Текст книги "Телохранитель"
Автор книги: Эмма Радфорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Эмма Радфорд
Телохранитель
1
Плохие известия всегда приходят поздно вечером. Это было в начале октября. Телефон зазвонил около полуночи. Сильвия сразу же взяла трубку.
– Алло! – сонным голосом выдавила она.
На противоположном конце провода девушка ожидала услышать голос врача или сиделки, ухаживающей за ее приемной матерью. Но это оказалась телефонистка междугородной станции.
– С вами желает говорить Дженни. Разговор за ваш счет. Согласны?
Сон мигом оставил Сильвию. Она села на кровати и включила ночник на тумбочке.
– Согласна! – быстро ответила она.
В течение трех последних дней она безуспешно пыталась связаться со своей сестрой, и наконец ее молитвы были услышаны! В трубке что-то щелкнуло, и раздался далекий голос:
– Сильвия!
Неяркий свет ночника освещал скудное убранство спальни крошечного бунгало, в котором она жила вдвоем с Марией. Отбросив с лица прядь ослепительных красновато-коричневых волос, Сильвия спросила:
– Где ты пропадала, Дженни? Я пытаюсь дозвониться до тебя с воскресенья и все время общаюсь лишь с автоответчиком.
– Меня не было дома всю неделю, – ответила сестра едва различимым шепотом.
Для Дженни, экспансивной и легко увлекающейся, столь долгое отсутствие было вполне естественным, и Сильвия это знала уже давно. И все же промолчать она не могла:
– Дженнифер, я должна тебе сказать…
– Сильвия, я попала в беду, – прервала сестра прерывающимся тихим голосом.
Эти слова отозвались тревожным эхом в душе Сильвии. Она поудобнее устроилась на кровати и непроизвольно взглянула в овальное зеркало, висящее над туалетным столиком. Рядом со своим отражением она сразу же представила себе свою вторую половину – сестру-двойняшку Дженни.
Обе они были высокими, с темно-рыжими густыми вьющимися волосами, которые красивыми волнами ниспадали на плечи, и обе – с глазами изумрудного цвета. После смерти родителей Сильвия осталась жить с Марией в ее доме, а Дженни, как только закончила школу, решила жить самостоятельно. По последним данным, которые имелись у Сильвии, сестра работала банкометом в одном из казино в Спрингфилде, штат Иллинойс.
– Что у тебя за неприятности? – Сильвия даже закрыла глаза, как бы прогоняя образ Дженни в зеркале.
– Я встретилась с человеком, который оказался сумасшедшим. – Дженни нервно вздохнула. – Он кого-то убил…
– Убил? – переспросила Сильвия, с трудом выговорив это слово.
– Да, убил умышленно, и полиция хочет, чтобы я дала свидетельские показания против него, – рассказывала Дженни дрожащим голосом. – Меня задержали еще на прошлой неделе и содержат под охраной. Это у них называется превентивное задержание. Сильвия, я не знаю, что делать! Хотят, чтобы я выступила на заседании Большого жюри, тогда ему могут предъявить обвинение в умышленном убийстве и отдать под суд.
– Кто этот человек? – спросила Сильвия.
– Ник Гаррисон! Я думала, он обычный посетитель казино. Внешне казался приятным. Как-то предложил мне пойти поужинать. Когда мы встретились, он был навеселе и начал рассказывать всякие ужасы о том, что натворил. Теперь полиция считает, что я единственный человек, который может доказать его причастность к убийству.
Сильвия буквально оцепенела и не могла вымолвить ни слова.
Дженни, по-видимому, не обратила внимания на странное молчание сестры и продолжала беспорядочно сыпать словами.
– Мне не разрешают никуда выходить. В понедельник я должна появиться в суде и рассказать все, что говорил Ник. Я не хотела звонить и беспокоить тебя и Марию, но мне ведь нужно поговорить с кем-нибудь! Кажется, что я сама сойду с ума!
Бедняга! – подумала Сильвия, возвращаясь к реальности, и страх охватил все ее существо.
– Дженни, я пыталась так настойчиво связаться с тобой по телефону потому, что Марию увезли в больницу…
– О боже, нет! – в голосе сестры слышалась мольба.
– Сейчас она чувствует себя лучше, немного болит сердце. Во вторник ей предстоит операция. Она хочет тебя видеть, Дженни. Ей это очень нужно!
– О, Сильвия, если с ней что-нибудь случится…
– Врач надеется, что операция пройдет удачно. Но ей нужно повидать тебя, Дженни!
– Мне тоже нужно, но как? Полиция не разрешает мне даже за дверь выходить, не то чтобы поехать в Чарлстон!
– А ты не можешь рассказать в полиции, что случилось? Наверняка они смогут что-нибудь придумать. Это чрезвычайные обстоятельства! Ты же не находишься под арестом?
– Фактически нет, но я не говорила в полиции о тебе и Марии потому, что Ник Гаррисон не простой человек. Его отец, Мэтью Гаррисон, пользуется в штате реальной властью. Полиция даже не раскрывает моего имени. Они все стараются сделать втайне до заседания Большого жюри. Кроме того, если кто-нибудь узнает про тебя и Марию, то вас могут использовать, чтобы добраться до меня! Они могут давить на вас, запугивать, а ты знаешь, что я сделаю все возможное для вашей безопасности.
– А я хотела попросить тебя приехать сюда… – задумчиво произнесла Сильвия.
– Я бы приехала. – Дженни запнулась, но тут же продолжила быстрой скороговоркой шепотом: – Скажи, у тебя по-прежнему длинные волосы?
– Не понимаю.
– Да или нет?
– Да.
– Ты не растолстела?
– Во мне сто пятнадцать фунтов.
– Это хорошо! – прошептала Дженни.
– Что хорошо?
– Слушай! Я не могу долго говорить!
– Но ты можешь говорить по крайней мере громче?
– Не могу. Пришлось притвориться, что меня тошнит и мне нужно в туалет, только эта уловка дала возможность добраться до телефона без сопровождения охраны. Поэтому слушай внимательно, у меня не будет времени повторять!
– Хорошо.
– Мы с тобой близнецы. Ты подменишь меня ненадолго, а я смогу приехать домой и повидаться с Марией.
– Это невозможно! Кроме того, ты ведь сказала, что за тобой все время следят. Я вряд ли вынесу тюрьму!
– Я не в тюрьме. Меня держат в отеле, очень приличном отеле, и у меня один телохранитель. Мне кажется, что мы сможем поменяться местами.
– И в конечном счете обе окажемся в тюрьме или еще хуже!
– Выслушай меня! В пятницу во второй половине дня меня доставят в здание суда для встречи с адвокатом. В отель прийти ему не разрешат. Мне удалось выяснить, что в полиции мою охрану заменят, так как женщина, наблюдающая за мной, должна уехать, у нее дочь скоро родит.
– А не мог бы этот адвокат помочь тебе выбраться оттуда законным путем? – спросила Сильвия, хватаясь за последнюю соломинку.
– Он общественный защитник и наверняка не будет давать мне какие-то рекомендации. Я ему не доверяю, – продолжала Дженни тоном, не допускающим возражений. – В последний раз, когда меня возили в суд, я пользовалась туалетом в цокольном этаже у запасного бокового входа в здание. В пятницу я опять сделаю вид, что меня тошнит, зайду в туалет и встречусь с тобой. Мы поменяемся одеждой, я полечу в Чарлстон и навещу Марию в больнице. Потом прилечу обратно, и в понедельник утром мы встретимся точно так же и опять поменяемся одеждой. О черт, сюда идет моя охранница! Я не могу больше говорить. Прошу тебя, сделай это ради меня! Я должна повидать Марию! Все, что от тебя требуется, – быть в этой туалетной комнате в четыре часа дня в пятницу, занять мое место и до понедельника пожить в номере шикарного отеля.
– Хорошо, я сделаю это.
Понимая, насколько важна для Дженни встреча с Марией, которую она считала своей матерью, Сильвия согласилась, но в душе была уверена, что потом будет сожалеть об этом.
– Спасибо! – быстро ответила Дженни. – Скажи Марии, что я приду к ней в пятницу вечером. Значит, в туалетной комнате в четыре часа дня в пятницу. Заходи в последнюю кабинку – она побольше, так как предназначена для инвалидов, и постарайся сидеть так, чтобы не было видно твоих ног. Не закрывай плотно дверь. Да, возьми с собой деньги. У меня нет ни цента! Все! Я должна идти. Я люблю тебя! – Щелчок, и связь прервалась…
Как все может измениться буквально за несколько дней! – с горечью подумала Сильвия и вновь потянулась к телефону. Набрав номер авиакомпании, она зарезервировала билет на самолет до Спрингфилда на утренний рейс в пятницу, обратный билет на рейс в восемь тридцать вечера в тот же день, билеты на самолет, вылетающий рейсом из Чарлстона в Спрингфилд в шесть тридцать утра в понедельник, и на обратный путь в Чарлстон на вторую половину того же дня.
Ей не требовалось никого предупреждать о том, что не появится несколько дней. Она работала фотографом в рекламном агентстве и, когда поступали заказы, сама планировала свое время. Сейчас в работе был перерыв. В личной жизни – также полное затишье. Сильвия иногда встречалась с банкиром Ричардом Кроули, с которым познакомилась в агентстве, но он не играл в ее жизни важной роли. В отличие от Дженнифер, которая без колебаний влюблялась и расходилась, Сильвия в любовь особенно не верила. Будучи по натуре уравновешенной, она несколько минут назад ни за что бы не поверила, что ее сестра может спутаться с любовником-убийцей!
В небольшой комнатке на втором этаже здания суда в Спрингфилде Стивен Кинг готовился к сдаче государственных экзаменов на получение звания адвоката. Он машинально смотрел на мелкий текст юридического учебника, потом откинулся на стуле и смежил веки с пушистыми ресницами. Слова нанизывались на слова, идеи на идеи, и ему начинало казаться, что из всего прочитанного за прошедшие несколько недель в голове у него отложилось очень мало.
Неужели он обманывает себя? Может, вообще не способен сдать экзамены? Конечно, в нем говорит честолюбие, он не хочет мириться с судьбой, как другие полицейские, и старается изо всех сил отойти от общего шаблона. Да, именно шаблона! Ведь сейчас он идет по проторенному пути. Это путь двух братьев-полицейских, дядюшек и двоюродных братьев. Каждый скажет, что это у него в крови! Но у него нет особого выбора. Кинги всегда были полицейскими, и точка!
Однако его не устраивало это объяснение. В академию полиции он поступил сразу после колледжа, а потом стал работать в полицейском департаменте штата в Спрингфилде. Тем не менее он никогда не давал подписки в том, что до конца дней своих будет оставаться полицейским.
Стивен провел рукой по лицу, и его пальцы остановились на хорошо зажившем шраме, который неровной косой линией пересекал подбородок.
Его решение созрело пять лет назад, когда он столкнулся со смертельной опасностью. В нем окрепло убеждение, что преступники должны получать за свои деяния по заслугам, что они не должны выкручиваться с помощью разных юридических хитростей, из-за недостаточности улик или несоблюдения прав подозреваемых. Законник мечтал сидеть в суде за столом адвоката и убеждать присяжных и судью в том, что преступники не должны свободно разгуливать по улицам.
– Стив!
Дверь с шумом отворилась, и Стивен увидел своего сослуживца по полицейскому департаменту Роберта Блэкпула – лысеющего мужчину с острым подбородком, одетого в костюм-тройку. Его лицо, как всегда, выражало недовольство. Сегодня утром он позвонил Стивену и договорился встретиться с ним в суде. Для чего, Стив не знал.
– Я хотел зайти к тебе домой, но у меня совершенно нет времени. – Роберт снял пиджак и повесил его на гвоздик у двери, подошел к столу и опустился в стоящее рядом кресло. – Ты действительно решил сдавать экзамены?
– Это нужно было делать раньше, когда мозги лучше работали. – Зная скептическое отношение Блэкпула к его честолюбивым планам, Стивен отвечал неопределенно, но твердо. Просто я хочу сменить поле битвы. Отстаивать справедливость в прокуратуре федерального судебного округа так же сложно, как и работать с полицейским знаком на отвороте пиджака. – Стивен с некоторым вызовом взглянул на Блэкпула. – Я не должен буду стрелять, и в меня не будут стрелять. Ну, это все философия! Так какова причина нашей встречи?
– Хочу просить тебя об одолжении, – в тоне Роберта не чувствовалось колебаний.
Стивен хорошо относился к коллеге, так же как и ко всем остальным своим сослуживцам по полицейскому департаменту штата. Поэтому он шутливо воскликнул:
– Рад служить, а если требуются деньги, готов отдать последние десять баксов из своего кармана!
– Спасибо. – Лицо Блэкпула не изменило хмурого выражения. – Я хочу попросить тебя кое о чем посложнее, что не так уж часто бывает в нашей практике.
– Пострелять? – Кинг прищурился.
– Дело касается Ника Гаррисона.
У Стивена на секунду перехватило дыхание, и он медленно сжал ручки кресла, чтобы удержаться от поглаживания шрама на подбородке.
– Как ты знаешь, расследование поручено мне, а тебя постарались держать подальше, поскольку в последний раз ты был очень сильно замешан в деле с этим типом.
– Замешан? Я так и думал, что ты скажешь нечто подобное! – Стивен, усмехнувшись, выпрямился в кресле. – Этот подонок вел роскошную жизнь, ему просто везло, но я надеюсь, ты наконец положишь конец его везению!
– Это входит в мои планы, – сурово согласился Роберт.
Стивен тоже хотел этого пять лет назад, но Гаррисон отвертелся от обвинения в оскорблении действием с применением оружия и в попытке убийства. Единственный свидетель, который мог выступить против него, исчез, а высокооплачиваемому адвокату удалось доказать, что Гаррисон был «лишен своего законного права на получение юридического совета», когда его допрашивали после ареста.
Стивен не спрашивал, почему ему не дали дело Гаррисона. В его работе не должно быть эмоций! На этот раз Гаррисону не противостоял детектив, чьи рубашки и брюки были залиты кровью. Не оказалось несчастливого детектива на пути человека, который, уже арестованный, схватил железный прут, ударил им копа по подбородку и повредил плечо. И если на этот раз Большое жюри признает Ника виновным в совершении убийства, Кинг будет искренне рад.
– Хотел бы я увидеть его на электрическом стуле, – пробормотал он.
– Николас глупый и думает, что и на этот раз ему удастся выпутаться без особых проблем, – покачал головой Роберт. – Но я постараюсь сделать все возможное, чтобы не допустить этого. Наше дело верное!
– А у вас есть свидетели?
– Конечно, есть! Некая Дженнифер Рэдфорд, банкомет в казино, пассия и доверенное лицо Ника Гаррисона. Она не присутствовала при убийстве, но часто встречалась с нашим подопечным и могла узнать об этом от него самого, – пояснил Роберт, и на его губах появилось подобие улыбки. – Ник подробно рассказал ей все, что сделал с Крисом! Включая и то, как его повесил. Свидетельница согласна выступить на заседании Большого жюри и все рассказать присяжным. В результате обвинение состоится, и мы осудим его!
– Ты держишь свою свидетельницу в безопасном месте?
– Она постоянно в поле нашего зрения. Никаких фамилий прессе не давали. В списке свидетелей она проходит просто под номером. Мы не можем рисковать, учитывая, что старый Гаррисон скорее всего пожелает помочь сыночку.
– Вы не должны упускать из виду, что он обязательно попытается это сделать! – тихо сказал Стивен. – Я все же надеюсь, ему не удастся добраться до свидетельницы.
– Мы пользуемся надежными местами. Пока все идет нормально.
– А она согласилась выложить все, что знает?
– Я бы не сказал, что окончательно согласилась. Девица производит хорошее впечатление, но, безусловно, боится и может передумать. Однако нам удалось с этим справиться.
– Каким образом?
– Мы гарантируем ей, с одной стороны, безопасность свидетельских показаний, а с другой – тюрьму как соучастнице преступления, которая знала о нем, но не сообщила. Девица не пришла к нам по собственному желанию. Мы вынуждены были сами искать ее и убеждать поверить нам. Главное сейчас в том, что она с нами! С ней Лора Дербин – с того самого момента, как мы вышли на Дженнифер Рэдфорд. Но как раз сейчас у меня и возникла маленькая проблема. Не позже завтрашнего утра Лора должна нас оставить, поскольку ее дочь готовится к родам, и мать хочет быть рядом с ней.
– Только не проси меня стать нянькой у любовницы Ника Гаррисона.
– Нет, я не буду просить тебя стать у нее нянькой. Ты мне нужен для того, чтобы обеспечить ее безопасность до момента, пока мы не доставим ее в целости и сохранности в зал заседаний Большого жюри к десяти часам утра в понедельник.
– Нет, – ответил Стивен решительно, – мне не двадцать шесть лет, а тридцать пять. А в этом возрасте, как ты знаешь, мозги уже начинают плавиться, поэтому я не могу терять времени и должен заниматься!
– А ты и не будешь его терять! – Блэкпул резко встал с кресла, глядя Стивену в глаза. – Ты сможешь читать свои книжки все оставшееся до понедельника время. Мне просто нужно, чтобы ты находился в номере отеля вместе с этой женщиной и не разрешал ей никуда выходить! – Хмурое выражение на его лице несколько смягчилось, а в уголках губ появилось подобие улыбки. – Поверь мне, она совсем не дурна!
– Я и не думаю, что любовница Гаррисона безобразна, – с сожалением улыбнулся Кинг.
– Ну, она уверяет, что была ему не любовницей, а просто другом! – примирительно заметил Роберт, протягивая к Стивену руки ладонями вверх.
– Что ж, каждый вкладывает свой смысл в понятие «друг»! – Стивен громко рассмеялся и продолжил более спокойно: – Очень важно, насколько эффективными могут оказаться ее показания.
– Чистое золото! – Роберт достал из конверта и бросил на стол цветную фотографию размером восемь на десять сантиметров. – Вот она. Дженнифер Рэдфорд, ахиллесова пята Ника Гаррисона, дама, которой он рассказал об убийстве Майкла Криса.
– Ник Гаррисон никогда не умел держать язык за зубами! – Стивен взял фотографию и начал рассматривать женщину, стоящую у входа в казино.
– Мы сделали этот снимок, когда от надежного осведомителя получили сведения о том, что она располагает нужной информацией, – пояснил Блэкпул.
Молодая женщина была на фотографии в солнцезащитных очках очень большого размера. Тонкое лицо, сочные губы, копна рыжих вьющихся волос, рассыпавшихся по хрупким плечам. Темные джинсы, плотно прилегающая желтая тенниска, соблазнительно обрисовывающая полные груди, – все подчеркивало ее поразительно стройную фигуру.
Красивая женщина! – подумал Стивен. Однако тот факт, что она была связана с Ником Гаррисоном, затмевал эту красоту.
Стивен не мог допустить, чтобы Ник и на этот раз ускользнул от правосудия. Если я в той или иной форме поучаствую в деле осуждения Гаррисона-младшего, подумал Стивен, то могу считать эту часть своего жизненного пути достойно завершенной и могу приступить к новой работе!
– Хорошо! – выдохнул он. – Согласен. Я сделаю это!
– Я твой должник! – Роберт взял фотографию, вложил ее обратно в конверт, и лишь после этого взглянул на Стивена со смущенной благодарностью. – Она придет в суд в пятницу на встречу со своим адвокатом, общественным защитником. Тогда мы и заменим ее телохранителя. Будь здесь в четыре часа дня, и я лично представлю тебе Дженнифер Рэдфорд, твою компаньонку на ближайшие несколько дней.
2
– Ты был прав. Женщина у них! – заявил своему помощнику Шерну Мэтью Гаррисон, глядя в окно номера в отеле «Нирвана».
За окном перемещались хлопья тумана, поднятого ночной песчаной бурей. На горизонте туман плавно переходил в чистое октябрьское небо. Эта картина вызвала у Гаррисона ассоциации с человеческой жизнью – с тем, как она порой незаметно плавно переходит от чистоты к грязи, но бывает и наоборот… Грязь и неопределенность он не любил. Ему нравилось, чтобы все было ясно и четко.
Вот теперь и его сын замутил чистые воды, пятная и пороча свою репутацию, которая должна быть безупречной. Ник никогда не усвоит этого. И Дженнифер Рэдфорд – блестящий пример беспечности Ника. Он встречался с ней, хотел сделать своей любовницей, а сейчас она тот человек, кто может ему повредить, и серьезно.
Полиция взяла Дженнифер Рэдфорд – он и не сомневался, что так будет, но сознание своей правоты только еще сильнее разжигало ярость по отношению к сыну. До сих пор в ушах звучал голос Ника: «Она без ума от меня, и не глупая! Меня она не продаст! Ведь знает, что поставлено на карту – для нас всех!»
Безрассудный глупец! – зло подумал Гаррисон-старший о сыне, отвернулся от окна и подошел к встроенному в стену бару. Плеснул в бокал приличную порцию коньяка и сразу залпом выпил более половины. Как и пять лет назад, придется вытаскивать Ника из этой неприятности. И я опять это сделаю!
Осушив бокал до дна, Гаррисон повернулся к Шерну. Этот совершенно лысый человек, высокий и худой, одетый во все черное, в ожидании молча стоял у дверей. Он работал с Гаррисоном с незапамятных времен, с тех пор когда Ник был еще ребенком. Его имени теперь уже никто не помнил, называли просто Шерн. Это был один из очень немногих людей, которым Гаррисон доверял полностью.
– Она что-нибудь болтает? – спросил Мэтью.
– Да, сэр. Как мне удалось выяснить, она рассказала им, что Ник во время происшествия находился в отеле в Спрингфилде. Был пьян, хвастал, расписывая, как убивал Криса, – докладывал Шерн не моргая. – Ее внесли в список лиц, которые должны пройти перед Большим жюри в предстоящий понедельник.
Гаррисон знал слабые стороны Ника, которые тот, вероятно, унаследовал от матери, слишком нянчившейся с ним. Но Ник был его сыном, его плотью и кровью. И он, Мэтью Гаррисон, не допустит, чтобы его сын или их семья страдали из-за того, что какого-то подонка, вроде Майкла Криса, лишили жизни, – неважно, каким бы глупо сентиментальным ни оказался Ник!
– Где ее прячут? – спросил Гаррисон.
– Где-то в городе. – Шерн слабо пожал плечами. – У меня есть человек, который выясняет точное местонахождение.
– Плати столько, сколько сочтешь нужным, – подчеркнул Гаррисон.
– Я так и делаю. Думаю, завтра нам все будет известно.
– Хорошо! – Гаррисон пересек комнату и остановился в двух футах от Шерна. – Ты ведь знаешь, что мы должны спасти Ника? А если это окажется невозможным, то должны выработать чрезвычайный план.
– Понимаю, сэр.
– Кто бы ни стоял на пути!
– Да, сэр! Скажите, что мне сделать сейчас, что вы хотите?
– Во-первых, я не хочу, чтобы Дженнифер Рэдфорд была жива к утру в понедельник!
– Утром в понедельник не будет никакой Дженнифер Рэдфорд, – коротко ответил Шерн, и Гаррисон увидел, что в его сузившихся глазах блеснула неподдельная радость.
Стивен Кинг и Роберт Блэкпул медленно шли по коридору второго этажа здания суда, направляясь к боковой лестнице, ведущей вниз, к запасному входу в здание.
– Мне кажется, ты говорил, что они будут здесь в четыре? – рассеянно спросил Стивен, взглянув с лестницы вниз и никого на первом этаже не обнаружив.
– Ты же знаешь, как происходят встречи между клиентами и адвокатами, – пожал плечами Блэкпул. – Скоро будут. А пока сообщу, что все твои вещи мы доставили на новое место, поскольку на прежнем мы находились достаточно долго.
– Почему? – Стивен явно обеспокоился.
– Кажется, она кому-то звонила по телефону. Когда мы с ней познакомились, она заверила, что у нее нет ни семьи, ни друзей, которым хотела бы позвонить. Но вчера рано утром она звонила кому-то из своего номера в отеле.
– Кому же?
– В том-то и дело, что мы не знаем! Принимаем все меры, чтобы как можно быстрее установить номер абонента.
– А что она сама говорит об этом звонке?
– Мы ее об этом не спрашивали. Нет никакого резона давать ей знать, что нам известно об этом звонке, пока сами не решим, в чем тут дело. Частично поэтому, частично из-за фактора времени мы и перемещаем ее.
Теория гласит: если вы хотите сохранить кого-либо в безопасности, постоянно передвигайтесь. По убеждению Стивена, сидеть спокойно можно самое большее два дня. Он поинтересовался у Роберта, кому известно о том, где будет находиться Дженнифер.
– Я знаю, – ответил Роберт, – шеф Маккинли и несколько детективов, которые помогали проверять район вокруг и обеспечивают его охрану.
– Кто конкретно?
– Бристон, Порш, Нортон, Рамнос, Тастин и Джек Стюарт, который поддерживает со мной связь и помогает решать все сложные проблемы.
Всех перечисленных Робертом детективов Стивен знал лично или понаслышке, а Джеку Стюарту доверял полностью.
Посмотрев вниз, Кинг увидел, что на первом этаже появился человек в гражданской одежде, в котором он без труда узнал чернокожего детектива Порша. Тот внимательно осмотрел коридор, подал знак рукой, и за ним быстро вышли две женщины. Чуть дальше следовал детектив Тастин.
В одной из женщин Стивен сразу узнал Лору Дербин. Взглянув на вторую, он понял, что это Дженнифер Рэдфорд. У нее были ослепительные волосы: беспорядочный костер, настоящий огненный цвет. Они падали на спину и частично рассыпались по плечам. Светло-желтая тенниска подчеркивала высокие и полные груди, а плотно облегающие джинсы демонстрировали сказочно стройные ноги. Она остановилась, когда Порш подошел к ней сзади, и обернулась, услышав, что обращаются к ней. Стивен увидел ее лицо без солнечных очков.
Он не был потрясен ее красотой – огромными глазами в тени густых ресниц, полными губами, которые будто жили отдельно на этом утонченном лице, немного суженном книзу. Или особой прозрачностью кожи со слабым румянцем, грациозной шеей, маленьким и прямым носом. Его потрясло то, что женщина, способная заставить оглянуться любого мужчину, не вызывает у него никаких эмоций, кроме ярости и отвращения, потому что ею обладал тип, подобный Нику Гаррисону.
Порш исчез. Дженнифер Рэдфорд о чем-то быстро заговорила с Лорой Дербин, прижимая при этом одну руку к животу. На лице у нее появилась гримаса боли. Лора что-то сказала Тастину. В этот момент Роберт тронул Стивена за плечо:
– Пошли. Они ждут нас.
Стивен не шелохнулся. Ему неожиданно расхотелось спускаться вниз, и он пожалел о данном столь опрометчиво обещании. Какая-то часть его души не хотела приближаться к этой женщине. Он неотрывно смотрел на нее. Вот она сказала что-то еще своей охраннице и направилась к туалету.
– Пойдем посмотрим, что там происходит, – позвал Блэкпул. Пришлось Стивену последовать за ним.
Но когда они спустились вниз, Дженнифер Рэдфорд нигде не было видно. Полицейские стояли, повернувшись спиной к закрытой двери туалета.
Откуда-то вновь появился Порш, увидев Роберта, шагнул ему навстречу и отрапортовал, что охраняемая и Лора находятся в туалете, так как Дженнифер заявила, что ее тошнит.
Стивен услышал, как Роберт вздохнул.
Но вот дверь туалета открылась, и в коридор вышла Лора. Лицо ее слегка покраснело от напряжения, но, увидев Роберта, женщина заметно успокоилась.
– Я рада, что ты здесь, – сказала она, проводя рукой по своим седеющим волосам.
– Что все это значит? – спросил Блэкпул.
– Она знала, что мы встречаемся здесь, внизу. Но в тот момент, когда мы приблизились к туалетной комнате, сказала, что ее начинает тошнить. Внутри я все проверила, там никого. Последнее, что я слышала, – у нее началась рвота.
– Она действительно заболела? – поинтересовался Блэкпул.
– Думаю, это от сильного нервного напряжения, такое может случиться с любым, кто собирается давать показания против типов, подобных одному из Гаррисонов. – Она повернулась к Стивену: – Знаешь, я не поверила, когда Роберт сказал, что ты согласился на это. Подумала, что счеты с семьей Гаррисонов у тебя давно в прошлом.
– Я и сам так думал, пока Роберт не ввел меня в курс дела. Хотя что тут особенного? Я посижу в номере отеля, позанимаюсь, и заодно буду охранять свидетельницу.
– Желаю удачи!
Лора открыла дверь в туалетную комнату и громко сказала:
– Пожалуйста, поторопитесь.
– Я выйду через две минуты! – ответила Дженни глухим голосом.
– Может быть, сходить за ней? – Лора вопросительно взглянула на Роберта.
– Нет, пусть она окончательно оправится.
– Ну что ж, тогда мне пора.
– Желаю счастья и здорового внука!
– Спасибо! – Лора поспешила к выходу.
Стивену неприятно было стоять на виду у всех, как лакей, ожидающий госпожу. Постоянно двигайся! Останавливайся только тогда, когда ты в безопасности! Он хорошо знал это правило. Взглянул на Роберта. Тот посмотрел на часы:
– Дадим даме еще две минуты.
Стивен кивнул. Если через две минуты она не выйдет, я сам пойду за ней! – подумал он.
С того момента, как Сильвия вошла в здание суда, ее сердце не переставало колотиться, а в животе словно сжимался какой-то комок. В четыре часа дня она уже была на месте, но все же не могла отогнать опасений, что из их с сестрой затеи ничего не получится.
Она сидела в последней кабине туалета на сливном бачке, поставив ноги на крышку унитаза, и прислушивалась к каждому шороху. Сильвия всегда отличалась от своей сестры-двойняшки с богатым воображением, которая без конца могла мечтать и строить воздушные замки. Сильвия, уравновешенная, приземленная, была счастлива тем, что в жизни у нее наконец все стабильно, это давало ей чувство безопасности.
Теперь, в этой туалетной комнате, облицованной розовым и белым мрамором, она страшно боялась, что сюда в любую минуту вломится полиция и обнаружит ее, сидящую на сливном бачке в ожидании перевоплощения в собственную сестру. Правда, когда она вошла в здание суда, на нее никто не обратил внимания и никто не заметил, как она закрыла за собой дверь в туалет. В джинсах, свободном белом свитере и кроссовках, в бейсбольной шапочке, под которую были убраны волосы, она растворилась в коридорах суда среди других людей и прошмыгнула сюда совершенно спокойно. Осталось дождаться Дженни. Потом все, что от нее потребуется, – это провести субботу и воскресенье в номере отеля, а Дженни тем временем навестит Марию. И только. Она никому не скажет того, что не должна говорить, а в понедельник выберется отсюда и вернется к своей размеренной благоразумной жизни.
В коридоре раздались приглушенные голоса, потом хлопнула дверь. Сильвия вздрогнула и с замиранием сердца смотрела на дверь кабины, жалея, что не заперла ее, и вслушивалась в звук шагов по мраморному полу.
– Я проверю здесь! – произнес женский голос. Потом скрипнула дверь кабины, еще одной.
Ну все, подумала Сильвия, сейчас откроют мою дверь, и я буду обнаружена. И тут раздался сдавленный голос Дженни:
– Отойдите с дороги!
Дверца кабины с грохотом распахнулась, и влетела девица. Волосы ее растрепались. Она со стуком захлопнула дверь, закрыла ее на засов, одарила Сильвию сияющей улыбкой, а затем начала кашлять и издавать ужасные звуки, будто от рвоты давится. Негромкое постукивание в дверь заставило Сильвию почти подпрыгнуть. Снаружи послышался тот же женский голос:
– Что случилось?
– Меня… меня тошнит, – невнятно пробормотала Дженни и при этом улыбнулась. – Пожалуйста, оставьте меня на несколько минут одну.
– Хорошо, только побыстрей, если можно.
Когда шаги удалились, Дженни прислонилась спиной к закрытой двери кабины, скрестила руки на груди и произвела такой ужасный звук, будто ее рвало по-настоящему. Сильвию даже всю передернуло внутри.
– Слава богу, что ты приехала! – Дженни моментально перешла на деловой тон. – Как себя чувствует Мария?
