Текст книги "Она любит скорость"

Автор книги: Элизабет Хардвик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Элизабет Хардвик
Она любит скорость

1

– Мистер Рид, вам звонят, – раздался по интеркому ровный голос секретаря.

Кевин раздраженно поднял глаза от бумаг.

– Попросите перезвонить попозже, Лидия. Вы же знаете, что я занят. Если я сейчас не разберусь с этими бумагами, то снова отложу их в долгий ящик, и Бог знает, когда у меня дойдут до них руки.

– Мне все прекрасно известно, но этот клиент проявляет исключительную настойчивость, – отозвалась Лидия и, помолчав, многозначительно прибавила. – Его зовут Генри Максуэлл.

– Вот как? Неужели тот самый?

– Именно. Так я скажу ему, чтобы перезвонил позднее?

– Нет-нет, соедините. – Кевин был заинтригован. Генри Максуэлл был крупным промышленным магнатом, и его имя частенько мелькало на страницах газет. Кроме того, Кевин был шапочно знаком с его сыном – кажется, того звали Эдриен. Интересно, что за дело может быть у этого дельца к специалисту его профиля.

Разговор был коротким и по существу. Повесив трубку, Кевин сокрушенно покачал головой. Неудивительно, что этот человек ворочает миллионами и вершит людские судьбы. С таким напором Кевину, которого тоже характером Бог не обидел, еще не доводилось встречаться. В считанные минуты Генри Максуэлл умудрился вытянуть у него согласие на встречу утром следующего дня, хотя это была суббота, да и перспективы Кевина на ближайшее время были уже ясны: ему предстояла бурная ночь. Но делать нечего – придется тратить субботу на поездку к Максуэллу. При мысли об этом Кевин едва не застонал. Лететь неизвестно куда, да еще на частном самолете, и это после бессонной ночи!

Вздохнув, он снова углубился в бумаги. В кабинет заглянула Лидия и смерила начальство воинственным взглядом.

– Вам надо поесть, – категорически заявила она. – Пообедать вы опять не успели, да и поужинать вам вряд ли удастся. Нельзя все же так пренебрегать своим здоровьем. Я уже заказала пиццу в ресторане, сейчас ее привезут. И не вздумайте со мной спорить.

Кевин открыл рот, чтобы возразить, но секретарь уже гордо выплыла из кабинета, притворив за собой дверь. Он наградил дверь сердитым взглядом, и внезапно ему стало смешно. Это был его серьезный недостаток – он всегда был излишне мягок со своим персоналом. Лидия, степенная дама, которой было за пятьдесят, усвоила в отношениях с боссом этакую материнскую манеру обращения. Кевина это и трогало, и раздражало одновременно, но у него не хватало духу напустить на себя суровый начальственный вид и положить конец ее кудахтанью. Тем более что Лидия была идеальной секретаршей и ее забота о нем была совершенно искренней.

Ну-ну, усмехнулся он про себя, небось у Генри Максуэлла все по-другому: персонал ходит по струнке и трепещет перед шефом. Зачем же все-таки я ему понадобился? О семье Максуэлла Кевин почти ничего не знал, кроме того, что у него есть сын, а жена несколько лет назад умерла, кажется, от рака. Впрочем, сейчас ему было не до размышлений. Да и к чему гадать? Завтра и так все узнает. И он погрузился в работу.

Сквозь густую пелену сна Кевину показалось, что кто-то окликает его по имени. С трудом разлепив веки, он открыл налитые кровью после бессонной ночи глаза и обнаружил, что над ним склонилась самая красивая женщина, какую ему доводилось встречать. Какие глаза! Синие? Зеленые? Нет, скорее цвета чистейшей морской волны, какой она бывает, когда искрится на солнце. Огромные, миндалевидные, опушенные густыми темными ресницами. Овальное личико, высокие скулы, точеный носик и изящно очерченный нежный рот, в линиях которого угадывалось озорство, хотя сейчас ее губы были сурово сжаты. Кожа девушки была безупречной, гладкой и чуть тронутой загаром. Твердый подбородок был решительно вздернут.

В остальном же о ее внешности судить было трудно. Волосы красавицы скрывала бейсбольная кепка, а мешковатый черный комбинезон не давал представления о ее фигуре.

Да уж, девица явно себе на уме, подумал Кевин и невольно усмехнулся.

– Что вас так рассмешило? – строго поинтересовалась молодая особа.

– Ничего, – отмахнулся Кевин и, потянувшись, сбросил ноги с неудобной кушетки, на которой пристроился в надежде хоть немного поспать.

– Если я правильно поняла, вы и есть мистер Рид, – сухо уточнила красавица.

Кевин окинул взглядом роскошную гостиную для частных лиц, потом снова перевел взгляд на девушку.

– Готов согласиться с этим предположением, – усмехнулся он и увидел, как глаза молодой особы зажглись гневом. Однако она тут же овладела собой.

– В таком случае, если вы закончили пить кофе, – она махнула рукой в сторону стоявшей перед Кевином пустой чашки, – то самолет готов, и мы можем вылететь в любую минуту.

Самолет-то, может, и готов, да вот сам Кевин, похоже, в данную минуту не был готов вообще ни к чему. Ночь оказалась еще более тяжелой, чем он предполагал, и ему не удалось прилечь ни на минуту. Несмотря на чуть ли не литр кофе, который он выхлебал, приехав в аэропорт полчаса назад, глаза у него совсем слипались. Черт бы побрал Генри Максуэлла с его настойчивостью, сердито подумал Кевин, пытаясь размять затекшие мышцы. Сейчас его даже уже не интересовало, зачем он понадобился магнату.

Оглядев комбинезон девицы, Кевин невольно приподнял бровь. Интересно, кем она работает у Максуэлла, что позволяет себе разгуливать в рабочее время в таком виде? Или она так вырядилась по случаю субботы?

– Придется мне намекнуть мистеру Максуэллу, что путешествовать в обществе стюардессы, одетой в белую блузку и мини-юбку, гораздо приятнее, – вкрадчивым тоном заметил Кевин.

Золотые искорки в глазах девушки тут же сменились льдинками.

– Приятнее для кого, мистер Рид? – холодно осведомилась она.

– Для меня, разумеется, – ответствовал Кевин. – А где, кстати, мистер Максуэлл? Уже в самолете?

– Генри находится на ранчо, – по-прежнему ледяным тоном отрезала девица. – Какой был бы смысл везти вас туда, если бы он был в городе?

Кевин едва не расхохотался в голос. А дисциплина-то у мистера Максуэлла, похоже, хромает еще почище, чем у него самого. Он-то думал, что персонал магната ходит по струнке. А может, эта девица состоит в каких-то особых отношениях со своим боссом?

– Я имел в виду мистера Максуэлла-младшего, – терпеливо пояснил Кевин. – Мне было сказано, что за мной прилетит Сэм Максуэлл. Хотя мне казалось, что сына мистера Максуэлла зовут Эдриен. Или у него есть еще один отпрыск?

Губы девушки неожиданно изогнулись в озорной улыбке.

– Вам совершенно правильно казалось, мистер Рид, – отозвалась она. – Правда и то, что сын у мистера Максуэлла только один. У вас есть багаж?

– Только этот дипломат. – Кевин нагнулся и подхватил небольшой черный чемоданчик. – Я не собираюсь задерживаться дольше, чем на пару часов. Как только мы с мистером Максуэллом решим наши дела, я уеду.

Да уж, задерживаться он не станет, решил Кевин. Особенно если весь персонал Максуэлла ведет себя так же нахально, как эта девица. Сегодня он просто не в силах вести себя тактично и терпеливо, как того требовала его работа.

Выйдя наружу, они зашагали к небольшому частному самолету, стоявшему на поле.

– Кстати, а чем вы занимаетесь, мистер Рид? – внезапно спросила девушка, бросив косой взгляд на спутника.

Кевин насторожился, слишком уж небрежным тоном был задан вопрос. Похоже, молодая особа не в курсе планов своего босса и не прочь выудить у него кое-какую информацию.

– Могу вас заверить, что ничего незаконного я не делаю, – так же небрежно ответил он.

– Надо думать, иначе Генри не стал бы вас приглашать, – надменно заявила странная девица.

В этом она, несомненно, была права. Максуэлл был настоящей легендой. Сын врача, он выбился в люди исключительно благодаря своей редкой деловой хватке, причем успех сопутствовал ему во всех предприятиях, за какие бы он ни брался. Впрочем, Кевин вовсе не собирался обсуждать личность Максуэлла с этой нелюбезной особой, которая почему-то позволяла себе называть босса по имени.

– Я рад это слышать, – сухо откликнулся он и последовал вслед за девушкой по трапу в самолет.

Оказавшись внутри, Кевин, не удержавшись, присвистнул. Его собственный стиль жизни был далек от спартанского, но такая роскошь была для него внове. Салон самолета больше напоминал элегантно обставленную гостиную с удобными креслами и диваном кремового цвета, коричневым ковром на полу и отлично экипированным баром рядом с кабиной пилота. Деревянная обшивка подозрительно смахивала на красное дерево. Единственным отличием от обычной гостиной были пристяжные ремни, притороченные к креслам и дивану.

– В баре достаточно всевозможной еды и питья. – Девушка заперла дверь и теперь стояла позади Кевина. – Как только мы взлетим, можете угощаться, хотя сегодня в воздухе небольшая турбулентность, так что я посоветовала бы вам подождать, пока мы не поднимемся над ней, – сухо сказала она и сделала, шаг по направлению к кабине пилота.

– А что будете делать вы, пока я буду угощаться? – поинтересовался Кевин, иронично приподняв брови.

Девушка, уже стоявшая на пороге кабины пилота, обернулась и лукаво улыбнулась.

– Вести самолет, естественно, мистер Рид, – с самым невинным видом отозвалась она.

Она собирается вести самолет?

Сказать, что Кевин был ошеломлен, значило бы не сказать ничего. Он просто лишился дара речи. Спокойно, приказал он себе, а то она, чего доброго, обвинит меня в том, что я не признаю равенства полов. Этого-то ей как раз опасаться не приходилось. Кевину лучше, чем кому бы то ни было, было известно, что в некоторых отношениях женщины не только не уступают мужчинам, но бывают гораздо сильнее их.

Впрочем, эта молодая особа, похоже, решила, что он как раз из тех типов, которые живут представлениями времен домостроя. Иначе почему она оставила его в заблуждении, когда он предположил, что она стюардесса? А теперь на ее губах играла торжествующая улыбка, а в глазах светилось глубокое удовлетворение, точно она одержала невесть какую победу.

Нет, положительно, эта девушка в высшей степени странная. Она не назвала ни своего имени, ни должности, да и вообще держалась с открытой враждебностью. Чем он мог так ее разозлить, Кевину было невдомек. Разве что приняв ее за стюардессу? Тут Кевину пришла в голову новая мысль.

– А что, Сэм Максуэлл не смог прилететь сам? – небрежно поинтересовался он. Возможно, этим и объяснялась враждебность девицы.

Вдруг это неожиданное задание, которое ей дали в последнюю минуту, сорвало ей свидание?

Улыбка сошла с лица девушки, и ее глаза вызывающе сверкнули.

– Сэм, точнее, для вас – Саманта Максуэлл – это я, – холодно объявила она. – А Генри Максуэлл мой отец. И чтобы вас успокоить, могу сообщить, что я дипломированный пилот и имею лицензию. Отца я вожу везде, куда бы он ни летал.

Вот так, и даже не какая-нибудь дальняя родственница, а дочь самого старика. Но как он мог догадаться, что Сэм Максуэлл – женщина? Кевин раздраженно пожал плечами. Ладно, пусть себе развлекается за его счет, это ненадолго. Он закончит свои дела, уедет и никогда больше ее не увидит.

– Что ж, в таком случае советую вам вылетать, – сухо произнес он. – Потому что у меня мало времени, и оно мне так же дорого, как и вашему отцу.

У Саманты на языке явно вертелась очередная резкость, но она вовремя сдержалась и, войдя в кабину пилота, захлопнула за собой дверь.

Провались все к чертовой матери, выругался Кевин, опускаясь в кресло. Он устал, как собака, и уже двадцать раз пожалел о том, что согласился на эту встречу. У него не было ни малейшего желания вдобавок ко всему разбираться с девицами, страдавшими непомерно раздутым самолюбием, тем более что он ничем ее не обидел. К тому же Кевину страшно хотелось есть – как предвидела Лидия, ему действительно не удалось не только поужинать, но и позавтракать.

– Пожалуйста, пристегните ремень, мистер Рид, – раздался по громкой связи голос Саманты. – Мы выруливаем на взлетную полосу.

Кевин пристегнул ремень, однако его мало радовало ощущение того, что его жизнь в буквальном смысле находится сейчас в руках Сэм – точнее, Саманты Максуэлл – женщины, которая с первой минуты знакомства выказывала по отношению к нему лишь снисходительное презрение.

2

У Саманты было железное правило – никогда не отвлекаться, когда она за штурвалом. Однако сегодня она никак не могла отогнать от себя непрошеные мысли.

Кто такой этот Кевин Рид? Впервые она услышала его имя пару часов назад, когда отец попросил ее слетать за ним и доставить на ранчо. Саманта была раздосадована – она рассчитывала, что сегодняшний выходной будет у нее свободным. Ей так хотелось пообедать вместе с Эдриеном и его молодой женой Карен, которые только что вернулись из свадебного путешествия! Эдриену было двадцать девять, на полтора года больше, чем самой Саманте, и они были очень дружны. С младшей сестрой, которой едва исполнилось двадцать два, у Саманты никогда не было такого взаимопонимания, возможно, сказывалась разница в возрасте. Сэм была искренне рада, когда ее братец-плейбой наконец женился. Ей была симпатична милая и спокойная Карен. Правда, хотя даже себе она в этом не признавалась, Саманта очень скучала по брату и теперь с нетерпением ждала встречи с ним, хотя бы ради рассказа о медовом месяце, проведенном в Италии и Франции.

И вдруг – на тебе! Все ее планы рухнули, пришлось тащиться за этим надменным язвительным мужиком, который за те несколько минут, что они общались, успел наговорить ей кучу колкостей. Впрочем, она в долгу не осталась, удовлетворенно усмехнулась Сэм. Как он выпучил глаза, узнав, что она поведет самолет! Небось теперь сидит ни жив, ни мертв, и поджилки трясутся. Поделом ему, а то, видишь ли, стюардессу в белой блузке ему захотелось. Он что, вообразил, что ради получасового перелета ему подадут целый эскорт? Да кем он себя воображает?

Действительно, кто он? Эта мысль грызла Саманту всю дорогу. На бизнесмена вроде не похож, хотя одет дорого и элегантно. И все же, хотя его асфальтово-серый пиджак и чуть более темные брюки были безупречны, а серая шелковая рубашка выглядела вполне по-деловому, он был без галстука. Да и весь вид его говорил о том, что он не из тех дельцов, которые обычно посещали отца девушки. И волосы у него были чуть длиннее, чем бывают у бизнесменов. К тому же бизнесмен, дорожащий своей репутацией, ни за что на свете перед ответственной встречей не станет резвиться или хотя бы примет меры, чтобы последствия бурной ночи не были заметны. Особенно, если он встречается в первый раз с предпринимателем такого масштаба, как ее отец. А вид этого Кевина Рида выдавал его с головок, ночью поспать ему явно не удалось. Очередной плейбой, да еще с домостроевскими замашками, хуже не придумаешь.

Впрочем, справедливости ради следует отметить, что ее новый знакомый вовсе не урод. Саманта уже успела отметить, что, несмотря на явно бессонную ночь, его решительный квадратный подбородок с ямочкой был чисто выбрит. Лицо его было удлиненным, нос тоже немного длинноват, но в целом его можно было назвать красивым. Особенно хороши были глаза – дымчато-серые, опушенные щеточкой густых ресниц, хотя сейчас они смотрели устало, белки были в сеточке красных прожилок, а под глазами отчетливо проступили морщинки. Не первой молодости господин, ему явно далеко за тридцать, подумала Саманта. Впрочем, и сама она уже не девочка, через два месяца ей исполнится двадцать восемь.

Берегись красивых мужчин – этот девиз Саманта помнила с детства. И сама уже обожглась на них. Губы девушки искривились в горькой усмешке. Тим преподал ей хороший урок – такой, что последние два года она даже и не помышляла о романтических приключениях. Саманта невольно тряхнула головой. Откуда вдруг взялись эти мысли? Ведь она и думать забыла о Тиме, так с какой стати она вспомнила о нем именно сейчас? Тем более что Кевин Рид волновал ее совсем по другой причине.

Саманта терпеть не могла, когда от нее что-то скрывали. А сейчас она нутром чуяла, что дело нечисто. Во-первых, отец уклонился от ответа, когда она поинтересовалась, кто такой этот Кевин Рид и зачем он приезжает. Во-вторых, сам Кевин тоже не слишком рвался откровенничать по поводу причины своего визита. Саманта почувствовала неладное, и это не давало ей покоя. Что ж, видно, придется подождать, пока они не доберутся до ранчо.

Протянув руку, Саманта нажала кнопку над головой.

– Мы набрали высоту, мистер Рид, – холодно сообщила она. – Курить на борту не разрешается, зато пить можно сколько угодно, – не удержалась она от насмешки, вспомнив, какое выражение лица было у этого типа, когда он узнал, что она не стюардесса. Парень просто утратил дар речи. По-видимому, в его мире женщинам не дозволялось заходить дальше стюардесс.

Для Саманты самолеты были мечтой с самого детства. Она постоянно летала вместе с родителями, исколесившими весь мир. Вместо кукол ее любимыми игрушками были самолетики, позже она стала играть с моделями с дистанционным управлением, убегая из дома на долгие часы, чтобы запускать их. Пилот ее отца – пожилой мужчина по имени Катберт всегда пускал дочурку босса в кабину и даже раздобыл ей комбинезон, чтобы она могла вместе с ним копаться в моторе.

К тому времени, когда Саманте исполнилось восемнадцать, она твердо знала, какую профессию выберет. Отец, конечно, отнесся к этой идее без особого восторга. Но поскольку как раз в это время его любимая жена умерла от рака, оставив мужа с тремя детьми неполных двадцати, восемнадцати и тринадцати лет, он был просто не в силах ее отговаривать. Слишком болезненно он переживал свою потерю. Впрочем, даже если бы он был тогда в состоянии серьезно задуматься об этом, все равно вряд ли отказал дочери, надеясь, что за долгие обучения, необходимые для того, чтобы получить диплом пилота, ей просто все надоест и она оставит свою бредовую затею. Но тут он мог крупно ошибиться. Саманта страстно любила летать и ради этого готова была на что угодно.

Мужчин вроде Кевина Рида, считавших ее мечту прихотью богатой девицы, которой нечем заняться, она за время обучения навидалась предостаточно. Они считали, что для нее полеты – это что-то вроде новой игрушки. Зато сейчас все позади. Диплом она получила, да и отец довольно быстро понял, что его дочь – способный пилот, которому можно доверить свою жизнь, так что теперь она могла заниматься любимым делом, и плевать на тех, кому это не по нраву! Саманта снова нажала кнопку над головой. – Через десять минут посадка, мистер Рид, – коротко сообщила она. – Прошу вас выбросить остатки пищи и воды в контейнер, который находится рядом с вами, и пристегнуть ремень. – Если его визит и впрямь продлится недолго, то, может, она хоть успеет пробежаться по магазинам после того, как отвезет его назад.

Генри Максуэлл прислал за гостем на небольшое летное поле, расположенное на территории ранчо «роллс-ройс» и это удивило Саманту. «Ролле» ее отец купил несколько лет назад по прихоти и редко им пользовался, считая слишком вычурным. Дело принимало любопытный оборот. Что же все-таки за важная птица этот Кевин Рид?

– Пожалуйста, оставайтесь на месте до полной остановки самолета, мистер Рид, – объявила Саманта. – Я выйду в салон и открою вам дверь.

Она уже сто раз произносила эти слова, но почему-то сегодня в первый раз ощутила раздражение при этом одностороннем общении. Оставалось надеяться, что Кевин Рид раздражен не меньше ее.

Однако в салоне Саманту ждало разочарование, ибо Кевин Рид не выказывал никаких признаков раздражения. Судя по всему, он не притронулся ни к еде, ни к напиткам – он просто спал, как сурок.

Во сне он казался моложе. Жесткая линия четко очерченных губ разгладилась, и вид у него был умиротворенный – как у человека, выполнившего свой долг и теперь отдыхавшего со спокойной совестью.

Саманта протянула руку и резко потрясла его за плечо.

– Мистер Рид, мы уже приземлились!

– Искренне на это надеюсь, – негромко отозвался Кевин и, открыв глаза, взглянул прямо в лицо девушки. – Иначе что бы вам делать в салоне? Вы же, кажется, должны были вести самолет.

Для человека, еще несколько секунд назад крепко спавшего, он на удивление быстро пришел в себя. Резко отступив и заложив руки за спину, Саманта парировала:

– Существует еще такая вещь, как автопилот, мистер Рид.

– Но мы ведь уже на земле. – Кевин отстегнул ремень и выпрямился во весь рост.

– Похоже, мы не даем вам поспать, мистер Рид, – насмешливо заметила Саманта, глядя, как он разминает затекшие мускулы. Кевин был довольно высоким и, хотя не казался атлетом, был крепок и жилист.

– На самом деле, да, – отозвался он. – Эти полчаса – все, что мне удалось выкроить за последние сутки.

Саманта просто обомлела, услышав это откровенное признание, и смерила героя-любовника уничтожающим взглядом. Одного взгляда на эти чувственные серые глаза достаточно было, чтобы сообразить, по какой причине мистер Рид не спал всю ночь.

– Надеюсь, она того стоила.

Выражение глаз Кевина странно смягчилось.

– Вне всякого сомнения, – отозвался он, и Саманте вдруг стало неловко. Может, он искренне любит ту женщину, с которой провел ночь. И с чего она так на него ополчилась?

– Вы еще долго собираетесь держать меня взаперти? – спросил Кевин. – Если помните, у меня вообще-то назначена встреча с вашим отцом.

Саманта побагровела и направилась к двери. Открыв ее и опустив трап, она не удержалась и колко спросила:

– Вы сами отнесете свой багаж или предпочитаете, чтобы это сделала я?

Губы Кевина слегка изогнулись в улыбке, и он легко поднял с пола тяжелый дипломат.

– Спасибо, я сам справлюсь. И благодарю вас за прекрасный полет, – вежливо произнес он.

– Откуда вам знать, что он был прекрасным? Вы же проспали всю дорогу! – выпалила Саманта.

– Я заснул, лишь убедившись, что мы благополучно поднялись в воздух, – пожал плечами Кевин. – Последнее, что я услышал перед тем, как вырубился, было предупреждение о том, что у вас не курят. Боюсь, что еще с тех пор, как я был ассистентом врача, я научился спать где угодно и как угодно.

Из всего, что он сказал, до Саманты дошло только одно слово – врач. Этот мужчина врач. Что это значит? Неужели Генри заболел? В это было трудно поверить. За всю свою жизнь Саманта не могла припомнить, чтобы ее отец хоть раз был болен. Но ведь это еще ни о чем не говорило!

– А в какой конкретно области медицины вы специализируетесь, доктор Рид? – спросила она, стараясь не выдать охватившего ее смятения.

– Эту область можно квалифицировать как жизнь, мисс Максуэлл, – загадочно отозвался Кевин. – Этот автомобиль нас дожидается? – И он указал на золотистый «роллс-ройс», припаркованный в нескольких шагах от посадочной площадки. Шофер уже стоял рядом с машиной, предупредительно открыв дверцу.

– Он дожидается вас, – отрезала Саманта, не скрывая раздражения. – Мне надо еще кое-что сделать, прежде чем я поеду домой.

Больше всего на свете ей хотелось сейчас отправиться вместе с Кевином и попытаться хоть что-то разузнать, но, увы, ей действительно предстояло проверить самолет и проследить за его заправкой.

– Что ж, увидимся позже, – кивнул Кевин и направился к трапу. Спустившись, он сел в «роллс-ройс», поблагодарив шофера улыбкой, Саманта беспомощно следила за тем, как автомобиль отъехал от самолета. Она была в полной растерянности.

Зачем Генри понадобился врач? Да еще такой, которого пришлось везти из города? Неужели его состояние настолько серьезно? Саманте стало нехорошо. Сама мысль о том, что ее отец, такой энергичный и полный жизни, может быть серьезно болен, привела ее в ужас.

– Надеюсь, вы хорошо долетели?

Кевин внимательно посмотрел на своего клиента. Тот встретил его на ступеньках дома несколько минут назад, и сейчас они уже сидели в уютной гостиной. Кевин, разумеется, знал, как выглядит Генри Максуэлл, слишком часто его фотографии мелькали в газетах. Однако они передавали лишь то, что Максуэлл был интересным мужчиной, молодо выглядевшим для своих пятидесяти с лишним лет, но не отражали и сотой доли его жизнелюбия, которое бросалось в глаза с первого взгляда.

Что можно было ему ответить? Да, полет прошел прекрасно. Разумеется, Кевин умолчал о том, что прелестная дочурка его гостеприимного хозяина оказалась порядочной язвой и набросилась на него, как пантера, только за то, что он не понял, что Сэм Максуэлл – женщина.

Все равно она редкая красавица, шепнул ему внутренний голос, несмотря на дурацкие замашки и острый язычок. Но по большому счету, Кевину было на это наплевать. Красивых женщин он на своем веку видел предостаточно, и хорошенькая мордашка была недостаточной причиной для того, чтобы завоевать его расположение.

– Да, спасибо, – вежливо ответил Кевин, спохватившись, что Генри Максуэлл ждет ответа. От предложенного кофе он отказался – короткий сон в самолете достаточно освежил его. За годы врачебной практики Кевин научился быстро восстанавливать силы даже после самого напряженного дня. Однако сейчас он был уже не юношей, которому хватило бы пары часов сна, чтобы продержаться потом еще сутки, и он понимал, что его хватит ненадолго. Поэтому он сразу перешел к делу. – Вы обрисовали мне ситуацию в общих чертах, мистер Максуэлл, но было бы лучше, если бы я сразу провел обследование. Тогда мы сможем говорить конкретно.

Глаза магната, почти такие же синие, как у его дочери, затуманились тревогой.

– Прежде чем мы приступим, мне хотелось бы еще раз напомнить, что это дело сугубо конфиденциальное.

– Я это уже понял, – сухо заверил Кевин. – Саманта ведь ни о чем не знает?

– Нет, – поморщился Генри. – Она задавала нескромные вопросы?

– В общем, да, – пожал плечами Кевин. – Но не волнуйтесь, – прибавил он. – Что касается меня, то тайна пациента для меня священна.

– Боюсь, что это не остановит Сэм, – покачал головой Максуэлл. – Наверное, это была не лучшая мысль, попросить ее привезти вас сюда. Но в тот момент мне как-то не пришло это в голову.

– По-моему, теперь уже поздно об этом горевать, – сказал Кевин. – И потом, улаживать дела с любопытной дочерью – это ваше дело. Я же приехал, чтобы провести обследование, – с нажимом заявил он и, сообразив, что был излишне резок, извинился. – Простите за тон, просто у меня был трудный случай ночью, и я совсем не спал.

– Разумеется, – поспешно произнес Генри Максуэлл. – Я введу вас в курс дела, пока мы будем подниматься наверх.

Кевин подхватил чемоданчик с принадлежностями для осмотра и последовал за хозяином дома, по пути внимательно слушая его рассказ. Максуэллу явно было необходимо выговориться. Кевин был полон сочувствия. Он понимал, что человеку, привыкшему держать под контролем весь свой мир и жизнь своей семьи в течение тридцати лет, нелегко было примириться с нынешней ситуацией. Однако такие вещи случались от века во многих семьях, и все как-то это переживали и будут переживать, пока стоит мир.

Впрочем, Генри Максуэллу, похоже, нелегко было смириться со случившимся. Это Кевин понял спустя некоторое время, когда после осмотра мужчины вернулись в гостиную и Кевин сообщил о своем диагнозе.

– Просто поверить не могу, – простонал Генри Максуэлл, спрятав лицо в ладони. – У меня, конечно, были подозрения, но…

– Иначе бы вы мне не позвонили, – сухо ответил Кевин, протягивая собеседнику чашку уже остывшего кофе. Холодный или нет, но кофе хоть немного подбодрит расстроенного промышленника.

– Но я не мог заставить себя поверить, – покачал головой Максуэлл, машинально отхлебывая кофе.

Кевин позволил ему немного посидеть спокойно, чтобы дать время оправиться после шока. Он знал, что как только первое потрясение пройдет, они смогут обсудить то, что предстояло сделать в последующие несколько месяцев.

Наконец Максуэлл поднял голову и взглянул на Кевина. Глаза его были слегка влажными.

– Извините, – поморщившись, произнес он. – Похоже, я не очень-то спокойно все воспринял. Ох, как бы мне хотелось, чтобы мать девочек была с нами. Она бы уж точно знала, что делать.

– А сколько у вас дочерей? – вежливо осведомился Кевин, понимая, что Максуэлл еще не выговорился до конца.

– Две, всего две, – вздохнул Генри. – Но иногда мне кажется, что их двадцать две.

Из того короткого опыта общения с Сэм Максуэлл, который почерпнул Кевин, он мог сделать вывод, что Саманта вполне могла сойти за двадцать. Она способна была нагнать страху на целую армию мужчин, не говоря уж о своем несчастном отце.

– Они живут с вами? – непринужденно спросил Кевин, которому вдруг стало интересно, нет ли у Саманты помимо запуганного отца еще и смиренного мужа.

– Нет, – покачал головой Генри. – Кэсси живет в Далласе, хотя последние несколько дней она провела здесь, а Сэм…

– Я живу не там, где можно повесить шляпу, а там, куда принесет меня мой аэроплан, – заявила означенная девица, появляясь в комнате собственной персоной.

Кевин невольно сжался при звуке этого насмешливого голоса, однако заставил себя все же взглянуть на девушку. И во второй раз за этот день лишился дара речи. Саманта сняла дурацкую кепку, и теперь стало ясно, что черные брови и ресницы создавали обманчивое впечатление. Ибо волосы у Саманты были медно-каштанового цвета и шелковистыми прядями струились до середины спины.

Если она с первого взгляда показалась Кевину очаровательной, то теперь, с этой роскошной гривой, подчеркивавшей овал ее лица и тонкие черты, она была, несомненно, самой красивой женщиной, каких ему доводилось видеть.

Кевин медленно поднялся.

– Ваш аэроплан? – вкрадчиво спросил, напирая на первое слово. Непонятно почему, но перед красотой этой девушки он казался себе странно уязвимым, и это заставило его занять оборонительную позицию.

На лице Саманты мелькнуло раздражение.

– Самолет моего отца, если хотите, – поправилась она и, обернувшись к Генри, озабоченно вгляделась в его лицо. – Все хорошо? – резко спросила она.

Просто поразительно, отметил про себя Кевин, какая метаморфоза произошла с Максуэллом в считанные доли секунды. Тревожное выражение исчезло бесследно, уступив место озорной мальчишеской улыбке. Ради спокойствия дочери старается, это уж несомненно. Впрочем, скрывать правду от Саманты до бесконечности все равно было невозможно.

– Все отлично, – бодро произнес Максуэлл. – Перед твоим приходом мы с Кевином как раз решили, что пора пообедать.

При этом заявлении Кевин откровенно растерялся. Задерживаться здесь у него не было желания, но, учитывая то, что со вчерашнего вечера у него во рту не было ни крошки, перспектива хоть что-то перехватить была весьма и весьма заманчивой.

– Ну, если вы уверены, что я никому не помешаю… – Неуверенно протянул он.

Сине-зеленые глаза сверкнули.

– С каких это пор вас беспокоит тот факт, что вы можете кому-то помешать? – язвительно поинтересовалась Саманта.