Текст книги "Клуб Джентльменов (СИ)"

Автор книги: Елизавета Соболянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 3

С уходом Кентавра жизнь в Школе Ритон изменилась для тех, кого он защищал и подбадривал своим присутствием. Грегори пришлось поработать кулаками, Аманде – выкинуть парочку злых алхимических шуток, и от них отстали. А вот Аллиалю пришлось нелегко. Мальчишка пустил в ход свой ядовитый язык, и написал на противников злейшие эпиграммы, «случайно» очутившиеся в столовой, на доске с расписанием и даже на кухне! После такого ему собирались жестоко «намылить шею», но его защитил преподаватель словесности. Возопив:

– Наконец-то юноша, вы проявили свой талант! – он утащил мальчишку в учительскую, и до ужина заставлял писать эпиграммы на всех входящих в двери.

Четверостишия вышли едкими и точными. Преподаватель в восторге добился для них публикации в маленькой литературной газете и долго гордился «несомненным талантом». После публикации некоторых стихов дер Журбье в рубрике «Злое перо» главное городской газеты, Ала не трогали вообще. Мало ли.

Следующим выпускался Грегори. Аллиаль оставался в Школе Ритон еще на три года. Аманда переходила из Школы в Академию, писать научную работу, а сына герцога ждала служба. Он пока не решил, кем бы хотел стать – чиновником, храмовником, или военным, однако случай расставил все по местам.

В день выпуска ворота Школы распахнулись, и пара десятков знатных оболтусов с криками и улюлюканьем высыпала в город.  Отмечая свободу от школьных правил, они сразу выпили крепкого эля в ближайшей таверне, закусывая жареной свининой и черным хлебом. Когда к выпускникам присоединились старшие братья и дядюшки, вся компания отправилась кутить в ресторан. После обеда их ждали боксерский клуб, фехтовальная школа и ипподром. Где-то в толпе, делающей ставки, лорд Грегори подцепил смазливую потаскушку, которая болталась на его руке остаток дня, заливисто смеясь его пьяным шуткам.

Проснулся лучший выпускник Школы Ритон с ужасной головной болью и… рядом с хладным трупом не то певички, не то танцовщицы.

 Не успел юный лорд вскочить, позвать на помощь или что-то предпринять, как комната недорогого отеля заполнилась людьми в незнакомой серой форме. Они перекрыли окна и двери, не дали Грегори протянуть руку к оружию, или кошельку.  После минутной тишины, мундиры раздвинул невысокий человек в сером камзоле, подошел ближе к постели, на которой стоял сын герцога и скучающим тоном спросил:

– Будем признаваться в убийстве, милорд, или поговорим?

Разговор с главой тайной службы безопасности получился долгим. В ход пошел холодный эль, сигара, отеческий тон и… мягкие угрозы. Требование юного лорда вызвать отца разбилось о железную волю вербовщика:

– Герцог вам не поможет, лорд Лайвернес! Три старших сына вполне обеспечат наследование титула и земель. Ваш батюшка не станет ввязываться в свару из-за преступника!

Грегори поежился, и поинтересовался:

– Пришлите ко мне хотя бы камердинера, милорд! Не могу же я вести переговоры сидя перед вами в нижнем белье!

– Не стесняйтесь, – усмехнулся лорд Тристоун, – с вашим камердинером произошла маленькая неприятность. Упрямым оказался. Все порывался бежать за вами, спасать… Поскользнулся на гнилом помидоре, упал, расшиб голову. Лежит сейчас у лекаря, лечит шишку.

Грегори помрачнел. Он понял, что своим неосмотрительным поведением он подставил еще и Тайлера. А ведь единокровный брат его предупреждал! Уговаривал сразу из Школы отправиться в особняк Ратлендов!

– Что ж, – младший сын герцога с самым независимым видом стянул с постели простыню, и завернулся в нее, как в римскую тогу: – предлагайте!

Лорд Тристоун усмехнулся, и коротко изложил Лайвернесу условия работы на тайную службу. Грегори выслушал, слегка поторговался и согласился. Так или иначе это была служба на Корону, и не смотря на ряд недостатков, она имела свои преференции.

По результатам переговоров, дело на лорда Грегори все же завели «на случай неприличного поведения», а потом аккуратно убрали «под сукно». Девицу похоронили за казенный счет, как безродную сироту, никому не сообщив, отчего она скончалась. Грег об этом тоже не узнал. Подозревал конечно, что его случайная подружка была не случайной, и умерла не сама по себе, но к бумагам из «его» папки лорда не допускали.

Подлечив слугу, и упаковав в сундуки модный гардероб, блестящий молодой лорд, слегка поумерив свое сияние, отправился в «Большое путешествие» с опытным «дрессировщиком медведей». Так в высшем обществе называли небогатого, но опытного светского человека, берущего на себя труд «обтесать» будущего светского льва.

За такую работу родители платили «дрессировщику» немалые деньги, ведь светское общество живет связями и знакомствами. Правда герцог Ратлендский не оплачивал Гранд-вояж младшего сына. Ему сообщили, что юноша с таким блеском закончил Школу Ритон, что получил финансирование от казны, дабы потом продолжить служить Короне в чине младшего секретаря. На самом деле Грегори уже служил, став прикрытием для опытного шпиона.

Лорд Даниэль Толбот по прозвищу Дансер был одним из лучших шпионов Бривании. Под маской повесы, гуляки и бонвивана он собирал информацию, передавал «посылки», скреплял и разрушал союзы, занимался еще тысячей важных и нужных для родного государства вещей, не снимая смокинга и черной шелковой «бабочки». Лорд Грегори стал для опытного интригана и ширмой, и учеником.

Лорд Толбот безжалостно гонял мальчишку не только по геральдике, этикету и умению обращаться с дамами – Дансер заставлял его развивать память, мышление, учил манипулировать людьми, предсказывать движения и порывы, подталкивать к решению, или напротив – останавливать желание сотворить нечто немедленно.

Отдельное время ежедневно отдавалось физическим упражнениям. Фехтование, метание ножей и тяжелых предметов. Лазание по веревочной лестнице, по канату, по крышам… Привычные по школе увлечения – гребля, игры в мяч, фехтование,  неплохо подготовили юного лорда к таким испытаниям, но все равно первый год такой службы выдался нелегким. Грегори не жаловался, а вот его портной нещадно бранился – молодому лорду пришлось расставить все сюртуки и смокинги в плечах, и сильно сузить в талии.

Целых два года «лорд и дрессировщик» колесили по соседним государствам, тратя деньги, появляясь на всех значимых мероприятиях, балах, премьерах и открытиях. Привлекательный юноша любезничал с дамами, его наставник играл в карты с джентльменами. Они бывали на скачках и в театрах, посещали оперу, кутили с актрисами, заглядывали в салоны светских дам и всюду за ними тянулся шлейф маленьких, почти незаметных происшествий, которые помогали Бривании удерживать свою власть над приличным куском суши.

При этом учеба для Грегори шла непрерывно! Случалось, что вместо «доброе утро» в него летели подушка, чайник и шпага. Иногда он завтракал в лучшем городском отеле, а ужинал куском сухого хлеба в лодке контрабандиста. Следующим вечером он играл в карты с джентльменами, а утром провожал их жен к экипажу, рассыпая улыбки и поцелуи.

Грегори втянулся. Приобрел привычки и правила, обзавелся удобным оружием, модными костюмами и харизмой. Толбот лишь усмехался, поглядывая на заматеревшего ученика, и подкидывал ему все новые задания.

В их компанию незаметно влился и Тай. Сначала бастард исполнял рол личного слуги, но потом Толбот выделил его умение становиться незаметным, и начал привлекать Тайлера к слежке. На слугу в ливрее и так не обращают внимания, а если переодеть его молочником или почтальоном, нанести на бледное лицо загар, а светлые, почти белые волосы выкрасить в черный, или рыжий, никто и не заподозрит в ленивом бродяге соглядатая.

Так, постепенно Дансер вылепил из двух сыновей герцога Ратлендкого великолепную пару шпионов, но не спешил отпускать их в самостоятельное плавание. У него были на то причины. Мир патриотов, готовых не только кричать на площади, но и действовать на благо своей страны, узок.  Постепенно все они узнают друг друга, раскланиваются на крупных мероприятиях, передают сообщения своих нанимателей друг другу, порой банально протыкают шпагами, или подсыпают яд.

Глава 4

Однажды, нежным летним утром в Итилии, Дансеру передали конверт. Шелковая серая бумага и черная печать насторожили Грегори, но им случалось под видом уведомлений о рождении, бракосочетании или смерти получать донесения или новые задания, так что он лишь прикинул, где у него лежит легкий плащ, с глубоким капюшоном, способным скрыть лицо от любопытных глаз.

Изучив послание, учитель быстро собрался и ушел, приказав ученику оставаться в гостинице. Оценив прихваченный лордом Толботом арсенал, Грегори растянулся на кровати, разумно решив поспать. Когда принесли завтрак, он спокойно съел две порции, запил легким итилийским вином, и по вбитой в Школе Ритон привычке взялся приводить в порядок свое оружие и амуницию. Перевязи скрытого ношения требовали внимания, масла и воска, а некоторые и починки. Метательные ножи, толчковые ножи, стилеты, стрелки…

Он провозился до сиесты, потом выглянул в окно, на пустую площадь, прошелся по комнате, и задумчиво дернул сонетку.  Тай появился практически моментально и замер, всем телом изобразив вопрос.

–Дансер ушел, сказал ждать. Ты видел, куда он направился?

– На Север, – лаконично ответил бастард.

Грегори нахмурился – северная часть города представляла собой лабиринт складов, портовых забегаловок и доков. Место опасное, но и лорд Толбот не мальчик.

– Если не явиться к пяти часам, придется извиняться перед графиней, – протянул он, вспоминая эксцентричную даму, с которой его наставник то язвил, то любезничал, легко переходя от флирта к резкостям.

Тай меланхолично пожал плечами.

– Ладно, приготовь к вечеру прохладную ванну, бордовый фрак, белый галстук и жилет в серую полоску. Графиня любит одевать черное, и часто принимает гостей в будуаре с серыми стенами не стоит сливаться с интерьером!

Камердинер поклонился и вышел, а лорд Грегори сел писать письмо Аманде Стоукс. Не смотря на разницу в их социальном положении, он продолжал писать мисс-Алхимии, оправдывая себя тем, что это знакомство полезно, девушка уже не раз подсказывала ему необычные способы удаления чернил, уничтожения следов и запахов.

Еще одно письмо лорд написал Кентавру. Килкени сражался с нечистью на границах королевства, и отвечал редко, но Грега грела мысль о том, что они оба защищают свою страну, как умеют.  Третий конверт отправлялся в Школу Ритон. Аллиаль никогда бы не признался, но для него важно было знать, что человек, хранящий его тайну, продолжает общение так, словно ничего не произошло.

Почтовый день затянулся как раз до вечера. Когда Тай вошел, держа в руках фрак и жилет, Грегори оторвался от писем, быстро запечатала последний конверт, и вопросительно взглянул на брата.

– Лорд Толбот не появлялся, милорд, – сдержано ответил тот. – Писем и карточек не приносили, пакетов не передавали.

Сын герцога неспешно оделся, завязал галстук, закрепил узел булавкой с небольшим солитером, и приказал подавать экипаж. Молодцевато взбежав по лестнице милого старинного палаццо, Грегори вежливо извинился перед хозяйкой дома за отсутствие своего наставника. Его небрежно похлопали веером по плечу, и пригласили бывать чаще. Тогда молодой агент еще не знал, что означает это приглашение.

Вечер в карточном салоне графини де Кастильони прошел скучно – за карточными столами шла чинная игра, в соседнем зале негромко играла музыка, заглушая болтовню сиятельных жен. Подавали недурное порто, и дурное бургунди. На закуску обещали лобстеров, но были только креветки. Лорд Лайвернес бродил из зала в зал с бокалом вина, вступал в пустые разговоры, потанцевал в некрасивой племянницей графини, выиграл несколько золотых, и наконец откланялся, так и не дождавшись появления Дансера.

Прозрение наступило четыре часа спустя, когда Грегори нашел смертельно раненого Толбота у дверей, снимаемого ими дома. Он случайно вышел на балкон, услышал невнятный шум и увидел темное пятно на светлых ступенях.

Вместе с Тайлером Грег затащил Дансера в спальню, срезал пуговицы пропитанного кровью сюртука и понял, что не знает, как этот практически обескровленный человек вообще смог добраться до дома!

– Меня привезли, – булькая кровью в горле, ответил на незаданный вопрос наставник. – Мало времени. В подкладке инструкции. В сундучке письма семье. Отправь все адресатам. Вызовешь доктора, когда я умру, скажешь, что нашел на пороге. Отправь мое тело в Бриванию, не хочу сохнуть под здешним солнцем…

Голос агента сорвался, голубые глаза застыли навсегда. Грегори понял, что нужно сделать. Они с наставником отрабатывали несколько сценариев на случай гибели и нападения, но в первую минуту он растерялся, зато не растерялся Тай:

– Милорд, я вызову врача и полисменов, у вас будет около двадцати минут! – сказал он, выходя из комнаты.

Это сработало. Грегори очнулся, вспорол подкладку сюртука, вынул пачку бумаг, убрал их в библию, лежащую на столике, затем открыл сундучок для умывальных принадлежностей, убедился, что в нем действительно есть письма семье лорда Толбота, куратору и… самому Грегори! Молодой лорд захлопнул крышку, и обыскал наставника. Карманы были пусты. Оружия, перчаток, даже часов не было! Выходит, ему предлагают сценарий «ограбление иностранца на прогулке»?

Доктор и полиция явились через тридцать минут. К этому времени бледный как полотно Грегори уже налил себе бренди, и накапал на платок лавровишневой воды, чтобы скрыть запахи трущоб, из которых привезли Толбота. Врач констатировал смерть, полицейские убедились, что карманы иностранца вывернуты, вяло пообещали отыскать грабителя, и подсказали, где и когда можно оформить разрешение на отправку тела в Бриванию.

Когда дом опустел, а срочно вызванные «помощники смерти» подготовили тело Дансера к погребению, Грег остался один, запер дверь, и активировал амулет связи. Доложил коротко, сухо, удерживая внутри ту волну эмоций, которая его раздирала. За эти два года лорд Толбот успел стать ему близким человеком, бесконечно уважаемым наставником и примером.

Ответ пришел быстро. «Оставайтесь на месте. Продолжайте работу. Тело отправьте в Бриванию.»

Перечитав скупые строчки на плоском диске амулета, Грег встряхну головой – ему не чудится? Его отправляют в самостоятельное плавание? Что ж, наверное, он к этому готов!

Глава 5

Следующие семь лет показались сыну герцога Ратлендского веком, и отнюдь не золотым. Сначала он продолжил Гранд-вояж в одиночестве, попутно расследуя смерть наставника. Изучая бумаги покойного Дансера, лорд Лайвернес узнал, что графиня Кастиьони тайный агент Итилии. Отношения между двумя странами оставались напряженными, и было подозрение, что именно эта эффектная женщина она выманила лорда Толбота в трущобы, чтобы сделать ему некое предложение. А когда бриванский шпион отказался – возможно прилюдно и в жестких выражениях, его просто убили.

Со временем лорд Грегори, получивший среди «своих» прозвище «Брегет» за точность и красоту решений и действий, сумел доказать, что графиня Кастильони и есть знаменитая Итлийская шпионка, по прозвищу «Черная Мамба». Он даже красиво подставил ее, мстя за гибель наставника, но женщина с проворством змеи выскользнула из ловушки, оставив «Брегету» издевательское письмо.

Вторым постоянным противником стал лорд Грац. Его настоящее имя бриванскому шпиону узнать не удалось. Умный, тонкий, сильный шпион Иштвании нередко вмешивался в союзные переговоры, рушил договоренности, крал то, что могло определить политику государства на следующее десятилетие.  Его козни разрушили немало красивых комбинаций Брегета, но тут лорд Грегори даже не слишком огорчался проигрышу – игра умов его пленяла, заставляла постоянно расти над собой, изучать новые способы получения и передачи информации, учила вести долгую, почти незаметную игру на разных уровнях.

На пятый год службы, лорду Грегори приставили новичка. Такого же зеленого юнца, каким был он сам. Юный лорд Стронг был выпускником школы Ритон, его поймали на пьяной драке, в которой он серьезно покалечил сокурсника. Копнув чуть глубже, новоиспеченный наставник узнал, что мальчишек подпоили вином с дурманом, а потом стравили, делая ставки на сильнейшего. Грегу стало противно. Он не любил случайных жертв. Но юнца пришлось учить – жестко и быстро, как когда—то учили его.

К исходу второго года обучения лорд Стронг вполне успешно передавал записки, отвлекал дам, и даже недурно лазил по крышам. Волею судьбы и начальства им вновь пришлось приехать в Итилию, и по иронии судьбы, новая пара – юнец в Гранд-вояже и его «дрессировщик медведей» сняли тот же самый дом.

Войдя в знакомую спальню, в которой за прошедшие годы сменили обои, да выкрасили пол, Грег на долю секунды задержал дыхание. Тай, стоящий за его плечом, сделал тоже самое.

– Ну вот, Стронг, – лорд отмер и хлопнул юнца по плечу, тут будет ваша спальня, а я возьму себе соседнюю, там потише.

Они умылись с дороги, отобедали, приказали разобрать багаж, и нанесли визиты в самые популярные дома столицы. Всего лишь оставили карточки. Сообщили всем заинтересованным лицам о своем появлении. К вечеру пришли ответы и уже на следующий день юный Стронг восхищенно оглядывал бальный зал:

– Наставник, здесь великолепно! – воскликнул он, любуясь свежими женскими лицами, и глубокими вырезами бальных платьев.

– Согласен! – Грег держал хорошую мину, но чувствовал себя подавленным. Слишком много воспоминаний, – развлекитесь, мой мальчик!

Навстречу новым гостям подошла хозяйка дома:

– Лорд Лайвернес! Рада снова видеть вас! Отчего вы так и не заглянули в мой салон?

– Графиня, – Грег скрипнул зубами, но приложился к ручке «Мамбы».

– Уже герцогиня, – плавно повела рукой, с зажатым в ней веером дама, – познакомьтесь, мой супруг…

К прекрасной даме в темно-вишневом платье приблизился бодрый старичок лет шестидесяти. Умильно улыбнулся супруге, раскланялся с гостями, сказал парочку светских банальностей и удалился в сторону карточных столов. «Брегет» проводил его насмешливым взором. Значит, графиня Кастильони повысила свой статус? Сомнительно. Ее Итлийский титул был куда выше Иштванского, не подкрепленного ничем, но если даме угодно зваться герцогиней…Или это очередная интрига, и «Мамба» теперь служит Иштвании вместе с Грацем? У кого бы уточнить? Не давать же объявление в газету! Хмыкнув, Грегори увлек своего юного напарника в сторону музыкантов. Иногда лучше танцевать, чем говорить.

Они потанцевали, побродили по залу, выпили пару бокалов недурного токайского, сыграли в карты по низким ставкам, присматриваясь к собранию. Здесь в Итилии не соблюдался так строго обычай, явиться на следующий день после бала ко всем дамам, с которыми случилось танцевать на балу. Это правило в основном касалось незамужних дам, и молодых вдов, но их Грегори и лорд Стронг старательно избегали.

За игрой в карты мужчины вели пространные беседы, прислушиваясь к сплетням, пытаясь уловить колебания иностранной политики. Подпускали шпильки, немного проиграли. Под шумок, не привлекая внимания получили дипломатическую почту и отправили срочные сообщения. Среди многолюдного бала так просто вершить тайные дела, если знать как.

На следующий день оба лорда спали до полудня. Затворив ставни от удушающей жары, они позавтракали, обсудили грядущий вечер, и по обоюдному согласию удалились в свои комнаты, чтобы провести сиесту за книгами или оружием. Грегори по привычке сел писать письма друзьям. За все девять лет службы на континенте, он не нарушил эту традицию – писать Аманде, Махоуну и Аллиалю из каждого нового города, и отправлять письма с оказией. С путешественниками, с агентами, а порой с монахами или бедными франскими гувернантками, вошедшими в моду на его родине.

Он писал несколько часов, потом запечатал конверты и убрал в сундучок с бритвенными принадлежностями. Пусть полежат. При случае он отправит их. Ответы приходят еще реже, но через исписанные листы бумаги он чувствует связь с Родиной. Пока чувствует.

В этот момент внизу постучали, Тайлер, заменяющий Грегу камердинера открыл, и вскоре принес лорду письмо. Короткое, почти пустяковое, но у сына герцога Ратлендского кольнуло сердце при виде серого шелковистого конверта с черной печатью. В записке намеками говорилось о том, что «Мамба» будет этим вечером в доках. В таверне для морского сброда. Герцогиня пожелала лично отобрать головорезов для некого дела, связанного с интересами Бривании.

Информация поступила от одного старого «звонаря», как называл тихих агентов лорд Толбот.  Грегори прикрыл глаза, и вспомнил тот день, семь лет назад. Жаркий полдень, записка, приглашение в трущобы… Он не пойдет. Графиня Кастильони славиться своей кровожадностью и эксцентричностью. С нее станется выкопать на пути в док яму, и засыпать ее горящими углям. Он не поедет! Это ловушка!

Постояв у окна спальни, Грегори позвал Тая. Показал записку, напомнил дело семилетней давности. Судя по лицу брата, он тоже прекрасно все помнил. Они остались дома. Взяли шахматную доску, вина и напились в хлам, вспоминая прошедшие годы. А следующим вечером Грега зажали в переулке несколько «браво» в черных масках и плащах-домино. Он выполнил все правила безопасности, идя на встречу со своим агентом – взял оружие, надел под тонкий темный камзол гибкую кольчугу, но это его не спасло – семь точных ударов, насмешливое: «привет от герцогини», топот ног и темнота…

Глава 6

Спасло Грегори несколько обстоятельств. Первое – он всегда говорил Тайлеру, куда идет, и когда должен вернуться.  Второе – под пресловутой кольчугой на нем было отлично накрахмаленное белье. От крови крахмал разбух и залепил его раны, спасая от кровопотери и заражения. И третье – его нетерпеливый ученик решил пойти наставнику навстречу, ведь они собирались на маскарад, и обнаружил еще живого лорда Лайвернеса по нитке бусин, сорванных наемниками во время драки. Дурацкая привычка Грега к обсидиановым бусинам вместо цепочки для часов спасла ему жизнь.

Той же ночью ему вызвали лучшего в городе лекаря, а через сутки, бледного, мечущегося в лихорадке, лорда Лайвернеса перенесли на корабль, идущий в Бриванию. Юный лорд Стронг остался в Итилии, заканчивать дела.

* * *

Родная земля встретила Грега неприветливо – затяжным штормом, бурей над заливом, и проливным дождем в порту. Его накрыли моряцкими просмоленными плащами, занесли в карету и отвезли в городской особняк герцогов Ратлендских.

 Леди Виола встретила сына со стойкостью истиной леди – распорядилась приготовить комнату, вызвать лекаря и гробовщика.

– Посмотрим, кто успеет первым, – сказала она дворецкому. – Если доктор – подайте мне чай. Если гробовщик – шерри.

Счастливая звезда лорда Лайвернеса была к нему благосклонна – в тот день доктор возвращался с вызова и ехал мимо особняка Ратлендов, тут его и догнал быстроногий лакей, посланный за ним. Так что гробовщик опоздал, и упустил выгодный заказ.

Три месяца лечения, восстановления, боли, стонов и кровавых бинтов высосали из Грегори немало сил. Порой ему казалось, что он все еще на ледяной палубе корабля угодившего в шторм, а через час он изнывал от жары итлийского полдня.  Все это время Тай был рядом, поддерживал, кормил с ложки, водил по комнате и пару раз давал в морду, когда Грег мечтая покончить со всем раз и навсегда, желал выйти в окно второго этажа.

Потом шпион Его Величества выздоровел, узнал об отставке по ранению, и в один из пасмурных дней сел за стол и подсчитал свои активы. Родители по-прежнему платили ему содержание, как юнцу, недавно выпорхнувшему их родительского гнезда. Сумма была небольшой, но регулярной.

Путешествуя на континенте, младший сын герцога не тратил личные деньги, так что на его счету скопилась приличная сумма. На тот же счет шло его жалование. Лорд Толбот, предчувствуя должно быть будущие сложности юного шпиона, платил ему небольшое жалование из тех сумм, что выдавались на подкуп слуг, плату доверенным лицам и прочие расходы. Одежду, съем дома, кареты и оружия – все оплачивала Корона. Эту же схему Грегори сохранил после гибели наставника.

А еще Дансер научил своего протеже и его лакея вкладывать даже минимальные средства в дело. Например, покупать на карточный выигрыш не вино и кокоток, а трактир в бойком месте. Подбрасывать пару золотых горшечнику, чьи изделия отличались качеством и звоном. Спонсировать портного, мечтающего закупить хорошие ткани, и обязательно покупать хотя бы одну корабельную акцию в месяц, в надежде, что путешествие в колонии за кофе, пряностями и слоновой костью принесет доход.

В сложное время полного погружения в шпионскую деятельность Грег скинул заботы о собственном кошельке на брата, и Тайлер не подвел – оборачивал средства, вел бухгалтерию и даже аккуратно платил налоги! Так что теперь лорд Лайвернес был не нищим отставником-пенсионером, а вполне состоятельным лордом, имеющим хороший доход.

Узнав об этом, Грегори хмыкнул:

– Осталось приобрести дом, и я уже завидный жених.

– Дом у вас уже есть, милорд, – с достоинством поклонился стряпчий, который вел дела сына герцога в Бривании. – Он был частью приданого вашей матушки, и по традиции перешел к вам в день вашего совершеннолетия. Скромный особнячок на Тимбел-стрит.

Грегори нервно усмехнулся, и потер бровь. На этой улице располагались семейные дома мелких аристократов. Стоит ему туда въехать и его заочно женят на самой юной и глупой дебютантке сезона. Это было совсем не то, чего ему хотелось! А чего, собственно, ему хотелось?

– В доме можно жить? – уточни он у стряпчего.

– Дом сдавался еще до вашего рождения, милорд, но в прошлом году миледи Виола распорядилась рассчитать жильцов, и сделать полный ремонт с частичной заменой обстановки. Средств, выплаченных арендодателями за год, как раз хватило. Так что дом полностью готов вас принять. Минимальное количество слуг там есть.

– Это хорошие новости, – решил Грег, – что еще?

– Нужны ваши распоряжения по поводу устричной фермы, двух корабельных рощ и недавно приобретенного дома на Салонной улице.

– На Салонной? – Грегори зацепился за знакомое название.

Еще в Школе Ритон они мечтали каждый вечер проводить на Салонной – переходить из салона, в игровой зал, а оттуда в ресторацию с актрисами или певичками. Улица славилась «мужскими» заведениями и клубами по интересам.

– Мистер Ллойд не смог вовремя вернуть заем, и расплатился с вами пустующим помещением карточного клуба.

– Вот как, – утомленный лорд внезапно потерял интерес к делам: – оставьте бумаги на столе, мистер Сеттинг, я просмотрю и сообщу вам свое решение.

Едва стряпчий ушел, Грег практически упал в кресло. Тайлер сразу налил в таз воды, протянул влажное холодное полотенце – утереть пот, освежить лицо, и вынул из шкафа в библиотеке чистую сорочку:

– Вам лучше сменить рубашку, милорд, сегодня свежо.

Грегори не стал спорить. Скинул сюртук, жилет, галстук, рубашку, поплескался в тазу, отгоняя слабость, надел сухую сорочку, вновь завязал галстук, потом сел за стол и посмотрел невидящим взором на стопку корреспонденции. Приглашения, вежливые письма от родственников, счета, снова приглашения, визитки… А это что? Аманда? За полгода от нее не было ни одного письма! А теперь? Грег не заметил, как задрожали его руки, когда он взломал печать.

Короткие скупые строчки привели его в недоумение. Уволили из лаборатории? Нет средств? У Аманды? Умной, сильной девушки с несомненным даром алхимика? Где она? Что с ней? Почему не решилась написать сразу? Все потом!

– Тай! Коляску! Мы едем… в университетский кампус!

Легкий весенний дождь прекратился, выглянуло солнце, когда Грег въехал на территорию университета.  Он подозвал мальчишку-газетчика, назвал адрес, велел передать записку для мисс Стоукс и замер в коляске, борясь со своими чувствами. Прошло девять лет. Он изменился, мир изменился, насколько же изменилась Аманда?

Он не поверил своим глазам, когда из двери дома выскользнула худощавая девушка в черном платье с белым воротничком.  Все та же Аманда! Похудела, побледнела, и нервно мнет прежде спокойные руки, но лорд по-прежнему не в силах отвести от нее взгляд.

– Милорд? – в глазах столько надежды и опасений!

– Мисс Стоукс! – стараясь не выдать собственную неуклюжую растеряность, Грегори спустился со ступенек экипажа, опираясь на трость, и предложил девушке руку: – прогуляемся? Я получил ваше письмо…

Аманда закусила губу, положила ладонь на сгиб его локтя, сделала несколько шагов по дорожке, остановилась и под его мягким вопрошающим взглядом сбивчиво начала рассказывать, что заставило ее написать школьному другу.

История оказалась банальной. Перспективная студентка много работала и быстро стала перспективной аспиранткой. Выполняла работу парочки преподавателей, получала скудное жалование и писала научную работу, надеясь получить звание профессора, а вместе с ним уютный дом, приличное жалование, и статус.  Не так много для мужчины, но невероятная величина для одинокой женщины без покровителей и древнего рода.

 Девушка шаг за шагом продвигалась к своей цели, однако полгода назад Аманду уволили со скандалом. Один из руководителей Академии обвинил ее в плагиате, потряс перед старшим преподавательским составом дурно переписанными черновиками и безродную сироту  не выслушав выгнали.

– Как же ты живешь? – удивился Грегори.

Он помнил, что «сирот короля» поддерживали первые пять лет после учебы. Точнее не поддерживали, а обязывали служить Короне. Однако прошло уже девять лет, и значит Аманда выплатила долг и отпущена в свободное плавание. Странно, что столь умного и способного алхимика вдруг выбросили за борт.

– Уже полгода пишу эссе ленивым студентам, – грустно сказала Аманда. – Мне хватало этого на оплату комнаты и еды, я ведь живу одна. Но несколько дней назад ко мне пришла некая дама… Она долго хвалила мои таланты, вспомнила мою аспирантскую практику в медицинской лаборатории при Королевском госпитале, а потом… – девушка остановилась, развернулась и уставилась прямо в глаза другу детства: – ты знаешь, что такое ритейский дурман?

– Что? – у лорда от неожиданности дернулся глаз.

Ритейский дурман был алхимическим зельем, дарующим сладкие сны. Несколько серых крупинок, растворенных в стакане воды или легкого вина, помогали забыться сначала на сутки, потом на двенадцать часов, потом на шесть… через полгода несчастный, подсевший на дурман готов убить за несколько крупинок и лишний час забытья.

– Так вот вчера эта милая дама предложила мне лабораторию, жилье и высокое жалование, чтобы наладила изготовление дурмана, где-то в пригороде.

– Ты согласилась? – нашел в себе силы уточнить Грегори.