Текст книги "Доверяя только сердцу"
Автор книги: Элис Торнтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Анжелика порывисто вздохнула, накопившиеся за последние дни переживания наконец переполнили ее душу, и она зарыдала. Бенуа гладил ее волосы, говорил что-то нежное. Когда поток слез немного иссяк, он подвел ее к широкой кровати, и они сели на нее. Анжелика склонила голову ему на плечо. Сейчас она чувствовала себя опустошенной, но ей стало во сто крат легче. Она вздохнула, беря носовой платок, который Бенуа протянул ей.
– Спасибо, – прошептала Анжелика прерывающимся голосом и высморкалась. – Прости меня, – добавила она немного погодя, улыбнувшись. – Я понимаю, что мужчине едва ли приятно оказаться в свою первую брачную ночь рядом с невестой – любительницей разводить сырость.
Бенуа рассмеялся и прикоснулся губами к ее волосам.
– И то правда, mon aimee, – ты просто залила слезами мой самый лучший костюм!
Анжелика снова улыбнулась, поудобнее устраиваясь возле него.
– Адам совершенно прав, – тихо поддразнила она Бенуа, – ты действительно настоящий денди! Я подумала об этом, когда впервые увидела тебя. Все, чего тебе не хватает, так это золотой серьги в ухе да…
– Знаю-знаю: ты с самого начала отвела мне роль дерзкого пирата! – парировал Бенуа. – Разве я не говорил тебе прежде, что я всего лишь почтенный судовладелец?
– Которого посреди ночи будят всякие контрабандисты, – подхватила Анжелика, поднимая голову, чтобы взглянуть на него. – А куда ты на самом деле ездил в ту ночь, когда я первый раз ночевала в «Остролисте»?
– Ну и память у тебя! – ухмыльнувшись, восхитился Бенуа. – Один из старых друзей Тоби сломал руку, удирая от сэра Уильяма. А я, перед тем как уйти в море, многому научился от отца. Вот меня и позвали, чтобы я помог бедняге. Просто-напросто я один из тех, на кого всегда можно положиться, вот и все!
– Почтенный судовладелец… на которого всегда можно положиться… Да я, похоже, вышла замуж за какую-то ходячую добродетель! – размышляла вслух Анжелика с лукавым огоньком в глазах.
Бенуа улыбнулся и мягко проговорил: – У тебя усталый вид, тебе следует отдохнуть, я сейчас пришлю сюда Марту. – Он поцеловал ее и поднялся.
– Бенуа… Бен… – Анжелика смотрела на него широко открытыми голубыми глазами.
Он нагнулся, взял ее руку и коснулся пальцев губами.
– У нас с тобой впереди вся жизнь, – нежно сказал он. – Я знаю, что ты – моя жена, Анжелика. Я не нуждаюсь в том, чтобы доказывать это самому себе при первой же возможности. Кроме того, – хитро добавил он, – если память не изменяет мне, путешествия в карете кажутся тебе на редкость утомительными. Ведь именно под этим предлогом ты добилась того, что задержалась в «Остролисте» еще на один день, не так ли? Вот я и думаю, что тебе не повредит как следует выспаться сегодня!
На рассвете Анжелика проснулась. Несколько секунд она лежала, мучительно пытаясь сообразить, где она находится, но затем услышала рядом с собой ровное дыхание Бенуа и вспомнила, что они теперь муж и жена.
Опасаясь разбудить его, она боялась шевельнуться, однако все же осторожно повернулась на бок, чтобы как следует рассмотреть мужа. Перед тем как лечь, Бенуа широко раздвинул занавеси – Анжелика подумала, что он поступил так потому, что любил всегда видеть над собой небо, – и теперь, в призрачном свете утра, ей хорошо был виден его четкий, слегка напоминающий орлиный, профиль. Раньше Бенуа всегда казался ей настороженным и сильным, а потому вдвойне странно было видеть его спокойным и расслабившимся во сне. Ей с трудом верилось, что сейчас она может протянуть руку и прикоснуться к нему, а он даже не узнает об этом.
Анжелика тихонько вздохнула и осторожно приподнялась, опираясь на локоть, почти не смея дышать из опасения, что разбудит Бенуа, – ведь он всегда был чуток, как волк, как дикий зверь… Не удержавшись, она протянула руку и слегка притронулась пальцем к изгибу его плеча. Ночной рубашки на Бенуа не было, и неожиданно ей стало любопытно: не обнаженным ли он улегся в постель? Тело Анжелики охватил озноб блаженного возбуждения.
Кожа мужа казалась ей удивительно теплой и гладкой, пока она осторожно водила пальцами по его плечу. Затем, не в силах устоять перед искушением, Анжелика нежно погладила ямочку у основания его шеи. Сердце ее забилось учащеннее. Радость, подобная яркому снопу лучей утреннего солнца, неожиданно охватила Анжелику при мысли о том, что теперь она законная жена Бенуа, связанная с ним навеки. Он – ее муж, и она имеет полное право прикасаться к нему в постели.
Ласки ее не стали более настойчивыми, однако она почувствовала себя намного увереннее, и рука ее скользнула ниже, обводя контуры его мускулистой груди. Это занятие увлекло Анжелику, но тут она вдруг вздрогнула от испуга, застигнутая врасплох, когда ладонь Бенуа с молниеносной быстротой сомкнулась вокруг ее пальцев.
– Ma douce seductrice! – тихо пробормотал он, не открывая глаз.
– Я думала, ты спишь! – растерянно проговорила Анжелика и попыталась было отнять руку, но его пальцы крепче сжали ее.
– Я и спал. Но ты разбудишь и каменного рыцаря с могильного надгробья! – Он открыл глаза и с улыбкой посмотрел на Анжелику.
– Ах… – Анжелика почувствовала, что краснеет.
– Ах? – Рука Бенуа обвила ее талию. – Может, ты надеялась, что я и не проснусь?
– Ну, да… То есть нет… – залепетала Анжелика. – Вернее, я хочу сказать…
Тихо рассмеявшись, Бенуа поднял руку и провел пальцами по пышным локонам жены. Дрожь наслаждения охватила Анжелику.
– Мне всегда казалось, что именно Прекрасный Принц должен в конце концов разбудить Принцессу, – лукаво пробормотал он, – но, впрочем, если ты действительно этого хочешь…
Несколько секунд Анжелика колебалась, прежде чем возразила.
– Однажды ты уже провел меня таким образом, – тихо напомнила она ему.
– В несколько иных обстоятельствах, mon amour, – мягко ответил Бенуа. – Ведь тогда ты еще не была моей женой.
– А ты все не хотел рассказать мне, как именно планируешь спасти Гарри. Можно подумать, тебе было все равно, поцелую я тебя или же нет! – лукаво произнесла Анжелика. – Это было просто недостойно, коварно и… – Она замолчала, так как рука Бенуа осторожно заскользила по ее спине. Тело Анжелики непроизвольно вздрагивало от возбуждения.
– Мне куда больше нравилось целовать тебя, чем пускаться в утомительное обсуждение военных планов…
– Это все потому, что ты… ты такой… скрытный, – запинаясь, выговорила Анжелика, когда нежные сильные пальцы Бенуа начали ласкать ее шею, как раз около выреза сорочки. Анжелике становилось все труднее и труднее следить за темой их разговора.
– Вряд ли именно потому, – пробормотал он и повернул голову так, что губы их встретились.
Ее волосы окутывали их обоих подобно золотому покрывалу. Анжелике казалось, что она тает и плавится, очутившись в незнакомом еще ей мире восхитительного наслаждения. Она услышала, как неровно и часто задышал Бенуа, и не устояла перед неистовым желанием дотронуться до него. Ладонь Анжелики нерешительно двинулась вперед и коснулась его мускулистой груди. Наклонив голову, она запечатлела на ней поцелуй.
У Бенуа перехватило дыхание, он издал какой-то тихий, невнятный возглас – и вдруг с молниеносной быстротой оказался поверх Анжелики. Обвив руками его шею, она позволила ему закружить ее в блаженном водовороте нового, долгого, бесконечно сладостного поцелуя.
Анжелика испытывала несказанное удовольствие, чувствуя, как тяжесть тела Бенуа прижимает ее к кровати. Она провела пальцами по его руке и плечу, ощущая, как напрягаются его мускулы при каждом ее прикосновении. В его объятиях ей все нипочем, подумала Анжелика и выгнулась дугой, предлагая себя всю Бенуа. Он протянул руку вниз и осторожно поднял край ее ночной сорочки.
Блаженное предвкушение чего-то неизъяснимо прекрасного с такой силой охватило Анжелику, что она почувствовала, как у нее буквально замирает сердце. Задохнувшись от волнения, она едва смела перевести дыхание, когда пальцы его коснулись ее обнаженной ноги, быстро взбегая все выше и выше, от колена к высокому бедру, пока ладонь его не легла ей на живот.
У нее появилось такое ощущение, будто весь мир вокруг них перестал существовать и вся Вселенная оказалась заключена в этой погруженной в полумрак комнате с кроватью под пологом. Но в то же самое время Анжелике казалось, что она стремительно поднимается все вверх и вверх, прямо в усеянное сверкающими звездами небо.
Она что-то невнятно пробормотала, испытывая лишь одно неистовое желание – утолить жажду своей страсти. Руки Бенуа осторожно ласкали ее пылающее от возбуждения тело. Тончайшая, ткань сорочки мешала ему, и он быстро снял ее и откинул в сторону, продолжая ласкать Анжелику.
Когда ладонь Бенуа опустилась на ее напрягшуюся грудь, Анжелика закрыла глаза в предвкушении блаженства. Дыхание ее стало неровным, прерывистым.
Бенуа осторожно раздвинул ее ноги коленом. В это мгновение Анжелика почувствовала подлинный восторг.
– Je t’aime,[27]27
Я люблю тебя (франц.).
[Закрыть] – пробормотал Бенуа и смолк.
Небывалой мощи волна нежности и любви к нему захлестнула Анжелику. Она захотела испить Бенуа, испить до самого донышка, и поэтому, когда его восставшая плоть приблизилась, она впустила ее. Неожиданно резкая боль пронзила Анжелику, и она едва не вскрикнула. Бенуа нежно поцеловал ее в щеку. Анжелика порывисто вздохнула и ощутила, как совершенно новое, соблазнительное тепло разливается по всему ее телу. Она поняла, что нет в мире большего блаженства, нежели блаженство быть в его объятиях и чувствовать себя единой с ним плотью…
Его движения нарастали, и Анжелику целиком захватил порыв первозданного наслаждения. Ей казалось, что золотистые струи пламени начинают растекаться по ее телу и миллионы сверкающих искр рассыпаются за ними вслед. Она чувствовала себя так, словно балансировала на краю бездонной пропасти, глядя на ослепительные звезды вокруг и не зная, что окружает ее, – и вдруг взошло солнце, заливая все потоками теплого, золотистого света, наполняя мир радостью и утоляя голод души, сердца и тела сознанием блаженного удовлетворения.
Прошла целая вечность, прежде чем Анжелика счастливо вздохнула и пошевелилась в объятиях Бенуа.
– Mon aimee? – вопросительно пробормотал он.
– Ммм… – Она приподнялась и поцеловала его в щеку.
Бенуа выглядел спокойным и умиротворенным. Никогда прежде она не видела его таким. Он пристально посмотрел на Анжелику и нежно коснулся ее волос. В карих глазах Бенуа Анжелика заметила не только привычную иронию, но и вопрос, однако на этот раз в них уже не было той звериной, волчьей настороженности.
Она улыбнулась, и ее голубые глаза заблестели от счастья и полного удовлетворения.
– Вот, значит, что это такое – быть замужем, – задумчиво проговорила она.
– Тебе понравилось, ma cherie? – тихо поинтересовался Бенуа, наматывая на палец прядь ее золотистых волос.
– О да! – совершенно искренне ответила она. – Да, любовь моя, и ты сам это отлично знаешь!
Она приподнялась так, чтобы поцеловать его в губы, и волосы ее упали – каскад золотых нитей – ему на лицо.
– А я-то думал, что ты будешь слишком усталой после всех переживаний последних дней, – проговорил Бенуа несколько минут спустя. – Что же, это отучит меня недооценивать тебя, верно?
Анжелика расхохоталась и приподнялась, снова опираясь на локоть, Бенуа подул на непослушную золотистую прядку, которая щекотала ему нос.
– Рядом с тобой я никогда не буду испытывать усталость, – сказала она, и в глазах ее замерцал лукавый огонек. – А что мы теперь будем делать?
– Когда именно: в ближайший час или в ближайшие несколько дней? – поинтересовался Бенуа, иронически приподнимая черную бровь.
– В ближайшие несколько дней, – пояснила Анжелика, потому что, чем они займутся в ближайшие несколько часов, она знала и так.
– Ну, сначала мы вернемся в Суссекс.
– Повидать папу? – спросила Анжелика.
– И за этим тоже. – Бенуа встретился с Анжеликой глазами. – Кроме всего прочего, я должен навестить Адама и придумать, как поступить с теми контрабандистами, которые в последнее время доставляют сэру Уильяму столько неприятностей.
Услышав, как он спокойно рассуждает об этом, Анжелика почувствовала, что ее охватывает ледяная дрожь. Но ведь Бенуа все равно поступит так, как сочтет нужным, подумала она. Если он будет волноваться еще из-за того, как она отреагировала на его слова, делу это ничуть не поможет.
– И что же ты намереваешься предпринять? – спросила Анжелика, стараясь говорить как ни в чем не бывало.
Бенуа улыбнулся краешком губ.
– Ни слова осуждения или предостережения? – удивился он.
– Толку ведь все равно никакого не будет, правда? – поддразнила его Анжелика. – Кроме того, я сама так отчаянно упрашивала тебя спасти Гарри, что сейчас просто не имею права ни на что жаловаться.
– Но ты все же беспокоишься.
– Только потому, что не вполне могу с собой справиться, – заверила она его. – А как ты догадался?
– Как? Да ведь ты лежишь рядом со мной! Это совсем не трудно.
– Вон оно что… – Анжелика грустно опустила глаза. – Так что же ты намереваешься предпринять? – слова спросила она.
– Пока еще не знаю, – медленно проговорил он. – Если честно, мне не очень-то по душе, что единственный выход – это передать контрабандистов в руки правосудия, где их вздернут на виселице в назидание другим. С другой стороны, ведь это безжалостные, хладнокровные убийцы… Посмотрим… – Он взглянул на нее и улыбнулся. – Со мной ничего не случится, – уверенно сказал он. – И подумай обо всех чудесных приключениях, которые нам доведется пережить, когда Гарри вернется домой и ты сможешь отправиться вместе со мной в плаванье.
Лицо Анжелики озарилось радостной улыбкой.
– Ты действительно возьмешь меня с собой?
– На берегу я тебя не оставлю, это точно! – твердо заявил Бенуа. – Я, понимаешь ли, очень щедр и великодушен. Если уж мне суждено мокнуть до костей под проливным дождем, то пусть и моя жена мерзнет и мокнет рядом со мной! Так что, миледи, вам не придется больше нежиться в праздной роскоши! Сначала вам предстоит выучиться переносить тоскливое ожидание, когда корабль попадает в полный штиль посреди океана, а затем… – Он резко замолчал и поспешно отодвинулся в сторону, когда ладонь Анжелики решительно скользнула под одеяло и дотронулась до его подмышки.
Анжелика удивленно заморгала – она никак не ожидала такой реакции на свои действия. Ей всего лишь хотелось отвлечь его от этого полунасмешливого-полуторжественного перечисления грядущих испытаний. И вдруг она догадалась.
– Ты боишься щекотки! – восторженно воскликнула она, снова протянув к нему руку.
– Ничего подобного! – Он попытался схватить ее за запястье, но не успел: Анжелика уже щекотала его.
– Да нет же! Так оно и есть! – Она расхохоталась, а он схватил-таки ее за запястья обеих рук и уложил на спину. – Ну, и что теперь? – Она дерзко посмотрела на него.
– Сейчас подумаю. – Он усмехнулся, глядя на нее сверху вниз. – Ну, мы могли бы заключить перемирие…
– Нет! – Анжелика злорадно покачала головой, и волосы ее разметались по подушке. – Ты сам столько раз смеялся надо мной и все время казался таким сдержанным, и уверенным в себе, и спокойным, что теперь я просто непременно должна отомстить… – Она попыталась высвободить руки, весело глядя на него сияющими от счастья голубыми глазами. Бенуа удерживал ее безо всякого усилия.
– Не беспокойся, mon amour… у тебя всегда будет под рукой куда более надежный способ как следует отомстить мне.
– То же самое ты твердил и раньше, – пробормотала Анжелика, а он наклонился к ней, и его губы прильнули к ее губам. – Но мне кажется, что никакой другой способ не принесет мне такого удовлетворения…
– Ты уверена?
– Угу… – И она легонько толкнула его.
– Анжелика! – Бенуа от неожиданности едва не свалился с постели.
Она весело расхохоталась, испытывая несказанное удовольствие от такой невинной забавы.
– Да с тобой рядом опасно находиться! – проворчал Бенуа с лукавым блеском в глазах. Неожиданно он с силой ухватил край одеяла и быстро дернул к себе, так что теперь Анжелика ахнула от неожиданности. Она протянула руку, торопясь накинуть на себя ночную сорочку, однако он остановил ее. – Не надо, это только помешает нам. – Бенуа отбросил сорочку в сторону. – Присядь-ка.
Анжелика повиновалась.
– Ma belle,[28]28
Моя красавица (франц.).
[Закрыть] – хрипло прошептал он и поцеловал ее в плечо.
– Мне придется всерьез заняться французским, – проговорила Анжелика, и они вместе повалились на кровать.
Сейчас она была совершенно обнаженной. Однако ей не надо прятаться от Бенуа. Ведь он – ее муж, он любит ее.
– Мне будет особенно приятно учить тебя, mon aimee, – подхватил весело Бенуа и застыл, так как ее ладонь снова коснулась его ребер.
– Ты мне не доверяешь? – прошептала Анжелика, встретившись с ним глазами.
– Ни капельки! – Однако он не попытался остановить ее, когда она начала легонько поглаживать его.
– А ведь я тебе доверяла с самого начала! – Они по-прежнему смотрели в глаза друг другу, и улыбка проступила в уголках губ Анжелики, пока она продолжала нежно ласкать Бенуа.
– Я знаю… – почти простонал он в ответ.
Анжелика чувствовала, как напряглось его тело.
– Ты все придумываешь, я же ничего не делаю, – поддразнила она Бенуа, наслаждаясь властью над ним, которую он подарил ей. – Ровным счетом ничего, а ты так вздрагиваешь…
– Вопрос не в том, что ты делаешь, а в том, что ты можешь сделать! – парировал он. – Вот уж не ожидал, что в брачную ночь моя жена будет заставлять меня спасаться с супружеского ложа бегством!
Анжелика хихикнула.
– И тебе, выходит, не хочется, чтобы я снова пощекотала тебя? – лукаво спросила она.
– Пожалуй, мне в голову могут прийти и более приятные способы провести время, – тихо ответил он.
На самом деле Анжелике вовсе не хотелось так мучить его, однако она была в восторге оттого, что обнаружила наконец такой простой и действенный способ поквитаться с ним.
Бенуа расхохотался.
– Решай скорее, mon ange, – посоветовал он. – Нам сегодня предстоит много дел. Но прежде, чем начать…
Ладонь Анжелики уверенно скользнула в сторону, поглаживая его спину, и Бенуа с облегчением перевел дыхание.
– А мне казалось, мы уже начали, – пробормотала она, и глаза ее лукаво блеснули, когда ее рука принялась не спеша описывать широкие круги на гладкой коже Бенуа.
– Я ошибся, – хрипло простонал Бенуа. – Ты права, mon amour, мы действительно уже начали!
Эпилог
Июнь 1809 года
Начался прилив, и лорд Эллевуд, стоя на берегу, слушал шум приближающегося моря. Где-то высоко над его головой звонко перекликались чайки, и лучи жаркого летнего солнца согревали испещренное шрамами лицо эрла. Все это он лишь слышал и ощущал; увидеть то, как блестит и переливается в свете солнца морская вода, он, к сожалению, не мог.
Эрл прожил в поместье сэра Уильяма более трех месяцев; это было непростое время как для хозяина, так и для всей прислуги. Гость был привередлив и требователен и, похоже, не собирался возвращаться в Лондон. За это время Анжелика дважды приезжала повидаться с отцом, однако он наотрез отказывался встречаться с ней. В первый раз ее сопровождал Бенуа, а во второй она приезжала одна. С тех пор прошло более двух месяцев.
Однообразно протекающие дни угнетали лорда Эллевуда своей тоскливой скукой. Он отчаянно надеялся, что Анжелика предпримет еще одну попытку повидаться с ним, однако дочь все не появлялась, а он был слишком горд, чтобы сделать первый шаг к примирению. Дни проходили, и ему казалось, что время остановилось – во всяком случае, до тех пор, пока Гарри и Бенуа не возвратятся из Франции.
Лорд Эллевуд поднял голову, жадно вдыхая соленый воздух. Сейчас он бы и сам не сумел объяснить, чем занимается тут, на берегу, однако он знал, что его влечет сюда сильное, необоримое желание оказаться поближе к морю. Сегодня он приказал насмерть перепуганному слуге привезти его сюда, однако запретил парню следовать за ним, а сам принялся бродить по гальке и прибрежному песку.
Сейчас эрл стоял на берегу в гордом одиночестве, выпрямив спину, словно встречал шквальный ветер, который все не поднимался. Он раздумывал о том, причиняет ли это болезненное ожидание Анжелике такое же страдание, как и ему, и вернется ли его сын когда-нибудь в родные края.
Кулаки эрла непроизвольно сжались от ярости, раздражения и стыда. Да, ему было стыдно за свое поведение в последние два года; однако нелегко было и признать свои ошибки, склонить повинную голову. Гортанные, хриплые крики чаек как нельзя лучше подходили к его мрачному настроению. Для него в жизни все уже кончено, и нечего надеяться на душевное спокойствие и гармонию – им просто нет места.
Эрл услышал, как позади него захрустел песок под ногами приближающегося человека, и круто повернулся к слуге.
Господь Всемогущий! Неужели его никто уже не принимает всерьез – даже проклятый грум?
– Я же приказал тебе оставить меня, – свирепо зарычал эрл. – Я сам позову тебя, когда ты мне понадобишься.
– Вы уже позвали меня, – раздался рядом с ним голос Бенуа. – Это было четыре месяца назад. Добрый день, милорд.
Лорд Эллевуд замер в изумлении. Ему показалось, что он скинул с плеч шестнадцать лет и снова услышал ровный голос Бенуа, разговаривающего с ним из непроглядного мрака, только теперь мрак царил в его душе.
Тогда, шестнадцать лет назад, эрл не в силах был рассмотреть своего противника, так же как не мог сделать это и сейчас, однако теперь нечего было надеяться, что неверные лучи рассвета позволят ему увидеть черты лица Бенуа. Эта встреча стала для эрла своего рода окончательным приговором, горьким напоминанием о том, что он имел и утратил, о том, что он уже никогда не сможет обрести…
– А Гарри? – хрипло выговорил он.
– Жив, невредим и благополучно вернулся домой, – спокойно ответил Бенуа. – Он смелый и изобретательный парень. Я уверен, что он справился бы и без моей помощи, однако иногда полезно бывает немного ускорить ход событий.
Лорд Эллевуд облегченно вздохнул, впервые за долгое время.
– Где он, мой мальчик? Почему не пришел ко мне? Он ранен?
– Нет. Он с Анжеликой.
– Ты настроил моего сына против меня – так же, как и мою дочь? – ядовито поинтересовался лорд Эллевуд.
– Я никого против вас не настраивал, – произнес Бенуа дружелюбным тоном. – И уж разумеется, не Анжелику. Кстати, милорд, сколько раз вы собираетесь отвергать ее попытки помириться с вами? Когда уж ваша гордость будет удовлетворена? Или, может быть, вы в самом деле отреклись от нее?..
– Черт бы побрал тебя и твое…
– Вы уж лучше помолчите! – ледяным тоном пресек Бенуа яростную вспышку лорда Эллевуда. – Ваши угрозы и проклятия могут заслужить лишь мое презрение – но никак не уважение. Неужели в тот день, когда перевернулась ваша карета, милорд, вы утратили не только зрение, но и чувство собственного достоинства?
Эрл тяжело вздохнул, он уже не чувствовал тепла летнего солнца: и в душе его, и в сердце царила теперь лишь холодная пустота.
– Ты, должно быть, презираешь меня, – безжизненным голосом обратился он к молодому человеку.
– Нет, – спокойно ответил Бенуа, – я лишь молю Бога о том, чтобы мне никогда не приблизиться к этому порогу.
– Разве не ты сам говорил мне – на этом самом месте, – что предпочитаешь попытаться и отступить, чем жить, зная, что у тебя никогда не хватит смелости совершить хоть одну попытку? – резко спросил лорд Эллевуд. – Потому и неудивительно, что ты презираешь меня.
– Тогда я был молод и самонадеян, – проговорил Бенуа. – Сейчас у меня не хватило бы дерзости повторить эти слова. Не хотите ли прогуляться, милорд?
– Разве я еще могу выбирать? – неожиданно добродушно поинтересовался лорд Эллевуд. – Поле битвы остается за вами, сэр. По крайней мере, пора мне попытаться вспомнить о своем достоинстве…
Он позволил Бенуа взять себя под руку, и они начали неспешно прохаживаться у самой кромки воды. Мужчины были примерно одного роста и шагали в ногу. Эрл остался доволен своим спутником: идти с ним было легко!
– Мне кажется, у вас осталось не только это, – тихо сказал Бенуа. – Ведь тогда, шестнадцать лет назад, вы вызвали мое восхищение не только мастерским владением шпагой…
Лорд Эллевуд порывисто вздохнул.
– Должно быть, Анжелика возненавидела меня, – грустно произнес он.
– Нет, у нее и в мыслях ничего подобного не было, – не раздумывая ответил Бенуа.
– Я все надеялся, что она приедет еще раз, но она так и не появилась… А я все ждал и ждал… – с горечью закончил он.
– Она приедет, – заверил эрла Бенуа.
Несколько минут они шли молча, затем лорд Эллевуд спросил:
– Так ты говоришь, с Гарри все в порядке?
– Да, он жив, здоров и бодр, – весело ответил Бенуа. – Правда, Анжелика нашла что Гарри порядком исхудал.
– Что же он не приехал ко мне? Наверное, и он запрезирал меня?
– О, нет-нет, это я попросил Гарри немного подождать, – успокоил эрла Бенуа. – Знаете, милорд, мне показалось разумным первым встретиться с вами. Не сомневайтесь: Гарри так же не терпится упасть в ваши объятия, как и Анжелике.
Они прошли еще несколько шагов в полном молчании.
– Ну, так вот мы и встретились, – нетерпеливо нарушил молчание эрл. – Говори, чего ты от меня хочешь? – напрямую спросил он.
Лорд Эллевуд по-прежнему был уверен, что Бенуа презирает его, и мысль об этом не давала ему покоя, снова и снова разъедая его израненную душу. Что ж, если этот неприятный разговор все же должен состояться, эрл подумал, что у него хватит мужества и смелости не прятаться от действительности.
– Я-то ничего не хочу, – ровным голосом ответил ему Бенуа, – а вот Анжелике, мне кажется, хочется, чтобы ее отец снова стал самим собой.
Эрл резко остановился и повернулся лицом к морю.
– Я снова нанял Харгрейвза, – хрипло проговорил он после долгой паузы.
– Я знаю, – ответил Бенуа. – И Анжелика тоже знает. Она очень счастлива.
– Глупец! – неожиданно воскликнул лорд Эллевуд, вспоминая о поступке своего секретаря. – Он не должен был позволять ей обвести себя вокруг пальца! Все же он никогда не подводил меня, и я не могу обвинять во всем только его. А она… да она упряма, как ослица!
– Это фамильная черта, – мягко отозвался Бенуа. – Неужели вы все еще не можете простить Анжелику за то, что она сделала?
– Она ослушалась меня!
– Так послушание вы цените превыше всех добродетелей? – тихо спросил Бенуа.
– Да нет же, черт бы тебя побрал! – огрызнулся лорд Эллевуд. – Однако что касается моей дочери…
– После разговора с вами у нее сложилось впечатление, что я и в самом деле беспутный контрабандист, – заговорил Бенуа. – Хотя вы сами отлично знаете, что это неправда. Вот Анжелике и захотелось самой посмотреть на меня, убедиться в моей добропорядочности, скажем так.
Лорд Эллевуд открыл было рот, собираясь что-то ядовито возразить, но передумал.
– Мне не хотелось, чтобы она забивала себе голову романтическими бреднями на твой счет, – примирительным тоном произнес он после продолжительной паузы. – Богатый, красивый, всеми уважаемый судовладелец, переживший столько славных приключений… а ведь она всегда так мечтала о странствиях, да и в последние месяцы стала такой беспокойной! – Эрл сардонически ухмыльнулся. – Похоже, моя напрасная предосторожность обернулась против меня, так?
– Действительно, как только мы встретились, она начала подозревать меня во всех смертных грехах, – задумчиво подтвердил Бенуа. – В частности, в первый же вечер она поинтересовалась, уж не контрабандой ли ввезен в страну бренди, которым я угостил ее.
Эрл неожиданно для самого себя хрипло расхохотался.
– Тактичность она унаследовала не иначе как от меня, – сухо заметил он. Поколебавшись, он сунул руку в карман и, достав оттуда два конверта, протянул их Бенуа.
– Милорд?
– Надеюсь, ты узнаешь их, – иронически пояснил эрл. – Твой посыльный привез мне эти письма в день, когда вы обвенчались. Бедняга вымотался до смерти, торопясь доставить их мне. Возьми эти письма.
Бенуа повертел конверты в руках, заметив, что печати целы.
– Я не мог заставить себя попросить сэра Уильяма прочитать их мне, а больше я никому не доверял, – рассеянно сказал лорд Эллевуд. – Мне хочется узнать, что написала мне Анжелика.
– Вы сами можете спросить у нее.
– Нет! Я хочу знать, что она написала мне тогда, – хрипло проговорил эрл.
– Хорошо. – Бенуа быстро сломал печать и пробежал письмо глазами. Слабая улыбка мелькнула на его лице, и он принялся читать вслух: – «Дорогой папа, ты будешь рад узнать, что я благополучно доставила твое письмо мистеру Фолкнеру. Я добралась сюда вчера ближе к вечеру, его не было дома, однако его матушка очень радушно приняла меня и позволила мне дождаться мистера Фолкнера. Она помнит тебя со времени твоего последнего визита в Суссекс…»
– Черт побери, послушаешь ее, так она отправилась наносить светские визиты, да и только! – пренебрежительно фыркнул эрл. – Как будто что-нибудь изменится от такого притворства!
Бенуа усмехнулся и продолжил:
– «Познакомившись с мистером Фолкнером, я с облегчением поняла, что он вполне достойный джентльмен…»
– Ха! – воскликнул эрл.
– «Я уверена, что он располагает как средствами, так и способами спасти нашего дорогого Гарри. Действительно, мистер Фолкнер выразил свое согласие помочь нам. К сожалению, он отказывается рассказать мне, как именно или когда он намеревается взяться за это дело. Признаюсь, его скрытность немного беспокоит меня, особенно потому, что нам так мало о нем известно…»
– Так оно и есть – я сражен своим же собственным оружием! – тоном фаталиста проговорил лорд Эллевуд.
– «Однако я считаю, что мне повезло, и сегодня утром я повидала твоего старинного друга, сэра Уильяма Хопвуда. Кажется, он близко знаком с мистером Фолкнером. Мне думается, нет смысла так быстро уезжать, не воспользовавшись возможностью как следует все разузнать о нем, так что в Лондон я вернусь завтра. Я прошу у тебя прощения за то, что уехала, не предупредив тебя о своих планах, однако вчера у нас было на редкость скучное путешествие, а Марта и кучер отлично заботятся обо мне. Твоя любящая дочь – Анжелика». – Закончив читать, Бенуа вложил письмо в пальцы лорда Эллевуда.
– Спасибо… – Несколько секунд эрл вертел его в руке. – Я был бы вне себя от раздражения и гнева, если бы получил подобное послание в Лондоне, – заметил он.
– Вряд ли Анжелика преследовала такую цель, – спокойно откликнулся Бенуа.
– Да, я знаю. – Лорд Эллевуд убрал наконец письмо в карман. – Уильям ничего не сказал мне о том, что видел ее у вас в «Остролисте» до того, как столкнулся с ней в Литлхэмптоне, – проговорил эрл.
– Они встретились не лицом к лицу, – объяснил Бенуа, слабо улыбнувшись. – Анжелика подслушала, как сэр Уильям обвинял меня в пособничестве контрабандистам, да к тому же назвал предателем интересов Англии. Именно поэтому Анжелика решила задержаться в Суссексе. Ей пришло в голову, что я за большое вознаграждение могу отдать Гарри в руки французов. Именно поэтому она и последовала за мной, когда я отправился на встречу с Адамом…
