Текст книги "Проклятие пикси (СИ)"
Автор книги: Елизавета Берестова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Рика не знала, что ответить. С одной стороны ей была приятна похвала и искреннее восхищение: хоть кто-то оценил её мастерство и наряд, с другой – она не сделала ничего достойного этого восхищения.
– Я рада, что мои скромные способности не оставили вас равнодушным, – пробормотала она, быстренько попрощалась и выскочила за дверь.
Когда она вернулась домой ей уже поджидала Эни.
– Наконец-то ты пришла! – воскликнула подруга, – я уже места себе не нахожу от бесполезного ожидания. Чай три раза пила! А ты же знаешь, какие вкусные пирожки печёт госпожа Доротея, так и растолстеть не долго.
– Между прочим, я была на службе, а не по улицам слонялась и не чаи гоняла, как некоторые, – чародейка предпочла не упоминать про Дубовый особняк, – а если не хочешь набрать вес – ешь меньше.
– Злюка! – подруга показала язык, – но у меня к тебе важная просьба. Сделаешь?
– Что я должна сделать?
– Сначала скажи, что не откажешь, – Эни мило надула губки.
– Не скажу, потому что подозреваю, что ты собираешься опять без толку до вечера таскать меня по магазинам. Так что, нет.
– Рикочка, ну пожалуйста, – заныла Эни, – сегодня субботняя распродажа у Картленов, если протянем время, все самые красивые платья разберут. А ты вчера сказала, что никаких планов на выходные у тебя нет!
Чародейка задумалась. Не то, чтобы она не любила ходить по магазинам. Она не любила ходить по магазинам с Эни. Подруга никогда точно не могла сказать, что именно ей нужно, она могла часами бродить по торговому дому Картленов – самому большому магазину в Торговом квартале, глазеть на витрины, перебирать и мерить платья и туфли, а итоге удалиться с пустыми руками, заявив горестно, что всё – не то. Но заняться сегодня ей было совершенно нечем, и она согласилась с условием, что они пообедают где-то в городе.
– Конечно, – обрадовалась подруга, можешь рассчитывать хоть на жаренного угря. Одна моя ученица победила на конкурсе Зимних талантов, и её мама вручила мне премию. Так что нам хватит и на покупки, и на угря.
Эх, знала Эни, чем выманить некромантку из дому: Рика обожала жаренного на углях угря. Ещё в детстве, когда ей предлагали конфету или рыбу, она неизменно тянула ручонки к истекающему прозрачным жиром кусочку угря.
Торговый дом Картленов встретил их яркими флажками, каллиграфически безупречные надписи на которых сообщали о "Счастливой субботе" – выбранным штатным гадателем дне, когда "продажи приносят особо много прибыли магазину и удачных приобретений покупателям", говорили даже, будто кольцо, купленное в такой день, обеспечивает согласие на брак, а одежда и головные уборы сделают любую женщину неотразимой.
Внутри царило то особое оживление, какое бывает, когда люди думают, что у них получится обмануть продавца. Толпы артанцев бродили по магазину, раскинувшемуся от одной улицы до другой, заглядывали в разные отделы, ища более выгодные предложения, смеялись. В холле слышалась приятная музыка, а в воздухе плавали соблазнительные ароматы разной еды, которой особенно славились крошечные закусочные, то там то тут встречающиеся на первом этаже.
– Итак, – осведомилась чародейка, увидев, как загорелись азартом глаза подруги, – с чего ты намерена начать?
– Вообще-то, мне нужно платье, – ответила Эни, провожая глазами молодую супружескую чету со множеством свёртков и коробок в руках, – на неделю Междугодья я поеду домой. У отца юбилей, соберутся все родственники. Не могу же я показаться перед троюродным кузеном Аки в прошлогоднем платье!
– Не думаю, что Аки знает, когда ты приобрела свой наряд, – усмехнулась чародейка, – если, конечно, ты сама не вздумаешь сообщить ему об этом. Да и кому какое дело, во что ты одета.
– Не говори глупостей, Рикочка, – Эни потянула её на второй этаж, где располагались отделы с более дорогой одеждой, – платье старого фасона сразу обратит на себя внимание. Не хочу, чтобы братец Аки посчитал меня провинциальной простушкой.
– Но ведь ты живёшь в столице, – чародейка отступила, чтобы разойтись в узком проходе с весьма объёмистой особой, держащей на руках собачонку в ярко-бирюзовой курточке, – и на провинциалку не тянешь никак.
– Братца Аки я не видела уже лет десять, – проигнорировав замечание подруги, продолжила Эни, – тогда он мне признавался в любви под цветущей яблоней, я хочу ослепить его своей красотой при нашей новой встрече.
Эрика вздохнула, комментировать фантазии Эни ей совсем не хотелось. Она подумала, что примерно через месяц наступит праздничная неделя Междугодья, подруга уедет домой, а чародейка останется в Кленфилде, потому что встречаться с матерью и сестрой она желанием не горела. Можно было, конечно, поехать к бабушке, которая до сих пор служит жрицей храма Эрару. Но это имело свои недостатки. Если мама будет сокрушаться о непрестижной должности второй по рейтингу выпускницы Академии магии и пенять на склочный характер Рики (вся в отца и его родню!), а сестра вместе с богатеньким муженьком-интеллектуалом станут воротить нос от рикиных нарядов и убеждать, что некромантия – не повод пренебрегать приличиями и тем, что принято в обществе, от бабушки Оривы ей предстояло выслушать заявления о скорой кончине (Рика слышала их, сколько себя помнила), угрозы гнева капризного бога, которому служат шесть поколений рода Таками, если она – очередная посвящённая и избранная не возьмётся за ум и немедленно не переедет жить в храм.
И первое, и второе особо не привлекало. Поэтому чародейка решила провести неделю из накопившихся лишних дней в столице: в Артании все месяцы были по тридцать дней, а оставшиеся приходились на праздничную предновогоднюю неделю.
Эни уже успела примерить приглянувшееся платье и теперь вертелась перед зеркалом в полный рост.
– Как тебе? – подруга выворачивала шею, стараясь увидеть себя со спины.
– Очаровательно! – захлопала в ладоши продавщица – маленькая шатенка в традиционной артанской одежде, – вы просто очаровательны! Это платье буквально создано для вас!
"Ага, – подумала про себя чародейка, – особенно, если учесть его цену,"– а вслух сказала, – тебе не кажется, что сочетание карамельно-розового с кошачьими мордочками и отпечатками лапок больше подходит для детской одежды, чем для парадного платья?
– Вы не правы, ах, как же вы не правы! – опять вмешалась в разговор продавщица, – в зимнем сезоне вещи с подобным рисунком будут особенно популярны. Все модные журналы буквально пестрят статьями о кошках и символикой, связанной с этими милыми животными. Не забывайте, именно кошку выбрали животным-покровителем наступающего года. Жрецы уже сообщили об этом его королевскому величеству Элиасу. Новогоднее вознесение молитв назначено в храме Великого кота. Поэтому кошачье платье станет как нельзя уместным на любом торжестве.
– Видишь, – Эни любовно расправила складки на пышной юбке, – моя интуиция меня не подвела. Я давно эту милоту заприметила, вот и дождалась счастливой субботы. Только вот ты меня насчёт цвета смутила. Скажите, – обратилась она к продавцу, – у вас только такой цвет остался.
– Понравившийся вам наряд пошили в нескольких вариантах, – последовал ответ, – розовый, лимонно-жёлтый, белый и беж. Сейчас остался розовый и беж. Желаете примерить?
Эни пожелала, тем более что нашлось ещё и белое платье. Рике уже надоело наблюдать за переодеваниями подруги, и она обрадовалась, когда та, наконец, остановила свой выбор на цвете беж. О белом она сказала, что платье слишком маркое, а розовое, вероятно, могло произвести не то впечатление на братца Аки. Так что девушка купила бежевое, получив в подарок купон на дополнительную скидку в отделе обуви.
Естественно, она потащила чародейку и туда, мотивируя, что купон действует один день. В обувном отделе повторилась та же самая история, успешным завершением которой стали коричневые сапожки, отороченные пушистым кроличьим мехом. Все задачи были выполнены, и девушки отправились на первый этаж есть жаренного угря.
Кафе, где подавали морепродукты, находилось в самом конце коридора, и, к удивлению подруг, там совсем не было посетителей. Объяснение этому факту нашлось в виде неприятного запаха, вызывающего ассоциации с уличным туалетом в жару и стухшей бараниной в мясной лавке.
– Канализацию у них прорвало что ли? – крутя носом прошептала Эни, – но вкуснее угря всё рано не найти, тем более скидки счастливого дня распространяются и на еду, особенно, если мы хоть что-то купили у Картленов. А мы купили! – она многозначительно тряхнула покупками.
– Нам две порции вашего фирменного угря, – попросила Эни вышедшею к ним официантку в алом наряде с пионами.
– Мы очень-очень сожалеем, но наши дорогие гости не смогут получить сегодня желаемое, – ответила она с низким поклоном.
Рика обратила внимание, что глаза у девушки покраснели, как будто она недавно плакала. Чародейка повернула голову и увидела её напарницу в синем наряде с лесными колокольчиками: она сидела возле прилавка и утирала глаза салфеткой. Выглядело это как-то тревожно. Вспомнив недавние слова отца Вила о том, что Службу дневной безопасности и ночного покоя не волнуют проблемы граждан Артании, Эрика представилась, показала свой амулет коронера и спросила, что тут произошло.
– Госпожа коронер, несомненно, сами боги послали вас нам, – красная сложила руки в молитвенном жесте, – у нас настоящая беда, а нам никто не верит!
– Да, – вторила ей синяя, – госпожа Картлен всегда на стороне управляющей, а та считает, будто мы продукты едим или воруем. Сегодня, когда угорь пропал, нас почти на всё жалование оштрафовали!
– Стоп, стоп, – остановила поток жалоб чародейка, – давайте по-порядку. Расскажите всё с самого начала.
Девушка в красном казалась постарше и явно лучше держала себя в руках. Она поправила пояс и начала рассказ. Из её рассказа выходило, что примерно с неделю в кафе появился странный запах.
– Мы поначалу подумали, что какая-то приблудная кошка нагадила, – уже немного успокоившись, продолжала официантка, – здесь некоторые заведения кошек держат, ну, такая дополнительная страховка от крыш и мышей. У нас кошек нет, но мы подумали, случайно забрела от соседей каких.
– Да, – поддакнула её напарница в синем платье. Она выглядела лет на шестнадцать с симпатичным немного лисьим личиком и короткой стрижкой, – я сама весь зал и кладовку обсмотрела, в кладовке особенно воняло, но ничего так и не нашла. Взяла зачарованное от запахов мыло для полов и вымыла всё кафе. Вроде, запах исчез
– Но ненадолго, – снова взяла инициативу девушка в красном, – и хуже того, продукты стали пропадать. Добро б ещё лук там или рис, а тут дорогие продукты, редкие. Словно нарочно.
– Кто занимается готовкой, – чародейка посмотрела на чистую поверхность плиты, небольшой разделочный столик и закрытую дверь, ведущую скорее всего в кладовку. Именно оттуда сильнее всего тянуло мерзким запахом.
– Мы сами и готовим, – в подтверждение синяя кивнула в сторону стены, где на гвоздиках висели два фартука, – готовим на ваших глазах! – невесело воскликнула она, – вы всегда видите, что едите.
– Посторонних здесь тоже не бывает?
Естественно, ни о каких посторонних речь не шла, если не считать госпожи управляющей, заходившей утром с пареньком-разносчиком продуктов, да вечером, чтобы забрать выручку.
– Сначала появилась эта ужасная вонь, – продолжала обладательница красного наряда, – управляющая пообещала разобраться, прислала мастера. Тот трубы проверил, туалет почистил, и заявил, что по его части – полный порядок.
– Самое страшное как раз после его ухода и началось, – подала голос младшая из девушек, – страховидло объявилось и принялось продукты жрать. Сперва целую банку осетровой икры оприходовало.
Добро б ещё лук жевало или морковку, а оно на икру нацелилось. Икра – штука дорогая, её с континента привозят я, сколько работаю, и то всего полбутерброда съела, который посетитель уронил на пол.
– На что похож был ваш обжора? – спросила Рика. У неё появились некоторые предположения.
– На противного ёжика с когтистыми лапами хоботком и огроменной пастью, – передёрнув плечами ответила красная, – мы пытались его метлой прогнать, а он как зашипит, как заплюётся, метлу когтями ударил, как отстриг. Мы забоялись и убежали, дверь закрыли. Успели только часть сегодняшнего угря убрать. Его-то оно и ело.
– Теперь мы вообще жалования не получим, – шмыгнула носом синяя. Пока управляющая придёт этот урод убежать сто раз успеет.
– Не успеет, – усмехнулась чародейка, – а жалование я вам обещаю в полном объёме.
– Вы знаете, что за тварь нас тиранит?
– Самый обыкновенный жрун, – ответила Рика, – они живут сразу в двух планах: нашем и духовном и любят места, где жилы магической энергии подходят близко к поверхности земли. Жруны прогрызают пространство и выходят в наш мир. Пойдёмте, поглядим на вашего гостя.
Девушки осторожно приоткрыли дверь кладовки. Сразу было видно, что владельцы кафе экономили на освещении: магический светильник под низким потолком оказался маленьким и бледным, но даже его света было вполне достаточно, чтобы увидеть сидящего прямо на столе жруна – игольчатую тварь размером с крупного кота. При виде непрошенных посетителей жрун повернул голову и оскалился, давая понять, что не собирается прекращать лакомиться угрём.
– Так и есть, – удовлетворённо констатировала чародейка, – жруг обыкновенный.
Она сняла с руки золотой браслет с вкраплениями обточенного оникса, и сразу блокируемая безделушкой аура посвящённой богу смерти заполнила всё пространство. Эни, множество раз видевшая браслет, замерла, забыв дышать; официантка в синем платье сначала истерически засмеялась, потом громко всхлипнула, зарыдала и бросилась вон. Та, что носила красное платье, оказалась покрепче духом: она вовсе глаза смотрела на изменившуюся чародейку. Эрику с ног до головы окутали такие сильные эманации смерти, что казалось, будто на зубах скрипит могильная земля, а мертвенный холод ледяной хваткой сковывает сердце.
– Если кому-то из вас нехорошо, лучше выйдите, – проговорила она негромко, мне гораздо легче умертвить, нежели оказать первую помощь.
– Ни за что! – воскликнула Эни, – я ни разу не видела тебя за работой, не могу упустить такую редкостную возможность.
– Я тоже останусь, – стуча зубами заявила старшая официантка, – хочу своими глазами увидеть, как вы расправитесь с жруном.
– Расправиться не получится. Я загоню его в нору и запечатаю её, – чародейка вытянула руки, как ребёнок, пытающийся погладить кошку на улице, и двинулась к жруну.
Эни показалась, будто вокруг ладоней Рики стал сгущаться фиолетово-чёрный туман. Жрун оторвался от трапезы, заводил хоботком: не то принюхивался, не то пытался напугать непрошенного гостя. На следующем шаге чародейки он угрожающе зашипел, вздыбил свои иголки и принял боевую стойку с оскаленными зубами и приподнятой передней лапой. Эрика продолжала медленно и сосредоточенно приближаться. Когда расстояние между ними сократилось до метра, жрун отчаянно завверещал, завертел головой рассплёвывая вокруг себя мерзко пахнущую слюну. Потом сорвался с места, помчался к стене и попытался улизнуть. К огромному удивлению наблюдавших, за изгнанием паразита девушек улазил он прямо в стену между холодильным шкафом и полками для хранения не портящихся продуктов. Жрун был толстеньким, на коротких мощных лапах, позади него волочился похожий на крысиный хвост с роговыми шипами, он застрял в невидимой норе и верещал на высокой ноте. Рика подошла совсем близко, присела на корточки, и сделала жест, будто выталкивала уродца наружу. Раздался писк боли, и жрун исчез.
– Теперь нужно запечатать его нору, – спокойно проговорила Рика, надевая на руку блокирующий браслет, – паразит был один?
– Мы видели только этого, – ответила сотрудница кафе, она смотрела на чародейку со смесью восхищения и страха.
– Мне понадобится лёд, крепкое спиртное и зеркало. Эни, дай мне, пожалуйста. Я знаю, ты всегда таскаешь с собой карманное.
В дверь осторожно заглянула вторая официантка, увидела, что всё самое страшное уже закончилось, вошла и стояла поодаль, готовая в случае чего снова сбежать.
Эрика вызвала Таму, предупредив не кричать и не отмахиваться от фамильяра.
– Конечно, зубки у неё призрачные, но тяпнуть ими может, как в бытность кошкой.
Затем заклятием расколола лёд на мелкие острые кусочки, похожие на маленькие пики, взяла карманное зеркальце подруги, выковыряла его из оправы в цветочек и крепко сжала в руке. С тихим струнным звуком зеркало лопнуло, и из ладони чародейки закапала кровь. Лёд окрасился алым, туда же отправились осколки зеркала. Рика подула на ладонь, запечатала порезы и протянула руку над всем тем, что лежало внутри пентаграммы, начертанной эниной губной помадой прямо на полу. Небольшое сосредоточение, команда фамильяру, и осколки, взлетев, вонзились в то самое место стены, где совсем недавно исчез жрун.
– Вот и всё, – чародейка услала призрачный кошачий череп, – скажите своему начальству, чтобы вызвали Службу борьбы с паразитами. Нужно поставить настоящую защиту, иначе наш приятель нагрянет снова, и, хуже того, следом обязательно появятся другие жруны. Нагызут массу нор, и тогда их будет уже не вывести.
– Видите ли, госпожа чародейка, – проговорила девушка в красном платье с пионами, – боюсь, нам никто не поверит. Начальство страшно не любит лишние расходы, поэтому отмахнутся, спишут угря на нас и всё.
– Хорошо, – после секундного раздумья кивнула Эрика, – я сама поговорю. Пусть только попробуют проигнорировать требование офицера Кленовой короны!
– И вот ещё, – обе официантки поклонились, а старшая протянула профессионально упакованный свёрток, – мы от всего сердца благодарны вам за помощь и просим принять угря в качестве материального воплощения нашей благодарности. Уверены, ваш повар сумеет порадовать вас любимым блюдом.
Рика с достоинством приняла дар, подумав про себя, что официанткам и голову не приходило, то некромантка делит квартиру с подругой, а готовит им никакой не повар, а пожилая вдова. После этого она спросила, где найти хозяйку торгового дома. Девушка в голубых колокольчиках вызвалась их проводить.
Кабинет госпожи Картлен располагался на втором этаже по торцу здания. Чародейка решительно постучала, получила разрешение войти и вошла.
В просторном кабинете с эркером за столом сидела женщина неопределённых лет и просматривала какие-то бумаги. Она подняла глаза, удивлённо воззрилась на островерхую шляпу и отмахнулась: все претензии по обслуживанию и качеству товара принимает управляющая. Ступайте к ней.
– Здравствуйте, – чародейка попыталась придать приветствию значительность, какую наблюдала у старшего и у младшего Окку, – с вами желает говорить офицер Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя. Вы слышите меня?
Видимо, значительность не удалась, потому что дама за столом подняла вторично глаза и проговорила:
– Пусть зайдёт, а вы не мешайте работать.
– Так я и есть – тот офицер, Эрика Таками – корнер его королевского величества Элиаса, – зло заявила некромантка и показала амулет.
– Хорошо, – скривилась госпожа Картлен, – я вас слушаю.
– У вас в магазине завёлся жрун, я изгнала его и запечатала нору.
– Так вы в добавок ещё и чародейка, – последнее слово хозяйка торгового дома произнесла в несколько оскорбительно тоне, – желаете оплаты услуг? И сколько мой торговый дом вам успел задолжать?
– За выполнение своего долга мне платит Кленовая корона, – ответила Рика, ей здорово не понравилась эта женщина с причёской, на которой полчаса трудился парикмахер, и самомнением почище, чем у древесно-рождённой леди, – если вы не прислушаетесь к моему совету, то в понедельник получите предписание от коррехидора Кленфида и оплатите штраф за халатное отношение к выведению опасных паразитов. Но, возможно, выводить жрунов уже будет поздно, и с вашим замечательным магазином случится то же, что и со Старыми доками.
Госпожа Картлен посмотрела на чародейку совсем с другим выражением лица: теперь на нём читалась тревога.
– Значит, как на доках? – переспросила она.
– Да. Нору одного паразита я уже запечатала, но жила магии под вашим торговом домом залегает совсем близко к поверхности. Они полезут снова, где побывал один, придут и другие, прогрызут пространственные дыры и полезут сюда. Поэтому надо действовать быстро, иначе вы потеряете магазин.
Женщина подумала пару секунд и дёрнула сонетку.
– Благодарю вас, госпожа Таками за своевременно оказанную помощь и сигнал. Вы всегда будете почётным гостем нашего торгового дома. Все указанные вами меры будут приняты прямо сейчас.
На пороге появилась прилизанная девица в строгой чёрной одежде по материковой моде. В руках она держала блокнот и карандаш.
– Уриса, – запишите все указания офицера Службы дневной безопасности и исполните всё в точности. Потом доложите мне.
После того, как управляющая записала, всё, что нужно, Эрика возвратилась на первый этаж, где от безделья изнывала Эни.
– Долго же ты, – обвиняюще-капризным тоном протянула она, – я уж и губную помаду, и зеркало купить успела в замен того, которое ты таким предательским образом изничтожила.
– Ой, только не говори, будто его тебе подарил братец Аки под цветущей яблоней! – закатила глаза чародейка.
– И не скажу, потому что купила его сама с самой первой зарплаты.
– Ну и ладно, оно давно потёрлось, поди.
– Ничего и не потёрлось! – Эни сунула чародейке в руки свёрток с угрём, – оно вполне себе хорошее было. Мир его праху! Зато пошло на доброе дело. А как мы приготовим угря?
– Понятия не имею, – пожала плечами Рика, – госпожа Доротея придумает что-нибудь.
Глава 4 ПРОКЛЯТИЕ В ДЕЙСТВИИ
Весь день в субботу на душе леди Элеонор было неспокойно. Она ломала голову над тем, правильно ли поступила, написав королю? Конечно, увидеть младшего Окку было приятно: маленький мальчик с любопытными карими глазами превратился в видного молодого мужчину, обходительного, с безукоризненными манерами. Только вот результат визита этого обходительного мужчины принёс чуть больше, чем ничего. Особенно неприятны были скептические взгляды и поджатые губы чародейки. Леди Элеонор слышала, как и все, что женщины, практикующие магию, бывают весьма эксцентричны, но эта мистрис Таками – просто нечто! Нет, сама девушка произвела неплохое впечатление: внимательная, всё осмотрела, всех расспросила. Но вот её внешний вид! Во времена жизни при дворе о подобном безобразии никто даже помыслить бы не посмел! Пожилая дама покачала головой. Неужели у чародейки нет ни матери, ни тётки, которые взяли бы на себя труд объяснить ей, что юной девице не подобает одеваться столь вызывающим образом. Это, не говоря уж о макияже! Да во времена молодости леди Элеонор женщины вообще не знали, что такое краска для лица. Белились, да, румянились да брови чернили. А тут одна губная помада цвета замёрзшей ежевики чего стоит. Она вздохнула. Почему ей никто не вперит? Леди Элеонор так устала от непонимания окружающих, с их стороны она встречала либо ложное сочувствие, подозрительно смахивающее на терпимость к душевнобольной, либо полное отрицание: никаких пикси нет и быть не может. А у неё дурные сны, слишком развитое воображение, травма от безвременной кончины супруга.
Приближался вечер, и с подступающей темнотой, что затапливала облетевший сад за окном, в душу закрадывалось беспокойство. Минувшая ночь прошла относительно спокойно. Сколько не присушивалась графиня, никаких противных голосов в тишине не радовалось. Оставалось гадать, чего ждать от нынешней ночи.
В гостиную неслышно вошла Мия Такеру. Леди Элеонор порядком раздражала манера компаньонки носить обувь на мягкой подошве.
– Мадам, – смиренно опустив глаза, отвечала Мия на замечания госпожи о неподходящей обуви, – я весьма высока ростом. Если я надену туфли на каблуках, то начну возвышаться над всеми обитателями дома подобно сторожевой башне. К тому же перестук каблуков может оказаться неудобным в случае, когда вы спите, а мне понадобится войти в соседнюю комнату.
Таким образом компаньонка осталась в мягких туфлях и продолжала ходить бесшумно.
– Обед подан, мадам, – поклонившись, сообщила Мия.
За обедом компаньонка всеми силами старалась развлечь графиню забавными случаями, вычитанными в газете. Но ни история о незадачливом женихе, перепутавшим место брачной церемонии и чуть было не женившемся на чужой невесте, ни трёхцветная кошка, благополучно возвратившаяся домой после трёхлетнего отсутствия вместе с целым выводком котят, не произвели на леди Элеонор должного впечатления. История о молодом жреце, от волнения перепутавшего слова заупокойной службы с благодарственными молитвами вызвала лишь слабую тень улыбки.
Графиня обожала игру "Слово в слове", поэтому Мия предложила провести вечер за этим увлекательным занятием. Столик для игры в карты был разложен, и началась игра. Леди Элеонор оживилась немного; играла она азартно, проигрывать не любила, и радовалась, как ребёнок, если могла составить нестандартное слово, особенно, когда приходилось разъяснять его значение.
После очередного выигрыша она милостиво кивнула Мие:
– Теперь ваша очередь тасовать колоду, – и с хитрой улыбкой добавила, – надеюсь, повезёт больше. Слово "сверхприбыльный" показалось вам чрезмерно сложным.
– Куда мне до вас! – Мия тасовала карточки, – я ведь не получила такого блестящего образования, как госпожа, – она разделила стопку на две половины, вложила одну в другую с лёгкостью крупье и стукнула слегка пачкой по столу. Из ровной пачки высунулась одна полированная деревянная дощечка. Графиня изящным жестом поправила очки и не без удовольствия прочитала:
ЕПИСКОПСКИЙ
После этого Мия потрясла ёмкость с камешками букв артанского алфавита. Ёмкость, выполненная виде плода хурмы, распалась надвое, отчего каждому игроку досталась своя порция букв. Из них-то и предстояло собрать как можно больше слов, спрятавшихся в выпавшем слове. Мия быстро выложила на своей стороне стола слово ПОИСК и поставила на своём листке цифру 5. Именно столько букв у неё совпало из ключевого слова.
Графиня похвалила её и уткнулась в свои буквы. Как на зло ничего на ум не приходило. Как она ни старалась, из совпадающих букв попадались лишь: И, К, П и С.
– Не может быть, – пробормотала леди Элеонор и нервным жестом высыпала на стол содержимое своей половинки деревянной хурмы. Буквы упал неровно, но всё равно из них собиралось, повторяясь раз за разом на полированной поверхности сандала одно единственное слово: ПИКСИ. Казалось, буквы нахально пританцовывали, лезли в глаза, запрыгивали одна на другую, так, что от страшного слова деваться было некуда. Леди Элеонор стало дурно, она вскрикнула, резко поднялась и опрокинула столик.
– Ты видела? – воскликнула она, хватаясь за сердце, – видела?
– Видела что? – компаньонка уже успела поставить столик и на коленях собирала рассыпанные камешки алфавита.
– Ты видела, что выпало мне в игре?
– Мадам, я видела только множество различных артанских букв, на которые вы смотрели так, будто увидели приведение.
– Там было слово, словно снова и снова собирающееся волшебным образом. Ты успела его прочесть? – графиня присела рядом с Мией и с надеждой заглядывала ей в глаза, – там было слово "пикси".
– Боюсь, что нет, госпожа, – она встала, помогла подняться леди Элеонор и аккуратно отряхнула юбку, – с вашей стороны разные буквы, и ни в какое слово они не собирались. Буквы вообще не могут двигаться сами. Это мы складываем из них слова.
Компаньонка заботливо усадила леди Элеонор в кресло.
– Вам просто показалось, вы слишком напрягли глаза, устали, попались похожие буквы. Вы ведь не думаете, будто злокозненные маленькие человечки, чьё название я даже не хочу произносить вслух, сейчас здесь, рядом с нами?
Мия Такеру сделала большие глаза, оглянулась с преувеличенным испугом, чтобы продемонстрировать всю абсурдность подобного предположения. Графиня же закрыла лицо руками, попытка обратить происходящее в шутку только ухудшило положение.
– Давайте-ка я схожу за чаем, – девушка сделала несколько шагов к двери, – порция мёда и пара ложек бренди вам совсем не повредят
– Пожалуйста, не задерживайся, будь любезна, – слабым голосом попросила графиня.
На кухне Сэра наводила порядок. Увидев на пороге компаньонку, она весьма недружелюбно поинтересовалась, что та тут забыла в такой час.
– Госпоже графине нехорошо, – с ледяным спокойствием ответила Мия, – изволь приготовить большой бокал жареного чая с мёдом и бренди не жалей.
– Знаю без сопливых, – пробормотала кухарка, снимая кипящий чайник с плиты, – побольше твово хозяйке служу, все еёшние вкусы знаю. Бреди накой – нешто простыла? Тогда к мёду я ещё имбирь потру.
– Делай, как велено, – Мия следила за каждым движением кухарки, – решать предоставь другим. Госпожа графиня вовсе не больна в привычном значении этого слова. Ей снова пикси привиделись.
– Как?
– Да вот так: будто они её буквы в игре сами в слова складывали и сильно перепугали госпожу. Она стол опрокинула и игру по полу разбросала.
– Надо же, – с грустью проговорила Сэра, подливая в чашку спиртное, – жаль женщину. Она ведь всегда такая рассудительная была, спокойная. Супруга своего, покойного сэра Чарльза останавливала, когда тот всякой чертовщиной слишком увлекаться начинал. А теперь э-вон, самой всякое видится.
– Кто знает, – небрежно бросила компаньонка, забирая поднос с чаем, – может, родовое проклятие и правда существует.
– Проклятия, они, конечно, встречаются, – согласилась Сэра, – у моей матушки в молодости одна подруга была, так она всех женихов из дома прочь прогоняла, да не просто так, а со смешками и шуточками, всякие словечки обидные в их адрес выдумывала. Красивая, говорят, была до невозможности, люди на улице вслед оборачивались. Пока её один особливо обидчивый жених не проклял. Плюнул на порог и сказал, мол, всё, после меня ни один мужик в твою сторону даже не взглянет!
– И что? – заинтригованная компаньонка замерла на пороге с подносом в руках.
– Случилась эпидемия чёрной крысиной лихорадки. Девка эта заболела, еле выкарабкалась, только лицо еёшнее после этого на не боронованную грядку походило. И ни один парень к ней так и не посватался. Она помучалась, помучалась, а потом взяла и в Жураву с моста кинулась. Что это, если не самое натуральное проклятие?
– Пожалуй, – кивнула Мия, – вот и мне кажется, что проклятие Сакэда в том, что они с ума сходить начинают. Вот госпоже всюду пикси мерещатся.
– Избави боги, – Сэра сделала отвращающий жест, – типун тебе на язык! Пускай у леди Элеонор всё хорошо будет!
– Да услышат нас всемогущие боги, – эхом отозвалась компаньонка уже за дверью.
