Текст книги "Нянька для рок-звезды (СИ)"

Автор книги: Эппле Гриин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Виталик (тяжело вздыхая): Нет. Алкоголь – да, сигареты – да… Такой стандартный набор вредных привычек. Плюс периодически он принимал антидепрессанты. По рецепту, естественно.

Врач: Но вы же понимаете, что люди просто так не глотают горстями сильнейшие подавители. Александру явно необходима психологическая помощь.

Ника в этот момент непроизвольно сжимает сильнее руку Алекса и отворачивается, поджав губы в немом отчаянии. Виталик замечает это, но ничего не говорит. Только ласково дотрагивается до ноги Алекса.

Виталик (бормочет, продолжая вглядываться в лицо Ники): Отдохнуть ему надо, вот что. Устал Сашка. Устал…

***

Больничная палата. Алекс крепко спит, все еще лежа под капельницей. Ника сидит рядом с ним, опустив голову. Напротив нее стоит Виталик.

Виталик (строго): Мне почему-то кажется, ты знаешь, в чем дело.

Ника (поднимает голову, долго смотрит на него и вздыхает): Я не уверена в этом.

Виталик (проникновенно): Ника, речь идет не просто о Сашкином здоровье. Это уже слишком серьезно. Ты пойми, я могу ругать его последними словами, но он мне как сын. Мы семь лет работаем вместе. Бывало всякое. Но только не такое.

Ника (в отчаянии): Ребята мне недавно говорили, что им не нравится его поведение. Но я не обратила на это внимания! Думаю, вы уже догадались, что мы были не просто друзьями детства. Буквально неделю назад мы наконец-то разобрались во всех обидах прошлого. Я думала, он все понял. И принял это.

Виталик (задумчиво): Любовь. Да, такой стресс Саше явно не под силу.

Ника (поникнув, едва слышно): Я думаю, мне лучше уехать.

Виталик (категорично): Ни за что! Ты его с того света вытащила!

Ника (обреченно): Но я же его туда и загнала…

Виталик (жестко): Это всё лирика. Я давно работаю с людьми в очень тесном контакте. По факту, я вижу, что ты нужна ребятам, нужна группе, нужна Алексу.

Ника (с безнадежностью в голосе): Но ведь это не может продолжаться вечно! Я все равно уеду!

Виталик: Пока ты здесь.

Они какое-то время молчат.

Виталик (примирительно): Ладно. Давай на время забудем про дела сердечные. Есть другой насущный вопрос: где он взял эту дрянь?

Ника: Я уже думала об этом. Есть одна мысль.

Виталик: Ну и?

Ника: В последнее время Саша все время был с нами, ни с кем не контактировал…

Виталик (хмурясь): Кто-то из своих? Техперсонал?

Ника (с сомнением): Сегодня утром к нему заходил Антон. Вроде как о концерте переговорить. Он никогда не делал этого раньше. И ушел как-то слишком быстро. Буквально зашел и вышел. Я не говорю, что это он. Но… Блин. Пускай это и на уровне интуиции…

Виталик (деловито): Ты можешь это проверить?

Ника (вставая): Да. И думаю, надо сделать это прямо сейчас.

Виталик (согласно кивая и доставая мобильный): Давай. Я посижу с ним. Мне есть чем тут заняться – надо уладить вопросы с прессой.

***

Ника торопливо входит в отель. В холле ее жду Данила, Сергей и Дима. Они подрываются к девушке навстречу и хором: «Как он?» Ника отмахивается, бросая на ходу: «Пять минут».

И стремительно направляется в сторону номера Антона. Громко стучит. И едва открывается дверь, с силой толкает его в грудь, да так, что парень отлетает к противоположной стенке, цепляется за кровать и падает на пол.

Антон (ошарашенно): Ты что, спятила? Я Виталику пожалуюсь, ты, чокнутая стерва!

Ника (со злой усмешкой на губах): Попробуй.

Она, игнорируя вопли Антона, начинает методично обшаривать ящик за ящиком в его комнате, перетрясая все вещи. Когда подходит к его рюкзаку, Антон делает неверное движение в сторону девушки. Ника отталкивает его и вытряхивает содержимое рюкзака, откуда среди прочего барахла выпадает небольшой пакетик с таблетками.

Ника: Значит, это все-таки ты… Идиота кусок.

Антон (визгливо): Это мои лекарства! Какое право ты имеешь…

Ника: То есть, у тебя есть рецепт, и ты все сможешь объяснить Виталику?

Антон поджимает губы и молчит.

Ника: В общем, слушай сюда, ублюдок: сейчас ты соберешь вещи и исчезнешь с глаз долой раз и навсегда. Ты просто исчезнешь – тихо и бесшумно. Мышкой прошмыгнешь так, чтобы никто тебя не заметил. Ребятам не нужна эта тупая возня в прессе. Сашке не нужен еще один скандал. Считай, тебе дико повезло. Ты всё понял?

Антон беспомощно кивает головой.

Ника отпускает его, тяжело дыша. Она неподвижно наблюдает, пока Антон в ужасе хватает свои вещи и засовывает их в рюкзак. Он, не глядя на девушку, выскальзывает за дверь. Ника на секунду присаживается на кровать, пытаясь справиться с накрывшим ее приступом бешенства. Затем спускает в унитаз таблетки. Делает глубокий вдох и выдох, поправляет выбившиеся из хвоста пряди волос. Набирает Виталика.

Ника: По ходу дела, это все-таки был Антон. Но я его уже не застала – номер пустой, вещи в спешке собирались. Все раскидано. Слинял, в общем.

Виталик: Ах ты ж… (Далее следует заковыристая матерная фразочка, не поддающая дешифрации). Ладно, оно, может, и к лучшему, что сам сообразил – дело в его случае пахнет керосином. Да и в Сашкином тоже. А нам это не нужно, ибо… Слушай, завтра Саше придется пообщаться с прессой – такое событие замолчать не получится. Официальная версия: Киселев слишком рано вернулся к концертной деятельности после болезни. Так как ранее мы уже отменяли концерт по этой причине, то срастается. Закажи на завтра, на час дня конференц-зал.

Ника: Да, сейчас сделаю. Как он?

Виталик: Спит, чума болотная… Я скоро буду.

Ника: Мне приехать на замену?

Виталик: Не стоит. Он под наблюдением врача. Пусть отдохнет.

Ника отключает мобильный и выходит из номера, хлопнув дверью.

***

Девушка направляется в холл, где ее ждут ребята. Она сразу поднимает руку вверх, останавливая готовую обрушиться на нее лавину вопросов.

Ника (спокойно): С ним все в порядке. Официальная версия: он еще не выздоровел после ОРВИ. Завтра пресс-конференция на эту тему.

Данила (с досадой): Да мы уже в курсе. Виталику позвонили. Жалко, Антона не застали… Я б с ним поговорил по душам.

Ника (сухо): Вам нужны разборки?

Дима (после паузы): Не очень.

Сергей (прищуривая глаза): Ты как-то подозрительно спокойна. Не верю, что у тебя нет желания отмудохать этого мудака.

Ника сжимает и разжимает кулаки, но молчит. Данила, заметив это, ухмыляется. Девушка ловит его взгляд и пожимает плечами.

Ника: Мне надо конференц-зал заказать. Дань, не составишь компанию?

Данила согласно кивает и следует за Никой.

***

Часом спустя Даня и Ника сидят в ресторане за столом друг напротив друга, перед ними стоят чашки с кофе.

Ника (требовательно): Давай начистоту: с Сашей уже случалось подобное?

Данила (тяжело вздохнув): Ви, то, что я тебе сейчас скажу, должно остаться между нами. Особенно Алу не надо знать, что я посвятил тебя в некоторые подробности его жизни.

Ника: Это понятно.

Данила: Когда мы только приехали в Москву, Шурик словно с цепи сорвался: тусовки, вечеринки, девки, странные друзья… Трэш и угар, одним словом. Его как будто подменили: был этаким мальчиком-ромашкой, стал придурком без царя в голове. Мы-то понимали, что он переживает расставание с тобой.

Ника поджимает губы.

Данила: А потом с Шуриком случилось что-то странное: одним махом все это закончилось. Лежал целыми днями на диване в своей комнате, почти не ел, дерганным стал, нервным. Мы с Серегой вызвали его на прямой разговор: ну что нам ловить в Москве, если он отменяет один концерт за другим? Мы на старте карьеры, нами наконец-то заинтересовались, а он на попятную. В общем, допытались, что его мучают приступы паники, и он банально гитару в руки не может взять – руки дрожат. Потащили его силой к невропатологу. Тот сказал, что это вегетативный криз, проще говоря, панические атаки. Развиваются на фоне сильного стресса или сильных переживаний. Прописал ему курс лекарств, направил к психологу, объяснил, что их можно контролировать – просто надо научиться с этим справляться. Мы полгода с ним возились, как с ребенком малым, честное слово.

Ника (тихо): Уверен, это из-за меня?

Данила (доверительно): Ви, я знаю это. Мы сначала думали, что он из-за Тёмы так убивается. Но, как оказалось, смерть друга он смог принять достойно, как мужчина, а разрыв с тобой – нет. Я не знаю, что между вами произошло – он так и не рассказал. Просто бросил, что больше не нужен тебе. Мы еще когда уезжали, очень этому удивились. Вы же с ним как сиамские близнецы были… В принципе, где-то я его понимаю: если у меня Машку отнять, я тоже расклеился бы.

Ника кладет голову на сложенные замком ладони. Перед ее глазами вдруг всплывает картинка, где они с Алексом сидят рядом на скамейке во дворе в компании друзей, но между собой почти не разговаривают – им это не нужно. Достаточно одного взгляда, междометия, улыбки, и они уже понимают, что хотел сказать другой. Одни и те же жесты, синхронные движения.

Ника (вздыхая): Сиамские близнецы… Как я могла забыть это?

Данила: Ви, слушай, сердцу не прикажешь – я всё понимаю. Ты увлечена Митей, и это понятно – такой он человек. Но я тебя очень прошу – пожалей Ала. Не демонстрируй это хотя бы так открыто.

Ника (вспыхнув): Даня! Да плевать я хотела на Митю!

Данила (растерянно): Тогда извини, я вообще ничего не понимаю.

Ника (помолчав): Митя классный, и… Мне правда он нравится, но сейчас, когда мы уже пообщались некоторое время, я понимаю, что мы могли бы с ним стать хорошими друзьями, но не более того. А Саша… Он все еще где-то у меня под кожей. И… И мне страшно. Вот скажи мне, как твоя жена относится к тому, что ты все время в разъездах, что тебя никогда нет рядом, что вокруг постоянно крутятся красивые девчонки?

Данила: Эээ… Не знаю. Никогда не задумывался над этим. Она дочь моряка… Наверное, нормально. Иначе не вышла бы за меня замуж.

Ника (потерянно, с тоской): А я все время думаю об этом… И понимаю, что не смогу так. Очередной разрыв – только вопрос времени.

Данила (протягивает руку и дотрагивается до ее ладони): Ви, ты слишком много думаешь. Живи настоящим.

***

Алекс выходит из дверей больницы. Он еще бледноват, но уже спокоен и собран – даже слабо улыбается при виде Виталика и Ники. Девушка подходит к нему и молча обнимает.

Алекс (прячет лицо у основания ее шеи, шепчет): Спасибо.

Ника ничего не отвечает – только сильнее стискивает его в объятиях. И лишь затем неохотно отстраняется, безотрывно глядя на Алекса.

Алекс (пожимая руку Виталику): Спасибо за то, что ты с нами. За все семь лет, что ты со мной.

Виталик (видно, что растроган, но вслух произносит только): Сука ты, Киселев… Ладно, поехали, нас ждут шакалы.

***

Конференц-зал отеля.

Алекс, свежий, улыбчивый, сидит по центру за столом, рядом с ним – остальные музыканты, чуть позади устроился Виталик, внимательно следящий за ходом разговора. Ника стоит в другом конце зала, прислонившись к стене так, что ее никому не видно.

Перед группой с микрофонами наготове расположились представители прессы.

Журналист: Вчерашний концерт был прерван весьма неожиданным образом. Что произошло?

Алекс: Как вы знаете, недавно я перенес тяжелую форму ОРВИ, осложненную ларингитом. Нам даже пришлось отменить один концерт, но я очень хотел выступить на фестивале «Питерское лето», поэтому лечился по ускоренной программе, чтобы не разочаровать наших поклонников. К сожалению, мой организм не выдержал нагрузки и на вчерашнем концерте решил сыграть со мной дурную шутку.

Журналист: Но есть свидетели, которые утверждают, что это был не просто обморок, а нечто более серьезное. Что вы скажете на это?

Алекс (спокойно, никак не меняясь в лице): Есть свидетели, которые утверждают, что видели НЛО. Что вы скажете на это?

По залу проходит смешок.

Журналист (настойчиво): Но ведь в прессе уже мелькали сообщения о том, что у вас были проблемы с алкоголем, запрещенными препаратами и вы даже попадали в больницу…

Алекс (пожимая плечами): Если верить прессе, то я уже женат. Причем трижды. Причем на семи разных девушках. Паспорт показать?

Журналист (улыбаясь): Нет, не надо. То есть, вы утверждаете, что все эти разговоры – не более чем домыслы?

Алекс: Мне лестно, что ваша братия пытается записать меня в так называемый «Клуб двадцати семи», навязывая мне ореол этакого непонятого гения, убивающего себя алкоголем и наркотиками. Но все прозаично: я просто еще не справился с простудой.

Журналист (сдаваясь): Хорошо. Пусть так. Недавно вы выступили на фестивале «Питерское лето», и, наверное, все вокруг согласятся, что это было одно из ваших лучших и эмоционально насыщенных выступлений. И не в последнюю очередь благодаря девушке по имени Вероника Белая. Кто она такая?

Алекс: Кто такая Вероника Белая? (Он оборачивается к друзьям, лукаво вскидывая бровь). Кто такая Вероника Белая?

Музыканты смеются.

Алекс (пожимая плечами): Пускай для вас она останется девушкой-загадкой.

Журналист: Но в эстонской прессе писали, что она ваш телохранитель и более того, вы вместе живете.

Алекс (смеясь): Опять вы на прессу ссылаетесь… То есть, вы мне хотите приписать некую тайную любовь?

Журналист: Ну, не знаю. Разве это не так?

Алекс: Вероника Белая – наш хороший друг, по стечению обстоятельств она действительно сейчас выполняет в нашей команде функции моего телохранителя, так как является мастером спорта по самбо. Именно поэтому мы живем вместе, но в разных комнатах. А если хотите узнать более интимные подробности – обращайтесь к моему другу, музыканту Мите Иванову. Она его девушка, и скоро они уезжают в Тибет. Я удовлетворил ваше любопытство?

Журналист разочарованно кивает.

Ника, услышав последнюю фразу Алекса, тихонько покидает зал и направляется в номер. На ее лице застыло странное выражение: такое ощущение, что она готова разрыдаться.

***

Алекс возвращается в номер с пресс-конференции. Он долго стоит у двери, рассматривая сидящую на диване Нику. Затем садится рядом с ней. Они молчат, каждый думая о своем, и смотрят в разные стороны.

Ника, не глядя, находит ладонь Алекса и сжимает ее – он отвечает взаимным рукопожатием.

Алекс (искренне): Извини меня. Я напугал вас всех. Поступил крайне безответственно.

Ника (мотает головой): Ничего не объясняй.

Алекс: Но я сделаю это, иначе ты будешь думать, что я действительно… слабак и… Просто понимаешь…

Он встает, делает несколько шагов по комнате, запускает руки в волосы, замирает.

Алекс: По приезде в Москву меня мучали сильнейшие приступы панической атаки. Тогда я научился их контролировать.

Ника внимательно его слушает, не подавая вида, что уже в курсе истории.

Алекс: После нашего с тобой разговора меня снова накрыло. Мои таблетки закончились, и я не знал, что делать. Окончательно запаниковал.

Ника (повышая голос): Саша, ты мог поговорить со мной.

Алекс (горько усмехаясь): Ну уж нет! Я не хотел давить на жалость.

Ника (подрываясь с дивана): Какая жалость, идиот ты тупой!

Ника заламывает руки – ее лицо искажается от сильных эмоций. Она подходит к Алексу, хватает его за вырез рубашки и легонько встряхивает.

Ника (почти истерично): Ты понимаешь, что я могла потерять тебя? По-настоящему! Я! Могла! Потерять! Тебя!

Ника вдруг осознает сама, что только что озвучила вслух. Она замирает на мгновение, вглядываясь в красивое лицо Алекса, и с лихорадочной поспешностью целует его. Ее губы горячими прикосновениями обжигают кожу его лица, лба, шеи. Алекс обхватывает ее лицо ладонями, останавливая горячечный поток. И прикасается к ее губам сам. Нежно, глубоко, страстно.

И вот они уже вдвоем тонут в океане неосознанных желаний, годами копившихся в их сердцах. Его руки скользят по ее спине, она же, путаясь в пальцах, пытается расстегнуть его рубашку. Алекс стягивает с Ники футболку, жадно вдыхая аромат ее тела.

Они движутся вперед, по направлению к дивану. Задевают журнальный столик, приземляются на него. Алекс оказывается сверху. Он на секунду отстраняется от Ники, скользя жадным взглядом по изгибам ее тела. Ника слегка приподнимается, вновь находит его губы. Они переворачиваются в несдержанном порыве, и уже оказываются на полу. Ника наконец справляется с пуговицами, высвобождая Алекса из рубашки.

Алекс (порывисто прижимаясь к Нике всем телом, чувствуя тепло ее кожи): Я сейчас с ума сойду.

Ника (бормочет бессознательно): Я люблю тебя… Люблю.

Алекс издает тихий стон удивления и накрывает ее губы, втягивая в очередной голодный поцелуй. И в этот момент звонит мобильный.

Ника (с трудом отрываясь от губ Алекса, тяжело дыша): Это твой.

Алекс: Черт с ним.

Но Ника уже протянула руку за телефоном – она бросает быстрый взгляд на экран и вдруг меняется в лице.

Ника (холодно, кидая мобильный Алексу): Я думаю, тебе стоит ответить.

Она быстро встает и натягивает футболку. Алекс непонимающе смотрит сначала на нее, потом на экран телефона, где высвечивается фотография красивой шатенки со сложенными в воздушном поцелуе губами и надписью: «Л. Любимая».

Алекс (чертыхаясь): Твою мать… Ви! Подожди!

Он подскакивает и бросается за девушкой, но та уже пулей вылетела за дверь. Алекс с силой ударяет в стену кулаком и с раздражением проводит по разблокировке экрана.

Алекс (язвительно): Привет, Лола! Опять деньги нужны?.. Что? Какого… Как уже здесь? Что ты вообще здесь делаешь?!

***

Ника выбегает на крыльцо гостиницы, останавливается и, не обращая на посторонних людей, сгибается пополам, обняв себя двумя руками.

Ника (зло): Какая же я дура, боже, какая дура!

Она выпрямляется. Напротив нее останавливается такси, из которого выходит шикарная шатенка в умопомрачительном сарафане из летящего шифона. Она поправляет сложную укладку, снимает солнечные очки и, смерив Нику равнодушным взглядом, исчезает в холле.

Ника (скептически хмыкая ей вслед): А вот и любимая…

Финальные титры

Алекс, лежа на кровати, закинув ногу на ногу, под акустическую гитару тихо поет кавер на песню Radiohead «Creep».

Серия 10. Дорогая Лола

Интро

Короткое новостное видеоинтервью со светской тусовки

Алекс в концертном костюме, держит микрофон в одной руке, в зубах зажата сигарета, постоянно отвлекается, чтобы пожать руку проходящим мимо знакомым.

Журналист: Скажите, в каких отношениях вы находитесь с известной телеведущей Лолой Лукиной?

Алекс: В самых тесных. Мы помолвлены.

Журналист: Но вас последнее время практически не видят вместе. Даже сегодня вы порознь.

Алекс: Наши рабочие графики редко совпадают. Это нормально.

Журналист: То есть, нам все-таки ждать в ближайшем времени свадьбу?

Алекс: Если вам больше нечем заняться – ждите.

Место: Питер

Номер Киселева и Белой.

Алекс стоит у окна в комнате Ники и с крайне раздраженным видом курит в приоткрытую форточку. Дверь номера распахивается, и в него гордой походкой знающей себе цену женщины заходит шатенка, числящаяся в его телефоне, как «Л. Любимая». Она театрально раскидывает руки с сумками в стороны и восклицает: «Привет, дорогой!»

Алекс (продолжая сердито смотреть в окно): Что тебе опять от меня нужно, Лола?

Лола (саркастично): Я рассчитывала на более теплый прием!

Алекс (язвительно): Удивительно, что ты вообще на что-то рассчитывала, приехав сюда.

Лола (с наигранной обидой): Ал, я вообще-то волновалась.

Алекс (наконец оборачиваясь): Лола, к чему этот спектакль?

Девушка отбрасывает в угол комнаты сумки, стирает с лица голливудскую улыбку и деловито осматривается.

Лола (не без толики презрения): Что-то у тебя номера с каждым разом все проще и проще. Виталик включил режим жесткой экономии?

Алекс: Тебе какое дело?

Лола (подходит к нему вплотную, отбирает сигарету и тыкает наманикюренным пальцем в грудь): Слушай сюда, мальчик, я потратила свое время и приехала к тебе, как только узнала, что у тебя проблемы. Ты можешь проявить хоть какое-то уважение ко мне и не строить из себя обиженного жизнью козла?

Алекс (ничего не отвечает на ее реплику, лишь кивает головой на свою комнату): Я там живу, можешь располагаться.

Лола (примирительно): Так бы сразу. Ладно, к черту лирику, к делу. Это Виталик попросил меня приехать. Мы же официально все еще с тобой помолвлены. Он просил, чтобы я снялась с тобой на паре-тройке фотографий для глянца. Типа мы такая офигенно счастливая пара, у нас все в порядке, ты бодр, здоров и доволен жизнью рядом со мной. И еще я должна дать пару комментариев вдогонку вашей сегодняшней пресс-конференции о том, что у тебя никогда не имелось проблем с алкоголем и запрещенными препаратами, но всегда было слабое здоровье, ты сильно устаешь и прочее-прочее-прочее. Что, в общем-то, не так далеко от правды.

Алекс (насмешливо): Тебе так нужны деньги?

Лола (фыркнув): Не хами, Киселев. Денег на сегодняшний момент у меня предостаточно. Я делаю это просто так, из хорошего отношения к тебе. В память о нашем прошлом.

Алекс (ерничая): Это очень благородно с твоей стороны.

Лола (спокойно): Знаешь, а ты мог быть более вежливым после того, как ты поступил со мной.

Алекс (снова раздражаясь): Слушай, чем ты недовольна? Я оставил тебе квартиру в Москве, оплатил все твои долги в бутиках. Что не так?

Лола (потеряв самообладание): Ты не любил меня!

Алекс отворачивается. И долго молчит.

Алекс (после паузы, уже сухо): Где должны быть съемки?

Лола (мгновенно успокоившись): На улице, типа мы гуляем, в бутике в процессе шопинга, на выходе из ресторана, типа после романтического ужина.

Алекс: Когда?

Лола: Прямо сейчас. У меня не так много времени.

Алекс: Хорошо. Сейчас приведу себя в порядок.

Лола: Да уж, сделай одолжение. А то выглядишь, как разнорабочий с мясокомбината.

В номер возвращается Ника. Она замирает в нерешительности на пороге. Лола профессионально сканирует ее изучающим взглядом.

Лола (разочарованно): И вот из-за этого весь сыр-бор? Алекс, а планка-то значительно упала.

Алекс (сквозь зубы): Закрой рот, Лола.

И скрывается за дверью своей комнаты, оставив двух девушек тет-а-тет.

***

Лола и Ника сидят друг напротив друга, замкнув презрительными взглядами цепь взаимной неприязни. Лола бесцеремонно рассматривает соперницу, скривив губы в полупрезрительной усмешке. По сдержанному выражению лица Ники трудно что-либо понять, но в ее глазах застыла очевидная угроза.

Наконец Лола решает разрушить затянувшееся молчание.

Лола (на пафосе, протягивая руку): Я Лола Лукина, успешная модель, известная телеведущая и светская львица.

Ника (равнодушно): Ника Белая, неудачница. (И отвечает на пожатие девушки, сжимая кончики ее пальцев.)

Лола (несколько надменно): Хорошо, что ты признаешь это.

Ника (хмыкнув): Плохо, что ты этого не признаешь.

Лола: О, типа остроумная?

Ника (отпуская ее пальцы): Типа не нарывайся.

Лола (насмешливо скривив губы): Угрожаешь?

Ника (пожимая плечами): Предупреждаю. У меня хорошо поставлен удар. Особенно левой.

Лола (с веселым смешком): Забавно. Пока меня пытались только за волосы оттаскать. Не более.

Ника: Так это у тебя парик?

Лола (хохочет): Подколола. Молодец.

Из своей комнаты выходит Алекс: он причесан, просторную рубашку и джинсы сменил на обтягивающее поло и строгие брюки, на ногах – мокасины.

Алекс (быстро оценив обстановку): Что у вас тут?

Ника (с медовой улыбочкой): Ведем светскую беседу, а что?

Алекс сначала смотрит на нее, потом переводит взгляд на все еще улыбающуюся Лолу. Та энергично встает, взбивает руками локоны.

Лола (азартно): Ну что, за дело, любовничек?

***

Парк, сверкающий на солнце молодой весенней зеленью.

Алекс с Лолой делают уже пятую проходку подряд по укромной аллее. Они улыбаются, обмениваются фразами, которые никто не слышит, обнимаются. Рядом с ними работает фотограф, действиями которого активно руководит Виталик. Он просматривает кадры, недовольно качает головой, меняет ракурсы, командует парой, что им делать и как себя вести. Но у Лолы с Алексом это выходит всё хуже и хуже. Раздражение музыканта уже готово вот-вот прорваться бурным фонтаном словесного водопада – он нервничает, дергается. Лола терпеливо пытается подстроиться под него.

Данила с Сергеем в этот момент гоняют мяч с какими-то пацанами дошкольного возраста, Ника с Димой сидят на уютной лавочке неподалеку, наблюдая за ходом съемки.

Ника (ревниво): Мне всегда казалось, что влюбленные должны выглядеть несколько более романтично.

Дима (с легким удивлением): Ви, какие влюбленные? Это сплошной фейк.

Ника (недоверчиво): Что?

Дима (поясняя очевидное, как неразумному ребенку): Обман, всё это – сплошной обман. Неужели ты не в курсе? Алекс с Лолой два года как расстались, но Виталик по каким-то своим тайным соображениям считает, что им до сих пор нужно числиться помолвленными.

Ника: Их отношения зашли так далеко?

Дима (фыркнув): Идея с помолвкой возникла, когда они уже разбежались.

Ника (с недоумением): Зачем нужен этот цирк?

Дима (пожимая плечами): Лоле – для статуса и селф-пиара, Алексу это вообще не нужно, но Виталик считает, что так у него есть постоянный повод кинуть кость прессе, чтобы в нужное время переключить их внимание. Как сейчас, например. Не секрет, что основная масса фанатов Алекса – это девицы пубертатного возраста, которые пачками готовы скупать журналы и часами висеть в социальных сетях, лишь бы узнать о нем еще хоть что-то новое. Поэтому достаточно забросить пару-тройку фотографий влюбленного Алекса и его невесты – как про инцидент в клубе сразу все забудут.

Ника (с любопытством взглянув на Диму): Тебе, похоже, тоже все это не очень-то по душе.

Дима (фыркнув): Мое мнение вряд ли кому-то интересно.

Ника (после небольшой паузы, задумчиво): Странный ты тип, Дима… Сколько с тобой общаюсь – вообще ничего о тебе не узнала.

Дима: Что именно тебя интересует?

Ника: Ну, не знаю… Откуда ты родом, есть ли у тебя девушка?

Дима: Я коренной москвич в хрен-знает-каком поколении. Девушки у меня нет, не складывается как-то. Наверное, слишком много требований…. С такой, как Лола, я точно ни за что не сошелся бы.

Ника (с надеждой): Она тебе не нравится?

Дима (качая головой): Нравится, даже очень. Шикарная баба. Но это не мой уровень, очевидно же.

Ника (поскучнев): Понятно.

Дима (оживляясь): Вообще, она и не уровень Алекса. Что Лола тогда в нем нашла – непонятно. Это Ал благодаря ей стал звездным парнем – стильным, остроумным, этаким героем поколения. А поначалу… Одет, как подросток из подворотни, волосы вечно торчат в разные стороны, прыщавый, маленький, худой. Я когда к ним на прослушивание пришел и впервые увидел его – едва дар речи не потерял. Они в одно мгновение стали звездами, буквально, взорвали все чартры. Их клип «Я не такой, как ты считаешь» крутили по всем каналам нон-стопом. Я ожидал увидеть кого угодно, но только не эту шайку-лейку. Он все выглядели, как школьники. Но Алекс… Это был полный… У него когда поначалу брали интервью, он мог часами думать над ответом, уйти глубоко в себя и там остаться. Журналист сидит, терпеливо на него смотрит, а тот уже в космосе. Потом включится и начинает нести полную чушь, не связанную с вопросом. Или как начнет сыпать цитатами из каких-то древнегреческих трудов… Неадекват конкретный. Помню, Виталику, который тогда только-только начал работать с ними, стоило огромных трудов донести до журналистов, что вообще писать надо.

Ника (улыбнувшись): Узнаю Сашу.

Дима (продолжив с воодушевлением): Я, честно говоря, так до сих пор и не понял, почему Ал взял меня в группу. На прослушивании были гитаристы куда сильнее и профессиональнее, но, по мнению Ала, они не подходили. А мне и музыка-то «Амстердама» не очень нравилась – мне казалось, что ей не хватает глубины. Но очень нравились тексты Ала – наверное, поэтому и пришел. Хотел просто посмотреть на него. Алекс даже не дослушал меня. Прервал посередине и такой: «Окей, ты нам подходишь». А неделю спустя он познакомился с Лолой, точнее, она с ним. На закрытой вечеринке в клубе. У них были странные отношения: Лола наизнанку выворачивалась, чтобы угодить ему, возилась с ним. Он именно тогда из Саши и превратился в Алекса. Заставила всю группу сменить имидж, таскала нас по нужным мероприятиям – ввела в тусовку, так сказать. Алекс жутко бесился из-за всего этого, но терпел. Он вообще как будто не любил ее, а терпел. Никогда не видел, чтобы Ал ее целовал. А Лола… За ней такие мужчины ухаживали! Виталик вообще от нее без ума. Всё жалел, что Алекс никак не может понять, как ему повезло. Да мы все так думали, если честно. Три года длился их роман. И Лола не выдержала все-таки. Хотя, конечно, Ал оставил ей квартиру в Москве. Просто переписал на нее, без выяснения отношений – они ее вместе покупали.

Ника (задумчиво): Покупка квартиры – серьезный шаг, вообще-то.

Дима (отмахнувшись): Не для Ала. Его материальное словно не касается.

Ника (осторожно): А ты не очень-то любишь Сашку…

Дима: Нет, ошибаешься. Если я кого и люблю, ценю и уважаю, так это Ала. Поначалу я, правда, его не понимал. Моментами он меня просто раздражал своей несобранностью. И это его вечное выпадание из реальности… Ты с ним разговариваешь, пытаясь донести мысль, а он тебя не слышит. Вообще. Но однажды мы приехали в Калининград – у нас там пара концертов должна была пройти. Все ребята по домам разъехались, мне же светило тусить вместе с Виталиком в гостинице. А приехали на две недели. Так Ал такой: «Не фига, ты поселишься у меня, и точка». Помню, как меня поразила его библиотека.

Ника (согласно кивая): Да, библиотека у Сашки дома шикарная.

Дима (с мягкой улыбкой): В стенах родного дома Ал оказался таким простым, сердечным, что ли. Тогда я понял, что вся эта шумиха вокруг него, весь этот образ, созданный журналистами и фанатами, – это не он. И ему тяжело дается звездный статус.

Ника: Я понимаю, о чем ты говоришь.

Дима: За те две недели мы по-настоящему сдружились. Смотрели фильмы Джима Джармуша, пили вино, ездили на море… Его везде узнавали, на всё – карт-бланш, но он не обращал на это ровным счетом никакого внимания. Просто отдыхал в родном городе. Кстати, странно, что мы тогда ни разу не пересеклись с тобой.

Ника (грустно): Нет, не пересеклись бы. У меня были причины избегать Сашу.

Дима: Это я уже понял. Вообще, сейчас для меня Ал – это возможность правильно считывать других людей. По тому, как они к нему относятся, как на него реагируют – очень многое можно сказать о самом человеке.

Ника (удивленно): Как это?

Дима: Не знаю, как объяснить. Просто Алекс такой человек: он как истина, которая не требует доказательств. Люди могут его любить или ненавидеть, и по ним можно сказать, что они любят сами и чего боятся.

Ника: Интересно. И что ты тогда скажешь обо мне?

Дима (помолчав): Ты ненастоящая. Все, что ты говоришь, делаешь, как себя ведешь – маска, защита. Я не могу понять, кто ты. И я тебя не обвиняю в этом, поверь, я сам такой же. Но в одном в отношении тебя я уверен точно: вы с Алексом зависимы друг от друга, причем очень сильно. И знаешь, что я еще скажу: рядом с тобой Ал проявляет чувства, настоящие. Это я вижу впервые.