Текст книги "Предлагаю руку и сердце"

Автор книги: Энн Макалистер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Кейт ушла.

   Он не мог в это поверить. Нет, просто не хотел в это верить.

   Ощущение боли и пустоты казалось невыносимым. Он напомнил самому себе, что ожидал этого, но боль не проходила.

  С тех пор как она вернулась из Ист-Хэмптонa, Деймона не покидало чувство, что он теряет Кейт, тем не менее он продолжал твердить себе, что уйти она не решится.

  Но, войдя в больничную палату и увидев Кейт с младенцем на руках, он решил, что еще не все потеряно. Она была такой красивой, такой довольной. А когда Элени забрала у нее ребенка, казалось, у нее отняли ее собственное дитя.

  Ребенок! Вот где выход из тупиковой ситуации. Он, Деймон, должен стать отцом ее ребенка, который даст повод продлить брак на некоторое время, а может быть, свяжет их навсегда.

  Глядя на Элени, ласкавшую его племянника, мысленным взором Деймон продолжал видеть Кейт – она смотрела на малыша так, словно наконец-то ее существование обрело смысл.

  А теперь она ушла.

  Не предупредив. Не выяснив отношений. Не оставив ничего, кроме маленькой записки:

  «Думаю, с нас обоих довольно. Я не могу больше лгать. Пока. Кейт».

  «Пока»! Как будто они были случайными знакомыми!

  Может, и случайными, устало подумал Деймон. После ее ухода прошла неделя, а от нее никаких известий. Кейт его не любит, это очевидно. В постели, без света, он заменял ей ее дорогого покойного Брайса. На остальное нечего и рассчитывать. Увидев ребенка, она затосковала по настоящей семейной жизни. Но эту жизнь Кейт собирается устраивать не с ним.

  Деймон налил себе еще одну рюмку (он выпил их слишком много с тех пор, как она ушла), растянулся на диване и уставился воспаленными глазами в потолок.

  В руке он держал календарик, который нашел в тумбочке около кровати. Календарик, принадлежавший Кейт, где она вычеркивала день за днем с того самого момента, как вышла за него замуж.

  До каких пор она продолжала их вычеркивать? Риторический вопрос. Ответ известен: до тех пор, пока наконец не освободилась от него.

  Он с трудом сглотнул; в висках пульсировала кровь.

  В три он должен присутствовать на встрече с Бельярдом. Старик прилетал из Монреаля завершить сделку. Давно пора быть в офисе, но Деймону стало все равно, хотя за шестнадцать лет он не пропустил ни одного рабочего дня. До этого момента.

  Теперь он не появлялся на службе неделю – нет, четыре дня, но, даже когда он приходил, мыслями он был не в офисе.

  «Что с тобой происходит? – частенько спрашивала его Арета. – Ты меня совсем не слушаешь».

  «Что значит: ты «не в курсе, где дело Бельярда»? – это Стефанос. – Ты единственный, кто его брал».

  «Деймон, ты заболел?»

  «Деймон, что-то случилось с Кейт?»

  «Деймон, нельзя дальше так  себя вести».

  Потребовалось четыре дня постоянных расспросов Софии и Стефаноса, чтобы он признался в том, что случилось.

  – Что ты имеешь в виду: она тебя бросила? – ужаснулась София. – Ты чем-то ее обидел, Деймон?

  Деймон ничего не смог ответить. Он просто сидел у нее в гостиной, уставившись на свой бокал с виски, и отрицательно качал головой.

  София тут же сменила тактику.

  – Кейт вернется, – пророческим тоном изрекла она. – У нее, наверное, расстройство нервов после медового месяца.

  – Расстройство нервов после медового месяца? Впервые слышу о таком недуге, – изумился Стефанос.

  София смерила его уничтожающим взглядом:

  – Неудивительно.

  – Нет, – глухо промолвил Деймон, осушив бокал и тяжело поднимаясь на ноги, – это не нервы.

  Он направился к двери.

  – Деймон, – остановил его голос Софии, – мы можем чем-нибудь помочь?

  Он покачал головой:

  – Сам справлюсь.

  Кейт знала, что ей будет трудно, хотя и не намеревалась прерывать отношения так резко. Что ж, женились они не по любви, а со сделками бывает всякое.

  Забрав вещи и оставив записку, Кейт в тот же день уехала из города. Не то чтобы она ожидала преследований со стороны Деймона, нет, скорее она опасалась собственной слабости. Поэтому она уехала в Новую Англию. Ей показалось, что Кейп-Код – наиболее подходящее место для уединения. Такое же холодное и заброшенное, как ее сердце. Пустынные, открытые всем ветрам песчаные пляжи и ледяной атлантический прибой должны были помочь ей забыться.

  Вместо этого они напомнили ей о Багамах.

  Они напомнили ей о солнечных, теплых днях и об объятиях Деймона.

   Она выдержала только неделю и вернулась домой.

  Однако и это не помогло, потому что ее квартира уже не казалась ей домом. Дом остался там, где находился Деймон. Распаковав сумки, сходив в магазин и проведя бессонную ночь, Кейт на следующий же день с головой окунулась в работу.

  Работа помогла ей пережить предательство и смерть Брайса, но не спасла ее от любви к Деймону.

  Три дня она провела в бесконечных телефонных собеседованиях с семьями, нуждающимися в будущих нянях. Ничто не помогало, даже усталость.

  – Тебе надо хорошенько отдохнуть, – сказала ей вечером в четверг Грета, ее помощница. – Ты вроде только что из отпуска, но выглядишь даже хуже, чем когда уезжала.

  – Я простудилась, – солгала Кейт.

  – Тогда иди домой, выпей апельсинового сока и ложись в постель.

  Кейт покачала головой:

  – У меня много работы.

  Грета решительно отняла у нее папку:

  – С работой я тебе помогу. Ты записала мистера Барлоу как миссис.

  Кейт сдерживалась, пока Грета не села на пятичасовой автобус. Теперь можно было не притворяться, и вскоре ее всхлипывания превратились в откровенные рыдания. Ей казалось, что сердце у нее разрывается.

  Кто-то постучал в дверь.

  Кейт вытерла глаза, высморкалась, откашлялась и только потом ответила предательски дрожавшим голосом:

  – Закрыто. Приходите завтра.

  – Кейт? Это ты? Открой!

  Она вскочила, еще раз вытерла глаза, сомневаясь, удастся ли ей скрыть следы слез, и подошла к двери.

  – Стефанос?

  Все еще не веря своим ушам, она открыла. И правда, это был он, на вид – совершенно обезумевший.

  – Слава Богу! – Он влетел внутрь и схватил ее за руку.

  – Что случилось? Что-то с Софией? С ребенком? Разве миссис Партридж...

  – С Софией все в порядке. С ребенком все в порядке. С миссис Партридж, благослови ее Господь, тоже.

  – Тогда в чем дело?

  Он сердито посмотрел на нее.

  – В Деймоне.

  Сердце Кейт екнуло.

  – Деймон? А что с ним?

  – Это ты мне объясни. – Стефанос отпустил ее руку, но не сводил с нее взгляда.

  Кейт с недоумением затрясла головой.

  – Он не ест, не спит, не бреется и даже на работу перестал ходить. Ты можешь себе представить – Деймон не ходит на работу! Вместо этого он пьет, чертовски много пьет! И выглядит как черт знает кто. А все почему? Потому что ты его бросила, вот почему!

  – Я... – запинаясь, начала Кейт и замолчала.

  – Почему, Кейт? Почему ты от него ушла?

  Она облизнула внезапно пересохшие губы.

  – Деймону лучше знать, – тихо ответила она, отвернувшись к темному окну, не в силах встретиться со Стефаносом глазами.

  – Вот и он так же говорит, – признался Стефанос. – Но все это сплошная ерунда. Вы же любите друг друга!

  Кейт ничего не ответила. Она не могла этого отрицать, потому что действительно любила Деймона.

  А Деймон? Мечтать не вредно, сказала она самой себе.

  – Послушай, Кейт, – мягко заговорил Стефанос, – брак – мудреная штука. К счастью ведет неровный путь, иногда и споткнешься. Мне ли не знать, как легко развалить семью! Но если супруги любят друг друга по-настоящему, как вы...

  – Вовсе нет! – возразила Кейт. Стефанос скептически поглядел на нее.

  – Тогда почему ты плакала? – Он кивнул на платок, который она все еще комкала в руке. – Почему Деймон напивается до бесчувствия? – Стефанос нежно улыбнулся Кейт. – Сделай еще одну попытку, Кейт. Рискни. Возвращайся домой, мы все от этого выиграем.

Стефанос не знал всего.

  Кейт, в отличие от него, не флиртовала ни с кем. Впрочем, Деймону, хоть он и считал верность одним из условий их недолгого брака, навряд ли было до этого дело.

  По крайней мере она пыталась внушить это самой себе, после того как Стефанос оставил ее одну в тишине кабинета.

Не сработало.

  Деймон предлагал ей свою верность. Он заботился о ней и честно выполнял свои обязательства.

Но он никогда не говорил ей, что любит ее. А она никогда не говорила ему, что любит его.

  Она снова и снова обдумывала их отношения, приводила все «за» и «против», но в результате пришла к тому же выводу, что и в начале своих раздумий: ей необходимо поговорить с Деймоном.

Сможет ли она?

Осмелится ли?

  Не грозит ли ей опасность оказаться в еще более глупом положении, чем в ситуации с Брайсом?

  Она заперла кабинет и вышла на улицу. Резкий зимний ветер пронизывал ее до костей, и она быстро поймала такси, торопясь попасть в домашнее тепло.

  Но даже в своей квартире Кейт никак не могла согреться. Она поставила на плиту суп, но от горячей пищи внутри у нее не потеплело.

  Деймон не ходит на работу. Деймон не ест. Деймон не спит.

  Интересно, подумала она, ему сейчас тоже холодно?

  Кейт не знала, есть ли у нее надежда, и боялась еще больше усложнить свою жизнь. Но одно качество, без сомнения, Кейт унаследовала от своего отца: она не избегала риска.

  Она снова надела пальто, замоталась шарфом и вышла навстречу уличному холоду...

  В квартире Деймона было темно. Возможно, он уехал. Возможно, Стефанос преувеличил его горе и она пришла зря.

  Но она все-таки поднялась на лифте, прошагала по ковру холла и вошла.

  Квартира была темной и молчаливой. Деймон, должно быть, дал миссис Винсент выходной. Кейт стояла в прихожей и раздумывала, что же теперь делать.

   На самом деле она знала, что ей надо сделать: уйти. Деймона дома нет. Стефанос ошибся.

  Кейт повернулась и начала открывать дверь, чтобы уйти, но застыла на пороге, внезапно почувствовав непреодолимое желание еще один, последний раз вернуться туда, где почти сбылась ее заветная мечта.

  В прошлый раз она слишком торопилась поскорее уйти отсюда. Но теперь... теперь, когда тихая квартира опустела, ей необходимо было попрощаться со всем тем, что ее окружало.

  Кейт распустила шарф, расстегнула пальто, сняла туфли, оставив их возле двери. Не зажигая света, довольствуясь лишь огнями соседних зданий, проникающими в окна и указывающими ей путь, она направилась в гостиную. Она медленно провела ладонью по спинке дивана, вспоминая, как они вместе с Деймоном сидели здесь. Дотронулась до книжных шкафов, вспоминая названия книг, которые хотела прочесть.

  Она прошла на кухню. В раковине громоздилась гора грязной посуды. Ни следа присутствия здесь миссис Винсент. Неужели Деймон уволил ее? На него не похоже. Хотя заметно, что какое-то время он управлялся сам.

  Кейт взяла со стола кофейную чашку и, коснувшись губами ободка, которого недавно касались губы Деймона, поспешно поставила чашку обратно.

  Перед дверью главной спальни Кейт немного помедлила. В темноте она разглядела, что покрывало на постели немного сбилось. Во всем остальном комната осталась прежней.

  Кейт медленно перешагнула порог и обошла вокруг кровати, где они когда-то с Деймоном спали вдвоем. В горле стоял комок, в глазах щипало. Не думая, что делает, она наклонилась и взяла в руки подушку, подушку Деймона, и прижалась лицом к прохладному материалу, вдыхая запах его волос.

  Господи, как больно!

  Она повела головой, вытирая о наволочку выступившие слезы и направилась обратно в прихожую.

  – Кто здесь?

  Голос был хриплым и недовольным. Деймон! Кейт приросла к полу.

  Теперь она услышала шум, доносившийся из второй спальни, а потом в темном дверном проеме появился силуэт. Его рука нащупала выключатель и щелкнула им.

  – Черт возьми, Стефанос! Оставь меня в покое. Я... Ты!

  Изумление Кейт было не меньшим. Стефанос оказался прав во всем. Деймон не брился, и не ел, что доказывала его исхудавшая фигура, и не спал, свидетельством чему служили темные круги под глазами.

  – Деймон, – тихо промолвила она.

  – Что, черт побери, тебе надо? – Он уставился на нее воспаленными глазами. На нем были только брюки; он прислонился к косяку с таким видом, будто вот-вот упадет.

  – Я... Ты болен?

  – Со мной все в порядке. Я задал тебе вопрос. Что ты здесь делаешь?

  – Стефанос говорил...

  Деймон что-то высказал по-гречески в адрес Стефаноса. И без переводчика было понятно, что это не комплимент. Внезапно Деймон побледнел и бросился в ванную. Кейт слышала, как его тошнило.

   Ей хотелось пойти за ним, но она не осмелилась. Деймон был явно разозлен ее приходом. Здравый смысл призывал Кейт уйти немедленно, но она осталась стоять на месте, слушая, как открывается и закрывается кран, как шумит вода. Когда дверь снова отворилась, она отступила на шаг.

  Деймон, все еще бледный, с влажными растрепанными волосами, пристально посмотрел на нее.

  – Ты еще здесь?

  – Ты болен, – ответила Кейт. – Тебе нужно лечь.

  – Я лягу, а ты убирайся отсюда. – В голосе Деймона слышались усталость и раздражение. Он развернулся и побрел в маленькую спальню.

Кейт последовала за ним.

  – Почему ты не спишь в нашей?.. – Она осеклась. «В нашей комнате», – хотела она сказать, но не смогла.

  Деймон бросил на нее злобный взгляд.

  – Потому что не хочу, ясно? – Он плюхнулся на смятую постель и застыл, глядя в одну точку. Кейт никогда "не видела, чтобы он так скверно выглядел – совсем раздавленным.

  Она на мгновение задержалась в дверях, затем прошла в комнату, остановившись, когда Деймон поднял на нее глаза и нахмурился.

  –  Почему же ты не хочешь, Деймон?

  Его темные глаза заблестели.

  – Ты специально пришла надо мной издеваться? Господи, что я тебе сделал? – Он кивнул в сторону двери. – Уходи, Кейт. Оставь меня в покое.

  – Тебе нельзя оставаться одному. Ты болен. Кто-то должен о тебе позаботиться.

  – Только не ты.

  Слова, казалось, хлестнули ее по лицу. Она отступила на шаг.

  – Ну хорошо, – ответила она, – пусть не я. Пусть будут твои сестры или мать.

  Деймон фыркнул.

  – Нет уж, спасибо.

  – Тогда Элени, – заявила, разозлившись, Кейт.

  – Кто?

  Кейт не верила собственным ушам, но он смотрел на нее в полной растерянности, и она пояснила:

  – Подруга Пандоры, ну та, которая приходила вместе с ней проведать ребенка. Ты помнишь?

  Он кивнул, потом провел рукой по лицу.

  – С какой стати ты ее приплела?

  – Может, и ни с какой, я не знаю, – сердито отозвалась Кейт. – Но она тебе идеально подходит: симпатичная, умная, обаятельная, любит детей. Не говоря уж о том, что она гречанка.

  – И поэтому она должна обо мне заботиться? – Он все еще ничего не понимал. Потом его голова устало опустилась и он снова уставился на свои руки. – Нет.

  Нет? Кейт в замешательстве наблюдала за ним. Неужели Стефанос прав?

  Он оказался прав во всем, что касалось Деймона: что он пьет, что не спит и не ест, что не ходит на работу, что выглядит как черт знает кто.

  А может, он прав во всем? И Деймон любит ее?

  Она стиснула руки; сердце замерло. Деймон взглянул на нее, сжав губы.

  – Тебе вовсе не обязательно здесь оставаться. Не знаю, что тебе сказал Стефанос, но...

  – Он сказал мне, что ты меня любишь.

  Ей показалось, что весь мир вокруг замер. Деймон не двигался, не дышал.

  Кейт тоже. Она ждала. Она молилась. Она надеялась.

  Наконец Деймон вздохнул, закрыл глаза и откинулся на подушки. Она видела, как он пытается что-то сказать. Он открыл глаза и бросил на нее непонятный взгляд.

  – Он говорил что-то насчет божественного предначертания? Дескать, мне надо было на тебе жениться, чтобы удержать его на праведном пути? И что он все равно будет смеяться последним?

  – Он не смеялся, – тихо ответила Кейт. – Он напомнил мне о том, что я люблю тебя.

  Деймон молча уставился на нее. Он приподнялся на локтях и изучал ее лицо.

  – Ты любишь Брайса, – поправил он хриплым голосом.

  Кейт поджала губы.

  – Когда-то любила,  – призналась она. – Когда выходила за него замуж. А он меня не любил.

  – Но...

  – Его интересовали только мои деньги, как и предполагал мой отец. Когда отец лишил меня состояния, Брайс сбежал.

  – Он погиб, – возразил Деймон.

  – Да – после того, как бросил меня.

  Деймон соскользнул с кровати, пересек комнату и заключил Кейт в объятия.

  – О, Кейт, прости меня! Мне очень жаль, что я вел себя по-дурацки.

  Кейт прижалась к нему, положив голову ему на плечо, с удовольствием ощущая тепло его рук.

  – Хорошо, что недоразумение кончилось.

  – Я думал... ну, что все время, когда мы занимались любовью... – Он слегка покачал головой, как будто удивляясь.

  – Ты думал, что я представляю себе, что ты – это Брайс? – Она в изумлении застыла, когда он кивнул. – Никогда. Я никогда... это вовсе не походило на то, что было у нас с Брайсом.

  – Правда? – переспросил он недоверчиво охрипшим тоном.

  Она улыбнулась.

  – Ну конечно. С Брайсом это было сносно, не более. На самом деле... мне это не очень нравилось. Я думала, что фригидна. Брайс тоже так считал, – призналась она дрожащим голосом.

  Деймон фыркнул и сжал ее в объятиях.

  – Как же, фригидна!

  Она посмотрела на него с благодарностью:

  – Это ты разбудил во мне женщину.

  – Почему ты мне об этом не рассказала?

  – Потому, что это нарушило бы наш договор. Влюбляться мы не договаривались, помнишь?

  Он отодвинулся и заглянул ей в глаза. В его собственных темных зрачках еще виднелась тень отчаяния.

  – Помню. Это было ужасно. Мне всегда хотелось большего, а тебе, как я думал, нет. А твоя поездка в Ист-Хэмптон подтвердила мои опасения. Мне казалось, что для тебя имеет значение только твоя работа.

  – Я думала, что, кроме работы, у меня ничего не осталось.

  – Нет, – возразил Деймон и поцеловал ее. Это был долгий, страстный поцелуй. – Господи, Кейт, как мне тебя не хватало. Я чуть не умер, когда пришел домой и нашел твою записку. Что ты, кстати, имела в виду, когда написала «не могу больше лгать»? Я решил, что это про наш брак.

  Она легонько коснулась губами его губ.

  – Нет, мне просто стало не под силу притворяться, делать вид, что ты мне безразличен, когда на самом деле я тебя люблю. Когда мы вернулись с островов, мне даже казалось, что наш брак становится настоящим. Но потом... все вдруг распалось. Ты уехал в Монреаль, я – в Ист-Хэмптон. Ты отдалился от меня. И Стефанос рассказал мне об Элени.

  – Что же?

  – Что все считали ее очень подходящей женой для тебя, пока ты не женился на мне.

  – Черт бы побрал этого Стефаноса!

  – Но он же сказал правду!

  – Для меня лучшей жены, чем ты, быть не может, – убежденно заявил Деймон. – В тебе соединились все достоинства, какие я ценю в женщине.

  – Но ты же взял меня в жены, не зная об этом? – нежно поддразнила его Кейт.

  Он улыбнулся.

  – Да, но мне, слава Богу, не понадобилось много времени, чтобы узнать тебя как следует. Ты вошла в мою плоть и кровь, стала частью меня самого. Я люблю тебя, Кейт. Когда ты покинула меня, я чуть не умер.

  – Мне тоже было очень плохо, – призналась Кейт, вспомнив свои безуспешные попытки устроить жизнь без Деймона.

  – Я нашел твой календарик – тот, где ты отмечала дни...

  Вздрогнув, Кейт кивнула.

  – Сначала мне хотелось, чтобы все это побыстрее закончилось... знаешь, так дети ждут летних каникул... А потом... – она подняла голову, – потом я не хотела, чтобы это вообще заканчивалось. – Она спрятала голову на его широкой груди. – Я люблю тебя, Деймон!

  Она ощутила его губы на своих волосах, щеке.

  – Я тоже тебя люблю, – прошептал он и прижался к ее губам.

  – Спасибо Стефаносу, – пробормотала она спустя много времени.

  Деймон поцеловал ее в макушку.

  – Наверное, мы оба теперь его должники, да? – спросил он мрачновато.

  – Да уж. Я считаю, ты просто обязан предоставить ему отпуск.

  Деймон покачал головой.

  – Наоборот, вместо благодарности я собираюсь навалить на него побольше работы. Последние полторы недели он фактически руководит всей компанией и сейчас подписывает договор с Бельярдом. Я подумываю, не сделать ли мне его исполнительным директором.

  Кейт подняла глаза.

  – А как же ты? Ты сразу заскучаешь без этого.

  – Дело у меня будет. Президент компании – больше чем табличка на двери кабинета. – Он усмехнулся, потом подмигнул ей. – Кроме того, у меня другие планы.

  Кейт тряхнула волосами, улыбаясь ему от всего сердца.

  – Неужели? Какие, например?

  Он притянул ее к себе и крепко поцеловал.

  – Например, доказать всем-всем-всем, как я счастлив, что ты – моя жена.