Текст книги "Мои грани"
Автор книги: Эрин Мосс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– Я тоже, – Джеймс пожимает плечами и коротко смотрит на меня, переводит взгляд на нетронутое содержимое моей тарелки.
– Бейн остался в штатах? – девушка доедает свою порцию и отодвигает тарелку. – Позже прилетит?
– Кстати о нем… – Джеймс поворачивается к Джулии и подается чуть вперед. – В штатах произошел небольшой инцидент, после которого нам пришлось возвращаться порознь. Он не был здесь?
Я удивлена словам Джеймса. Небольшой инцидент? Это мягко сказано! Четыре огнестрельных ранения. Два в область легких, два в область сердца. Последующая кома. Ты чуть не умер, а говоришь небольшой инцидент?!
Я прикусываю язык, чтобы не закричать и не рассказать, как на самом деле было.
– Нет, его здесь не было, – Джулиана откидывается на спинку стула и таинственно улыбается Джеймсу. Они смотрят друг на друга и от их откровенного взгляда, понятного им обоим, мне становится не по себе.
Девушка переводит взгляд на меня, и ее хитрое выражение лица сменяется на возмущенное.
– Ты почему не ешь? Тебе не понравилось мое фирменное ризотто? – Джулия надувает губы. – Ты не обращай внимания на цвет, это рис, окрашенный чернилами каракатиц.
– Да, Джесс, – поворачивает голову Джеймс, – Джулия готовит самый лучший ризотто из всех, кого знаю.
Я поджимаю губы и выдавливаю улыбку. Беру вилку и, задержав дыхание, отправляю в рот небольшое количество черной массы. Стараюсь не дышать, пока пережевываю липкую и тягучую консистенцию.
– Ну как? – Джулиана подпирает рукой свой подбородок и широко улыбается, глядя на меня.
Я с трудом глотаю, почувствовав на языке привкус испортившейся рыбы, и снова натягиваю на лицо улыбку.
– Вкусно, очень.
– Я же говори… – Джеймс ухмыляется, но, увидев мое выражение лица, недоговаривает фразу и замолкает.
– Джессика ты меня очень расстроишь, если не доешь мое ризотто! – возмущается девушка. – Поэтому доедай, оно вкусное! – Джулия подмигивает мне и поспешно встает из-за стола убрать грязную посуду.
Внутри я проклинаю, что села за стол этим вечером. Смотрю на черную кашицу и, задержав дыхание, стараюсь доесть порцию, сама не понимая, почему подчиняюсь этой наглой девице. Напоминает шоу «Фактор страха», где участники едят тараканов и жуков, вот так и я, преодолевая себя, запихиваю в рот ризотто.
– Что было в штатах? – Джулиана, убрав грязную посуду за собой и Джеймсом, снова садится за стол. Отпивает немного чая из кружки. – Ты мне даже не звонил после того, как вы неожиданно исчезли…
– Джулия, – Джеймс качает головой и нервно откашливается.
Я проглатываю очередную ложку ризотто и пытаюсь понять суть их разговора.
– Что? – возмущается девушка и поправляет свои черные волосы. – Я ждала твоего звонка. После того, как вы уехали, тут началось такое…
– Не надо, – Джеймс внимательно смотрит на Джулиану, а та медленно переводит взгляд на меня.
Так из-за меня он не может сказать? Я, забыв про отвратительно приготовленное блюдо, перевожу взгляд с Джулианы на Джеймса. Повисла непонятная пауза.
– Lei lo sa88
Lei lo sa? (от итал.) – Она знает?
[Закрыть]*? – шепчет девушка, почему-то глядя на меня.
– No99
No, (от итал.) – Нет.
[Закрыть]*, – коротко отвечает Джеймс.
Мне становится не по себе, словно я не должна сейчас здесь находиться, не должна слышать их разговор.
– В чем дело? – я осторожно спрашиваю обоих.
– Она рука Моне, Джулия, – говорит Джеймс и переводит свой темный взгляд на меня, но, что сокрыто во взгляде, я не понимаю, как и то, о чем разговаривают эти двое.
– Правда, что ли? – девушка удивленно поднимает брови.
– Да. Поэтому мы здесь, – Джеймс внимательно смотрит на старую знакомую. – Поможешь нам?
Девушка переводит свой удивленный взгляд с меня на Джеймса и, как мне кажется, взгляд ее меняется. Джулиана расплывается в хитрой улыбке. Встает из-за стола, подходит к Джеймсу, обнимает его за плечи и спокойно говорит:
– Ты мне как брат, а братьям нужно помогать, – она быстро наклоняется к Джеймсу и целует его в щеку. – Положись на меня.
Джулиана выпрямляется, и в ее взгляде, обращенном ко мне, я отчетливо вижу неприязнь ко мне, скрытую от Джеймса. Ее губы складываются в тонкую ниточку, и не торопясь, точно выверенным жестом она заправляет выбившийся локон за ухо.
– Доедай ризотто, Джессика, – девушка фальшиво улыбается и, прожигая меня взглядом, поспешно выходит из кухни.
Что я сделала, чем вызвала у нее непонятную и беспричинную злость ко мне? Все дело во мне? Или в ней? Может дело в Джеймсе и Бейне, и их совместной работе? Вопросы в голове сыплются песком, забивая каждую щелочку. Так ничего не понимая, перевожу взгляд на Джеймса в слепой надежде, что он мне разъяснит ситуацию до конца. Он, опустив взгляд на стол, внимательно разглядывал свои руки. Неожиданно резко поднявшись со стула, он быстрым шагом выходит вслед за Джулианой.
Между ними что-то было? Или до сих пор есть? Я закусываю губы до боли и отодвигаю подальше от себя тарелку с недоеденным ризотто. Чувствую, как к горлу поднимается тошнота. Не понимаю, из-за риса с каракатицами, или же из-за того, что не могу допустить мысли, что Джеймс был когда-то с ней.
Недолго остаюсь за столом, собирая в единое целое свои беспорядочные мысли, встаю и осторожно прохожу в маленькую гостиную. Дом как-то неожиданно опустел, стало очень тихо. Я оглядываюсь в поисках Игнацио, но он словно испарился после того, как мы зашли. Поднимаю взгляд на крутую лестницу на второй этаж и прислушиваюсь. Они там? Или оба ушли из дома? Зачем он вообще за ней пошел? Я беру свой чемодан, который остался стоять на входе и поднимаюсь по скрипучей лестнице.
На втором этаже в доме были две комнаты и ванная, совсем небольшая. Комнатки напоминали мою студию, но в отличие от моего рабочего места, здесь стояли деревянные односпальные кровати с тумбами. Одно большое запыленное окно в пол, с изумительным видом на залив. Деревянный пол, как и на первом этаже. Множество подрамников под холсты, большое количество всевозможных рам и красок. Я захожу в первую комнату, которая ближе к лестнице и на меня обрушиваются запахи масла и акварели. Мой любимый запах меда.
Я вдыхаю полной грудью и кладу чемодан на аккуратно заправленную красным пледом кровать. Прислушиваюсь. В доме тишина, ничьих голосов я не слышу и иду дальше исследовать остальную часть этажа.
Вторая комната напоминает первую, но здесь стоит большой мольберт с незаконченной картиной. Темно-синий граничит с бледным персиковым. Мазки длинные и широкие, хаотично раскиданы по белому холсту. Подхожу ближе и замечаю, что это не масло, а акрил. В целом непонятная картина напоминает абстрактную живопись, состоящую из двух цветов. Тут же стоит небольшой открытый сундучок на ножках. В нем несколько отделов, все они заполнены использованными тюбиками масла и кистями.
Я обхожу мольберт и иду к точно такому же окну, что и в первой комнате. Смотрю на узкую дорожку возле дома и пытаюсь разглядеть среди незнакомых людей знакомую фигуру Джеймса. Эти двое ушли так внезапно, что я понятия не имею, где они сейчас находятся. Смотрю на залив, на большое количество катеров, лодок и лодочек, и мелькает мысль, что они могли уплыть на катере, на котором мы приплыли сюда.
Внезапно слышу приглушенный звук знакомой мелодии Halsey. Он доносится из соседней комнаты. Телефон! Я быстро убегаю из комнаты с мольбертом и возвращаюсь в ту, где оставила чемодан. Открываю средний отдел и достаю из внутреннего кармана телефон. Звонит Бонни. Я быстро отвечаю на звонок.
– Бон?
– Ну, наконец-то! – вскрикивает сестра. Ее родной голос заставляет понять, как я скучаю по дому. – До тебя не дозвонишься!
– Я оставила телефон в чемодане, – оправдываюсь я и ругаю себя за то, что забыла позвонить родной сестре.
– Я даже спрашивать не буду, зачем ты запихнула телефон в чемодан! – даже от такого недовольного голоса Бонни я расплываюсь в улыбке. – Рассказывай! Как долетели? Уже поселились в гостиницу? Как Венеция? Уже каталась на гондоле?
– Долетели хорошо, – вспоминаю нехороший сон во время полета и начинаю ходить кругами по комнате. – Венеция прекрасна, но разглядеть ее пока не удалось. Мы сразу добрались на катере до бывшего дома Джеймса.
– На катере? – сестра неподдельно удивляется. – У Джеймса есть катер?
– Да, – я подхожу к окну и снова вглядываюсь в проходящих мимо людей.
– Познакомилась уже с кем-нибудь?
– С водителем Игнацио и Джулианой, – Черт. Опять говорю, потом думаю.
– Что за Джулиана? – любопытство сестры вспыхивает в одно мгновение.
– Она работала с Джеймсом, – отвечаю кратко, так как сама до конца не понимаю, кто же она.
– Будь осторожней, Джесси, – от взволнованного голоса сестры я напрягаюсь и пытаюсь перевести разговор в другое русло.
– Хорошо. Как ты там сама? Справляешься?
– Конечно! – серьезность Бонни тут же меняется на прежнюю ее игривость, и я расслабляюсь. Тема «Джулиана» пока закрыта. – Когда в твоем распоряжении целая квартира и Лексус… – она усмехается и продолжает фразу. – Жизнь становится проще.
– Не разгромите дом, Бонни Уильямс! – я шутливо выговариваю сестре, и та смеется от моих слов.
– Джесси, ты что! Нет, конечно, – она прищелкивает языком. – Учеба, наконец-то пошла в гору, после моих прогулов мне не до тусовок. Тем более на следующей неделе приезжает мама. Ты помнишь? Ей же дали отпуск.
Я смотрю на проплывающую мимо гондолу по узкому каналу и понимаю, что бросила бы в этот момент все, чтобы оказаться на следующей неделе дома, рядом с родными, рядом с мамой. Слишком сильно соскучилась.
– Она все-таки решила выбраться. Посмотреть твою новую квартиру. Мама в последний раз была, по-моему, в квартире, где вы жили с Сэмом, – продолжает рассказывать Бонни и неожиданно вскрикивает в трубку, отчего я вздрагиваю. – Кстати! Он тут приходил на днях, тебя спрашивал.
– Что? – не до конца понимаю слова сестры, поскольку краем глаза вижу знакомую походку в конце улицы.
– Сэм заявился в гости, вот я о чем! Я ему так и сказала: «она со своим бойфрендом в Венеции»! – сестра смеется. – Видела бы ты его лицо!
Последние слова Бонни я уже не слышу. Джеймс и Джулиана не спеша прогуливаются по улице, обсуждая что-то, и чувство ревности стягивает все внутри.
– Давай потом поговорим об этом, – отвечаю я сестре и вижу, как парочка останавливается недалеко от дома и продолжает о чем-то ворковать. – Мне нужно идти, Бон, позже созвонимся.
– Хорошо, – сестра явно расстраивается, слыша мои слова. – Не забудь позвонить маме! – напоминает она, и отключается так быстро, что я не успеваю ответить.
Я обхватываю себя руками, и запах океана и цитруса от свитера напоминает, что я так и не сняла свитер Джеймса. Смотрю на Джулиану и застываю на месте от ее взгляда на Джеймса, в ее светящихся глазах бесконечная радость и нежность. Она запрокидывает голову и весело хохочет от слов мужчины. Шуточно пихает его кулаком в плечо, отчего Джеймс улыбается ей и снова что-то говорит. Джулиана успокаивается, становится серьезней, и в ее глазах я на какую-то долю секунды улавливаю то глубокое чувство, которое она старательно прячет за веселыми шуточками.
Я не могу смотреть на них. Это слишком больно. И ревность тут совсем ни при чем. Теперь понятно, почему она так смотрела на меня за столом. Она ждет Джеймса из его путешествия и, когда он возвращается с девушкой, которая одета в его одежду, тут автоматически включается режим «соперницы». Ну что ж, она права. Соперница…
Отворачиваюсь от окна, от счастливых лиц этих двоих. Нужно отвлечься, пока я не стала перебирать дальнейшие варианты наших с Джеймсом отношений. Нужно забыть это, хотя бы на время. Я сглатываю сухой ком в горле и достаю из открытого чемодана свое полотенце. Мне нужно смыть долгий перелет, перепады настроения Джеймса, вполне закономерное отношение Джулианы ко мне. Снимаю свитер Джеймса и кладу его на кровать рядом с чемоданом. Следом за полотенцем достаю джинсы, тонкую кофточку мятного цвета и косметичку. Беру все вещи и быстро иду в ванную, пока Джеймс или Джулиана не застали меня в этом расположении духа.
Ванная комната была в три раза меньше моей. Серая неприглядная плитка на стенах и на полу. Ванна с желтой занавеской. Маленькое окошко над ванной давало немного солнечных лучей, но я все равно включаю свет. Закрываю за собой дверь на защелку. Места настолько мало, что я еле умещаюсь в свободном пространстве, снимая одежду с себя и вешая ее на крючок на двери. Ставлю косметичку на край ванны и настраиваю воду погорячее. Встаю под душ и закрываю желтую шторку. Одно радует – на краю раковины лежит ароматное мыло ручной работы… Я пытаюсь смыть косметику, но та не поддается. Перед лицом стоят смеющиеся лица Джеймса и Джулианы, и я начинаю ожесточенней смывать тушь с ресниц.
Зачем он так? Почему он не рассказал? Зачем эти безграничные секреты? Неужели нельзя по-другому?
Я растираю кожу все сильней, она становится красной, вода становится невыносимо горячей, но я не выхожу из-под душа. Смотрю на ладони, понимаю, что наконец-то смыла тушь и чувствую, что еще секунда и у меня начнется истерика. Боль от кипятка мгновенно приводит в чувство и словно дает мне пощечину, чтобы я очнулась от своих нелепых мыслей. Я отскакиваю от горячей воды и добавляю холодной.
Что же ты делаешь, Джесс? Никогда не забывай, зачем ты здесь, и ревновать его к первой встречной очень глупо! После всего, что вы вместе пережили, даже не думай, что он оставит тебя.
Я опускаю взгляд на свое плечо, где из-под мокрых волос виднеется маленький шрам. Тихонько провожу большим пальцем по следу, что остался от того рокового дня. Делаю глубокий вдох и встаю под прохладный душ. Вода словно смывает с меня плохие мысли о том, что чувства Джеймса ко мне остыли. Он здесь. С тобой. И он твой.
Крепко ухватившись за эти мысли, смываю густую пену с волос и намыливаю тело ароматным мылом. Быстро ополаскиваюсь и закрываю воду. Стараюсь насухо вытереться полотенцем, но все равно с трудом натягиваю на влажную кожу джинсы и кофту. Растираю полотенцем влажные волосы и пытаюсь немного взбить их. Собираю с крючка всю свою одежду и выхожу из ванной.
В доме по-прежнему тихо. Значит, они еще не зашли, хотя стояли совсем рядом с домом. Я поджимаю губы и стараюсь удержать тяжелый поток мыслей. Делаю глубокий вдох и выдыхаю, становится чуточку легче.
Прохожу в комнату и убираю свои вещи в чемодан, запихиваю его под кровать довольно неаккуратно. Сажусь на кровать и снова прислушиваюсь. Может они на кухне? Но вокруг сплошная тишина, слышится звук собственного сердцебиения. Я смотрю на запыленное окно и замечаю, что уже смеркается. Где же они? Зачем ушли так надолго?
Я опускаю голову на белоснежную подушку, гляжу в окно и не замечаю, что тяжелые веки сами по себе закрываются. Я подумаю обо всем завтра, а сейчас мне нужно отдохнуть. Через пять минут я уже сплю.
Меня разбудил тихий разговор, но глаз я не открываю.
– Тише, ты ее разбудишь, – говорит Джулиана несвойственным ей спокойным голосом.
– Перелет был долгий, она устала, – отвечает Джеймс.
Мысленно я улыбаюсь от его переживаний. И мои мысли по поводу того, что наши отношения под угрозой, сдуваются словно шарики.
– Расскажи ей, она должна знать, – шепчет Джулиана, и от ее слов я напрягаюсь, но не подаю вида, что слышу.
– Расскажу, обязательно, – Джеймс отвечает немного нервно. – Но не сейчас, сейчас она не готова.
– Вот как раз сейчас она и готова, – настаивает девушка.
– Все, – тихо обрывает ее Джеймс. – Идем, а то и, вправду, разбудим ее.
Они выходят и закрывают за собой дверь, после чего я тут же открываю глаза и сажусь на кровати, обняв колени. На улице уже темно и комната освещается неярким светом уличных фонарей.
Так все-таки секреты есть? Что ты еще не рассказал мне, Руис? Чувство, что я глупая наивная девочка, возникает вновь, как это было со мной в центре Гетти. Украл картины и ничего не сказал мне. Черт. Неужели все повторяется вновь? Я закусываю губы и бесшумно выдвигаю чемодан из-под кровати. Достаю телефон и проверяю пропущенные звонки. Звонила мама, Бонни и… мисс Росс. Только не это. Пусть это не будет тем, чем я думаю. Я набираю номер агента ФБР и скрещиваю пальцы.
– Росс,– коротко отвечает женщина, и я начинаю готовиться к трудному разговору с ней.
– Здравствуйте, мисс Росс, это Джессика… – я не успеваю договорить.
– Мисс Уильямс, почему не отвечаете на звонки? – ее ровный голос превратился в ледяной. – Я же сказала вам обоим, по прилету позвонить в первую очередь мне.
Этого я и боялась. Тяжело вздыхаю и встаю с кровати, подхожу к окну.
– Джеймс разве вам не звонил? – я спрашиваю у нее эту информацию в надежде, что недосказанности между мной и Джеймсом нет.
– Звонков не поступало, ни от него, ни от вас, – отвечает мисс Росс.
Ну, Джеймс… это переходит все границы. Я рисую пальцем небольшой невидимый круг на стекле, сильно давлю на стекло и сдерживаюсь, чтобы не разбить его. Чувство зла пробуждается где-то глубоко внутри меня, но я его старательно подавляю, пока разговариваю с агентом.
– Где вы остановились?
– Не знаю, – искренне отвечаю я и провожаю взглядом моторную лодку, которая завернула за угол дома. – Все, что я знаю, это то, что здесь раньше жил Джеймс, и, похоже, Бейн, но в этом я не уверена.
– С кем-то познакомились?
– С водителем Игнацио и коллегой Джеймса – Джулианой.
– Вы точно все мне рассказываете, мисс Уильямс?
– Конечно, – я удивляюсь недоверию мисс Росс.
В комнату неожиданно кто-то входит, я оборачиваюсь и вижу в проеме силуэт Джеймса.
– Вы точно уверены, что мистеру Руису можно доверять? – вкрадчиво спрашивает меня в телефонной трубке женщина, и ее вопрос я неожиданно для себя ставлю под сомнение, но вслух ничего не произношу.
Джеймс подходит ко мне и останавливается напротив. Внимательно смотрит на меня и протягивает руку, чтобы я отдала ему телефон. Он еле заметно кивает, жестами просит не спорить с ним. Неожиданное чувство страха, которое я никогда еще не испытывала по отношению к Джеймсу, прошлось от макушки головы до кончиков пальцев на ногах. Его серьезный взгляд на меня почти парализовал, а именно то сильное чувство злости в глубине его глаз. Я… боюсь его? Что за черт?
– Я не хочу вас пугать, Джессика, – снова заговорила мисс Росс. – Но если вы что-то не договариваете, то лучше сказать это сейчас. Иначе я буду вынуждена завести на вас дело, как на соучастницу.
Мой язык во рту онемел, я не могу произнести ни слова. Не отрываю взгляда от Джеймса, и черная пропасть его взгляда снова засасывает меня. Я люблю его. И не могу допустить малейшей мысли, что он сделает мне плохо. Но, похоже, сейчас он готов это сделать, если я не отдам ему телефон.
– Хорошо, – шепчу я. – Я поняла вас.
– Очень на это надеюсь, – голос мисс Росс смягчается. – Мистер Руис рядом?
– Да, – произношу я еле слышно.
Джеймс не выдерживает и вырывает из моих рук телефон, подносит его к уху.
– Росс, – коротко говорит он и внимательно слушает, что она говорит.
Джеймс хмурит брови и не смотрит на меня, глядит куда-то поверх моей головы, вглядываясь в ночные огни Венеции.
Я пытаюсь понять его настороженный взгляд, ныряю в черный океан противоречий Джеймса и хочу найти ответ на то, зачем мы на самом деле здесь? Я ищу, ищу, но ничего не нахожу. Все скрыто. Очень хорошо скрыто.
Что же ты задумал, Джеймс?
– Будет сделано, – отвечает он и, отключаясь, протягивает телефон мне.
– Пойдем, – Джеймс очень странно смотрит на меня, отчего холодок страха пробегается по моей спине. – Нужно поговорить.
Я беру у него из рук свой телефон и плетусь за Джеймсом. Мелькает нехорошая мысль сбежать подальше от всего этого. Мы спускаемся на первый этаж и проходим на кухню. Джулианы нигде не видно. За столом сидят два человека. Игнацио увлеченно разговаривает с незнакомым человеком, который сидит спиной ко мне.
– Альберт, – говорит Джеймс и незнакомый мужчина поворачивается.
О, боже, я чуть не падаю там же, где стояла и не верю своим глазам.
– Папа? – еле выговариваю я.
Он широко улыбается, и я вижу морщинки в уголках таких родных глаз.
– Привет, детка.
Глава 3
Я ошарашено смотрю на отца и не могу вымолвить ни слова. Как это вообще возможно? Я его не видела примерно года три, после развода с мамой он уехал, ничего никому не сказав, и наше общение прервалось. Он не звонил и я тоже, хотя в глубине души я очень хотела найти его, обнять, поговорить и вообще быть рядом, но была зла на него из-за его поступка. Ладно, мама, развод, в конце концов, они взрослые люди… Но дочери-то в чем виноваты? Со временем я поняла, что смысла злиться нет, а мы с сестрой тем временем стали взрослыми. Злость ушла, осталась легкая грусть, а я просто ждала, что он появится и дико по нему скучала.
И теперь, когда он сидит на кухне в бывшем доме моего парня в Венеции, это переходит все рамки возможного. Встретились бы в Штатах, недалеко от Портленда, скажем в Сиэтле, я не была бы так удивлена… но это же Венеция, черт возьми! Она в тысячах километрах от Америки!
– Джессика, присядь, – говорит Джеймс официально-деловым тоном, и я замечаю, что он довольно давно не называл меня полным именем.
Я неуверенными шагами прохожу на кухню и сразу же попадаю в такие теплые объятия отца, слезы текут из глаз и он тоже украдкой вытирает влажные веки. Джеймс молчит и ждет. Я выпутываюсь из рук отца и сажусь напротив него. Надо послушать, что они скажут. Папа внимательно следит за мной и улыбка не сходит с его лица.
– Что ты тут делаешь? – все-таки не выдерживаю я, и мое удивление растет с каждой секундой понимания всей абсурдности ситуации. Может быть, я схожу с ума, и моего отца здесь и в помине нет?
– Все вопросы потом, – обрывает меня Джеймс. – Игнацио, готовь катер, – коротко отдает он распоряжение, и водитель тут же подрывается с места.
– Ti capisco1010
Ti capisco, (от итал.) – Вас понял.
[Закрыть]*, мистер Джеймс! – говорит Игнацио, снова смешивая итальянский и американский языки.
Джеймс провожает взглядом своего водителя, терпеливо ждет, пока тот закроет за собой дверь и садится на место Игнацио, между мной и отцом.
– Итак, – Джеймс кладет руки на стол и сцепляет их в замок. – Для чего же мы собрались? А собрались мы, чтобы обсудить нашу дальнейшую работу, – Джеймс отвечает будто бы сам себе, смотрит на Альберта, переводит взгляд на меня и замолкает.
– Игнацио немного ввел меня в курс дела, – говорит отец.
– Хорошо, – отвечает Джеймс. – Но Джессика пока понятия не имеет, о чем пойдет разговор, поэтому я сначала объясню.
Я смотрю на отца и не могу отделаться от ощущения, что это не он здесь, не он сидит со мной за одним столом. Перевожу взгляд на загадочного Джеймса, который подбирает слова, смотрит на свои руки, и понимаю, что все секреты Джеймса мне предстоит разгадывать еще очень долго. Он поднимает глаза на меня и от черной бездны в его глазах веет страхом и недоверием. Черт. Да что тут вообще происходит?
– Прежде всего, хочу извиниться, что так внезапно исчез, – Джеймс медлит. – Нужно было уладить кое-какие дела.
От его слов мои ладони вспотели, и я их растираю под столом.
– Бейн здесь. В Венеции. Я знаю, где он, но торопиться не стоит. Сантьяго не знает что мы в городе, а если узнает, то это будет уже в скором будущем, – продолжает свою речь Джеймс.
Я стараюсь даже дышать тише, чтобы четко слышать каждое слово Джеймса. Смотрю на отца, но тот внимает рассказу Джеймса, и я снова обращаю внимание на пугающую меня черную бездну Джеймса.
– Твой отец, Джессика, уже работал с нами, – продолжает он. – Он изготавливал для наших заказов рамы и, насколько я помню, у Альберта своя багетная мастерская в городе. – Джеймс поворачивает голову к отцу. – Так?
Альберт ничего не отвечает, только кивает.
Интересно, папа знает, для каких заказов он делал рамы Бейну и Джеймсу, пока работал на них? И вообще, как причудливо сплетаются нити судьбы, соединяя отца и дочь? Поразмышлять над своим внутренним вопросом мне не удалось, с мысли меня сбивает продолжение рассказа Джеймса.
– Поэтому, чтобы подобраться к Бейну как можно ближе, Альберт пока будет работать на Бейна. – Джеймс обращается к отцу. – У меня есть информация, что сейчас у него несколько заказов, для которых потребуются твои рамы, Альберт.
Отец ничего не успевает ответить, так как я его опережаю.
– Откуда такая информация? – я готовлюсь к зрительной атаке Джеймса и цепляюсь за свои коленки под столом.
Джеймс переводит взгляд с Альберта на меня и, действительно, его черный океан становится еще глубже, поверх него сейчас пылает огонь недовольства. Что ж, я была готова к этому. Не отвожу взгляда от Джеймса и выпрямляю спину. Объясняй, Руис.
– Есть и все, – нервно отвечает он. – И звонить Росс при каждом твоем подозрении меня в чем-то нет никакой необходимости.
– В аэропорту ты сказал, что звонила сама Росс, – не сдаюсь я, но чувствую, что в зрительной схватке с Джеймсом я постепенно проигрываю. Уж больно глубок черный океан, бездна, море, космос… а, не важно. Я пропадаю в его взгляде и ничего поделать не могу. Я люблю этот взгляд, как бы он порой меня ни пугал.
– Звонил Бейн. И… Джессика, не задавай вопросов. Пойми, иногда лучше о чем-то умолчать, – спокойно отвечает Джеймс, и я оседаю на стуле. Что? Бейн? Мне не послышалось? Мне становится плохо и к горлу подступает тошнота. Мелькает мысль о недоваренном ризотто.
– Что? – выпаливаю я. – Мы прилетели сюда вдвоем! Мы должны работать сообща. Как ты вообще можешь запретить мне спрашивать о чем-либо?
– Детка, – перебивает меня отец, – я с Джеймсом согласен. Чем меньше ты знаешь, тем лучше для тебя. Зная тебя, ты можешь накрутить себе лишнего, в точности, как твоя мама.
– Папа, замолчи! Не надо приплетать сюда маму, – вскрикиваю я и поднимаю руку вверх. Внутри все клокочет от гнева. Снова вернулось то чувство, словно я марионетка, между Бейном и Джеймсом. Хуже всего то, что даже отец знает, похоже, больше чем я, а он всего без пяти минут в этом деле!
– О боже, что тут вообще происходит? – продолжаю я истерику. – Я тебя не видела три года, и сейчас ты появляешься именно здесь, именно в это время и ведешь себя так, будто это в порядке вещей! – Я развожу руки в стороны и на черный огненный взгляд Джеймса не обращаю ни малейшего внимания. Плевать. Он думает, что от меня все можно скрыть?
Я упираюсь в стол локтями и растираю лицо ладонями, пытаясь забыть этот непонятный и жутко странный разговор между отцом и Джеймсом. Отец будет работать на Бейна, господи, ну что за бред? Я сплю. Я просто сплю.
– Джесс, – говорит Джеймс более мягким голосом. – Я понимаю, что ты сейчас в легком шоке, я обещаю, что все объясню тебе, когда вернусь.
Я отрываю ладони от лица и пытаюсь понять его планы насчет Бейна, папы и… меня. Но, увы, чаще всего, когда я пытаюсь разгадать этого безгранично скрытного человека, ничего не выходит. Он словно ставит блок от меня, закрываясь в своей пучине противоречий.
Перевожу взгляд на папу. В отличие от взгляда Джеймса, его взгляд открытый и понимающий. В его янтарных глазах, похожих на мои, как две капли, я читаю сострадание к дочери. Глаза уставшие, в них тоска. Я закусываю губы, и мне внезапно становится ужасно стыдно за свой неожиданный всплеск гнева. Покалывает сердце, чувствую себя предательницей. Проглатываю это нахлынувшее чувство «хорошей девочки», которое сильно мешает при зрительной атаке Джеймса. Держи оборону, Джессика. Он врал тебе, опять.
– Легкий? – я усмехаюсь и удивленно поднимаю брови. – Ты издеваешься?
Джеймс складывает губы в тонкую линию и продолжает сверлить меня взглядом. В глубине души я радуюсь тому, что держу тяжелую атаку черной бездны. Немного взбадриваюсь от ощущения маленькой победы и бесшумно выдыхаю воздух из легких.
– И куда вы собрались? – для уверенности я скрещиваю руки на груди.
– Нам с Альбертом нужно обговорить детали работы, – отвечает Джеймс и его скулы напрягаются, видимо, не такой реакции он от меня ждал. Смотрю на отца, и тот улыбается мне.
– Доверься ему, – уверенно говорит папа и чуть заметно кивает в подтверждение своих слов. – Он хороший парень.
Я снова усмехаюсь, но теперь уже от слов папы. Джеймс был на грани того, чтобы устроить мне взбучку прямо перед отцом, но меня спасает крик Игнацио:
– Pronto1111
Pronto, (от итал.) – Готово.
[Закрыть]*, мистер Руис!
– Grazie1212
Grazie, (от итал.) – Спасибо.
[Закрыть]*, – сдержанно отвечает Джеймс водителю и не отрывает взгляда от меня. – Нам пора идти. Обещаю, как вернусь, я все объясню тебе.
Я поджимаю губы, но ничего не отвечаю. Чувствую себя провинившимся ребенком, которого оставляют дома.
– Идемте, Альберт, – обращается Джеймс к отцу и тот тоже встает из-за стола.
– Еще увидимся, малышка, – говорит отец и внутри меня что-то переклинивает. Его слова моментально возвращают меня в детство. Мне было лет пять, и я бегала по дому в ожидании рождения своей младшей сестрички. Тогда папа успокаивал меня, что я по-прежнему останусь для него малышкой Джесси.
Совесть пытается пробиться наверх, ближе к голове, которая и так кружится от обилия мыслей. Я с силой запихиваю ее обратно и улыбаюсь отцу.
Ох, папа… сколько же нужно тебе рассказать.
Мужчины выходят из кухни, и я выхожу следом за ними. Игнацио молча стоит в сторонке и ждет дальнейших распоряжений от Джеймса.
Неожиданно раздается крик Джулианы со второго этажа, отчего я вздрагиваю на месте. Она все это время была дома?
– Джеймс, я готова! Подождите меня!
Она сбегает по лестнице, встряхивая мокрыми черными волосами. Видимо, только что из душа. Джулиана переоделась в джинсы и ярко-зеленую кофточку, отчего мы стали отдаленно похожи друг на друга. Меня передергивает. Я никогда не буду на нее похожа. Ни внутренне, ни внешне.
– Джессика! – слишком наигранно удивляется она и неожиданно крепко обнимает меня. – Вижу, ты уже расположилась в доме. Извини, я из твоей косметички в ванной взяла штучки для лица. Они такие классные, уверена, я помолодела лет на пять! – она подмигивает мне и легонько пихает в плечо.
Я выдавливаю улыбку, но ничего не отвечаю ей. Еще секунда и я влеплю ей пощечину, если она еще раз притронется ко мне. Словно и не было того взгляда за столом. Что за лицемерие? Я внутренне вздрагиваю и стараюсь не заострять на этом внимание.
– Нам пора, – отвлекает Джулиану Джеймс и та сразу замолкает.
– Да, да, идем, – она поправляет мокрые волосы и на прощание еще раз подмигивает мне. Всего на секунду я улавливаю то нехорошее ее чувство, что было за ужином.
– Погодите, что? – недоумеваю я и смотрю, как из дома выходят Игнацио, отец и Джулиана. Остался только Джеймс, который извиняющимся взглядом словно говорил: «Все вопросы потом, Джессика».
– Она что, тоже идет с вами? – я приоткрываю рот от удивления.
– Так надо, Джесс, – отвечает он и подходит ко мне, коротко целует в лоб и поспешно выходит из дома.
Из меня словно в один момент выкачали весь воздух. Ноги стали ватными, и я еле стою на месте. Он ушел. С ней. Опять.
