Текст книги "Любовный квадрат"

Автор книги: Эмили Маккей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Эмили Маккей
Любовный квадрат

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Мы беременны.

Кейт Беннет постаралась не закатить глаза, услышав нелепое замечание сестры.

– Да. Я знаю.

Как суррогатная мать для своей сестры, Бет, и зятя, Стюарта, Кейт слишком хорошо знала, что «они» беременны. Она приложила руку к животу, который недавно стал подчеркивать ее положение. Кейт терпеть не могла тошноту первых трех месяцев. Она взяла кружку с горячим мятным чаем, который приготовила для нее Бет.

Сестра положила руку на ее запястье.

– Что?

– Мы беременны. Стью и я.

Кейт опустила кружку, пытаясь понять смысл ее слов.

– Ты и Стью?

– Да.

– Беременны?

Бет кивнула. Ее глаза сияли от счастья. К горлу Кейт подступила тошнота. Не может быть! Она прижала ладонь к животу.

– Еще одним ребенком? Помимо ребенка, которого я для тебя вынашиваю?

– Да.

Кейт вскочила со стула и бросилась в ванную. Она едва успела добежать до унитаза. Молодая женщина долго стояла на коленях на полу в ванной с закрытыми глазами. Она пришла в себя, когда Бет постучала в дверь.

– Кейт? У тебя все в порядке?

Все ли у нее в порядке? Она чувствовала себя так, словно ее мир только что вывернули наизнанку – как и ее желудок. Если не считать этого, то все отлично.

Кейт вымыла руки и прополоскала рот, потом открыла дверь. Прислонившись плечом к дверному косяку, она уставилась на сестру.

– Как такое возможно?

Бет схватила ее за локоть и повела по коридору.

– Пойдем на кухню. Я приготовлю тебе свежий чай.

Кейт позволила усадить себя в виндзорское кресло.

– Мы удивились не меньше тебя, – начала рассказ Бет.

– Но вы со Стюартом не можете иметь детей. Это невозможно.

– Очень маловероятно. Но шанс все-таки есть.

Кейт вспомнила, что врач даже порекомендовал не использовать сперму Стью для оплодотворения Кейт. Вместо этого Стью попросил своего лучшего друга, Джейка, стать донором спермы. Кейт сказала:

– Ты говорила, что твои шансы забеременеть самой ничтожно малы.

– Нам просто очень повезло. – Бет поставила перед Кейт кружку с кипятком и протянула пакетики с чаем. – Мята или ромашка?

– Как ты можешь оставаться такой спокойной? – Кейт почувствовала, что сейчас забьется в истерике. Она схватила один из пакетиков, разорвала обертку и кинула его в воду.

– Наверное, потому, что у меня было больше времени привыкнуть к этой мысли.

– Когда ты узнала?

– Неделю назад. Я подозревала дольше, но не смела надеяться.

– Какой срок у твоей беременности?

– Восемнадцать недель.

– Это на целый месяц дольше, чем у меня. – Кейт откинулась на спинку кресла. – Значит, твои симптоматические признаки беременности, которые я считала такими очаровательными, вовсе не были симптоматическими. Они были настоящими.

Бет смущенно улыбнулась.

– Я об этом не подумала. Слушай, я знаю, что это сильно все усложняет, но Стью и я очень хотим быть родителями.

– Ты все еще хочешь ребенка, которого вынашиваю я?

– Ну, Стью и я поговорили об этом и поняли, что решение должны принять вы с Джейком.

– Мы с Джейком? Что это значит?

– С технической точки зрения это твой ребенок и…

– Нет. Ничего технического в этом нет. – Хорошо, технически она была донором яйцеклетки и генетическим носителем, поэтому биологически это был ее ребенок, но все-таки… – Этот ребенок – твой. Твой и Стью. Мы договорились именно так.

Кейт чувствовала крайнее раздражение. Она вскочила на ноги и начала расхаживать по кухне, бросая недоверчивые взгляды на сестру. Учитывая обстоятельства, Бет казалась чересчур спокойной.

Бет встала. Она смотрела, как Кейт ходит взад и вперед.

– Да, конечно, мы договорились именно так. Но некоторые вещи изменились.

– Ты не можешь отказаться от ребенка, который растет во мне. Я этого не позволю. – Кейт развернулась и бросила на Бет осуждающий взгляд. По крайней мере, попыталась, но у нее закружилась голова, и ей пришлось опереться на стол.

Бет тут же бросилась к ней.

– Сядь. Тебе нельзя так расхаживать. Это плохо для ребенка.

– Ты знаешь, что плохо для ребенка? Весь этот разговор. – Кейт опустилась в кресло.

– Естественно, мы со Стью возьмем этого ребенка, если ты решишь, что он тебе не нужен. Но мы хотим, чтобы ты хотя бы подумала, не оставить ли его у себя. Ты уже чувствуешь с ним связь.

Кейт не сразу нашлась, что ответить. Разве Бет не понимает, что Кейт сумела это сделать, только постаравшись не чувствовать связи с ребенком?

– Я не…

– Я знаю, что чувствуешь. Поэтому тебе незачем со мной спорить. У нас родятся два здоровых ребенка. Стью и я очень хотели бы воспитывать их обоих, но мы знаем, что слишком многого просим у вас с Джейком. Поэтому если кто-то из вас…

– Джейк? При чем здесь он?

Бет бросила на нее раздраженный взгляд.

– Ребенок, которого ты носишь, – его ребенок тоже. Если кто-то из вас решит, что вы хотите оставить малыша себе, Стью и я готовы уступить.

Кейт внезапно осознала, как нелепа эта ситуация. Она уронила лицо в ладони, стараясь удержаться от смеха.

– Если кто-то из нас захочет оставить ребенка? Ты ведь понимаешь, как это нелепо? У меня столько же материнского инстинкта, сколько у скрепки для бумаг. Глупее мысли о том, что я захочу сохранить ребенка, только та, что его захочет оставить себе Джейк Морган. Из него вряд ли получится «папочка».

– Джейк не так уж и плох, – возразила Бет.

– Эй, он отличный парень. Но мы говорим о человеке, который вбегает в горящее здание, когда все остальные выбегают из него.

– Вообще-то… – Бет упрямо вздернула подбородок, – теперь, когда он занялся расследованием поджогов, он больше не вбегает в горящие здания. Только в тлеющие.

– Правильно. Тлеющие. Большая разница.

– Ну, по крайней мере, его ребенок не станет играть со спичками.

Кейт ткнула пальцем в сестру.

– Можешь смеяться, но эти гены будут у твоего ребенка.

У Бет вырвался смешок.

– Я не волнуюсь из-за генов Джейка. Он умен, красив, обаятелен и…

– Вот именно. Думает, что может получить все что угодно, просто потому, что он и вправду красив и обаятелен. – Кейт надеялась, что не дала понять сестре, насколько привлекательным находит Джейка… и как это ее раздражает. Она быстро сказала: – При чем здесь мое мнение о Джейке?

– Обычно ты не так рассудительна.

Бет, конечно, была права. Поэтому Кейт криво улыбнулась и сказала:

– Я судья. Рассудительность – часть моей профессии. В зале суда я вижу столько разбитых семей и плохих родителей! Моя работа – отличать хорошее от плохого. Я тебе обещаю: ни Джейк, ни я не захотим этого ребенка.

– Просто подумай об этом, хорошо?

Кейт решила выбросить из головы разговор с Бет, но следующим вечером постоянно мысленно возвращалась к нему, когда пыталась закончить в кабинете работу над бумагами.

Как она могла не думать о предложении Бет позволить ей сохранить ребенка? Кейт положила руку на живот, внутри которого развивалась новая жизнь.

Ее ребенок.

У нее перехватило дыхание. Что произойдет, если она действительно позволит себе сохранить малыша?

Кейт охватило чувство предвкушения. Как будто подсознательно она надеялась именно на это, хотя логика подсказывала ей, что такой поступок был бы эгоистичным и безответственным.

Она уже любила этого ребенка. Хотя определять пол было слишком рано, Кейт чувствовала, что у нее родится девочка. Все ее инстинкты требовали, чтобы дочка ни в чем не нуждалась. Поэтому последние три месяца Кейт в точности следовала не только советам своего врача, но и всему, что написано в книгах о беременности. У нее должен был родиться самый счастливый и здоровый ребенок. И она постарается, чтобы дочка получила все лучшее.

К примеру, самых замечательных родителей. Кейт не сомневалась, что Бет станет гораздо лучшей матерью, чем она.

По роду своей деятельности Кейт видела много счастливых и несчастных семей. Некоторые женщины – вроде Бет – родились, чтобы быть матерями. Другие – нет. Учитывая свою профессию и связанные с ней нагрузки, Кейт знала, что попадает в последнюю группу.

Неожиданно она рассердилась на себя, потому что так долго обдумывает этот вопрос. Кейт затолкала папки в портфель и направилась к двери. На стоянке ее ждал он, прислонившись к ее «вольво».

К Джейку Моргану она испытывала какое-то непонятное чувство. Дело было не только в его неотразимом обаянии – она давно не любила это качество в мужчинах и не доверяла ему. Может быть, это объяснялось его неторопливым, чувственным взглядом, который словно раздевал женщину. Или тестостероном, который Джейк излучал волнами. Он был слишком мужественный. Слишком обаятельный. И слишком самоуверенный.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она, подойдя к машине.

В непривычно холодный для мая вечер он надел фланелевую рубашку с длинными рукавами. Из-под расстегнутого ворота выглядывала футболка.

Очень похоже на Джейка. Вероятно, считал себя слишком мужественным, чтобы надеть пальто. Или, может, знал, как хорошо выглядит, и не хотел портить эффект.

Кейт вынула ключи из кармана сумки и с брелока открыла замок. Он пожал мускулистыми плечами и отодвинулся от машины.

– Я пришел тебя повидать.

– Я так и поняла. – Молодая женщина открыла дверцу и положила портфель на заднее сиденье. Сама в машину пока не садилась. Он стоял слишком близко к дверце водителя, чтобы она спокойно прошла мимо него. – Ты всегда поджидаешь женщин на подземных стоянках?

– Когда я сюда пришел, здание уже закрыли на ночь.

– Охранники обычно уходят в половине шестого.

– Не важно. Сегодня единственный мой свободный вечер на этой неделе, и, по-моему, нам надо поговорить.

– О чем?

– Не будь такой подозрительной. Я только хотел поговорить о ситуации с Бет и Стью.

– Тогда говори.

– Ты действительно хочешь это обсуждать на стоянке? В квартале от нас – несколько ресторанов. И потом, здесь слишком холодно.

При мысли о совместном ужине с Джейком ей стало не по себе. Джорджтаун, когда-то сонный университетский городок, слился с разросшимися пригородами Остина, однако старался поддержать свою самобытность. Историческая городская площадь, где находились магазины и рестораны, была одним из отличий Джорджтауна от большего, более либерального Остина.

Кейт хотела есть, не в романтической атмосфере местных ресторанов. Ужин выглядел бы слишком интимно. И напоминал свидание.

– Ты вся дрожишь.

Конечно, он был прав. Во время беременности Кейт постоянно мерзла. Но почему-то ей не хотелось это ему объяснять. Разговор о симптомах беременности казался еще интимнее ужина.

Внезапно она поняла, насколько интимными уже стали их отношения. Узы, которые их связывали, были гораздо прочнее сексуальных. Они вместе создали жизнь.

В ней росла часть Джейка.

Эта мысль лишила ее спокойствия. Ей не хотелось ужинать с Джейком. Не хотелось иметь с ним дела. Но, вероятно, поговорить все же придется.

– Что ж, хорошо. Идем ужинать.

Спустя пятнадцать минут она сидела в ресторане напротив него. Перед ней стояла кружка горячего чая.

Кейт пила чай и пристально смотрела на Джейка поверх кружки. Он сидел на середине скамьи, положив руку на спинку. От этого его плечи казались еще шире.

Джейк сильно отличался от остальных знакомых ей мужчин. Мужчин с руками после маникюра и в пиджаках, сшитых на заказ, чтобы их фигуры выглядели представительными. Она перевела взгляд на руку Джейка, которая лежала ладонью вниз рядом с его пивом. Его руки были большими, мускулистыми, с длинными, сужающимися к концам пальцами с чистыми, но без маникюра ногтями.

Обращала ли она раньше внимание на мужские ногти? Вряд ли. В том, что она смотрела на руки Джейка, было нечто личное. Она почувствовала прилив теплоты где-то глубоко внутри себя. Где она носила его ребенка.

Она снова взглянула ему в глаза, проклиная румянец на щеках. Его глаза весело сияли. Как будто он прочел ее мысли и все понял.

Кейт нахмурилась и выпрямилась.

– Не…

– Разреши, я остановлю тебя прямо сейчас, – перебил Джейк. – Мы оба знаем, что я тебе не нравлюсь.

– Для этого я тебя недостаточно хорошо знаю.

– Хорошо, ты меня не одобряешь.

Ну, с этим Кейт поспорить не могла. Они редко встречались, и он всегда вызывал у нее трепетное чувство. За его обаянием угадывалась спокойная мужественность. И Кейт просто не знала, что со всем этим делать. Отчего очень нервничала. И не могла отрицать, что он ее привлекает. Почему теперь? Почему именно Джейк?

Может, ее внезапное влечение объяснялось беременностью? Вдруг ее тело поняло, что он – отец ребенка, которого она носит? Если дело в этом, тем больше причин держаться на расстоянии.

– Нет, не одобряю.

– Тем не менее мы оказались в этой затруднительной ситуации.

– Нет. Дело касается только меня, Бет, Стюарта. Твоя роль, к счастью, окончена.

– Может, раньше так и было, но теперь…

– Ничего не изменилось.

– Ты не можешь быть так наивна.

Кейт рассердилась, хотя в его тоне не было ничего обидного.

– Я вовсе не наивна. Я отлично понимаю…

– Хорошо, значит, не наивна. Но ты должна признать, что скоро твоя жизнь сильно изменится.

– Да, но я справлюсь.

– Ты надеялась, что Бет и Стью тебе помогут. Позаботятся о тебе. Однако обстоятельства изменились. Теперь твоя сестра и ее муж займутся своей собственной беременностью.

– Ты думаешь, я не могу о себе позаботиться? Я заботилась о себе годами. Гораздо дольше, чем многие женщины моего возраста.

– Бет сказала, что первые три месяца тебе пришлось нелегко, но дальше будет только хуже. Второй триместр обычно переносится лучше, но когда начнется третий…

– Откуда ты знаешь? Изучал беременных женщин?

– Нет, но у пяти моих приятелей за последние полтора года родились дети. Я выслушал достаточно жалоб на странные желания жен поздно ночью и на то, как они сами себе не могут зашнуровать ботинки.

– Ну, если только не собираешься поселиться со мной в одном доме, вряд ли ты сможешь мне помочь в какой-либо из этих ситуаций. – У Кейт вырвался смешок, но она умолкла, заметив, что он не смеется вместе с ней. Она недоверчиво и изумленно взглянула на Джейка, ожидая, что он обратит все в шутку. Он и глазом не моргнул. – Ты и вправду думаешь, что мы должны поселиться в одном доме?

ГЛАВА ВТОРАЯ

Кейт отшатнулась от него.

– Ты сошел с ума?

Хорошо, надо было действовать несколько осторожнее.

– Выслушай меня…

– То есть я знала, что ты любишь бегать по горящим зданиям, но это?

Джейк вздохнул.

– Или ты шутишь? Потому что это не смешно.

– Я не шучу. И если ты просто дашь мне возможность объяснить…

Но прежде чем он успел вымолвить хоть слово, официантка принесла им обед.

Кейт молчала, пока перед ними ставили тарелки. Она свирепо смотрела на него через стол, словно собираясь обвинить его в неуважении к суду.

– Хорошо, говори, – приказала она, когда официантка ушла. – Но учти: мне трудно поверить, что ты втайне желаешь угождать прихотям женщины, забеременевшей три месяца назад.

Она обличала его добрых четыре минуты. Джейк и не думал ее перебивать: она бы все равно не позволила. Вместо этого он воспользовался возможностью и внимательно ее рассмотрел.

Кейт, без сомнения, была красива: лицо цвета слоновой кости, выразительные глаза и густые черные волосы, зачесанные назад. Она сильно отличалась от женщин, с которыми он обычно встречался, но вызывала у него интерес. Умная, волнующая и совершенно независимая.

Конечно, он не собирался добиваться ее сейчас.

Это могло бы вконец все испортить, а ситуация и без того была сложной. Но он восхищался тем, как она пытается отказаться от его помощи. Хотя это лишь прибавляло сложностей.

– Речь не идет о том, чтобы я поселился в одной квартире с тобой. Но я все-таки мог бы помочь. Бет и Стью о тебе беспокоятся.

– Бет и Стью всегда обо мне беспокоятся. Поверь мне, если бы не это, было бы что-нибудь другое. Район, где я живу, или напряженный график моей работы…

– Ну, на этот раз они чувствует свою ответственность. – Он подался вперед. – Твоя жизнь меняется, нравится тебе это или нет. Я могу тебе помочь.

– И какая же, по-твоему, мне нужна помощь?

– Любая. – Он пожал плечами. – Поход в прачечную, покупки в бакалейной лавке, готовка. Тебе незачем так упрямиться. Незачем делать все самостоятельно.

Ее глаза сверкнули. Она заговорила, почти не скрывая раздражения:

– Я не упрямлюсь. Я могу позаботиться о себе. Я – не твоя проблема. Я…

Кейт допустила явный промах. Она резко замолчала и принялась теребить салфетку. Джейк понял: сама того не желая, она проговорилась.

Может, ему не следовало обращать на это внимание, но он решил копнуть глубже.

– Я и не говорил, что ты – моя проблема.

Она вытерла пальцы салфеткой и бросила ее рядом с тарелкой.

– Отлично. Ребенок – не твоя проблема. Ты здесь вообще ни при чем.

– А, понятно. Но даже ты должна признать, что без меня здесь не обошлось.

Она махнула рукой.

– Да, да, ты сыграл важную роль. Я вовсе не хотела умалять значение того, что ты полчаса провел взаперти с пластмассовой чашкой, но ты сделал достаточно. За эту часть сделки, – она показала на живот, – несу ответственность только я.

Внезапно ему расхотелось ее дразнить.

– Ты не обязана заниматься всем этим самостоятельно.

Она прокашлялась. Джейк видел, что Кейт пытается ответить что-нибудь легкомысленное, но в итоге она ответила совершенно серьезно:

– Нет, обязана.

– Но…

– Слушай, даже если у тебя хорошие намерения, мы говорим о следующих шести месяцах твоей жизни. Тебе быстро надоест играть в «папу-маму».

– Я не…

– Полгода все свободное время ты собираешься нянчиться с беременной женщиной. Для такого тебе надо было родиться святым. А, честно говоря, ты не святой.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – перебил Джейк, отгоняя видения грешных вещей, которые хотел бы с ней совершить.

В голосе Кейт зазвучали резкие нотки:

– Это только доказывает мою точку зрения. Неужели ты думаешь, что предпочел бы стирать мои вещи, вместо того чтобы пойти на свидание? Сейчас тебя может интересовать все, что связано с беременностью, но, поверь, впечатление новизны быстро сотрется.

– И ты думаешь, что я быстро сбегу.

– Я не собираюсь от тебя зависеть, чтобы потом это не вышло мне боком.

Джейк откинулся на спинку стула.

– Ты обо мне невысокого мнения, не так ли?

– Не принимай это близко к сердцу. Я невысокого мнения о многих людях.

– Это очень циничное замечание.

– Не циничное. Реалистичное. Каждый день на работе я вижу людей с худшей стороны. Я знаю, на что способны мужчины и женщины. Как они могут обидеть и предать людей, которых, по их же утверждению, очень любят. За четыре года работы судьей я твердо поняла, что полностью доверять можно только самому себе.

– А как же Бет и Стью?

– Им я доверяю. Но не жду, чтобы они обо мне заботились. Особенно теперь, когда у них скоро родится собственный ребенок. Я прекрасно справлюсь сама. Как всегда и было.

С этими словами Кейт схватила сумочку, бросила на стол двадцатку и ушла. Покинула ресторан, даже не оглянувшись.

Джейк с минуту рассматривал деньги, пока не понял иронии происходящего. Впервые в жизни он пытался дать женщине подобное обязательство, а она даже не позволила ему заплатить за ее обед.

Он тоже бросил на стол двадцатку, потом вынул из кармана сотовый телефон и позвонил Стью.

– Ты был прав, – сказал Джейк, как только Стью ответил.

– Я знал, что она не согласится.

– Она говорила так, будто я ее оскорбил.

У Стью вырвался смешок.

– Конечно, она оскорбилась. В сущности, ты сказал взрослой женщине, что считаешь, будто она не может о себе позаботиться. И речь идет о Кейт. Она долгое время жила самостоятельно и всегда гордилась своим умением держать все под контролем. И это умение ты только что поставил под сомнение.

– Не совсем. – По крайней мере, он так не думал. – По-моему, я ей не нравлюсь.

– Не удивлюсь, если ты произвел на нее не очень хорошее впечатление.

Прекрасно. Из всех знакомых женщин, с которыми Джейк отлично ладил, он совершенно не понравился именно той, которая носит его ребенка.

Когда они с Кейт познакомились, он был на восемь лет моложе и глупее. Слишком молод, чтобы знать, что некоторые женщины находят обаяние подозрительным. К тому же ему очень нравилось ее дразнить. Она до сих пор считала его подонком, а он ни разу не попытался ее переубедить.

– Что ты теперь собираешься делать? – спросил Стью.

– Если она не заинтересована в моем предложении, я ничего не могу сделать. – Потом он пробормотал: – Почему она не похожа на Бет? Бет сказала бы «да».

У Стью вырвался смешок.

– Потому что Бет – женщина единственная в своем роде.

И Кейт такая же, подумал Джейк несколько минут спустя. Он положил телефон в карман и направился к машине.

Кейт отличалась от всех женщин, которых он знал. Стойкая, циничная и упрямая. До чего же упрямая!

Джейк знал, что прав – в ближайшие месяцы ей понадобится помощь, – но не представлял, как ее в этом убедить. Все же он не мог не восхищаться ее стремлением остаться независимой. Она была женщиной сложной и потому вызывающей интерес. Чересчур сильный интерес.

При подобных обстоятельствах ему, вероятно, следовало бы благодарить судьбу за то, что она отказалась от его предложения. Видит Бог, он сделал все возможное!

Тогда почему он не может избавиться от чувства, будто только что упустил нечто очень важное?

Джейк не мог объяснить – даже самому себе, – почему так отчаянно хочет войти в жизнь Кейт. Конечно, его предложение о помощи совершенно бескорыстно. И необъяснимое внезапное влечение здесь совершенно ни при чем.

Джейк покачал головой и решил об этом не думать. Он знал, что пока должен радоваться своей свободе. А дальше видно будет.

Неделя, которая так плохо началась, к концу стала еще хуже.

Сначала она узнала о беременности Бет, потом – странный обед с Джейком, а в четверг утром ее вызывали к судье Хэтчеру.

Два года назад Хэтчера выбрали окружным судьей. Поскольку заместители окружных судей, вроде Кейт, просто назначались, Хэтчер был, по существу, ее начальником. Ей это не нравилось, поскольку на протяжении нескольких лет они относились друг к другу с едва скрываемой враждебностью, еще с тех пор, когда оба работали у окружного прокурора. Хэтчер мог сильно осложнить ей жизнь, а поскольку Кейт знала, что этот пост – только средство для достижения его дальнейших политических целей, она держалась от него в стороне. До настоящего времени.

Возвращаясь в свой кабинет после встречи, Кейт старалась успокоиться. Оказалось, что ее ждет Кевин Томпсон, другой заместитель окружного судьи.

– Как все прошло?

Она свирепо посмотрела на него.

– Откуда ты узнал о моей встрече с Хэтчером?

– Ты шутишь? В этом офисе слухи распространяются с быстротой огня.

Кейт состроила недовольную гримасу. Кевин прислонился к краю ее стола.

– Итак, как прошла встреча?

– Примерно так же, как все мои встречи с ним. Он вел себя покровительственно и грубо. Я держала рот на замке.

– Хорошая девочка. Я знаю, что он сводит тебя с ума, но нужно потерпеть. И не забудь, что через полгода его здесь не будет.

Она опустилась в кресло.

– Это меня не успокаивает. Если его здесь не будет, значит, его выберут в Верховный суд Техаса.

Кевин пожал плечами.

– Верно, но, по крайней мере, мы с ним расстанемся.

– Он хочет, чтобы я отошла в сторону и позволила ему заниматься делом Маккейнов.

Кевин тихо присвистнул.

– Наверное, нам этого следовало ожидать. Что ты собираешься делать?

– Не знаю, но я так просто не сдамся. Это дело у меня в производстве уже несколько месяцев.

Роджер и Шелия Маккейн когда-то работали в местной компании, производящей персональные компьютеры. Заработав миллионы, они оказались в центре внимания общественности. Всем жителям города хотелось узнать подробности их контракта о разводе.

– До сих пор об этом сообщалось только в местных еженедельниках, – принялась рассуждать Кейт. – Но теперь, когда историю о разводе подхватывают «Остин Америкэн-стейтсмен» и «Хьюстон кроникл», Хэтчеру нужно, чтобы о нем написали в прессе. Наверное, думает, что это хорошо для кампании.

– Хорошо для кампании? Такая ежедневная реклама стоила бы целое состояние. Может, тебе следует позволить ему заняться делом Маккейнов?

Кейт бросила на Кевина недоверчивый взгляд.

– И чтобы этот злобный человек превратил развод бедных Маккейнов в цирк на тему упадка института семейных ценностей? Подумай, как это отразилось бы на них. И еще хуже – на их детях. Я отдам ему это дело лишь в крайнем случае.

– О, дорогая. – Кевин медленно покачал головой. – Только будь осторожна.

– Я не позволю ему себя запугать. Конечно, он может осложнить мне жизнь, но я не буду подыгрывать его политическим амбициям.

Кевин приподнял брови, словно она упустила нечто очевидное.

– Что еще он может сделать? – наигранно весело спросила Кейт. – Он же не может меня уволить. – Ее смех умолк, потому что Кевин молчал. – Думаешь, он меня уволит? Это нелепо. Даже он не стал бы пытаться сместить судью. Не так ли?

– По-моему, он способен на все. Особенно если бы сумел тебя поймать на чем-нибудь сомнительном с точки зрения морали. Подумай, ты бы стала первым заместителем окружного судьи, которого уволили за последние сорок с лишним лет. Об этом написали бы в прессе, и появилась бы возможность всем напомнить о консервативных ценностях, за которые он выступает.

Кейт внимательно посмотрела на своего друга.

– Ты беспокоишься за свою работу?

– Я? – Он пожал плечами. – Не очень. Я весьма осторожен, а кроме тебя, здесь больше никто не знает правду о моей сексуальной жизни. – Кевин не осмеливался произносить слово «гей» в этих консервативных залах. – Кроме того, он ненавидит не меня. А если он от тебя избавится, то сможет заняться делом Маккейнов и как можно больше появляться на страницах всевозможных СМИ.

Слушая Кевина, Кейт почувствовала, что у нее свело живот от страха. Что, если он прав? И Хэтчер ищет причину, чтобы ее уволить?

Она всю жизнь вела себя идеально. Если не считать…

Если не считать того, что сейчас она беременна. И не собирается выходить замуж.

Когда она согласилась стать суррогатной матерью для Бет и Стью, ей казалось, что все достаточно просто. Конечно, это было пять месяцев назад, и Хэтчер тогда еще не объявил о своих планах баллотироваться в Верховный суд. Да, ей пришло в голову, что это может вызвать удивление у некоторых более консервативных коллег, но наверняка никто не стал бы ее винить за то, что она стала суррогатной матерью для своей сестры. Но теперь, когда забеременела сама Бет, не будет ли беременность Кейт выглядеть сомнительной?

Должно быть, Кевин заметил, что она расстроена. Он поспешил ее успокоить:

– Не волнуйся, дорогая. Ты чересчур умна, чтобы дать ему основание для придирок.

Ее страхи не утихли.

– А вдруг я сделала что-то неправильное?

– Ты? – Кевин приподнял брови. – Ты, маленькая мисс Идеальность?

– Скажем, если бы я сделала что-то… сомнительное, с точки зрения Хэтчера. Он один все равно ничего не решает. Разве ему не придется убедить остальных семерых окружных судей, чтобы меня сместить?

– Я бы сказал, что все зависит от их мнения: считают ли они, что твое «сомнительное» поведение причиняет ущерб твоим способностям или репутации. В этой консервативной политической среде для увольнения может понадобиться не так уж много. Особенно если Хэтчер сосредоточил свою кампанию на моральных ценностях. Другим судьям меньше всего хочется выглядеть нестрогими с точки зрения морали. Хорошо, что ты морально безупречна, верно?

Кейт неловко улыбнулась, надеясь, что ее улыбка не очень напоминает гримасу.

– Верно. Мне повезло.

Когда Кевин ушел, мысли Кейт окончательно запутались. Она уставилась на письменный стол, в очередной раз спрашивая себя: что, если он прав?

Ответ был неутешительный. Очень скоро ее станут считать незамужней будущей матерью. Именно такое поведение, сомнительное с точки зрения морали, Хэтчер, возможно, и использует против нее.