Текст книги "Хроники Перна: Первое Падение"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Энн Маккефри
Хроники Перна: Первое Падение
(Всадники Перна: Предыстория – 2)

Часть 1. Отчет об исследовании: P.E.R.N. ^C

– В этой системе, будь она неладна, нам нужна третья планета, – желчно проговорил Кастор, не отрывая взгляда от экрана обзора. – Как там предварительные результаты, Шавва?

Отвлекшись от терминала, Шавва поморщилась.

– Счастлива доложить, что все идет прекрасно. Жаль только, что мы не можем взглянуть на окраины этой звездной системы. Я хотела бы посмотреть на тяжелые планеты и на облако Орта, но пока это, к сожалению, невозможно. Кроме того, на третью планету у нас всего десять дней… – она выжидательно посмотрела на Кастора.

Тот издал стон:

– Опять спину гнуть, опять вкалывать, как проклятые…

Заметив взгляд женщины, в котором читались одновременно суровость и насмешка, он прибавил:

– Да ладно тебе, Шавва, мы проработали вместе так долго, что вполне успешно заменяем друг друга и сумеем состряпать хороший отчет.

– Хороший? – переспросил Бен Турниен; его брови поползли вверх. – И для кого же он будет хорош?

– Черт побери, Бен, по крайней мер, по нему будет понятно, пригодна ли планета для жизни гуманоидов! Мы достаточно знаем о зоологии и не нуждаемся в специалисте, чтобы отличить травоядных от хищников. К тому же все мы видели достаточно странных форм жизни территорий, чтобы сообразить, какой вердикт вынести планете.

Наступило молчание четверым выжившим членам команды слишком ярко вспомнились недавние смерти товарищей. Севви Астуриас, медик-планетолог, и Флора Невешан, зоолог-ботаник, оба погибли на последней планете. На отчете для Группы разведки и оценки рукой были выведены две больших буквы: D.E. – Dead End. Тупик. Тербо, зоолог-химик, попал под оползень на первой же планете, которую посетила их экспедиция; но, поскольку в том мире явно присутствовала разумная жизнь, в конце отчета стояли буквы I.L.F. – Intelligent Life Forms. На третьей планете они потеряли Белдону, второго пилота и археолога; тогда же был ранен Кастор; в отчете эта планета обозначалась аббревиатурой G.O.L.D.I. – Good Only for Large Diversified Interests, пригодна только для крупномасштабных промышленных разработок. Кроме того, они облетели по орбите еще одну планету, на которую даже не пришлось спускаться: зонды добыли достаточно информации, чтобы заклеймить ее буквами L.A. – Lethal, Avoid! Смертельно опасно, избегать!

Пять экспедиций – и четыре смерти. Невыносимо тяжело. Однако их работа была еще не окончена. Система, которой они только что достигли, состояла из пяти планет, вращавшихся вокруг солнца Ракбет, и был пятой из семи, предназначенных для исследования в этом секторе пространства.

– Мы сумеем разобраться с геологией, биологии и химией, – после долго молчания продолжил, наконец, Кастор и, нахмурившись, посмотрел на свою ногу, покрытую ранозаживляющей мазью. Множественные переломы еще толком не срослись. – Далее, я смогу сделать основные анализы, если вы представите мне необходимые образцы. Возможно, нам и не по силам полный анализ биосферы, но мы сумеем найти предписанные требованиями пять посадочных площадок, определить, насколько серьезны были столкновения метеоритов с поверхностью, обнаружить глобальные геологические изменения и выяснить, присутствует ли здесь доминирующая форма жизни.

– Конечно, пригодные для жизни планеты попадаются редко, однако Номер Три выглядит весьма любопытно; я бы даже сказал, многообещающе, – заметил Мо Тан Лиу своим мягким и тихим голосом. – Данные по составу атмосферы и гравитации весьма обнадеживающие. Мне кажется, нудно послать зонды.

– Так зачем дело стало? – удивился Кастор. – Зондов у нас мало.

– Мы идем по выгодной траектории и можем отправить сообщение домой, – прибавил Лиу. – Федерация Разумных Планет должна знать о вердикте D.E. в отношении Флоры Астуриас.

Следуя странному и, возможно, достаточно мрачному обычаю Группы разведки и оценки, они назвали последнюю планету именами товарищей, погибших при исследовании поверхности.

– Мы должны доложить об этом немедленно – как и о планете L.A., – мягко, но настойчиво продолжил Лиу.

– Ладно, ладно, – раздраженно проговорил Кастор.

– Подготовить отчет? – Спросила Шавва.

– Я уже подготовил, – ответил Кастор тоном, не терпящим возражений.

Он явно считал разговор оконченным: открыл нужный файл, распечатал копию, свернул ее и вложил в небольшой тубус. В таком виде отчет будет помещен в капсулу и отправлен на материнский корабль, попав на место назначения за несколько месяцев до ожидаемого возвращения экспедиции.

– Нужно сообщить, что мы обнаружили еще одно облако Орта, – заметил он. – Это пятое или уже шестое?

– Шестое, считая вместе с этим. Но я все равно не верю в теорию космических вирусов. – Бен был явно рад тому, что они заговорили на менее печальную тему.

– Система номера Четыре мертва, – без обиняков рубанула Шаваа.

– Но доказать, что на нее каким-то образом повлияло облако Орта, невозможно. Кроме того, – продолжал Бен, – планета подверглась настоящей метеоритной бомбардировке, если судить по количеству больших и малых кратеров. Из-за этого рельеф изменился просто катастрофически, а большая часть океанов выкипела. Точно так же, как и на Шауле-три. В этой системе тоже присутствует облако Орта.

Но когда-то на ней была жизнь. Мы все видели окаменевшие останки в меловых отложениях, – заметил Кастор.

– Это как дорожный знак, предостережение, своего рода: здесь была жизнь, но больше ее нет.

Посадка на ту планету расстроила Шавву. Десять дней, проведенных в мертвом мире, – это ровно на девять с половиной дней больше, чем нужно. Да еще атмосфера оказалась не вполне пригодной для дыхания – на всякий случай они пользовались дыхательными аппаратами. По приблизительным оценкам, жизнь на планете погибла около тысячи лет назад

– На Земле едва начались Темные Века – а для этого мира наступил последний век его истории…

– Жаль. Вероятно, когда-то это был славный мир. Прекрасное соотношение суши и воды, – заметил Кастор.

– Не представляю, что тут могло произойти. Словно что-то смело всю жизнь с поверхности планеты, – задумчиво проговорил Бен.

– Теория Хойла-Викрамансингха тебе никогда не нравилась, верно?

– А разве хоть кому-нибудь удавалось найти эти космические вирусы? Хотя бы их следы в одном из известных облаков Орта? – Бен упрямо вздернул подбородок. – Нет, я за теорию космических вирусов и гроша ломанного не дам, в особенности если планета покрыта кратерами величиной с город! Сразу и метеориты, и вирус – это перебор. Вселенная консервативна. Она не станет дважды убивать то, что достаточно уничтожить один раз.

– Я просмотрел библиотеку в поисках данных по другим мертвым планетам. Астуриас подходит по всем параметрам, – не отрываясь от экрана, проговорил Лиу. – Все характерные признаки на лицо. – Он поднялся, потянулся и широко зевнул. – Для доказательств нам нужна планета в переходном состоянии. Планета на которой еще есть жизнь, но которой суждено стать мертвым миром.

Шавва рассмеялась нервным лающим смешком.

– Ну, тут у нас шансов немного!

Лиу пожал плечами:

– Но что-то ведь уничтожает жизнь на планетах, верно? Вероятность того, что теория вирусов справедлива, маленькая, а метеоры – самое что ни на есть обычное явление. Обычнейшее. Посмотрите, что случилось на Земле в Меловом и Третичном периодах! Нам просто повезло!.. Зонды отправлены, капитан, – прибавил он официальным тоном, обращаясь к Кастору. – А теперь я пойду перекусить. Потом приготовлю челнок к высадке.

– Я тебе помогу, – вызвалась Шавва. – Я хочу быть уверена, что в этот раз все будет так, как надо! – прибавила она с внезапной тихой яростью. Она слишком хорошо знала, что виной гибели двух человек была небрежность самой Флоры; теперь Шавва стала главой этой поредевшей исследовательской команды, и она не собиралась повторять ошибки своей предшественницы.

Будучи молодым биологом с хорошими задатками ученого, специализируясь на эволюционных цепочках, она с радостью приняла назначение в Группу разведки и оценки: здесь ее ждала массам разнообразной работы и то неповторимое чувство, которое охватывает человека, первым ступающего на неисследованную планету, тот восторг, который испытывает ученый, когда ему предоставляется возможность самому составлять каталоги совершенно новых жизненных форм. Но она не предвидела, что ей придется терять друзей; она не рассчитывала на это. В командах ГРИО возникали очень теснее связи: ведь людям здесь приходится полагаться друг на друга в самых неожиданных, тяжелых и суровых обстоятельствах, которые невозможно ни представить себе, ни просчитать по книгам или отчетам других команд. Слишком многое зависело от силы и слабостей каждого. Для Шаввы это была уже четвертая экспедиция, но впервые ей пришлось столкнуться с гибелью товарищей.

Теперь все полевые работы придется выполнять троим – ей самой, Лиу и Бену; Кастор, которому по-прежнему мешала сломанная нога, оставался на борту исследовательского судна на орбите третьей планеты системы.

В этой экспедиции на плечи Шаввы легли также обязанности ботаника. По счастью, она достаточно нахваталась от Флоры и неплохо разбиралась в основах экологии: достаточно ли в биосфере насекомых опылителей, пригодны ли в пищу местные формы растительной жизни, а также какие существуют болезнетворные формы жизни, а также какие существуют болезнетворные формы и каковы факторы, влияющие на экологию планеты.

Бен, геолог, обладающий и сносными познаниями в области химии, мог справиться с исследованием большинства физических характеристик планеты – составом атмосферы, материковыми массивами, магнитными полями, структурой континентальных платформ, приливами, температурами, общей топографией и в особенности с наличием сейсмической активности, – а также с изучением истории поверхности планеты по крайней мере за последний миллион лет. Если исследования пройдут нормально, он более подробно изучит историю планеты и попытается найти следы смены магнитных полюсов, а также вымирания видов – если таковое явление обнаружится.

Лиу, как специалист по эволюционным цепочкам, будет разбираться с другими особенностями планеты – разумеется, в том случае, если информация, предоставленная зондами, докажет, что планета заслуживает посещения и тщательного изучения, а также если им хватит времени на более подробные исследования. Номер Три действительно выглядела многообещающе, однако Шавва уже давно выучила, что внешность в и деле весьма и весьма обманчива.

Информацию, уже добытую зондом, пока воспринимали скептически: полученные данные были слишком хороши для того, чтобы оказаться правдой.

– Хорошее соотношение масс воды и суши, – сказал Лиу. – Обычные ледяные шапки, горы, низинные регионы… Во многих аспектах похоже на Землю. Для начала определим планету как P.E., Кастор.

– Parallels Earth. Атмосфера пригодна для дыхания, содержание кислорода несколько выше нормы; гравитация несколько меньше – примерно 0,9 относительно земной, – добавил Бен. – Вот на этой цепочке островов в южном полушарии наблюдается заметная вулканическая активность, однако в данный момент извержения отсутствуют. По чести сказать, довольно приятная планетка.

– Там внизу много зелени, – подала голос Шавва. – Что за черт? – озадаченно воскликнула она, когда компьютер приступил к расшифровке топографической информации. – Вы только посмотрите на эти безумные круги!

Зонд находился сейчас на небольшой высоте и посылал детальные снимки поверхности южного полушария планеты. На них были ясно видны группы концентрических образований, похожих на застывшие на воде круги.

– Ты когда-нибудь видел что-либо подобное, Бен? – спросила она, горько пожалев о том, что рядом нет Флоры Невешан, опытнейшего ксеноботаника.

– Не скажу что видел. Похоже, это какие-то местные мхи или лишайники, и, судя по всему, они растут не только на луговинах, но и везде, где есть растительность.

– «Ведьмины круги»? – остроумно предположила Шавва.

Бен бросил на нее взгляд, полный иронии:

– Ха! Ты что, начиталась эзотерической чуши?

– Что бы это ни было, будьте поосторожнее, черт побери! – с горечью проворил Кастор. – У нас еще две системы впереди, а людей осталось всего ничего!

– Героев не хватает? – спросил Бен. Он дорого дал бы за то, чтобы шутка хоть немного развеселила Кастора. Кастор вбил себе в голову, что виноват в смерти Астуриас и Невешан. Самый опытный скалолаз в группе, он считал, что сумел бы предотвратить несчастье, если бы оказался рядом.

И то обстоятельство, что никто, кроме самого Кастора, не винил его в случившемся, не могло притупить чувство вины.

Шавва посадила челнок на широкой равнине в восточной части южного полушария, в нескольких сотнях метров от загадочных, набегающих друг на друга кругов. Вместе с Беном и Лиу она сделала обычные замеры температуры и скорости ветра, а также проверила состав атмосферы: только после этого все трое покинули челнок. Естественно, в защитных костюмах – хорошо еще, что можно было обойтись без кислородных масок и тяжелых баллонов за спиной. Полной грудью вдыхая чистый воздух, они подставили лицо чистому ветру.

– Просто отлично, – с довольной улыбкой проговорила L.A.

Внезапно ей нестерпимо захотелось, чтобы эта планета оказалась пригодной для жизни. С орбиты она казалась похожей на древнюю Землю, какой та представала в исторических фильмах. Конечно, первое впечатление могло оказаться обманчивым, напомнила себе молодая женщина, однако ведь желать-то можно!..

Зеленая трава пружинила под ногами, при каждом шаге в воздухе разливался свежий и сладкий аромат. В молчании трое исследователей приблизились к ближайшему кругу; Бен и Лиу, нагнувшись, разглядывали странные образования, пока Шавва брала пробы и плотно закрывала контейнеры с образцами почвы. Лиу ковырнул затянутым в перчатку пальцем землю, растер налипшие на ткань комочки, потом тщательно отряхнул руки.

– Забавно. Похоже на грязь. Самую обыкновенную высохшую грязь. Зернистая. Неоднородный состав.

– Органолептический анализ! – фыркнул Бен.

– Давайте начнем, парни, – предложила Шавва. – У нас только, десять дней на исследования, и нам предстоит работать за восьмерых.

– Есть, командир! – расплылся в ухмылке Бен. – Я начну с того, что задействую свои геологические мозги.

Он перешел к следующему кругу и принялся собирать образцы почв.

– Поглядите-ка, у нас тут полным ходом идет восстановление экологии, – внезапно он, указывая на участки загадочного кольца, зарастающие свежей зеленью.

Шавва и Лиу подошли поближе, разглядывая многообещающую зелень поросль.

– На этой планете сильные ветры, они не только пыль могут переносить, но и семена, – заметила Шавва, поворачиваясь лицом к ветру. – Несколько недель, и здесь все зарастет травой. Что ж, посмотрим, что нам дадут образцы. Бен, возьми еще один, с этой порослью, хорошо? Посмотрим, какие факторы способствуют быстрому восстановлению…

В первый день они занимались исключительно образцами земли и растительности с равнины, перелетая с место на место, продвигаясь с востока на запад, стараясь как можно более полно использовать световой день.

Они взяли образцы плодородных почв в долинах и на равнинах южного материка; несколько большего труда стоили им пробы горных пород; затем группа направилась в глубь материка и дальше на юг, в места, где, в соответствии с предварительными данными, могли располагаться рудные залежи. Первичные тесты на наличие металла, впрочем, показали, что на планете нет крупных месторождений металлов и минералов, расположенных близко к поверхности.

Для своей ночевки на планете исследователи выбрали широкий, далеко выдающийся в море мыс, где отыскалась довольно большая песчаная бухта.

Морская жизнь оказалась весьма богатой: здесь обнаружилось такое разнообразие подводных растений и ракообразных, что специалисту по морской биологии работы хватило бы до конца жизни. Лиу взял образцы зеленых и кранных водорослей, а также обнаружил на побережье весьма любопытные формы лишайников: некоторые формы были движущимися, причем движение было заметно невооруженному глазу. В сумерках удалось заметить несколько крупных морских животных, однако те предпочитали держаться на глубине и не подходили к берегам бухты. Исследователи проверили приятный вечере, собирая на берегу биологические образцы. Лиу набрал сушняка и развел костер; сбросив защитные скафандры, все трое поужинали у огня. Время от времени они ловили местных насекомых, привлеченных светом, так что даже время отдыха было проведено не без пользы.

– Возможно, это именно те насекомые-опылители, которые нам нужны, – раздумчиво заметил Лиу, разглядывая пробирки с вечерней добычей. Одно из насекомых прекратило отчаянные попытки вырваться на волю, и ученный сумел рассмотреть его двойные крылья. – Мелкие мошки. Впрочем, я бы радовался больше, если бы удалось обнаружить и поймать что-нибудь покрупнее. На обзорных снимках в лугах и на равнинах попадались какие-то травоядные.

– А как насчет тех больших крылатых существ, которых мы тут недавно видели? – спросил Бен и, фыркнув, прибавил: – Они походи на воздушные корабли или дирижабли – такие широкие, массивные, тяжеловесные…

– Да! Но что они едят? И кто ест и? – брюзгливо поинтересовался Лиу.

– Может, мы попали во времена между двумя ледниковыми периодами? С надеждой предположила Шавва. – Ей почему-то не хотелось обнаружить у этой планеты какие-либо недостатки, хотя она и понимала, что такое предвзятое отношение не только не профессионально, но и опасно. И все-таки ей не удалось избавиться от странного чувства, словно она попала домой, – этим чувством было пронизано ее видение нового мира.

Лиу фыркнул; похоже, мысль Шаввы показалась ему неубедительной.

– Экология для них как раз подходящая. Им тут самое место.

– Если так, мы их найдем. Если нет… – Шавва не окончила фразы, философски пожав плечами.

На следующий день они добрались до ледяной полярной шапки в южном полушарии, взяли пробы льда и слежавшегося снега, а также пробы почвы – с максимальной глубины, на какую только мог проникнуть зонд. Затем он и отправились на север, где царила полярная зима. К этому времени Лиу просто двинулся мозгами на отсутствии крупных форм жизни. Пока что им встречались только греющиеся на солнце чешуйчатые твари вроде рептилий.

– Как по мне, они достаточно велики, – заметила Шавва, с трудом сумевшая избежать чересчур пристального внимания одного такого образчика местной фауны – семи метров в длину и десяти сантиметров в толщину.

Кроме этого, они заметили еще немало «воздушных кораблей» Лиу.

– Цеппелины, вот как они назвались, – внезапно заявил он вечером. – Да, именно так: цеппелины, воздушные суда, которые перевозили груз через пролив между Англией и Европейским континентом. Цеппелины. В отчете мы их отметим как самые крупные формы жизни на планете. Может название приживется.

Лиу редко пользовался этим правом команд ГРИО – давать названия новым формам жизни, открытым в ходе исследования планет.

Было обнаружено: два различных вида крупных летающих существ с агрессивными повадками хищников (издают хриплые крики); летуны меньшего размера, празднично-яркой окраски; сотни разновидностей существ, которых Шавва окрестила «ползунами», как на материке, так и в море на мелководье. На южных пляжах попадалась пустая скорлупа – полузасыпанные песком остатки гнезд. Однако никаких признаков тех, что отложил яйца, и никаких следов вылупившихся детенышей обнаружить не удалось.

Исследователям также удалось найти весьма любопытные окаменелости, которым было не менее пятидесяти тысяч лет; один из обнаруженных образчиков сохранился настолько хорошо, что уцелели даже челюсти и зубы, уличившие древнее животное как типичное травоядное. Судя по сему, это были останки тех самых «жвачных и травоядных», которых так жаждал увидеть Лиу. Впрочем, хотя невысокая зеленоватая растительность и была похожа на траву, травой она не являлась, поскольку принципиально отличалась по химическому составу, имела явно выраженную треугольную форму и была скорее голубой, чем зеленой.

– Я хочу видеть этих травоядных здесьи сейчас, – твердил Лиу, но было видно, что разнообразие жизненных форм хотя бы в древние времена принесло ему большое облегчение.

На равнине, в районе крупного геологического разлома, они обнаружили также алмазную трубку, имевшую близкий к поверхности выход. Из почвы были извлечены необработанные камни, один – размером с кулак Шаввы. Несколько штук исследователи взяли в качестве сувениров; алмазы никакой особой ценности не представляли – в Галактике добывалось множество гораздо более экзотических драгоценных камней, – однако в технике они еще применялись благодаря своей долговечности и твердости.

– Пожалуй, то что нам не нужно все время быть настороже, мне нравится. – сказал Бен в третью ночь, когда Лиу снова завел волынку насчет отсутствия крупных форм жизни. – Помните Клосто L.A. из нашей прошлой экспедиции я вздохнуть не мог спокойно, все время ждал, что меня что-нибудь на меня набросится и сожрет с потрохами!

– Если судить по моим записям, – фыркнул Лиу, – их отсутствие не менее опасно, чем присутствие.

– Может, произошло смещение планетной оси, так что теперь там, где жили обитатели этой планеты находятся ледяные шапки? – предположила Шавва. – Может, они попали в буран и все замерзли? У нас есть образцы люда, там вполне могут обнаружиться фрагменты костей и мягких тканей…

– Наклон оси этой P.E. составляет всего-навсего пятнадцать градусов, а магнитные полюса находятся близко к географическим серенному и южному полюсам – может быть, смещены градусов на пятнадцать.

– Мы разберемся в чем тут дело, когда вернемся на корабль и возьмемся за изучение образцов. Кстати сказать, сегодняшние образцы уже подготовлены? Можем отправлять Кастору?

– Готовы; но мне хотелось бы, чтобы он сообщил нам выводы, которые уже сделал. Времени-то у него хватает, – желчно заметил Лиу, передавая Бену последние контейнеры для упаковки и отправки на корабль.

– Может, они все перебрались на север. – Бен из всех сил старался помочь в поисках ответа.

– Поближе к зиме?

– На этом континенте весна еще не вступила в полную силу…

– Все равно здесь не будет так жарко, чтобы изжариться заживо. Да еще ветер. – Лиу вовсе не желала успокаиваться.

Направившись на север, они сделали остановку на самом крупном из островов небольшого архипелага. Базальтовый остров был изрезан пещерами и гротами, покрыт буйной растительностью, характерной для тропического пояса. Здесь обитали необычные рептилии – вернее, сказать, змееобразные существа весьма отталкивающей наружности.

– Видал я и пострашнее, – заметил Бен, с почтительного расстояния изучая рогатого монстра семи сантиметров в толщину и пяти в высоту, агрессивно размахивающего щупальцами и клешнями. Ни рта, ни глаз у монстра не обнаруживалось, по крайней мере, при поверхностном осмотре. Существо испускало отвратительный запах, а спина его была покрыта какими-то мошками.

– Вешняя пищеварительная система? – предположила Шавва, разглядывая странную тварь. – И… ого!

Внезапно существо бросилось вперед: теперь стало заметно, что его «живот» покрыт крошечными шипами. Прибор, анализирующий запахи, зашкалило; небольшую прогалину заполнил смрад, от которого людей буквально выворачивало на изнанку.

– Поглядите-ка, оно буквально забралось вон в тот шипастый куст, – сказал Бен, указывая на низенькую поросль. – И получило выстрел в задницу.

Держась на приличном расстоянии, Шавва ткнула в шипастый куст длинной палкой – и была вознаграждена еще одним смрадным облаком.

– Умное растение. Не тратит заряды понапрасну. Интересно, чем его можно инактивировать?

– Может, холодом? – предположил Лиу.

– Вот тут есть маленький кустик, – заметила Шавва. Она опрыскала растение криоспреем и для проверки ткнула палкой. Реакции не последовало, и Шавва упаковала растение в ящичек для органических образцов.

В тот же вечер, когда группа готовила очередную «посылочку» для Кастора, Лиу продемонстрировал товарищам светящуюся пробирку с новым образцом.

– Я обнаружил это в большой пещере. Какая-то разновидность люминесцирующей плесени. – Он накрыл пробирку рукой. – Вот свет есть, а вот его нет… – Он рассматривал стечение сквозь неплотно сомкнутые пальцы. – Стимулирует ли кислород люминесценцию?

– Сегодня ночью ты в пещеру не пойдешь, Лиу, – твердо заявила Шавва. – У нас нет спелеологического оборудования, и ты рискуешь свернуть себе шею.

Лиу пожал плечами:

– Люминесцирующие лишайники и прочие организмы – не самое сильное мое место.

Он аккуратно завернул пробирку в полупрозрачную пластиковую пленку:

– Не хочу, чтобы эта штука перестала светиться прежде, чем ее увидит Кастор.

Вскоре покой лагеря нарушил оживленный писк и пронзительные крики. Когда люди раздвинули ветви кустарника, посреди которого они разбили лагерь, их глазам предстало поразительное зрелище. В воздухе, исполняя акробатические номера невообразимой сложности, танцевали изящные существа, совершенно не похожие на неуклюжие крылатые «цеппелины» Южного континента. Лучи заходящего солнца отливали на их спинах зеленым, синим, коричневым и бронзовым, а полупрозрачные крылья переливались и искрились радужным многоцветьем.

– Может, это те самые, что отложили яйца на берегу моря? – шепотом спросила Шавва у Лиу.

– Очень может быть, – приглушенным голосом ответил тот. – Потрясающе! Ты посмотри, они же определенно играют! Играют в догонялки!..

Все трое с изумлением и восторгом наблюдали за игрой легкокрылых существ до тех пор, пока на землю не спустилась недолгая тропическая ночь и чудесные существа не прервали свой воздушный танец.

– Они разумны? – спросила Шавва, одновременно желая и не желая, чтобы эти прекрасные создания оказались доминирующей разумной формой планеты.

– Вряд ли, – ответил Лиу. – Если они откладывают яйца на морском берегу, там, где их могут смыть штормовые волны, значит, их интеллект не так уж и велик.

– Они просто прекрасны, – сказал Бен. – Может быть, Лиу, нам удастся найти для тебя более крупные формы, имеющие общих с ними предков.

Лиу пожал плечами с показным безразличием и повернулся спиной к костру:

– Найдем так найдем.

Они записали все, что видели, и легли спать. На следующий день исследовали рифы у берегов острова; у побережья восточного полуострова исследователи нашли сложную структуру, подобную коралловым образованиям Земли, и окаменелости инопланетных «кораллов», возраст которых, как определил Бен, насчитывал не менее пятисот миллионов лет. Ну что ж, теперь в их распоряжении был прекрасный образец жизнеспособной экологической системы – и это была отнюдь не тупиковая экология тропического дождевого леса, в которой различные формы жизни паразитируют друг на друге и в полном смысле слова тянут друг из друга соки. Наличие здоровой экологии подтверждало теорию Бена: похоже, здесь действительно прошел метеоритный дождь, а идею насчет недавнего ледникового периода благополучно отбросили.

Круги сухой безжизненной почвы были разбросаны по всей планете, за исключением полюсов и одного небольшого участка в южном полушарии; хотя группа и исследовала все тщательнейшим образом, ей так и не удалось обнаружить метеориты, породившие эти таинственные образования. Кроме того, как заметил Бен, предполагаемые кратеры были слишком мелкими, да и рисунок пересекающихся кругов не соответствовал следам метеоритного дождя.

В северном полушарии лежал снег, однако и здесь взяли образцы почв и горных пород. В дельте широкой реки, протекающей по центральной равнине, обнаружились грязевые долины; над ними поднимался сернистый пар. Здесь во множестве обитали весьма любопытные разновидности бактерий, которыми немедленно занялась Шавва. Направившись вдоль реки в глубь материка, исследователи открыли неплохие запасы железа, меди, никеля, олова, ванадия, бокситов и даже немного германия – к сожалению, в слишком малых количествах, чтобы заинтересовать какой-либо горнодобывающий консорциум.

В предпоследнее утро экспедиции Бен нашел в речном песке золотые самородки.

– Настоящий старомодный мир, – заметил он, перекатывая на ладони тяжелые кусочки золота. – Когда-то на старушке Земле тоже можно было найти золото в реках. Еще одна параллель.

Шавва наклонилась и двумя пальцами взяла у него самородок в виде капли, почти совершенной формы.

– Моя добыча, – заявила она, опуская каплю в поясной кармашек. На плоскогорье восточного полуострова она обнаружила крайне интересное растение: роскошное дерево, кора которого, если растереть ее в пальцах, издавала сильный аромат. Вечером Шавва изучала образцы коры, с наслаждением вдыхая приятный запах. Тесты показали, что растение не токсично, а попробовав настой коры, Шавва удовлетворенно вздохнула:

– Попробуй, Лиу, потрясающий вкус!

Лиу с подозрением посмотрел на прозрачную темную жидкость, однако запах ему понравился, и он осторожно пригубил настой.

– Хм, неплохо! Только водянистый какой-то, слабоват немного. Нужно настаивать подольше или уменьшить количество жидкости. Там могут обнаружиться какие-нибудь полезные вещества.

К ним присоединился Бен; когда Шавва мелко раскрошила кору и заварила, он горячо одобрил полученный результат:

– Что-то вроде кофе с шоколадом и пряностями. Очень неплохо.

Шавва сделала небольшой запас коры, и следующие два дня с каждой трапезой они пили ароматный настой. Она даже припрятала чуть-чуть – угостить Кастора.

Хотя никто из троих исследователей не говорил об этом, им всем было жаль покидать планету – и в то же время они испытывали чувство облегчения: за все время их пребывания здесь не случилось ни одного чрезвычайного происшествия. Правда, при более тщательном анализе образцов почвы, растительности и биологических объектов и могли проявиться побочные эффекты, так что они все искренне обрадовались, когда Кастор вынес свой вердикт:

P.E.R.N. – землеподобная планета, ресурсы незначительны. В верхнем углу рапорта он поставил код С. – планета пригодна для колонизации.

Если, конечно, какая-либо группа колонистов рискнет обосноваться на этой пасторальной планете, вдалеке от основных торговых путей – так далеко от центра Планетной Федерации, как это только возможно в исследованной части Галактики.