Текст книги "Ледяной Король (СИ)"

Автор книги: Элли Райз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– В какой момент ты поняла это? Ведь Имир был твоим другом, и вы существовали в равновесии задолго до моего рождения и создания пяти царств Атлантиды. Оно не могло рухнуть в один момент…

– И здесь ты прав. Оно разрушалось постепенно и поняла я это в тот момент, когда эта девочка рассказала о перерождении атлантов. Я сразу поняла, каким образом внутри миров Атлантиды циркулирует материя Созидания и ее излишки в виде умерших душ не возвращаются во Вселенский цикл. Имир замкнул цикл душ на самих мирах Атлантиды, тем самым создавая избыточное скопление материи Хаоса в других местах Вселенной, которые начали угасать… сначала я не могла понять причину этого, а потом Имир попросил меня съездить в Атлантиду к тебе, и я все поняла… Имир никогда не хотел быть моим врагом, но мы драконы подчиняемся весам равновесия и рано или поздно оно потребовало, чтобы один из нас стал Королем, а другой упал. Он не хотел со мной сражаться, поэтому создал тебя и миры Атлантиды, а потом позволил мне так просто узнать о происходящем там… он создал мне путь Повелителя.

– Значит он заслужил смерти, как и ты. Он предал тебя, так почему ты так защищаешь его честь и до сих пор жаждешь мести?

Она развела руки в стороны и огонь заструился золотыми всполохами, сжигая заклинания времени и пространства, наложенные на Нифльхейм.

– За эти долгие годы заточения, ты так ничего и не понял… о Имире и о том, почему и для чего началась эта война. Имир любил тебя, как собственное создание и желал защитить от меня. Он также любил меня, как единственного друга, разделявшего его стремления о великой Вселенной, и он хотел защитить меня от самой себя… Имир прекрасно понимал, что кто-то из нас двоих, чтобы продвигать строительство Вселенной, должен стать Королем Драконов, а в последствии и Повелителем. Поэтому единственный способ сделать сильнее и меня и тебя, был только один. Он должен был предать тебя, чтобы ты распаленный ненавистью убил его и получил силу ледяного дракона. Его смерть тем самым разрушила бы нашу связь с ним и дала мне возможность стать Королем и воевать с тобой без всяких условностей.

Я понимал, что она говорила. Я понимал это, но даже не думал… на таком уровне о том, почему Имир положил начало войны между ледяным и огненным драконом, но до сегодняшнего момента я даже не осознавал, почему он улыбался, когда я убил его? Перед самой гибелью, стоя на краю пропасти, Имир улыбался. Он был рад, что я наконец обрел желанную силу, а Эльреба была свободна от перспективы сражаться с ним.

– Эльреба… как только ты меня освободишь… последний занавес падет. Я не собираюсь отступать, несмотря ни на волю Имира, ни на его желания.

– Я знаю. И все равно отпускаю тебя. С радостью, кстати, сообщаю, что после мира Ночи, я собираюсь в Нифльхейм. Я со всеми своими Хранителями и со всеми тремя своими армиями.

Я повернулся к ней и зашагал к ледяному трону. Почему она позволяет кому-то вроде меня поворачиваться к ней спиной? Она ведь Повелитель Вселенной или нет?!

– Прежде чем уйдешь… скажешь мне всего одну вещь? – я даже не обернулся, полагаю мне не хотелось, чтобы она увидела мое лицо в этот момент. Тогда бы она определено почувствовала, что я дал слабину. Точнее, что на меня повлияли события в Эшфере.

– Безусловно, ты же знаешь… как мой единственный истинный враг ты имеешь право знать все, что захочешь… ты единственный в этой Вселенной, Эвергрин, кто не преклонил передо мной колено ни разу. Я всегда буду уважать тебя. Поэтому я отвечу тебе.

– Почему ты простила Салидина? Планировала поступить так с самого начала или же, что?

– Я верила в него, он плохой Король, но отличный правитель для асуров. И разве у меня были причины его не прощать? Ведь за тем, что он сотворил в итоге… стоял только ты. Гильгамеш был глупцом, что поверил тебе… Салидин стал тем, кто больше не верит никому кроме себя, поэтому я простила его. И раз уж ты спросил, я тоже скажу тебе одну важную вещь. Салидин, Оскурас, Магрогориан и ты – вы все похожи в одном, желая в какой-либо момент своей жизни занять мое место… хотя бы один из вас просыпается в завтрашнем дне и спрашивает себя… если логика и устройство Вселенной, которую использую я и драконы, ей не подходит… то что взамен меня и драконов можете дать Вселенной вы? Хотя бы один из вас представлял себе ответ на этот вопрос?

Я обернулся, но ее уже не было, лишь след из аметистовых кристаллов, будто распустившийся лотос, он мгновенно растаял в золотом пламени.

– Вот и положено начало последнему сражению за эту Вселенную.

9.

Первая Вселенная. Мир Атлантиды, Королевство Ашнур.

С точки зрения Эльребы, судьба миров или Королевств Атлантиды была уже предрешена. Она решила ее в тот момент, когда осознала нарушение равновесного баланса и ее не столько поразило то, что оно вообще было нарушено… сколько то, что нарушил его Имир. В один момент она осознала, что он сделал выбор за них обоих, предрекая ей судьбу Короля Драконов.

– Ну что ж, здесь я увидела все, что было нужно. Теперь я хочу увидеть Ашнур, уважаемый господин Король, – проворковала Эльреба, глядя на Короля Атлантиды. Ашнур – было вторым по величине Королевством после Риэминора.

Сейчас он должен был либо проявить свою гордость Короля и сказать ей, что она была не права, либо сделать вид, что все нормально и тем самым поддержать ее желание навести порядок по-своему. Я бы сейчас и тогда сказал, что он был слишком потрясен, чтобы ответить ей так… как она ждала. Ведь она хотела увидеть в нем истинную силу Короля, волю и способность принимать решения. И поэтому, когда он ответил не так, как она ожидала… для нее это был второй звонок о том, что своего трона он не достоин.

– Если ты не против, Лилианна, отправимся в Ашнур завтра. Сегодня я должен немного поразмыслить над тем, что произошло.

– Идет… – как ни в чем не бывало она улыбнулась.

Я понимал чувства Эвергрина, понимал, как никто другой. Он был единственным кто заслужил свой титул Короля. И тут появляется дракон в теле ребенка, который одним своим желанием уничтожает все вокруг, созданное таким огромным трудом. Все мировоззрение в одночасье меняется на глазах. Разрушается под действием мощи существа, истинной природы которого он даже не понимал. Логика драконов была идеальной всегда с самого зарождения, ничего не менялось за это время. Драконы навсегда застыли во времени, время драконов навеки остановилось. Драконов можно назвать абсолютными приверженцами консерватизма. Никаких перемен и ни в чем. Эльреба как дракон никогда не менял своих убеждений. И вот сейчас, встретив существо человеческой природы, которое имело совершенно противоположную логику, иные убеждения, другие ценности… Эльреба как дракон оценивала мир вокруг именно так как дракон и никак иначе. Она не могла поступить иначе. Никакого «иначе» не могло существовать. Эвергрин и Эльреба были обречены навеки стать врагами с самого начала, так было должно случиться во имя существования Вселенной.

И вот столкнувшись с непреодолимой силой и волей дракона, которая была направлена против него, тогда Риэминор, а ныне Эвергрин все же… по-моему мнению нашел в себе силы поступить достаточно опрометчиво, но все же это было поступательное движение против на которое он решился. И хотя Эльреба считает это не поступком Короля, мне все же кажется то, что ему удалось… пойти против нее, организовать за ее спиной этот заговор, умудриться втянуть в него ни в чем невиновного Гильгамеша и его руками убить Лилианну, а точнее ее тело… все же на это нужна была смелость… возможно не истинного, но все же Короля.

Утром они вдвоем отправились в Ашнур, оба полные надежд на то, чему не суждено было свершиться. Когда я употребляю в своей речи понятия «судьба» и «суждено», я имею в виду стечения обстоятельств и причин, которые породили данность. Драконы, зная о том, что никакой «судьбы» в прямом смысле этого слова, как воли сверхъестественных существ нет. Всем, кто обладает подобной силой, вмешиваться в жизнь людей напрямую запрещено.

Ашнур – Королевство вечного солнца и прекрасных существ, атланты здесь были преимущественно очень красивыми молодыми людьми. Их общество было закрытым и замкнутым. И в то же время они поклонялись Королю Атлантиды словно верховному созданию. То, что Эльреба увидела там, вероятнее всего повергло ее в ужас. Атлантида и ее Королевство Ашнур было первым где люди переложили ответственность за свои деяния на своего Короля… фактически обожествляя его и отказываясь верить в себя. По ее мнению, это несомненно стало одной из основополагающих причин уничтожения Вселенной в первый раз. Появление Богов и в частности первого единого Бога, коим для всех атлантов Ашнура стал Риэминор, стало краеугольным камнем в развитии всех миров в целом. Драконы сочли это генетическим вирусом в сознании людей.

– Смотри-ка, они молятся тебе… – ехидно заметила Эльреба, когда они гуляли вечером на одной из площадей и группа молодых женщин и мужчин просили у своего Короля сделать их красивее и сильнее. – Они не могут больше ничего добиваться сами и потеряв веру в себя, обрели ее в тебе. Так чего ты стоишь столбом и ничего не делаешь? Эти люди твои поданные, которые считают, что ты исполняешь все их желания…

– Но я не… я не заставлял их верить в меня подобным образом.

– Значит ты просто бездействовал, не зная как поступить. Значит ты плохой, но все же нареченный ими Король, их вера дает тебе твой титул и право Короля… так сделай что-нибудь… или вмешаюсь я…

Она выводила его из себя.

– И как по-твоему я должен это сделать?! Я же не дракон и даже не волшебник!

– Однако, хочешь им быть… – она обернулась и снова улыбнулась ему, будто показывая свое превосходство. Ни один Король не потерпел бы такого отношения.– Не думай, что от меня можно что-либо скрыть. Я ощущаю все желания, каждого существа, наделенного хоть крупицей сознания, все… включая и твои собственные. Давай смелее… или ты малодушно думал, что твои поданные наделили тебя силой Короля, чтобы ты только правил? Особенно здесь я ощущаю это сильнее, чем в других Королевствах. Они возложили на тебя свои мечты, свои желания, отказавшись от веры в самих себя.

Как потом уже я понял, для Эвергрина это момент был последним шансом оправдать ее доверие. После визита в Ашнур она пробудет в Атлантиде всего лишь несколько дней. Она дала ему очень много времени, но вряд ли для того, чтобы оправдать себя в ее глазах. Хотя я считал, что Риэминор не был плохим Королем и ни в чем не был обязан отчитываться или оправдываться перед ней. Тогда не должен был… когда она еще не стала тем, кем в итоге стала. Она приняла решение, уехав далеко-далеко в края вселенских стихий и духов, которые во времена первой Вселенной были огромными и обширными. Эльреба принял его в одиночестве, сидя на песке в своей форме дракона, глядя как тысячи солнц садятся в море одновременно… раскрашивая небеса в алую картину заката. Это было очень символично, ведь я все еще был с ней. В виде деревянной куклы с серебряными волосами. Она никому не доверяла, кроме Имира… но боялась потерять его, поэтому привязалась только к сикигами, созданному для отслеживания ее перемещений во времени и пространстве, она наделила меня такой магией с самого начала, практически не осознано. Решение об уничтожении Атлантиды принялось также или отчасти также. Она сделала это, повинуясь тому, что в ее равновесном балансе, видимом только драконами, Атлантида зияла черным пятном. Оно высасывало все живое и хорошее из других миров. Она признавала, что со всех остальных сторон несомненно Королевства Атлантиды составляли собой идеальный мир в целом… заслуга создания которого принадлежит только Имиру. Она не умаляла его талант, как творца и дракона и признавала его выше себя… однако, понять почему он позволил нарушиться общему балансу равновесия, причем до такой степени, и ничего не предпринимать, даже не поговорив об этом с ней… она не могла простить этого Имиру… и конечно же финальной точкой был визит в Ашнур, она хотела видеть Эвергрина в тот момент истинным Королем, решительным и непоколебимым, но он не знал… как реагировать и поэтому выстроил свое дальнейшее общение с ней немного в противоположном ключе. Ее повторный визит в Атлантиду, эта псевдо-игра Эвергрина в хорошего мальчика… который за ее спиной все же не сдавался и искал способ уничтожить угрозу, которую он несомненно ощущал от нее. Эвергрин думал, что она дает ему шанс использовать время, как способ увидеть его другим. Но на самом деле, думаю, она знала… все знала… и ничего не делала, просто наблюдая за действиями Имира и пытаясь их понять, ни Эвергрин, ни Гильгамеш, как мне тогда казалось… ее вообще не интересовали, решение было принято… в том кровавом закате, она приняла его одна и не намеревалась менять. Драконы никогда не меняют своих решений и всегда поступают так, как с их точки зрения логичнее. «Логичнее» – то есть выгоднее для общего существования миров во Вселенной. То, что Эвергрин спланировал заговор против нее и сумел-таки заставить Гильгамеша обезуметь от желания получить силу и защитить свой народ… причем довести до безумия, в котором он естественно не осознано переступил черту, он убил ее Лилианну. Тело, в которое переселяется часть души дракона, лишь отчасти материально, оно пустое, без души, лишаясь тела… кусок души возвращается к общему сознанию, а носитель, то есть тело погибает, оно смертно. Поэтому Эвергрин не придумал ничего лучше, как лишить жизни Лилианну Холлинджер, тем самым нажав на курок уже наведенного оружия…

Глава вторая – «Проклятие глаз дракона»

Глава вторая – «Проклятие глаз дракона»

1.

Первая Вселенная. Измерение Бездны.

Нифльхельм – мир холода и снега, состоял из четырех пределов, или четырех сопряженных или граничных миров. Мир ледяных фей, страна Сенриарийсфоку была уничтожена Королем Драконов безвозвратно и на ее месте с соседним миром аякаси Волшебник Измерения построил границу в черных скалах. Снежный мир Ина – страна белых, снежных демонов… бескрайние белоснежно-голубые просторы, на которых обитали ледяные или снежные демоны – латрисы. Страна ледяного кристалла – Клест, где кроме кристальных существ изо льда никто не обитал. Я до сих пор не знал, были ли эту существа «клесты», живыми. Центральный предел – Нифльхельм, страна черного снега и изумрудного льда, место обитания гримтурсенов. Ледяные великаны – так они величали себя. Проводя генетические анализы, я пришел к выводу, что все-таки латрисы, ледяные феи и клесты были побочным продуктом материи созидания Имира, когда он создавал эти миры. Основным материалом для создания из материи созидания были все же гримтурсены.

И прежде, чем я вновь стал Королем после своего падения я много путешествовал по этим мирам. Когда мое сознание обрело новое тело, и я смог научиться контролировать доставшуюся мне от Имира силу ледяного дракона, я встал и пошел…

Прежде, чем сесть на трон в Аутосфере и вообще создать себе ледяную твердыню, я подчинил три остальных снежных мира. Я пришел в мир Ина будучи никем, у меня не было даже имени, в отличие от Салидина, я не получил при перерождении ни матери, ни нового имени. А из прошлого остались – боль, отчаянье, кошмар, ужас и разочарование. И все это приправлено ненавистью и жаждой мести, ведь Эльребе удалось выжить. Имир спас своего старого друга. Невозможно убить дракона дважды, я знал способ сделать это… но я знал риск, воспользоваться этим способом можно лишь однажды, и убить только одного дракона… хотя в общем это уже не важно, в любом случае я получил силы для борьбы с ней, а значит можно и во второй раз, если получилось сделать это однажды.

Однако, с момента низвержения с трона, и после уничтожения моих родных миров Атлантиды, у меня больше ничего не было. Я не имел ни малейшего представления тогда ни о Бездне, ни о ее порядках и правилах, ни о том, что происходит, когда Король свергается в измерение Бездны и становится Падшим, а затем превращается в Демона Бездны. В бесконечных сражениях в демоническом цирке за свою жалкую жизнь, я должен был все забыть… но не смог. Крики женщин и плач детей до сих пор отдавались эхом у меня в голове, мужчины, которые умирали в золотом пламени, и под падающими сводами храмов и домов. Мои ноги, шаркающие по улицам по щиколотку в крови, я перешагивал через трупы… спотыкался и брел, и брел все дальше во тьму. Шагая по уже открытому пути в Бездну, где у врат, состоящих из костей, которые держали два скелета… я не увидел ее… в настоящим физическом облике, когда она уменьшала или свертывала свою форму исполинского дракона. Девушка, облаченная в доспехи из жидкого металла, ее лицо и шея полностью были закрыты выпуклой зеркальной маской… из тьмы открытых врат сияла улыбка… ее нельзя было убить, в тот момент я подумал, что совершил величайшую глупость, но было уже поздно. Выбраться из Бездны не было шансов ни у кого и никогда, попадая туда твоя структура сознания меняется, превращая тебя в нечто ужасное… но кое в чем Эльреба все же просчиталась, она была обязана, согласно правилам, отправить меня в Бездну, таков был удел всех павших Королей… при этом лишить меня силы ледяного дракона, навеки запечатанной теперь в моем теле, она не могла. Я новый ледяной дракон, я убил Имира и поглотил его силу, я сам стал ледяным драконом, таким же как она сама. Я умел принимать и физическую форму, как Харэ в последствии и форму дракона… а потому Бездна не могла меня изменить. Измерение Бездны, созданное за долго до всей остальной Вселенной, как место стекания всей остаточной и неконтролируемой материи Хаоса, не могло изменить структуру моего сознания, и поэтому я провел на арене демонического цирка около трех столетий, по меркам драконов это было не так много. Я был лучшим и учился убивать без сожалений, именно тогда мое сердце вопреки всему закалилось как никогда.

Однако, более всего меня удивило то, кто и зачем помог мне выбраться из Бездны и способствовал моему возвышению в дальнейшем, как Короля Нифльхельма.

Я впервые встретил его тогда в демоническом цирке и мгновенно узнал. Он был словно ожившая кукла с длинными серебряными волосами, кукла, сидевшая на плече маленькой улыбающейся девочки… даже сейчас, испытывая ненависть к Эльребе, уничтожившей все, что я имел… ничего подобного я не мог сказать о нем.Для меня и тогда и до сих пор он остается величайшей неразрешимой загадкой. Его внешность, его поведение, необъяснимые поступки и все в целом давало такой колоссальный эффект, что мне порой кажется, что если лучшим творением за всю историю сама Эльреба всегда признавала миры Атлантиды… то ее величайшим творением и проявлением силы истинного творца и Повелителя, несомненно был он.

Я увидел его в тот момент, когда все демоны Бездны на одно мгновение прекратили реветь, орать и драть друг друга, они будто бы расступились перед нами, на кровавой арене возник Волшебник Измерения. Немного паря над ареной, чтобы не запачкать свои белые ботинки и брюки прямого кроя, надетые под удивительно красивое, красно-черное кимоно с широким поясом, на котором были изображены бабочки. Поверх кимоно на нем была белая накидка хаори с отрезанными рукавами, украшенная длинными широкими нитями. Длинные, серебристые волосы были завязаны в высокий хвост, они сияли… даже здесь во тьме и кошмаре он сиял… его очарование, идеальные черты лица и почти сказочная внешность практически не оставляли сомнений в том, что он волшебник. Но в тот момент… меня смутило только одно… его алая тиара в волосах, крова-красного цвета и улыбка… та самая… точно такая же, как у нее самой… у маленькой Лилианны, в теле которой была Эльреба, улыбка, сокрытая тьмой, улыбка торжества и кошмара. За всей этой сказочно красивой внешностью и силой скрывалась ни с чем не сравнимая жестокость. И все же Харэ всегда нравился мне больше, чем Эльреба.

– Здравствуй, тот кто получил силу Имира. Полагаю, его воспоминания все еще остались в глубине твоего сознания и причиняют не малую боль… и это лишь не большая плата за нашу утрату. Я бы хотел убить тебя за боль, принесенную моему создателю, но думаю еще не время… тебя еще можно использовать. Да и надо признать, Эльреба также была жестока по отношению к тебе, возможно, не совсем оправдано.

Не совсем оправдано? Уничтожение пяти миров не совсем оправдано? Только и всего?!

– Как сикигами удалось стать драконом?

Он улыбнулся и ответил на вопрос вопросом. В духе всех драконов.

– А как человеку это удалось? – демоны Бездны по-прежнему преклоняя головы и шипя, забивались в тень арены. – До тебя никто и никогда даже подумать не мог о том, что дракон смертен, и тем более… что его можно убить.

– Да, но у меня получилось… почти случайно и не без помощи…

– Ага, кто-то нашептал тебе как… хотя можешь не надеятся, что вмешательство в генетику сработает еще раз, Эльреба становится сильнее каждый раз, когда на ее пути возникает нечто подобное. Больше тебе воспользоваться этим методом не удастся, хотя все же… как я уже и сказал от тебя еще будет толк. У меня на тебя очень большие планы. И прежде, чем ты откажешься от этой сделки, скажу тебе… что самому из Бездны тебе не выбраться, даже эту арену не покинуть. Без проводящего пути сделать это невозможно.

Нужно было быстро взвесить все за и против. Я не понимал мотивов этой куклы. Чего он хотел? Подарить меня Эльребе в лице врага, с которым она всегда сможет сразиться? И как это будет помогать ей? Он же должен думать о ее благополучии прежде всего?

– Кто еще будет знать о нашей сделке?

Он вышел в центр арены, встав спиной ко мне, по ее внешнему кольцу вдруг возникли серебристые столпы пламени, которые начали медленно сжимать кольцо, демоны Бездны истошно вопили… они сгорали в пламени дракона. Однако, я практически не чувствовал жар, исходящий от него, меня защищала сила холода.

– Ни одна живая… и даже не живая душа… не будет об этом знать… никогда… и никто не узнает. Эльреба сделает ставку на Гильгамеша, я на тебя, бывший Король Риэминор. Потому, что когда придет время… я хочу увидеть, чей путь приведет Вселенную к расцвету… и чей путь поможет Эльребе получить свободу. Я помогу тебе, а ты когда настанет момент поможешь мне.

– Никто и никогда. Эй, Харэ… ведь так тебя зовут… – я развернулся к нему и протянул ладонь. – Я согласен. Но с этого момента мы заклятые враги и никогда никто не должен узнать о том, что ты мне помог. Он пожал мою руку.

– Да и очень жаль, что это так… мое имя Харэ ди Аминаретт, приятно познакомиться, будущий Король… и кстати, когда выберешься отсюда возьми себе новое имя… новый Король… новое имя…

2.

Первая Вселенная. Нифльхельм. Снежный мир Ина.

И Харэ помог мне. Убив всех Демонов Бездны. Скоро они появятся вновь потому, что здесь не могут умереть, и все их воспоминания будут стерты и сражения продолжатся вновь. Поэтому это был идеальный побег. Он создал мне проводящие пути для сознания, а затем отправил мою душу в ледяные миры Нифльхельма, последнее наследие Имира… которое Эльреба почему-то пощадила, я считал себя полноправным наследником, поэтому отправился туда… новому Королю нужны были подданные, а не только новое имя. Я плохо контролировал силу холода, куда бы не ступила моя нога… сила холода расползалась повсюду, я отправился тогда… первым делом в мир Ина к снежным демонам латрисам, полагая… что подчинить их было моей первой обязанностью, как ледяного дракона и законного наследника Нифльхельма.

Снежные демоны в чем-то отдаленно похожи на атлантов, либо мне так казалось. Они жили в холодных черных скалах. Мужчины и женщины были очень похожи друг на друга. Типичные латрисы обладали бело-прозрачно кожей, носили длинные прямые волосы, снежно-белого цвета или серебристо-голубого. Они носили ледяные катаны, связанные двойными алыми нитями вокруг пояса, бело-синюю форму, с плащами или камзолами. У них был высокий рост, прямые черты лица и синие губы. Их всегда сопровождал столб снежной дымки, у них была магия холода. Мое сознание не осознано сформировало себе тело под их тип, так как их форма показалась мне наиболее подходящей для воплощения, не мог же я появиться перед ним, как дракон из изумрудного льда.

Их было не много, как и драконов… латрисы появлялись благодаря силе Имира, рассеянной во Вселенной, силы абсолютного Созидания. Их было мало потому, что врагов у них было много – аякаси, кайи, редко забирающиеся сюда бесплотные духи. Я пришел в их деревню в горах… я не планировал придумывать каких-либо великих и хитрых планов по их завоеванию. Они сами почувствуют, что новый Король явился… я все еще очень плохо контролировал собственную силу, поэтому когда я шел сквозь снежные пещеры в общий зал, где заседали сильнейшие снежные демоны, каждый видевший меня тут же провожал взглядом… я излучаю силу холода, превышающую силу любого из находящихся здесь. Весь город затих, они медленно плыли вслед за мной в общий снежный зал с широкими сводами, в который порывами метель вдувала холодный черный снег. Девять владык снежных демонов сидели на своих тронах, овитых ледяными лианами – Эверглосс, Эринмар, Талиосс, Ламилия, Эрендия, Касандросс, Мирглосс, Теринглосс, и Аберглосс. Все жители гор столпились в зале, образуя вокруг меня круг, боясь подойти ближе.

– Кто ты такой, чужак, хотя ты выглядишь, как и мы… но твоя сила просто ужасает… ты не из нашего мира… откуда ты… и зачем пришел к нам? – меня спросила женщина, ее лицо было словно снежная маска с двумя горящими золотыми глазами.

– Я бы мог и сам рассказать тебе, женщина, и не нужно было меня ни о чем спрашивать. Я тот, кто пережил падение своих миров и выживший во тьме Бездны… и я убивший ледяного дракона, ваш новый Король… я пришел чтобы править… и чтобы править вами, вы мне совсем не нужны… мирам Нифльхельма нужен только один трон и только один владыка, восседающий на нем.

Я выставил руку вперед, честно говоря, я сам еще не понимал, как работает ледяное пламя… однако, все же оно заплясало вокруг меня, черное с изумрудной верхушкой пламени, обжигающее холодное… я направил его вперед себя и девять тронов в одно мгновение покрылись изумрудной коркой и лопнули… в зал ворвался столп черного снега и соединившись с холодным пламенем, поглотил восемь из девяти владык. Девятый, встав со своего трона, преклонил колено.

– У тебя нет имени… но сила твоя бесспорно истинная сила ледяного дракона… народ латрисов принадлежит тебе… я хочу быть твоим генералом, если позволишь и научу контролировать силу холода.

– Так ты, Эверглосс… тот самый латрис, который служил Имиру… да, я принимаю тебя на службу. Отныне меня будут звать Эвергрин, – я повернулся к снежным демонам, постепенно гася холодное черно-изумрудное пламя вокруг себя до сгустка на ладони. Все жители мира Ина, как один, преклонив колено, признали меня своим Королем. – Я хочу, чтобы каждый знал это… мое имя – Эвергрин, и на вашем языке оно означает «Ледяной Король».

Меня избирали Королем второй раз, как это было в Атлантиде… я был больше не намерен идти тем же путем, который привел к полному краху. Теперь я был намерен действовать точно также, как и она – Эльреба. Я был намерен подчинить этот мир и два других мира, воздвигнуть ледяную твердыню, собрать армию… и бросить вызов ей снова и снова, и снова… и я буду делать это столько раз сколько потребуется, чтобы она поняла, что нельзя так просто взять и растоптать что-то… уничтожить гордость и честь и все отобрать… я больше не позволю этому случиться, никогда… отныне я Ледяной Король.

3.

Первая Вселенная. Нифльхейм. Обитель Имира.

Я не хотел вспоминать тот день. Как и то, что случилось до него. День падения Атлантиды. Она явилась в Атлантиду на тридцать второй день после того, как посетила меня первый раз и вновь в теле Лилианны. Видеть ее тело во второй раз живой и невредимой было гораздо сложнее, чем в первый. Но все же я справился с шоком. Приняв ее снова, я очень многое узнал у Имира, когда он явился ко мне сразу после нее. Я узнал крайне важные для себя вещи и конечно же стал думать о мести, о желании ее превзойти и о том, что она должна испытать то же унижение и страх, что и я. Путь к осуществлению моего плана не был легким, и первым делом нужен был громоотвод, на которого пойдет большая часть гнева Эльребы, когда она лишится тела Лилианны. Конечно использовать Гильгамеша было слишком жестоко, но выбора у меня уже не оставалось. Шанс был только один, когда она вновь явилась бы в этом теле, уязвимая, одна и без своей силы дракона… в этом теле она не может ее использовать. По крайней мере, так сказал мне Имир. Перемещая часть своей души в человеческое тело, для того, чтобы тело не разрушилось, они должны оставлять свою силу в настоящем, спящем в мире драконов, материальном теле. И это еще не все, часть огня дракона все равно перемещается вместе с осколком души. Поэтому, чтобы не повредить тело, они вынуждены его покидать, а затем возвращаться снова, если это необходимо. Однако, лишить ее тела Лилианны было недостаточно, мне нужно было выяснить у Имира каким образом было возможно убить настоящего дракона.

– Имир, возможно ли убить дракона? – я спросил его, когда он впервые пригласил меня в Нифльхельм, чтобы подготовить к новому визиту Эльребы в Атлантиду.

– Что за вопрос, Риэминор? Эльреба что-нибудь сделал тебе плохого? Я говорил с ним, он не собирается тебе вредить и даже принес официальные извинения за свой прошлый визит. Если у вас что-то не так, ты должен мне рассказать.

Думаю, Имир все понимал, без моих объяснений и оправданий. Он все понимал. Только потом я понял, что всегда действовал только по его плану. Не знаю было ли это проявлением магии дракона или чего-то еще. Но Имир точно знал… безусловно о том, для чего я спрашивал… было ли это игрой между ним и Эльребой, меня не интересовало. Пока я мог получить от Имира то, что мне было нужно … я мог не заботиться о последствиях.

– Так можно убить дракона или нет?

Он ограничивал свою силу холода, когда разговаривал со мной в форме дракона.

– Хм… нет… такое невозможно… драконы были созданы таким образом, чтобы быть единственными абсолютно бессмертными существами. Во Вселенной изначально не был заложен процесс смерти драконов, а значит осуществить то, чего нет, не представляется возможным. Но…

И тут он замолк, глядя в бесконечно холодное небо Нифльхельма. Изумрудное тело дракона извилось, а со вздохом из пасти вырвался поток черного снега.

– Ты сказал «но»? Но, что, Имир? Я хочу знать… не переживай… я не смогу осуществить это, я же простой человек… а это значит, как бы я не старался мне явно это не по плечу.