Текст книги "Серебро змея"

Автор книги: Энтони Пирс

Соавторы: Роберт Маргроф
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Келвин решил не обращать на него внимания. Перчатки теперь беспокоили его, став горячими. Поскольку ему нечего было больше опасаться своего тестя, он снял перчатки и бросил своих спасителей рядом с поясом для левитации.

Он снова приступил к изучению пергамента. Инструкции, содержавшиеся в нем, были чрезвычайно просты: «Настрой циферблаты, затем заходи внутрь траспортирующего устройства. Живая сущность внутри транспортирующего устройства приведет его в действие».

– Гмм, может быть, так и есть, – сказал Келвин, глядя на кабину. Как много прошло времени с тех пор, как передвинулись стрелки на циферблате снаружи кабины? Он сделал шаг от стола, решив осмотреть их.

Неожиданное движение Сент-Хеленса испугало его. Он начал поворачиваться, но в этот момент Сент-Хеленс стал действовать. Его здоровенный, похожий на окорок кулак ударил Келвина по лицу. Перед его глазами взорвались звезды. Он сделал неверное движение, зашатался и рухнул вперед. Падая, частью сознания он понял, что оказался внутри ждущего наготове транспортирующего устройства.

Внутри него…

В кабине полыхнула багрово-алая вспышка. Она была глубокая и яркая, и все же оставалась почти черной. Сент-Хеленс заморгал, когда свет исчез, а вместе с ним исчез и Келвин.

– Боги! – сказал Сент-Хеленс, гораздо более благоговейно, чем делал это когда-либо в жизни. – Боги!

Он дрожал с головы до ног. – Мне не следовало делать этого! Не следовало бы! Но, проклятье, пареньку было необходимо преподать урок. Лучше он, чем я. Надо убираться отсюда.

Он посмотрел на пергамент, написанный этими нацарапанными, как курица лапой каракулями, которые он так и не удосужился выучить. Затем наклонился за поясом левитации и за перчатками.

– По крайней мере, я могу взять лазер. По крайней мере, хоть его! – сказал он.

Его рука тряслась, когда он забирал знакомое оружие, проверял его настройку и сохранность. Сойдет. Сойдет для старой Мельбы и, если необходимо, для этого королевского отродья и всей его армии.

Теперь он чувствовал себя немного лучше. Оружие снова привело его в чувство.

Он бы хотел взять с собой и пояс левитации. Он был уверен, что смог бы сообразить, как им пользоваться. Взять его с собой в Аратекс, пролевитировать над Камнем Фокусника и подпалить перышки старой карге. Это быстро покончит со многими проблемами!

Перчатки лежали на поясе словно отрубленные кисти рук. Если ему нужно взять пояс, то с тем же успехом он может забрать и их.

Наклонившись вниз, не позволяя себе об этом думать, он подобрал перчатки и быстро натянул их на себя. Он стоял несколько минут, пытаясь почувствовать что-то, хоть что-нибудь, но его руки были все теми же и ощущения были самыми обыкновенными. Интересно, однако, было то, что перчатки растянулись по его рукам, так, чтобы наилучшим образом подойти ему, а его руки были в два раза больше, чем руки Хэклберри.

– Проклятье, – сказал он. – Проклятье! – Он сгибал и разгибал пальцы, чувствуя себя с каждой секундой сильнее. Они будут работать на него, эти чудесные перчатки; он знал, что они будут работать на него! Теперь он одержит победу; он просто обязан это сделать. С помощью пояса левитации, лазера и перчаток он должен стать почти неуязвимым. Поместив лазер под рубашку и засунув туда же и пояс левитации, он решил, что экипирован так хорошо, как только можно вообразить. Если только старая ведьма не припрятала где-нибудь ракету с атомной боеголовкой, с ней будет все кончено.

Пребывая в хорошем расположении духа по причине своих неожиданно улучшившихся перспектив, Сент-Хеленс вышел из камеры, закрыл дверь и забрался обратно в лодку.

Глава 9. Лонни

Утреннее солнце уже частично взошло, его согревающие лучи освещали скудно разбросанные на большом расстоянии друг от друга скалы и растительность Пустошей. Стоя лицом к этим лучам, чувствуя их тепло, Лонни Барк попыталась отвлечься от своих мыслей, целиком отдавшись физическим ощущениям солнечного света, очень легкому ветерку и песку, который она задумчиво просеивала между пальцами. Но ничего из этого не действовало. Она все еще думала о нем; о Кайане Найте и о том, что он делал для них. Она знала, что он проглотил еще одну ягоду, и она знала, почему он это сделал.

Скорпионокраб размером с две ладони высунулся из-за кучи лошадиного помета, шевельнул своими клешнями, выкатил глаза на стебельках и снова втянул их обратно, а потом исчез позади палатки Жака. Они были в палатке слишком долгое время, и это ее беспокоило. Она не могла думать о том, как он лежит там, его великолепное физически совершенное тело неподвижное и безжизненное, в то время как его душа покинула его и отправилась к лопоухим. Оно было так похоже на смерть, это астральное путешествие.

Жак хотел ее. Она ни капли не сомневалась в этом! Ну почему она не может желать его также, как незнакомца? Она знала, что Жак хороший человек, искусный вор и в то же время настоящий патриот, который хочет свергнуть их короля. Такой человек и должен стать идеалом для девушки из Фэрвью. Он пришел в долину змей, пришел туда, чтобы спасти ее, он и сделал это с помощью Кайана. Она видела, как он смотрит на нее, оценивая так же, как и сборщик налогов, когда вывозил ее из города на любимой лошади ее отца. Может быть, тогда его интересовала эта лошадь, но она-то знала, что нет. Так и Жак отправился в одиночку, чтобы попытаться спасти ее, украсть ее так же, как он крал обычно шкуры. Затем пришел Кайан. Жак спас Кайана, а Кайан вел себя как безумный или герой, и это спасло их всех. Затем они приехали сюда, и все стало происходить слишком быстро. Она надеялась, что ей удастся хоть раз побыть с Кайаном наедине, всего один раз до его ухода.

Но Кайан едва замечал ее. Когда он ринулся спасать ее, Лонни вполне естественно решила, что он каким-то образом одержим любовью к ней, иначе почему же он бросился очертя голову на такой страшный, огромный риск? Он был красив и очевидно появился откуда-то издалека, и это так хорошо соответствовало ее представлениям об идеальном мужчине, что ее сердце заныло. Конечно, она пыталась заставить его уйти прочь, выкрикивая «Уходи!», на самом деле не желая этого, и конечно же он все понял правильно и стал еще более решителен, чем раньше, в своем стремлении спасти ее. Почему-то она сразу решила, что он смелый, добрый и благородный, когда это необходимо, и когда он повел себя с такой отчаянно безумной смелостью, просто вот взял и взбежал вверх по шее змея и воткнул в глаз копье – что ж, у нее больше не осталось никаких сомнений.

Затем Жак и Кайан начали спорить, каждый из них не спешил освобождать ее в присутствии другого. Все мужчины такие; они считают, что открыто заботиться о женщинах – это слабость, и поэтому они притворились, что им все равно. Наконец Кайан подошел к ней, чтобы разрубить цепи, и она рассыпалась перед ним в благодарностях, сообщив ему, что она девственница, надеясь вызвать у него интерес к ней. Он растирал ей запястья, в то время как она вся замирала от его прикосновений. Она собиралась уже найти предлог, чтобы обнять его, может быть упасть так, чтобы ему пришлось поймать ее на лету, а потом бы их губы встретились, – но Жак подошел к ним слишком быстро. Жак вел себя безразлично, и также повел себя Кайан, как будто никто из них не имел никакого отношения к спасению ее жизни (опять-таки чисто по-мужски), но они все же спасли ее, и именно это-то было главным. Ей и впрямь не о чем было сожалеть, учитывая, что ее чуть не проглотил змей, и все же она хотела бы изменить ход событий так, чтобы поближе подобраться к Кайану и подавить его мужскую сдержанность, сообщив ему о своем предпочтении.

Она вспомнила о том времени, когда ей было всего три года. Ее родители работали в поле, не в силах избежать этой повинности, а ее оставляли играть во дворе. Между ними была небольшая поросль деревьев, которая мешала ей и ее родителям постоянно видеть друг друга. И вот во время бега она споткнулась, так как это уже много раз с ней случалось. Она упала и сильно расшиблась, и кто-то помог ей, плачущей, подняться на ноги. Она увидела, что ее помощник парит в воздухе над ней, и что у него очень большая голова и зеленоватая кожа. Пальцы его руки, там, где он держал ее, были соединены между собой перепонками.

– Я Мувар, – сказало существо, – а у тебя есть своя судьба. – Затем он полетел, держа ее, целую и невредимую, в своих руках над полями и фермами. С высоты она увидела, как ее родители трудятся, а на краю леса шевелятся какие-то дикие существа. Он взял ее с собой в полет над Долиной Змей, и она посмотрела вниз и увидела, как лопоухий приближается к огромному змею. – Однажды случится так, что ты окажешься здесь, но это будет еще не конец. Ты встретишь здесь одного человека, и ты полюбишь его, а потом он оставит тебя и возвратится в свой далекий мир. Помни это, когда станешь взрослой, потому что и это тоже необязательно будет конец, если ты сделаешь то, что сможешь.

Затем это существо, так резко отличающееся от всех, кто был ей известен, возвратило ее обратно во двор и опустило на землю. Потом оно поднялось в воздух и исчезло в облаках. Был жаркий день, и когда она рассказала родителям эту историю, они решили, что с ней случился солнечный удар. В течение многих лет она пыталась выкинуть это воспоминание из головы, как просто выдумку или мечту, и не верила в предсказание. Люди время от времени говорили о других мирах и о Муваре, но она всегда притворялась, что не верит этому. Если Мувар не существовал, то мужчина, которого она должна была полюбить, не должен был вернуться в другой мир. (Она отказывалась признавать возможность того, что он может вообще никогда не появится). Слишком долгое время она жила с этой мечтой и пыталась выкинуть ее из головы.

Но ведь это и в самом деле мог быть только сон. Она могла слишком перегреться на солнце или получить шок от падения, и у нее возникло видение, сотканное из обрывков услышанных ею историй. Какая маленькая девочка мечтает о предмете далекой самозабвенной любви? Так что, вероятно, ее родители были правы, и удивительное упорство этого воспоминания было, наверно, обусловлено только тем, что втайне она всегда желала именно такого чувства.

Но когда ее приковали цепями в качестве жертвы для змея, воспоминание вспыхнуло в ней. Теперь она была просто обязана поверить в это, потому что в нем заключалась ее единственная надежда на спасение! Ее привезли сюда, но это не должен был быть конец. Это было реальностью, и Кайан пришел, и только он мог оказаться тем самым человеком! Она вспомнила теперь, что в том видении не говорилось о том, что она потеряет его, а только, что он уйдет от нее, но это не обязательно будет конец. Теперь у нее было лучшее понимание того, что ей следует сделать, так как она знала, что ее привлекательность нравится мужчинам. Так что если она сможет пленить сердце Кайана до того, как он покинет ее, может быть, будет надежда, что он передумает и решит остаться. Конечно, ей необходимо попытаться, потому что ее любовь была настоящей, хотя и возникла на такой глупой основе.

Жак высунул голову из-под полога палатки и позвал карлика. Хито тут же подбежал к нему, его ноги в быстром движении превратились в сплошное мельтешение, когда он бежал от лошади, за которой в данный момент приглядывал, к палатке хозяина.

– Эй, Хито, принеси сюда лопату! – сказал Жак.

– Господин, он что…

– Должно быть, да. Прошло слишком много времени.

– НЕТ! – Это вырвалось у нее непроизвольно. – Нет, он не может быть мертв!

Жак посмотрел на нее с внезапно постаревшим лицом.

– Я тоже не хочу, чтобы он был мертв, но факты есть факты. Если бы он был жив, он бы уже начал дышать. Прошло слишком много времени. Он принял одну ягоду, как и в прошлый раз, так что мы знаем, сколько на это требуется времени.

– Подожди! Подожди, он придет в себя!

– Ты, кажется, очень уверена в этом?

– Да! – сказала она, надеясь, что ее страстный порыв скроет ее сомнения.

Жак внимательно посмотрел на нее, возможно, начиная понимать секрет ее сердца. Если Кайан умрет, то у нее никого не останется, кроме Жака. Если окажется, что Кайан умер.

– Ты хочешь, чтобы я ждал, пока его труп разложится?

– Да! Да, подожди до этого! – Потому что это случится задолго до того, как ее любовь умрет.

– Придут муравьи. И налетят мухи.

– Я буду смотреть за ним! Я отгоню их прочь.

Жак покачал головой.

– Это не будет приятно. Может быть, Хито…

Она оттолкнула его и бросилась в палатку. Кайан лежал там на шкуре бирвера, и было похоже, что он мертв. Она села рядом с ним, скрестив руки и ноги, стала ждать. Жак понял, что она не отступит, и молча вышел.

Когда прошло некоторое время, а в тело, лежащее перед ней, не возвратилась жизнь она протянула руку и взяла его мешочек. Затем развязала его, и четыре ягоды выкатились на ее ладонь.

Она посмотрела на них, пытаясь оценить их природу и происхождение. Это были ягоды из другого мира, они вызывали у круглоухих людей отделение астрального тела от физического. Видимо, круглоухие редко встречались в мире Кайана. Здесь они были обычными; могло ли это как-то изменить положение дел? Подействуют ли ягоды на местного круглоухого так же, как они подействовали на него?

Она должна была сделать что-то. Что-то, согласующееся с тем ее видением. Она думала, что это было как раз то, что заставит его полюбить ее, и он возвратится к ней, но может быть в этом было больше, чем только это. Может быть, ей придется вернуть его назад. Оттуда, куда отправился его дух, где бы это ни было. Предположим, только предположим…

Быстро, не думая больше о том, что она делает, чтобы не колебаться в нерешительности, Лонни засунула ягоды себе в рот. Вкус был странным, хотя и не был неприятным. Она колебалась только секунду, затем проглотила их.

Всего лишь через несколько ударов сердца она начала чувствовать, что действительно покидает свое тело. Она увидела вверх палатки гораздо ближе, чем он был раньше. Потом оказалась снаружи, и небо над головой было такое же синее, как и ее собственные глаза в зеркале. На нем были легкие перистые облака.

Если это было еще одно видение, то оно было просто чудесным. Но она могла держать пари, что это было не видение! – Кайан, Кайан – я иду к тебе! – неслышно сказала она. – Смерть ли это или просто отделение астрального тела, я делаю то, что сделал и ты. Я отправляюсь туда, где находишься ты, Кайан. Мы будем вместе, может быть навсегда.

Мир проносился мимо нее, и перед ней возникла Долина Змей. Она содрогнулась, хотя и не имея тела, вспомнив о том, что чуть было не случилось в этой долине. Она догадывалась, что Жак появился там, чтобы спасти ее, но не была уверена, приедет ли он вовремя и сможет ли освободить ее до того, как появится змей. Если бы лопоухие наблюдали за ней и увидели, как он делает это, они бы убили его. Но как только появился бы змей, они перестали бы наблюдать за ней, потому что уважали покой змея в особых случаях, таких, как кормление. Так каковы же были на самом деле ее шансы? Она должна была верить в предсказание ее судьбы, потому что ничего этого не могло бы случиться, если бы ее проглотил змей. Она была вынуждена поверить, что каким-нибудь образом ей удастся выжить – и действительно она выжила.

У нее были сомнения, но Жак не появился вовремя. А Кайан появился. В этом и заключался секрет ее чувств.

Потом она миновала эту долину и влетела в другую, соседнюю с ней, пронеслась прямо через каменные стены и оказалась глубоко под землей, в комнате.

Это была обыкновенная комната с кроватью. На кровати сидел человек, но это не был Кайан. Мог ли это быть отец Кайана, тот, кого Кайан искал? Означало ли это, что Кайан, человек, которого она любила, все же мертв?

В комнате было что-то такое, что, как показалось ей, было не совсем уместно здесь. Это была серебряная спираль-колокольчик из змеиной шкуры, такая, о которой спрашивал Кайан. Она почувствовала, как ее притягивает к ней, но не могла понять, почему. Ей показалось, что она парит над этим предметом, любуясь его яркостью и красотой чешуек. Почему она была здесь? Ведь ей нужен только Кайан, а не кто-нибудь еще!

Затем услышала снаружи шаги. Вошли двое лопоухих: мужчина и девушка.

– Вот он, Херциг, – сказала девушка, указывая на колокольчик.

Мужчина-лопоухий уставился на колокольчик, не дотрагиваясь до него. – Ты уверена в этом?

– Да. Он здесь. Он может сам сказать это тебе.

– Смертный, ты здесь внутри? – обратился Херциг к колокольчику.

– Он молчит, – сказала девушка. – Духи делаются угрюмы и молчаливы, угодив в ловушку. Может быть, он думает, что если будет молчать, ты подумаешь, что его там нет.

– Тебе лучше знать, Герта. Я бы хотел тоже знать это. Я не могу разговаривать с духами так, как это можешь ты.

– Это не важно. Я могу разговаривать за нас двоих. Возьмешь его наружу?

– Возможно. Предок нуждается в обитателе.

Дух, заключенный внутри колокольчика? Лонни едва ли нужно было долго догадываться, чей это может быть дух. Но как же это случилось и как можно было освободить Кайана?

Она последовала за Херцигом, мужчиной-лопоухим, когда он выносил из каменного дома безмолвный колокольчик, а Герта следовала за ним. Они пересекли двор и вошли в сарай. Здесь лежало длинное тело змея, его голова и один глаз были покрыты тяжелым зеленоватым покрывалом.

– Почти исцелен, но еще не способен к активной жизни, – сказал Херциг. – Лучше дух лопоухого, но духам смертных тоже нужен отдых.

– Он не получит отдыха, – сказала Герта с улыбкой. – Не получит, находясь в теле предка.

– Нет, может быть, нет, если ему не понравится пребывать там. Но если пройдет достаточно много времени – несколько сот или тысяча лет – смертный дух станет таким же, как и наш лопоухий предок. Может потребоваться именно столько времени, чтобы он стал таким, хотя обычно это происходит гораздо быстрее.

– Да. Тоннели, подношение серебра, наслаждение от жертвы. В скором времени смертный дух и наш предок станут одним целым.

О чем они говорили? У Лонни было такое чувство, что тело змея, которого убил Кайан, собирались вернуть обратно к жизни. С помощью смертного духа? Все-таки, что же происходило?

Херциг взобрался к платформе на несколько ступенек вверх. Там он подержал над головой змея колокольчик и посмотрел на Герту.

– У тебя есть что сказать, дух? – спросила Герта.

Колокольчик заговорил, музыкально вызванивая каждое слово:

– Отпустите меня! Отпустите! Отпустите!

– Кайан, – возбужденно воскликнула Лонни. – Кайан, это ты?

– Лонни? Лонни, Лонни – уходи! Уходи, уходи, уходи!

Точно так же, как и она упрашивала его, как раз перед тем, как появился змей, совсем не желая этого! Теперь уже она должна попытаться спасти его от того же змея, хотя он и был уже мертв.

– Кайан, я здесь! Дай мне дотронуться до тебя, вернуть тебя назад…

– Нет, Лонни, нет!.. Уходи, уходи отсюда, пока они не поймали тебя!

Герта осмотрелась.

– Здесь есть еще один! – заявила она. – Он разговаривал с ним.

– Ты можешь поймать и его тоже?

– Может быть. Оживляй предка.

Херциг покачал спираль-колокольчик. Он завибрировал на нежной музыкальной ноте. Змей приподнял свою массивную голову.

Лонни знала, что должна быстро действовать. Она кинулась к колокольчику, пытаясь дотянуться до Кайана, ухватилась за него каким-то непонятным астральным образом и попыталась вытащить его наружу, но он был упрятан туда прочно.

– Лонни, отпусти меня! – крикнул он. – Ты лишь сама попадешься в ловушку!

Она неохотно выпустила его, понимая разумность предупреждения. Но в этот момент она увидела, как что-то переместилось из колокольчика к рылу чудовища. Кайана притягивало к змею!

Теперь Герта взялась за колокольчик и начала покачивать его, протянув к Лонни.

– Войди в колокольчик! – приказала она.

Лонни отпрыгнула в сторону – но, делая так, придвинулась ближе к змею. Ею овладело странное чувство. Может ли змей, который был готов поглотить ее тело, оказаться способным поглотить ее дух? Кайан убил его, но теперь получалось, что его дух будут использовать для того, чтобы снова оживить змея. Если он поглотит и ее дух, она будет вместе с ним. Живая, и с тем человеком, которого любит!

– Уходи, Лонни! – закричал Кайан. – Она захватит тебя, как уже поймала меня. Уходи и расскажи об этом остальным в лагере!

В этом был смысл, но она колебалась. Возвратиться и предупредить остальных или быть вместе с ним? Каково было значение ее видения? Покинуть его – или соединиться с ним?

Затем она увидела, как Герта снова размахивает колокольчиком со свирепым выражением на лице. Герта хочет заключить ее дух в колокольчик вместо Кайана!

Это было неправильно. Она не вынесет этого. Она хочет быть вместе с Кайаном. Немедленно.

Она тут же проникла в тело змея, глядя через его единственный глаз. И сразу же ощутила, что здесь вместе с ней находится и Кайан.

– Лонни, почему же, почему?

– Чтобы быть с тобой, – ответила она.

– Это же на целую вечность. Или пока мы оба не забудем о самих себе.

– Нет, не вечность, Кайан. Мувар говорил, что ты уйдешь потом в другой мир.

– Но ведь это и есть другой мир – астральная область. Однако…

– Мувар сказал, что это не обязательно должен быть конец, если я сделаю все правильно. Поэтому я и присоединилась к тебе.

– Лонни, о чем это ты говоришь? Мувар? Ты его видела?

– Однажды, очень давно. Он рассказал мне, что будет. Он рассказал мне, а потом я забыла об этом. Или попыталась забыть.

– Лонни, ты сошла с ума? Ты говоришь какую-то глупость.

– У тебя впереди часть вечности, чтобы определить это. В течение этого периода все, что должно быть сказано, будет сказано.

– Но ты же молода и красива! У тебя впереди прекрасная жизнь! Безумие отбрасывать ее вот так просто в сторону.

– Жизнь будет пустой без тебя, Кайан. Я хочу только одного – быть с тобой. Теперь я с тобой.

– Они оба находятся в предке, – сказал Херциг. – Хорошая работа, Герта. Это так же хорошо, как и поместить одного из них в колокольчик. Предок был сильно ослаблен, и два духа помогут исцелить его лучше, чем один. – Слезая с платформы, он высунул голову за дверь и позвал: – Трипсик, Синплакс, Ютернейни – идите сюда!

Трое лопоухих подбежали к нему со стороны каменной стенки, которую они в данный момент складывали. Они послушно встали перед Херцигом в ожидании его приказаний.

– Предок готов, – сказал им Херциг. – Освободите дорогу.

Трипсик, Синплакс и Ютернейни выбежали, размахивая руками и крича занятым работой лопоухим освободить дорогу. Герта шагнула наружу, а потом снова вошла в дверь, неся с собой только что сорванный цветок с синими и розовыми лепестками. Она слегка коснулась цветком к кончику змеиного рыла.

Лонни ощутила своими ноздрями аромат цветка, но на самом деле это были совсем не ее ноздри и не ноздри Кайана. Они принадлежали змею, и аромат заставил их шевельнуться.

Огромное тело начало изгибаться волнистыми движениями. Оно изогнулось по всей своей длине, потом выползло из сарая, следом за Гертой, вдыхая аромат цветка, который она держала в руке.

– Кайан, это ты делаешь? Ты нас перемещаешь?

– Нет, я не имею контроля над телом, – сказал Кайан. От змея не исходило ни звука; только мысленный сигнал доносился до нее аналогично речи. – Я здесь. И ты тоже здесь. Я не думаю, что кто-нибудь из нас сможет сделать больше, чем мы можем сейчас, в наших астральных телах. Хуже этого, мы в ловушке. Мы навсегда завязли внутри этой твари.

– Нет, не навсегда, я уже говорила тебе.

Аккуратные каменные домики, каменные стены и участки обработанной земли проносились мимо. Она видела это единственным уцелевшим змеиным глазом. Но у нее не было контроля над движениями змея.

– О, Кайан, разве это не забавно!

– Забавно? – возмущенно отозвался он.

– Да, как это здорово – ощущать себя частью этого! О, боже мой, я никогда не думала об этом, никогда не мечтала!

– Да, это просто кошмар.

– Но посмотри же, как все вокруг красиво! Мы часть этого существа, и мы в сознании. Мы живы, оба мы живы!

– Хотелось бы мне знать, надолго ли.

– В течение целых сотен лет, как говорили они! Значительно дольше, чем могут продержаться наши обычные тела!

– Но как долго мы будем оставаться самими собой? – мрачно уточнил он.

Как это удручает, подумала она. Она хотела вывести его из этого состояния. Просто то, что ты живешь и находишься с тем, о ком ты по-настоящему заботишься – в конце концов, именно в этом и заключается смысл жизни. Она не осмелилась высказать это. Кайан не знал, что она любит его. Она поняла это, но это не вызвало у нее обиды, потому что она увидела его взгляд на события. Он бросился ей на помощь, потому что считал это необходимым. Он не думал, что у него может быть какое-нибудь будущее с женщиной из этого мира, поскольку собирался в скором времени покинуть его. Она нравилась ему, он находил ее красивой, только и всего. Он не понял, что она полюбила его в тот же момент, когда он бросился ей на помощь. Он не понимал, как важно было для нее всего лишь оставаться живой и быть вместе с человеком, который ей дорог, следуя пророчеству. Но ведь у них будет время, много времени! Она в подходящий момент расскажет ему о своей любви, и она была твердо уверена, что он ответит ей взаимностью. Это будет чудесно. Это уже сейчас чудесно для нее, а тогда это будет чудесно и для него тоже.

Они последовали за Гертой через долину лопоухих и прошли дальше, в долину Змей. Здесь было несколько змеев, которые в ярком утреннем солнечном свете сбрасывали свою шкуру. Они забирались все выше, в сторону более высоких холмов, а затем в горы.

Здесь Герта остановилась. Она погладила рыло змея своим цветком, разговаривая с ним, говоря ему, какой он красивый и могучий предок. Затем она сказала:

– Возвращайся, предок. Возвращайся, живи, радуйся жизни.

Лонни заметила, что Герта скрылась из поля зрения змея. Возвращается обратно домой, решила она. А их двоих оставила внутри змея, как и должно было быть.

Свет, поступающий из глаза, вдруг померк, и все показалось черным. Змей прокладывал себе туннель в скале, его зубы крошили камни, он все глубже вбуравливался в недра горы.

– О, Кайан! – закричала Лонни. – Разве это не восхитительно!

– Нет, не восхитительно. – Казалось, он не очень был ей рад. Придется обуздывать свой энтузиазм, пока он всего не поймет.

– Мы теперь вместе! – продолжила она, хотя и понимала, что ей лучше подождать, пока он не приспособится к своему новому положению. Но в астральной форме у нее не было того контроля над чувствами, который был в физическом, настоящем теле. Она часто выражала свои мысли и чувства, не подумав. – Мы вместе, и…

Она начала ощущать вкус того, что сейчас пробовал змей: пряный сочный привкус того, что ее – нет, его – инстинкты определяли как серебро. Змей растворял металлическую руду, переваривая ее с помощью своей кислоты. И она и Кайан тоже могли попробовать ее на вкус.

– О, Кайан, о…

– Это не продлится долго, – сказал Кайан. Он видел все в мрачном свете; она ощущала темную ауру его настроения. – Даже это огромное тело может продержаться не так долго.

Позади, в теле змея пищеварительные процессы были в полном разгаре, наружу вылетали струи отходов. Они убили это существо, а теперь возвратили его обратно к жизни, их души заменили тот дух, который он потерял. Эта мысль раньше могла бы привести ее в ужас, но теперь она стала частью новой жизни змея, и все это было вполне естественно и даже великолепно.

К тому же Лонни получала наслаждение от вкуса серебра. Ей нравилось то трепетное ощущение, которое возникало, когда змей проскальзывал, касаясь своей чешуей стенок образующегося туннеля, его могучее тело извивалось, ей нравилось даже выбрасывание отходов. Она знала, что Кайану это не по душе. Все ли мужчины были так безразличны, или это только он был таким? И все же, она любила его, как и тогда, когда он пришел к ней на помощь. Теперь она лучше знала его, но ее чувства не изменились. Когда-нибудь, когда придет время, он все поймет и разделит с ней ее чувства.

– Боги, как же я ненавижу этот вкус!

Лонни незримо вздохнула. Временами находиться вместе с Кайаном было не такой большой радостью, как она представляла себе. Она слышала, что те, кто образуют супружеские пары, в очень скором времени обнаруживают друг в друге такие вещи, которые им не нравятся. Она не верила этому, но сейчас начинала думать, что это так и есть. Однако все же это было лучше, чем позволить ему оставить ее и уйти в свой другой мир.

Но если предположить, невольно подумала она, что каким-то образом он бросит ее здесь? Одну в змее, целиком отрезанную от всего мира, с каждым днем все больше и больше превращающуюся в змея? Она пришла сюда для того, чтобы вечно быть вместе с ним; без него это может быть будет совсем не забавно. Лонни задрожала, и ей показалось, что ее дрожь прошла по всему телу, в котором они находились.

Не обращая на это внимания, змей продолжал прорывать туннель в темноте. Казалось, что хотя их души могли придать ему силы для исцеления, он не знал об их существовании. Это было животное, хотя и такое крупное и удивительное.

* * *

Хито вошел в палатку и посмотрел на их тела без всякого удивления. Девушка приняла эти ягоды, как он и боялся, и теперь они оба были мертвы. Если только, конечно, с помощью каких-нибудь средств, о которых он ничего не знал, они снова смогут проснуться и жить.

Мимо него с жужжанием пролетела муха. Он прихлопнул ее ладонью. Он потрогал их лица: холодные.

Как долго должен он ждать? Если тело не живое, оно подвергается разложению. Они начнут вонять и портиться, и тогда их придется похоронить. Но до этого времени он подождет.

Вздохнув, Хито уселся рядом с телами и приготовился ждать.