Текст книги "Мой сводный враг (СИ)"
Автор книги: Эмилия Грант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
Эпилог
Спустя два года
Олеся
Мне всегда нравились аэропорты. Я часами могла наблюдать за царящей вокруг суматохой. Кто-то спешил на рейс, кто-то приезжал за несколько часов и степенно распивал кофе в зале ожидания, кто-то прилетал и судорожно пытался разобраться, как бы добраться до вылета. Но именно сегодня я чувствовала особенную нервозность.
Меня не было дома три месяца. Практика в США еще и с проживанием в местной семье – одна из моих давнишних мечт осуществилась. Когда мой научный руководитель предложил подобную возможность, я долго сомневалась. Никак не могла принять то, что на несколько месяцев оставлю маму, оставлю Артема. Но оба поддержали такой шанс и чуть ли не сами упаковывали мне чемоданы.
И… они были правы. После возвращения я чувствовала себя совсем иначе. Как бы сказала Танька, в последнее время подсевшая на онлайн-игры, прокачала скилл. И речь не только о рабочем навыке, даже мир вокруг заиграл новыми красками.
Стоит мне только пересечь хмурого работника, сидящего в стеклянной таможенной будке, я тут же набираю маму. Знаю, что она очень хотела меня встретить.
Гудок. Еще один… И следом за ними короткие гудки. Занята? Она же знает, во сколько я прилетаю.
Растерянно направляюсь к выходу, по пути набиваю сообщение Артему.
“Я прилетела, ура! Только мама трубку не берет. Не знаешь, она выехала?”
Нажимаю на кнопку отправки и почти в тот же миг чувствую, как меня сзади обнимают чьи-то крепкие руки.
– Хрен я тебя куда теперь так надолго отпущу, – шепчет мне такой знакомый и даже родной голос.
Я радостно хихикаю и разворачиваюсь в этих объятиях лицом к Артему. Сердце бешено стучится о ребра, так я по нему соскучилась.
– Привет, – тихо говорю я, не в силах отвести взгляд.
Кто бы мог подумать, что за эти три месяца я настолько сильно истоскуюсь. Нет, мы созванивались каждый день по видеосвязи, обменивались смсками, но без возможности видеть человека, без возможности вдохнуть его запах…
Он чуть отстраняется и достает из кармана цепочку с какой-то подвеской. Буквально секунда, и она уже висит на моей шее.
– Это еще что такое? – я наигранно хмурюсь, хотя с моих губ не сходит улыбка.
– Маленький ошейник, чтобы больше не думала от меня так надолго сбегать…
– Ты в курсе, что я прилетела из страны, где очень много феминисток? – фыркаю.
– Не то, чтобы меня это сильно волновало, – с иронией отвечает Артем, носом утыкаясь в мои волосы.
За эти два года я сотни раз меняла марку шампуня, бальзама и всяческих кремов, но все еще оставалась для него Ягодкой. Он убеждал, что чувствует запах земляники даже если я пользовалась каким-нибудь “Морским бризом”.
Я рассматриваю кулон, и вижу там ключик на основании которого маленькая гравировка в виде сердечка с буквой “А” внутри – очень красивая работа, аж дух захватывает. Поднимаю глаза на Артема и подмечаю его хитрый взгляд. Он поднимает край рукава и показывает… татуировку?!
Точная копия моего ключика с выбитым у основания сердцем с буквой “О” внутри.
– Ты?..
– Мне тоже очень нравится, – довольно говорит Артем.
На глаза наворачиваются слезы. И я сама не могу себе объяснить, что стало причиной для их появления.
– А где мама? – я стараюсь перевести тему, да и, если честно, внезапно стало боязно. Мы с Артемом так и не смогли признаться родителям о том, что встречаемся. Сперва было боязно, что не поймут, запретят, а потом мы как-то даже привыкли.
– Борется с бытовой техникой, – серьезно произносит Артем. – Она поставила запекаться пирог, а духовка взбунтовалась, подняла температуру, сожгла пирог… Лариса готовит новый.
– Какая плохая духовка, – отмечаю я. Сдается мне, что совсем не случайно все это произошло.
– Ну что, домой?
– Домой, – киваю.
Передаю Артему свой большой чемодан цвета фуксии, и мы в обнимку направляемся к выходу. Я чувствую счастье, оно течет по венам, полностью заполняет мое нутро. Мне хочется обнимать этого человека, хочется вжаться в него полностью, рассказать все на свете. Но вместо этого я иду и улыбаюсь от понимания того, что он ощущает то же самое.
– Я тут присмотрел по пути небольшой лесок, – протягивает Артем. – Помнится, ты говорила о том, что тебе было бы интересно ощутить, каково это, когда в твою спину впивается кора дерева…
– Гляжу, эта мысль не давала тебе покоя!..
– Ты о-о-очень поиздевалась, когда сообщила эту информацию за час до твоего вылета, – хмыкает Артем.
– Давай мы пообедаем с родителями сперва, – подмигиваю. – Чтобы потом никуда не спешить.
– Ягодка-Ягодка, я тебя съем!
– Не ешь меня, серый волк, козленочком станешь, – отшучиваюсь я. – Тем, как у тебя по работе-то все?
Два года назад Артем, наконец, решил, чем будет заниматься. И к нашему всеобщему удивлению… открыл студию звукозаписи. Сперва одну точку, следом вторую, третью. После работы с несколькими известными лейблами появился приток клиентов, его Олрекордс стал нарасхват. Но самое крутое, он получал истинное удовольствие. Не от того, что с полпинка вошел в шоубизнес этаким серым звуковым кардиналом, а от самого процесса.
– Сейчас обсуждаем с финансовым директором возможность продажи франшизы по регионам, – отвечает Артем.
– Воу! Это очень крутые новости.
– Я так не думаю, – мужчина вздыхает. – Очень переживаю, что это скажется на качестве звука, а качество звука на репутации самого Олрекордс. Пока думаем, как лучше всего это оформить. А как твои деловые вопросы? Оформила грядки богатым американцам?
– Ага, помидорчики, огурчики, – отшутилась. Мне было, чем похвастать. Но… но я не могла. Не могла просто так сказать, что меня пригласили на стажировку в одну из самых известных компаний в США после окончания учебы. Для этого разговора следовало подобрать момент и, к счастью, пока что у меня было время, чтобы подумать, как правильнее это донести.
Да и не факт, что я соглашусь. Если эти три месяца для меня стали настоящим испытанием, смогу ли я прожить вдали от мужчины своей мечты целый год?..
Я махнула головой, в попытке избавиться от грустных мыслей. Не сейчас. Не хочется самой себе портить момент.
– У родителей как дела?
– Кхм… – Артем чему-то хитро улыбнулся. – У них есть для тебя сюрприз.
– Сюрприз?
– Ага. Думаю, тебе понравится.
Когда мы въезжаем на территорию особняка Сергея, у меня щемит сердце. Кажется, что я не была тут целую вечность. Мама, завидев нас из окна, тут же выходит на крыльцо.
– Лесёнок! – она раскрывает объятия, и я привычно в них падаю. Вижу, что на ее глазах застыли слезы. Странно, не замечала за ней раньше такой сентиментальности. Хотя что уж там, у меня у самой тоже в горле першит.
Артем затаскивает внутрь мой чемодан, в доме уже витает аромат чего-то ну очень вкусного, рот сразу наливается слюнями.
– Вернулась, наконец, – Сергей улыбается при виде меня и тоже легко приобнимает. – Все готово уже, пойдемте к столу. Людмила Михайловна в отпуске, потому мы все сами…
Стол и правда ломится от разного рода закусок, салатов и горячего – мама постаралась на славу, приготовила настоящий праздничный ужин. Я долго и со вкусом рассказывала о своей практике, о семье, в которой я жила.
– Ты большая молодец, – замечает мама, когда мой рассказ подходит к концу. – Я тобой горжусь.
– Да уж, такие вы уже оба взрослые, – говорит Сергей. Они с мамой переглядываются, и я чувствую, как в этот момент рука Артема начинает плавно поглаживать меня по коленке под столом.
– И потому… – продолжает мама. – Мы решили…
– Родить еще одного ребенка! – торжественно заканчивает Сергей.
Родить еще одного ребенка?! Что? Как так… Я искренне не понимаю, как относиться к этой новости, из мыслей только звенящая тишина.
– Срок пока маленький, – поспешно говорит мама, – потому пока рано говорить, но мы пробуем…
– Это… это очень здорово! – голос надламывается, но я стараюсь улыбаться так, что аж зубы сводит.
Значит, все идет к тому, что у нас с Артемом будет общий брат или сестра? Как же так? А что будем делать мы? Это сверх дико, даже отвратительно. Что будет думать этот ребенок, когда подрастет?! Что мы сраные извращенцы?!
С одной стороны я безумно радуюсь новости – я не понаслышке знаю, что моя мама – прекрасный родитель. Да и отцовские качества Сергея, судя по тому, что я наблюдала за последние два года, очень даже. Но… но крохотная эгоистка внутри меня топала ножкой, задавалась вопросом, что делать с ее персональным счастьем, и заливалась слезами.
– Простите, я пойду нарежу еще хлеба, – с приклеенной улыбкой я встаю из-за стола, подхватываю опустевшую плошку и направляюсь на кухню. Именно в этот момент чувствую, как по щекам катятся слезы.
Неужели нам с Артемом придется расстаться?!
Не хочу в это верить! Не желаю!
– Ягодка, что с тобой? – Артем тихо подходит со спины и легко разворачивает меня к себе.
– Ты не понимаешь? – голос вновь срывается. – Если у нас появится общий брат или сестра, мы не можем!..
– Почему? – вижу в его глазах истинное удивление, он даже хмурится.
– Ты правда не понимаешь, – шмыгаю носом. Понимаю, что внутри разгорается самая настоящая истерика. – Все против нас… Этот ребенок… Нет, это здоровская новость, правда, но не для нас. А еще мне предложили стажировку, на целый год. Я не знаю, как нам быть. Как мне быть!..
– Так, тссс, – Артем всегда чувствует, когда я даю эмоциям волю, а потому просто меня обнимает и поцелуями проходится по дорожкам из слез. Я всхлипываю, тело бьет дрожью. – Неужели ты думаешь, что после всего, что мы с тобой прошли, с этим мы не разберемся? В конце концов, Олрекордс может покорить любую страну.
– Вот дела-а-а, – слышу задумчивое от двери, ведущей на кухню, и испуганно отстраняюсь от Артема. Сердце колотит набатом.
Мама, за ее спиной Сергей – и я не могу отвести от них взгляда.
– Значит, стажировка на год, – продолжает мама. – Это ведь реально здорово!
Внезапно она улыбается и подмигивает. А я не могу поверить в то, что происходит вокруг. Странный сон? Я задремала в самолете? Она же видела, как Артем меня целует, и эти поцелуи далеки от братских.
– Но… как же… – я не могу сдержать вопросов.
– Они уже давным-давно обо всем догадались, – прошептал на ухо Артем. – Просто не хотели давить. Хотя, признаюсь, серьезный разговор с отцом у нас состоялся.
– Конечно, состоялся, – усмехается Сергей. Каким-то чудным образом он понимает, о чем говорит Артем.
– И вы нормально к этому отнеслись? – напряженно спрашиваю я, все еще не в силах отвести взгляд от мамы. Я не могу понять, что она чувствует.
– Вы же взрослые люди, – произносит она. – И мы не можем диктовать вам, с кем встречаться, а с кем нет. К тому же, считаю, что Артем – очень достойный молодой человек.
– Я тоже считаю, что мне повезло с тещей, – иронично подмечает Артем. После добавляет: – Да и с мачехой тоже.
– С тещей? – срывается с губ.
– Ой, я немного забежал вперед. Буквально на полчаса. – И хитрая улыбка на его губах подтверждает, что он не “забежал вперед” и оговорился намеренно.
– Главное, чтобы вы успели до начала Олесиной учебы, – вмешивается мама. – Чтобы и с путешествием свадебным, и подготовиться как-то успели.
– Что вообще происходит? – шокированно спрашиваю я.
– Обсуждаем вашу свадьбу, – весело отмечает Сергей.
– Я ведь еще не ответила.
Нет, это точно сон. Так не бывает.
– У тебя нет выбора, моя дорогая Ягодка, – Артем откровенно забавляется над ситуацией. Я не вижу в нем ни растерянности от происходящего, ни смущения. А вот сама всю эту палитру каждой клеточкой тела ощущаю. – Но если тебе кажется, что есть…
Моя правая рука оказывается в его, а через секунду – я даже отреагировать не успела, честное слово! – на моем безымянном пальце ощущается кольцо.
– Но если тебе кажется, что есть, но все равно нет, – с довольной ухмылкой произносит Артем.
Я поднимаю правую руку и вижу на пальце кольцо. С виду простое, с небольшим камнем, но от него почему-то тепло на душе. На губах сама собой появляется улыбка, глаза щиплет от слез, но в этот раз радостных.
– Веселая у нас семейка, ничего не скажешь, – смеется Сергей.
Я сама не понимаю, как наше внезапное рандеву на кухне оборачивается массовыми обнимашками. Осознаю только, что чувствую себя безгранично счастливой. Как там говорил классик? Все счастливые семьи похожи друг на друга? Вот вряд ли во вселенной найдется еще хоть одна семья, счастлива так же, как и мы. Впрочем, с кем жизнь не шутит?
– Я согласна, – тихо шепчу я в самое ухо Артему. – Безгранично согласна.
Чувствую, как он крепко сжимает мое руку. С радостной улыбкой утыкается мне в волосы.
БОНУС
Артем
Над залом разносится громкий хрустальный звон: отец стучит ножиком по бокалу перед микрофоном, привлекая всеобщее внимание. Гомон стихает, гости оборачиваются к столу молодоженов.
– Дорогие друзья, – кашлянув, произносит папа. – Еще раз хочу поблагодарить вас всех, что пришли поддержать нас с Ларой и разделить с нами этот счастливый момент. Я знаю, многим кажется, что все произошло слишком быстро, но поверьте, я еще никогда не был так уверен в своем решении. Ларочка, милая, я так тебя люблю… – он нежно смотрит на свою теперь уже супругу, она, улыбнувшись, сжимает его руку.
– Го-о-орько!.. – горланит кто-то из Ларисиной воронежской родни.
– Нет-нет-нет, подождите, – торопливо возражает отец. – Еще успеем. Я еще хотел сказать, что мы с Ларой очень благодарны нашим детям. Артем, Олеся… – он поднимает бокал, глядя на нас, и я тостую в ответ. – Мы поначалу очень переживали, что вы не поладите и будете против нашей свадьбы. И да, мы не ошиблись. Не буду углубляться в подробности, но серьезно, первое время я боялся, что эти двое подерутся или покусают друг друга. – По залу прокатывается смешок. – Но этот период быстро прошел. И Артем с Олесей помирились, сплотились, стали одной командой… Чтобы любыми средствами рассорить нас с Ларой и отменить свадьбу, – отец делает такое лицо, что зал взрывается хохотом. Кажется, если бы у него не вышло в бизнесе, он спокойно мог бы заняться комедией. – Благодаря этой сладкой парочке мы остались без организатора, и чуть было не расстались… К счастью, все обошлось. Как в любой семье: дети ругаются, хулиганят – а потом все друг друга прощают и делят общие радости. Словом, из Артема и Олеси вышли классические брат с сестрой! И я рад, что мы с Ларой не просто нашли друг друга, но и создали полноценную большую семью! – гости аплодируют, глядя на нас, а у меня от неестественной улыбки сводит челюсть. Олеся нервно сжимает ножку бокала, а шея ее покрывается красными пятнами. – А теперь я хотел бы пригласить свою дорогую жену на первый танец молодых! Не волнуйтесь, торт будет – но чуть позже. Артем, может, заодно пригласишь на танец свою новую сестренку?
Гости выжидающе таращатся на нас, и мне ничего не остается, кроме как хлебнуть шампанского и протянуть Олесе руку. Снова аплодисменты, вздохи умиления, пожилые тетушки промокают глаза платочками. Семейная идиллия. Вот только у меня внутри меня все кипит и взрывается. И кажется, не только у меня.
– Твою ж мать… – выдыхает Олеся мне в ухо, когда звучат первые аккорды, и все внимание гостей переключается на молодоженов. Отец все-таки дожал свою идею с вальсом – не таким эффектным, конечно, но после совместных репетиций с Ларисой выглядит вполне сносно.
– Не то слово, – я мрачно прижимаю «сестренку» к себе.
Последние недели прошли, как в тумане. Черт дернул нас обоих помогать родителям со свадьбой! Инесса отказалась заниматься торжеством, когда узнала, что мы ее разыграли, другие приличные организаторы были расписаны на полгода вперед, Лариса плакала и предлагала свести все к домашним посиделкам… Короче, мы, два идиота, сказали, что сделаем им свадьбу, потому как не такой уж это и геморрой, как все накручивают.
Ха! И правда не такой – в два раза больше. Здоровенный такой геморроище размером с виноградную кисть. Знал бы, что будет так – ни за что бы не ввязался. Мы с Ягодкой разрывались между флористами, кондитерами, музыкантами и рестораном, каждая сторона подкидывала проблем. С трудом улучали минутку на свидания или поцелуи, но дальше Олеся двигаться отказывалась. Мол, сначала лучше бы предупредить родителей, что у нас серьезные отношения, чтобы потом не было шока. Словом, зажимались по углам, как в лучшие школьные годы.
Я терпел – хотя временами мне казалось, что член вот-вот лопнет, или я преставлюсь от запущенного спермотоксикоза. Никогда в жизни не проводил столько времени в душе. Ягодка тоже плавилась под моими прикосновениями – но умоляла подождать. И мы собирались подойти к родителям на празднике, воспользоваться моментом благодушия и тем, что все волнения и стрессы позади, и сказать, что мы любим друг друга и планируем обитать в одной комнате. И тут отец подкладывает мне такую свинью, что я готов расшибить лоб о чертову ледяную скульптуру. Брат с сестрой… Теперь если мы решим «выйти из тени», для всех это будет выглядеть, как самый настоящий инцест. Удружил, блин! И это после того, как я лично лазил со стремянкой, развешивая цветочные композиции, потому что у долбанного флориста рабочие застряли где-то в другом конце Москвы!
– И что теперь? – спрашиваю я, чувствуя, как от близости Олеси член снова наливается кровью. – Снова ждать? Конца медового месяца?
Она поднимает на меня большие влажные глаза: зрачки расширенны, ресницы подрагивают. Губы призывно приоткрыты, а грудь приподнимается от учащенного дыхания. Господи, да Ягодка извелась не меньше моего!
– На фиг, – решительно шепчет она.
– Что?! – мне даже кажется, что я ослышался.
– Знаешь, пошли они! Сами друг от друга оторваться не могут. И брачная ночь впереди. А мы… Мы, заслужили.
Я нервно сглатываю: даже не верится! Ягодка и правда только что дала зеленый свет?! Если бы не все эти гости, утащил бы ее в ближайшую подсобку и…
– Тогда подойдем и скажем им, что мы спелись не по родственным соображениям?
Олеся косится на счастливых молодоженов.
– Нет. Не сейчас. Фиг знает, как они отреагируют, не хочу портить им свадьбу и перетягивать внимание на себя.
Радостное нетерпение, которое только что охватило меня с ног до головы, сдувается, как проколотая шина.
– Тогда что?
– Я думала, ты знаешь, как это делается, – она выразительно смотрит на меня. – У них своя брачная ночь, у нас – своя. Плевать! Скажем им потом, после медового месяца.
– То есть… Мы сегодня… – я запинаюсь, как прыщавый девственник.
– А ты против? – она коварно улыбается.
– А торт?.. – у меня перехватывает дыхание, и потеют ладони.
– Сами разрежут. Пойду скажу, что у меня болит голова, и ты меня докинешь до дома. Они все равно останутся ночевать в номере для новобрачных, потом поздний завтрак… Все распланировано. И дом в нашем распоряжении. Даже у Людмилы Михайловны выходные.
Перед глазами мелькают манящие картинки: что и в какой позе можно сделать с Ягодкой в спальне, в гостиной перед камином, на кухне, в джакузи на первом этаже…
– Жду тебя на парковке.
Никогда еще время не тянулось так долго, и никогда еще я не вел машину так быстро. Выжал из «бмв» всех лошадей, которые только прятались под капотом, загнал их до пены. Слишком давно ждал этого момента, чтобы теперь потерять хоть секунду драгоценного времени.
– Ты чего?! – охает Олеся, когда я подхватываю ее на руки у порога.
– Плевать, что свадьба у них. Хочу занести свою женщину в дом.
Она смеется, но уже через мгновение ей становится не до смеха: ставлю ее и целую так жадно, что еще бы немного – и я ее просто съел.
– Боже, как я хочу тебя… – покрываю поцелуями шею, ключицу, оголенные плечи. – Как я люблю тебя…
– Постой, – она отстраняется, и до меня доходит: я ведь первый раз произнес эти слова. Черт, не мог подождать? Затеет ведь сейчас длинный разговор по душам! – Это правда?
– Ну, конечно, правда! – шепчу нетерпеливо. – Я тебя люблю! Слушай, я не настаиваю, если ты пока не можешь ответить тем же – ничего страшного. Просто давай лучше поговорим об этом после…
– Дурак! Я тоже тебя люблю! – улыбается она. – И не собираюсь я тратить время на болтовню, потому что сама вот-вот лопну. Просто хотела убедиться, что ты серьезно.
– А как еще?! Люблю тебя, с ума по тебе схожу! Или за последние месяцы ты этого не поняла?! Ты первая девушка, которую я так долго ждал.
– Пошли уже, хватит болтать, – она тянет меня за руку к лестнице.
Да. Именно такую женщину я ждал всю свою жизнь.
Меня охватывает чувство предвкушения – и свободы. Только я и моя любимая. Больше никого. Никаких дел, хлопот, людей, правил… Мы вдвоем.
Она заходит в свою комнату и дрожащими пальцами расстегивает платье. Как загипнотизированный наблюдаю за каждым ее движением, жадно впитываю взглядом каждый сантиметр обнаженной кожи. Еще немного – и она станет моей. Целиком. До конца. Интересно, от счастья можно умереть?..
– Ты так и будешь пялиться, или все-таки разденешься? – она стоит передо мной в крошечных белых трусиках. Если бы я решал, в чем вести ее к алтарю, то вместо пышного платья, выбрал бы этот лоскуток кружева. Член стоит колом, молния на брюках вот-вот разойдется. Ни одна девушка не вызывала у меня такого возбуждения. Наверное, мы не зря откладывали этот момент – после долгого ожидания он еще прекраснее.
Сорвав с себя галстук, рванув рубашку так, что пара пуговиц летит на пол, я подхожу к Ягодке и покрываю ее поцелуями. Нежно розовые соски твердеют, как маленькие камушки, кожа покрывается мурашками. Боже, как она хороша! Сколько раз я представлял себе это!..
– Может, ляжем?..
– Не торопись. Дай насладиться…
Опускаюсь на колени, целую плоский животик. Ягодка подрагивает, охает, запускает пальцы в мои волосы. Зубами подхватываю резинку ее трусиков и спускаю вниз, окончательно снимаю уже руками.
– Ах ты, маленькая развратница! Их же выжимать можно! О чем ты там думала на свадьбе?
– О торте… – краснея, врет она.
– А вот и нет. Ты думала о том, как я буду тебя раздевать, – поглаживаю ее лобок с бесстыже набухшими губами. – Ложись, хочу тебя рассмотреть.
– Артем!..
– Ложись.
Она послушно идет к кровати, а я избавляюсь последней одежды и направляюсь к ней. Олеся смотрит на мой покачивающийся от ходьбы член и нервно облизывает губы.
– Доверься, милая, я сделаю все, чтобы тебе не было больно.
– Я не боюсь.
– Знаю.
Надев резинку, ложусь рядом с ней, ласково, но настойчиво раздвигаю ноги. Ничего прекраснее в жизни не видел: ее промежность поблескивает от смазки, розовый возбужденный клитор выглядывает наружу, будто призывая поскорее уделить ему внимание. Не переживай, дружище, я сделаю все, что смогу.
– Ну, привет! – улыбаюсь, проводя пальцами по ее скользким складкам.
– Ты с кем там разговариваешь? – Олеся приподнимается на локтях.
– Не мешай, у нас тут романтика, – поглаживаю ее между ног.
– С кем?
– С твоей девочкой, – делаю серьезное лицо. – Мадам, вы не против, если я вас поцелую? – и не успевает Олеся ответить, как я прижимаюсь к ее нижним губам с точно таким же поцелуем, каким минуту назад целовал их хозяйку.
До меня доносится гортанный стон Ягодки, она впивается в одеяло. Ласкаю ее до исступления, то посасываю затвердевший бугорок, то лижу его, как земляничку на тающем мороженом. Олеся извивается, бормочет что-то, и в тот момент, когда ее охватывают первые судороги оргазма, я резко отрываюсь от своего занятия, приподнимаюсь – и вхожу в нее, пульсирующую и размякшую от удовольствия. Ягодка лишь коротко ахает. Скорее, не от боли, а от удивления. Я останавливаюсь, даю ей привыкнуть.
– Ну? – спрашиваю, сдерживаясь изо всех сил.
– Какого… Ты… Давай уже… – нетерпеливо похлопывает меня по заднице, как норовистого жеребца.
Меня дважды просить не нужно: я начинаю двигаться, и острое, непередаваемое восхищение накрывает меня тугой жаркой волной.
Так мощно я еще, кажется, не кончал. И эти эмоции наполнили нас обоих, сделали нас единым целом – и опустошили, иссушили до дна. Я думал, что первую ночь мы будем заниматься любовью часами, не раз и даже не два, но этот оргазм лишил сил нас обоих, и я сам не понял, в какой момент мы оба отрубились.
Нет ничего прекраснее, чем просыпаться рядом с любимой, – первое, что приходит в голову, когда яркое утреннее солнце будит меня с утра. Олеся еще спит, прижавшись ко мне. Теплая, мягкая, родная. Губы припухли от поцелуев, волосы разлохматились, вечерний макияж размазался – но она никогда еще не была для меня прекраснее. И завтрак в постель – меньшее, чем я могу отблагодарить ее за то, что она согласилась стать моей.
Пользуясь тем, что дом пустой, я в одних трусах спешу на кухню и, мурлыкая под нос какую-то мелодию, разбиваю яйца в миску, чтобы приготовить свой фирменный омлет с сыром и зеленью. Запускаю кофеварку и размышляю, не стоит ли добавить к завтраку несколько розочек из отцовского сада. Для пущей красоты.
– Ты куда подевался? – голос Ягодки заставляет меня вздрогнуть: я даже не слышал, как она подошла. Еще бы: стоит в дверях босая, накинув мою рубашку на голое тело. Одного взгляда на эту картину хватает, чтобы у меня тут же подскочил.
– Ну вот, а я хотел принести тебе завтрак в постель…
– О-о-о… Ради такого я могу и вернуться.
– Нет-нет, не уходи, – я подхожу и притягиваю ее к себе. – Давно хотел проверить на прочность этот стол… Или можем сначала в душе…
– У тебя запланирована целая развлекательная программа? – она с соблазнительной улыбкой обвивает мою шею. – Потому что я не против…
Забыв про омлет, кофе и розы, я целую ее, подсаживаю на стол…
– Голова, значит, у тебя разболелась?!
Мы замираем, как будто нас застукали на месте преступления. Олеся соскакивает со стола, а я спешно прикрываю причинное место вазой с фруктами.
– Мама?! – испуганно шепчет Ягодка.
И мама, и папа. Полная, блин, делегация. Вот не спится-то людям после брачной ночи! И когда только они успели вернуться? И, главное, – зачем?!
– Вы что тут делаете? – бормочу, стараясь скрыть неловкость.
– Живем, вообще-то, – сурово отвечает папа. – Лара переживала, что Леся плохо себя чувствует, решили вернуться пораньше… А тут такое…
– Слушай, мам… Я хотела сказать… Но… – оправдывается Олеся.
– Не надо, – беру огонь на себя. – Да, мы любим друг друга. И если вам это не нравится – жаль, но придется привыкнуть. Мы хотим быть вместе – и будем. Если у вас с этим проблемы – не вопрос, мы можем куда-то съехать. И мы не спрашиваем разрешения: просто ставим перед фактом. Знаю, для вас это шок…
– Шок?! – переспрашивает отец, переглядывается с Ларисой, а потом оба смеются в голос.
– Вы чего?! – Олеся растерянно моргает.
– Шок… – стонет от смеха. – Вы думаете, мы совсем слепые?! Да вы двое пожирали друг друга взглядом так жадно… Мы все ждали, когда дойдет до вас самих, а вы, оказывается, просто снова затеяли свои шпионские игры. Не могли сразу сказать?
– Но вы же… Вся вот эта фигня про брата с сестрой… – я не верю своим ушам: они что, все знали?!
– Господи, да это ж был просто тост! – разводит руками отец.
– Ладно, ладно, Сереж, пойдем, – Лариса берет его под локоть. – Обсудим все потом, не будем мешать молодым.
– Вообще-то это мы тут молодые! – возражает папа.
– Вот именно, – Лариса тянет его из кухни. – Мы только соберем вещи – и в аэропорт, вылет в Париж вечером.
– И это… – отец заговорщически подмигивает. – В следующий раз хотя бы вешайте на дверь галстук.
Мы с Олесей остаемся одни в полной тишине, озадаченно переглядываемся.
– Ну? – спрашиваю я. – Что дальше?
Она вздыхает и смотрит на меня с улыбкой.
– Кажется, надо было выбирать душ.
Конец!
