Текст книги "Девушка для свадьбы друга"

Автор книги: Элли Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Ха! Это большой эрдельтерьер по кличке Эрнест. Он принадлежал моему бывшему, который считал себя вторым Хемингуэем. Он оставил мне собаку, но забрал телевизор, стерео, забыв оставить арендную оплату.

– Потом вернул?

Она пожала плечами, показывая, что не хочет говорить на эту тему. Но он прекрасно понял ее состояние. Бедняжка. С удовольствием отыскал бы этого мерзавца и схватил за шиворот.

– Но счет в мою пользу, – сказала она весело.

– Хороший пес?

– Храпит, обожает бисквиты, но никогда не украдет мой телевизор.

Он просто не мог понять, как такая женщина, как Саския, могла увлечься столь гнусным типом. И сменил тему:

– Ладно, переходим к досье. Что вы знаете о моей семье?

Она округлила глаза, показывая степень своего возмущения таким неверием.

– У вас три сестры. Две из них – близнецы.

– Мечта для психолога.

– Я единственный ребенок, вы не забыли? Мне неизвестны взаимоотношения с братьями и сестрами.

Оба немного расслабились, устроились удобнее, и она улыбкой пригласила продолжать игру.

– Дальше.

– Ваш отец умер, когда вам было пятнадцать. Накануне вашего пятнадцатого дня рождения. Ваша мать жива.

У него вдруг сжало горло. Он никогда не забывал об этом дне рождения. Воспоминание жило в нем, но он не хотел бы ни с кем это обсуждать. Впрочем, это не ее вина – он сам предложил тему.

Она хотела продолжать, раскрыла рот, но он остановил ее предостерегающим взглядом.

– Женщины? – спросил он машинально, хотя сам в этот момент думал о мужчинах, с которыми могла встречаться она. Хипстеры в сандалиях и балахонах?

– Вы предпочитаете брюнеток. – Она намотала каштановый локон на палец. – Хотя были и блондинки, а иногда рыжие.

– Я не выбираю специально.

Она ответила беглой улыбкой.

– Но ни одного серьезного увлечения я не смогла найти.

И вдруг он сказал:

– До сегодняшнего дня.

Она недоуменно нахмурилась, и, когда до нее дошел смысл сказанного, он увидел, как розовая краска разливается по ее щекам, а его пальцы как будто ощутили биение ее пульса.

– Мы могли бы проверить, насколько мы далеко зашли, или я просто усложняю?

– Не стоит относиться к этому серьезно. – Она облизала языком розовые губы, и он снова вспомнил их вкус.

– Нейт… – произнесла она нерешительно.

– Да, Саския?

– Тот поцелуй…

– Слушаю?

Она спустила ноги на пол.

– Я бы хотела поговорить о границах.

– О чем?

– Определить границы наших отношений…

Господи, как она серьезна. Ему стало смешно, но он не подал виду.

– Я понял. Например, можно положить руку на талию, но нельзя ниже, или можно целоваться, но не переходить к дальнейшим действиям.

Она посмотрела на него, как будто не понимала, как можно шутить по такому поводу.

– Мы оба взрослые, Саския. – Тон Нейта переменился. – Ты знаешь, что мне от тебя нужно. И я знаю, чего хочешь ты. Но трудно сейчас сказать, во что все это выльется. Давай оставим нам некоторую свободу.

Она ответила продолжительным вздохом.

– Вернемся к поцелуям….

– Не возбраняются. Ты не против?

И вдруг понял, что затаил дыхание в ожидании ответа.

Она, казалось, обдумывает его предложение, потом, решительно тряхнув волосами, пожала плечами:

– Никогда не говори «никогда».

Молодец девочка.

– Итак, что будет…

– То будет…

И она уточнила:

– До дня свадьбы.

– Верно. – Ему вдруг не понравилось, что именно она уточнила это.

– Нет смысла рассказывать друг другу о детстве и своих питомцах, если не тянет друг к другу на биологическом уровне.

Она нахмурилась, но, увидев его улыбку, рассердилась.

– Что смешного? – Голос ее прозвучал немного хрипло, выдавая волнение.

– Ты.

– Если мысль поцеловать меня кажется смешной, не поздно остановиться.

– Дорогая моя, да я просто ни о чем другом сейчас не могу думать, мне так сильно этого хочется, что нет смысла сопротивляться.

Он придвинулся ближе, касаясь ногой ее бедра, ее запах окутал его и заставил кровь стремительно бежать по сосудам.

Нейт повернул к себе ее голову и почувствовал, как мягкие волосы заструились между пальцами.

Длинные ресницы опустились, она ждала, он приблизил губы к ее губам, ощущая на лице ее частое дыхание, и наконец прижался губами к ее губам.

Ощущение было еще приятнее, чем он ожидал и помнил. По мере того как поцелуй становился все более глубоким, он начинал терять контроль над собой, особенно когда она обвила его шею руками, и он почувствовал, как она дрожит. И эта дрожь передавалась ему.

Оторвавшись от ее губ, Нейт стал покрывать поцелуями ее шею. Не встречая сопротивления, он возбуждался все больше, его рука опустилась на изгиб бедра, потом перешла на талию, поднялась выше, ее грудь поднималась и опускалась от частого дыхания. Эта женщина отвечала на его ласки, как никто. Теперь кровь уже бешено шумела у него в ушах…

Он слышал звонки телефона в приемной по ту сторону незапертой двери офиса.

Он оборвал ласки неохотно, но прежде еще раз нашел ее губы. Наконец он оторвался от нее и встал.

Ее ресницы затрепетали, она открыла глаза и вдруг сказала:

– Я рада, что мы наконец определились.

Он засмеялся. Сначала тихо, потом громче и наконец расхохотался, поблагодарив про себя судьбу, которая послала ему Саскию Блум.

Саския поправила одежду, села прямо, пригладила пальцами волосы, от чего они еще больше взлохматились. Она была очень соблазнительна.

– На сегодня у нас все?

Она улыбнулась, еще во власти приятных ощущений, выпрямилась.

Нейт, взглянув на часы, увидел, что почти четыре. У него еще оставалось много дел, но вряд ли ему теперь удастся сконцентрироваться на работе.

– Я провожу тебя до лифта.

Он протянул ей папки.

– Оставь себе.

Она взяла с дивана свою шляпу, кардиган и огромную сумку.

– Почитаешь на досуге. Если обнаружишь, что я упустила какие-то детали, не стесняйся, пиши прямо на моих заметках.

Он вдруг прижал палец к виску.

– Ты часто так делаешь, – заметила Саския, – трешь виски. Или проводишь по волосам на затылке. Может быть, и стрижешься так коротко по этой причине?

Саския села, завязывая ремешки на узких лодыжках. А он стоял, тупо глядя на ее руки, и, кажется, прикидывал, не опуститься ли на колени и не развязать только что завязанные ремешки. Чтобы отвлечься, открыл снова свое досье и нашел страницу «Отличительные особенности».

– У тебя есть татуировка? – Он оглядел ее тонкую фигуру, глазами задерживаясь на тех местах, где она могла быть. – Может, мне не помешает знать, если есть и где именно. Для дела.

Она прищурилась, встала и обошла стол. Повернулась к нему спиной и спустила с плеча кардиган, демонстрируя тату на лопатке.

– Роза? – удивился он.

– Имя моей матери – Розетта. Роза. Она приехала из Испании в отпуск и здесь встретила папу.

Ее мать, которая умерла, давая ей жизнь. Умерла при рождении Саскии. Потерять и отца было для нее кошмаром. Жизнь бросила ей вызов, лишив обоих родителей. Хотя мать Нейта иногда сводила его с ума, он не представлял своей жизни без нее.

А Саския Блум была круглой сиротой, дитя мира. Он дотронулся до розы на ее спине, она вздрогнула и отстранилась.

– А что ты ожидал?

– Я был готов увидеть что-то вроде китайского иероглифа-символа.

– Если я не знаю хорошо языка, никогда не позволю какому-то байкеру с иглой в руке изобразить непонятный символ на моем теле.

Байкер? Рисковая девушка. Еще один интересный факт.

Удивив его в очередной раз, она смотрела на него с понимающей улыбкой. И он увидел за этой улыбкой бесстрашие, привычку принимать вызовы судьбы. Она одна на всем белом свете. И, несмотря на это, полна оптимизма, энергии, доброжелательна и милосердна. Она умеет смеяться, радоваться жизни, хотя ее обманывали, пользовались ее доверчивостью и любовью. И, глядя в ее выразительные карие глаза, он как будто почувствовал свежий ветер на своем лице, тепло солнечных лучей.

– А у тебя есть тату? – вдруг спросила она.

Он вернулся в реальность, очнувшись от задумчивости: Нет.

– А хотел бы?

Он не понял: – Что?

– Ну, татуировку. – Она взяла со столика виноградину, положила в рот, раскусила, облизнула сок с угла рта. – У меня есть знакомый парень, он с удовольствием поработает над твоей девственно-чистой кожей.

– Ты считаешь, у меня хорошая кожа?

Она подняла подбородок и подумала, как будто оценивая.

– Я нахожу, что тебе не помешало бы немного небрежности в одежде и в прическе. Например, отрастить подлиннее волосы, сменить строгий костюм на джинсы, когда ты не на работе.

– Я тебе не нравлюсь?

– Ты безупречен – слишком чисто выбрит и подстрижен. Даже твое прошлое безупречно. Нет даже штрафов за парковку.

– Это входит в обязанности моего водителя.

Она засмеялась таким волнующим смехом, что у него внутри все сжалось от желания.

– Даже никаких предписаний, ограничивающих права.

Он удивленно поднял бровь.

– Я получила три из-за одного парня.

Он спохватился, что пора заканчивать свидание. Она поняла это, взяла сумку и пошла к двери.

– Ты явно встречалась не с теми парнями.

– Знаю и без тебя. У меня все время был один и тот же тип.

– Опиши.

Она остановилась, подумала.

– Мужчина, который нуждается в помощи, как мне казалось.

Взяв из ее рук тяжелую сумку, которую она хотела надеть через плечо, он открыл дверь из офиса в приемную.

– Так что в случае чего теперь ты можешь ко мне обращаться, – нарочито громко сказала она, проходя через приемную, и подарила улыбку ошарашенному помощнику, который вопросительно посмотрел на Нейта, но тот молча сделал ему знак вернуться к работе.

Они пошли к лифту, по пути он кивал в ответ на приветствия сотрудников, ловя любопытные взгляды, которые они бросали на Саскию. Они явно вызывали интерес.

– А ты что скажешь? – спросила она, когда они остановились на площадке у лифта.

– О чем ты? Соответствую ли я твоему типу?

– Нет. Я о твоих особых отличиях.

– У меня шрам от аппендицита и родинка на бедре.

Она взглянула на его бедро, как будто могла увидеть эту родинку.

Дверь лифта открылась, и она протянула руку. Он подумал, что она прощается, хотел притянуть ее и поцеловать, но вдруг понял, что она всего лишь хотела взять у него свою сумку.

– Следующая наша встреча – ланч с моими родственниками в воскресенье.

– Боишься?

– Нисколько, – ответил он, когда двери начали закрываться.

– Лжец, – ухмыльнулась она и исчезла за дверью.

Он стоял и смеялся, потом понял, что лифт давно уехал.

– Так это твоя подружка?

Он оглянулся. Гейб стоял у стойки ресепшн. Нейт, не отвечая, быстро пошел в свой офис, но Гейб следовал по пятам.

– Не ожидал увидеть ничего подобного.

– А что в ней не так?

– Наоборот. Она слишкомнормальна по сравнению с предыдущими. Самая обыкновенная.

Он не сдержался, хотя и давал себе слово молчать.

– Она просто нормальная. Умная. Смешная. И очень разговорчивая. – Он вдруг вспомнил, как она стояла у окна и солнце просвечивало сквозь ткань, очерчивая тонкую фигуру. – И она полна оптимизма, не встречал еще человека, который так умеет радоваться жизни. Даже не думал, что такое возможно.

– Похоже, наш Нейт влюбился в свою подставную подружку.

Проходя через приемную, Нейт бросил:

– Мне надо срочно перечитать контракт.

Гейб подмигнул по пути помощнице Нейта, та хихикнула, как школьница.

Когда они оказались в офисе, Нейт отрывисто сказал:

– Ты летишь в Техас. С Бэмфордом Смитом.

– И не подумаю. – Темные глаза Гейба сверкнули.

– Он любит M&Ms. Ты его отвезешь в Вегас и устроишь частный тур в мире M&Ms. И когда он будет на верху блаженства купаться в шоколадных парах, мы его возьмем тепленьким. Все подпишет на наших условиях.

Нейт чувствовал скрытое сопротивление Гейба. Они были равноправными партнерами, но был один случай, когда Гейб подвел его, хотя до сих пор Нейт ни разу еще не произнес: «За тобой должок, помнишь?» Сейчас настал такой момент. Именно когда дело коснулось контракта с Бэмфордом.

Оба это понимали. Гейб не стал возражать и, сохраняя лицо, с достоинством молча удалился к себе в офис. Партия была за Нейтом.

Оставшись один, он потер виски. Даже Саския заметила, что он часто так делает. Пора принять меры, пока не слишком поздно. Может быть, взять небольшой отпуск, сделать перерыв в работе. Иначе может наступить кризис.

Глава 4

Саския стояла, прислонившись к машине Нейта, – серый спортивный сверкающий болид очень напоминал автомобили Джеймса Бонда. Она почувствовала себя героиней знаменитых фильмов. Все действительно напоминало кино. Перед ней был импозантный массивный особняк на Стоннингтон-Драйв. Три этажа, двускатная крыша, панорамные окна. Семейное гнездышко. В тени огромных столетних дубов, окружавших дом, наверное, еще притаилась зимняя стужа.

Нейт явно нервничал, когда подъехал к дому Саскии, чтобы забрать ее. Бедняга опасался, что она предстанет перед его родственниками в штанах из дерюги и старой шляпе. Но он ошибся. На этот раз она превзошла себя – блеск для губ, немного косметики, дизайнерские джинсы сидели как влитые, кружевная блузка и модный приталенный жакет, на ногах вместо сандалий балетки. Непременный крученый шарф домашней вязки довершал костюм.

– Какой красивый дом! – Ей по-прежнему казалось, что она играет роль героини в одном из романтических фильмов.

В ответ послышалось невнятное мычание. Он ее не слышит. Она поняла, что он сейчас где-то далеко от нее, и на нее сразу повеяло холодом. Саския наклонилась и потрясла руками, чтобы улучшить кровообращение.

– Что ты делаешь? – сдавленно спросил он и взглянул с опаской на окна.

– Пытаюсь расслабиться. – Она засмеялась. – Знаешь, притворяться ради родственников своего бойфренда мне еще не приходилось. А тебе?

Он в ответ только сжал губы в прямую линию.

– Не приходилось, я вижу. Ты сейчас никак не похож на парня, которому так нравится девушка, что он даже привез ее знакомить с родственниками.

Зря старалась. На его скулах только заиграли желваки.

– Ты не слушаешь. – Она протянула руку, хотела расстегнуть верхнюю пуговицу на его рубашке, но он отшатнулся.

Господи, да он сейчас в обморок упадет. Она бросила взгляд на двери дома в конце белой идеально закругленной подъездной дороги. Кажется, она попала в неприятную историю. Сама виновата, но теперь слишком поздно отступать.

Она человек ответственный, раз обещала помочь – выполнит свое обещание, так было всегда.

– Позволь? – Она вновь протянула руку к его груди.

– Позволить что?

– Я помогу тебе немного расслабиться. Устрою легкий беспорядок в твоей одежде.

– Зачем?

– Чтобы ты выглядел как счастливый беспечный мужчина на свидании с любимой девушкой, а не как владелец похоронного бюро.

Он вздохнул и перестал сопротивляться. Наконец оторвал от окон взгляд и посмотрел на нее. А она ощутила всю магию этих необыкновенных голубых глаз.

– Ладно, давай, – согласился он неохотно.

Она расстегнула верхнюю пуговицу на его рубашке, потом вторую и почувствовала сильные удары его сердца. Волнуется перед тем, как представить ее на суд семьи. Ее сердце тоже колотилось часто, но совсем по другой причине.

– Послушай, ты уверен, что тебе это нужно? Зачем ты хочешь им солгать? Для чего такие переживания, скажи, ты поступаешь так для них, для себя или для мира во всем мире?

Он не выдержал, коротко хохотнул, наконец становясь прежним Нейтом, и весело взглянул на Саскию:

– А если я скажу, что причина менее альтруистична?

Она не стала уточнять, потому что доверяла своему сердцу, а оно безоговорочно было на его стороне. Она ему поможет, это решено.

– Идем, любовь моя, заставим их в это поверить.

Саския решительно просунула руку ему под локоть и повела его к дому, вдыхая разливавшийся в прохладном воздухе аромат роз. Он освободил руку и обнял ее за талию. Она ответила тем же, сразу почувствовав его тепло, и одновременно ощутила знакомое волнение. Сексуальное влечение к нему уже становилось неприличным, надо с этим что-то делать.

Они поднялись по ступенькам к огромным белым дверям с молотком в виде головы льва, который оскалился им навстречу.

Она посмотрела на Нейта:

– Слушай внимательно. Поскольку мы знакомы недавно, я могу многого не знать, если они станут расспрашивать, могу попасть впросак, но ты не обращай внимания, все, что требуется от тебя, – бросать время от времени на меня пылкие взгляды, даже иногда можешь раздеть меня глазами. Они это проглотят.

Он ответил таким долгим взглядом, что она забеспокилась.

– Почему ты так на меня смотришь?

– Черт побери, Саския, ты еще спрашиваешь, – прорычал он и знакомым жестом провел рукой по затылку. – Я знаю своих родственников. Но учти, я не смогу тебя спасать, придется тебе выплывать в одиночку. Они на тебя навалятся превосходящими силами, женщины Маккензи очень упорные, их трудно остановить, если разойдутся.

Она взяла его за руку и сжала, потом привстала на цыпочки и поцеловала в щеку. Снова стало легко и приятно на душе. И была удовлетворена, когда в его глазах вспыхнул ответный огонек.

Он погладил ее по щеке и внимательно заглянул в глаза. А она не могла в очередной раз не восхититься своим кавалером – аристократически прямой нос, глаза как голубые молнии, губы созданы для поцелуев. Как же ей повезло с этой работой!

Двери распахнулись, на них упал столб золотистого света, стал слышен смех и громкие восклицания. Нейт и Саския прищурились, привыкая к яркому свету, а роскошная блондинка, которая их встретила, весело произнесла:

– Да входите же.

– Привет, Вера. – Он продолжал крепко держать руку Саскии за своей спиной, выдвигаясь вперед, как будто хотел прикрыть ее собой.

– Привет, Нейт. А вы, должно быть, и есть новая девушка, о которой мы столько слышали. Рада познакомиться.

– Саския Блум, – представилась Саския и, поскольку Нейт продолжал сжимать ее руку, вынуждена была протянуть левую.

Вера пожала ее, засмеялась и, покачав головой, широким гостеприимным жестом пригласила следовать за собой.

Нейт придержал Саскию, пропуская сестру вперед. Саския видела ее спину с роскошными белокурыми длинными волосами.

– Спасибо, – прошептал он, почти коснувшись губами ее уха.

– Но я пока ничего еще не сделала, – удивилась она.

Он подождал, пока она посмотрит ему в глаза.

– Нет, уже сделала. – Он немного отодвинулся и взглядом обежал ее тонкую фигуру, задерживаясь на шее, груди, бедрах, потом вернулся к глазам. – А теперь давай покажем им, на что мы способны, – подмигнул и повел в гостиную.

Она не могла поверить – сам Нейт Маккензи, великолепный Маккензи, от одного вида которого у каждой женщины мурашки бегут по коже и подкашиваются колени, только что раздевал ее глазами! Ее тело предательски откликалось на его взгляды и прикосновения. Чем это все для нее кончится?

Саския начинала понимать, что увлеклась им больше, чем следовало. А ей пока неизвестны его намерения по отношению к ней. Все это может обернуться против нее.

Но не надо забывать о своей конечной цели. Она все-таки растопит его сердце своей дружеской поддержкой, необычностью дружбы с женщиной. Он уже поддается и готов кое-что рассказать о себе. Еще немного усилий – и она получит тот материал, о котором мечтала. И найдет свою формулу любви.

Надо только быть настороже, иначе они ее быстро съедят.

Хотя она старалась играть роль как можно естественнее, проведя только час в обществе дам семьи Маккензи и других гостей, она готова была сорваться.

Все они были неправдоподобно великолепны, как и Нейт. Мать была с ней очаровательно любезна. Но Саския не заблуждалась по поводу их внешней благожелательности.

Неожиданные вопросы, обращенные к ней, время от времени вклинивались в беспечное обсуждение последнего телешоу. Когда она расслаблялась и не была готова, они следовали как выстрел. Их интересовало все – она сама, подробности их встречи с Нейтом, друзья, планы на будущее. Постепенно Саския начала чувствовать напряжение и легкое головокружение.

– Вы – явно не его тип, – выпалила одна из сестер, с серебряными серьгами, белокурая Вера, неожиданно вклинившись в общее обсуждение популярного телесериала.

Старшая сестра, Жасмин, ущипнула ее и, когда та от неожиданности вскрикнула, сладко улыбнулась Саскии.

– Она имела в виду, что вы – настоящая.

– А остальные – плод воображения?

Вера рассмеялась и с интересом на нее посмотрела.

– Вы определенно знаете нечто такое, что нам неизвестно.

Еще бы. Но она лишь пожала плечами, взглянула прямо в большие голубые глаза Веры.

– О, ничего такого, что я бы не сказала под угрозой пыток.

Теперь Жасмин тоже улыбнулась:

– А вы мне тоже нравитесь.

Итак, она им нравится. Как же они обращаются с теми, кто им ненравится?

После обеда она смогла немного отдохнуть, устроившись в уголке с долгожданной чашкой кофе. Оглядывалась по сторонам, стараясь не прислушиваться к общему хору, потому что они продолжали болтать, сплетничать и обсуждать последние книги и шоу, поглядывая время от времени на нее. Она поймала себя на том, что смотрит на них издали как бы со стороны. Женщины клана Маккензи…

Нейта снова не было видно. Он весь вечер как будто прятался от нее, прикрываясь стаканом пива, не вступая в общий разговор, не делая попыток ей помочь.

А она, глядя на это большое семейство, сестер с мужьями или женихами, друзей семьи, детей, вскоре преисполнилась благоговейного восторга и зависти. В детстве она часто мечтала о большой семье, братьях и сестрах, мечтала о таких семейных вечерах, о непринужденных и шутливых разговорах, где всем весело и хорошо. Мечтала иметь уютный дом. Кроме зависти она уже явственно ощущала уколы совести.

Потому что обманывала их, была сообщницей Нейта. Но уже не была уверена, что поступает правильно. Интересно, что могло так отдалить Нейта от семьи? И почему он их обманывает, вместо того чтобы выяснить отношения и поставить точки над «i». Значит, не мог. Или не хотел. А что, если он отдалится от семьи настолько, что уже не сможет вернуть их любовь и доверие, даже когда сам этого захочет?

Она не выдержала и пошла его разыскивать. Нашла на кухне, где он сидел один, с хмурым видом, в одной руке держал телефон, другой тер висок. Кажется, сегодня Нейт делал это чаще, чем обычно.

Он поднял глаза от телефона, еще больше хмурясь, наверное, думал, что это мать или кто-то из сестер.

Ей захотелось подойти и помассировать ему виски, снять напряжение с его лица. Но она сдержалась и от порога весело произнесла:

– Эй, незнакомец, как дела?

При виде Саскии его лицо прояснилось, на нем даже появилась улыбка, и он с явным облегчением отложил телефон.

– Лучше скажи, как ты?

– Ты бросил меня одну им на съедение специально, чтобы дать возможность проявить себя?

– Если тебе надоело, мы можем уйти отсюда в любой момент.

– Все в порядке. Я прекрасно себя чувствую. Слушай, как они тебя обожают!

Он что-то промычал в ответ.

– Бедный Нейт. Жертва всеобщего обожания.

Он взглянул на нее с яростью.

– Хочешь поменяться местами? – И вдруг с чувством вины вспомнил, что у нее никого нет. Хотел извиниться, но не успел. – Саския, я…

Но дверь распахнулась, и перед ними появилась Вера.

– Нейт, вот ты где! Мы уже садимся играть! Присоединяйтесь. Ты что, забыл?

– Нет.

– Играть? – спросила Саския.

Вера схватила Саскию за руку и потащила из кухни.

– Он не хочет, как всегда. Пошли, замените его. Вам понравится.

Уходя, Вера обернулась на брата, ее усмешка не предвещала ничего хорошего.

Нейт встал и побрел за ними следом, остановился у дверей гостиной, прислонился к косяку и сложил руки на груди с видом наблюдателя. На этот раз обошлось благодаря Саскии, он избежал самого идиотского времяпровождения. Когда его заставляли принимать участие в дурацких играх, он смирялся, но думал о своих текущих делах и бесил их своим невниманием.

Женщины Маккензи были очень настойчивы и бескомпромиссны. Он чувствовал иногда гордость, вспоминая, какими слабыми они были двадцать лет назад. Они стали такими взрослыми, самостоятельными благодаря его заботам, он сделал все, что в его силах, чтобы они ни в чем не нуждались, были в безопасности, чувствовали заботу и любовь. Он бы отдал всю душу ради этого.

И теперь, когда они больше в этом не нуждались, у него внутри образовался вакуум.

– Любуешься делом рук своих? Они прекрасны.

Он увидел рядом мать, которая тоже смотрела на дочерей.

Он выпрямился:

– Они все твои дети.

Она погладила его по плечу, внимательно заглянула в глаза, подняв голову.

– Мне понравилась твоя девушка.

Он чуть не сказал: «Она – не моя девушка». Но вовремя спохватился, улыбнулся в ответ и взял со столика очередной стакан с пивом.

– Знаешь, что мне нравится в ней больше всего?

– И что же?

При этом он был уверен, что их мнения разойдутся.

– Она умеет тебя развеселить. С ней ты часто смеешься.

– Я и раньше…

– Нет. Ты часто улыбаешься, это правда, с непонятным выражением в глазах. А с ней ты смеешься. И сегодня впервые я вижу тебя таким… спокойным. – Она дотронулась до расстегнутого ворота его рубашки. – Тебе идет. – Потом, вздохнув, добавила: – Я говорила, что горжусь тобой?

– С полчаса назад.

– Тогда все хорошо. – Она привстала на цыпочки и поцеловала сына в щеку.

Они все время как будто пытались его убедить, какой он хороший, как правильно поступает, но его это утомляло. Он уставал от такого общения, уставал от постоянного повторения, как они им гордятся, как желают ему счастья, как беспокоятся за него. От их стараний подыскать ему хорошую жену. От всего этого у него начинало ломить висок.

Вот почему его привлекали женщины, которые не искали глубины, просто любили за его деньги, за внешность, за подарки. Им нравились его ласки. И ему было легко с ними расставаться.

Он взглянул на Саскию. Она была с ним тоже по определенной причине, они встретились, чтобы заключить сделку. Но все оказалось не так просто.

Наверное, потому, что по сравнению со всеми его предыдущими женщинами она действительно, как сказала Вера, была настоящая. Простая и естественная. Сама реальность.

Это было странно. Ведь до сих пор реальность в его представлении связывалась с обязанностями, тяжелой необходимостью, сложностями. Его отец умер молодым и оставил его с реальностью в виде четырех женщин, о которых надо было непрестанно заботиться, забывая о себе, при этом он хлебнул столько реальности, что иногда ему хотелось от нее убежать куда глаза глядят. Он и в женщинах искал развлечений, ему не нужны были серьезные отношения.

Но вот в его жизни внезапно появилась эта девушка – такая странная. Ее внешность, небрежная одежда, грива волос, милые привычки – все было необычно. Она естественная и смешная. Нейт стоял со стаканом в руке и наблюдал за ней. Они теперь играли в шарады, и он видел, как она пыталась соответствовать, хмуря брови и выпятив нижнюю губу, хотя явно для нее такое времяпровождение было в новинку, храбро вступила в борьбу, ведь не в ее характере было отступать.

Почувствовав его взгляд, она подняла глаза и, понимая, что он беспокоится за нее, весело помахала листком с вопросами, показывая всем своим видом, что у нее все в полном порядке. Они знакомы всего две недели, но без слов понимают друг друга. Такого в его жизни еще не было.

Сестры-близнецы не сводили с них глаз, они были достаточно проницательны, чтобы понять, что Саския ему нравится. Нейт поставил стакан на стол и подошел к ней.

Вникнув в игру, Нейт сразу отдал дань ее смелому экспромту. В течение двадцати минут он искренне развлекался, вдруг осознав, что впервые в этом доме не чувствует скуки и желания сбежать. Саския заставила его примириться с чуждой прежде атмосферой и даже получать удовольствие от общения с родственниками.

Позднее он нашел Саскию в библиотеке, она стояла у стеклянных дверей, выходивших на задний дворик, удобно прислонившись к спинке дивана, и смотрела, как муж Жасмин играет в прятки с детьми. Он обошел диван и встал перед ней, заслонив обзор.

– Ты давно здесь?

Она так глубоко задумалась, что вздрогнула при его появлении, потом на губах появилась улыбка, а ему вдруг захотелось взять ее за руку и увести отсюда.

Она подняла на него глаза, и в них было… Восхищение? Ожидание? Неужели она увлеклась им? Тогда удачно скрывает свою заинтересованность. А может быть, вошла в роль, или ему показалось. Оставалось четыре недели до свадьбы. Вдруг мелькнула мысль, почему бы им не получить взаимное удовольствие от общения в течение всего оставшегося времени? По взаимному согласию.

Глаза ее заблестели, когда он положил обе руки на книжную полку за ее спиной, отсекая путь к отступлению, он видел, как она часто дышит. Когда послышались голоса рядом, она испуганно отшатнулась, но он не двинулся с места и прошептал над ее ухом:

– Им полезно будет это видеть.

Отвел рукой волосы с ее лица и поцеловал в шею, вдыхая знакомый аромат, который кружил ему голову. Прижал ее к себе сначала осторожно, потом крепче, и вдруг ее руки поднялись и опустились на его плечи.

– Никто не видит, – прошептала она и поцеловала его в подбородок.

Он поцеловал уголок ее рта, рукой обхватил за шею, прижал к себе, и поцелуй был страстным и долгим, как будто оба долго ждали его. Никогда еще он не хотел никого так, как эту странную девушку.

Обманывать мать и сестер с этой девушкой было удивительно просто. Он и понятия не имел раньше, когда с ней договаривался, что будет воспламеняться от одного прикосновения к ней, терять контроль настолько, что, если сейчас их застанут врасплох, ему не удастся скрыть явные признаки этой страсти.

– Идем со мной, – оторвавшись от нее, сказал он и, не ожидая согласия, потащил за собой.

Не отпуская ее руки, поспешно поднялся по лестнице, перешагивая сразу через две ступеньки, заставляя ее почти бежать следом; достигнув лестничного холла, повернул прямиком в свою старую спальню.

Уже взявшись за дверную ручку, задержался, вспоминая, когда был здесь в последний раз. Прошли годы. Может быть, мать устроила в его бывшей спальне в комнату для гостей. Когда-то здесь было его убежище.

Распахнул дверь и вступив внутрь, застыл, чувствуя, как вокруг заметались духи прошлого. Саския обошла его и остановилась, пробормотав:

– О боже мой. Это твоя комната?

Желание схлынуло, он вдруг почувствовал, как прежнее напряжение, скованность возвращаются, и нехотя ответил:

– Когда-то была.

– Была? Ты больше не ночуешь дома? Но ведь это так трогательно – очутиться в своем детстве. Среди старых вещей и воспоминаний.

Он усмехнулся:

– Какая ты смешная.

Саския, не обращая внимания на его тон, обошла комнату, не выпуская его руки, и он покорно последовал за ней. В этой большой спальне ничего не изменилось – та же темного дерева мебель, те же обои и покрывало на постели. Во всяком случае, точно такие же, как были в тот день, когда он оставил дом.

На низком комоде стоял большой макет трехфутовой яхты. Саския бережно провела пальцем по ее мачтам.

Нейт объяснил:

– Мы с папой сделали ее, когда мне было одиннадцать.