Текст книги "Прекрасное далёко (СИ)"

Автор книги: Энджи Старк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

 Пролог

 23:45. 24 июня. 2012 год.  г. Москва.  Секретная база 001

 Летний июньский вечер выдался на удивление холодным и дождливым. В воздухе витало что-то холодное и зловещее. И проливной дождь только усиливал странное чувство беспокойства и безысходности, витающее в воздухе.

 Черный внедорожник остановился перед огромной ржавой конструкцией, отдаленно похожей на ворота. Если не знать, что именно здесь находится строго засекреченный правительством объект, то это место можно было бы запросто спутать с очередной свалкой металлолома.

 Как только бронированная машина остановилась, одна из ее задних дверей открылась, и из джипа вышел высокий мужчина. Его лицо надежно скрывала плотная стена дождя, в правой руке он крепко сжимал черную трость с кремовым костяным набалдашником. На мужчине было черное длинное пальто, такого же цвета шляпа, о которую с брызгами разбивались большие капли не по-летнему холодного дождя.

 Двух секунд мужчине хватило на то, чтобы осмотреться по сторонам и сориентироваться, в какую сторону пойти. Он быстро вошел в неприметную дверь и скрылся за крутым поворотом. Длинный коридор сильно петлял, описывая немыслимые завитки, и все глубже и глубже уходил под землю. Время от времени на пути попадались вооруженные до зубов охранники. Но никто не осмеливался остановить или даже заговорить с важным гостем.

 Шел мужчина, как ему показалось, очень долго. Дольше, чем обычно. Ему едва ли хватало силы воли, чтобы не сорваться на бег. После очередной проверки по отпечаткам пальцев и сетчатке радужной оболочки глаза, гость наконец-таки добрался до своей цели. Когда тяжелые двери распахнулись, перед ним предстала просторная лаборатория, площадью в одно футбольное поле.

 Едва завидев мужчину, работники в белых комбинезонах разбежались кто куда, всячески делая вид, что у них появились неотложные дела. Буквально через полминуты в огромном помещении остались лишь два человека – гость в черном пальто и пожилой мужчина с густой белой бородой. Последний не спеша вышел на середину лаборатории, под один из немногих работающих прожекторов. В руке он судорожно сжимал небольшой бумажный журнал, в котором оставлял самые важные свои пометки. На дворе двадцать первый век, а этот старик использует вместо предоставленного ему новейшего оборудования, обычную тетрадь.

 -Где он? – гость быстрым шагом вышел в середину лаборатории и поравнялся с ученым.

 -Мы его потеряли, – с вызовом ответил седой ученый. – Двадцатый не справился с нагрузкой.

 -Сдвиги есть? – гость внимательно посмотрел на своего собеседника.

 -Ему удалось развить скорость в девятьсот километров в час, – ученый открыл свой журнал. – Он справился с перегрузкой в двести единиц и остался в сознании. Удалось достичь огнестойкости в полторы тысячи градусов по Цельсию. Обнаружились задатки к левитации...

 -Тогда почему мы его потеряли?! – гость повысил голос.

 -Вирус стал разрушать клетки, – ученый с вызовом посмотрел на своего начальника. – В первую очередь, пострадал головной мозг. Двадцатый не смог восстановиться.

 -Всегда восстанавливался, а сейчас не смог? – гость всеми силами старался сохранить хладнокровие.

 -Он оказался неподготовлен. Вирус взял верх, – ученый отступил на шаг назад.

 Мужчина в черном пальто отвернулся от ученого и окинул взглядом испытательный полигон. Некогда идеальный, разработанный по последнему слову техники тренировочный лагерь, сейчас напоминал поле боя. Разбитые кирпичные стены, разорванные стальные канаты, огромная разрушенная доменная печь и глубокая дыра в толстой стене подземного бункера.

 -Это все он сделал? – спросил гость, даже не поворачивая головы.

 -Да.

 -Генри, сколько мне еще слить денег в твой проект, чтобы получить результат? – гость медленно повернулся к ученому лицом. – Сколько мне еще своих людей отдать?

 Генри сделал глубокий вдох и снова стал листать свой журнал. Он остановился на последней исписанной странице и с опаской посмотрел на своего начальника.

 -Ваши люди не подходят, – голос Генри предательски дрожал. – Для эксперимента подходят мужчины в возрасте от двадцати до двадцати трех лет и девушки от шестнадцати до восемнадцати. У них должна быть четверная группа крови резус отрицательный. Тело подопытных должно быть приспособлено к тяжелым физическим нагрузкам. Они должны обладать устойчивой психикой...

 -Где, по-твоему, я найду этих детей?! – вне себя от злости, закричал гость в черном пальто. Вместе с этим, он направил свою черную трость на ученого.

 -Станислав, – Генри поднял руки вверх и сделал несколько шагов назад. – Пожалуйста.

 -Ладно, – гость сделал глубокий вдох и на несколько секунд закрыл глаза. – Дай мне неделю времени. – Немного помедлив, он убрал трость от лица ученого.

 -У нас нет недели, – прошептал Генри. – Без носителя вирус погибает в течение сорока восьми часов.

 Станислав внимательно посмотрел на ученого. Несколько секунд он так просто стоял и смотрел на перепуганного старика. Последний терпеливо ждал ответа, от которого зависела его жизнь.

 -Хорошо, – согласился Станислав. – Я достану носителя в нужные сроки.

 -Вы не пожалеете! – Генри немного повысил голос. – Проект "Новый человек" изменит мир!

 -Я в этом не сомневаюсь, – губы Станислава тронула едва заметная улыбка.

 Не говоря больше не слова, он развернулся и стремительно вышел из огромной лаборатории.

 Глава 1  Начало

  г. Хабаровск.   Следственный изолятор N 5.  20:30. 25 июня 2012 год.

 Александр Демин. 22 года.

 -Зачем спрашивать, если вы все равно мои слова всерьез не воспринимаете? – едва слышно спросил молодой парень лет двадцати на вид. Под его правым глазом расплывался внушительного вида синяк, левая скула приобрела бордовый оттенок и заметно опухла. Он был одет в черную рваную футболку и старые выцветшие джинсы, местами протертые до дыр. Футболка открывала свету его в меру мускулистые руки, покрытые синяками, как почти сошедшими, так и совсем новыми. После месяца ежедневных допросов с побоями, у парня не было сил даже говорить.

 -Александр Демин?

 Кто бы сейчас не вошел к нему в камеру, он явно раньше здесь не был. По крайней мере, этот голос пленник бы запомнил.

 -Кто вы? – кое-как он заставил себя посмотреть на обладателя строгого голоса.

 Мужчина явно не из этих мест. Одни только туфли тянули на среднюю годовую зарплату бывшего водителя... Высокий, статный. На вид лет сорок пять, никак не больше.

 -Это имеет значение? – одним только тоном своего голоса незваный гость внушал трепет и уважение.

 Судя по манере общаться, он занимал не последнее место в обществе. Все, начиная от одежды, заканчивая гордой осанкой, говорило о значимости этого человека в определенных кругах. Пленник всегда с легкостью подмечал даже самые незначительные детали и всегда мог определить, чего ждать на этот раз. Но тут... он просто понятия не имел, что этот человек забыл в такой глуши.

 -Ты здесь, потому что перешел дорогу очень плохим людям, – негромко сказал мужчина. – Шансов выбраться отсюда живым у тебя ровным счетом никаких.

 -Вы мне Америку открыли, – устало протянул парень; из-за переломанных ребер каждое слово давалось с большим трудом. – Что вам от меня надо?

 Он решил, что стоит перейти сразу к делу и не тратить последние силы на разговоры.

 -Я могу предложить вам жизнь, – прямо сказал собеседник, меряя шагами мою камеру. – И возможность заниматься нужным делом.

 -Каким делом? – пленник невесело усмехнулся.

 -Ты спас пятнадцатилетнюю девушку от верной гибели, – мужчина остановился прямо перед ним. – И ты спасешь еще больше людей, если согласишься на наше предложение.

 -Наше?

 -Я работаю на Службу Государственной Безопасности. Нам нужны такие люди, как ты, – он буквально сверлил парня взглядом.

 -С чего вы взяли, что я соглашусь? – наплевав на боль, кое-как пленник смог принять сидячее положение.

 -У тебя нет ни семьи, ни родственников, ни друзей, – жестко сказал собеседник. – Если ты останешься здесь – тебе грозит смерть. Медленная и мучительная. – Он сделал выразительную паузу. – Неужели ты упустишь свой шанс?

 Парень не стал возражать и отрицать сказанное. Все, что сказал незнакомец, было чистой правдой.

 -Что от меня требуется? – тихо спросил он, не сводя глаз со своего спасителя.

 Ему уже было, ровным счетом, на все наплевать. Он уже давно смирился со своей участью. Но если действительно и была возможность выбраться из этого ада, пленник не хотел ее упускать.

 -Выбрать себе новое имя, – с улыбкой ответил мужчина.

 Парень медленно поднялся и, стараясь не наступать на больную ногу, поравнялся со странным гостем.

 -Меня зовут Станислав, – мужчина протянул пленнику руку. – Станислав Воронов.

 -Алекс, – твердо сказал пленник, отвечая крепким рукопожатием. – Меня зовут Алекс.

  г. Москва  20:40. 25 июня 2012 г.  Актовый зал школы N3214

  Вероника Быстрова. 17 лет.

 -Вот и наступил день, которого вы все так долго ждали, – когда директриса начала говорить, в зале повисла звенящая тишина. – День, который станет для вас одним из самых важных дней в вашей жизни – сегодня для вас прозвучит последний школьный звонок.

 Интересно, а на всех выпускных вечерах директора говорят одно и то же?

 Сегодня я превзошла саму себя. Мама купила мне красивое вечернее платье небесно-голубого цвета. Я очень долго сопротивлялась и даже хотела придти на школьный праздник в простых джинсах, но когда я увидела это платье, все мои жалкие попытки от него отвертеться бесследно исчезли. Светло-русые волосы аккуратно собраны на затылке с помощью заколочек и шпилек, блестящие закрученные пряди спускаются до самых плеч, едва их касаясь. На лицо наложен аккуратный свежий макияж, состоящий из темно-синих теней, небольшого количества туши и розоватого блеска для губ. И вот теперь, вся такая красивая и нежная, я стою в просторном школьном зале, заполненным взволнованными учениками, их родителями, братьями и сестрами.

 Мои мама, папа и брат Мишка тоже решили посетить столь важное для меня мероприятие, как последний школьный день. Хотя, я сильно сомневаюсь в том, что Миша добровольно пришел на мой выпускной вечер...

 -За эти десять лет вы стали для нас родными, – директриса продолжала вещать хорошо зазубренную речь, которую, я больше чем уверена, она повторяет каждый год. – Но пришло время отпустить вас в большое плавание...

 Точно, сейчас она начнет говорить про корабли и море, под названием жизнь.

 -... в интересное и опасное море, под названием "жизнь"... – Да Лидия Павловна словно мои мысли читает!

 -Сейчас будет несколько слов о тихой гавани, – шепнул на ухо мой одноклассник Славка. – Спорим?

 Да она никогда про гавань не говорила! Не думаю, что в этот раз директор придумала что-нибудь новое. Уверена, что с легкостью выиграю это пари!

 -Спорим! – едва слышно ответила я.

 -Дорогие выпускники, помните, в этом бушующем море вы всегда сможете вернуться в нашу тихую школьную гавань... – все получилось так, как и сказал Славка.

 -На что мы спорили? – тихо поинтересовалась я, стараясь не шевелить губами.

 Все-таки мы стояли прямо перед большой сценой и нас фотографировали многочисленные родители, в том числе и мои. И мне совсем не хотелось, чтобы на выпускных фотографиях меня запечатлели бы с перекошенным лицом, или открытым ртом.

 -Как всегда, – шепнул Славка в ответ.

 -Баунти или Марс? – деловито спросила я, ощущая себя великим контрабандистом.

 -Сникерс, – с чувством ответил Славка и широко улыбнулся в объектив огромной фотокамеры.

 -Губа не дура, – натянуто улыбаясь в камеру, ответила я.

 Тем временем, Лидия Павловна приступила к финальной части прощальной речи.

 -Жизнь подкинет вам немало сложных, порой невыполнимых, задач. Но я уверена, что вы всегда будете уверенно держаться в любой ситуации. Не забывайте о том, кто вы такие и всегда помните, чему вы научились в этих стенах. Будьте отважны, добры, справедливы и вы всегда дольетесь своей цели!

 Если вспомнить, чему я действительно научилась в своей школе, то я с легкостью смогу издать книгу своих мемуаров в пяти томах, не меньше.

 -Дорогие выпускники! – директриса подошла к самому краю сцены. – Мы будем очень сильно скучать...

 Ну да, особенно они по мне скучать будут. Я довольно улыбнулась, вспоминая свой исписанный красной ручкой дневник. Казалось, и недели не было без того, чтобы в моем дневнике не появилось жирное размашистое замечание по поводу моего поведения. А сколько раз родителей к директору вызывали, я теперь даже и сосчитать не смогу.

 Вспомнить хотя бы разбитое окно на первом этаже в кабинете физики. Ну кто виноват в том, что Славка не поймал футбольный мяч, который я ему кинула...

 А надувной шар, наполненный водой? Я же не знала, что он лопнет именно тогда, когда в коридор выйдет учительница по химии.

 -Я приглашаю на сцену учеников 11 "А" класса! – громко объявила учительница по русскому языку.

 Я совсем забыла, что мы должны исполнять прощальную песню. Вариантов у нас было очень много, но мы остановились на великом творении Юрия Энтина – "Прекрасное далеко".

 Когда мы выходили на сцену, Лидия Павловна сунула мне в руку микрофон. И что мне с ним делать? Из меня певец более чем ужасный. Ни слуха, ни голоса. Да по моим ушам медведь не только прошелся – он там ламбаду станцевал, и не один раз. Но делать было нечего. Пока мы занимали свои места, я попыталась передать микрофон кому-нибудь из своих одноклассников, но они шарахались от него как от прокаженного.

 Тут из больших черных динамиков полились нотки знакомой мелодии. Выбора у меня не было – я поднесла увесистый микрофон к губам и стала петь выученную наизусть песню.

 – Слышу голос из прекрасного далёка,

 Голос утренний в серебряной росе...

 На удивление, мои слова звучали в такт музыке. Я даже подловила себя на мысли, что все происходящее мне очень даже нравится. Я стояла на сцене, в свой последний вечер в стенах родной школы и пела красивую песню. Вот если бы и голос у меня подходил бы для этой песни...

 Я посмотрела в правую часть зала. Там, у окна, стояла мама. Она держала мой школьный аттестат, смотрела на меня и улыбалась. Папа же сидел на стуле рядом с моим братом. Мишка даже свою компьютерную игрушку отложил – он с открытым ртом смотрел на меня.

 -Слышу голос, голос спрашивает строго-

 А сегодня что для завтра сделал я...

 На репетиции мы пели эту песню кучу раз. Но ни разу я не вдумывалась в ее слова. Сейчас же, когда я пела в микрофон, я старалась петь с чувством. Слова песни невольно рисовали в моей голове различные картины и образы, вызывая противоречивые чувства. С одной стороны, мне очень хотелось поскорее окончить школу и с головой окунуться во взрослую жизнь, полную приключений и интересных вещей. Я уже поступила в престижный университет на бесплатное отделение, и мне очень хотелось начать новую страницу своей жизни.

 Но в тоже время, мне было немного страшно так кардинально менять свою жизнь. Ведь тут, в школе, у меня были друзья, тут все было просто и знакомо. А что будет дальше?

 -Я клянусь, что стану чище и добрее,

 И в беде не брошу друга никогда...

 Чистая правда. Я всегда стояла, и буду стоять горой за своих друзей, родных и близких мне людей.

 Как-то раз, когда мы с братом еще были маленькими детьми – мне было семь лет, а ему шесть – мы как обычно гуляли в нашем дворе. И местный хулиган стал приставать к моему брату. Так я, на правах старшей сестры полезла защищать Мишку. Все закончилось разбитой коленкой и очень большой шишкой на голове, но дело того стоило. До сих пор все мальчишки нашего двора меня побаиваются.

 
 -Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко,
 Не будь ко мне жестоко, жестоко не будь.
 От чистого истока в прекрасное далёко,
 В прекрасное далёко я начинаю путь!
 

 Допев последние строки песни, я с облегчением выдохнула. Зал аплодировал нашему выступлению стоя.

 Когда мы спускались со сцены, на секунду мне стало немного грустно. В голове промелькнула мысль о том, что я больше никогда не пройдусь по этим деревянным ступенькам, больше никогда не разобью школьное окно... И замечание в дневник мне больше никто не напишет.

 Остаток вечера прошел как нельзя лучше. Мы веселились, танцевали, пили, ели... И этот список можно продолжать и продолжать до бесконечности. Прекрасное завершение школьной жизни.

 Глава 2  Два года спустя

  На следующий день я проснулась от какого-то странного ощущения. Словно я уже проспала достаточно долго, и мне пора было вставать. Когда я открыла глаза, то обнаружила, что нахожусь в большой просторной комнате с высокими потолками и огромным зеркальным окном. Стены, предметы, даже постельное белье и одежда, которая была на мне – все было белого цвета.

 Я резко села и осмотрелась по сторонам. В светлой комнате была всего лишь одна кровать – моя. Около кровати стоял небольшой стол, на котором располагался странный электронный агрегат. От непонятной машины к моей кровати тянулись тонкие провода. Провода красного цвета были подключены к небольшим присоскам, которые были прикреплены к моим рукам; синие – тянулись к моим ногам.

 Не успела я, как следует осмотреться, как белая дверь слегка приоткрылась, и в комнату вошел темноволосый мужчина в очах лет тридцати на вид.

 -Вероника, здравствуй, – с небольшим акцентом произнес мужчина и почти вплотную подошел к моей кровати. – Меня зовут Стив Мэйер. Можно просто Стив. Я твой лечащий доктор.

 -Здравствуйте, – вяло пролепетала я в ответ. – Где я?

 Несколько секунд у меня ушло на то, чтобы понять, что мы общаемся на английском языке. Надо заметить, в школе я не была одной из лучших учениц. И на занятия, в том числе по иностранным языкам, я ходила лишь за оценкой. Мне было совершенно не интересно познавать культуры иностранных государств, и уж тем более учить их языки.

 В школе нас обучали двум языкам. По крайней мере, пытались обучить. Английский и немецкий. Уж если английский нам преподавали с первого класса, и я хоть как-то смогла вникнуть в азы иностранного языка, то с немецким у меня было совсем туго. Второй язык нам решили ввести в пятом классе. И, сразу скажу, эту затею бросили, когда поняли, что дети ни в какую не хотят изучать немецкий. В этих двух языках очень много слов, которые пишутся совершенно одинаково, а произносятся по-разному. К этому нам было очень сложно привыкнуть.

 Так каково же было мое удивление, когда я, сама того не понимая, заговорила на английском языке, да еще и смогла определись, что у этого Мэйера немецкий акцент.

 -Ты в частной клинике, – спокойно ответил Мэйер.

 -Чего? – моему удивлению не было предела.

 -Ты в Германии, – сказал Стив. – Извини, но детали строго засекречены. Что ты помнишь?

 -Я... – когда Стив задал этот вопрос, я сильно растерялась. – Меня зовут Вероника... – пролепетала я.

 -Ну, это я только что сам тебе сказал, – с улыбкой ответил Мэйер. – Опиши мне последнее, что ты запомнила.

 Я сильно зажмурилась и обхватила голову руками, отчаянно напрягая свою память. После нескольких неудачных попыток, мне удалось вспомнить свой выпускной вечер.

 -Я помню свой выпускной, – в недоумении произнесла я, и посмотрела на доктора.

 -Хорошо, – доктор одобрительно кивнул. – Что еще?

 Я опять задумалась, пытаясь вспомнить что-то, о чем даже и понятия не имела.

 Неожиданно, я перед глазами у меня предстала совершенно новая картина. Был чудесный летний день. Буквально вчера я получила свой аттестат и теперь уже гордо могла сказать, что закончила школу.

 На радостях, мы с братом решили пойти в кино, чтобы отметить такое знаменательное событие. Ведь теперь я перехожу во взрослую жизнь – буду учиться в Университете, устроюсь на хорошую работу, буду заниматься всякими важными делами...

 На улице стояла теплая, солнечная погода. На детской площадке яблоку негде было упасть. Все, кому не лень высыпали на улицу и радовались весеннему солнцу.

 -Давай пойдем на "Крепкий орешек"! – радостно предложил брат, предвкушая красочный погони и шумные перестрелки.

 -Ну уж нет, – хмыкнула я в ответ. – Это я школу закончила, так что мне и выбирать кино... Пойдем на "День в Вегасе"...

 -Нууу, Ника! – Мишка явно не хотел смотреть молодежную комедию. – Может, все-таки на Орешек?

 -И не проси, – хохотнула я в ответ на заявление брата. – Вот когда ты окончишь школу, тогда ты кино выбирать будешь. А сейчас...

 -Ладно-ладно, – брат на удивление быстро согласился. – Пойдем на Вегас.

 -Вот так бы сразу, – довольно протянула я. – Ты же знал, что пойдем на комедию. Зачем было спорить?

 -Стоило попытаться, – весело хмыкнул брат.

 Мы остановились на большом широком перекрестке около светофора и стали терпели ждать, когда загорится разрешающий сигнал.

 -Посмотри! – брат ткнул пальцем в белую спортивную машину, которая стояла на перекрестке.

 Я стала разглядывать сверкающий автомобиль. Да-а, такому зверю не в пробках стоять, а в скоростных гонках участвовать. Всем своим видом машина словно выражала недовольство по поводу красного сигнала светофора, который запрещал ей движение...

 Вдруг я услышала громкий крик. Мы с братом одновременно повернули головы и увидели женщину, которая истошно орала и махала руками.

 -Может она больная? – осторожно предположил брат, подозрительно поглядывая на женщину, которая стояла на другой стороне дороги.

 Я пропустила слова брата мимо ушей и посмотрела в ту сторону, куда указывала женщина.

 Дальше события развивались очень стремительно, но я видела все словно в замедленной съемке. Когда я повернула голову, то увидела огромный черный джип, который несся прямо на нас с Мишкой. Судя по траектории машины, я понимала, что столкновения не избежать, даже не смотря на то, что мы стояли на тротуаре.

 Я резко толкнула Мишку в сторону с такой силой, что он отлетел метра на два, не меньше. Как только брат упал на землю, я почувствовала мощный удар в бок. Еще через несколько мгновений я очень сильно ударилась головой обо что-то твердое; раздался неприятный хруст. Затем у меня возникло такое ощущение, словно меня засунули в стиральную машинку – меня крутило и швыряло из стороны в сторону с бешеной силой.

 Вдруг я снова почувствовала сильный удар. И все закончилось. В этот момент все тело пронзила ужасная боль. Я хотела приподняться, но не смогла даже пальцем пошевелить. С огромным трудом мне удалось открыть глаза. Но я видела не так, как обычно. Узкая расплывчатая картинка навсегда останется в моей памяти. Я видела помятый дымящийся джип, который, сбив меня на полной скорости, врезался в фонарный столб.

 Еще через мгновение кто-то включил звук. И опять, я слышала все не так, как раньше. У меня сложилось такое ощущение, что я сижу глубоко под водой.

 Вскоре я увидела ноги. Много ног. И все они бежали ко мне.

 -Вызовите скорую!

 -Не трогайте ее, вы можете только навредить!

 Крики и плачь людей перемешались с городским шумом.

 -Что с мальчиком? – сквозь толщу воды, я отчетливо услышала самый важный для меня вопрос.

 -Он словно в рубашке родился, – ответил низкий мужской голос. – Несколько царапин...

 В этот момент я почувствовала, что голоса и окружающие меня звуки становятся все тише и тише. Картинка, которую я видела, постепенно теряла свои краски, яркость и четкость.

 "Я спасла его?", – последняя мысль, которая промелькнула в моей голове, перед тем как отключиться.

 -Что с моим братом? – резко спросила я.

 -С ним все в порядке, – ответил Мэйер. – Вероника, ты...

 -Ника, – внезапно я перебила доктора. – Мне больше нравится Ника.

 -Хорошо, – согласился Стив. – Ника, ты провела в нашей клинике почти двадцать пять месяцев.

 -Что?! – от услышанного у меня дар речи пропал. – С-сколько?

 -Два года и двадцать девять дней, – спокойно ответил Мэйер. – Пожалуйста, возьми себя в руки.

 – Как? – стиснув зубы, спросила я.

 -Все это время ты пробыла в коме, – как ни в чем не бывало, ответил Мэйер. – Нам пришлось собирать тебя, в прямом смысле, по кусочкам.

 Я с ужасом уставилась на доктора.

 -Сейчас ты в полном порядке, – поспешил добавить Мэйер, когда увидел мое выражение лица. – Но мы должны провести несколько тестов и взять анализы, чтобы быть полностью уверенными в твоем выздоровлении.

 -Ага, – не думая, ответила я.

 Мысленно я была далеко-далеко от этой белой комнаты. Думала о брате, о родителях, о своем доме...

 -Твоим родным уже сообщили хорошие новости, – с улыбкой добавил Мэйер. – Через несколько дней ты будешь дома. А сейчас, тебе надо отдохнуть. Нам обоим предстоит трудный день.

 Тесты были совершенно разнообразные. Начиная от простых тестов на сообразительность, заканчивая сложными физическими упражнениями. О точных результатах мне никто не говорил. Доктора просто сказали, что я полностью здорова и могу вернуться домой. Ах да, еще какое-то время у меня может проявиться "рассеянное внимание". Как объяснил Мэйер, это буде выражаться в чрезмерной концентрации на одном объекте и совершенном игнорировании всего остального.

 В родной город меня доставили на частном самолете одной из сотрудниц немецкой клиники. Флорен Милен как раз летела в Москву, чтобы принять участие в научной конференции, посвященной инновациям в области медицины.

 Встреча с родителями далась мне очень нелегко. Было много слез, тяжелых разговоров... В конце концов, я попросила маму отложить тему с аварией в долгий ящик. Что мы и сделали. Поначалу я не могла привыкнуть к своей изменившейся внешности. Черты лица вроде остались те же самые, и все-таки что-то поменялось – скулы стали четче, волосы чуть темнее. Если раньше меня можно было назвать блондинкой, то сейчас пряди были светло-каштанового цвета. И я пришла к выводу, что они не были перекрашены. Немного изменился разрез глаз – теперь они были немного больше, чем раньше, приобрели миндалевидную форму. Кроме того, подобно волосам, поменялся и их цвет – вместо обычных карих, я стала счастливой обладательницей темно-серых, с синеватым оттенком, глаз. Мое тело было в прекрасной физической форме, грудь стала больше на один размер, я выросла еще на несколько сантиметров. Как будто не два года в коме провалялась, а с дорогого курорта приехала.

 За месяц моего пребывания дома, я окончательно вошла в привычное для себя русло. Даже заново сдала экзамены и поступила в университет. Правда, уже на платное отделение – лето уже подходило к концу, и все бюджетные места были заняты.