Текст книги "Меч всевластья (СИ)"

Автор книги: Эльмира Шабурова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Мы сели на мель. И на берег нас доставили на шлюпке. До первого порога нам пришлось добираться пешком, берег, усыпанный изгрызенными ветром валунами и острыми камнями, был непроходим для всадников.

– Всего шесть часов ногодробительного пути, и мы почти на месте! – Восторженно и одновременно недовольно воскликнула Анжелика, вытаскивая из подошвы уже разбитых сапог очередной камушек. Она умела совмещать несовместимые эмоции и высказывать их самым неповторимым тоном.

– Зато мы на два, а то и на три часа опередили корабль. С мели ты их сняла, а вот мачту убила. – Смеясь, ответила я, и Анжелика тоже рассмеялась, вспомнив молчаливое возмущение капитана, стоявшего на палубе и смотревшего на то как его шхуна сползает смели, но, видимо, Анжелика что-то не так наколдовала, потому что под душераздирающий срежет мачта рухнула и накрыла команду парусом.

– Ага, – хихикая, ответила девушка и, перепрыгивая с валуна на валун, пробралась поближе к берегу. – Было смешно смотреть, как капитан пнул зазевавшегося юнгу, и тот рыбкой ушёл за борт.

– Да уж, парень заслужил. Прозевать такую отмель – это надо умудриться. – Я тоже пробралась ближе к берегу и с облегчением села на небольшом песчаном пляже.

– Я вижу шатры! – вдруг завопила Анжелика и, не жалея ног, помчалась к лагерю.

Нас заметили издалека, и небольшой лагерь зашумел, зашевелился, Регина и князь, разодетые в шелка и драгоценности, вышли из самого большого шатра и пошли нам навстречу. Айса нигде не было видно, и моё сердце снова наполнилось тревогой. К тому же у князя улыбка была слишком приветливой, а взгляд слишком холодным, похоже он был чем-то недоволен.

Большое количество времени ушло на приветствия и обмен любезностями. Князь старался быть предельно вежливым, Регина сияла и рвалась поскорее остаться со мной на едине. Похоже ей не терпелось похвастаться своим новым статусом.

Но я смотрела по сторонам и видела только личную стражу князя. а Анжелика говорила, что нас должны были встретить люди из личного отряда Айса. Солдаты смотрели на меня радушно-хищно, но я продолжала улыбаться и делать вид, что ничего не замечаю.

– Что происходит? – шёпотом спросила я Регину, как только мы остались наедине.

– Ничего особенного, князь получил анонимку, в которой говорится, что ты заключила договор с шестёркой против него. Он считает, ты поддалась проклятью меча и рвёшься к власти. Я постаралась его переубедить, но это было нелегко, он хочет меня физически, восхищается моими способностями, но не очень прислушивается к моему мнению.

– Он что-то задумал? Почему тут нет его телохранителя? – По-прежнему почти шепча, спросила я.

– А я думала, ты и не спросишь, – хихикнув, ответила Регина, выражение лица у нее было, как у кошки, наевшейся сливок. Она не ответила, вместо этого она достала бутылку вина и пару дорожных кубков.

– Давай выпьем за то, чтобы наши мужчины никогда не разлюбили нас, – она протянула мне кубок и налила красного вина.

– Ты так и не сказала, почему его здесь нет…

Регина загадочно улыбнулась и уселась в кресло, накрытое шкурой. В шатре была шикарная обстановка, шкуры на полу, ложе, устеленное шёлком и стол, заставленный блюдами с фруктами и всякими сладостями.

– Тебе нравится, как князь здесь все обустроил? – вопросом на вопрос ответила мне моя подруга. – Он умеет ухаживать за женщинами, кстати, он оказался не таким уж безумцем, каким мы его считали. Он простил нам наши выходки на болте и в Пеларе.

– Прости? – возмущённо спросила я, но Регина сделала вид, что не слышала моего тона.

– Потом он позволил этой Анжелике… – и Регина покрутила пальцем у виска, изобразив безумную гримасу, – он позволил ей стать твоей подругой. Представляешь, она всерьёз считает, что кто-то захочет с ней так тесно общаться. Ха! Потом этот твой Айс получил повышение и был назначен командующим огромным отрядом… Партизанским отрядом, они сейчас в тылу врага, готовят им парочку сюрпризов.

– Князь отослал своего личного телохранителя, который был и его единственным доверенным советником, – перебила я Регину и в ее глазах мелькнул страх.

– Не отослал, а повысил и доверил ответственную миссию. И вообще, Марта, расслабься, многое изменилось, нам пора пересмотреть наши цели. Ни ты, ни я, да и Танюшка, скорее всего, уже не стремимся вернуться домой. Подумай сама, кем мы будем там, и кем мы можем стать тут?!

Я слушала Регину и пыталась сообразить, что задумал князь, он никогда не потерпит моего присутствия рядом с собой, да и вообще в этом мире. Я была угрозой его единовластию. И первое, что он был внушить Регине, это мысль о скорейшем моём возвращении домой. А вместо этого она явно с его слов поёт о том, как хорошо нам тут живётся. К тому же ссылка Айса… Хотя, если бы он догадался о том, кто он по рождению, Артур уже был бы мёртв, а я чувствовала, что он жив.

Шатер вдруг стал маленьким и тесным, я мерила его шагами и пыталась найти потаённый смысл в словах Регины. Она же продолжала произносить явно давно заготовленные слова.

– Пить хочется, – наконец, произнесла я, и Регина звонко рассмеялась.

– Глупая, кубок у тебя в руках!

Я посмотрела на кубок у меня в руках и удивилась, как я могла про него забыть, Лиран тихонечко выругался, и я, запнувшись о шубу, расплескала вино.

– Какая я неловкая.

– Какая ты неловкая, – одновременно воскликнули мы, и Регина выхватила из моих рук кубок.

– Я налью тебе еще, – Регина начала тараторить, а это признак того, что она сильно напугана, бутылка в ее руках слегка дрожала.

Но влетевшая в шатёр Анжелика сбила ее с ног и бутылка, сделав несколько оборотов в воздухе, разбилась об угол стола.

– Дьявольщина! – воскликнула Анжелика и, сияя самой лучезарной улыбкой, заявила, – нашли время устраивать попойку, да ещё и без меня. Отложим это на потом, когда вернёмся в столицу, я отведу вас в салон одной моей знакомой, там лучшее вино и самые красивые невольники. А сейчас поторопимся, прибыл посыльный из штаба. Битва начнётся через пятнадцать дней. Наш драгоценный противник прислал официальный вызов. Представляешь, он воспользовался традицией, которой не пользовались уже лет пятьсот.

– Анжелика произнесла речь и удалилась, – проворчала Регина, подымаясь на ноги, – а это, между прочим, была единственная бутылка. Мне ее Парис подарил.

– Ничего, она права, еще будет время поднять тост и за любовь, и за дружбу, – как можно спокойней сказала я. – Сейчас и вода сгодится.

Не знаю, что было в том вине, но Лиран не стал бы просто так предупреждать меня. Поэтому я перестала пить и есть в обществе Регины и князя. Ничего из их угощений и подарков в руки я не брала, и старалась избавиться от них незаметно.

Путь по берегу Шумной был медленным и нелёгким, через три дня поток реки превратился в бешеную круговерть, и река действительно стала очень шумной. Вода с грохотом проносилась через узкие проходы между валунами, она с яростью грызла камни, мешавшие ей нести свои воды в море.

Князь был весел и всеми способами демонстрировал свои романтические отношения с Региной. Они всегда были вместе, держались за руки и время от времени, никого не стесняясь, целовались у всех на глазах. Кабы не мое дурное предчувствие и привычка доверять своей чуйке, я бы всерьёз поверила во влюблённость северянина. Но ни я, ни Лиран, ни Анжелика ни на минуту не сомневались, князь плохой актёр. Иногда, когда он думал, что на него никто ни смотрит, он срывался и начинал что-то зло нашёптывать Регине, и та бледнела от страха.

Я хотела верить, что Регина не предаст меня, думала, она стала жертвой умелого интригана, даже стала искать способ убраться подальше от северянина.

На пятый день пути я устроилась поесть на солнышке, на огромном валуне, в надежде, что меня никто не потревожит, и я хоть на короткое время смогу погрузиться в иллюзию мирного покоя. Но уже через минуту после того, как я взялась за еду, рядом со мной появилась Регина. Она села рядом со мной и заявила:

– Я хочу домой!

– С чего это? – с набитым ртом спросила я.

– С того. Он использует меня, это я сегодня утром поняла. Он наорал на меня из-за того, что ты даже есть с нами перестала. Сказал, будто бы это я виновата.

– Регина, милые бранятся – только тешатся. – Попыталась я успокоить подругу и даже почти поверила в серьёзность их отношений. Регина выглядела по-настоящему расстроенной, и мне стало ее жаль. Она шмыгнула носом, и я протянула ей носовой платок.

– Успокойся, – тихо сказала я, – у него вспыльчивый характер, вот он сегодня и вспылил. Вот увидишь, сейчас он успокоится и ещё извиняться прибежит.

– Ты так думаешь? – робко спросила Регина, вытирая слёзы.

– Вот, выпей воды и успокойся, – я протянула Регине свою кружку и она сделала небольшой глоток.

– Ты настоящая подруга, – улыбнувшись, прошептала она и протянула мне мою кружку.

– Спасибо. – также шёпотом произнесла я и, улыбнувшись ей, тут же сделала пару глотков из кружки. Лиран что-то закричал, но я уже не разобрала его слов. Он остался в моей палатке, и я вдруг почувствовала, как удаляется его присутствие в моём разуме. Мир вокруг меня поплыл и подёрнулся поволокой… Только Регина оставалась какое-то время реальной и чёткой, она торжествующе улыбалась.

– Дело сделано, – сказала она кому-то за моей спиной. – Я же говорила, слёзы всегда работают.

Я попыталась встать на ноги и увидеть, с кем она разговаривает, но ни руки, ни ноги меня не слушались, и я поняла, что соскальзываю с валуна. Кто-то попытался схватить меня за руку, но я дёрнулась, и последнее, что я увидела перед падением в воду, это Регина и князь, пытающиеся остановить моё падение.

Затем вода захлестнула меня и началась бешеная борьба с водой и камнями. Ослабшие руки не могли удержаться на камнях, за которые я пыталась ухватиться, поток все дальше и дальше уносил меня. Несколько раз я уходила под воду и мне казалось, я уже не выберусь из воды, но поток, как будто издеваясь, выталкивал меня на поверхность, и я снова начинала бороться за свою жизнь. Было несколько ударов о камни, голова, живот, снова голова и плечо. Боль была жуткая, я пыталась дышать, но захлёбывалась и, наконец, мой желудок вывернуло наизнанку, я окончательно ослабла и медленно погрузилась в липкую тьму.

Глава тринадцатая

Первое, что я почувствовала – это боль. А боль означает, что я жива. Потом нечто тёплое и вкусное полилось мне в рот, и я с жадностью стала пить. Чувство голода и жажды – второй признак того, что я жива. Кто-то заботливо укрыл меня тёплым одеялом, и я подумала, что это мой любимый дядюшка: «Наверное, заболела и он, как всегда, заботится обо мне». Я снова заснула, и боли уже не чувствовала, только кто-то постоянно звал меня по имени, кричал, просил откликнуться. Назойливый голос не давал мне покоя даже во сне и поэтому я резко проснулась. Мышцы заныли, голова болела так, как будто в нее всадили огромный гвоздь, что-то было не так. Я была не в своей комнате и не в больнице. Укрыта я была вовсе не одеялом, а старым дорожным плащом, подбитым мехом. Рядом потрескивал костёр, была ночь, и мириады звёзд подмигивали мне с неба.

У костра сидел старик, он курил трубку и что-то бормотал себе под нос. Мне был знаком этот голос, неожиданно в памяти возникло имя Титус, но, к сожалению, это был не он. Старик Титус погиб, то был другой человек. Его я встретила в пещере, подсказала мне память, и я сморщилась от боли, воспоминания всплывали медленно и болезненно, как будто медленно выбирались из той липкой темноты, в которой они спрятались от меня.

Тело ломило, но уже не так сильно, я чувствовала, как быстро затягиваются раны, магия действовала безотказно. Какая магия?

Магия меча! Я застонала и ухватилась за голову, старик по-прежнему не обращал на меня внимание. Мысли о мече пробили какую-то преграду и воспоминания хлынули в моё сознание таким же бурным потоком, как тот, из которого я каким-то чудом сумела выбраться.

Навязчивый голос, что преследовал меня все это время, стал сильнее, и я смогла разобрать смысл слов.

– Он зовёт тебя, кричит, надрывается. Никогда не видел, чтоб он так привязался к кому-то из хранителей. А я видел много хранителей и знаю, как он умеет их предавать, – произнёс старик и повернулся ко мне. – Я знал, что ты особенная, есть в тебе какая-то скрытая сила, заставившая его полюбить тебя.

– Дух, – произнесла я, наконец-то вспомнив его имя. – Что ты тут делаешь?

– Ничего, сижу, курю, наблюдаю за тем, как ты меняешь мир. Странная ты, рыжая, очень странная. Они тебя сильнейшим ядом напоили, от него, если не умирают, то сума сходят, а ты даже памяти не потеряла. Они меч твой забрали, и обычно в такой ситуации он начинал искать себе нового хранителя, ты ведь не справилась, а он кричит, зовёт тебя. Как будто у родной сестры помощи просит. Странная ты, – тихо ответил Дух и выпустил из ноздрей дым.

– Ты тоже странный, Дух. – Кряхтя и морщась, я переползла поближе к огню, и старик протянул мне котелок с кашей.

– Я туда травок полезных добавил, так быстрей поправишься. Поешь и спать, утром меня здесь уже не будет. Оставлю тебе кое-что в дорогу, а куда пойдёшь, сама решай.

Больше он ни слова не сказал, свернулся комочком под попоной у самого костра и сделал вид, что спит.

– Спасибо тебе, Дух, – тихо произнесла я и взялась за кашу.

Старик спас меня, вытащил меня из воды, согрел, обработал раны и заботился обо мне три дня. Почему он это сделал? Не знаю, сам же он никогда не расскажет. Поэтому я не стала приставать с расспросами, и после того, как осилила кашу, сразу же улеглась спать. Сил не было даже «мяу» сказать, не то, чтобы думать.

Утром старик действительно ушёл, не попрощавшись. Он оставил мне коня и сумку с провизией, а ещё небольшую шкатулку из черного дерева. Я её открыла и от удивления чуть не выронила, в ней лежало три предмета и записка. Первой была карта с проложенным путём в Драконьи горы. Вторым был тот самый матерчатый мешочек Титуса. Я его развязала и медленно вытянула за золотую цепочку его содержимое. Раньше я никогда не позволяла себе достать на свет божий «Сердце мира». Это был прекрасный кроваво-красный энергокристалл, и как только он коснулся моей ладони, голос в моей голове умолк. Я почувствовала, как Лиран облегчённо вздохнул и немного расслабился. Он ждал меня, и я всем сердцем рвалась к нему.

Третий предмет был ключом, позволявшим путешествовать в другие миры, к нему я даже не прикоснулась, не посмела, побоялась соблазна воспользоваться им. Я не могла этого сделать, меня ждала встреча со многими в этом мире. Мне оставалось только развернуть записку и прочесть:

«Ты можешь решить судьбу моего мира, выбрав одну из дорог. Вернёшься ли ты в свой мир, или помчишься в Драконьи горы за своим сумасшедшим мечом? Решай сама, но в любом случае наш мир уже никогда не будет прежним. Если, что позови, приду, чем смогу, помогу».

Размышлять и гадать, как мне быть, я не стала. Просто собрала вещи, оседлала серую в яблоках кобылку и снова пустилась в путь. Мне предстояло попасть в ту часть гор, где когда-то мы в первый раз вступили в этот мир.

Если судить по дате на записке Духа, я отстала от северянина на четыре дня.

До поселения, где я могла бы нанять корабль, было далеко, к тому же меня могли узнать, а я хотела остаться покойницей как можно дольше.

Голова слегка кружилась еще не совсем оправившаяся, я туго соображала и потому не сразу вспомнила о нашей переправе через «Великую грозную», когда Титус ещё учил нас премудростям магии.

Но смогу ли я? Хватит ли мне сил, поможет ли камень справиться с задуманным. Я боялась прикоснуться к силе камня и вот уже час боролась сама с собой, уж больно жуткая энергетика исходила от камня, стоило только попытаться потянуться к его силе. Как же мне не хотелось прикасаться к этой мерзости, но потом я вспомнила смеющуюся Танюшку и влюблённую Светку, перед глазами возник образ Ольги, лежавшей у ног Регины. Теперь я засомневалась. Как Ольга погибла и почему Регина тогда так испугалась, что я её убью? Неужели она ее… Нет, не могла она. Если только случайно, подставив подругу, чтобы спасти себя.

Я разозлилась на Зайта, похитившего нас, на колдунов, что пытались отнять меня у работорговцев, на северянина, из-за которого нам пришлось покинуть Пелар. На Регину, предавшую меня и, возможно, ставшую причиной смерти Ольги. А еще я вспомнила своего старого дядюшку, вспомнила те дни, когда он учил меня своему ремеслу, он улыбался и говорил: «Твоя сила в твоём упрямстве и в желании быть во всём лучшей, ни в чем никому не уступать. Однажды эта упертость поможет тебе покорить целый мир».

– Ты оказался пророком дядюшка, – шепнула я, – Я покорю этот мир из упрямства и назло недругам.

Сколько еще? Сколько еще мне предстояло метаться по этому миру? – спрашивала я у звёзд, но они молчали.

Странно всё получилось, в этот мир я вошла не по доброй воле и в рабских кандалах. Я приобрела подруг и учителя, но осталась одна, я приобрела силу и странного друга в виде меча, но его у меня отняли. Я впервые влюбилась, но не знала, взаимно ли это. Что же это у меня за судьба такая? Почему всё это выпало мне и буду ли я жить когда-нибудь спокойной жизнью, без метаний по когда-то чужому, а сейчас почти родному миру. Я сидела и смотрела на свою линию жизни на левой ладони, рядом с которой лежало Сердце мира. Затем посмотрела на своё отражение в удивительно спокойной морской воде.

Отражение посмотрело на меня пристальным суровым взглядом и спросило: «А ты хочешь этой спокойной жизни? Не боишься не справиться?».

– Боюсь! – Честно ответила я и отвернулась от слишком умного и понятливого отражения.

Мне пришлось остановиться, передо мной снова раскинулось море и пришло время решить, как его пересечь. Сначала камень позволил мне лишь прикоснуться к его силе, затем, как будто убедившись, что мне можно доверять, он позволил зачерпнуть немного его мощи. Мир на мгновение стал кроваво красным. Я с отвращением почувствовала тягучую, похожую на свернувшуюся кровь, силу камня. За тысячу лет неприкосновенности энергия камня стала концентратом могущества и теперь вобрав в себя её маленькую толику, я почувствовала, что могу не просто переплыть море. Нет! Я могла пройти его по воде аки посуху, и я пошла. Спокойно, не торопясь, преодолевая волны как барханы.

Постепенно я стала ощущать весь мир и как же это было тяжело, энергопотки струились вокруг меня и сквозь меня, мир дышал в одном ритме со мной, и я постепенно привыкла к этому тяжёлому дыханию.

Я не знала, что меня ждёт в горах, и что я буду делать, когда найду своих бывших союзников, а главное, я не знала, какую силу мне может противопоставить князь. Но я знала одно: я не сдамся, не отступлю. Я любой ценой избавлю этот мир от Париса Мили Авитала. Князь был слишком жесток, Регина слишком тщеславна и жадна до власти, но при этом наивна, раp; доверилась северянину. Анжелика слишком одинока, и при этом крепка её связь с силами хаоса. Если она однажды сорвётся и позволит той тьме, что сидит в ней, взять над разумом верх, могут погибнуть многие и многие, сам мир может быть разрушен. Эта троица может погубить всё живое и открыть путь в этот мир силам, которым нам нечего будет противопоставить.

Вся окружающая реальность, все магические потоки кричали мне: «Останови их»!

Я спешила, как могла, иногда часами бежала по ненадёжной поверхности моря. Лиран тихо звал, направляя меня, и я слышала его тихие слова: «Останови их»!

Князь использовал какое-то заклятие, не позволявшее Лирану начать поиск нового хранителя, из-за чего нормально связаться с ним я могла, только когда Парис спал. Поэтому фраза: «Останови их», была моим маячком, на который я шла.

Воздух вокруг меня был наполнен разнообразными ароматами, погода была ярко солнечной и прибрежные леса были наполнены птичьими трелями. Казалось, природа не замечала той возни, что устроили люди, она продолжала расцветать, одаривая всех удивительно яркими красками, чарующими звуками и завораживающей чистотой небес. За всё время пути я не встретила ни одного человека, старательно избегая поселений, я пробиралась ели заметными тропами, что обнаруживались сами собой и вели они меня именно в том направлении, в котором я двигалась.

Я не чувствовала голода и усталости. Я была всесильна! Как же это чувство опьяняет, как кружило голову осознание всесильности, и только образ Титуса, глубоко засевший в моём сердце, удерживал меня от желания повелевать всем миром.

На седьмой день пути я остановилась невдалеке от одного небольшого городка, и мне стоило титанических усилий вспомнить, зачем и куда я иду. Как же мне хотелось войти в городок и объявить себя их госпожой., а потом идти из города в город, радуя людей своим присутствием…

– С ума войти! – пробормотала я, вытряхивая из головы образы, привидевшиеся мне и так сладко поманившие меня. – Сама себе вышибу мозги, если ещё раз так размечтаюсь. Хорошо, что у меня был Артур, если бы не воспоминания о нём, вряд ли я справилась с этой сильнейшей жаждой власти. Я на миг представила себя коронованной госпожой мира, поглощённой гонкой за власть и бесконечными интригами, а где-то позади меня тенью следует за мной Артур. Нет, навряд ли бы он согласился бегать на свидания с госпожой мира. Мне остро захотелось узнать, где он, что с ним, и я потянула еще немного магической энергии. Мой мысленный взор направился на север. Неподалёку от реки Шумной уже должна была начаться битва за престол Зайнара. Я видела, как войска Марианы Лель Бакоя двинулись в атаку и их было много, очень много…

– А тот, кто им должен был противостоять где-то в горах, неизвестно что задумал! – зло сказала я.

Непонимание действий князя раздражало меня больше всего. Почему он бросил свою армию? Зачем он вообще задумал эту игру в войну, если не собирался участвовать в битве? Зачем он мчится в горы?

А войска уже схлестнулись в центре поля боя, и кровь хлынула потоком. Айс руководил войском вместо князя, и мое сердце сжималось при мысли о том, что у него почти нет шансов выжить в этой кровавой мясорубке.

«Останови их» – снова услышала я далёкий шёпот, донёсшийся откуда-то из Великого леса, и вернулась к реальности. Голова слегка кружилась. Каждый раз, когда я касалась силы кристалла я всё больше пропитывалась его кровавой мощью, и каждый раз испытывала сильнейшее чувство брезгливости. При мысли о том, сколько жизненной энергии, сколько жизней кристаллу нужно было поглотить для создания такой магической мощи, мне становилось жутко. Я как будто ощущала души всех тех, кого убил меч.

Жизнь младенца в обмен на создание меча. Сотни и тысячи жертв хранителей меча. Всё это создавало эту необъятную мощь. К тому же каждый из хранителей вкладывал частицу своей жизненной энергии, что и позволяло им и мне слиться с Сердцем мира.

И неожиданно мне в голову пришла одна мысль, я поняла, как мне избавить мир от проклятия меча всевластия, и при этом не навредить Лирану. У меня аж дыхание перехватило от столь дерзкой мысли, моё сердце радостно застучало, и вдруг пропустило один удар. Радоваться было еще рано, чтоб осуществить задуманное, мне, прежде всего, нужно было вернуть свой меч и, главное, заполучить в свои руки северянина. А еще мне нужно было найти «Душу мира». А где она находится, я не знала, предусмотрительный Титус спрятал камень и не сказал мне, где он. Лишь объяснил, почему нельзя соединять оба камня в рукояти меча. Он сказал, что моя жизненная энергия сольётся с кристаллами навсегда, так кристаллы восстановят свою силу, а меч начнёт искать себе нового хранителя.

Я упорно шла в гору, шаг за шагом приближаясь к конечной точке своего пути. Отбросив все мысли о дорогих мне людях, я сосредоточилась на пещере, в которой уже много часов что-то делал князь. Вокруг пещеры расположился отряд личной стражи северянина, те еще отморозки и негодяи, всего-то какая-то сотня вооружённых до зубов здоровенных мужиков. Да и в самой пещере собрались два десятка сильнейших магов Зайнара.

А я? Кроме кинжала и кристалла у меня ничего не было, да и привлекать внимание к себе раньше времени мне не хотелось.

К тому же я почувствовала более нескрываемую мощь самого северянина, оказалось, он умело строил из себя малосильного мага. Да и с Региной он, похоже, чем-то поделился, на ее теле я ощущала очень мощный амулет. Они по-настоящему спелись, похоже, князь нуждался в присутствии Регины, иначе он не стал бы терпеть ее капризов и всё более возрастающего гонора. Анжелика тоже была в пещере, но я с трудом узнала ее. Маленький, худенький заплаканный комочек жизни, погружённый в свои темные видения, она лежала в тёмном углу пещеры, завернувшись в мой плащ, и постоянно тихо бормотала что-то. Регина на неё всё время орала и требовала замолчать, а князь демонстративно не замечал этого. Он был занят. Северянин усердно изучал какие-то древние рукописи и перебирал столь же древние предметы. Особенно ему нравилось держать в руках полотно, сотканное из женских волос. Рядом с ним стояли две хрустальные чаши, это были великолепные магические сосуды, покрытые тончайшей резьбой и когда-то они, наверное, потрясали игрой света в этих узорах, но теперь они были закопчёнными и немытыми изнутри, как будто там засохла жертвенная кровь. в дальнем углу пещеры стояла клетка в которой сидел золотой дракончик. Он был источником особой магии, и найти такого стоило большого труда, и потому сам дракончик мог стоить целого королевства. В центре пещеры был возведён каменный помост, устланный белоснежной шкурой. В центре помоста лежал мой меч и как только мой магический взор коснулся его, князь вздрогнул и начал озираться по сторонам. Мне пришлось вернуться в собственное тело и открыть глаза.

Князь не мог учуять меня, но он почувствовал изменения магического поля в пещере. И если я хочу остаться незамеченной как можно дольше, мне прийтись отказаться от всякой магии.

«Значит, придётся тряхнуть стариной», – подумала я и прервала связь с «сердцем мира».

– Боже, как же я хочу есть, – сильное чувство голода и жажды набросилось на меня, и голова закружилась. Похоже, прежде чем идти спасать меч, мне необходимо было спасти себя, и помочь мне в этом должны были стражники северянина. Они как раз готовили обед, и над лесом разносился умопомрачительный аромат.

Незаметно прокравшись в лагерь, я забралась и в общий котёл, и в личные бурдюки и фляжки стражников. Пополнив свои запасы съестного и питья, я постаралась обеспечить личной охране северянина грандиозное пищевое отравление. Всего несколько капель листьев Маруки, что росла на соседней поляне, и теперь всякий, кто отведает похлёбку из общего котла, через полчаса из кустов не выберется, физически не сможет. Это растение было несмертельно, знахарки использовали его как сильнейшее слабительное. К тому же я успела накапать этого самого сока и во фляги, и в бурдюки. Как же было приятно сидеть невдалеке от лагеря, никем не замеченной, вкушать вкусную похлёбку, хлеб, колбасу, пить легкое вино и наблюдать за тем, как стражники потянулись к котлу за добавками.

«Сердце мира» снова был спрятан в мешочек, и теперь у меня постоянно возникало желание достать его и воспользоваться его мощью. Я даже пару раз нахлестала себя по щекам, чтоб избавиться от этого навязчивого желания.

Время на отдых и восстановление сил быстро истекло, в пещере что-то происходило, один из магов выбежал из пещеры и велел воинам отойти от пещеры подальше. Те не возражали и перебрались на ту самую полянку, где я собирала для них те самые листья. Сами маги тоже покинули пещеру, но далеко не отходили, они разбились на пятёрки и стали разводить ритуальные костры.

«Ну, и зачем вы так со мной?» – Мысленно спросила я магов, подбираясь все ближе к входу в пещеры. – «Что я вам сделала плохого? Нет бы все бросить и разойтись по домам, так нет же, они будут сновать туда-сюда, усложняя мне жизнь».

Я мысленно ворчала, продолжая двигаться с подветренной стороны и так тихо, насколько была на это способна. Уже сгущались сумерки, и я надеялась проскользнуть в пещеру под покровом тени, падавшей от горы. Но мне пришлось поспешить, и всё потому, что кто-то в пещере раздразнил дракончика, и тот изрыгнул свое магическое пламя. Все маги у пещеры на несколько секунд стали глухими и слепыми, и я по стеночке сумела забраться в пещеру незамеченной.

– Надо же, ты это смогла?! – услышала я удивлённый возглас князя. И увидела Регину, стоявшую у клетки с дракончиком и державшую в руке отрубленный кончик хвоста дракончика.

– Всего пара сантиметров хвоста и того, чего ты не мог добиться полдня, я достигла за секунды, мой драгоценнейший Парис. – Регина выглядела довольной и счастливой. Одетая в серебристое парчовое платье, с руками, измазанными драконьей кровью, она походила на злую колдунью из сказок. Прекрасная и смертельно опасная.

– Зачем ты так обижаешь малыша? – еле слышно спросила Анжелика из своего угла, она, похоже, искренне жалела дракончика, который, поскуливая в своей клетке, сжался в испуганный комочек.

– Он ящерица-переросток, дорогостоящая ящерица, а значит, хвост отрастёт, да и потом, нам нужна его желчь, а как я должна ее извлечь, не обидев малыша?

– Тебя саму нужно обидеть! – зло прошипела Анжелика, подымаясь на ноги, и из под плаща по земле заструился черный маслянистый дым. Регина завизжала и спряталась за князя. Тот строго посмотрел на свою родственницу, и дым исчез.

– Прекратите обе! У нас наконец-то есть драконий огонь, и мы можем начать ритуал. Регина, позови этих бездельников, пусть начнут готовить дракона к ритуалу. А ты, моя дорогая сестрица, приготовь всё остальное.

Анжелика некоторое время смотрела на князя и, наконец, улыбнулась, но в этой улыбке не было ничего хорошего для Регины, на безумном лице проступила странная умиротворённость, как будто она, наконец, поняла смысл жизни и готова была поделиться этими знаниями со всем миром, кроме Регины.

– Я всё приготовлю, – тихим елейным голосом ответила девушка и, поплотнее запахнувшись в мой плащ, скрылась в полумраке неосвещённой части пещеры.

Маги вошли молча и, двумя рядами встав вокруг клетки с дракончиком, затянули какую-то ритуальную скороговорку. Бедное существо мелко задрожало в клетке, похоже, он осознал, какая судьба была ему уготована.

Князь расставил вокруг меча чаши и накрыл сам меч полотном из женских волос. И тут я поняла, что он задумал. Он хотел провести обратный обряд, уничтожить меч и перетянуть всю его мощь на себя самого. Но он не знал одного нюанса, о котором знала я, и я не стала его останавливать. Лишь когда маги приготовились прирезать дракончика, и князь занёс ритуальный нож над ничего не замечавшей Региной, я вышла из своего укрытия.