Текст книги "Стань моей судьбой"

Автор книги: Элизабет Бойл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Поскольку он не возьмет тебя, Гусси. Ни один из них не возьмет. Благородным образом, – вздохнул Эллисон. – Я вырастил вас обеих как леди…

Услышав это, Клифтон вскинул бровь. Люси Эллисон леди? Он хотел поправить ее отца, но не стал этого делать.

– …ни на секунду не думай, что кто-то из них закроет глаза на твое происхождение, уж такие они, и не важно, что они говорят, чтобы очаровать тебя.

– Я не из тех, кого можно очаровать, папа.

Совершенно верно, подумал Клифтон.

– Так-то оно так, Гусси. Ты не выносишь этого человека и ясно дала ему это понять, но суть в том, что Пимм хочет, чтобы мы его обучили, и мы это сделаем.

Наступила тишина. Ее нарушил тихий женский вздох.

– Так ты поможешь? – спросил ее отец. Судя по звуку, корзину плюхнули на стол.

– Да. Ты же знаешь, что помогу. И дядя Тоуд хочет…

Дядя Тоуд? Она назвала Пимма, руководителя шпионской сети Англии, самого страшного человека в министерстве иностранных дел «дядя Тоуд»?

Не успел Клифтон это переварить, как мисс Эллисон снова закусила удила.

– Должна признаться, что не прочь посмотреть, как этому надменному типу прищемят хвост…

– Гусси, – предостерег ее отец.

– Папа, ты всегда говоришь, что уроки смирения самые трудные. Осмелюсь сказать, для графа сегодняшний урок будет самым горьким. – Помолчав, она добавила: – Все может обернуться довольно скверно!

«Именно на это ты и надеешься, дерзкая девчонка. – Клифтон выпрямился. – Значит, хочешь посмотреть, как мне прищемят хвост, да?» Им овладело ледяное спокойствие. Она убеждена, что он не пройдет испытание, столкнувшись с опасностью, не так ли? Он кое-что ей покажет, этой самонадеянной мисс.

Громко кашляя, Клифтон спустился вниз и вошел в кухню.

– Я звонил, чтобы принесли чай, но так и не дождался его. – Сделав паузу, он оглядел семейную сцену, затем повернулся к мисс Люси и поднял бровь, словно указывая, что ей следовало об этом позаботиться.

Люси наверняка жалела, что не может опрокинуть чайник кипятка на голову Клифтону.

– Ах, Клифтон, вы как раз вовремя, – сказал Эллисон. – У меня к вам просьба.

– Конечно, сэр. – Он слегка наклонил голову. – Чем могу быть полезен?

– Гусси нужно сходить в деревню по просьбе миссис Кьюин, но, увы, с ней некому пойти. Бесс приболела… миссис Кьюин занята… Марианна и Томас Уильям ушли… – Он запнулся и вопросительно посмотрел на дочь.

– …разносить продукты бедным, – закончила Люси скромным тоном дочери священника.

Хоть Марианна Эллисон щедрая и дружелюбная девушка, Клифтон поставил бы годовой доход, что она так же занимается благотворительностью, как грабит почтовые кареты.

– Вы согласились бы, милорд, проводить мою девочку до деревни? – спросил Эллисон. – Не люблю, когда мои дочери рискуют выходить без сопровождения.

Клифтон украдкой взглянул на дочь старого шпиона. Девушка была хороша и казалась столь же невинной, но в ее глазах вспыхивали опасные огоньки.

Она подзадоривала его отказаться.

Но мисс Люси, при всей ее гордости и предубеждении, не знала, что он любил хороший вызов. Почти так же, как любил побеждать.

– Конечно, сэр, – ответил Клифтон. – С моей стороны было бы крайне небрежно позволить молодой леди отправиться без сопровождения.

«По крайней мере узнаю, что вы двое для меня приготовили».

Выйдя из дома в обществе графа Клифтона, Люси оказалась в противоречивом положении.

– Окажите мне честь, мисс Люси, – любезно сказал он, подав ей руку.

– Люси, милорд. Пожалуйста, зовите меня Люси, – ответила девушка, когда он аккуратно устроил ее пальцы на своем рукаве, будто она настоящая леди и он вывел ее на прогулку в фешенебельный лондонский парк.

– Но, мисс Люси, – убеждал он, – я не хочу бросать тень на вашу репутацию, кто-нибудь может предположить…

– Боже мой! Лорд Клифтон, – с этим человеком она теряла всякое терпение, – никто не называет меня «мисс Люси». Так обращаются к сестре викария.

Повисла пауза, потом он спросил:

– И кто-то может спутать вас с сестрой викария?

Этот иронический комментарий огорошил Люси. Она взглянула на графа, чтобы выяснить, дразнит ли он ее или просто оскорбляет, но ни того ни другого не отразилось на его красивом лице.

– Погода замечательная, – беспечно продолжал он, открыв пред ней ворота, и они вышли на тропинку.

– Да, весьма, – ответила Люси.

– И часто вы ходите в деревню?

Люси оглянулась на него. Он что, действительно болван?

– Да, милорд. Каждый день.

– Невероятно! – ответил он. – Осторожнее, дорога, кажется, здесь неровная. – Он провел ее мимо опрокинутого камня.

«О Боже, я не из фарфора сделана!»– хотелось воскликнуть Люси. Она безуспешно пыталась высвободить руку, но Клифтон положил сверху свою ладонь и крепко держал ее.

Господи, она ходила этой дорогой почти каждый день и чаще всего одна, поскольку в округе пяти миль не было парня, который не обходил бы Люси Эллисон за версту или испытывал к ней что-нибудь кроме уважения.

И поскольку она привыкла к независимости, ей крайне непривычно было идти в тени графа, ее пальцы попали в ловушку на его рукаве.

Он оказался выше, чем она хотела думать, и казался внушительным.

«Ну, не совсем внушительным», – думала она. Внезапно почувствовав неловкость, Люси смотрела на дорогу и задавалась вопросом, где прячутся Расти и Сэмми.

Что, если ее отец прав и граф против них устоит?

Она покачала головой. Невозможно. Он избалованный аристократ. Вот и все.

Ее пальцы дрогнули на его рукаве, под ее перчаткой оказались твердые мускулы.

Что-то в ней затрепетало от этого ощущения.

«Ты так уверена, что он болван, Люси?»

– Вы всю жизнь жили в Хэмпстеде? – спросил граф.

– Извините, что? – Люси с трудом вернулась к реальности, ее взгляд рассеянно остановился на его предплечье.

– Хэмпстед. Вы жили здесь всю жизнь? – повторил он, улыбаясь, как будто говорил с ребенком.

– Большую часть жизни, – ответила она, немного смущенная ослепительной улыбкой на его красивом лице. – Я родилась в Риме, но воспоминания о нем стерлись из памяти.

Черт возьми, что это она разоткровенничалась?

– Рим, говорите? Как уникально, – объявил он. «Не очень, если ваша мать итальянка», – хотела едко возразить Люси, но это только повлечет за собой разговор о матери.

Этой темы Люси старалась избегать и была рада наступившей тишине.

Наступившей лишь на минуту.

– Как любезно со стороны вашего отца доставить мне сегодня удовольствие находиться в вашем обществе, – продолжил граф прекратившуюся беседу. – По крайней мере я могу поговорить с вами наедине.

Наедине?! От этого слова мурашки побежали у девушки по спине.

Боже милостивый, что именно граф хочет сказать ей наедине, чего уже не сказал?

Возможно, он хотел высказаться о том, как она накрахмалила его галстук. Дважды. Или три раза? Она потеряла счет.

Она улыбнулась ему, готовясь к очередному властному требованию.

– Мисс Люси… – начал он.

Вот оно…

– Боюсь, начало работы получилось малообещающим, – продолжал он. – И полагаю, это целиком моя вина.

Люси заморгала. Она не ослышалась? Это подозрительно походило на извинение. В сокрушенном выражении его лица не было ни намека на сарказм или радость, которые выдали бы его намерения.

Черт возьми! Это действительно извинение.

Она снова взглянула на него. Нет, не может этого быть. Она, должно быть, чересчур туго завязала шляпку, или Расти и Сэмми уже стукнули его по голове и она просто пропустила это событие.

– Мой брат сказал, что я был немного высокомерным… – продолжил он.

– Немного? – пробормотала Люси и только потом поняла, что произнесла это вслух.

Он снова улыбнулся ей, как будто не заметил ее грубой выходки. Яркий блеск его ослепительно белых ровных зубов и искренний свет в глазах способны любую леди сбить с толку.

Даже столь невозмутимую, как Люси. Во всяком случае, она всегда считала себя неуязвимой для чужого обаяния.

– Я хотела сказать, я не думаю… – Она запнулась, пытаясь восстановить самоконтроль. Трудно думать, когда он смотрит на нее так… так… о, черт, как будто он находит ее просто восхитительной.

Но он так не считает, сказала она себе. И все же напыщенный лорд Клифтон извиняется.

– Да-да, я был очень заносчив. И как джентльмен, приношу вам, мисс Люси, мои искренние извинения, если чем-нибудь вас обидел.

Снова эта яркая мальчишеская улыбка. И сияет только для нее. Сердце Люси забилось быстрее.

О Господи. И приспичило ему извиняться именно сейчас. Когда она ведет его в западню, устроенную отцом.

Чувство вины кольнуло ее. Люси оно едва ли было знакомо, она редко чувствовала себя виноватой. Даже жульничая в картах.

А граф продолжал извиняться:

– Я был бы крайне бестактен, если бы оскорбил леди вроде вас, да еще и хорошенькую.

Люси медленно поправила шляпку и посмотрела на него.

К ее досаде, граф был весьма привлекателен.

Проницательные темные глаза, римский нос аристократа, решительный подбородок с глубокой расщелинкой под скульптурными губами.

Люси уставилась себе под ноги, поскольку ее сердце опять взволнованно забилось.

«Люси, не будь такой идиоткой».

Не важно, что граф задумал, Люси Эллисон не сомневалась, что, несмотря на все его сладкие слова и улыбки, он флиртует с ней не без причины.

Клифтон метал к ее ногам фальшивые монеты ложной лести в таком количестве, что можно трюм пиратского корабля заполнить, и если граф думает, что его красивые слова могут вскружить ей голову… нет, отвлечь ее…

Отвлечь?

Ноги Люси замерли, и он ошибочно принял ее мгновенную остановку за что-то другое.

– Я иду слишком быстро, мисс Люси? Вам нужно отдохнуть?

– Нет-нет, все в порядке, – быстро ответила она. Чертов тип… он почти убедил ее, что искренне сожалеет. – Спасибо за заботу, – добавила она, глянув на этого загадочного мужчину, и обнаружила, что его пристальный взгляд сосредоточен на ней. – Пожалуйста, зовите меня Люси.

– Конечно, – сказал он с изящным поклоном. – Тогда Люси.

«Наверное, следует предупредить его, что на него нападут и поколотят».

А может, и не надо его предупреждать. Люси улыбнулась ему:

– Милорд, в извинениях нет никакой необходимости, признаю, что и я, возможно, приложила руку к нашим недоразумениям.

Конечно, приложила, попросив прачку в третий раз накрахмалить его галстуки.

Они молча шли по живописной тропинке. Ярко-желтые полевые цветы весело светились под дубами, пятна солнечного света падали на них сквозь листву. Имей Люси такие склонности, она назвала бы обстановку весьма романтической.

«Скажи что-нибудь. Говори с ним. Отвлеки его, – услышала она шепот отца. – Не позволяй ему что-нибудь заподозрить».

– Полагаю, вы скучаете по Лондону, – сказала Люси. Большинство мужчин, с которыми работал ее отец, жаловалось на необходимость жить в Хэмпстеде, вдали от привычного клуба и аукциона «Таттерсоллз».

– Нисколько, – ответил Клифтон. – Я считаю жизнь в Лондоне неизбежным злом. И предпочитаю провинцию.

Искренность и честность его ответа изумила Люси. Сама она никогда не ездила в Лондон и любила тишину Хэмпстедской пустоши.

Хуже, она обнаружила, что у них с графом есть нечто общее.

– Да, но вы должны скучать по светскому обществу и развлечениям, – настаивала она, не желая признавать хоть какую-то общность между ними. – Сезон ведь в полном разгаре? Конечно, удовольствия Мейфэра и все тамошние хорошенькие леди вам куда больше по вкусу, чем Герти из «Трясины и пустоши».

Споткнувшись, он взглянул на нее сверху вниз.

– Простите, что?

– Герти. В «Трясине и пустоши». В гостинице, где вы и ваш брат остановились. Герти всегда с удовольствием развлекает папиных учеников. – Люси понизила голос: – Но боюсь, она стала старовата для своего дела. – Люси с удовлетворением наблюдала, как лицо графа порозовело и он изо всех сил пытался переварить услышанное.

Скорее всего он впервые в жизни обсуждал распутную девку из таверны с леди.

– Я… я… иными словами, я не свел знакомства… и не буду обсуждать такую персону…

– Герти, – подсказала она. – Ее зовут Герти. О, вам не нужно быть столь щепетильным со мной, милорд. Мне двадцать три, и я хорошо понимаю, каким ремеслом занимается Герти…

– Смотрите под ноги, мисс Эллисон, – торопливо перебил он ее и обвел вокруг кучи, оставленной лошадью.

О да, теперь она привела его в замешательство. И поэтому невозмутимо продолжала:

– Уверена, что лорд Роч нашел ее весьма подходящей.

«А я – нет…»

– Вы могли бы подумать о возвращении в Лондон на сезон, – Люси продолжала нести чепуху, как Марианна, – чтобы найти жену.

– Что-о?

Она готова поклясться, что граф вздрогнул. Значит, граф Клифтон боится супружества. Что ж, она этим воспользуется.

– Жену, – повторила Люси. – Графиню. Леди с хорошей родословной, чтобы снабдить вас наследником, и не одним.

– Да, я знаю, для чего нужна жена, – ответил Клифтон.

– Разве вас не тревожит, что вы оставите свой титул без наследника? – Сделав паузу, Люси понизила голос: – В случае если вы не вернетесь.

Он бросил на нее быстрый взгляд, в его глазах вспыхнул намек на раздражение. О, и тут она попала в цель.

– У меня есть дядя, который наследует мне, – натянуто сказал граф.

– Превосходно. Он женат?

– Да.

– Значит, разумный человек?

Клифтон долго молчал.

– Не особенно, – наконец ответил он.

– Как неудачно. Но возможно, у него есть наследники с необходимыми достоинствами? – спросила она.

– Да. Два сына. – Ответ походил на ворчание собаки, бросившейся на кость.

Люси с трудом сдержала усмешку. О, теперь он у нее в руках. Следующую реплику она готовила очень тщательно.

– Так что вы женитесь, когда вернетесь, то есть если вернетесь.

Его брови сошлись на переносице, рука напряглась.

Люси подумала, не зашла ли она слишком далеко.

– Я вернусь. – Он сказал это с решимостью сменить тему, словно вел обычную светскую беседу.

Но его решимости оказалось недостаточно, чтобы остановить Люси.

– Конечно, вернетесь, милорд. Наверняка. – Она погладила его руку, словно утешая после проигранного пари. Затем продолжила: – Какую леди вы будете искать?

– Простите, что? – Граф споткнулся. Люси ждала, когда он справится со своими ногами и к нему вернется самообладание, прежде чем кинжалом вонзить в него следующий вопрос.

– Вашу графиню. Как вы узнаете, что встретили ее?

– Я над этим не слишком задумывался, – ответил он тоном, не терпящим возражений. Но Люси не унималась:

– Большинство мужчин терпят неудачу в таких делах.

– Неудачу?

– Да, неудачу. И весьма ощутимую. Мужчины обычно не задумываются над тем, с какой именно женщиной хотели бы провести жизнь. Они выбирают женщину, как скаковую лошадь.

– В выборе невесты есть нечто большее, – чопорно ответил Клифтон.

– Что вы хотите этим сказать? – как ни в чем не бывало спросила Люси.

Граф понятия не имел, что Люси расставила ему ловушку.

– Полагаю, что я учту родословную леди. – Он сказал это так высокомерно, что Люси захотелось, чтобы Расти и Сэмми появились прямо сейчас и спасли ее от занудной лекции. – У нее должно быть безупречное образование, изысканные манеры, умение держать себя в обществе.

– Именно это я и сказала. Так выбирают скаковую лошадь, – повторила Люси.

– Ничего подобного.

Она остановилась.

– Родословная, обучение и внешний вид. Разве вы не это сказали?

– Вы правы.

– Это характеристика породистой лошади, милорд. – Дальше они шли молча.

Графу явно не нравилось, что ему указывали на недостатки его плана. И сравнение его будущей невесты с арабским скакуном на Ньюмаркет тоже было не по душе.

– Мисс Люси, есть одно различие, которое вы забыли учесть.

– Какое именно? – спросила Люси, намереваясь обратить все в шутку.

Клифтон посмотрел на нее, темные глаза горели так, что Люси пробрала дрожь.

Люси попыталась взять себя в руки. Это была не вина, не гнев и даже не страх. Но нечто иное. Чего она даже не хотела знать.

По крайней мере не с ним. Когда граф Клифтон смотрел на нее так, его взгляд напоминал ей, что она женщина и что он очень красивый мужчина.

Слишком красивый.

– Я никогда не любил лошадь, – сказал он. – Но я буду любить мою будущую графиню. Я не женюсь без любви.

На сей раз споткнулась Люси.

Глава 4

– Л-любовь? – заикаясь, произнесла Люси.

– Да, любовь. – Посмотрев на нее, Клифтон не сомневался, что поток их беседы изменился. Вернее, сбил Люси с высокомерной позиции. Внезапная перемена положения вызвала в нем грешное желание ответить ударом на удар. – Вы о ней слышали?

– Конечно, слышала, – отрезала Люси.

– И были влюблены?

– Милорд, вряд ли это…

– Прилично? – Клифтон пожал плечами. – Вероятно, нет. Но я мог бы напомнить вам, Люси, что именно вы начали разговор на эту тему.

– Я не подразумевала… – Она шумно втянула воздух. – То есть я не ожидала…

– Что ветер переменится? – Клифтон улыбнулся. – «Решили направить на меня шпагу брака?» О, она на некоторое время загнала его в угол, но теперь…

– Люси, вы когда-нибудь были влюблены? – снова спросил он.

– Нет. Конечно, нет.

– И ни один из обожателей не покорил вас? – Клифтон придвинулся чуть ближе, Люси не двинулась с места.

– Я не того сорта, милорд. – Люси перекладывала корзину из одной руки в другую, пока та не повисла перед ней, как хрупкая и шаткая баррикада.

Отлично. Она занервничала. Так и должно быть.

– Полагаю, что нет. – Он поглядел на корзину между ними, затем на нее. – Не того сорта. – Он продвинулся немного ближе, и на сей раз она немного отступила, корзинка выскользнула из ее пальцев.

«Попробуй очаровать ее», – предложил Малком.

Так Клифтон и сделал, хищно улыбнувшись Люси.

Во взгляде Люси появилась настороженность.

– По-вашему, я не стою того, чтобы меня очаровывали?

– Просто вы не из тех леди, которые поощряют мужчин взглянуть на себя дважды…

– Милорд, я определенно не…

– Нет-нет, мисс Эллисон, выслушайте меня, пожалуйста. Если вы хотите, чтобы мужчина влюбился в вас, он должен посмотреть дважды. – Что Клифтон и сделал. Умолкнув на мгновение, он пристально посмотрел на нее. – Только, чтобы удостовериться.

Люси подбоченилась и сдвинула брови. Эта неестественная поза грубой, скандальной женщины должна бы оттолкнуть его.

Но мисс Люси Эллисон зажгла в нем огонь.

В ее зеленых глазах был вызов. Буйные черные волосы поднимались над ее хорошеньким лицом подобно венцу язычницы Боудикки. Воинственной особы, не желающей смягчаться ни на йоту. Из тех горячих дев, которые своей смелостью воспламеняли королей. Мужчины были готовы на все, чтобы добиться их расположения.

Люси Эллисон привлекательная, фигуристая девица. Не тонкая дебютантка, не канонический прототип фарфоровой статуэтки. Нет, она обладает достоинствами, от которых у мужчин кружится голова. Точнее, закипает кровь в жилах.

Клифтон не поверил Люси, когда она сказала, что никогда не влюблялась.

Он широко улыбнулся Люси.

– Вы соображаете, что делаете, лорд Клифтон? – спросила девушка, снова отступив.

– Смотрю второй раз.

Люси мгновенно поняла, что граф собирается ее поцеловать.

И хотя на подобную наглость следовало бы ответить пощечиной, Люси всем своим существом мечтала, чтобы граф сделал это.

«Он самонадеянный болван, Люси Эллисон. Неужели ты этого не понимаешь?»

«Я не женюсь без любви».

Эти слова бросали вызов всем ее представлениям о нем.

Он произнес их как клятву, было ясно, что, не полюбив, он не женится.

Эти слова нашли отклик в душе Люси, разожгли тоску, поскольку она всегда мечтала о такой любви. Люси Эллисон храбрилась, делала вид, будто все в порядке, была надежной опорой для своей экстравагантной семьи, но глубоко внутри тосковала по гораздо большему.

По мужчине, который полюбит ее со всеми ее недостатками и безрассудством… полюбит, несмотря на ее происхождение, на родителей и нетрадиционное воспитание.

Полюбит, потому что сочтет ее самой замечательной женщиной на свете.

И когда лорд Клифтон объявил, что смотрит на нее второй раз, у нее перехватило дыхание.

Он смотрел на нее так, будто именно она та женщина, которую он искал. В глазах его горел огонь страсти.

Он направился к Люси, чтобы обнять ее, накрыть губами ее губы.

«Как этот мужчина вдруг стал таким красивым, обаятельным, таким желанным?» – думала она.

Почему она раньше не заметила, что его глаза темно-синего цвета, что они горят опасным огнем? Почему не увидела резко очерченный подбородок, широкие плечи.

Но к великому огорчению Люси, этот золотой миг, этот волшебный шанс – ее первый настоящий поцелуй, – совпал с моментом, когда Расти и Сэмми решили выскочить из засады.

В какой-то миг Клифтон решил взять Люси прямо здесь.

Отвлеченный ее полными, спелыми губами, мыслью о ее пышной…

И в этот момент слепящая боль ударила в затылок. Искры замелькали перед глазами, чувства слепы, и только единственная мысль звенит в голове.

«Никогда не позволяй себе отвлекаться».

Это был первый принцип Джорджа Эллисона, который он вбивал в головы Клифтона и Малкома с того дня, когда они переступили порог его кабинета.

«Никогда не позволяй себе отвлекаться».

А он отвлекся. В Хэмпстеде. На единственной тропинке, ведущей в деревню. Через час после того, как Эллисон пробормотал эти самые слова, кажется, в сотый раз.

И все же он отвлекся, сильно отвлекся. Его отвлекла особа, о флирте с которой он и помыслить не мог.

Покачнувшись, Клифтон повернулся к противнику.

Точнее, к противникам.

Он моргнул несколько раз, и пятно перед ним превратилось в две фигуры, ближе к нему стоял огромный детина с огненными волосами. Не тратя времени попусту, без всяких прибауток он саданул мясистым кулаком графу в живот, выбив воздух из легких и опрокинув его.

«Значит, это будет та еще драка», – подумал Клифтон, он снова поднялся, смаргивая искры в глазах и сжав кулаки.

Да, он отвлекся. На мгновение. Но сейчас все его внимание сосредоточилось на этих двух парнях.

Люси тоже приземлилась на утрамбованной земле, рядом с давно забытой корзинкой. Она выругалась, используя любимое выражение отца, за которое в нежном семилетнем возрасте ее отчислили из пансиона для юных леди миссис Фишвик. Вместо того чтобы тревожиться из-за собственной неосмотрительности – из-за проклятия, а не из-за поцелуя, – она отбросила упавшие на лицо своенравные пряди, мешавшие разглядеть, что происходит.

Зрелище было не из приятных.

Расти и Сэмми, что называется, загнали графа в угол, за спиной у него изгородь, и никаких способов спасения.

– Боже милостивый, – с трудом выдохнула Люси. Она ведь хотела посмотреть, как графа немного потреплют, такое желание было у нее прежде…

До того, как он собрался поцеловать ее. До того, как дразнил. Искушал. Поменялся с ней ролями. До того, как отвлек ее так, что она забыла о Расти и Сэмми, о планах ее отца.

А теперь? Прежде чем она сумела выговорить хоть слово, которое могло остановить побоище, вперед ринулся Сэмми.

Люси зажмурилась. «Я не могу этого видеть. Не могу!»

Она знала, что случится дальше. Сэмми вцепится в жертву медвежьей хваткой, а Расти огромными кулаками пройдется по торсу графа, ломая ребра, как яичные скорлупки.

Конечно, реального вреда ему не причинят, но…

– Не выйдет, мерзавцы, – услышала она низкий голос графа. Так мастиф рычит, прежде чем впиться в ногу вора.

Ее ресницы взметнулись как раз в тот момент, когда Сэмми, которого граф стряхнул, словно блоху, полетел на землю. Воздух шумно вырывался из его легких, ошеломленный Сэмми растянулся на тропинке недалеко от Люси.

Она смотрела в огорошенное лицо опытного драчуна, на котором было написано: «Как это могло случиться, черт побери?» – потом глаза его закатились, и Сэмми потерял сознание.

Клифтон стряхнул Сэмми?! Нет, поправила себя Люси, он прикончил Сэмми.

Люси вздрогнула: пророчество отца всплыло в ее памяти.

«Я знаю, ты считаешь Клифтона занудным болваном, но, думаю, он удивит тебя, Гусси». Окинув взглядом двух мужчин, все еще державшихся на ногах, Люси судорожно сглотнула.

– Что, немного повезло, хозяин? – Расти вскинул голову, словно петух, готовый победно прокукарекать.

К несчастью для него, этот момент наглости дорого ему обошелся.

Клифтон бился не как дворянин, по правилам спортивного клуба для джентльменов.

Нет, он дрался, как сын кузнеца.

Нырнув вперед, он ударил головой Расти в живот, оба полетели на землю и покатились. Беспорядочно мелькали кулаки, со зловещим звуком влепляясь в цель, проклятия неслись над землей, словно клубы пыли; внезапно все стихло, борьба прекратилась.

Люси разинула рот, вернее, он уже давно был открыт: Клифтон прижал Расти к земле и, вскинув твердый кулак, готов был нанести последний страшный удар.

– Нет! – закричала Люси, вскочив, и поймала руку графа. – Не бейте его.

Он повернулся к ней, его глаза были полны ярости.

– Какого черта?

Дыхание Люси застряло в горле, поскольку она никогда не видела человека, столь разъяренного. Его глаза сверкали злобой, она чувствовала его огромную силу, едва обузданную и готовую вырваться из-под контроля.

Люси дрожала, но держалась стойко, предупреждение отца эхом врывалось в лихорадочные мысли.

«Он себя еще покажет».

Покажет? Это было преуменьшением.

Граф потряс ее. Он сумел соблазнить ее, она готова была поцеловать его, а теперь…

О Господи! Его рука вздрагивает от ярости под ее пальцами, и Люси… гм… она не хотела знать, какие чувства это в ней вызывает.

Возникшее у нее стремление оказаться в кольце этих рук, ощутить его твердый торс у своей груди, его властные губы у своих губ – вот чего жаждала Люси.

Особенно теперь, когда она точно знала, на что он способен.

Он чуть отвел руку.

– Это почему же нельзя прибить этого негодяя?

– О Господи! Милорд, ему полагалось это сделать, – цепляясь за него, бормотала Люси, совершенно уверенная, что Клифтон собирается отправить Расти к праотцам.

Занесенный кулак Клифтона завис в воздухе, потом напряженные, готовые к бою мышцы, дернувшись, стряхнули руку Люси.

Выбравшись из-под графа, Расти подполз к своему другу и повернул его. Сэмми со стоном попытался сесть.

– Что случилось, черт побери? – причитал он, подняв руку к голове, один его глаз уже заплыл. – Меня карета сбила?

– Мисс Люси! Я требую объяснений! – Клифтон поднялся и потянулся за укатившейся шляпой, которая остановилась у корзины. Отряхнув брюки и прочесав пальцами волосы, он водрузил высокую касторовую шляпу на голову. – Что все это значит?

Люси, моргая, уставилась на него, поскольку это снова был он. Тот самый высокомерный требовательный тип, которого она готова была полчаса назад бросить львам.

«Больше того, Люси, это мужчина, с которым ты так хотела поцеловаться».

– Я требую немедленного объяснения! – приказал он.

Она не знала, что злит ее больше: отсутствие рядом клетки со львами, чтобы запихнуть его туда, или слишком скорое появление Расти и Сэмми.

Но его резкого тона и высокомерного изгиба бровей было достаточно, чтобы Люси вернулась в свой безопасный и привычный мир, в котором она этого мужчину терпеть не могла.

– Думаю, это совершенно очевидно, милорд.

Отряхнув юбки, она направилась к поверженным Расти и Сэмми, сидевшим в пыли. Опустившись на колени, чтобы осмотреть раны приятелей, она сказала:

– Этих парней наняли, чтобы испытать вас.

– Испытать меня? – Клифтон возвышался над ней, властный, до мозга костей надменный и высокомерный аристократ, от которого она так счастливо отделалась.

Но теперь? Она посмотрела в его красивое, хотя и разъяренное лицо. Бросила взгляд на его губы, которые едва не слились с ее губами в поцелуе.

– Да, испытать вас. – Вздрогнув, она оглядела побитых бедолаг. – Сэмми, у тебя жуткий фонарь под глазом будет. – Она мягко коснулась его обветренной щеки, затем посмотрела на кровоточащий нос Расти: – Боюсь, и ты не намного лучше. – Поднявшись, Люси снова отряхнула юбки и повернулась к Клифтону: – И у вас кровь. И ваш глаз… – Она вздрогнула.

Он провел по лицу тыльной стороной ладони и поморщился от боли, но со всем высокомерием джентльмена отказался уступить.

– Не имеет значения, – сказал он в обычной надменной манере.

Но Люси не проведешь.

– Когда завтра у вас глаз заплывет, а кровоподтеки отобьют интерес даже у старой Герти, вы не так заговорите. – Она вздохнула. – Что ж, не остается ничего другого, как отвести вас домой и полечить.

Люси подошла ко все еще раскачивающемуся Сэмми, чтобы помочь подняться, но он был слишком тяжел для нее, и она плюхнулась рядом с ним. Глянув через плечо, она произнесла столь же властным, как у графа, тоном:

– Вы тоже могли бы помочь, милорд, похоже, вы единственный твердо стоите на ногах.

– Ну полно, Сэмми. – Люси, суетясь на кухне, протянула бедняге сырой бифштекс. – Это должно помочь.

Она старательно избегала смотреть на графа, ошеломленная не меньше Сэмми.

Как могла она так ошибиться в графе Клифтоне?

Вопреки голосу разума она украдкой взглянула на него и увидела, что он пристально смотрит на нее.

Хоть убей, она понятия не имела, о чем он думает, или, хуже того, что он думает о ней.

«Меня это не волнует. Ни в малейшей степени».

Сэмми застонал, и Люси, качая головой, приложила бифштекс к его лицу.

– Никогда не слышала, чтобы мужчина так волновался из-за синяка под глазом.

– Такого со мной давненько не случалось, – признался Сэмми, осторожно прижимая кусок сырого мяса к распухшему глазу.

Расти фыркнул:

– Эй, хозяин, где вы научились драться, как вышибала?

Люси замерла, поскольку жаждала задать этот вопрос с того момента, как граф нанес первый удар. И при этом не смела снова оглянуться на Клифтона, сидевшего за столом с пинтой пива. Он настоял на том, чтобы она сначала позаботилась о Расти и Сэмми, поскольку они сильнее пострадали.

Приятели действительно сильно натерпелись от его более чем умелых рук.

Боже милостивый, никогда в жизни она так не боялась за французов.

– Да, – поддержал Сэмми. – Где красавчик вроде вас научился кулаками махать?

Клифтон усмехнулся.

– Я, можно сказать, получил образование из рук настоящего хулигана, – ответил он. – Сын бондаря в деревне неподалеку от тех мест, где я рос, был настоящим буяном. Он постоянно подстерегал нас с братом. Выбор у нас был невелик: или научиться справляться с дебоширом, или постоянно ходить с подбитыми глазами. И хуже того, объяснять нашему отцу, почему мы всегда проигрываем.

– Значит, вас испортил деревенский парень? – фыркнул Расти. – А я-то считал вас неженкой. Крысолов сказал нам, что вы джентльмен.

Люси вздрогнула, поскольку знала, что произойдет дальше.

– Крысолов? – поднял бровь граф. Он должен был задать этот вопрос.

– Это прозвище моего отца, – ответила Люси, надеясь, что на этом разговор закончится.

Но Расти и Сэмми были другого мнения.

– Да, Крысолов. – Расти поднял стакан в шутливом приветствии. – Не было в Севен-Дайалс человека, который завоевал себе такое доброе имя. Он не из тех, кто забывает старых друзей. И не в его правилах с нами дурно обращаться. Мы никогда не встречали кого-нибудь из вас, лондонских шишек, особенно графа.