Текст книги "Смерть на заброшенной ферме"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 8

– Добрый день, инспектор! Интересуют мрачные подробности? Я только что закончил отчет. Где-то он у меня здесь… – Том Палмер принялся рыться в бумагах на столе. – Вот так штука! Вспомнил – я отдал его секретарше. Но я все помню.

Он перестал рыться на столе и посмотрел на Джесс, вопросительно подняв черные брови.

Они находились в морге, не самом веселом месте на свете. Неожиданно для себя Джесс улыбнулась в ответ на бодрую улыбку Палмера. И сразу же заставила себя напустить на лицо профессиональную серьезность:

– Я уже поговорила с Филом Мортоном. Он передал твое мнение: ты считаешь, что жертву задушили руками.

– Вот, присаживайся! – Палмер указал на стул напротив и сам тоже сел. – Да, я так считаю. Характерный перелом подъязычной кости. Кровоподтеки на шее говорят о сдавливании пальцами, нет царапин от ногтей. Следовательно, ногти у душителя короткие. – Он вытянул собственные руки и несколько раз согнул-разогнул кулаки, на костяшках пальцев у него росли короткие черные волоски.

– Значит, по-твоему, убийца – мужчина?

– Бывают и женщины с большими руками, которые коротко стригут ногти, – укоризненно заметил Палмер. – Знавал я одну девушку… Впрочем, не важно. Но кисти рук у нее были как у землекопа!

Джесс покраснела, заметив, что поспешно прячет руки под стол. Кисти у нее самой не крупные, но ногти она стрижет коротко.

– Избавь меня от рассказов о твоей бурной личной жизни, – улыбнулась она, – какой бы интересной она ни была.

Палмер широко улыбнулся:

– Понимаешь, для того, чтобы кого-то задушить, не нужно ни особой силы, ни времени. Так всегда говорят детям, правда? «Никогда, даже в игре, не хватай друга за горло!» Если надавить на сонную артерию, – патологоанатом снова подкрепил слова выразительным жестом, – жертва быстро потеряет сознание. Важно знать нужные места… – Палмер откинул голову назад и вполне правдоподобно захрипел. – Жертва теряет сознание, и убийца может не спеша доделать свое черное дело. – Он положил ладони на столешницу.

– Спасибо за наглядное пояснение, – съязвила Джесс.

– Всегда пожалуйста! Ну да, задушить могла и женщина, особенно крепкая и сильная. Конечно, вначале жертва сопротивлялась. У нее прикушена нижняя губа, я бы сказал, что она прикусила ее в ходе короткой схватки, когда еще брыкалась. Но убийце удалось застать жертву врасплох – а может, жертва решила, что у нее нет оснований бояться убийцу. В общем, жертва не сразу поняла, что происходит. Если убийца – мужчина, возможно, их… м-м-м… ласки и раньше носили грубоватый характер. – Патологоанатом откашлялся и на мгновение словно смутился.

– Следы половых отношений? – быстро спросила Джесс.

– Недавних нет. – Палмер снова отвечал отрывисто и сухо. – Девственницей она не была, но ведь в наши дни девушки редко бывают… – Он упорно не смотрел ей в глаза. – Хотя жертва довольно молода. Ей лет восемнадцать-девятнадцать… Самое большее – двадцать.

– Когда наступила смерть? И перевозили труп или нет?

– Моя первоначальная версия – тридцать часов – оказалась довольно точной, во всяком случае, настолько точной, насколько можно. Что бы ни утверждали герои полицейских телесериалов, установить время смерти с точностью до минуты невозможно. Приходится учитывать столько всяких факторов… В данном случае тело лежало в холодном коровнике, где был доступ воздуха и дождя с ветром. Но ее одежда не промокла, она только отсырела, – неожиданно добавил Палмер. – Когда шел дождь?

– Дождь начался в пятницу, в тот день, когда ее нашли, – ответила Джесс. – До пятницы, хотя погода сейчас, в общем, дождливая, было сухо по крайней мере двое суток, сорок восемь часов. Помню, я еще подумала: наконец-то хоть какая-то передышка.

– Хм, ну да, ведь ты же детектив! Ну а перевозили ее или нет… По-моему, убили ее в другом месте. Затем убийца какое-то время – по-моему, часов пять – думал, а потом подбросил тело в коровник. До того, как прибыли мы, ее больше не трогали.

– Значит, убийца знал о заброшенной ферме и не боялся с кем-то там столкнуться, – задумчиво протянула Джесс. – Кроме того, ему надо было где-то прятать труп после убийства, но до того, как он придумал, куда ее девать.

– В багажнике машины? – предположил Том. – Чтобы ее перевезти, ему нужна была машина. А знаешь, возможно, он даже и не знал о той ферме. Ездил по дорогам – час, два, пять, шесть часов – и ломал голову, что же ему теперь делать. И вдруг заметил подходящее место. Он выходит из машины, осматривается и решает, что ферма идеально подходит для его цели.

– А какая у него была цель? – спросила Джесс, поразмыслив над предположением патологоанатома. Вполне правдоподобная версия. – Он бросил ее в коровнике совсем рядом со входом. Ее мог увидеть любой ненароком заглянувший туда. Правда, сверху он накрыл труп курткой и каким-то мешком, но сразу понятно, что под курткой что-то лежит, да и розовый цвет бросается в глаза. Он только что стрелочки не нарисовал на земле от дороги… Все так очевидно!

Том почесал гриву черных кудрей и скептически хмыкнул:

– Значит, ищи мотив, Шерлок! Не знаю, какая у него была цель. Я врач, а не сыщик. Судя по гипостазу, в таком положении она пролежала большую часть времени после смерти. Поскольку сверху кожные покровы бледные, я пришел к выводу, что труп перемещали сразу после убийства. Ты, надеюсь, понимаешь, о чем я говорю? – Черные брови снова взлетели вверх.

– Конечно, доктор! После остановки кровообращения кровь, содержащаяся в кровеносной системе, под действием силы тяжести постепенно опускается в нижележащие отделы тела, и появляются трупные пятна характерного фиолетово-синеватого цвета. Расположение трупных пятен в верхней части тела говорит о том, что труп перемещали.

– Отлично! Ну конечно, ты все знаешь… в общих чертах, разумеется! Сейчас уже не придают такого значения трупным пятнам, как раньше. Но по сути, ты все сказала правильно, и до сих пор все так и остается. Поскольку лежала она на холоде, пятна приобрели красноватый оттенок… Кстати, незадолго до смерти она поела.

– И что она ела?

– Судя по содержанию жира, что-то жареное. Мясо, картошку, какие-то овощи. Если позволишь предложить тебе мою догадку, я бы сказал, что она ела бифштекс с жареной картошкой. Ну и еще салат. Такую еду обычно подают в пабах. – Палмер снова широко улыбнулся. – В Глостершире сотни пабов, в которых подают горячие блюда!

К сожалению, Палмер прав… Джесс принялась мыслить вслух:

– Ее нашли в пять часов. Вычитаем тридцать… Получается время обеда предыдущего дня. Наверное, он пригласил ее на свидание и повел обедать в местный паб. Придется поездить по округе. Неплохо для начала. Спасибо, Том!

– Я ведь только выдвигаю гипотезы! – возразил Палмер. – Возможно, я ошибаюсь.

– Надо же с чего-то начинать, – вздохнула Джесс. – Ну а ее личные вещи? Хоть что-нибудь, что поможет ее опознать…

Палмер указал на аккуратно запакованный пакет на ближайшей полке:

– Мне очень жаль, но вряд ли ты тут что-нибудь найдешь. – Он встал. Джесс пошла за ним.

Все предметы одежды были разложены по отдельным целлофановым пакетам. Ничего лишнего. Джесс снова испытала почти такое же потрясение, как когда впервые увидела труп. Она мысленно сверилась со списком, который помнила наизусть. Украшения отсутствуют. Часы тоже. Как и блокнот, записная книжка, мобильник, косметичка… Ничего нет, даже губной помады. Она нахмурилась.

– Странно, – повторила она. – Ты уверен, что это все?

Том, стоящий рядом, окинул взглядом вещи покойной и кивнул:

– Меня тоже немного покоробило… И денег у нее при себе не оказалось. Странно! Сейчас у всех с собой хоть немного мелочи, правда? Даже если у человека кредитка, он на всякий случай припасает мелкие купюры – мало ли где понадобятся. А уж если кредитки нет – тем более.

Джесс тоже кивнула:

– Он… буду называть убийцу «он» для простоты, хотя я помню: ты считаешь, что им может оказаться и женщина. Так вот, он обыскал труп и забрал все, что хоть как-то указывает на ее личность. Значит, он – хладнокровный тип. Не потерял голову от страха. Если бы он задушил ее случайно, наверняка начал бы метаться, запаниковал… Но я не согласна с твоим предположением, будто он возил жертву пять часов кругами и подыскивал место, где бы ему ее бросить. Слишком долго. Два часа? Три? Да, возможно. Но пять? Нет! Он куда-то увез труп и спрятал… Выжидал. Или труп все время лежал у него в багажнике машины. Наконец он понял, что может безбоязненно ехать на ферму. Конечно, при том условии, что он не убил ее с целью ограбления. Грабитель бросил бы жертву на том месте, где она скончалась, и убежал.

– Это уж решать не мне. – Палмер вдруг заосторожничал. – Непредумышленное или умышленное убийство? Решать предстоит следствию!

– Ну да, я понимаю! Ведь я же сыщик!

В голове стремительно разворачивалась версия.

Убийца пригласил жертву пообедать. Глупышка обрадовалась… Каким-то образом он уговорил ее пойти с ним в уединенное место, где он ее хладнокровно задушил. Вокруг фермы «Сверчок», должно быть, масса таких мест. Убийца выждал до вечера, обыскал жертву, снял с нее все вещи, которые могли бы навести на ее след. Труп он бросил в коровнике, сверху накрыл ее же собственной курткой и, поскольку куртка не закрывала все тело, прикрыл еще оказавшимся под рукой мешком… И смотался. Нет, о непредумышленном убийстве не может быть и речи! Нужно искать хладнокровного убийцу.

Но кто он? Человек в серебристом «мерседесе»? Может, бросив жертву, убийца вдруг утратил самообладание? Решил на всякий случай вернуться и проверить, не забыл ли чего на месте преступления. Замести, так сказать, следы. Удивился ли он, что его жертву до сих пор не нашли? А может, его просто тянуло на место преступления?

– По-моему, вся ее одежда новая. – Палмер ткнул пальцем в ближайший к нему пакет. – Правда, я в женской одежде не разбираюсь.

– Мне тоже кажется, что у нее все новое, – согласилась Джесс.

Значит, недавно она получила дополнительные деньги? Мужчина, который угощал ее обедом, заодно приодел ее? Может, она как раз перешла на новую работу, где больше платили? Или она студентка, которая подрабатывала на обновки?

Джесс повертела в руках пакет с розовой курткой:

– Вот самая заметная вещь и, по-моему, самая дорогая. Мы сообщим о ней. Сфотографируем, покажем в газетах, а если повезет, то и по телевизору. – Она задумалась, не выпуская из рук пакета с курткой. – И все равно непонятно, почему он бросил ее так близко от входа в коровник. Как будто хотел, чтобы ее поскорее нашли. На ферме «Сверчок» можно отыскать массу более укромных мест.

– Ты никогда не пробовала перетаскивать на себе труп? – спросил Том. – Тогда слушай: покойники ужасно тяжелые. Слова «мертвый груз» придумали не просто так. Возможно, убийца кое-как доковылял до входа в коровник, решил, что с него хватит, и бросил ее там. Чтобы задушить человека, особых сил не требуется. Нужно только упорно давить на одну точку. Возможно, убийца не слишком силен физически.

«А может, не слишком сильна – если убийца женщина», – подумала Джесс.

Весть о покойнице из коровника появилась в средствах массовой информации. Вечером Картер и Джесс провели спешно созванную пресс-конференцию и обратились за помощью в опознании жертвы. Они передали журналистам фотографию розовой куртки.

Девушка была невысокая, крепко сбитая, с копной светлых, чуть рыжеватых волос и светло-серыми, какими-то дымчатыми глазами. Филу Мортону захотелось, чтобы девушка смотрела на него более дружелюбно.

– Мисс Свобда… – Он замолчал.

Она подалась вперед и мрачно поправила его:

– Свободова!

– Иностранные языки мне всегда плохо давались, – признался Мортон.

Ему показалось, что девушка поверила без труда.

Он попробовал произнести ее фамилию еще раз:

– Своб-дова… – Он предостерегающе поднял руку. – Придется вам смириться с тем, как я произношу. А можно обращаться к вам просто по имени – Милада? Мне так легче.

– Называйте как хотите, – буркнула девушка. – И нечего корчиться.

– А я и не корчился! – возразил уязвленный Мортон. Беседа не задалась с самого начала.

– Нет, корчились. Вы себя не видите, а я вас вижу. Вот вас, сержант, как зовут?

– Мортон, – ответил он.

Девушка досадливо поцокала языком:

– Я имею в виду имя, не фамилию! Как вас назвали при крещении? – Она нахмурилась и посмотрела на него исподлобья.

– Филипом! – нехотя ответил сержант. – В честь отца.

– Вот видите, я могу произнести «Филип Мортон» и не кривиться при этом. Значит, и вы можете.

– Итак, Милада, чем мы можем вам помочь? – устало спросил Мортон. – Вы сказали, что хотите поговорить насчет недавно найденного трупа.

Милада откинулась на спинку стула. Враждебное выражение сменилось печальным. Губы у нее были полные, четко очерченные, но уголки опустились вниз. Неизвестно почему – Фил Мортон и сам бы не мог объяснить – ему захотелось, чтобы она улыбнулась. Ему захотелось увидеть, как в ее серых глазах пляшут веселые зайчики.

– Это моя подруга, – заявила девушка. – Я в этом уверена.

– Почему вы так считаете?

– Она пропала. Я не могу ее найти. Приходится работать и за нее, и за себя.

Мортон взял ручку и придвинул к себе блокнот.

– Где вы работаете и как зовут вашу подругу? – с некоторой опаской спросил он.

– Ее зовут Ева Зелена, – ответила Милада. Мортон облегченно вздохнул. – Мы с ней обе работаем в «Твердой поступи». Так называется паб и ресторан. Да, знаю, название странное, но… – Она пожала плечами. – Наше заведение за городом, в очень уединенном месте, но от посетителей отбою нет.

– Кажется, я о нем слыхал, – сказал Мортон. – Точнее, знаю, где оно находится. Говорят, там хорошая кухня, правда, цены кусаются. Давно вы с подругой там работаете?

– Она работала в «Поступи» еще до меня. Когда я приехала, она уже работала там… – Милада на миг наморщила лоб, – месяца два. Я тоже пробыла там два… нет, уже почти три месяца, так что она работает там пять месяцев.

– Живете вы обе там же? Где вы живете?

– Ну да, там же. В комнате на чердаке. – Милада ткнула пальцем вверх. – Но места там хватает. Чердак очень большой, нам даже устроили маленькую душевую. Нам вполне удобно.

– Когда вы в последний раз видели мисс Зелену?

– На прошлой неделе, утром в четверг, перед завтраком. По четвергам у нее выходной. В тот день она встала очень рано и сказала, что поедет в Челтнем. Я спросила, как она туда доберется. «Твердая поступь» находится, как вы говорите, в глухомани, а автобусы не ходят! – возмущенно добавила она.

Мортон подумал: кажется, возмущение – естественное состояние Милады. Тем не менее ему показалось, что он обязан извиниться за несовершенство пригородного автобусного сообщения.

– Боюсь, сейчас везде такое положение.

– Ева ответила, что ее подвезут. Какой-то знакомый, который живет неподалеку, собирается в Челтнем. Он заедет за ней и будет ждать на углу. «Твердая поступь» находится в очень узком переулке, но выходит на дорогу побольше, которая ведет в Челтнем. Там такое вот разветвление… – Она приложила указательный палец левой руки сверху на указательный палец правой в виде буквы «Т».

– Ну да, Т-образный перекресток, – кивнул Мортон. – Да. Я знаю, где это. И в «Твердую поступь» как-то заезжал… Правда, уже давно. Во всяком случае, вас я там не видел. – Он не узнал и мертвую девушку в коровнике. Честно говоря, в «Твердой поступи» он был полгода назад. Если верить Миладе, тогда ни она, ни ее подруга там еще не работали. Жалко, что он не заезжал туда в последнее время. Тогда он мог бы познакомиться с Миладой – и может, она отнеслась бы к нему снисходительнее.

– Тот знакомый, – продолжала Милада, – обещал также привезти Еву назад вечером. Но назад она не вернулась. Мистер Уэсткотт очень злится. Он говорит, что Ева просто смылась. Но я-то знаю, что она не смылась!

– Кто такой мистер Уэсткотт?

– Владелец паба. Я говорила ему, что Ева никак не могла просто смыться, потому что она обязательно сначала сказала бы мне. И потом, она оставила всю свою одежду и… – Милада порылась в сумочке и с торжествующим видом достала оттуда книжечку. – Она оставила свой паспорт! Она бы ни за что не уехала без паспорта!

– А, вот оно что! – воскликнул Мортон, беря паспорт. – Интересно… Чешская Республика. Вы тоже оттуда родом?

Милада кивнула.

Мортон раскрыл паспорт и посмотрел на фотографию. Отдаленное сходство есть… Правда, здесь девушка розовая, цветущая, а лицо жертвы запомнилось ему бледным и перекошенным.

– Если не возражаете, – сказал он, – мы пока оставим паспорт у себя. Я напишу расписку. Если ваша подруга объявится, отдадите расписку ей, она придет и получит свой документ. Договорились?

– Оставьте ее паспорт себе! – в сердцах воскликнула Милада. – Ей он уже не понадобится! Она умерла, так что не объявится!

– Одно дело – уехать на несколько дней и не давать о себе знать, – возразил Мортон. – А умереть – совсем другое. У нее был приятель?

Милада поджала губы и несколько раз помотала головой из стороны в сторону.

– Может быть… Да, наверное. Но я не знаю ни как его зовут, ни чем он занимается. Она не говорила. Несколько раз в свой выходной она шла до угла… как вы говорите… до Т-образного перекрестка, и он сажал ее к себе в машину.

– Машину вы видели? – оживился Мортон.

– Только один раз. Я вышла из паба и посмотрела на дорогу – проверить, там ли еще Ева, потому что начинался дождь. Мимо проехала серебристая машина, точнее, она проехала мимо нашего переулка. В машине сидели двое, но водителя я не разглядела. Мне показалось, что я увидела Еву на пассажирском сиденье.

– Что за машина? – не сдавался Мортон. – Какой марки?

– Я в машинах не разбираюсь. Знаю только «шкоду».

– БМВ? «Рено»? «Мазда»? «Тойота»? «Мерседес»? – произнеся последнее название, Мортон помолчал. Он понимал, что поступает не совсем правильно, подсказывая свидетельнице ответ, но ведь судьи рядом нет, никто его не слышит.

Милада покачала головой, и искра надежды погасла.

– Это все иномарки, – заявила она. – А я знаю только чешскую «шкоду».

– Большая машина или маленькая?

– Не очень большая.

Вот ведь незадача! Машина таинственного ухажера очень похожа на серебристый «мерседес», который они разыскивают. Правда, Милада видела машину только издали. Возможно, машина показалась Миладе меньше, чем на самом деле, к тому же она, по ее же собственным словам, не разбирается в марках.

Вслух сержант спросил:

– Как по-вашему, почему Ева не рассказывала вам о своем приятеле?

Милада пожала плечами:

– Не знаю. Она не болтушка. А я в ее дела не лезла.

– Десять против одного, он женат, – говорил Мортон чуть позже, обращаясь к Джесс. – Во всяком случае, встречался он с ней тайно. Подсаживал в машину на перекрестке, хотя вполне мог бы подъехать к самому входу в паб. Даже в дождь ей приходилось тащиться до угла и ждать его там. Он не хотел, чтобы их видели вместе. Готов поспорить, он просил ее никому не говорить, как его зовут.

Джесс разглядывала фото в паспорте Евы Зеленой.

– Девятнадцать лет, – сказала она. – Возраст подходит, и черты лица вроде похожи. Правда, у нее, наверное, типичная восточноевропейская внешность… Придется везти в морг на опознание кого-то из ее знакомых. Как по-твоему, мисс Свободова согласится?

Мортон вдруг заволновался:

– А может, лучше попросить того типа, Уэсткотта, что владеет «Твердой поступью»? Он ведь нанимал ее на работу. Нехорошо, если Миладе… то есть мисс Свободовой, придется ехать в морг и смотреть на труп, особенно если окажется, что жертва – действительно ее подруга. Они жили в одной комнате. Представь себе: перед сном она выключает свет, рядом пустая кровать, а в голове мысли о трупе…

Фил редко проявлял такую чуткость. Наверное, подумала Джесс, Милада Свободова похожа на Пенни Говер – с виду хрупкая и беззащитная, хотя на самом деле жесткая и крепкая. Мужчины наперебой стремятся взять такого ангелочка под свою защиту… Джесс опомнилась и приказала себе не язвить.

– Хм… Придется съездить туда, поговорить с Уэсткоттом и всеми, кто знал пропавшую девушку. Но пропала она совсем недавно, и несмотря на внешнее сходство… – Джесс помахала паспортом. – Что бы нам ни говорили, она еще может объявиться. Если у нее действительно есть парень, возможно, он предложил ей съездить в Уэльс на пару дней, и она согласилась.

– Вряд ли – если он женат, – возразил Мортон.

– А может, его жена как раз навещает больную мать, или что-то в этом роде. Есть тысяча причин, почему у него появилась неожиданная возможность куда-то свозить подружку. Да, девушка на паспорте действительно похожа на нашу жертву. И все же внешнее сходство может оказаться простым совпадением. Вторая версия – торговля «живым товаром». Она молода, красива, приехала из-за границы. Здесь у нее ни родственников, ни знакомых. Кто-то мог познакомиться с ней с дурными намерениями. Она не первая иностранка, которую обманом вовлекают в занятие проституцией. В общем, я съезжу в «Твердую поступь» и разведаю обстановку.

– Я могу съездить, – вызвался Мортон. – Миладе же надо как-то попасть домой. Она до сих пор внизу, пьет чай. Сюда ее подвез водитель грузовичка, который доставляет им продукты, а обратно ей придется добираться самостоятельно.

– Сначала я с ней поговорю, – заявила Джесс, вставая. – А потом сама отвезу ее домой.

Ей показалось, что Мортон слегка приуныл.

– Хочу взглянуть, где жила пропавшая девушка, и поговорить с другими ее коллегами и хозяином заведения Уэсткоттом. Выше нос, Фил! Не сомневаюсь, ты еще встретишься с Миладой!

– А вот и «Твердая поступь»! – горделиво заявила Милада, указывая на низкое и какое-то разросшееся строение.

Паб и ресторан размещались в старом доме, стоящем на вершине холма, окруженного другими такими же холмами. Сверху открывался живописный вид на пологие склоны, поросшие изумрудной травой, и купы деревьев. В отдалении, на фоне горизонта, виднелись другие скопления деревьев. Они походили на армию захватчиков, взбирающихся по склонам. Переулок, в котором стоял паб, оказался узковат, но, судя по всему, в прежние времена по нему ездили часто. «Твердая поступь» находилась в тихом месте. По пути Джесс заметила деревушку с каменными домиками и пару старинных особняков, стоящих чуть поодаль от дороги, за высокими стенами и коваными железными воротами. В одном переулке с пабом и рестораном стоял ряд одинаковых домов серого камня. За ними – явно заброшенное строение середины позапрошлого века, напоминающее нонконформистскую [2]2
  Здесь имеются в виду английские религиозные организации, отошедшие по ряду теологических вопросов от позиции англиканской церкви. Чаще всего нонконформистами (диссентерами) назывались пуритане.


[Закрыть]часовню. За долгие годы запустения часовня почти совсем развалилась. Странно, что никто не купил ее по дешевке и не превратил в дорогой загородный особняк. Судя по всему, когда-то здешнее сообщество процветало. Какое-то общество сохранилось и в наши дни. Интересно, подумала Джесс, сколько домиков используется в выходные. Во всяком случае, особых признаков жизни она не заметила.

Подобно многим старым питейным заведениям, «Твердая поступь» за прошедшие столетия неоднократно перестраивалась. Крылья здания получились несимметричными и все же составляли хоть и беспорядочное, но симпатичное целое. Джесс разглядывала фасад. Вот веселился, наверное, архитектор – часть спроектировал в готическом, а часть в георгианском стиле! Хоть она и не знаток, сразу определила, что водостоки и викторианские, и эдвардианские…

– У нас очень хорошая кухня! – заявила Милада, по-своему верная работодателю.

Едва Джесс увидела Миладу, она сразу поняла, что ее предположение не выдерживает критики. Мисс Свободова оказалась вовсе не хрупким с виду ангелочком. Она не стремилась обвиться плющом вокруг преданного ей мужчины. Наоборот, она, видимо, привыкла бороться за права женщин. Так что… Фил в опасности!

– По словам Фила… то есть сержанта Мортона, здесь дороговато.

На лице Милады отразились смешанные чувства – видимо, желание скорее перейти к делу боролось с природной славянской сдержанностью.

– Англичане за все дорого платят, – заметила девушка, не отвечая на вопрос. – Наверное, поэтому они так любят хорошую кухню… У вас принято переплачивать даже за плохую, невкусную еду!

– Вы правы, – заметила Джесс.

Милада окинула ее оценивающим взглядом:

– Особенно хороша у нас рыба, и она всегда свежая.

– А вы – очень хорошая официантка, – сказала Джесс. – Как по-вашему, мистер Уэсткотт сейчас здесь?

Милада посмотрела на часы:

– Бар открыт. Он на месте. Мне тоже нужно было быть здесь еще полчаса назад. Вы объясните ему, что я задержалась не по своей вине?

В баре было темновато. Горели лишь два настенных бра, освещавшие укромные уголки. Пол оказался старинным – сто-, а то и двухсотлетней давности. Неровные плиты стесались от времени. Зато мебель, похоже, обновили совсем недавно. Впрочем, все деревянные поверхности выглядели свеженатертыми, а медные ручки блестели. Какой уютный зальчик! На миг забыв, что она приехала по делу, Джесс невольно покосилась на доску со списком сегодняшних дежурных блюд.

Из-за стойки вышел высокий худой мужчина с усиками и с опаской посмотрел на Джесс.

– Мистер Уэсткотт, – пояснила Милада. Повысив голос, она обратилась к хозяину: – Полиция! – Объявление она сопроводила жестом, указав на Джесс. Совсем как фокусник, который достает из цилиндра кролика.

Уэсткотт сразу заволновался:

– Не может быть! Что ты еще натворила, Милада? М-м-м… давайте лучше пройдем ко мне в кабинет… констебль.

– Инспектор, – уточнила Джесс.

– Вот те на! – воскликнул Уэсткотт.

Он провел Джесс в крошечную, тесную комнатенку и придвинул ей резное деревянное кресло.

– Я знал, что Милада собирается в полицию, – заявил он. – Мне очень жаль, что она вас побеспокоила. Я пытался ее отговорить.

– Правда? Почему? – спросила Джесс.

– А как же? Полная ерунда. Милада все поняла неправильно. Послушайте, мертвая девушка, которую нашли на какой-то там ферме, – не Ева. Она не может быть Евой! – Уэсткотт протиснулся в угол и взгромоздился на шаткий барный табурет, который, наверное, перетащили сюда из зала от греха подальше – не ровен час, с него свалится подвыпивший клиент.

Джесс уже догадывалась, почему Уэсткотт так решительно от всего открещивался. Ему ужасно не хотелось, чтобы найденная убитая девушка оказалась его официанткой. Зачем пабу и ресторану дурная слава? Уэсткотту не хочется, чтобы в его заведении проводили обыск, чтобы полицейские допрашивали его клиентов. А именно так все и будет, если окажется, что покойница – действительно Ева Зелена.

– Я понимаю ваши трудности, – осторожно начала Джесс. Ей не хотелось сразу же настраивать хозяина против себя. Наоборот, нужно постараться привлечь его на свою сторону. – Понимаю, для вас это лишние хлопоты, но… Ева действительно куда-то уехала, и она действительно не взяла свой паспорт. Милада говорит, она и одежду всю оставила.

– За паспортом и платьями она потом пришлет или заедет и заберет их, когда придет время. Скорее всего, она нашла себе другую работу.

– Разве здесь ей не нравилось?

– Плачу я прилично, а работа у нас не такая уж тяжелая! – поспешно ответил Уэсткотт. – Но наше заведение в несколько уединенном месте, а машины у нее нет. Она часто выражала недовольство по этому поводу. Десять против одного, она нашла работу в Челтнеме. Заявится сюда через недельку-другую и заберет свои вещички. Вы же знаете, какова современная молодежь.

– У меня есть сведения, – сказала Джесс, – что ее регулярно подвозили. Какой-то знакомый заезжал за ней, но не сюда, а на перекресток. У него машина серебристого цвета или металлик.

– Молодых девушек постоянно кто-то сажает в машину. Я и сам иногда возил их в Челтнем.

– Могли ваши клиенты при случае подвозить их?

Владелец паба насторожился:

– Наверное… Со мной-то они не делятся. Откровенно говоря, инспектор, мне не очень-то по душе, что вы начнете допрашивать наших посетителей. К нам приходят выпить кружечку пива, поесть от души, расслабиться, отдохнуть. Кому охота отвечать на кучу вопросов, в том числе нескромных… Получается, что вы в чем-то подозреваете наших клиентов. Мы с женой из сил выбивались, чтобы заработать хорошую репутацию для своего заведения. Сейчас дела у нас пошли на лад, и меньше всего нам нужно, прошу прощения, чтобы полицейские крутились между столиками и спрашивали у клиентов, где они были и что делали тогда-то и тогда-то.

– Мистер Уэсткотт, если выяснится, что убитая – действительно ваша официантка, мне так или иначе придется беспокоить ваших клиентов. Уверяю вас, мы стараемся щадить чувства свидетелей.

– Да бросьте, Еву никто не убивал! – упрямился владелец паба. – У Милады просто заскок. Ужасно упрямая, прямо упертая девица. С ней не поспоришь!

– А вы пробовали? – Джесс представила себе эту картину.

– Ну да, пробовал. Я отговаривал ее идти к легавым… извините… в полицию. Повода-то нет! Напрасно она отвлекла вас от более важных дел… Ева не умерла. Она просто уехала по каким-то своим причинам.

– Каким причинам? – тут же спросила Джесс.

Уэсткотт сдвинул брови на переносице:

– Понятия не имею… Откуда мне знать? Вот видите? Как только вы… представители закона… начинаете задавать вопросы, даже самый простой ответ становится подозрительным, искажается. Все выглядит так, будто… ну, в моем случае… как будто я что-то скрываю. А я ничего от вас не скрываю! Как и никто здесь не скрывает. Вот скажите, откуда мне знать, что творится в голове у девятнадцатилетней девчонки?

– Ева хорошо говорила по-английски? Ее соотечественница Милада говорит довольно неплохо.

– Да, она хорошо говорила по-английски. Сейчас все знают английский – учат, чтобы работать здесь. Ева совсем не дура. Как-то рассказывала, что ее отец не то школьный учитель, не то преподает в университете – там, у нее на родине. Во всяком случае, как-то связан с образованием. Она приехала в Великобританию, чтобы усовершенствовать свой английский. Правда, они все так говорят. А на самом деле они приезжают на заработки.

– Вы хорошо платите своим служащим?

– Да, мы платим им по современным расценкам. Но не забывайте: то, что для нас кажется скромной зарплатой, для них огромная сумма. Они приезжают из стран, где экономическое положение совсем другое.

«Англичане за все дорого платят…»

Джесс решила сменить тему.

– Можно осмотреть ее комнату? – спросила она.

Уэсткотту заметно полегчало.

– Конечно, можно! – воскликнул он. – Кстати, там и вещи Милады. Они жили в одной комнате.

– Я спрошу у Милады, не против ли она. – Джесс встала и поспешно вернулась в бар, не давая Уэсткотту опередить ее и первым поговорить с Миладой.

Пока они беседовали, Милада успела переодеться в форму – темно-синие брючки и такую же футболку с вышитым на ней названием паба.

– Я провожу вас! – тут же вызвалась она, покидая свое место за стойкой и проворно взбегая по узкой лесенке сбоку.