Текст книги "Мост любви"

Автор книги: Эмма Дарси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава 15

– Присядьте… присядь, пожалуйста.

Флавия Перетти указала на два плетеных шезлонга на маленькой веранде, выходящей во внутренний дворик, куда Мэтт привел Нонну, чтобы похвастаться своими футбольными успехами. Скай поспешила проверить, нет ли на шезлонгах птичьего помета. Она рассчитывала оставить Флавию наедине с внуком, но посчитала невежливым отвергнуть приглашение.

Усаживаясь в отчаянно скрипящий шезлонг, Скай подумала о том, в каких разных условиях живут Перетти и они с Мэттом. Все в ее маленьком арендованном коттеджике было старым и ветхим, но зато чистеньким и нарядным, не без гордости подумала Скай. На веранде, где они сидели с матерью Люка, пышным цветом в горшках цвели петунии – пусть ее сад маленький и бедный, но он доставляет ей удовольствие.

Странно, но за три посещения мать Люка ни разу не намекнула на ее очевидную бедность.

– Маттео делает тебе честь, Скай.

В голосе Флавии Скай послышались искренние теплота и одобрение. Кроме того, она впервые назвала ее по имени и на «ты».

– Мой муж… – Флавия подняла глаза и посмотрела Скай прямо в лицо. – Он сказал, что моего приглашения на Рождество достаточно. Если Лючиано не приедет и не привезет вас с Маттео…

– Мне очень жаль, миссис Перетти.

– Нет, тебе не за что извиняться. Это мы должны повиниться за все, что сотворили. Но Маурицио… он слишком гордый. Отец не должен делать первый шаг навстречу сыну, понимаешь?

– Нет, не понимаю, – сочувственно и в то же время решительно ответила Скай.

– Ты не знаешь наших традиций. – Флавия горестно вздохнула. – Мы с Маурицио поженились по договоренности между нашими двумя семьями. Он приехал за мной в Италию, и я приехала вместе с ним сюда, в Австралию. Он был хорошим мужем. И отцом. Он искренне верил, что поступает правильно, на благо Лючиано.

Скай покачала головой, давая понять, что не видит ничего правильного в том, как поступили с ней и с Люком.

– Он не мог понять его привязанности к тебе. Как такое может быть, если ты не одна из нас? Маурицио увидел в этом чуть ли не предательство по отношению к семье. Он попросил Роберто помочь, и тот согласился. Ты ушла.

– Это было очень жестоко, миссис Перетти, – тихо заметила Скай.

– Ты была… современной австралийской девушкой. И… – Флавия замялась, – не была девственницей.

– Это не делает меня неразборчивой, девушкой, прыгающей из постели в постель, – жарко возразила Скай. – И Люк… был моим единственным мужчиной!

– Пожалуйста… Я не хотела тебя оскорбить. Я просто пытаюсь объяснить, почему Маурицио был так настроен против тебя. Когда он узнал о твоей беременности, он на самом деле положил деньги на счет ребенка, чтобы вы ни в чем не нуждались. Он не сомневался, что Лючиано поймет и ободрит его действия.

Столкновение культур, подумала Скай, сомневаясь, что при таких взглядах они когда-нибудь смогут найти общий язык с родителями Люка.

– Сын должен простить отца за ошибку, совершенную с благими намерениями, – произнесла Флавия с мольбой в голосе. – Не могла бы ты поговорить с Лючиано?

– А почему вы сами не хотите поговорить с ним об этом, миссис Перетти?

В глазах пожилой женщины Скай увидела печаль и усталость.

– Он мужчина. И если кто-то и сможет пробиться через его гордость, то только ты, женщина, которую он любит, ради которой он отвернулся от своей семьи.

Люк, безусловно, назвал бы это эмоциональным шантажом, но в словах Флавии Перетти было много правды. В конце концов, семья есть семья, и кровные узы, особенно у итальянцев, очень крепки. И разорви Люк их, воспоминания не дадут ему покоя, останутся в его сердце кровоточащей раной.

Поворачивая на улицу, где жила Скай, Люк заметил отъезжающий черный лимузин. Его мать!

Вот уже в третий раз она навещала Мэтта, ни разу не связавшись с ним!

Люк нажал на акселератор, повинуясь внезапному желанию догнать ее и запретить беспокоить Скай, но потом понял, что обострение конфронтации ни к чему не приведет, и убрал ногу с педали.

Их свадьба должна была состояться через неделю, и не было никакого смысла откладывать ее. Его отец никогда не согласится с этим браком, иначе он нашел бы возможность поговорить с Люком. И вот опять его мать побывала здесь и внесла смуту, посеяла очередные зерна раздора между ним и Скай. Люк чувствовал, как они дают ростки после каждого такого визита.

Сегодня у Мэтта был последний школьный день, и им со Скай больше незачем оставаться в этом доме. Пока они переедут к нему в Бонди, а со следующего года Мэтт пойдет в другую школу, которая окажется поблизости от того места, где они решат обосноваться после того, как он уволится из компании отца.

На этот раз он не потеряет Скай. Более того, этим же вечером он поможет ей упаковать вещи. Будет лучше, если они переедут к нему в ближайшие выходные. После этого мать наверняка прекратит свои посещения за его спиной.

Люк открыл дверь своим ключом, и в тот же миг Мэтт бросился ему навстречу.

– Нонна снова приезжала, папа!

– Как прошел твой последний учебный день? – перевел Люк разговор на другую тему.

Скай была в кухне, резала овощи для обеда. Она улыбнулась ему, но он сразу же уловил напряженность во взгляде ее голубых глаз.

– Привет. – Ни объятий, ни поцелуя. – Дай папе немного отдохнуть.

Люк физически чувствовал ее напряжение. Он выпил пиво, которое Мэтт принес ему, но не получил удовольствия. Его взгляд был прикован к Скай, которая снова отвернулась, продолжая готовить обед и лишь изредка вставляя слово в их разговор с сыном, старательно делая вид, что ничего не случилось.

Он еле дождался окончания обеда и того момента, когда Мэтту будет прочитана сказка и свет в его спальне выключен. Он сразу же увел Скай в ее комнату, закрыл дверь и немедленно сжал в объятиях.

Слава богу, с этим все в порядке. На Люка снисходили покой и чувство гармонии с собой и окружающим миром каждый раз, когда после занятий любовью они лежали, обнявшись, ее голова на его плече.

– Я хочу, чтобы вы с Мэттом переехали ко мне в эти выходные, – тихо сказал он, нежно поглаживая ее спину. – Вам больше незачем оставаться здесь.

– Хорошо, – легко согласилась Скай.

Люк немного расслабился и решил прощупать почву.

– Что тебя беспокоит, Скай? Моя мать снова просила тебя отложить свадьбу?

Скай не подняла головы, ее рука продолжала дразнящее поглаживать его бедро.

– Те бумаги, которые мы подписали… Они ведь действительны в течение трех месяцев, и нам не обязательно торопиться со свадьбой…

Забыв об удовольствии, Люк схватил и сжал руку Скай так, что она даже вскрикнула.

– Ты спросила меня однажды, готов ли я ради вас с Мэттом все бросить, и я бросил! – воскликнул он с негодованием на ее непостоянство. – Почему теперь ты идешь на попятный? Если ты не сдержишь слово…

– Люк! Я выйду за тебя замуж, выйду! – В ее глазах вспыхнула тревога. – И я пойду за тобой хоть на край света. Дело не в этом…

– Именно в этом! – Кровь стучала у Люка в висках. – Ты предаешь мою любовь, слушая мою мать! Эти люди снова причинят тебе боль, сделают все, чтобы нас разлучить!

– Они не смогут, Люк. Я обещаю тебе. Ничто не заставит меня отказаться от тебя. Но я не должна была просить тебя отказываться от всего, жертвовать…

– Это не жертва, это свобода. Господи, Скай, какие тебе еще нужны доказательства? Как ты можешь забыть, какое зло причинили нам мои родители…

– Но твоя мать…

– У моей матери свой интерес. А отец ни слова не сказал мне про Рождество. Он никогда не изменится, поверь мне.

– Люк… – Она смотрела на него с испугом и мольбой одновременно. – Выслушай меня, пожалуйста.

Он стиснул зубы от ярости, видя, что натворила его мать своими разговорами, затем откинулся на спину, перестав угрожающе нависать над ней.

– Слушаю тебя.

– Ты знал, что твои родители поженились по договоренности между их семьями?

– При чем здесь…

– Это имеет непосредственное отношение к тому, что произошло с нами. Люк, я хочу, чтобы ты встретился с отцом.

Люк закрыл глаза. Это просто безумие. Для Скай встретиться с его отцом – все равно, что войти в клетку льва. Он не может позволить ей сделать это. У нее достаточно плохих воспоминаний о его семье.

– Я уже встречался с ним однажды.

– Чтоб сказать, что мы поженимся.

– И мы поженимся! – требовательно напомнил он.

Скай приподнялась, а затем легла на Люка сверху – груди к груди, губы к губам.

– Я люблю тебя. И я выйду за тебя замуж, что бы ни произошло!

Люк открыл глаза.

– Просто… я хочу быть уверена в том, что сделала все, что могла, чтобы помирить тебя с твоей семьей. Люк, какая разница, кто сделает первый шаг – отец или ты?

Большая! Потому что любой шаг с его стороны отец расценит как проявление слабости, что сделает их уязвимыми к его козням.

– Да, он причинил нам обоим сильную боль, Люк, но он просто не понимал нас.

– Я – его сын, – с горечью напомнил Люк.

– Именно поэтому он был уверен, что ты похож на него. А ты не похож. Вот и покажи ему эту разницу, покажи, что ты не такой непреклонный, как он.

– Он решит, что я пресмыкаюсь перед ним ради того, что он может мне дать, – воспротивился Люк, отвергая эту идею.

– Люк, мы оба знаем, что это не так. И сделать первый шаг навстречу, протянуть руку для пожатия – это требует большего мужества, чем продолжать борьбу. Если он не сделает ответного шага, мы поженимся в любой день, какой ты назовешь. Но если сделает… мы поженимся после Рождества, хорошо?

Люк видел, что Скай не откажется от этой идеи.

Что ж, если ради их счастливого будущего требуется сделать этот шаг, он сделает его. Но только один! И если отец не протянет ему руки навстречу…

Люк поднял руку и разгладил морщинку на ее переносице.

– Я поговорю с ним о Рождестве. Если он ответит положительно…

Скай улыбнулась, как будто солнышко выглянуло из-за туч. Как может она быть столь щедрой душой, чтобы простить обиду? Люк не знал. Он только знал, что любит эту женщину больше всего на свете.

Закончилось последнее заседание совета директоров перед Рождеством. Люк наблюдал за отцом и не мог не отметить, что, несмотря на всю свою властность, тот относится к подчиненным с уважением, которого те, безусловно, заслуживают.

Официанты вкатили тележки, уставленные бутылками и закусками. Подняв бокалы с шампанским, все выпили за еще один успешный год для «Перетти корпорейшн». Все расслабились, пришли в веселое настроение, то и дело слышались шутки и смех, и над всем этим царил Маурицио Перетти в роли гостеприимного хозяина.

Люк хотел уйти – он закончил свою работу, составил отчет, – и только обещание, данное Скай, удержало его. Дождавшись, пока большая часть закусок будет съедена, а бутылок шампанского – опустошена, пока отец, похлопывая по плечу, распрощается с большинством сотрудников, Люк подошел к нему.

– Могу я поговорить с тобой наедине, отец?

– Конечно, Лючиано, – дружелюбно ответил Маурицио, извинившись перед оставшимися коллегами.

Люк прошел вслед за отцом в его кабинет, примыкающий к залу заседаний. Увидев, что отец направляется к креслу у своего стола, чтобы сесть, он поспешно предупредил:

– Это не займет много времени. – Только ради Скай Люк согласился выступать сейчас в роли просителя.

Отец замер у кресла, как будто набираясь сил, чтобы повернуться и встретиться с Люком взглядом.

– Я никуда не спешу.

– Ты знаешь, что мама навещает Скай и Мэтта?

– Да, знаю. – Ни намека на то, одобряет он или не одобряет визиты жены.

– Она пригласила нас троих на Рождество.

– Твоя мать вольна приглашать, кого хочет.

Люк вглядывался в лицо отца – оно оставалось невозмутимым, без малейшего намека на какое-нибудь личное отношение к происходящему.

– Мы придем. – Это был одновременно и вызов, и шанс, который он давал отцу.

– Я передам это твоей матери. Флавия… в восторге от нашего внука.

Нашего. Не ее.

– Думаю, она уже приготовила подарки, которые положит для него под елку.

Это было начало. Первая уступка. Люк решил не давить на него.

– Конечно, ведь Рождество – детский праздник. – С этими словами он коротко кивнул и вышел. Что ж, хотя бы Мэтту будут рады. Скай же… Она сама пошла на этот риск, решив помириться с его семьей. Но, боже упаси, если они попытаются причинить ей боль. Он будет рядом и не допустит этого.

Глава 16

Вот и наступило Рождество… Глядя в зеркало, Скай надевала сережки с сапфирами и бриллиантами, подаренные ей Люком. Они составляли комплект с обручальным кольцом, которое он надел ей на палец, когда она дала согласие выйти за него замуж. Вскоре к нему присоединится и тонкое золотое колечко, но сначала она должна сделать все, чтобы Люк вернулся в семью.

Она не питала иллюзий по поводу отношения к ней его отца и нервничала перед сегодняшней встречей. Но если Маурицио Перетти будет хотя бы терпим к ней ради Люка и Мэтта, с нее будет достаточно.

Кроме того, Скай знала, сколько усилий приложила Флавия, чтобы примирить враждующие стороны и сгладить ситуацию. Нельзя сказать, что они с матерью Люка стали союзницами или друзьями, но Флавия, безусловно, полюбила Мэтта.

Скай отступила от зеркала, чтобы оглядеть себя в полный рост. Она купила платье специально для сегодняшней встречи, надеясь исправить ложное впечатление, которое сложилось о ней у родителей Люка с тех пор, когда по молодости она старалась надеть что-то более яркое и сексуальное.

Белое льняное платье с бирюзовыми и темно-синими цветами и зеленоватыми листьями оттеняло синеву ее глаз и золотистый загар, который она приобрела с тех пор, как переехала к Люку на Бонди-Бич. Платье было без рукавов, со скромным полукруглым вырезом горловины и простого покроя, больше скрывающего фигуру, чем подчеркивающего ее.

Поскольку ей больше не надо было платить за аренду коттеджа, у нее появилось немного свободных денег, и она позволила себе потратить их на элегантные босоножки бирюзового, в тон платью, цвета. Скай сделала легкий макияж и оставила распущенными прямые шелковистые волосы. Сама себе она показалась нарядной и очень… респектабельной.

Услышав шаги Люка, спускавшегося со второго этажа, Скай занервничала сильнее. Флавия пригласила их к десяти, чтобы Мэтт успел раскрыть все свои подарки до того, как подадут утренний чай.

Тысячи бабочек затрепетали крылышками в животе Скай. Как не похож этот официальный «утренний чай» на тот веселый и дружелюбный завтрак, которым они втроем наслаждались этим утром.

Скай повернулась к Люку, входившему в их спальню.

– Как я выгляжу? – обеспокоенно спросила она, отметив, что сам он выглядит просто потрясающе в великолепно сидящих на нем серых брюках и белой рубашке, подчеркивающей его смуглость – итальянские корни давали о себе знать.

Он окинул ее с головы до ног мерцающим взглядом темных глаз.

– Ты выглядишь прекрасно.

– Люк, я хочу выглядеть респектабельно, – подчеркнула Скай, снова разволновавшись. Может быть, ее наряд слишком ярок? Или выглядит слишком… дешево?

Выражение лица Люка стало угрожающим.

– Ты ничего не должна доказывать моим родителям, Скай. Абсолютно ничего! Если они не…

Скай быстро приложила ладонь к его губам.

– Я просто хочу выглядеть нарядной и соответствовать укладу, принятому в их доме. Просто скажи мне, я соответствую или нет?

Люк с шумом выпустил воздух сквозь стиснутые зубы.

– Если бы я знал, что ты будешь так себя чувствовать, я бы ни за что не согласился на эту встречу.

Скай нежно погладила его по щеке и заговорила о том, о чем в последнее время они старались не вспоминать.

– Когда ты увидел фотографии Роберто и той женщины, ты сразу поверил, что это я, Люк…

– Скай… – В его голосе была боль, а в глазах – сожаление.

– Может быть, повлияло то, что я так быстро согласилась лечь с тобой в постель, отдавшись страсти, которая испепеляла нас обоих. Может быть, дело было в одежде, которую я тогда носила, – она явно не соответствовала образу… хорошей девочки.

– Скай, я миллион раз пожалел о том, что поверил тогда Роберто, а не тебе. Я не могу ничего изменить…

– Теперь это уже неважно, Люк. Ты убедил меня в том, что на самом деле любил меня все это время и любишь сейчас.

Люк привлек ее к себе и крепко обнял.

– Ты для меня важнее всего на свете.

– Я знаю. Знаю, – заверила его Скай. – Ради меня ты отказался от своей семьи, и я никогда не забуду этой жертвы. Но если я позволю этой трещине между вами расти и дальше, ты будешь очень сильно страдать от этой потери. В этой ситуации обе стороны совершили ошибки, и я хочу исправить свою.

Люк покачал головой.

– В этом вся ты, Скай.

В ответ она улыбнулась, стараясь разрядить обстановку.

– Просто я стала взрослее и мудрее, и меня не оскорбляет необходимость одеться соответственно принятым в доме твоих родителей порядкам, если этим я выкажу им свое уважение. Я хочу, чтобы, глядя на меня, они думали… Одним словом, я хочу, чтобы они не стыдились меня в качестве их невестки.

– Да они должны гордиться тем, что ты станешь членом семьи! – пылко возразил Люк.

– Думаю, для этого потребуется время. Я не ожидаю слишком многого от сегодняшней встречи. И ты тоже не должен. Думаю, сегодня все мы, прежде всего, должны быть дипломатами.

Люк скривился, но напряженное выражение покинуло его лицо, сменившись восторженным.

– Ты очень щедрый и добрый человек, Скай Самнер. И ты действительно… прекрасна. А твой сегодняшний наряд – выше всяческих стандартов, – горячо проговорил Люк.

Скай облегченно вздохнула.

– Тогда я готова к выходу. Как там Мэтт?

– Ползает по полу и собирает мозаику с картинкой из «Гарри Поттера». Думаю, мне надо подняться и забрать его.

Двадцать минут спустя машина Люка въехала в огромные чугунные ворота, проехала мимо ухоженных лужаек и клумб и остановилась у парадного входа дома.

– Папа, дом огромный, как замок, – резонно заметил Мэтт.

Интересно, в таком случае Маурицио Перетти претендует на роль короля… или великана-людоеда? – подумала Скай, нервничая все сильнее. Мэтт же не чувствовал ни страха, ни робости. Выскочив из машины, он взлетел по ступенькам, горя желанием посмотреть, где живет его Нонна. Не успел он добежать до двери, как она открылась, и на пороге возник дворецкий в ливрее. Мэтт окинул его взглядом и непосредственно спросил:

– Вы – мой дедушка?

– Нет, Мэтт. Это Кирквуд, он отвечает за порядок в этом доме, – быстро вмешался Люк.

– Этот дом очень большой, Кирквуд, – любезно заметил Мэтт.

Дворецкий снизошел до улыбки.

– Это действительно так, юный сэр.

Скай немедленно начала переживать по поводу того, как Мэтт одет. Она нарядила «юного сэра» в темно-синие шорты и бирюзовую рубашку с рисунком из белых корабликов и синие сандалии. На ее взгляд, сын выглядел просто чудесно, но, может быть, ей стоило одеть его более официально, в соответствии со статусом внука Маурицио Перетти.

Дворецкий препроводил их в большую гостиную, обставленную элегантной старинной мебелью. Рождественская елка, возвышавшаяся в углу, была самой большой, какую только Скай доводилось видеть – серебристо-голубая, выше двух метров, красиво украшенная игрушками и гирляндами.

Маурицио Перетти стоял у мраморного камина, одетый в темно-серый костюм и красный шелковый галстук, призванный, судя по всему, привнеси толику праздничности в его наряд. Флавия Перетти, которая сегодня не стала надевать черное, поднялась им навстречу с дивана. Люк с удивлением отметил, что красное платье сделало его мать моложе. Она улыбнулась Мэтту, и тот радостно бросился Нонне навстречу.

– Нонна! Какая красивая у тебя елка!

В его словах был такой неподдельный восторг, что Флавия засмеялась.

– Я рада, что тебе нравится, Маттео.

– Я принес тебе подарок, – гордо сообщил Мэтт, протягивая ей сверток, который Скай собственноручно завернула в золотистую бумагу и обвязала красной лентой. – Счастливого Рождества, Нонна! Я сам нарисовал эту картинку. Это пляж рядом с папиным домом.

– Спасибо, Маттео. А теперь подойди и познакомься со своим дедушкой. – Флавия взяла мальчика за руку и подвела к мужу, который ни на миг не отрывал взгляда от внука, проигнорировав появление Люка и Скай.

– Ты можешь звать его Нонно, – сказала Флавия.

Скай не смогла скрыть своего напряжения, и Люк тут же крепко сжал ее руку, давая понять, что, если отец сейчас обидит их сына, их визит в Белльвью-Хилл окончится, едва начавшись.

Мэтт поднял голову, посмотрел на внушительного вида мужчину и без какой-либо робости звонким голосом сказал:

– Здравствуй, Нонно! Я принес подарок и тебе. Счастливого Рождества!

Он протянул свой дар, и рука Маурицио Перетти медленно опустилась и взяла его.

– Спасибо. – Голос его был хриплым, как будто с трудом пробившимся из горла. – Еще один твой рисунок?

Мэтт кивнул.

– На нем я играю в футбол.

– Ах да! Твой отец говорил мне, что ты забил больше всех голов в своей команде.

– Тридцать два, – с гордостью сообщил Мэтт. – И получил приз.

– Молодец, – похвалил Маурицио. Он развернул подарок, и его лицо смягчилось в улыбке. – Я помещу его в рамку и повешу в кабинете на работе, Маттео. Чтобы все видели, какой замечательный у меня внук.

Это было публичным признанием! Скай облегченно вздохнула. Люк слегка ослабил пожатие.

Наконец Маурицио взглянул и на них.

– Счастливого Рождества! Проходите и садитесь. – Он указал на диван, и снова переключил свое внимание на Мэтта. – Под этим деревом есть подарки и для тебя. Почему бы тебе не посмотреть?

Следующий час прошел в относительно мирной обстановке. Всеобщее внимание было сосредоточено на Мэтте, находившемся в полном восторге от своих «приобретений». Дворецкий подал чай. Флавия едва уговорила Скай съесть кусочек мясного пирога, поскольку та внимательно следила за Люком, который, в свою очередь, не спускал глаз с отца. Но Маурицио был безукоризненно вежлив, хотя ни разу напрямую не обратился к ней.

Как только чай был выпит, Маурицио встал и взял Мэтта за руку.

– Пойдем прогуляемся. Я покажу тебе лодки в гавани, а потом место, где мы сможем поиграть в крикет.

Набор для игры в крикет был в числе подарков, и Мэтт доверчиво взял деда за руку.

Люк немедленно поднялся со своего места.

– Я пойду с вами…

– Нет. – Отец махнул в сторону дивана. – Я хочу поближе познакомиться со своим внуком. Кроме того, мать хотела обсудить с вами кое-какие планы.

Поняв, что Люк намерен настоять на своем, Скай мягко произнесла:

– Пусть они погуляют вдвоем, Люк.

– А нам действительно о многом надо поговорить, – добавила Флавия.

Скай поняла, что Люк уступил исключительно ради Мэтта, не желая устраивать перепалку при нем. Как только за Маурицио и Мэттом закрылась дверь, Люк повернулся к матери и резко сказал:

– Я не позволю ему игнорировать Скай, мама.

– Твой отец испытывает неловкость, Лючиано, – извиняющимся тоном быстро проговорила Флавия. – Дай ему время. Он не привык чувствовать себя подобным образом. Думаю, Маттео поможет ему справиться с эмоциями.

Люк покачал головой, не скрывая своего раздражения.

– Так о чем ты хотела поговорить, мама?

Флавия изложила им план свадебного торжества, и Скай не могла не поразиться его размаху.

– Отец одобрил твои планы? – перебил ее Люк, не скрывая насмешки.

– Ты сам знаешь, что все должно быть именно так, Лючиано, – не ответила, а, скорее, воззвала к сыну Флавия.

– Ты обсуждала это с отцом? – не отступал Люк.

– Да, конечно.

– Мама, однажды он уже разлучил меня со Скай. Если он намерен на этой публичной презентации как-то унизить ее… намерен снова…

– Клянусь, что нет, Лючиано! – воскликнула Флавия.

Люк нахмурился.

– Что-то я не заметил, чтобы отец выказал хоть толику уважения по отношению к Скай.

– Все наладится. Наладится… – горячо пообещала Флавия.

– Скай, ты согласна со… всем этим?

– Если это поможет все наладить… – Скай вопросительно посмотрела на Флавию. – Это действительно необходимо, миссис Перетти?

– Вовсе нет, – сердито ответил Люк. – Мы можем пожениться, как собирались, тихо и спокойно. Больше никаких отсрочек.

– Лючиано, пожалуйста… – взмолилась его мать. – Я во всем помогу Скай. Я все сделаю сама. От нее потребуется только быть в церкви.

– Прекрати, мама! Я настаиваю на этом не из-за Скай! А что касается Скай… ты и так попросила у нее слишком много, мама.

Люк вскочил на ноги, не в силах усидеть. Гневно жестикулируя, он навис над матерью.

– Вы игнорировали ее все эти месяцы, а теперь ты ждешь, что она согласится на все твои условия?! Это слишком! Мы поженимся, как запланировали.

Флавия умоляюще посмотрела на Скай.

– Пожалуйста… речь идет о чести семьи.

– А где была эта честь, когда родился мой сын?! – закричал Люк. – Мой сын!

– Люк! – Этот вскрик как будто привел его в чувство. Он перевел взгляд на Скай, которая укоризненно качала головой. – Хватит. Пора все это прекратить. Мэтт полюбил Нонну, похоже, ему понравился и Нонно. Пусть все это у него будет, Люк. А если моя рука будет в твоей, я смогу пройти даже через это… – Скай ободряюще улыбнулась.

Несколько широких шагов, и Люк уже сидел рядом с ней на диване, сжимая обе ее руки.

– Ты не должна делать этого.

– Люк, мы же все равно собирались пожениться…

– Да, но…

– Твоя мама сказала, что поможет мне.

– Как помогла бы родной дочери, – быстро вставила Флавия.

– Видишь? Все будет хорошо.

Буря миновала, но оставила после себя ощущение неловкости, которое обе женщины поспешили преодолеть: Флавия спросила Скай, согласна ли она с планами, Скай любезно заверила, что заранее согласна со всеми рекомендациями Флавии. Предполагалось, что к концу новогоднего дня их с Люком обвенчают.

– Скай сама выберет платье, – встрял в разговор угрюмый Люк.

Флавия немедленно согласилась.

– Конечно, ведь это она невеста.

Невеста… Скай вовсе не чувствовала себя невестой. Живя вместе с Люком, она прошла через все испытания, уготованные им его семьей… – после всего этого свадьба казалась Скай чем-то нереальным, ей некого было пригласить, не было отца, который бы с гордостью проводил ее к алтарю. Она считала, что такая роскошная свадьба нужна только для того, чтобы показать Люку, что он ничего не теряет, женившись на ней.

Мэтт вбежал в комнату, за ним следовал Маурицио.

– Мама, ты должна на это посмотреть! – восторженно закричал он. – Здесь есть и бассейн, и теннисный корт, и много клумб с цветами, как ты любишь. Не в горшках, а в земле, представляешь?

Скай улыбнулась вошедшему Маурицио, но тот смотрел на жену. Они обменялись взглядами, и Флавия слегка кивнула. Теперь его взгляд был обращен на Скай, а губы искривлены в неприятной усмешке. Улыбка Скай померкла.

– Я не сомневался, что ты обрадуешься предстоящим свадебным приготовлениям.

– Да, – ответила Скай, но внутри уже прозвучал сигнал тревоги.

– Не имея собственной семьи и зная, что мы можем предложить… – начал Маурицио с неприкрытым цинизмом.

Смысл сказанного был настолько понятен, что Скай немедленно забыла о своих благих намерениях. Маурицио не сомневался, что в этот дворец ее привела жажда денег, тех самых проклятых денег, с помощью которых он избавился от нее в прошлый раз и добился того, чтобы Мэтт навсегда исчез из их жизни.

Скай услышала свой голос, в котором смешались боль, гнев, страсть.

– У меня есть семья, мистер Перетти. У меня есть сын. И поверьте мне, я буду счастлива забрать его отсюда. Я пришла сюда только ради Люка. Потому что люблю его…

Люк уже был рядом с ней, его рука обвивала ее плечи, и к ее ужасу, она почувствовала, что на глазах выступают слезы.

– Маурицио, ты не прав! – закричала его жена, бросаясь к нему и хватая за руку. – Коттедж, в котором она жила… Она ничего не взяла у Лючиано!

– Мама, ты бросаешь слова на ветер! – прорычал Люк. – Я забираю Скай домой.

– Нет! Нет… – В панике его мать бросилась к двери, чтобы перегородить им выход. – Я не хочу, чтобы вы уходили. Маурицио, это неправильно! Ты должен понять, что не прав!

Драматизм ситуации достиг апогея.

Скай чувствовала, что отец Люка сверлит ее взглядом, полным ненависти за тот разлад, который она внесла в их семью. Она крепко держала за руку Мэтта, Люк обнимал ее за плечи. Флавия Перетти встала в дверях так, что им было не пройти мимо нее.

И вдруг в повисшей тишине прозвучал тонкий детский голосок, дрожащий и испуганный. Не понимая, что происходит вокруг, Мэтт безошибочно почувствовал суть.

– Нонно… почему ты не любишь мою маму?

Скай едва удержала рвущийся из горла истерический смех. Не любит! Да он ненавидит ее!

– Мэтт, мы просто собираемся поехать домой, – решительно вмешался Люк.

– Но, папа…

– Я все объясню тебе потом. Сейчас мы должны ехать. Мама, отойди, пожалуйста…

– Нет! – Маурицио подошел к жене и встал рядом. – Мальчик вправе спросить, – заявил он, с вызовом посмотрев на сына, а затем переведя смягчившийся взгляд на внука.

– Отец… – с угрозой в голосе предупредил Люк.

– Маттео… я не люблю твою маму… просто потому, что совсем не знаю ее. У меня не было времени узнать ее получше. И за это… – Маурицио посмотрел прямо на Скай, – я прошу прощения.

Повисла пауза.

Скай не знала, как реагировать. Были ли эти слова извинения искренни? Но в главном Маурицио не солгал – он действительно совсем не знал ее.

– Ты можешь познакомиться с ней поближе, Нонно, – искренний в своей невинности заметил Мэтт. – Вот папа ее хорошо знает и любит.

– Да, он ее любит, – согласился Маурицио, глядя на внука. Затем он обратил взгляд на сына. – Я знаю, что любит.

– Мама очень любит цветы, – бесхитростно продолжал Мэтт. – Ты можешь позвать ее на прогулку и показать свой сад.

– Это очень хорошая идея, Маттео. Может быть, после ленча твоя мама согласится составить мне компанию? И тогда я смогу извиниться перед ней еще раз.

Мэтт подергал ее за подол платья.

– Не плачь, мамочка, пожалуйста. Нонно не хотел расстроить тебя. Он просто тебя не знает.

Скай смахнула влагу со щек, но была пока не в состоянии вымолвить хоть слово. Маурицио откашлялся.

– Скай… если позволишь называть тебя так…

– Именно так ее и зовут, – не преминул вмешаться Люк.

– Протянешь ли ты мне… оливковую ветвь… ради тех, кого мы любим?

Именно за этим она пришла.

Были ли эти слова искренними или нет, она не знала, но чувствовала, что должна использовать этот шанс. Сейчас только от нее зависело восстановление или окончательное разрушение семьи.

Она сглотнула ком в горле, глубоко вздохнула, высоко подняла голову и сказала:

– Да, мистер Перетти, протяну.

– Браво! – пробормотал он, и впервые в глазах Маурицио Перетти она увидела восхищение. Ею.

– А что такое оливковая ветвь, папа? – спросил Мэтт.

– Это – дар любви, сынок. Твоя мама сказала твоему дедушке, как сильно она любит нас обоих. И надеюсь, что он понял это.

– Ты понял, Нонно?

– Да, я понял, Маттео.

– Мама и тебя полюбит.

– Это, дорогое дитя, стало бы чудом, но ведь именно в Рождество чудеса и случаются, правда?

– Конечно, – с облегчением сказала Флавия. – Пойдем, Маттео, помоем руки перед ленчем. А ты, Маурицио, позаботься вместе с Кирквудом о вине.