Текст книги "Леопард на снегу"

Автор книги: Энн Мэтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Вы… вы отвратительны! – выкрикнула она дрожащими губами. – Вы – испорченный человек. Вы позволили вашему физическому увечью изуродовать вашу душу.

Он широко открыл глаза – они сверкали как топазы.

– Возможно, – согласился он. – И вам лучше не забывать об этом.

Элен в последний раз взглянула на него и бросилась к двери. Она чувствовала себя совсем разбитой; тупая боль сжимала виски. На какое-то мгновение она повергла в его человечность и попалась на эту удочку.

Глава четвертая

Весь остаток утра Элен провела в своей комнате. Чтобы чем-нибудь заняться, она достала из двух чемоданов свои вещи и стала раскладывать их в огромный шифоньер. Кое-что из одежды помялось, и хотя Элен уверяла себя, что бессмысленно заниматься глаженьем, если она скоро покинет этот дом, собственные слова показались ей очень неубедительными.

В час дня к ней зашел Болт и сказал ей, что ленч готов. Когда спустя несколько минут Элен вышла в холл, он ждал ее у двери кухни.

– Надеюсь, вы не возражаете, чтобы я накрыл для нас стол на кухне. Мистер Лайалл от ленча отказался, и я подумал, что вы предпочтете мое общество, чем есть в одиночестве.

Элен последовала за ним.

– Конечно, – согласилась она, – но я совсем не голодна.

Болт ничего не стал ей отвечать, а просто усадил за чисто выскобленный деревянный стол и поставил на него супницу и покрытые крышками тарелки. Приготовленные Болтом блюда пахли очень ароматно, и Элен почувствовала, что у нее просыпается аппетит.

На первое был томатный суп, а затем бифштекс под грибным соусом. На десерт Болт предложил кусок фруктового пирога, который он приготовил накануне. Крем на пироге был густой и сладкий. На свое удивление Элен съела все, что ей было предложено, хотя от второй порции отказалась.

– Все было необыкновенно вкусно, Болт, – сказала она, наконец, когда они пили по второй чашке кофе. – Я растолстею, если буду, есть так много.

Лицо Болта расплылось в улыбке.

– Я сомневаюсь, – заметил он, оглядывая ее стройную фигурку под облегающим свитером. – К тому же пара фунтов лишнего веса вам не повредит.

Элен невольно улыбнулась. Впервые за утро она чувствовала себя удивительно хорошо и спокойно. Болт был таким приятным в общении человеком – не то, что его хозяин.

При мысли о Доминике ее прекрасное настроение несколько испортилось. Она не должна забывать, что она здесь в заключении, и каким бы симпатичным, ни был тюремщик, он все равно оставался тюремщиком.

Повертев в руках чайную ложечку, она вдруг спросила:

– А ваш хозяин все же лег в постель?

Болт кивнул.

– Да, еще час назад.

Ей следовало бы удовлетвориться этим ответом, но она продолжала расспросы.

– А чем… чем он занимается? – Как бы, между прочим, поинтересовалась она.

– Он пишет книгу, мисс, – ответил Болт, поставив чашку на стол.

– Книгу? – с любопытством переспросила Элен. – Какую книгу?

– Я думаю, мне не следует обсуждать с вами дела мистера Лайалла, мисс, – почти извиняясь, сказал Болт. – Почему бы вам не спросить его самого?

– Действительно, – согласилась Элен со вздохом.

– Позвольте мне задать вам один вопрос, мисс. Что произошло между вами сегодня утром?

Элен сосредоточенно разглядывала кофейную гущу в своей чашке.

– Ничего, – ровным тоном произнесла она.

Болт нахмурился.

– Что вы ему сказали?

– Что я сказала? – Возмущенно повторила она. – Я ничего ему не говорила. Я просто принесла его дурацкие таблетки!

– Мне кажется, он этого не оценил.

– Это очень мягко сказано! Ваш хозяин – настоящий грубиян! – В сердцах бросила она.

Болт встал и начал собирать грязную посуду.

– Вы должны понять… – начал он, но Элен с негодованием перебила его.

– Почему я должна что-то понимать? Почему он не попытался понять меня, мои чувства. Я не просила, чтобы он приводил меня сюда. И уж тем более не хотела здесь оставаться.

Болт озабоченно посмотрел на нее.

– Мне не хотелось бы увидеть, что вы страдаете, – сказал он.

– Я? – сердито воскликнула Элен. – Почему вы решили, что я буду страдать? Он грубый, надменный, эгоистичный! Как он сможет заставить меня страдать?

Болт поднял густые брови.

– И вы еще спрашиваете, – туманно произнес он и понес грязную посуду в мойку.

Несмотря на его протесты, Элен стала помогать Болту мыть посуду, а потом, когда кухня засияла чистотой, он сказал:

– Мистер Лайалл, вероятно, останется в постели до вечера. Не хотите ли пойти со мной на задний двор проведать наших животных?

Элен выглянула в окно. Яркое утреннее солнце уже скрылось за тучами, и казалось, что скоро снова пойдет снег, но девушке неудержимо захотелось на свежий воздух.

– С удовольствием, – сказала она, чем очень обрадовала Болта.

– А у вас есть сапоги – непромокаемые сапоги, я хочу сказать? И что-нибудь теплое из одежды?

– У меня есть веллингтоны,[1]1
  Веллингтоны – высокие резиновые сапоги.


[Закрыть] – ответила она. – Я собиралась много ходить пешком, – грустно – усмехнулась она. – И если вы высушили мое пальто…

– Конечно. Оно в гардеробной в холле. Я повесил его туда утром.

– Отлично. – Элен бодро направилась к двери. – Дайте мне несколько минут.

Взбежав вверх по лестнице в свою комнату, она подумала, не использовать ли ей эту возможность для того, чтобы позвонить. Болт занят на кухне приготовлением корма для животных, а Доминик Лайалл находится в постели.

Но нет. Перспектива испортить отношения с добродушным слугой ей вовсе не улыбалась, и Элен не хотела, чтобы он застал ее за подобным занятием. Это дело может подождать до вечера.

Спустившись в холл, уже в теплом свитере и в сапогах с заправленными в них брюками, она сняла с вешалки свое красное пальто и с радостью заметила, что на нем не осталось никаких следов вчерашнего пребывания в мокром снегу. Элен спрятала волосы под капюшон и пошла, искать Болта.

День выдался просто замечательным. Именно такой она помнила зиму своего детства. Живя в Лондоне, Элен привыкла видеть зиму, как ужасное время года, когда под ногами хлюпает мокрый снег, и только машины остаются островками тепла в мире холода. В это время года было принято уезжать на отдых в такие места как Ямайка и Барбадос, где солнце может растопить зимний холод в душе.

Но здесь было все иначе. Всюду лежал белый чистый снег, а воздух был таким свежим, что пьянил, как вино. И Элен совсем не чувствовала холода. Она была молодой, здоровой, и все ее существо светилось радостью жизни.

Болт пошел в коровник, почистил стойла и принес коровам свежего сена. Элен, с некоторой опаской поглядывавшая на волооких животных, помогала, как могла, но курятник пришелся ей больше по душе. Она с удовольствием собирала в гнездах еще теплые коричневые яйца.

В углу сарая она увидела санки и спросила о них Болта. Он объяснил, что иногда привозит на них корм для животных.

– Я нашел их в сарае, когда мы сюда переехали, – сказал он. – Вероятно, они принадлежали прежним хозяевам.

Глаза Элен весело заблестели.

– А можно ими воспользоваться?

– Что вы имеете в виду? – удивился Болт.

– Ну, может быть, поблизости есть какая-нибудь гора, с которой можно прокатиться.

– Прокатиться на санках?

– Да. Можно? – В голосе Элен звучали просительные нотки, и она умоляюще смотрела на Болта. – Пожалуйста.

Он задумался, потом сказал:

– С правой стороны дома есть склон, но он идет вниз до самого ручья. Ручей сейчас подо льдом, конечно, но лед тонкий и не выдержит человека. Лучше там не спускаться.

– Я буду осторожной. Я сразу начну тормозить. Давайте попробуем.

Наконец, Болт сдался, и они пошли на гору. Здесь снег был совершенно нетронутым, и возможность первой оставить на нем следы приводила Элен в детский восторг.

Санки были достаточно вместительны для двоих, но Болт захотел сначала постоять у подножия холма около ручья на случай, если с Элен что-нибудь случиться. Но когда он убедился, что девушка отлично справляется с санками, согласился присоединиться к ней. Они вместе скатились вниз, весело смеясь над собой, когда санки неожиданно перевернулись, и они оба нырнули в снег. Самое трудное было тащить санки вверх по склону, и после нескольких подъемов ноги у Элен начали болеть. В конце концов, Болт сказал, что на первый раз достаточно. Домой они вернулись добрыми друзьями, и Элен заметила, что все это время она ни разу даже не вспомнила о побеге.

Перед ужином девушка приняла ванну и после некоторого колебания надела длинное платье из шерстяного джерси с сине-зеленым рисунком. Этот цвет прекрасно оттенял ее зеленоватые глаза, а длинная струящаяся юбка подчеркивала форму бедер. Хотя она отказывалась признаться себе в том, но желание выглядеть, как можно лучше было вызвано недавним столкновением с Домиником Лайаллом. Ей очень хотелось услышать от Доминика комплименты по поводу своей внешности, чтобы поставить, потом его на место и немного потешить свою гордость.

Но ее надежды не оправдались. Когда несколько минут спустя она вошла в гостиную, там никого не было, и Элен в нерешительности застыла на месте. Тут и застал ее Болт.

– Мистер Лайалл не спустится к ужину, – извиняясь, объяснил он, и Элен сразу пожалела, что так много времени уделила своему внешнему виду. – Через пару минут все будет на столе.

– Не составите ли мне компанию, Болт? – спросила Элен, выразительно взглянув на него. – Я была бы очень рада.

Болт взглянул на свои грубые брюки и рубашку с закатанными рукавами.

– В таком виде, мисс?

– Конечно, – подтвердила Элен. – Мне не важно, как вы выглядите. Меня просто не вдохновляет идея ужинать в одиночестве.

– Хорошо, мисс, – согласился Болт. – Садитесь. Я сейчас вернусь.

На ужин он приготовил кусочки свинины, запеченные с луком, грибами, горошком и морковью, и шоколадный торт с заварным кремом на десерт. К тому же он принес бутылку розового вина, и они выпили несколько бокалов.

– Вы – самый замечательный повар! – воскликнула Элен, откинувшись на спинку стула и довольно улыбаясь. – Я давно не ела с таким аппетитом. Вы были поваром в армии?

Болт покачал головой.

– Нет, мисс. Я служил в морской пехоте.

– В самом деле? – Удивилась Элен. – А я думала, что вы были моряком?

– Нет. Мы были солдатами, которые проходят службу на корабле, и все.

– Понятно. А где вы научились готовить?

Болт пожал плечами.

– Сам научился, мисс. Я же говорил; что я мастер на все руки.

Элен посмотрела на пляшущие язычки пламени в камине.

– А теперь вы работаете у Доминика Лайалла.

– Да.

– А вы… работали у него раньше… до катастрофы?

– Работал.

– Значит, вы были его механиком?

– Да.

Элен задумалась.

– Авария была ужасной?

– Два человека погибли на месте, – ровным тоном произнес Болт.

– Я думаю, вы были с ними знакомы.

– Один из них был братом мистера Лайалла.

Элен удивленно посмотрела на него.

– Я этого не знала.

– Об этом мало кто знал. Он выступал под другой фамилией. Не хотел, чтобы его путали с Домиником.

– Как ужасно! – Ее сердце было полно сострадания к Доминику Лайаллу.

– Да. – Болт поставил, пустую бутылку на поднос и стал собирать грязные тарелки. – В то время вы были еще школьницей.

– Мне было шестнадцать. Но мой отец очень увлекался автогонками, он собирал все фотографии и отчеты прессы. Он был потрясен этим событием.

– А каково было нам? – чуть слышно пробормотал Болт. – Давайте поговорим о чем-нибудь другом, – предложил он. – Расскажите мне о Лондоне. Я не был там несколько лет.

Элен в задумчивости водила пальцем по столу.

– Лондон? Мне кажется, там все так же.

– Что-то в вашем голосе не слышится энтузиазма.

– Верно, – с грустью согласилась она.

– Почему? Ведь там ваш дом, не так ли?

– Там место, где я живу, – поправила она.

– Но ведь у вас есть родители? Отец, по крайней мере.

– У меня есть отец и мачеха. Как в сказке!

– И вы ее не любите?

– Изабеллу? – Элен неопределенно пожала плечами. – Она не такая уж плохая, наверное. Точнее сказать, мы терпим друг друга.

– А у нее есть дети? У вашего отца есть еще дети?

– К несчастью, нет. Я у них единственная. – Она наморщила нос. – К великому огорчению Изабеллы.

– Почему?

– О, это длинная история. Вам это будет неинтересно.

– Почему, мне интересно.

Элен нахмурилась.

– Ну, мне было всего двенадцать лет, когда отец женился на Изабелле. Моя мама умерла за несколько лет до этого, когда я была совсем маленькой. Для отца это был второй брак, но Изабелла выходила замуж впервые. Естественно, она хотела иметь детей, но не могла. А отец отказался взять в дом приемного ребенка. – Она усмехнулась. – Наверное, это должно было радовать меня, но мне совсем безразлично.

– Ваш отец руководит крупной компанией? – Болт начал припоминать. – Что-то связанное с машиностроением?

– Да. «Торп Энджиниринг». Он занимает пост директора-распорядителя. Он добился высокого положения, если учесть, что когда умерла моя мама, отец оказался почти разорен.

– Как же он добился процветания? – заинтересованно спросил Болт.

– Он женился на Изабелле Торп.

– Понятно, – кивнул Болт. – Очень ловкий ход.

– Вы так думаете? – Элен скорчила гримасу. – А меня послали учиться в закрытый пансион, пока я не стала достаточно взрослой, чтобы появляться в обществе.

Болт сочувственно посмотрел на девушку.

– Я думаю, ваш отец действовал из лучших побуждений. Он был уверен, что так будет лучше.

– Лучше для кого?

– Для всех вас, наверное.

– Мой отец всегда был… и остается очень честолюбивым человеком. Мне кажется, что только мама сдерживала его амбиции, но когда она умерла… – Элен вздохнула. – У него и сейчас есть честолюбивые мечты, только для их воплощения ему нужна уже моя помощь.

Болт покачал головой.

– И поэтому вы убежали.

– Да.

– И что же он задумал? Нашел вам мужа, я полагаю.

Элен грустно улыбнулась.

– Вы очень проницательны.

Болт засмеялся.

– Я бы сказал, это ясно как божий день. И кто же он? Из высшего общества или из богачей?

– И того и другого понемножку. Его отец владеет контрольным пакетом акций той компании, с которой мой отец хотел бы объединить свою, а дед принадлежит к земельной аристократии.

– Понятно. Очень хороший выбор.

Элен недовольно махнула рукой.

– Майк – отличный парень. Мне он даже нравится. Мы прекрасно проводим время, но я не люблю его.

– Вы очень уверенно об этом говорите.

– Потому что абсолютно уверена. Болт, у меня было много поклонников – молодые люди и не очень, но я еще не встретила человека, с которым хотела бы прожить всю свою жизнь. К тому же… к тому же, мне кажется, мужчины меня мало интересуют. Ну, в смысле… в определенном смысле.

Глаза Болта весело сверкнули.

– В самом деле? Какое преждевременное заявление!

– Вовсе нет. – Элен энергично потрясла головой. – О, это вино сделало меня болтливой. Я обычно ни перед кем не изливаю душу.

– Может быть, пришла пора это сделать, – спокойно заметил Болт. – Вы когда-нибудь разговаривали со своей мачехой?

– С Изабеллой? Нет, конечно! Во всяком случае, на подобные темы.

– Почему?

– Ей это неинтересно. Ее гораздо больше заботят собственные проблемы.

– А ваш отец?

– Ну, я думаю, отец согласился бы поговорить со мной, но к моим, словам он вряд ли прислушается. Особенно, если разговор коснется неприятной ему темы.

Болт взялся за поднос.

– Печальная ситуация, – с сожалением произнес он, качая головой.

Элен улыбнулась.

– Вам кто-нибудь говорил, как хорошо вы умеете слушать? – спросила она.

Болт сделал серьезное лицо.

– Нет, но я всегда готов выслушивать комплименты. – Он пошел к двери. – Сейчас я вымою посуду и лягу спать. Я очень устал.

– Я тоже, – призналась Элен, с трудом подавляя зевоту.

И тут она вспомнила, что ей предстояло сделать!

– Между прочим, – сказала она, вставая, – сегодня я не видела Шебу.

– В самом деле? – Болт, удивленно посмотрел на Элен. – Утром ее выпускали во двор, а сейчас она в комнате мистера Лайалла.

– Она и спит у него в комнате?

Болт покачал головой.

– Что вы. Я приведу ее вниз перед тем, как лечь спать. Ее еще надо вывести на прогулку.

– Значит, она всю ночь будет бегать по дому?

Болт подозрительно взглянул на девушку.

– Уж не хотите ли вы сбежать?

Элен покраснела.

– Нет. Просто любопытно, вот и все.

– Ну, она привыкла спать на кухне.

– Понятно, – кивнула Элен. – Как-то необычно держать гепарда в качестве домашнего животного, верно?

– Возможно, – согласился Болт. – Мистеру Лайаллу его подарил один друг, который собирается вскоре взять Шебу к себе, чтобы получить от нее потомство.

– Как интересно! Ну, спокойно ночи, Болт.

– Спокойной ночи, мисс.

Элен улыбнулась на прощание, и Болт ушел на кухню. Девушка задумалась, что ей делать дальше. Остаться ли в гостиной и ждать пока Болт поднимется наверх за гепардом, выведет его на прогулку, а потом ляжет спать? Нет. Это может вызвать подозрения. Лучше подняться к себе в комнату и там дожидаться, пока в доме все стихнет.

Решение было принято, и Элен стала медленно подниматься по лестнице. Теперь, когда она узнала, что Шеба где-то поблизости, девушка почувствовала, как мурашки забегали у нее по спине, но она дошла до своей комнаты без приключений. Она сняла нарядное платье, надела джинсы и свитер и стала ждать.

Несмотря на батарею центрального отопления, в ее комнате было не так тепло как в гостиной, и через некоторое время Элен начала дрожать от холода. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она услышала, как Болт первый раз поднялся наверх. В другом конце коридора раздались голоса, и она поняла, что Доминик Лайалл еще не спит.

Элен встала и принялась ходить по комнате взад-вперед, но согреться так и не смогла. Тогда она откинула покрывало с кровати, сбросила туфли и залезла под одеяло, плотно укутавшись. Так стало значительно теплее, к тому же она чувствовала тепло от грелки, которую Болт положил в ногах.

От снега за окном в комнату проникал призрачный свет; ветер громко завывал в голых ветвях деревьев. В постели было так уютно. Элен начала зевать. День оказался очень утомительным во всех отношениях. Может быть, ей лучше немного вздремнуть, пока Болт не закончит свои дела и не уйдет спать.

Элен закрыла глаза. Болт – очень приятный собеседник, но сегодня вечером больше говорила она. Теперь он все о ней знает – даже о Майке. Она опять зевнула. Ну и что? Какое это имеет значение? Она не делает из этого секрета.

Ее веки отяжелели и, глубоко вздохнув, она уснула. Когда Элен вновь открыла глаза, комнату заливал яркий дневной свет. Элен с ужасом поняла, что уже наступило утро.

Глава пятая

К счастью, Элен успела умыться и переодеться прежде, чем появился Болт с завтраком на подносе. Ей ужасно не хотелось, чтобы он увидел, как она спала одетой. У него могло бы сложиться неправильное представление. Когда он постучал в дверь, Элен уже стояла перед зеркалом в кремовых брюках и алой шелковой блузке с длинным рукавом и расчесывала волосы.

– Доброе утро, – с улыбкой поприветствовал Болт Элен. – Хорошо спали?

Элен постаралась не выдать своего чувства вины.

– Да, спасибо, – ответила она. – А вы?

– Спал как убитый, – сказал Болт, поставив поднос с завтраком на прикроватный столик. – Я приготовил вам овсяную кашу и омлет.

– Замечательно. – Элен посмотрела в сторону окна. – Опять идет снег?

– Он пошел еще ночью. Сегодня довольно пасмурный день, не то, что вчера. И стало значительно холоднее.

– Ничего не поделаешь, – вздохнула Элен. – Принести посуду в кухню, когда я закончу завтракать?

– Если вам нетрудно.

– Нисколько. – Она села к столу. – А… как себя чувствует ваш хозяин?

– Гораздо лучше, – с явным удовлетворением сказал Болт. – Пока я пойду к себе. Встретимся внизу.

– Хорошо, – улыбнулась Элен, и слуга ушел.

Она с удовольствием ела завтрак, хотя и с меньшим аппетитом, чем накануне, но вчера она была голодна, как волк. Сегодня же голод отошел на второй план, уступив место чувству недовольства собой за то, что она проспала и не выполнила задуманное. Все равно она хорошо позавтракала и понесла поднос с грязной посудой на кухню.

Шеба лежала в холле на ковре у самой двери кабинета Доминика Лайалла и сразу же подняла голову, когда Элен спускалась вниз. У девушки от страха по спине побежали мурашки, но гепард не двинулся с места, и Элен благополучно добралась до кухни.

Болта там не было. Охваченная внезапным порывом, она положила тарелки в раковину и включила воду. Она не мыла посуду с тех пор, как вышла из пансиона, и теперь, влив в воду немного моющей жидкости, с удовольствием стала наблюдать, как она пенится. Взяв немного пены в руку, она подула на нее и улыбнулась, когда огромные мыльные пузыри поплыли в воздухе.

– Доброе утро, мисс Джеймс. Я вам не помешал?

Элен заставила себя сдержанно среагировать на этот насмешливый голос. Гордо подняв голову, она произнесла:

– Доброе утро, мистер Лайалл. Вы мне вовсе не помешали. Чем могу служить?

В синих джинсах и голубой рубашке с открытым воротом он выглядел молодо и очень привлекательно. Узкий покрой брюк подчеркивал его стройные мускулистые ноги, и пока он не двигался, хромота не была видна. Но даже когда он сделал несколько шагов, приближаясь к Элен, она вдруг поняла, что его походка совсем не раздражает ее. Напротив, эта его манера двигаться даже казалась ей неотъемлемой частью Доминика Лайалла.

– Я пришел, чтобы извиниться, – тихо сказал он. – Вчера я скверно вел себя и прошу у вас прощения.

Элен остолбенела. Она ожидала чего угодно – гнева, грубости, раздражения – но только не этого. Только не извинений! Лучше бы он ничего не говорил. Она не хотела его слушать. Ей было легче ненавидеть его, когда он грубо обращался с ней.

– Я… я… в этом нет необходимости, – не слишком вежливо ответила она ему.

– Я так не считаю. – Теперь между ними было расстояние всего в несколько футов, и его золотисто-карие глаза пристально смотрели на Элен. – Моим единственным оправданием может служить лишь то, что я… страдал от головной боли. Но и в этом случае я не имел права говорить того, что сказал. Несмотря на сложившееся у вас мнение обо мне, я не так дурно воспитан.

Элен закончила мыть посуду и тщательно вытерла руки о висевшее на крючке полотенце. Она остро ощущала присутствие Доминика и почти была уверена, что он догадывается об этом.

– Хорошо, я принимаю ваши извинения. Как вы сейчас чувствуете себя?

– Гораздо лучше. – Он стоял совсем рядом, опираясь рукой о сушилку. Элен не знала, куда ей прятать глаза. Она смотрела вниз, уставившись на последнюю пуговицу его рубашки.

– Хорошо, – невпопад ответила она.

– Вам нет необходимости мыть посуду, – заметил он.

– Мне вовсе нетрудно это сделать. – Она заставила себя поднять на него глаза. – Вы не знаете, куда ушел Болт?

– Знаю, – ровным голосом ответил он. – А что?

Она огляделась вокруг.

– Я просто подумала, что неплохо бы выйти на свежий воздух ненадолго. Кажется, скоро опять пойдет снег и…

– Вы умеете варить кофе? – неожиданно спросил Доминик, вглядываясь в ее смущенное лицо.

– Думаю, что да, – озадаченно ответила Элен.

– Отлично. – Доминик выпрямился, одной рукой массируя бедро раненой ноги. – Приготовьте его на двоих. Пожалуйста.

– На двоих? – переспросила Элен, широко открыв глаза от удивления.

– Конечно. – Он, прихрамывая, пошел к двери. – И принесите в мой кабинет. Мы выпьем его там.

Дверь за ним закрылась, а Элен еще несколько минут смотрела на то место, где он только что стоял. Она не знала, следует ей радоваться или сердиться. Она не привыкла получать приказы, но сейчас это было сделано в знак примирения. Но идти в кабинет! Он пригласил ее туда! А как же телефон?

Она пожала плечами и растерянным взглядом обвела кухню. Она вспомнила, где хранился кофе. Накануне она видела, как Болт его варил. А с кофеваркой она обращаться умела.

Она заметила, что ей доставляет удовольствие ставить на поднос кофейные чашечки и блюдца, как это делал Болт. Элен даже нашла маленькую горелку, на которую ставился кофейник. Каждую минуту она ждала возвращения Болта и вопроса о том, что она здесь делает, но слуга так и не пришел. Когда кофе был готов, она открыла дверь и с подносом пошла в кабинет.

Шебы в холле не оказалось, но скоро Элен увидела, где та находится. Когда девушка постучалась в дверь кабинета и Доминик открыл дверь, Шеба была рядом с ним. Однако он выпроводил ее назад в холл, где она и заняла свое излюбленное место.

Доминик пропустил Элен в комнату, и когда она вошла, сразу заметила, что он расчистил на столе место для подноса. Ее взгляд непроизвольно устремился на край подоконника. Никакого признака телефона там не было, и у Элен замерло сердце. Неужели ей только показалось? Или Доминик понял, что она видела телефон, потому и убрал? Но тут она увидела, что бархатные шторы почти полностью закрывают окно. Может быть, за ними телефон и скрывается. Это сделано нарочно? Элен не стала бы так утверждать.

Доминик предложил стул Элен, а затем сел на свой стул, стоявший с другой стороны стола. Элен поняла, что Доминик ждет, когда она нальет кофе, и занялась этим. Налив ему кофе без молока, она протянула чашку.

– Спасибо, – сказал он и, взяв чашку, поставил перед собой.

Элен не знала, что ему сказать, и лихорадочно подыскивая тему для разговора, сказала:

– Болт… Болт рассказал мне, что вы пишите книгу.

– Вот как? – Его недовольный взгляд заставил ее задуматься, не сказала ли она что-нибудь лишнее.

– Да. Но только это. Я хочу сказать, он отказался обсуждать ее со мной.

– А вы просили его?

– Да. – Элен покраснела. – Мне было интересно.

Доминик пристально посмотрел на нее.

– Почему?

– Ну, мне кажется, что написать книгу очень трудно, и меня заинтересовал процесс работы над ней.

Доминик задумался.

– Я думаю, все зависит от характера книги, которую пишешь, – наконец сказал он. – Одни труднее написать, другие – легче.

– Я всегда считала, что научную книгу написать труднее, чем роман или повесть.

– Необязательно, – покачал головой Доминик. – Если пишешь о том, что произошло в действительности, то весь вопрос в том, как убедительнее изложить факты. Художественное произведение требует совершенно другого подхода, богатого воображения.

– Я об этом не думала. – Элен сделала глоток из своей чашки и отметила, что кофе у нее получился не намного хуже, чем у Болта. – А вы пишите роман?

– Я? Нет. Моя книга полностью основана на фактах.

– Вы пишите об автогонках? – осторожно спросила она.

– На этот раз – да.

Она удивленно взглянула на него.

– Значит, у вас есть и другие книги?

– Только одна.

– И о чем же она?

Его улыбка стала чуть-чуть насмешливой.

– Я уверен, это вас нисколько не интересует.

– Интересует. – Щеки Элен вспыхнули румянцем. – Честное слово.

Доминик помолчал, потом отодвинул от себя чашку и произнес:

– Я написал биографию моего отца.

– Вашего отца? – Элен была заинтригована. – Он ведь был офицером морской пехоты?

Недовольное выражение появилось на лице Доминика.

– Болт и об этом рассказал вам.

– Да. Но только косвенно. Он рассказывал мне о своей службе в армии и случайно обмолвился. – Элен умоляюще посмотрела на него. – Вы не будете на него сердиться?

Доминик вздохнул.

– За что? А что он еще вам рассказал?

Она пожала плечами.

– Совсем немного. Расскажите о вашем отце. Мне очень интересно. Он еще жив?

– Нет. Он умер. – Он произнес это ровным тоном. – Умер шесть лет назад.

– В тот год, когда произошла авария? – непроизвольно вырвалось у нее. Увидев, как изменилось лицо Доминика, она пожалела, что не удержалась.

– Да, примерно в то время, – подтвердил он. – Налейте мне еще кофе.

– С удовольствием. – Элен обрадовалась, что может чем-то заняться. Она говорила с ним необдуманно, и теперь ей показалось, что разрушила тем самым тонкую нить взаимопонимания, которое уже стало складываться между ними. – Вот, пожалуйста. – Элен вопросительно посмотрела на него. – Вы не хотите продолжить? Я имею в виду… о вашем отце.

Несколько минут Доминик молчал, и она уже решила, что он не ответит, но тот все же медленно произнес:

– Во время войны он командовал десантным подразделением на Дальнем Востоке. Был награжден крестом Виктории[2]2
  Крест Виктории – высший военный орден Великобритании.


[Закрыть] за успешную операцию по захвату командного пункта японцев, когда войска противника численно превосходили его отряд.

– Удивительно! Вы, должно быть, очень гордились им.

– Мама очень гордилась наградой, – тихо сказал он. – Я тогда был еще мал, а Френсис только родился.

– Я не это хотела сказать…

Элен почувствовала, что опять краснеет, но, по крайней мере, смущение удержало ее от вопроса, который так и вертелся на языке. Был ли Френсис его единственным братом – тем, что погиб в автомобильной катастрофе? Но если она проболтается, что знает, кем был его брат, ее собеседник может подумать, будто Болт обсуждал с ней события, о которых сам Доминик предпочитает молчать.

Доминик выпил кофе и, отставив чашку в сторону, придвинул к себе свои бумаги. Для Элен это означало, что прием окончен, но она почему-то почувствовала разочарование. Ей ничего не оставалось делать, как уйти, предварительно убрав посуду. Доминик заинтересованно поднял на нее глаза, когда она принялась со звоном ставить на поднос блюдца и чашки. Она поняла, что он заметил ее раздражение.

– Болт скоро вернется, – заметил он. – Вам нет надобности убирать посуду.

– Я справлюсь.

Элен взяла поднос и с гордым видом направилась к двери, но Доминик с поразительной быстротой опередил ее и оказался у двери раньше. Они почти столкнулись там. Элен невольно обратила внимание на его участившееся дыхание и жилку, пульсирующую на шее. Девушка не могла оторвать взгляда от его смуглой кожи в расстегнутом вороте рубашки. Она опустила взгляд и увидела, как его рука машинально потирает раненое бедро. Кровь прилила к ее лицу; у нее зашумело в ушах. На какое-то мгновение между ними возникло почти осязаемое притяжение друг к другу. Элен была уверена, что если бы она придвинулась к нему ближе, то ощутила бы его ответные импульсы. Это было пьянящее чувство, и ее взгляд, направленный на него, красноречиво говорил о ее желаниях.

Но ответный взгляд Доминика Лайалла отрезвил Элен. В том взгляде читалось откровенное неприятие тех порывов, к которым она его призывала. Доминик молча распахнул перед ней дверь, хотя Элен и была уверена, что он хотел ей что-то сказать.

В кухне девушку вдруг охватила дрожь. Впервые в жизни она вела себя совершенно непонятным образом, и это пугало ее. Что с ней происходит? Элен знала Доминика Лайалла всего три дня, но за это время он успел подчинить ее себе настолько, что она потеряла разум и даже вообразила, будто между ними возникло физическое влечение. Но ничего подобного в действительности быть не могло… Она прижала ладони к своим горящим щекам. Она должна бежать, бежать отсюда, пока не случилось непоправимого. Элен закрыла глаза и мысленно поблагодарила проведение, удержавшее Доминика Лайалла от ответа на откровенный призыв, сквозивший в ее взгляде. Вдруг она буквально подпрыгнула на месте от неожиданности, услышав за спиной озабоченный голос Болта: