильда всегда всем недовольна и несколько странновата. К тому же сюда еще припутывается старая любовь, хотя тот мужчина давно мертв. Его сын Джордж Албер – копия отца. Матильда к нему очень привязана. Насколько я понял, Джеральду Шору эти отношения совсем не нравятся.

– Почему?

– В молодом Албере Матильда видит человека, которого раньше любила. У нее только двое родственников – Джеральд Шор и Хелен Кендал. При обычном стечении обстоятельств они должны стать бенефициарами по ее завещанию. Какое-то время тому назад, пока Джордж Албер еще не прочитал «Добро пожаловать!» на коврике перед дверью, Матильда намекнула, что Джеральд и Хелен унаследуют огромное богатство.

– А это на самом деле богатство?

– Да.

– И тут появился Албер?

– И тут появился Албер, – улыбнувшись, подтвердил адвокат. – Джеральд Шор считает, что Албер использует все свое обаяние, и, несомненно, он стал частым гостем в доме.

– Боже праведный, вы не хотите, случайно, сказать, что шестидесятичетырехлетняя женщина выйдет замуж за…

– Скорее всего, нет. Однако она совсем не возражала бы, если бы это сделала племянница. И Албер не против. Матильда превратилась в настоящего деспота. Она контролирует все финансы. Но подожди, ты еще не слышала обо всех аспектах дела. Сегодня имел место не только странный телефонный звонок, но еще и отравили котенка.

Делла Стрит в удивлении приподняла брови.

– Какое отношение отравление котенка имеет к возвращению Франклина Шора? – спросила секретарша.

– Возможно, никакого, – ответил Мейсон. – А возможно, тесно с ним связано.

– Каким образом?

– Не исключено, что это дело рук кого-то из домочадцев.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что, насколько помнит Хелен Кендал, котенок не выходил из дома после трех. Симптомы отравления появились около пяти часов. Ветеринар утверждает, что яд получен не более пятнадцати или двадцати минут до того, как животное привезли к нему. Хелен и Джеральд оказались в лечебнице в пятнадцать минут шестого.

– А чем его отравили? Тем же самым можно отравить человека?

– Похоже на стрихнин. У него горький вкус. Кот проглотит его, если таблетки спрятать в кусочках мяса, причем небольшого размера. Животные ведь редко жуют. Однако человек определил бы горький вкус, в особенности у вареного мяса.

– И ты хочешь, чтобы сегодня вечером я составила тебе компанию?

– Да. Мужчина по фамилии Лич должен проводить нас к Франклину.

– А почему Франклин прячется?

Мейсон рассмеялся.

– А почему он вообще исчез? Я уже думал над этим вопросом, Делла. Почему реалист с прекрасным деловым чутьем, купивший по дешевке акции после кризиса двадцать девятого года, сколотивший крупный капитал, имевший в жизни все, внезапно скрылся и не взял с собой денег?

– Не исключено, что у него что-то было припрятано в другом месте, – решила Делла Стрит.

– В те годы? Ты помнишь, как тогда работали налоговые органы?

– Он мог фальсифицировать данные в отчетной документации.

– С меньшим доходом подобное было бы возможно, но с такими широкими деловыми интересами, как у Франклина Шора, – нет. Мы столкнулись со старой тайной, Делла. Разгадка обещает оказаться интересной. Теперь я опишу тебе Матильду Шор со слов Хелен Кендал. Замкнутая, мрачная, угрюмая, решительная, с миллионом долларов в своем распоряжении, приближающаяся к концу жизни, в общем и целом – мегера. У нее есть слуга, представляющийся корейцем, который все делает, выглядит и говорит, как японец. Силы к жизни ей дает только одно – желание дождаться возвращения мужа. Делла, нас ждет еще одно приключение!

Секретарша поморщилась.

– Никакого преступления пока не совершено, – заметила она.

– Есть одна попытка, – возразил Мейсон, доставая из шкафа пальто и шляпу.

– Какая?

– Котенок.

– Дело об отравленном котенке?

Делла Стрит опустила в сумочку блокнот и несколько карандашей и застыла у стола в задумчивости.

– Ты идешь или нет? – раздраженно спросил Мейсон.

– Шеф, вы видели когда-нибудь, как едят котята?

– А что?

– Они берут в рот по маленькому кусочку. Этот котенок наверняка страшно проголодался, если заглатывал по большому куску.

– Он был просто неосторожен. Поехали.

– Неосторожен? В таком случае я завожу новую папку – «Дело о неосторожном котенке», – заявила Делла Стрит.

Глава 5

Уже в машине Мейсона по пути в гостиницу «Ворота замка» Делла Стрит поинтересовалась:

– Вся собственность Франклина Шора числилась за женой?

– Почти вся. А счета в банке были совместными.

– Как долго?

– Три или четыре года до его исчезновения.

– В таком случае, если она не хочет, чтобы он возвращался…

– Физически она его не удержит, – перебил Мейсон. – Но в финансовом плане он может здорово пострадать. Предположим, она подаст на развод, как только он объявится, потребует урегулирования имущественного вопроса и вытянет все, что осталось на его имя? Ты понимаешь? Она станет утверждать, что вся остальная собственность принадлежит только ей.

– Вы считаете, что она планирует именно это?

– У него определенно есть основания, чтобы просить меня присутствовать на встрече. Не в блошки же играть он меня приглашает.

Несколько кварталов они ехали молча, а затем Делла Стрит спросила:

– Где мы встречаемся с остальными?

– В квартале от «Ворот замка».

– Что это за гостиница?

– Второсортная. Они пытаются внешне сохранять респектабельность, но это только внешне.

– И он хотел видеть вас и Хелен Кендал?

– Да.

– Как вы думаете, он начнет возражать, если мы появимся вчетвером?

– Понятия не имею. Здесь есть несколько странных аспектов, поэтому я хочу, чтобы ты все застенографировала… Мы встречаемся с Хелен и ее дядей на следующем углу. Вот прекрасное место для парковки.

Мейсон остановился у края тротуара, выключил фары и зажигание, помог выйти Делле Стрит и запер дверцу. К ним тут же подошли две фигуры, поджидавшие в тени у ближайшего дома. Джеральд Шор протянул руку. Представление проходило почти шепотом.

– Все спокойно? – спросил Мейсон.

– Думаю, да.

– За вами не было «хвоста»?

– По крайней мере, мы не видели.

– Я уверена, что нет, – заявила Хелен Кендал.

Мейсон кивнул в сторону здания в середине следующего квартала, на стене которого, возвышавшейся над соседними домами, светилась надпись: «Гостиница „Ворота замка“». Под ней более мелкими буквами сообщалось: «Стоимость проживания от одного доллара и выше. Скидки при аренде на месяц. Ресторан». Надпись поблекла и покрылась грязью от выхлопов множества машин большого города.

Мейсон взял Хелен Кендал под руку.

– Вначале войдем мы с вами, – обратился адвокат к девушке. – А вы, мистер Шор, последуете за нами вместе с мисс Стрит секунд через двадцать или тридцать. Вы не должны показывать виду, что вы с нами, пока мы не сядем в лифт.

Джеральд Шор колебался:

– Я, в общем-то, хочу встретиться с моим братом Франклином. Лич меня мало волнует. Если мое присутствие может его испугать, я лучше подожду в машине.

– Мисс Стрит пойдет со мной, – заявил Мейсон. – Это уже трое. Почему бы вам не стать четвертым?

Шор внезапно принял решение:

– Нет, я подожду здесь. Однако, как только вы встретитесь с моим братом, я хочу, чтобы вы сообщили ему о том, что я тоже тут и просто должен поговорить с ним, пока он еще никому ничего не сказал. Понимаете? До того, как он переговорил с кем-то еще.

Мейсон вопросительно посмотрел на Шора.

– И даже со мной? – уточнил Мейсон.

– С кем бы то ни было.

Мейсон покачал головой.

– Если вы намерены передать подобное послание, то делайте это сами. Ваш брат посылал за мной. Скорее всего, он планировал проконсультироваться у меня как адвоката.

Шор сделал в сторону Мейсона легкий поклон:

– Я ошибся. Простите. Однако я все равно останусь ждать здесь. Сомневаюсь, что мой брат находится в гостинице. Когда вы выйдете с Личем, я присоединюсь к вам.

Джеральд Шор отправился к припаркованной машине, отпер дверцу и устроился на сиденье.

Мейсон ободряюще улыбнулся Хелен Кендал.

– Пойдемте, – позвал он.

Они двинулись к старомодной гостинице по пустынному тротуару, на котором гулко отдавались их шаги. Мейсон открыл дверь и пропустил женщин вперед.

Холл оказался футов двадцать шириной. Он заканчивался полукруглой стойкой с коммутатором. За ней сидел усталый портье и читал журнал «правдивых» детективных рассказов. Напротив портье находились два лифта. В холле стояло пятнадцать или двадцать стульев, большая часть из которых располагалась возле одной из стен. На них в небрежных позах развалились с полдюжины человек. Они с любопытством уставились на двух стройных, хорошо одетых женщин с тонкими талиями и следовавшего за ними высокого мужчину.

Портье поднял голову от журнала и не сводил взгляда с посетителей, пока они не приблизились к нему.

– У вас зарегистрирован Генри Лич? – спросил Мейсон.

– Да.

– Он давно у вас живет?

– Около года.

– Правда? И в каком номере?

– Триста восемнадцатом.

– Позвоните ему, пожалуйста.

Портье, выполнявший обязанности и оператора коммутатора, приложил наушник к левому уху и несколько раз нажал нужную кнопку. Он с нескрываемым интересом рассматривал Деллу Стрит и Хелен Кендал.

– Мне очень жаль, но его нет в номере.

Мейсон взглянул на часы.

– Он должен был встретиться со мной здесь в девять.

– Мне кажется, он давно ушел. Два или три часа назад к нему приходил еще один мужчина. Лича не оказалось в номере. Я не видел, чтобы он возвращался, и… – Портье внезапно замолчал, потому что к стойке подошел посыльный.

– У меня пакет для портье гостиницы «Ворота замка», – заявил посыльный.

Портье расписался в квитанции, вскрыл пакет, прочитал письмо и поднял глаза на адвоката.

– Вы – мистер Перри Мейсон? – спросил он.

– Да.

– Лич на самом деле планировал встретиться с вами. В общем-то, этот пакет предназначается вам, но Лич почему-то адресовал его мне.

Портье протянул Мейсону лист бумаги с отпечатанным на машинке текстом:

«Портье гостиницы „Ворота замка“.

Сегодня вечером ко мне зайдет один джентльмен – Перри Мейсон, адвокат. Передайте ему, пожалуйста, что я не смогу с ним встретиться, как договаривался, и попросите его подъехать в другое место. Обстоятельства сложились таким образом, что планы пришлось изменить. Мне очень жаль. Направьте его к резервуару, расположенному там, где заканчивается дорога, огибающая Голливуд. К письму приложена карта, где точно указано место. Еще раз прошу меня простить, что так получилось. Планы изменились.

Генри Лич».

Подпись также была отпечатана на машинке.

К письму автор приложил карту автомобильных дорог Голливуда и окрестностей. Вдоль Голливудского бульвара чернилами провели линию – она заворачивала направо на Ивар-стрит, затем петляла до места, обозначенного на карте как «Резервуар».

– Мне казалось, что он ушел, – еще раз сказал портье. – Несколько часов назад. Я не видел, чтобы он возвращался…

Мейсон внимательно изучил письмо и карту, доставленные посыльным, и опустил их в боковой карман пальто.

– Пошли, – сказал он своим спутницам.