Текст книги "Люби меня до смерти"

Автор книги: Эллисон Бреннан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 16

Шон проводил Люси до двери ее дома. Она была оживленна, щеки ее горели от холода, темные глаза блестели от прилива сил благодаря сладкому чизкейку и бокалу шампанского.

Роган был доволен собой – ему все-таки удалось отвлечь мисс Кинкейд в этот столь нервно начавшийся вечер. Прошло два часа – и она наконец пришла в норму.

Конечно, он не забыл ее слова. В отличие от нее самой Шон не считал вероятность того, что кто-то следит за ней, продуктом больного воображения. В свете последних событий, связанных с убийством Мортона, было ясно, что ею вполне мог кто-нибудь заинтересоваться.

– Огромное спасибо тебе, Шон, – Люси довольно вздохнула, отперев дверь.

Они зашли в прихожую, затянув с собой несколько легких снежинок, парящих в морозном воздухе.

– Я рада, что ты пригласил меня на десерт. – Она потянулась к пульту и отключила охранную сигнализацию.

– Для вас – все, что угодно, миледи, – ответил Роган с деланым акцентом и поклоном.

Он хотел поцеловать Люси, но колебался. Детектив сам себя не узнавал. Шон никогда прежде не боялся показать представительнице женского пола свою заинтересованность в ней.

Но Люси – не обычная женщина. Он почувствовал это с первой встречи с ней.

Кроме того, она сестра его друга и партнера по бизнесу. Шон не говорил Патрику, что интересуется Люси.

Она не была похожа на тех женщин, с какими он обычно встречался. Ему нравилось встречаться с девушками, которые любили повеселиться, как и он сам. Лыжи, перелеты по стране в его самолете, купание голышом в озерах… Бывшие подружки по большей части либо просиживали время от звонка до звонка на нелюбимой работе, либо тратили щедрые наследства и никогда не заботились ни о ком, кроме своей собственной персоны. Рогану это нравилось, потому что он без всякого сожаления расставался с очередной пассией. Отношения с подобными девушками никогда не длились дольше нескольких месяцев.

Люси не была похожей на них, но Шон все равно чувствовал неуверенность в себе. Он испортил все отношения, что у него были в прошлом. Конечно, не с самого начала, ведь свои навыки ухаживания он отточил до уровня истинного мастерства. Но как только исчезала романтика, ему быстро наскучивала рутина и обыденность. Девушка новая, проблемы старые. Поверхностная страсть, которая все быстрее таяла с каждой новой женщиной.

В Люси же не было ничего поверхностного, и он влюбился в нее не на шутку.

– О чем ты думаешь? – спросила она.

– Хочу поцеловать тебя, – ответил Шон, прежде чем успел сообразить, что говорит.

– Ты всегда сначала спрашиваешь?

– Нет.

Кинкейд задорно вздернула подбородок и посмотрела на него почти рассерженно.

– Тогда не спрашивай.

Шон мягко притянул Люси к себе, чувствуя, как ее мягкие шелковистые волосы струятся сквозь его пальцы. Он смотрел ей в лицо, боясь увидеть тень сдержанности или сомнений, но видел лишь серьезность в ее бездонных темных глазах, и на мгновение ему показалось, что он неправильно ее понял, что она хочет, чтобы он отстранился. Но в следующую секунду полные губы подруги едва заметно приоткрылись, и он наклонился и поцеловал Люси.

Ее губы оказались сладкими на вкус, слегка напоминая чизкейк и шампанское, которым они только что полакомились. Он хотел лишь поцеловать Люси на прощание, намекнув на продолжение в будущем, но вдруг понял, что не может выпустить ее из своих рук. Он хотел ощущать сладость, чувствовать волнующие изгибы гибкого тела. Роган мягко прижал женщину к себе, и та в ответ слегка отогнулась назад, приподняв голову для продолжения долгого поцелуя. Ее руки скользнули по его бицепсам, мягко перешли на шею, и она нежно, одними ладонями, притянула его к себе, прильнув к нему так же, как он к ней.

Будь это любая другая женщина, Шон уже нес бы ее на руках в спальню. Но Люси отличалась от его мимолетных подруг. Детектив был уверен в своих навыках соблазнения, однако не хотел торопиться. Он должен был поступить правильно.

Их тела словно магнитом тянуло друг к другу, и Роган не хотел останавливаться. Но если он не остановится, то обязательно наделает ошибок. Шон был уверен в этом так же, как и в том, что солнце вновь поднимется над Атлантикой завтра утром.

Он медленно оторвался от ее губ, не выпуская из своих нежных объятий. Посмотрел Люси в лицо. Ее глаза были закрыты; они открылись лишь тогда, когда он прервал поцелуй. Женщина казалась растерянной, словно не понимала, где находится, словно потерялась на несколько минут. Она облизнула губы и смущенно отступила. Шон вновь притянул ее к себе и легко поцеловал, показывая, что им нечего стесняться.

– Я хотел бы пригласить тебя на официальное свидание, – сказал он неожиданно хриплым голосом.

– Свидание? – переспросила Люси.

– Сегодня была неофициальная встреча. Я вроде как заменял твоего брата.

– Не знаю…

– Завтра.

– Во сколько?

– Я заеду за тобой в десять утра.

Она покачала головой и застенчиво потупила взгляд.

– Я буду в церкви. Я обычно хожу на девятичасовую службу. Может, в одиннадцать?

Шон чуть не сказал, что заедет за ней в восемь тридцать и поедет с нею в церковь, но вспомнил, что не был там со дня похорон своих родителей пятнадцать лет назад.

– Тогда заеду за тобой туда. В десять нормально?

Люси кивнула:

– Церковь Святой Троицы. На Тридцать шестой улице между…

– Я знаю, где это. – Шон еще раз поцеловал ее напоследок. – Лучше я пойду, пока весь дом снегом не замело.

Люси забыла, что не закрыла дверь, и бросила взгляд на лужицу воды от оттаявшего снега на полу.

– Лучше бы мне вытереть лужу, пока Кейт не увидела, – улыбнулась она. – Ты меня отвлек. – Неожиданно для себя самой поцеловала его. – Еще раз спасибо.

Внутри себя Люси чувствовала воздушную легкость, совсем не похожую на те чувства, что она испытывала всего несколько часов назад. Она должна бы уже замерзнуть, стоя на занесенной снегом веранде, но не чувствовала холода.

– Это вам спасибо, мадемуазель, – сказал Шон с теплой улыбкой.

Она улыбнулась и закрыла за ним дверь. Затем услышала, как он заводит машину и отъезжает.

Люси не помнила, когда в последний раз ей было так комфортно с кем-то. Когда она чувствовала такое влечение к кому-то. Может быть, потому, что произошедшее сегодня было не свиданием, она сумела расслабиться. Все, что они говорили и делали, происходило спонтанно. В первый раз за долгое время Кинкейд ощутила себя обыкновенной женщиной.

Он пригласил ее на официальное свидание. Когда же она была на рандеву в последний раз? С Коди? Нет. Она вспомнила, что соглашалась на приглашения одного-двух мужчин после расставания с полицейским, но мягко прекращала дальнейшие отношения после второго свидания. Они с Коди дружили почти два года – все было комфортно и нормально, пока он не сделал ей предложение. Тогда Люси поняла, что не любит его. Она не могла представить себя в роли его жены – да и вообще в роли чьей-то супруги. Мысль о браке бросала ее в холодный пот, что было странно с учетом того, что ее родители уже прожили вместе сорок пять счастливых лет. А сколько еще лет у них впереди?

Но Люси не была нормальной женщиной и знала об этом. Прошлое всегда будет частью ее. Хотя она и научилась отстраняться от произошедшего, оно влияло на ее решения и вело женщину по пути, который она сама для себя выбрала. ФБР. Борьба с насильниками.

А что мешает ей наслаждаться компанией Шона Рогана? Разве она не заслуживает немного счастья?

Люси поклялась себе как следует развлечься завтра, несмотря ни на что. Хотя, скорее всего, выбора у нее не будет – Шон умел развеять любые ее негативные мысли, не заставляя при этом чувствовать себя глупо.

Романтическое настроение Люси улетучилось, стоило ей взглянуть на свой компьютер и вспомнить слова, что сказал ей Коди ранее.

– Ты изменила место встречи?

Полицейский говорил очень уверенно – значит, бармен убедил его в том, что лишь повторял слова Прентера. Что тот встречается с горячей блондинкой.

Но Таня не переписывалась с ним на скабрезные темы. Прентер, осужденный насильник с безмерно раздутым эго, явно преувеличивал.

Однако он действительно оказался в другом баре как раз в то время, когда должен был встречаться с виртуальной подружкой в «Маяке» на Фэрфакс. Чем больше Люси думала об этом, тем больше убеждала себя в том, что парень одновременно общался как минимум с двумя женщинами и горячая блондинка – любительница грязных разговоров – заинтересовала его больше, чем сдержанная Таня.

Она уселась перед компьютером и вошла в свой аккаунт. Ей не понадобится много времени, чтобы узнать обо всех, с кем Прентер беседовал в чате. Пусть это не совсем законно, так как потребуется взломать аккаунт администратора, но и несложно – Люси знала все протоколы, использующиеся на данном сайте.

Скорее всего, Прентер продинамил Таню потому, что у него на примете был кто-то поинтереснее. Может быть, та самая девушка из переулка, которую он накачал наркотиками? Такой вариант казался вполне логичным.

Компьютер упорно не хотел говорить ей ничего полезного, и она нахмурилась. Профиль Прентера исчез с сайта. Удален. Может быть, полиция стерла его? Но в таком случае должно быть хоть что-то, указывающее на то, что у него тут когда-то был аккаунт, но теперь заблокирован. Например, записи о его чатах в администраторской зоне, пусть даже без данных. Пользователи часто блокировали собственные аккаунты, когда не хотели, чтобы им писали незнакомцы. Его имя пользователя должно быть здесь – но ничего не было.

Люси вышла из своего профиля и попыталась создать нового пользователя с именем Прентера. Такое имя было свободно – значит, никто еще не зарегистрировался в чате под ним.

Зачем полиции удалять аккаунт? Это не имело никакого смысла, особенно с учетом того, что его смерть казалась обычным убийством при ограблении. К тому же так быстро… Мужчину убили лишь сорок восемь часов назад.

Люси отключила компьютер, но долго еще ворочалась в кровати, прежде чем погрузиться в неспокойный сон.

* * *

Я вижу, как гаснет свет в ее спальне. Комната погружается в темноту. Она одна в доме.

Если не считать ту женщину-полицейскую. Агента.

Дом принадлежит Диллону Кинкейду и Кэтрин Донован. Они женаты. Этот слабовольный ублюдок позволил своей телке сохранить девичью фамилию. С таким примером перед глазами неудивительно, что мисс Люси Кинкейд превратилась в лживую шлюху, убивающую людей.

Идет война. Мы против них. Большинство мужиков с готовностью поддаются на требования баб. Пусть работают. Пусть забавляются. Пусть делают все, что им заблагорассудится, мать их! Пусть лгут, изменяют, бросают нас…

Я закрываю глаза и чувствую, как во мне поднимается ярость, пробуждая воспоминания.

Розмари.

Я люблю тебя, Розмари.

Я любил тебя, несмотря на всю твою ложь, несмотря на все твои уловки и ухищрения. Ты заранее знала, что не будешь подчиняться мне? Я пальцем тебя не тронул, потому что хотел, чтобы ты осталась со мной, но ты все равно ушла!

Розмари притворялась, что любит меня, но любила лишь своих друзей. Она притворялась, что моя, но в плаче выкрикивала его имя.

Я скучаю по тебе.

Отец все знал наперед. Мне стоило слушаться его. Он пережил то же самое, однако я думал, что ты останешься, если я исполню все твои мечты.

Я работал день и ночь, все для тебя! Лживая, притворная шлюха, ты использовала меня – типичное поведение женщины. Ева обманула Адама, Далила предала Самсона… женщины всегда используют мужчин в своих целях.

Но ты слаба. Женщины слабы. Их нужно учить послушанию.

Сидеть.

Голос.

Апорт.

На то они и сучки.

Я один из немногих, что остались. Я единственный, кто понимает, что пока женщины не узнают снова свое место, наше общество, наше будущее мертво. Мне нужно обучить всех женщин. И только самые послушные выживут. Если будут в точности делать то, что я им говорю, они останутся в живых.

Но достойных этого я пока еще не нашел.

Я приду за тобой, Люси. Очень, очень скоро.

Глава 17

В морозном воздухе утреннее небо казалось еще более пронзительно-синим, и хотя последствия ночного снегопада уже убрали с дорог, мягкое снежное покрывало на газонах, припаркованных машинах и крышах домов весело сверкало на солнце. Пешая прогулка до церкви Святой Троицы обычно давала Люси возможность погрузиться в себя и подумать, но сегодня тихая и ненавязчивая красота зимы не успокаивала ее. Она опоздала на службу и незаметно опустилась на сиденье в последнем ряду.

Сказывался недосып – Кинкейд вяло реагировала на происходящую вокруг нее мессу и не могла отогнать мысли о возможных причинах удаления аккаунта Прентера. Его, конечно, могли удалить по случайности, но это было бы слишком странным совпадением. Мужчина мог и сам удалить аккаунт, чтобы замести следы. Это больше похоже на правду, но зачем ему так делать? Потому что он планировал накачать наркотиками и изнасиловать Таню?

Не похоже на него. Он не сделал ровным счетом ничего, чтобы замести следы после изнасилования Сары Тайсон, и найденные впоследствии вещественные доказательства привели парня за решетку. Тем не менее Прентер мог учиться на своих ошибках и проявлять повышенную осторожность.

После причастия Люси опустилась на колени для молитвы, отогнав все мысли о насильнике. Кто-то опустился на колени рядом с нею, и она автоматически отодвинулась подальше, бросив быстрый взгляд на соседа. Мисс Кинкейд не любила сюрпризов.

– Коди, – прошептала она.

– Прости за вчерашнее.

– Тссс. – Люси не собиралась спорить с ним в церкви, даже если он пришел извиниться.

Спустя десять минут служба закончилась, но Люси не спешила уходить. После заключительных песнопений она повернулась к полицейскому и сказала:

– Аккаунт Прентера в чате был кем-то удален.

Коди выглядел озадаченным.

– Разве это важно? С ним могло произойти все что угодно. Полиция могла его заблокировать.

– Его удалили.

– Может быть, профиль заархивировали и удалили публичную копию?

– На сайте нет никаких архивов, кроме личных сообщений. Я ничего не отправляла ему в «личку».

– Мне кажется, ты делаешь из мухи слона.

Сначала Люси пришла в ярость. Это обстоятельство вовсе не казалось ей незначительным. Но глубокие морщины, прорезавшие лоб Коди, убедили ее в том, что он искренне хочет ей помочь.

– Я должна знать, что произошло. Я обдумала все возможные причины удаления, и некоторые из них кажутся мне правдоподобными, но я должна знать наверняка.

– Почему это так важно для тебя?

– Потому что… – начала было Люси.

Действительно, почему? Почему ей не все равно? Она взглянула на тело распятого Христа над алтарем.

Люси Кинкейд убила Адама Скотта и ни разу не пожалела о совершенном преступлении. Он заслуживал худшей участи, но отсутствие какого-либо ощущения вины тяготило ее долгие годы. Люси говорила на данную тему с Патриком, с ним одним, но он успокоил ее: «Ты ощущаешь себя виноватой потому, что не чувствуешь вины в том, что убила человека, который насиловал тебя и чуть не убил Диллона и Кейт? Бред. Забудь об этом».

Насилие окружающего мира перестало трогать чувства Люси. Ей довелось испытать боль и унижение; она убила человека; она жила в виртуальном мире, где сексуальные хищники были чем-то нормальным, где они непрестанно охотились на своих жертв. Но она не хотела привыкать к убийству как чему-то обыденному, даже к смерти подонка и насильника.

– Я не хочу относиться к человеческой смерти как к чему-то само собой разумеющемуся, – ответила Люси.

– Понимаю. – Может, Коди действительно понимал ее… – Я копну поглубже.

– Спасибо.

– Может, позавтракаем вместе?

Шон! Она бросила взгляд на часы. Десять минут одиннадцатого.

– Прости, у меня другие планы.

– Тогда в другой раз.

Что-то за ее плечом привлекло внимание Коди, и он выпрямился.

Женщина обернулась и увидела Шона, направляющегося к ним. Ее сердце забилось быстрее, когда он перехватил взгляд подруги и улыбнулся ей.

– Ты не говорила, что встречаешься с кем-то, – сказал Коди сдавленно, словно поймал ее на измене.

– Я и не встречаюсь, – ответила она автоматически.

– Ты была с ним вчера вечером.

Полицейский не верил ей. Она сама не была уверена, верить ли себе.

– Я имею в виду, ничего серьезного. – Пока что. – Мы просто…

А с какой стати она должна что-то объяснять своему бывшему?

Шон подошел к ним и приобнял Люси за талию.

– Здравствуйте, офицер Лоренцо! – кивнул он.

– Здравствуйте, – ответил тот хмуро и посмотрел на Кинкейд. – Я позвоню, если что-нибудь узнаю. – И ушел.

– Я что-то не так сказал? – спросил Шон.

Люси покачала головой:

– Он мой бывший парень.

– И как давно?

– Больше года назад. Прости, я не знаю, почему он ведет себя так странно.

Шон удивленно приподнял бровь:

– Неужели ты не знаешь?

– Что не знаю?

– Он все еще влюблен в тебя.

Люси покачала головой и посмотрела в направлении, куда ушел Коди, но тот уже исчез.

– Не думаю.

Или действительно влюблен?

– Люси, я вообще-то сам мужчина, уж поверь. – Он легко поцеловал ее в губы. – Скажи мне, что у него нет никаких шансов вернуть тебя.

Она медленно впитывала его слова, затем широко распахнула глаза:

– Конечно нет.

– Хорошо, – он снова поцеловал ее. – Ты выглядишь уставшей.

– Плохо спала.

– Проголодалась?

– Не против перекусить.

– Для того, что я запланировал, тебе понадобится много энергии.

– И что же это?

– Сюрприз! – Шон взял ее за руку. – Пойдем.

* * *

– Ты слишком много работаешь, – сказал Ной своей напарнице, зайдя в компьютерный зал Квантико в полдень в воскресенье.

Она бросила на него хмурый взгляд.

– А сам что здесь делаешь?

– Я отвечаю за это дело.

– А я отвечаю за свою семью.

Армстронг решил, что ему не победить в споре с нею. Эбигейл уже поговорила с региональным вице-президентом прокатной компании и отправила ему по факсу административный запрос, в ответ на что тот пообещал постараться предоставить журналы GPS-навигации уже завтра утром. Завтра выходной, но он постарается.

– Хорошо.

Кейт вернулась к экрану компьютера.

– У меня тоже кое-что есть. Список всех адресов электронной почты в адресной книге Мортона. Сами письма пока что еще не вытянула, но уже недолго осталось.

– И как сопоставить их с реальными людьми?

– С некоторыми просто – адресам соответствуют имена. С некоторыми сложнее, но я знаю пару фокусов.

– Как насчет того, чтобы поговорить с провайдером?

Она мельком посмотрела на него:

– Судя по всему, ты не настолько технически безнадежен, как пытаешься казаться.

– Азы я знаю.

– Интернет-провайдеры вряд ли предоставят информацию о своих клиентах без ордера – они не такие дружелюбные, как прокатная компания. А потому потребуется достаточное основание, вроде обмена сообщениями электронной почты при подготовке преступления или что-то в таком роде. Вот список всех его адресатов, что я пока что успела найти; я выделила тех из них, что упоминаются в деле Мортона как известные сообщники.

– Проверю адреса, посмотрю, кто из них живет здесь, – сказал Ной, чувствуя знакомое возбуждение, подсказывающее, что расследование сдвинулось с мертвой точки.

– Но есть еще десятки, которые я не отследила. Во втором списке имена, которые не входят в круг его известных подельников. Их пробить будет сложнее. Я так думаю, что это те, кто отправлял ему диски для порносайта.

– Ради чего? У Мортона не было денег, чтобы платить им.

– Некоторые отправляют записи бесплатно. Как правило, любители, записывающие свои подглядывания или домашнее порно. Некоторые договариваются с сайтом, что будут получать оплату за каждый просмотр – то есть всякий раз, когда кто-нибудь смотрит их видео, они получают за это деньги. Больше половины своих материалов Трэск записывал сам – привлекал проституток, наркоманок, всех, кто готов был на все ради пары сотен баксов. Сам он с каждой записи имел тысячи долларов.

Ной покачал головой:

– Просто в голове не укладывается, что все это еще и законно…

– По большей части. И потом, он прилагал все свои усилия, чтобы не засветить «Трэск энтерпрайзес» перед полицией. Но Адам Скотт был больным ублюдком и ничего не мог с собой поделать – он убивал женщин из удовольствия и этим сам себе выкопал яму. Вот когда он начал транслировать свои убийства в Интернете, мы и смогли напасть на его след. – Кейт помассировала виски. – Временами мне кажется, что вся наша система – полное дерьмо.

Ной отчасти был согласен с ней, хотя и считал, что их система – лучшая в мире. За десять лет, проведенных в ВВС, в основном в силовом подразделении «Беркут», он побывал в дюжине стран и видел гораздо более худшие правительства и системы правосудия.

Армстронг сел у дополнительного компьютера и взялся за имена, которые откопала Кейт. Только двое были местными и имели преступное прошлое. Один из них уже мертв.

Ной смотрел на фотографию Эндрю «Туза» Шумана, большую часть своей жизни проведшего за решеткой. Проституция, рэкет, грабеж. По информации из дела Мортона, Шуман был телохранителем. Его официальная должность в «Трэск энтерпрайзес» именовалась «начальник службы безопасности». Три года назад он в очередной раз вышел из тюрьмы и с тех пор нигде не засветился. Но агент знал, что большинство уголовников остаются преступниками навсегда и редко бросают свое дело – лишь учатся лучше скрываться.

– Я поговорю с Шуманом, – сказал мистер Армстронг. – Он знавал Ральстона и Мортона.

– Шуман тот еще отморозок, – сказала Кейт. – Ты уж поосторожнее там… Я сталкивалась с ним пару раз, но не могла упечь его за что-нибудь существенное. Он попал за решетку до того, как Трэск ударился в бега – кажется, за драку. Я попыталась заставить его дать показания на своего босса, но он отказался.

– Хорошо. Думаю, он возможный подозреваемый.

– Верно. Если Мортон чем-то разозлил Шумана, тот вполне мог его прикончить. Только вот из-за чего?

– Хороший вопрос.

– По Ральстону что-нибудь есть?

– Криминалисты обрабатывают его вещдоки. Компьютер разбит, жесткий диск уничтожен.

– Убийца не хотел оставить нам никаких зацепок.

– Время смерти пока еще точно не определили. Вскрытие запланировано на сегодня, ближе к вечеру. Убийца оставил окна открытыми, в квартире было как в чертовом холодильнике. Но криминалисты говорят, что он мертв точно дольше сорока восьми часов, а последний свидетель, с которым мы говорили, утверждает, что видел его выходящим из дома в пятницу около шести тридцати вечера.

– Тогда вопрос в том, когда именно его убили – до Мортона или после, – сказала Кейт.

– Сомневаюсь, что это столь важно. Он наверняка был мертв ко времени своего рейса в воскресенье утром. Нужно узнать, какую информацию он поставлял полицейскому Джерри Бигглеру.

– Бигглеру? – нахмурилась Кейт.

– Ральстон являлся информатором. Он имел дело только с Джерри Бигглером, полицейским из вашингтонского департамента, который умер от инфаркта спустя шесть месяцев после выхода на пенсию – в две тысячи шестом году.

– Думаешь, его убили из-за того, что он был стукачом? Но почему только сейчас? Не вижу никакого смысла.

Она была права: агент чувствовал, что в деле замешано что-то еще. Просто он пока еще не нашел, что именно.

Но обязательно найдет.